Голый мужчина и голая женщина сидят на расправленной постели, они укрыты простыней. Слева от кровати лежат штаны и рубашка мужчины Китаева
жүктеу/скачать 120 Kb.
|
|
А. Архипов Винтовка Мосина Пьеса в 2 действиях Действующие лицаКартина 1
КИТАЕВ. Сам не знаю, что такое. Никогда такого не было. ЖЕНЩИНА. Давай, ты немножечко отдохнешь, а потом еще попробуем. И все у нас получится!
КИТАЕВ. Да не переживаю я, с чего ты взяла! В кармане штанов Китаева звонит мобильный телефон. Китаев тянет руку, берет трубку. КИТАЕВ. Да, слушаю. Нет, не очень удобно. Ну, как - почему? Ящики принимаю. Я-ЩИ-КИ! Как где – в конторе! Я, работаю, дорогая, где же еще? А ты, мне интересно, где? Да?! И что ты там делаешь? Нет, поздно приеду, поздно. Как, почему? Потому что очень много работы! Кладет телефон на штаны. Пауза КИТАЕВ. Вот теперь совсем расхотелось. Пауза ЖЕНЩИНА (сочувственно). Бедный малыш… КИТАЕВ. Не называй меня «малыш»! ЖЕНЩИНА. А как? Как тебе нравится? КИТАЕВ. Обязательно как-то называть надо? ЖЕНЩИНА. Ну, как, скажи… КИТАЕВ. Мышонок… ЖЕНЩИНА. Мыышонок? Большой мышонок хочет в норку? КИТАЕВ. Нет. Я маленький мышонок. ЖЕНЩИНА. Маленький мышоночек хочет в свою норку… КИТАЕВ наваливается на женщину, целует ее, потом неподвижно лежит так некоторое время. ЖЕНЩИНА. Что? КИТАЕВ. Ничего. Результат отрицательный. Стимул нужен для соития. Женщина заглядывает под покрывало. КИТАЕВ. Нет. Не так. Скажи… а вот ты в игры какие-нибудь играла когда-нибудь? ЖЕНЩИНА. В смысле? В карты что-ли? КИТАЕВ. Ну при чем тут карты? С постельным уклоном. Допустим, ты пациентка, а партнер – врач-стоматолог. Или, например, ты совершила растрату на госпредприятии, а я пришел тебя арестовывать… ЖЕНЩИНА. Нет. В такие не играла. Но, если хочешь, мышонок – сыграем. Во что? КИТАЕВ. Во что? Э…Давай я буду грабителем, а ты спящей хозяйкой. ЖЕНЩИНА. И что мне делать? Спать? КИТАЕВ. Значит, сюжет такой. Я прихожу в твою квартиру и начинаю грабить – собирать материальные ценности и предметы быта. В самый разгар ограбления я замечаю тебя – спящую на кровати в эффектной позе. ЖЕНЩИНА. Голой? КИТАЕВ. Нет. Ты спишь по-простому: в нижнем белье, чулках и бусах. Отвлеклись. Значит, я граблю квартиру, вижу твое спящее безмятежное тело, и во мне просыпается огонь желания. Я овладеваю тобой – спящей. Ты просыпаешься и начинаешь сопротивляться, и я овладеваю тобой в борьбе. А потом, в тебе тоже просыпается огонь желания, и я снова овладеваю тобой. Уже по взаимному согласию. ЖЕНЩИНА ( с надеждой). Мышонок, получается три раза? КИТАЕВ. Это вопрос не по существу. Встает, одевается, пятится в сторону прихожей. ЖЕНЩИНА. Мышонок, мне уже спать? КИТАЕВ. Не забудь надеть бусы… ЖЕНЩИНА берет со столика бусы, накидывает на шею, ложится, принимает эффектную позу. КИТАЕВ выходит в прихожую, Затемнение Картина 2Детская площадка. Разломанная скамейка. На остатках скамейки сидят два пацана – ИГОРЬ и Васька. Васька достает из кармана граненый стакан, полиэтиленовый пакет, в котором пара огурчиков, сваренная картошка, несколько кусков хлеба. ВАСЬКА. Сука, как шенков выдворили! За шкварник, вышел и пошел! Ну, скажи, разве вот так, нормально, с поминок выгонять? Не по-русски это, Игорюнь! Веришь, Игорюня, я бы ему приварил со всей дури, такая вот во мне злоба с самого дна поднялась! Только торжественность обстановки остановила! ИГОРЬ. Проехали. ВАСЬКА. А что – проехали, что?! Вот скажи мне, чем я это заслужил? Такое неуважение? Я, им, что, на халяву накинулся? Между прочим, как все, на Эдика двести рублей сбросился, еще на кладбище лопатой намахался – имею право отдохнуть! Может, вернемся? Ты как думаешь? ИГОРЬ. Хочешь – возвращайся. Я не пойду. ВАСЬКА. Ну, знаешь, я эту жизнь тоже не на помойке нашел. Видал какую он морду наел? ИГОРЬ. Кто? ВАСЬКА. Ну этот, хахаль мамкин. Татарин хренов! Борзый такой стал, за правителя себя почувствовал. Чингисхан! А при Эдике знаешь – тихий такой, мы его чуть-что – ноздрями в стойло! При Эдике он бы так не кидался!
ВАСЬКА. Что? ИГОРЬ. Триндец – умереть в двадцать лет. ВАСЬКА. А… Ты про Эдика? Ну да! Это ведь все-равно, что я вот сейчас взял и помер. Что, может опять помянем? Протягивает ИГОРЬу стакан с налитой водкой. ВАСЬКА. Ты половинку. Мне на три пальца оставь. ИГОРЬ пьет. Васька тычет ему в лицо огурцом. ВАСЬКА. Давай, давай, занюхай! ИГОРЬ. Бормотуха. ВАСЬКА. Это все татарин хренов! Вот, Игорюня, поверь, он сознательно на водке решил сыкономить! Я вот как мыслю: умер у тебя, положим, близкий родственник, сын твой, пусть даже и не родной, так ты из кожи выбейся, проводи достойно в последний путь, чтобы там и водка хорошая была, а не самопал, - и закусочка! Земля тебе пухом, Эдик, братан! Выпивает, выливает остатки из стакана на землю ВАСЬКА. От, гадость! Неприятное такое послевкусие – как будто резина жженая. Щас как Эдик откинемся! ИГОРЬ. Сплюнь. Постучи. Васька три раза стучит по лбу. ВАСЬКА. Вот, случай был: пацаны знакомые, студенты, затоварились литрушкой. Взяли у чуркистанов в киоске. Разогнали водочку на троих – и спать полегли. Утром заходят товарищи, к ним, в общагу – а все трое, намертво, без пульса и признаков жизни! У них потом скорая помощь метиловый спирт обнаружила в содержании крови. Яд, несовместимый с жизнью! Прикинь, если вдруг реально помрем с тобой, а?
