Ф. М. Достоевский русская философия
жүктеу/скачать 8.77 Mb.
|
|
Лит.: Соловьев Вс. С. Современная жрица Изиды: Мое знакомство с Е. П. Блаватской и «Теософическим обществом». М., 1994; Теософия и Богостроительство (Стенографический отчет заседания Религиозно-философского общества 24 ноября 1909 г.) // Вестник теософии. Спб., 1910. № 2; Весть Е. П. Блаватской // Сб., сост. и ред. Л. Н. Засорина. Л., 1991 \Жечихов-ская В. П. Радда-Бай. Правда о Блаватской. М., 1992,Нэф Мэри К. Личные мемуары Е. П. Блаватской. М., 1993; Елена Петровна Блаватская. Биографические сведения. Харьков, 1991; Па-зилова В. /7. Современная ли «жрица Изиды»? М., 1991; Е. П. Блаватская и предсказание научных открытий XX века // Вестник теософии. М., 1992. № 1. Л. И. Крашкина БЛАГОГОВЕНИЕ - понятие, определяющее глубокое уважение к Богу, как в помыслах, так и поступках. По своему содержанию оно неотделимо от благочестия как религиозного чувства. После крещения Руси в 988 г. это понятие заняло одно из центральных мест в рус. мысли. Как отмечал Зеньковский, особенностью православного аскетического благочестия было стремление не к отвержению, а к преображению и освящению мира. Флоровский писал, что сама рус. икона свидетельствует «о сложности и глубине, о подлинном изяществе древнерусского духовного опыта». Образцом Б. для рус. человека был Сергий Радонежский, с его еще отроческой безраздельной отданностью Богу. Свой вклад в сохранение подлинного благочестия церкви внесло старообрядчество. Характерным для православно-христианского понимания благочестия было творчество А. С. Хомякова, с его живой и глубокой личной религиозностью. Видимая церковь была для него первореальностью, «соборностью», проявлением церкви невидимой, в к-рой каждый человек в Б. и духовном единении с др. людьми и с Богом находил себя. Киреевский, постоянно общавшийся со старцами Оптиной пустыни и обладавший подлинным религиозным опытом, суть веры, коренящейся во внутреннем средоточии личности, усматривал в единении личного духа, в его цельности (и даже «всей цельности человека» с Богом). Одной из сокровенных тем Достоевского было постижение силы человеческого покаяния, добра и благочестия. Согласно К. Н. Леонтьеву, ценна только та любовь к людям, к-рая питается из христианской веры, Б. перед Богом. В нравственной философии В. С. Соловьева («Оправдание добра», 1897) Б. наряду с жалостью и стыдом является одной из вечных основ человеческой нравственности, коренящихся в природе человека. Оно выражает должное, любовное отношение человека к высшему началу, внутреннее подчинение и преклонение перед ним и составляет «индивидуально-душевный корень религии». Вера в Бога, неотделимая от веры в объективное значение добра в мире (поскольку Бог и есть абсолютное Добро), является «естественной религией» и позволяет человеку делать добро сознательно и разумно, ибо воля Отца, согласно Соловьеву, говорит через разум и совесть человека. Однако не всякая вера вполне совпадает с истинным Б., а только та, предмет к-рой является достойным, и лишь в случае достойного отношения к такому предмету. Б. и благодарность человека по отношению к Богу неразрывно связаны с Б. по отношению к предкам, через к-рых (в смысле наследственности и созданной предками среды) высшая воля определила существование данного человека, и с Б. по отношению к «провиденциальным» людям, продвигавшим человечество по направлению к со-1 вершенству. Настоящее Б., согласно Соловьеву, не зависит от знания к.-л. теологических, религиозно-философских или научных учений, а есть факт реального, действительного ощущения человеком присутствия и действия в нем Божества. Субъективную неправду неве- i рующих людей Провидение стремится также оправдать, направляя их энергию на полезные земные дела. Окончательный нравственный смысл жизни, или совершенное Добро, Соловьев определяет как триединство «любви нисходящей» (по отношению к материальной природе), «любви уравнивающей» (по отношению к людям) и «любви восходящей», или высшего Б., любви к Богу, обусловливающей первые два вида любви. Флоренский сущность Б., или любви к невидимому Богу, понимал как пассивное открытие сердца человеческого перед Богом и ожидание активного ответного откровения, нисхождения энергий Божественной любви. Глубокое понимание природы Б. встречается также в работе Франка «Смысл жизни» (1926): в этом чувстве человек открывает единство парализующего страха перед бездонной и беспощадной