История государства российского от гостомысла до тимашева
жүктеу/скачать 61.5 Kb.
|
| ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО ОТ ГОСТОМЫСЛА ДО ТИМАШЕВА
Вся земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет.
Послушайте, ребята, Что вам расскажет дед. Земля наша богата, Порядка в ней лишь нет.
А эту правду, детки, За тысячу уж лет Смекнули наши предки: Порядка-де, вишь, нет.
И стали все под стягом, И молвят: «Как нам быть? Давай пошлем к варягам: Пускай придут княжить.
Ведь немцы тороваты, Им ведом мрак и свет, Земля ж у нас богата, Порядка в ней лишь нет».
Посланцы скорым шагом Отправились туда И говорят варягам: «Придите, господа!
Мы вам отсыплем злата, Что киевских конфет; Земля у нас богата, Порядка в ней лишь нет».
Варягам стало жутко, Но думают: «Что ж тут? Попытка ведь не шутка — Пойдем, коли зовут!»
И вот пришли три брата, Варяги средних лет, Глядят — земля богата, Порядка ж вовсе нет.
«Ну, — думают, — команда! Здесь ногу сломит черт, Es ist ja eine Schande, Wir m?ussen wieder fort».[1]
Но братец старший Рюрик «Постой, — сказал другим, — Fortgeh'n w?ar ungeb?urlich, Vielleicht ist's nicht so schlimm.[2]
Хоть вшивая команда, Почти одна лишь шваль; Wir bringen's schon zustande, Versuchen wir einmal».[3]
И стал княжить он сильно, Княжил семнадцать лет, Земля была обильна, Порядка ж нет как нет!
За ним княжил князь Игорь, А правил им Олег, Das war ein gro, Ber Krieger[4] И умный человек.
Потом княжила Ольга, А после Святослав; So ging die Reihenfolge[5] Языческих держав.
Когда ж вступил Владимир На свой отцовский трон, Da endigte f?ur immer Die alte Religion.[6]
Он вдруг сказал народу: «Ведь наши боги дрянь, Пойдем креститься в воду!» И сделал нам Иордань.
«Перун уж очень гадок! Когда его спихнем, Увидите, порядок Какой мы заведем!»
Послал он за попами В Афины и Царьград, Попы пришли толпами, Крестятся и кадят,
Поют себе умильно И полнят свой кисет; Земля, как есть, обильна, Порядка только нет.
Умре Владимир с горя, Порядка не создав. За ним княжить стал вскоре Великий Ярослав.
Оно, пожалуй, с этим Порядок бы и был, Но из любви он к детям Всю землю разделил.
Плоха была услуга, А дети, видя то, Давай тузить друг друга: Кто как и чем во что!
Узнали то татары: «Ну, — думают, — не трусь!» Надели шаровары, Приехали на Русь.
«От вашего, мол, спора Земля пошла вверх дном, Постойте ж, мы вам скоро Порядок заведем».
Кричат: «Давайте дани!» (Хоть вон святых неси.) Тут много всякой дряни Настало на Руси.
Что день, то брат на брата В орду несет извет; Земля, кажись, богата — Порядка ж вовсе нет.
Иван явился Третий; Он говорит: «Шалишь! Уж мы теперь не дети!» Послал татарам шиш.
И вот земля свободна От всяких зол и бед И очень хлебородна, А всё ж порядка нет.
Настал Иван Четвертый, Он Третьему был внук; Калач на царстве тертый И многих жен супруг.
Иван Васильич Грозный Ему был имярек За то, что был серьезный, Солидный человек.
Приемыми не сладок, Но разумом не хром; Такой завел порядок, Хоть покати шаром!
Жить можно бы беспечно При этаком царе; Но ах! — ничто не вечно — И царь Иван умре!
За ним царить стал Федор, Отцу живой контраст; Был разумом не бодор, Трезвонить лишь горазд.
Борис же, царский шурин, Не в шутку был умен, Брюнет, лицом недурен, И сел на царский трон.
При нем пошло все гладко, Не стало прежних зол, Чуть-чуть было порядка В земле он не завел.
К несчастью, самозванец, Откуда ни возьмись, Такой задал нам танец, Что умер царь Борис.
И, на Бориса место Взобравшись, сей нахал Ногами заболтал.
Хоть был он парень бравый И даже не дурак, Но под его державой Стал бунтовать поляк.
А то нам не по сердцу; И вот однажды в ночь Мы задали им перцу И всех прогнали прочь.
Взошел на трон Василий, Но вскоре всей землей Его мы попросили, Чтоб он сошел долой.
Вернулися поляки, Казаков привели; Пошел сумбур и драки: Поляки и казаки,
Казаки и поляки Нас паки бьют и паки; Мы ж без царя как раки Горюем на мели.
Прямые были страсти — Порядка ж ни на грош. Известно, что без власти Далёко не уйдешь.