ИГОРЬ. Точно, финиш? ВАСЬКА. Ну да! Стопроцентный! Пауза
ИГОРЬ. Не знаю. Дома бы сидел. Ты сам-то знаешь? ВАСЬКА. Я? Это все зависит, есть деньги или нет. ИГОРЬ. Ну вот, предположим, есть. ВАСЬКА. Сколько? ИГОРЬ. Какая разница, сколько? ВАСЬКА. Нет, ты скажи, сколько? Я распланирую. ИГОРЬ. Налей еще Васька разливает водку. ВАСЬКА. Ну скажи, сколько?! ИГОРЬ. Двадцать миллионов. ВАСЬКА. Наших? ИГОРЬ. Вася, надоел. Наших – ихних, как тебе удобнее. Хоть двадцать, хоть сто – помолчи только. ВАСЬКА. Ладно, фиг с тобой, наших. Шас, погоди. Щас, подумаю. ИГОРЬ.За Эдика. ВАСЬКА. За Эдика! Будет ему прахом! Пауза
ИГОРЬ. Ну что, придумал? ВАСЬКА. Машину куплю, квартиру трехкомнатную, остальное – в банк. ИГОРЬ. Зачем? Ты же помрешь завтра? ВАСЬКА. Это кто тебе сказал? ИГОРЬ. Ну, Васька, ты и… Стучит себя по лбу ВАСЬКА. Что ты ругаешься-то? Сам же мне двадцать миллионов предложил, никто тебя за язык не тянул? Слушай… может скинемся, еще одну возьмем? ИГОРЬ. Не полезет. ВАСЬКА. Полезет, полезет! И для здоровья полезно! Вдруг мы с тобой, действительно, метилового спирта нахлебались? А если еще выпьем – разбавим. Да брось ты ломаться! Что, каждый день мы с тобой вот так встречаемся что ли? ИГОРЬ. Васька, мы с тобой позавчера пили. ВАСЬКА. Но мы ж тогда без повода? А сейчас - грех Эдика обижать! Белкина, сука, так и не пришла ведь! ИГОРЬ. Ты ей звонил? ВАСЬКА. Ага, вот сука! Помнишь, она, до девятого класса по мне угорала, а потом, когда я в учагу пошел, на Эдика перекинулась. Я, конечно, другу уступил, третий должен уйти, праильно? А сейчас Белкина, прикинь, вообще себе какого-то барана нашла! Мы, когда Эдик из армии вернулся, мы с ним вообще хотели ему морду набить, только Эдик умер не вовремя. ИГОРЬ. Это точно. За водкой –то пойдем? ВАСЬКА. Я пустой, Игорюня, реально, я все на Эдика отдал. Сотней выручишь? ИГОРЬ. Тихо. Держится за живот. ВАСЬКА. Что? Яд действует? ИГОРЬ. Да все-все, отпустило. Пошли? ВАСЬКА. Погоди! Сейчас. Выходит на середину двора. Кричит. Татарин! Татарин хренов! На одном из окон колышется занавеска.
Картина 3Кладбище. На скамейке сидят Скрипач и Витя-Труба. Скрипач считает деньги, отдает половину Вите. ВИТЯ. Сколько? СКРИПАЧ. Триста пятьдесят. ВИТЯ. Что мало-то так? СКРИПАЧ. Так и мне столько же! Понимаете, Витя, клиента этим летом совсем нет. А раньше я играл на трех церемониях в день! А бывало даже на пяти! Представляете? А сейчас, бывает, неделю без похорон сидишь. ВИТЯ. Вам-то что жаловаться? Вам-то со скрипочкой хоть на кладбище, хоть в кабак… А мне куда с этой дурой? Только на парад?!
ВИТЯ. Михаил Саныч, а вы мне не одолжите? СКРИПАЧ. Не одолжу, Витя.
Картина 4Агентство ритуальных услуг. Венки, гробы – все, как положено. За столом, с калькулятором в руках сидит мужчина лет сорока – владелец похоронной конторы Дмитрий Китаев – подбивает дневную выручку. Напротив него молодой человек лет двадцати – Денис. КИТАЕВ. Так… Это у нас отчет за вчера…Замечательно! Вот и дуб у нас ушел. Я думал уже уценочку сделать, а он ушел! Замечательно! А здесь скидка пятнадцать процентов, Денис - это что такое? ДЕНИС. Это, Дмитрий Игоревич – скидка для сотрудников предприятия. Китаев отрывается от бумаг, внимательно оглядывает Дениса. КИТАЕВ. У вас кто-то умер? Соболезную. ДЕНИС. Да нет, тут такая история… Понимаете, вчера, вот не ждал абсолютно, ко мне родственники одноклассника моего пришли. Эдик Рахматуллин, одноклассник мой, месяц назад из армии вернулся. КИТАЕВ. Да? И что с ним? С Эдиком? ДЕНИС. Понимаете, умер. КИТАЕВ. Да? Соболезную. Поствоенный синдром? Горячая точка? ДЕНИС. Да нет, понимаете… Перепил. Такая, знаете, неприятная смерть – выпил сильно, заснул на спине, во сне плохо ему стало, вот он и захлебнулся в рвотных массах – на бок вовремя никто не перевернул. Не спасли, не уберегли человека. КИТАЕВ. Ой, ой, кошмар. Просто кошмар. Так он ваш родственник? ДЕНИС. Не совсем родственник, Дмитрий Игоревич. Одноклассник. Почти как родственник – вот я ему скидку и сделал. Виноват, наверное, должен был сначала вас в известность поставить… КИТАЕВ. Все хорошо, Денис. Все правильно сделали. Скидку надо давать родным и близким, помогать людям надо. Все правильно сделали. Только, в следующий раз, пожалуйста, мне позвоните, спросите…Да дай бог, Денис, чтобы этот следующий раз нескоро был. Верно? У вас