бездной бытия и гармонии, радостного покоя перед величием и неизъяснимой полнотой того же бытия. «Благоговение, - писал он, - есть «страх Божий», страх, дарующий слезы умиления и радость совершенного покоя и последнего приюта». В понимании Н. О. Лосского в живом религиозном опыте, наполненном чувством Б., Бог, или Божественное Сверхчто, открывается не только как абсолютная полнота бытия, но и как наиболее совершенная ценность. С т. зр. Н. О. Лосского, религиозность является «основной, наиболее глубокой чертой» характера рус. народа. Л ит.: Мистическое богословие. Киев, 199\;Киреевский И. В. Избранные статьи. М., 1984; Леонтьев К Н. Собр. соч.: В 9 т. М, 1912-1913; Соловьев В. С. Оправдание добра. Нравственная философия // Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 1; Флоренский П. А. Соч.: В 2 т. М., 1990; Франк С. Л. Духовные основы общества. М., 1992;ЛосскийН. О. Условия абсолютного добра. М., 1991; Schultze В. Russische Denken. Wien, 1950. В. Л. Курабцев БЛОК Александр Александрович (16(28). 11.1880, Петербург - 7.08.1921, Петроград) - поэт, драматург, публицист. Сын А. Л. Блока. Детские годы провел в семье деда с материнской стороны - ректора Петербургского ун-та, известного ботаника А. Н. Бекетова. По окончании гимназии (1899) поступил на юридический ф-т Петербургского унта, в 1901 г. перевелся на историко-филологический ф-т, к-рый и окончил в 1906 г. Формирование Б. как поэта происходило в эпоху, когда, по его словам, «на великую философскую борьбу вышел гигант - Соловьев», «осыпались пустые цветы позитивизма, и старое древо вечно роп-чущей мысли зацвело и зазеленело метафизикой и мистикой» (Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. С. 23). В ун-те Б. «почувствовал большую «близость» к философии» (письмо отцу, 8.II. 1902. Там же. Т. 8. С. 28). («Пред ним встают идей Платона / Великолепные миры» (черновые наброски к поэме «Возмездие». Там же. Т. 3. С. 470). Погружение в мир идей античного мыслителя дает творческие импульсы молодому поэту, о чем свидетельствует уже первый цикл его стихов «Апге Lucem». Художественной интерпретацией платоновских идей о двоемирии, духе и плоти, «душе мира», божественном творчестве являются также не включенные автором в поэтические циклы стихотворения «Поэма философская. Первые три посылки» (1900) и «Последняя часть философской поэмы» (1901). Эти идеи, воспринятые через учение В. С. Соловьева о Вечной Женственности как гармонии красоты и добра, нашли отклик у Б. Поэт пытался даже «положить основание мистической философии» своего «духа», выделив в качестве наиболее установившегося начала - женственное, намеревался искать его обоснование в философии, теологии, литературе, религиях, о чем свидетельствует развернутая дневниковая запись 26 июня 1901 г. (Там же. Т. 7. С. 48). Однако намеченное «Эгоистическое» исследование» так и не было создано, ибо философия как система логических выкладок мало привлекала поэта. Преломленные через призму мифопоэтического видения философские идеи Соловьева нашли свое воплощение в поэтическом творчестве Б. «Стихи о Прекрасной Даме», посвященные Л. Д. Менделеевой (дочери Менделеева), будущей жене Б., ввели его в круг символистов (т. наз. симво листов «второй волны» - соловьевцев). С последними Б. сближали общие идейные истоки - связь с учениями Платона и неоплатоников, Шеллинга, Шопенгауэра, Ницше, Р. Вагнера и Соловьева. Вслед за Соловьевым младосимво-листы, и Б. в их числе, выдвигали на первый план интуитивное начало в гносеологии, рассматривали поэзию как особую форму познания. Б. были близки панэстетизм символистских теорий, идеи духовного синтеза, теургии, представление о преобразующей мир силе искусства, образ художника-демиурга. Творчество Б. вносило вклад в разработку символистской эстетики «соответствий», вырастающей из платоновской идеи двоемирия. Но, тесно связанный с литературно-философским течением символизма, Б. далеко не все принимал в творчестве ближайшего литературного окружения. Его отталкивало «навязывание мертвых схем, вроде параллелей, проводимых между миром языческим и миром христианским, между Венерой и богородицей, между Христом и антихристом», к-рое он характеризовал как «занятие книжников и мертвецов» и «великий грех перед нравственно измученными и сбитыми с толку людьми» (Там же. Т. 6. С. 76). Его привлекала «синтетическая и огненная идея», лежавшая в основе мировоззрения рус. мыслителей XVIII - XIX вв. - «причудливое