Чтоб трон поправить царский И вновь царя избрать, Тут Минин и Пожарский Скорей собрали рать.
И выгнала их сила Поляков снова вон, Земля же Михаила Взвела на русский трон.
Свершилося то летом; Но был ли уговор — История об этом Молчит до этих пор.
Варшава нам и Вильна Прислали свой привет; Земля была обильна — Порядка ж нет как нет.
Сев Алексей на царство, Тогда роди Петра. Пришла для государства Тут новая пора.
Царь Петр любил порядок, Почти как царь Иван, И так же был не сладок, Порой бывал и пьян.
Он молвил: «Мне вас жалко, Вы сгинете вконец; Но у меня есть палка, И я вам всем отец!
Не далее как к святкам Я вам порядок дам!» И тотчас за порядком Уехал в Амстердам.
Вернувшися оттуда, Он гладко нас обрил, А к святкам, так что чудо, В голландцев нарядил.
Но это, впрочем, в шутку, Петра я не виню: Больному дать желудку Полезно ревеню.
Хотя силён уж очень Был, может быть, прием; А всё ж довольно прочен Порядок стал при нем.
Но сон объял могильный Петра во цвете лет, Глядишь, земля обильна, Порядка ж снова нет.
Тут кротко или строго Царило много лиц, Царей не слишком много, А более цариц.
Бирон царил при Анне; Он сущий был жандарм, Сидели мы как в ванне При нем, das Gott erbarm![7]
Веселая царица Была Елисавет: Поет и веселится, Порядка только нет.
Какая ж тут причина И где же корень зла, Сама Екатерина Постигнуть не могла.
«Madame, при вас на диво Порядок расцветет, — Писали ей учтиво Вольтер и Дидерот, —
Лишь надобно народу, Которому вы мать, Скорее дать свободу, Скорей свободу дать».
«Messieurs, — им возразила Она, — vous me comblez»[8], — И тотчас прикрепила Украинцев к земле.
За ней царить стал Павел, Мальтийский кавалер, Но не совсем он правил На рыцарский манер.
Царь Александр Первый Настал ему взамен, В нем слабы были нервы, Но был он джентльмен.
Когда на нас в азарте Стотысячную рать Надвинул Бонапарте, Он начал отступать.
Казалося, ну, ниже Нельзя сидеть в дыре, Ан глядь: уж мы в Париже, С Louis le D'esir'e.[9]
В то время очень сильно Расцвел России цвет, Земля была обильна, Порядка ж нет как нет.
Последнее сказанье Я б написал мое, Но чаю наказанье, Боюсь monsieur Velliot.[10]
Ходить бывает склизко По камешкам иным, Итак, о том, что близко, Мы лучше умолчим.
Оставим лучше троны, К министрам перейдем. Но что я слышу? стоны, И крики, и содом!
Что вижу я! Лишь в сказках Мы зрим такой наряд; На маленьких салазках Министры все катят.
In corpore11, сполна, Скользя, свои к потомкам Уносят имена.
Се Норов, се Путятин, Се Панин, се Метлин, Се Брок, а се Замятин, Се Корф, се Головнин.
Их много, очень много, Припомнить всех нельзя, И вниз одной дорогой Летят они, скользя.
Я грешен: летописный Я позабыл свой слог; Картине живописной Противостать не мог.
Лиризм, на всё способный, Знать, у меня в крови; О Нестор преподобный, Меня ты вдохнови.
Поуспокой мне совесть, Мое усердье зря, И дай мою мне повесть Окончить не хитря.
Итак, начавши снова, Столбец кончаю свой От рождества Христова В год шестьдесят восьмой.
Увидя, что всё хуже Идут у нас дела, Зело изрядна мужа Господь нам ниспосла.
На утешенье наше Нам, аки свет зари, Свой лик яви Тимашев — Порядок водвори.
Что аз же многогрешный На бренных сих листах Не дописах поспешно Или переписах,
То, спереди и сзади Читая во все дни, Исправи правды ради, Писанья ж не кляни.
Составил от былинок Рассказ немудрый сей Худый смиренный инок, Раб божий Алексей. [1] Ведь это позор — мы должны убраться прочь (нем.). — Ред. [2] Уйти как-то неприлично, может быть, и обойдемся (нем.). — Ред. [3] Это нам под силу, давайте-ка попробуем (нем.). — Ред. [4] Это был великий воин (нем.). — Ред. [5] Такова была последовательность (нем.). — Ред. [6] Тогда пришел конец старой религии (нем.). — Ред. [7] Боже упаси нас от такого! (нем.). — Ред. [8] Господа, вы слишком добры ко мне (франц.). — Ред. [9] Людовик Желанный (франц.). — Ред. [10] Мосье Вельо (франц.). — Ред. [11]В полном составе (лат.). — Ред. жүктеу/скачать 61.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|