есть старые родственники? ДЕНИС. Конечно, Дмитрий Игоревич – как у всех. Бабушки, дедушки. Две бабушки, один дедушка. КИТАЕВ. Дай бог им здоровья, Денис! Вы мне список родственников пожалуйста, подготовьте. Чтобы был, на всякий случай. И родителям, конечно, здоровья! ДЕНИС. Спасибо, Дмитрий Игоревич! КИТАЕВ. Им спасибо, Денис! Скажите, что вырастили вас хорошим человеком! Такое сейчас не часто встретишь! ДЕНИС. Ну что вы, Дмитрий Игоревич! КИТАЕВ. Скажите, скажите, Денис! Вы идите, вы ведь устали, я эти цифры один подобью. ДЕНИС. Нет, я не могу, Это моя работа, я обязан… КИТАЕВ. Идите, идите! Вижу, что устали. Наша профессия – она морально выматывает, разлагает организм….До завтра, Денис! Денис идет к выходу. На пороге останавливается. ДЕНИС. Спасибо, Дмитрий Игоревич! КИТАЕВ. Не за что, Денис! До завтра! Вам спасибо, Денис! Картина 5Агентство ритуальных услуг. Днем раньше. В агентство входит Денис, он ведет под руки мать Эдика, Люду, рядом идет бабка. ДЕНИС. Аккуратнее… Аккуратнее, Людмила Борисовна, тут ступенечка…Как же так с Эдиком вышло, не понимаю… Такая нелепая смерть… БАБКА. Что не понимать - то? Сволочь – мать не пожалел! Это ж надо напиться так, чтобы помереть, у нас в семье никто так постыдно не помирал! Сволочь – твой Эдик! ЛЮДА. Так хорошо, Денис, что ты в этом месте работаешь! Молодец! Давно устроился? ДЕНИС. Сразу после школы, Людмила Борисовна. Сначала, не хотели брать, говорили, молодой, клиенты будут несерьезно относиться, но потом поверили в меня… ЛЮДА. Тяжело работать? ДЕНИС. Физически - не тяжело, зато ответственно! Усаживает Люду и бабку на стулья. Каждый день – новые лица, новые судьбы. Утешать приходится людей, соболезновать…Я ведь, думаете, почему в костюме регулярно хожу? Дресс-код в нашей профессии жестокий! Один раз, без костюма пришел, все, чуть не уволили! У нас с этим строго! БАБКА. Раньше вот дешевле намного хоронить было. Сейчас, наверное, дорого… ДЕНИС. А похороны когда? БАБКА. Завтра. ДЕНИС. Ой, мало времени… БАБКА. Нам бы что-нибудь не дорогое… Может ты нам, молодой человек, подешевле можешь устроить? ДЕНИС. Я бы рад подешевле, но ведь не мое это! Было бы мое, верите – даром отдал бы! Подождите…Людмила Борисовна, а паспорт у вас с собой? ЛЮДА. С собой. ДЕНИС. Знаете, я подумал, я на вас скидку могу оформить. Скидка у нас есть – для сотрудников предприятия. Конечно, не положено, мы же не родственники, да ладно - как-нибудь боссу объясню. БАБКА. А сколько скидка? ДЕНИС. Скидка? Три процента. Тут, понимаете, суммы большие, три процента – тоже ощутимо. БАБКА. А в пять тысяч не уложиться? ДЕНИС. В пять? Нет, что вы! Когда такие цены были? Несерьезный разговор! В пять – один ящик у нас встанет. В пятнадцать уложитесь. А дешевле не найдете – рынок цену держит, рынок в стагнации, не демпингует никто. БАБКА. Че?! Да откуда деньги такие, прости господи?! Десять – еще куда ни шло. ДЕНИС. Ну, в десять, если постараться… Давайте посчитаем… БАБКА. Ну давай, молодой человек, посчитаем… Картина 6Сцена поделена на две части. С одной стороны по-прежнему агентство ритуальных услуг, другая половина – парк. Действие происходит одновременно. Бабка с Денисом составляют смету похорон. На аллее парка появляется парочка. Парень и девушка. Сергей и Марина. МАРИНА. О, скамеечка! СЕРГЕЙ. И че? МАРИНА. Сережа, давай, посидим! СЕРГЕЙ. Устала что ли? МАРИНА садится на скамейку, Сергей садится рядом. Пытается обнять Марину, поцеловать. Рукой мнет ей грудь. МАРИНА (вырываясь) Сережа, Сережа! Давай, просто посидим. Безо всего! СЕРГЕЙ. Это как? Голыми? МАРИНА. Ну при чем тут это? Вечно ты к словам цепляешься! БАБКА (Денису) Это почему венки по шестьсот пятьдесят? Это что в них такого? ДЕНИС. Понимаете, премиум-класс! Классический размер, позолота на ленте! БАБКА. А если без позолоты? ДЕНИС. Тогда есть два варианта. По триста семьдесят, они диаметром поменьше и без ленточек, и по четыресто. Там зато на ленте надпись! БАБКА. А надпись какая? ДЕНИС. Можно выбрать: «Скорбим и помним», «Помним и скорбим», «Любимому отцу». БАБКА. Это нам зачем – про отца? Люда! Люда, какую надпись выбрать? ЛЮДА пожимает плечами. Начинает плакать. БАБКА. Ну ты чего опять? ДЕНИС. Сейчас! Сейчас, Людмила Борисовна! Вот – выпейте! Выпейте, полегчает! Это у нас специально, в сервис входит. Очень сильнодействующее. Парк.