сплетение основного вопроса эры - социального вопроса с умозрением, с самыми острыми вопросами личности и самыми глубокими вопросами о боге и мире» (Там же. С. 139). Революция 1905 г., по словам Б., ускорила его отход от «мальчишеской мистики». На первый план в его творчестве выдвигается социально-философская тема (цикл стихотворений «Город», лирические драмы «Незнакомка», «Король на площади», «Балаганчик», 1906). В 1907-1908 гг. Б. ведет критическое обозрение в журн. «Золотое руно»; в литературно-критических, эстетических и публицистических работах поднимает проблемы взаимоотношения народа и интеллигенции, России и Запада, размышляет об истории культуры и совр. ее состоянии, о «машинном» прогрессе и «трещине» между человеком и природой, о назначении художника. Новое понимание искусства и роли художника отразилось в критике концепций «нового искусства», в апелляциях к гуманистическому наследию рус. литературы XIX в., в высказываниях о необходимости сближения с реализмом. На смену пантеистическим символам «Мировая душа», «Вечная Женственность» приходят новые - «Стихия», «Дух музыки», а позднее - «Мировой оркестр», «Музыка революции», восходящие к прежним, но освобожденные от мистической догматизации. «Антиму-зыкальньтм», механистическим началам жизни поэт противопоставляет культуротворческую деятельность человечества. Осн. теоретические воззрения Б. дореволюционной эпохи отражены в статьях: «Девушка розовой калитки и муравьиный царь» (1906), «О реалистах» (1907), «О лирике» (1907), «Солнце над Россией» (1908), «Народ и интеллигенция» (1908), «Вопросы, вопросы и вопросы» (1908), «Три вопроса» (1908) и др. Темы исканий рус. интеллигенции, конфликт «культуры» и «цивилизации», музыкального и антимузыкального начал мира, творческого духа и бездуховного механистического существования становятся идейным ядром не только философской прозы Б., но и его поэзии (поэмы «Песня судьбы», «Возмездие», драма «Роза и крест»; цикл «На поле Куликовом», стихотворение «Художник» и др.). В нек-рых своих лирических медитациях он поднимался до осмысления коренных проблем бытия. Стихотворения «С мирным счастьем покончены счеты...» (1910), «Авиатор» (1910-1912), «Миры летят. Года летят. Пустая...» (1912), «Есть игра: осторожно войти...» (1913), разрабатывающие тему движения миров, полета планет, места человека, его души в бесконечности пространства и времени, являются не только образцами философской лирики, но и частью теории рус. космизма. Б. был в числе тех интеллигентов, кто принял Октябрьскую революцию. Он стал автором первой революционной поэмы «Двенадцать» (1918), в литературно-публицистических работах призывал интеллигенцию к строительству новой «синтетической» культуры, сам непосредственно включился в это строительство. Осн. его философско-эстетические и культурологические работы советского периода, написанные в 1918-1919 гг., следующие: «Интеллигенция и революция», «Искусство и революция (по поводу теории Рихарда Вагнера)», «Письмо о театре», «Катилина», «Крушение гуманизма», «Об исторических картинах», «О романтизме». В них Б. оставался верен прежним идеям - о стихии как первооснове всякого жизненного явления, о жизнетворческой, преображающей мир силе искусства и всенародном искусстве, преодолевающем отчуждение между художником и народом. С о ч.: Поли. собр. соч. и писем: В 20 т. М., 1997-2003. Т. 1-7 (продолж. изд.); Собр. соч.: В 8 т. М., 1960-1963; Записные книжки. М.; Л., 1965; Об искусстве. М., 1980; Андрей Белый и Александр Блок. Переписка, 1903-1919. М., 2001. Лит.: Литературное наследство: Александр Блок: Новые материалы и исследования: В 4 кн. М., 1980-1987. Т. 90. Кн. 1-4; Машбиц-Веров И. М. Русский символизм и путь Александра Блока. Куйбышев, 1969. Спивак Р. С. А. Блок. Философская лирика 1910-х годов. Пермь, 1978; Максимов Д. Е. Поэзия и проза Ал. Блока. Л., 1981; Громов П. П. А. Блок, его предшественники и современники. Л., 1986; Крохина Н.П. Мифопоэ-тизм Ал. Блока в контексте символистского мифомышления // Известия АН. Сер. литературы и языка. 1990. Т. 49. № 6. С. 515-526; Исупов К. Г. Историзм Блока и символистская мифология истории // Александр Блок: Исследования и материалы. Л., 1991. С. 3-21; Смирнова Г. А. А. Блок. К описанию «картины мира»//Поэтика и стилистика. 1988-1990. М., 1991. С. 156-165; Белый А. О Блоке. М., 1997; Магомедова Д. М. Автобиографический миф в творчестве А. Блока. М., 1997. Минц 3. Г. Поэтика Александра Блока. Спб., 1999; Приходько И. С. Александр Блок и русский символизм: мифопоэтический аспект. Владимир, 1999; Александр Блок: pro et contra. Личность и творчество Александра Блока в критике и мемуарах современников: Антология. Спб., 2004. А. Сугай