МАРИНА. Сережа, убери руку! Ты знаешь… Одноклассники мне вчера позвонили. Эдик умер. СЕРГЕЙ. Это какой Эдик? МАРИНА. Ну, это который меня в армии ждал. В смысле, я его ждала. До тебя... Да убери ты руку! СЕРГЕЙ. А мне ты об этом зачем рассказываешь? Я виноват в чем-то? МАРИНА. Ты знаешь, неудобно так получилось. Я ведь ему написала: останемся друзьями. А он очень обиделся. Видимо, не понял. Ну, хватит меня трогать! Месяц как из армии пришел, даже не подошел ни разу. Как будто между нами ничего не было. До тебя. СЕРГЕЙ. А до меня у тебя и так никого не было ( начинает целовать Марину в шею) МАРИНА. Сереженька, Сереженька, перестань! Неприлично в такой день! СЕРГЕЙ. Почему это? МАРИНА. Я тебя вот о чем хотела спросить… Похороны завтра. Я вот не знаю, идти мне или нет? СЕРГЕЙ. А я то тут причем? МАРИНА. Если ты меня не отпустишь, я не пойду! СЕРГЕЙ. Иди, мое –то какое дело? МАРИНА. Я вот не знаю, на похороны же принято деньги какие-то приносить? Как бы помогать? СЕРГЕЙ. Ну да. Тебе - денег надо что ли? МАРИНА. Немного. Рублей пятьсот можно дать. На поминки. Помочь людям надо. Сергей встает со скамейки. МАРИНА. Ты куда? СЕРГЕЙ. А что тут сидеть – вымораживать?! МАРИНА. Ты чего, обиделся что ли? СЕРГЕЙ. А тебя дома сегодня не потеряют? МАРИНА. А кто потеряет? Дома нет никого - мать на дежурстве. СЕРГЕЙ. Может, к тебе пойдем? МАРИНА. Не-ет! Это мы уже проходили! СЕРГЕЙ. Нет, так нет. МАРИНА. Да я в шутку, не обижайся. Ты скажи, мне на похороны идти завтра? СЕРГЕЙ. Иди, если хочешь. МАРИНА. Так ты мне денежку дашь? СЕРГЕЙ. Дам Агентство ритуальных услуг. ДЕНИС. Двенадцать тысяч триста рублей получается. А скидка – триста восемьдесят рублей. БАБКА. Тоже деньги, молодой человек. Что, надо сразу все отдать? ДЕНИС. Да, к сожалению, все сразу. Бабка лезет в сумку, начинает отсчитывать деньги Затемнение Картина 7Фотоателье. За столом сидит Лева, раскладывает напечатанные фотографии по конвертам. В руке у Левы лупа. На некоторых снимках останавливает внимание дольше. ЛЕВА. Я фигею, граждане-судьи. Я просто тихо фигею… В контору входит Дима. ЛЕВА. Привет, начальник. Подойди, подойди, ты посмотри, что люди вытворяют! Смотри – здесь такие приличные, да…Вот, особенно, эта, которая с коляской. А вот, посмотри, что она в бане вытворяет! А вот эта? Я б, с ее грудью, постыдился, да… А вот эта, Дим, смотри, эта мне больше всего нравится! ДИМА. А с руками у нее что? Берет лупу из рук Левы. ЛЕВА. А…Я, короче, тоже сначала не разобрал, даже пришлось через увеличитель специально прогнать – так вот…это поводок собачий, а сам ошейник, он у нее на шее застегнут. Ну совсем совести нет у людей! ДИМА. Так, все, хватит. Начинает собирать фотографии со стола. ЛЕВА. Дим, да ты че? Ты же всегда со мной смотришь? ДИМА. Слухай сюда. Тут заказ приличный приплыл. Надо, как водится, вчера. У них там, в военкоматах призыв начался, в общем, нормальные деньги обещают. ЛЕВА. Да что надо-то? ДИМА. Макет для баннера им нужен, срочняк. Какую-нибудь рожу солдатскую и воззвание, что-нибудь, типа «армия ждет тебя, сынок»! ЛЕВА. А… ветераны подойдут? Где-то они у меня завалялись… ДИМА. Да на фига нам ветераны?! ЛЕВА. А что, тоже нормально, преемственность поколений, все такое. А написать-то можно что угодно. Э…Ну, может так: «И, если завтра вдруг случится вновь беда…» ДИМА. Ты, Лева, ты не умничай, ладно? Не надо нам ветеранов. Давай солдатиков. ЛЕВА. М…щас… Лезет в ящик стола, достает фотографию. Дима берет фотографию в руки, смотрит. ДИМА. Ой, е…Лева, да ты что…? Ты здоровый, нет? Это что они тут делают? ЛЕВА. Ну, как что? Тут все видно. ДИМА. Интересно мне, и зачем это ты такую фотку у себя хранишь? Ты же раньше по девочкам специализировался? ЛЕВА. Так я для коллекции оставил… Да не кипятись ты…Мы всю эту голубизну обрежем, только голову оставим, в бескозырке и все нормально будет. Дима рвет фотку. ДИМА. Ничего не нормально. Лева, ты меня огорчаешь. Ты понимаешь, что заказ слетит?! Ты понимаешь, что это вчера надо было?! Рассматривает фотографии на столе ДИМА. А это что? Смотри, какой солдатик хороший. В берете, улыбается. Самое то. Лева, что ты мне мозги так компостировал так долго, не понимаю… ЛЕВА. Дим, понимаешь, не тот вариант… ДИМА. А что такое? ЛЕВА. Видишь, тут рамочка черная… ДИМА. Помер что-ли? ЛЕВА. Ну, типа того. Завтра похороны. Мать паренька этого сегодня приходила, заказала… ДИМА. Да… Жалко… Фотка хорошая. Гляди, как улыбается. Вот висел бы на баннере такой – я бы точно в армию пошел. Слушай… А, может, ее все-таки? ЛЕВА. Дима. Тут дело принципа. Только под твою личную ответственность. ДИМА. Под мою? Ну хорошо, хорошо…Ты мне ее сейчас распечатай большую, я на согласование повезу. Да ты не переживай. Парень бы оценил. Дело патриотичное. Ему там зачтется. Затемнение Картина 8У киоска стоят сильно пьяные Игорь и Васька. В руках пластиковые стаканчики. По бутылке пива.ВАСЬКА. А теперь пивком. Пивком ее отлакируй. Игорь пьет пиво, кашляет. ВАСЬКА. Не в то горло пошло? Щас нормально будет все. Пиво на водочку хорошо ложится. Мимо киоска идет Денис. Он в элегантном пальто, в руке кожаный портфель. ВАСЬКА. Деня! Обнимает Дениса. Тот пытается уклониться от объятий. ДЕНИС. Извините… ВАСЬКА. Да, это ж я, Василий, девятый «Г»! Деня, братан, я сегодня последний день живу! ДЕНИС. Ну и что? Что вы лезете ко мне? ВАСЬКА. Вот ты припух… ИГОРЬ. Вась, не заводись. ВАСЬКА. Да я ему таблоид щас расхлещу! ДЕНИС. Ты – мне? Лезет в карман, достает газовый баллончик. ДЕНИС. Ну, попробуй, попробуй! ИГОРЬ. Денис, ты че, успокойся…меня-то хоть помнишь? Это ж я, Игорь… Денис брызгает ему в лицо из баллончика Игорь закрывает лицо руками, садится на корточки. ВАСЬКА. Ну, Дениска, какой ты козел вырос… Хватает Дениса за галстук, бьет кулаком ему в лицо. Картина 9Спальня. Постель. Китаев обнимает любовницу. Отодвигается от нее. КИТАЕВ. Нет. Понимаешь, ничего. Опять ничего. ЛЕНА. Я все правильно делала, мышонок? КИТАЕВ. Правильно. Не в этом дело. Дело во мне. Даже не во мне. Работа. У меня вся жизнь – работа. Я когда что-то там случается, я себе просто места не нахожу. ЛЕНА. А что, мышонок, случилось? Расскажи. КИТАЕВ. Понимаешь, Лена. Взял я на работу одного паренька молодого. Хороший паренек, перспективный. Но вот месяца два появилось у меня ощущение, что он меня дурит. Даже не так. Не ощущение! Точно дурит! Он, сука такая, мне в карман залазит! Понимаешь?! Ворует он у меня, тварь такая! ЛЕНА. Мышонок, мышонок…успокойся, тебе нельзя волноваться… КИТАЕВ. Да, мне точно нельзя волноваться. У меня сердце больное, у меня работа нервная, я этот бизнес с нуля… А эта падла! Чтоб ему сдохнуть! ЛЕНА. Мышонок, ну что ты говоришь, мысль – материальна! КИТАЕВ (поглаживает грудь в районе сердца) Отпускает. Я ведь умру, Лена, и никто мне не сможет похороны организовать, как положено. Так… бросят в какую-нибудь яму…вот увидишь, даже оградку никто не удосужится... ЛЕНА. Мышонок, хочешь, я буду идти за твоим гробом?!
ЛЕНА. Можно. Китаев поднимается с постели, направляется в ванную. КИТАЕВ. А шампунь у тебя где? На видном месте? ЛЕНА (утирая слезы). В шкафчике.
Дмитрий Игоревич тут в перерыве в душик убежал, и я тебе решила позвонить, а то ведь, вернется, мне ведь тогда не до звонков будет… Да… Да… Сама понимаешь… Я уже даже и не очень хочу, а он снова и снова…Еще и еще… Все, выходит. Целую тебя. Пока, пока. Вешает трубку. Набирает новый номер. ЛЕНА. Алло. Вадим? Вадим? Что ты молчишь? Ты узнал меня? А? ну что ты молчишь, я же вижу, по дыханию, это ты. Вадик. Вадик! Вадик, ты сука! Ты – существо неблагодарное! Три года на тебя убила. В трубке раздаются длинные гудки Вадик, ты сука, ты предал нашу дружбу, предал нашу связь! Ситуация с «мобильным» достала меня окончательно. Можешь даже не извиняться. Теперь у меня завелся мужчина моей мечты! И угадай, по какому телефону я тебе звоню? Правильно. По маленькому серебристому самсунгу. Тот самый, который ты мне не купил. Это подарок моего мужчины. Он хочет, чтобы, когда он умрет, я шла за его гробом. А за твоим гробом я идти не желаю. Потому что ты сука, Вадик. Я смерти твоей желаю. Чтоб ты сдох. Чтоб ты сдох, Вадик. Конец первого действия Действие второе Картина 10Кладбище. На скамейке сидят Скрипач и Витек. ВИТЕК. Идет. Не нравится мне все это. Значит, работа, говорил? СКРИПАЧ. Работа. ВИТЕК. Ты смотри, какие с ним бандосы идут. Не нравится мне все это… СКРИПАЧ. Ну что же сделать – они же тоже люди, тоже умирают. Им то же музыка требуется. Подходит Лаврентий с двумя бандитского вида личности. Первый, Ленчик, славянин и белобрыс, второй – Рашид, полноватый, в годах. Скрипач и Витек поднимаются со скамейки. ЛЕНЧИК. Здорово, пацаны, я – Ленчик. Денег надо? ВИТЕК. Насчет там сыграть – это к Лаврентию, он у нас договаривается. РАШИД. С ним договорились уже. Теперь с вами договариваться нада.
РАШИД. Человек хороший умер, товарищ наш, нада помочь. ЛЕНЧИК. Понимаете, пацаны, мы его до больницы не успели довезти. Так у него в брюхе три пули – хрен довезешь! РАШИД. Менты – казлы! Атветят! ЛЕНЧИК. Вот мы про Лаврентия и вспомнили – старого дружка! Правда, Лаврушечка? Хлопает Лаврентия по плечу, Лаврентий усиленно кивает головой. ЛЕНЧИК. Так что, выручайте, пацаны! Помощь ваша нужна!