С о ч.: Государственная власть в европейском общее Взгляд на политическую теорию Лоренца Штейна и на француз ские политические порядки. Спб., 1880; Политическая литера в России и о России: Вступление в курс русского государственн го права. Варшава, 1884; Русское государственное право: Записки по лекциям проф. А. Л. Блока, 1902/03 г. Варшава, 1902; Об отн шении научно-философских теорий к практической государ ственной деятельности // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12: По тические науки. 2003. № 6. Лит.: Спекторский Е. В. Александр Львович Блок, го дарствовед и философ. Варшава, 1911; Березарк И. В. Александра Блока // Русская литература. 1977. № 3. БЛОНСКИЙ Павел Петрович (14(26).05.1884, Киев -15.02.1941, Москва) - психолог, философ, педагог. Учился на историко-филологическом ф-те Киевского ун-та; будучи студентом, переводил тексты Платона и др. древне-греч. философов. Магистерская диссертация Б. посвящена философии Плотина. В Киеве Б. выпустил книги «Проблемы реальности у Беркли», «Этическая проблема у Эд. Гартмана», работы по философии кон. XIX -нач. XX в. В трудах по античной философии опровергал устоявшиеся представления о Пармениде (доклад о нем на заседании Психологического об-ва в 1916 г. в Москве вызвал широкую дискуссию из-за своей нетрадиционности), Гераклите, неоплатониках; писал оригинальные труды о Р. Декарте, Б. Спинозе, Ж. Ж. Руссо. Являясь учеником Челпанова. проявил глубокий интерес к психологии. Когда в 1907 г. Челпанов был приглашен в Московский ун-т, он взял с собой и Б. В Москве Б. наряду с философией начал активно заниматься педагогической психологией и историей педагогики, мн. из идей им были апробированы в ходе преподавательской деятельности. В 1913 г. он стал приват-доцентом Московского ун-та, кроме того, преподавал дисциплины социально-педагогического цикла в Ун-те Шанявского. Был близок партии эсеров, после февраля 1917г. стал на позиции большевиков. Выступая за демократические основы системы образования, Б. видел возможность их создания в социалистической перспективе. Еще до октября 1917 г. он выпустил брошюры «Почему все трудящиеся должны стать социалистами», «Школа и общественный строй». В 1919 г. Б. становится основателем и руководителем Московской академии народного образования (с 1921 по 1924 г. - Академии социального воспитания). В 1930-1941 гг. он работает в Ин-те психологии, проводя исследования в области психологии памяти и психологии желаний. Занимаясь разработкой проблем педологии, пока она не была запрещена в нач. 30-х гг., выступал за комплексный подход к изучению ребенка, и соответственно к практике воспитания, опираясь при этом на философски обоснованные представления о познавательных и воспитательных процессах. Так, он создал генетическую (стадиальную) теорию памяти, согласно к-рой стадия памяти выступает и как этап развития человека и его мышления, что и отражается на его отношениях к действительности. Его вариант педологии отличался поэтому углубленной философской проработкой и был гуманизированным по своему характеру в отличие от сугубо инструменталистских и бихевиористских вариантов, свойственных мн. зап. основателям педологии. В педологических изысканиях Б. своеобразно отразились его работы по неоплатонизму, в к-рых он пытался исследовать вопрос: как появляется новая вещь или новое качество? Это видно и в определении им педологии как «науки о возрастном симптомокомплексе детства - эпохи прогрессирующего роста» (Возрастная педология // Педагогическая энциклопедия. М., 1927. Т. 1. С. 154). Философские взгляды Б. резко менялись: от идеализма (в духе Платона и Плотина) к механицизму (в духе Декарта), а затем к волюнтаризму (под влиянием занятий психологией); принял он и марксизм, хотя специальных работ по философии материализма не писал. Наиболее ценным в историко-философских исследованиях Б. было глубокое проникновение в первоистоки философии -древнегреч. мысль. Так, в работе «Философия Плотина» (1918) взгляды Плотина и его последователей выводились из мифологии; доказывалось, что мифология -основа совр. философии (идеалистической). «Последняя оказывалась не чем иным, как модернизированной мифологией» (Блонский