ЛЕНЧИК. Лопатой, - как! Вы нас тоже поймите, пацаны! Официально мы его закопать не можем, ментам оставить – тоже. Начнут всякие экспертизы проводить, следственные эксперименты – издеваться будут над человеком. РАШИД. Менты – казлы, ани такие! ЛАВРЕНТИЙ (Витьку) Ну что ты вылупился?! Поможете, куда денетесь! ЛЕНЧИК. Короче, пацаны, Лаврушечка разузнал все – тут ямка свежая есть, выкопана уже, сегодня там паренька какого-то хоронить будут. Нельзя ли, образно выражаясь, углубить могилку? ВИТЕК. Это как? ЛАВРЕНТИЙ. Не думать! Углубят, Леонид, обязательно, и углубят и расширят! ЛЕНЧИК. Понимаете, мы нашего кореша хотим первым слоем положить. Сечете фишку? Подкопаете, мы туда его свалим, вы его земелькой присыплете. А днем на него уже другого покойничка поставят. И все – чики-пуки, пацаны! СКРИПАЧ. Мой инструмент – скрипка… ЛЕНЧИК. Ой, да брось ты, дед, хочешь сказать, лопату в руках никогда не держал? На даче картошку копал? Ну, вот… так это, почти, то же самое… Картина 11Сцена поделена надвое. Кладбище. Музыканты копают могилу. Улица. Марина разговаривает по телефону. МАРИНА. В кино? Ну не знаю. Сережка узнает – убьет, я у него сегодня на похороны отпросилась. Говорю тебе – не знаю. Ну не знаю я. Где? На улице сейчас, в магазин иду. Да настроение отвратное. Ну как – почему? Я ж тебе говорю, на похороны меня пригласили. Парень мой бывший, Эдик. Говорят, из-за меня… Кто? Ну, многие так считают. Что из-за меня. Да, да… Дурачок, абсолютно согласна. Нет, не повесился. Да не знаю я каким способом – отстань! Понимаешь, я ему, в его армию, сразу написала, чтобы все, даже не мечтал. А он, видимо, надеялся…А, может, не надеялся… Говорю тебе, не знаю! У меня от таких проблем голова пухнет…Ну, хорошо, пойдем, во сколько? А на что? Я на боевик не хочу, говорю же, настроение отвратное…Да, да, тоже целую, только отцепись от меня… Затемнение Картина 12У киоска, лицами к стене стоят Игорь, Денис и Васька. Рядом с ними стоят два мента. Первый мент допрашивает задержанных, второй с кем—то переговаривается по рации. ПЕРВЫЙ МЕНТ. Длинный, еще раз, не понял, что ты там говорил? ВАСЬКА. На поминках выпили, товарищ сержант, вот… Потом друга повстречали… ИГОРЬ. Одноклассника. ПЕРВЫЙ МЕНТ. Ты что там вякаешь, тварь? Бьет Дениса дубинкой по спине. ДЕНИС. А меня-то за что? ПЕРВЫЙ МЕНТ. А ты что, сука, молчишь, сказать нечего? ВТОРОЙ МЕНТ ( передает первому паспорта). По базе пробили – не те. ПЕРВЫЙ МЕНТ. А это мы сейчас посмотрим, те – не те… Не к разбою, так может к чему другому причастны… ДЕНИС. Мы не причастны! ПЕРВЫЙ МЕНТ. Молчать, сука! Мало тебе, мало, да? Открывает паспорт. Пауза
ПЕРВЫЙ МЕНТ. Соколов Василий Сергеевич. Это кто у нас… Соколов… Ну-ка, повернись ко мне передом, Соколов… Васька поворачивается к менту. ПЕРВЫЙ МЕНТ. Сокол? Что, не признал что ли? ВАСЬКА. Рыжий? МЕНТ. Ага, ага, Рыжий – бесстыжий! ВАСЬКА. Рыжий!!! Обнимается с ментом. Денис и Игорь продолжают стоять с поднятыми руками у стенки киоска. Васька. А ты что – в ментовку подался? Рыжий. Ага, в ментовку. Да вы, пацаны, повернитесь уже передом!
ВАСЬКА. Эдик умер. Из армии вернулся и умер. МЕНТ. Да ты чо, да ты чо…Вы это, не обижайтесь, работа у нас такая. Тут, понимаете, ребята сейчас на взводе, басмачей одних ловим! Вчера, короче, с колонии, трое бежали, наглые гады просто беспредельно! Музей боевой славы советской милиции грабанули и сберкассу! Вооружены – они в музее винтовку-мосинку свистнули, да еще охранника разоружили. Вот, ищем теперь. Один – подранок, подстрелили одного вчера, а двое бегают еще где-то… А у нас, в учебниках криминалистики, как пишется? Если по делу проходит винтовка, значит, она еще выстрелит. И не дай бог, не в мирных целях.
ВАСЬКА. Лады. МЕНТ. Счастливо вам, пацаны. Уходит.
ДЕНИС. Вась, выпить есть? ВАСЬКА. Ты ж с нами не хотел, ты же весь такой правильный! ДЕНИС. Ну есть или нет? Или я сейчас куплю… ВАСЬКА. Есть, не боись. Это правильно, что ты с нами выпить решил. Молодец. Хрен знает, может и не свидимся больше. У нас же с Игорем как? Мы сегодня с ним последний день отмечаем. Завтра помрем. ДЕНИС. В смысле? ВАСЬКА. Не, точно говорю, помрем. Мы же тут на поминках, отравленной водки нахлебались. Ты, Деня, завтра мое слово помяни, увидишь – все так и будет! Вот… А последний день как надо прожить? Чтоб не стыдно было! Ну там подвиг какой-нибудь совершить, по памятным местам побывать. ДЕНИС. В больницу может пойти? ВАСЬКА. Не поможет. Сколько времени прошло?! Водка, все – всосалась, циркулирует уже по организму. ИГОРЬ. Ну что ты гонишь. Денис, не слушай его. Держи! Протягивает Денису стакан. ДЕНИС. А это, что, тоже отравленная? ВАСЬКА. Нет, это из другого источника, это мы здесь уже купили. Пей, не боись. ДЕНИС. За Эдика. ВАСЬКА. За Эдика. Картина 13Спальня. Лена сидит на кровати. Рядом стоит Китаев. Он одевается. ЛЕНА. Ты прости, мышонок, что все так получилось. КИТАЕВ. Ничего страшного. ЛЕНА. Ты придешь еще ко мне. КИТАЕВ. Конечно, приду. ЛЕНА. А ты сейчас куда? КИТАЕВ. Куда… Может – домой, может – на работу заеду. ЛЕНА. У тебя работа такая интересная! КИТАЕВ. Да? ЛЕНА. Мне так нравится, что ты там работаешь. Это так… торжественно. КИТАЕВ. Ты честно так думаешь? ЛЕНА. Разумеется, честно. КИТАЕВ. Ты знаешь, а многие не понимают. А это ведь не помидоры продавать! Мы с людьми работаем, с людьми! Ты знаешь, сколько в нашей профессии нюансов всяких, тонкостей?! ЛЕНА. Расскажи, мышонок, мне так интересно! КИТАЕВ. Ой, тут в двух словах…. Тут галактика целая! И в каждом случае – индивидуальный подход! Перестает одеваться, садится на кровать. КИТАЕВ. Вот, к примеру, был у нас один клиент. Погиб в автокатастрофе. Так у него памятник – искусство целое. Пройдет мимо такого памятника автолюбитель и сразу поймет – быстро ездить нельзя! ЛЕНА. Ой, расскажи, расскажи! КИТАЕВ. А мы на памятнике схему ДТП выгравировали! Мы первое место потом с этим проектом на России заняли, москвичей обошли, питерцев. Они то что – они по тупому. Чем больше гроб, тем типа круче. А мы не размером берем, мы – умением! Или, например, хоронили одну супружескую пару. Старичков. Так они попросили, чтоб обязательно рядом. Понимаешь, Леночка, понимаешь? Лена отрицательно мотает головой. КИТАЕВ. Столько чертежей перепробывали, все нет идеи! Все к банальному квадрату сводилось! Такой ящик два на два. Не красиво. Да еще заказчику за дополнительную землю платить…И тут… светлая моя головушка… Гладит грудь Лены. КИТАЕВ. Я двухярусный гроб придумал. Знаешь, как двухярусная кровать. Или нары в казарме. Слушай…. Начинает раздеваться. КИТАЕВ. А загримировать! Ты знаешь, сколько труда загримировать, чтоб как в жизни было?! А одеть? Женщина в гробу должна лежать, как невеста! Прыгает к Лене под одеяло, раздевает ее. КИТАЕВ. Знаешь, что такое признание? Это когда родственники подходят, говорят: ах, Дмитрий Игоревич, у вас покойница куда лучше, чем в жизни выглядела! Вот что такое… ЛЕНА. Мышонок, у тебя там все заработало? КИТАЕВ. И вкус, главное прививать клиенту художественный вкус! Я вот например не люблю, когда там кружавчики всякие, бахрома… ЛЕНА. Не останавливайся, рассказывай, рассказывай! КИТАЕВ. Какая нахрен бахрома! А…Как с тобой хорошо…Лаконизм! Мрачная красота смерти! Леночка, как с тобой хорошо… Я всегда в таких случаях клиентам рекомендую…рекомендую… ЛЕНА. Рассказывай, рассказывай! КИТАЕВ. Крематорий! Сжечь все нахрен! Огонь – это красиво! Обивка,бахрома всякая… это же отсыреет, в земле, вид потеряет… а тут… Какая нахрен бахрома!
Картина 14Вечер. Васька, Денис и Игорь идут по кладбищу. ИГОРЬ. Вот нафига мы так налакались, не пойму… ВАСЬКА. Не гунди. Последний день, имеем право. ДЕНИС. Вот увидите, я через пол-года свой бизнес иметь буду. Начальник – тупой, ничего в нашем деле не понимает. Все ко мне за советом. А зачем мне на него работать? Я сам. Потом, через год, квартиру куплю, жену заведу… ВАСЬКА. Ты хоть к нам приходи. ДЕНИС. Куда? ИГОРЬ. На кладбище. Ты только завтра хорошо закопай! ВАСЬКА. Чтоб не вылезли. ДЕНИС. Да почему завтра-то? Завтра мы только за вас возьмемся. А там, на третий день, как положено. Что это у нас получается? Пятница. Плохой день. Пробок много, долго до кладбища придется ехать. ИГОРЬ. Ну, извини, мы не выбирали! ВАСЬКА. Это все татарин хренов! Это он на водке сыкономил! Пришли, вроде! Здесь где-то! ДЕНИС. Днем был, уже забыл? ВАСЬКА. Так я на пейзаж внимания не обращал. Подходят к свежей могиле. На могиле деревянная тренога. На треноге фотография Эдика. Тут же, рядом, у могилы сидят Ленчик и Рашид. Перед ними, на деревянном ящике – импровизированном столе бутылка, нехитрая закуска. ЛЕНЧИК. Присаживайтесь, пацаны. Помяните, мы тут товарища нашего сегодня в земельку опустили. ВАСЬКА. Так мы тоже. А вы что на поминках не были? РАШИД. Нэ успели. Дила. ДЕНИС. Да, дела, дела… Все спешим, спешим… ИГОРЬ. Игорь. ЛЕНЧИК. Ленчик. А это Рашид. Курить будете? РАШИД. Хорошая трава. ВАСЬКА берет из рук Ленчика косяк. Игорь разливает водку. ВАСЬКА. А мы сегодня последний день живем. ЛЕНЧИК. Бывает. Присутствующие поднимают пластиковые стаканчики. ИГОРЬ. За Эдика. ЛЕНЧИК. За Эдика. РАШИД. И за Мурзу-Большого. ВАСЬКА. Какого Мурзу? ЛЕНЧИК. Да тоже человек хороший был. Вы ребята не напрягайтесь – пейте, и все тут.
ИГОРЬ. Как так – умереть в двадцать лет? В голове не укладывается. Ну как так можно? ВАСЬКА. А сколько до Эдика? Считай… ДЕНИС. У меня короче, сосед, парень, семнадцать ему было, с девчонкой поругался. В кино она что-ли отказалась идти… ИГОРЬ. Андрюха Кунщиков, прошлой весной. Купаться пошел. И, вроде, даже не по пьяни… ВАСЬКА. А этот, как его, помнишь, учился с нами такой… как его… Леха Шмаков. Там вообще такая история была. Я щас расскажу. Устроился он работать, это уже после школы было. А там у них, на стройке, канистра клея БФ стояла. А он уже взрослый, прикинь, деньги уже на водку зарабатывает. Но решил. Как в детстве, приколоться…Кулек на голову надел по старой памяти … РАШИД. Пойду, отолью. Уходит.