П. П. Мои воспоминания. М., 1971. С. 131). Обращение к философии нашло выражение в исследовании Б. конкретных проблем в педагогике и психологии, в изучении особенностей возрастного развития, характера и социальной природы образования и воспитания. Соч.: Современная философия. М., 1918-1922. Ч. 1-2; Философия Плотина. М., 1918; Очерк научной психологии. М., 1921; Педология. М., 1925; Память и мышление. М., 1935; Психологический анализ припоминания. М., 1940; Психология и желания. М., 1965; Избр. пед. произв. М., 1961; Избр. психол. произв. М., 1964; Избр. пед. и психол. соч.: В 2 т. М., 1979. Л и т.: Степунина О. А. Педагогическая концепция П. П. Блонского и современность // Педагогика. 1995. № 3. И. Е. Задорожнюк БОБРОВ Евгений Александрович (24.01(5.02). 1867, Рига - 12.03.1933, Ростов-на-Дону) - религиозный философ, писатель, публицист и критик. Последователь Г. Лейбница и Г. Тейхмюллера, сторонник панпсихизма Козлова, Б. перевел на рус. язык «Монадологию» Лейбница (см.: Труды Московского психологического общества. 1890. Т. 4), посвятил лейбницианству ряд исследований. По окончании Дерптского (Юрьевского) ун-та, где занятия по философии проходили под руководством проф. Г. Тейхмюллера, Б., защитив диссертацию «Отношение искусства к науке и нравственности» (1895), получил должность доцента этого ун-та. После 1898 г., когда ему была присвоена степень кандидата рус. словесности за диссертацию о Веневитинове, он работал проф. Казанского ун-та, а с 1906 г. -Варшавского. После 1917 г. - проф. Донского ун-та (Ростов-на-Дону). Осн. труды Б. посвящены популяризации персонализма и панпсихизма, но он не ограничивался ролью популяризатора и комментатора идей Тейхмюллера и Козлова, а пытался развить собственную систему «критического индивидуализма». В этой системе идея индивидуализма оказывалась приоритетной потому, что, полагал Б., в своем самосознании человек находит себя прежде всего в качестве отдельной сущности или индивида. Т. обр., исходным пунктом его панпсихизма являетсялмч-ность. Вместе с тем большое внимание он уделял анализу онтологических проблем, ибо «вопрос о бытии есть центральный вопрос всей метафизики» (Бытие индивидуальное и бытие координальное. Юрьев, 1900. С. 98). К типам бытия - идеальное, реальное и субстанциальное (по Тейхмюллеру) - он добавлял бытие координальное. Координация, по Б., - это верховная форма бытия. Все в мире существует во взаимосвязи, индивидуальные элементы - отдельные субстанции, акты души, элементы сознания и т. д. связаны воедино. «Мысль есть координация элементов сознания. Личность есть координация функций между собою и с «я». Вселенная есть координация существ между собою и с Богом» (Там же. С. 154). В соч. «О понятии искусства» (Юрьев, 1894), анализируя художественное творчество, Б. делает вывод, что оно не координирует элементы сознания в соответствии с категориями и потому не является мышлением. Б. - автор значительного числа работ по истории философии и рус. словесности. Им опубликовано 6 сб. под общим названием «Философия в России. Материалы, исследования и заметки» (1899-1902). По его мнению, развитие философии в России протекало по двум руслам. Первое - это «школьная философия», преподававшаяся в ун-тах, гимназиях, духовных академиях и семинариях и объединявшая такие философские направления, как схоластика, вольфианство, различные оттенки универсализма. Второе включает в себя философские течения, популярные в среде рус. интеллигенции. Такую роль «философии всех образованных» в XVIII в. играли материализм («вольтерьянство»), мистика и масонство; во 2-й пол. XIX в. - материализм, социализм, позитивизм и спиритизм. Эти философские учения отражались на страницах периодических изданий и имели хождение в различных кружках. Сборники содержат как характеристики творчества отдельных рус. мыслителей, так и подробную библиографию их соч. Соч.: Новая реконструкция монадологии Лейбница. Юрьев, 1896; О самосознании. Казань, 1898; О понятии бытия. Казань, 1898; Бытие индивидуальное и бытие координальное. Юрьев, 1900; Философия в России. Казань, 1899-1902. Вып. 1-6; Философские этюды. Варшава, 1911. Т. 1-4; Историческое введение в логику. Варшава, 1913; Историческое введение в психологию. Спб.; Варшава, 1913; Заметки по истории русской литературы, просвещения и культуры. Варшава, 1913; История новой философии. Варшава, 1915. жүктеу/скачать 8.77 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|