ВАСЬКА. Трава хорошая. Быстро торкнула. А что у тебя товарищ такой – неразговорчивый? ЛЕНЧИК. Переживает. Мурза – это брат его был. Переживает, наверное. А может, устал просто. Дома знаешь сколько не был? Жену семь лет не видел. ИГОРЬ. А что так долго? ЛЕНЧИК. В тюрьме сидел. ДЕНИС. Он что, уголовник что ли? ЛЕНЧИК. Да не ты че! Нормальный человек, в законе живет. Жену любит…! Все мозги мне своей женой забил. Подсядет на уши и рассказывает: она у него то, она у него се… Красивая тетка – видел фотку ее, балерина! ИГОРЬ. Дай мне тоже курнуть Васька передает ему косяк с анашей. ВАСЬКА. А Белкина – сука все-таки! ЛЕНЧИК. Что за Белкина? ВАСЬКА. Одноклассница наша, Маринка Белкина, Эдика подруга. Она его из армии не дождалась. ЛЕНЧИК. Во, сука. И что, вы ее наказали? ВАСЬКА. За что? ЛЕНЧИК. Как, за что? За измену. Наказать надо. Накостылять. Или пугануть. А…Слушай. У меня там, в багажнике винтарь лежит, винтовка-мосинка, мне то она уже не нужна. Я ее тебе подарить могу. Шуганете Ленку свою – мало не покажется. ИГОРЬ. Дай еще затянуться. ВАСЬКА. Что, серьезно винтарь подаришь? ЛЕНЧИК. Конечно. Это ж не по голубям стрелять, это ж для дела! А еще – можете с Рашидом посоветоваться! Он в этом сечет. Горец – у них с детства мести и всяким похищениям учат. Они там у себя в горах все похищают: невест, баранов. Там так принято. Вы спросите его, как он свою третью жену своровал. ДЕНИС. Что, реально? ЛЕНЧИК. Я тебе отвечаю! Влюбился он в одну женщину, стал обихаживать. Каждый день – букеты, рестораны, ванны с шампанским. Только дама оказалась не из простых – оперная балеринка. Меня говорит, деньгами не удивишь, понял? И дала Рашиду от ворот жесткий поворот. Как-то раз в театре оперном концерт юбилейный был. Все чиновники приперлись, бомонд. Ментов нагнали – кошелек не украдешь. Но Рашида это, конечно, не остановило. Значит, идет спектакль, типа «Отелло». Рашид идет за кулисы. Напяливает там на себя всю эту хламудень балетную… Из кустов выходит Рашид. Он в костюме балеруна. Звуки музыки. На сцене появляется Марина Белкина. На ней балетная пачка. Она танцует. Рашид за ней наблюдает. ЛЕНЧИК. Причем, все милицейское начальство в зале сидело, никто ничего не понял – подумали, что так и надо по ходу пьесы. Его все за этого… за мавра приняли. Тот черный, и этот не из светлых, вот и обознались.
ЛЕНЧИК. Кто? ВАСЬКА. Жены его предыдущие, две, куда делись? ЛЕНЧИК. Как – куда? Разлюбил. Затемнение Картина 15Дом, где живет Марина. Лестничная клетка. По ступенькам поднимаются Денис и Васька. За руки, за ноги они несут Игоря. За спиной у Васьки болтается винтовка Мосина. В руке у Дениса букет цветов. Опускают Игоря на пол. ДЕНИС. Не надо было его за собой брать! ВАСЬКА. Русские своих не бросают! А цветы у тебя зачем? ДЕНИС. К бабе же пришли! ВАСЬКА. Ты что, их на кладбище взял? ДЕНИС. Ну да. ВАСЬКА. Ты что, придурок, с кладбища ничего уносить нельзя, примета плохая. Смотрит на Игоря. ВАСЬКА. О, гляди, вроде глаза открыл. Игорь садится. ВАСЬКА. А мы думали – что ты умер! Правда, трава хорошая? На два часа тебя выключило. ИГОРЬ. Мы где? ВАСЬКА. А мы к Белкиной пришли. Вот ее дверь. ИГОРЬ. Зачем? ДЕНИС. А мы ее по суду офицерской чести! Звонит в дверь. ГОЛОС МАРИНЫ. Кто? ВАСЬКА. Белка, открой! МАРИНА. Что надо? ВАСЬКА. Открой, я сказал! Я последний день живу, мне пофиг на все! Колотит в дверь прикладом винтовки. МАРИНА. Я сейчас в ментовку позвоню. ВАСЬКА. Да хоть узвонись! У нас менты – лучшие друзья! Они одобрят даже! МАРИНА. Уходите, я сказала. ВАСЬКА. Белка, открой, говорят тебе! Стучит прикладом. ДЕНИС. Во, сука, да? Ничего, мы ее сейчас достанем! Открывает дверь, ведущую на черную лестницу, выходит. ИГОРЬ. А ружье зачем? ВАСЬКА. Как зачем? Красиво! Белка открой! Колотит прикладом в дверь. На площадку возвращается Денис. ДЕНИС. Вась, там на ее балкон перелезть можно, я ее сейчас достану, Вась! Достает бутылку, допивает водку из горлышка, разбивает бутылку об стену. Снимает галстук, бросает на пол. Выходит. ВАСЬКА. Ну, Белка… Игорь встает. ИГОРЬ. Я пойду. ВАСЬКА. Куда это ты пойдешь? Погоди – самое интересное. ИГОРЬ. Домой пойду. Через открытую дверь, ведущую на черную лестницу, видно дома, здание военкомата. Рядом с ним, водружают огромный плакат: на нем Эдик в армейской форме. Под ним надпись: «Осенний призыв - 2007» Васька замечает плакат. ВАСЬКА. Е-мое… Это знамение, пацаны, это знамение! Ну, Белка… Васька выходит на балкон, зачарованно смотрят на плакат. Слышится звук падения тела с высоты. ВАСЬКА смотрит вниз. ВАСЬКА. Ебнулся… Пауза ВАСЬКА. Слышь, Игорь, Денис… Он… Он туда упал…Сорвался. Во, дурак, да? Кто его лезть просил? Игорь спускается по ступенькам. ВАСЬКА. Ты куда, Игорюнь? ИГОРЬ. Умирать пошел. Последний день, сам же говоришь. ВАСЬКА. Да какой к черту последний день? Это шутка! Шутка такая была! Что делать-то сейчас, а? Менты приедут – на нас все спишут. ИГОРЬ. Не знаю, что тебе делать. А я - умирать пойду. Домой. Умирать надо всегда дома. ВАСЬКА. Нельзя уходить, Белка ментам сдаст, расскажет, что здесь были, тогда точно – не отмажемся!
Васька поднимает с пола цветы. Звонит в дверь. ВАСЬКА. Белка! Белочка, красавица моя! Тишина
ВАСЬКА. Белочка! Дверку открой, пожалуйста, заинька! ГОЛОС МАРИНЫ. Что надо? Уходи. ВАСЬКА. Белочка, милая моя, дорогая, прости дурака, Белочка… Дверку открой, я тебе цветы принес. Я же в гости. МАРИНА. А где цветы? В глазок покажи. Васька выставляет перед глазком букет гвоздичек. Занавес Конец жүктеу/скачать 120 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|