"конец "засто я"

Перед самой олимпиадой я побывал в Севастополе. Моя мама каждый год возила учеников своего класса на экскурсии. Вместе с ними путешествовала и вся наша семья. Отец, в ранге официального фотографа, выклацывал на своем ФЭДе (фотоаппарат под красноречивым названием Феликс Эдмундович Дзержинский – интересно, кто это догадался это чудо советской бытовой техники назвать именем первого чекиста страны с пламенным сердцем, холодной головой и чистыми руками, как он сам определял сотрудников ЧК?) десятки метров пленки, фиксируя такие незабываемые мгновения экскурсии. Мы же с братом не могли оставаться одни дома. Конечно, нас могли сплавить родственникам, коих хватало. Но для чего напрягать родню, когда можно отдохнуть всей семьёй с пользой для здоровья и последующего развития нашего детского кругозора. А посмотреть в Крыму было на что.

В Симферополе дворец крымских ханов с фонтаном слёз, в Ялте - ботанический сад. Но всё же наибольшие впечатления остались от посещения панорамы «Оборона Севастополя» и диарамы (пишут ещё диорама) «Штурм Сапун-горы» с пешим ходом на эту самую гору. А там глаза буквально разбегались от многочисленных пушек времён крымской войны 1853-1856 годов, которую вела Российская империя против объединённой Европы в лице Османской империи (Турции), Великобритании, Франции и Сардинского королевства. Тогда ещё к антирусской коалиции хотели присоединиться недавние "друзья" России - Швеция и Австрийская империя, в состав которой на то время входили земли почти всей Восточной Европы. Но не успели. А так хотелось землицы побольше да пожирнее от России отхватить! Но, как говориться в простонародье: «В кругу друзей еб..ом не щёлкай!».

Почти через сто лет уже СССР воевал против той же объединённой Европы под патронатом нацистской Германии. Разве что англичане отсутствовали. Наши деды наголову разбили полчища «арийцев» с их соратниками. А какая техника была на вооружении у советских воинов - это просто фантастика! Танки Т-34 да ИС разных модификаций, «летающие крепости» бомбардировщики ПЕ-8, самоходки САУ, самолеты, артиллерия... Нацисты с союзниками не знали, куда убегать, когда легендарные «Катюши» давали вслед их мелькающим пяткам свой залп. Раньше это грозное оружие мы могли видеть только в фильмах, да по телевизору. Теперь же можно было его потрогать собственными руками. Да и вообще, военной техники времён Великой Отечественной войны 1941-1945 годов на Сапун-горе было предостаточно. Мы, пацаны, фотографировались на древних пушках, дурковали около «катюш» и обпивались «пепси-колой», купленной в ларьках, которых было много на Сапун-горе. Саму панораму и диараму фотографировать на плёнку не позволяли. Мало того, перед входом в зал обзора к экскурсиям подходили бойцы невидимого фронта в строгих костюмах (как раз те самые, с пламенными сердцами…, ну и так далее) и учтиво просили отдать им фотоаппараты, которые возвращали уже при выходе. Интересно, о каких секретах можно было там узнать? Наверное, панорама и диарама были большой государственной тайной.

Если говорить о тайнах, то сам Севастополь считался закрытым городом (хотя на экскурсию мы туда и попали – вот в чём секрет, не понятный мне и до сих пор). При въезде в него было хорошо видно месторасположение многих субмарин. Вся экскурсия буквально прилипла к окнам автобуса при созерцании на такую картину. Подлодки мы видели впервые. Можно сказать - вблизи.

Вообще Севастополь поразил. Особенно ночью. На холмах, где мы поселились у местных жителей, стояла невероятная тишина. Только лай собак кое-где нарушал покой. Но главнее всего, перед глазами открывалась панорама ночного города, который раскинулся внизу. Море огней, которые отражались от плеса настоящего моря, производили неизгладимое впечатление. Мы кучками гуляли по Севастополю. Для нас всё было в новинку. В селе после заката солнца жизнь как бы замирала. Разве что ДК горел своими огнями, пока демонстрировался «взрослый» киносеанс. А здесь жизнь бурлила во всю. На открытых площадках местные ВИА (вокально-инструментальные ансамбли) призывали всех порадоваться «на своём веку» (песня д’Артаньяна в исполнении Боярского) и предупреждали, что «вот новый поворот» ("Машина времени"), а синюю птицу ещё не нашли (она же), хоть уже и «листья жёлтые над городом кружатся" (пели прибалты). Мы с братом с нескрываемым восторгом смотрели на музыкантов. Тогда человек с гитарой, да ещё и с хорошим голосом был нарасхват. Девушки, особенно малолетки, восторженно визжали от песен сладкоголосых вокалистов ВИА, а пацаны показывали свою прыть в танцах, а затем и в кулачных разборках за тех же издающих визгливые звуки расфуфыренных «невест» подросткового возраста. Боже, как мало изменились молодёжные нравы с того времени!

Как и сейчас, тогда представители сильного пола принимали «допинг» в виде алкоголя перед дискотеками и танцами, девушки от них не сильно отставали. Как и сейчас, тогда во время развлекательных сборищ-тусовок молодёжь паровалась и влюблялась. Влюблённые парочки загуливались до утра, выдумывая при этом отмазки для своих предков. Конечно, в городе молодые люди вели себя легкомысленнее, чем их сверстники на селе. Но и в городах, и в сёлах парни не на шутку «рубились» за своих девушек, снимали тёлок, водили бикс на дома, где занимались делами, которые им нравились. Неоднократно девушки изменяли пацанам, а те, в свою очередь, также не отмечались особой верностью, да и ещё подвергали своих недавних "невест" насилию в виде оплеух. За что и ненавидели их покинутые красавицы. Кстати, это относится не только к людям.

В Севастополе одна хозяйка брала к себе на квартиру исключительно девушек. Почему? Причина достаточно прозаичная. Собака женского пола пропускала во двор людей только в юбках! «Невеста» из состава нашей туристической группы натянула джинсы на вечернюю прогулку по городу. Но ей не суждено было покрасоваться в фирменных брюках перед севастопольскими франтами. Собака просто не выпускала её из дома. Пришлось «бедной» девушке надевать юбку. Только тогда она смогла без проблем выйти со двора. Хозяйка того жилища рассказала, что ещё щенком овчарку сильно избивал хозяин, а теперь сам не может выйти на улицу без жены, которая всегда жалела собаку после побоев своего благоверного. А вот кто в юбке, мужчина или женщина, собаке было безразлично. Поэтому хозяин и изловчился надевать юбку, за двором прятать её, надевать штаны и идти на работу. Вечером он проделывал эту процедуру в обратном направлении. Вывод, люди, относитесь к братьям нашим меньшим если не с любовью, то хоть бы с уважением. Они вам ответят такой преданностью, на которую люди, к великому сожалению, не способны!

А в Севастополе я перекупался в море. В результате чего заболели уши и меня госпитализировали в новокаховскую больницу. Вообще то Отрадокаменка находится в Бериславском районе, но в те времена в простом народе медики с Новой Каховки котировались выше за своих коллег из Берислава. Поэтому мама и повезла меня к дяде Коле, туда и вызывали скорую помощь. Мол, приехали в гости, а сын скупался в Днепре и застудил уши. Такая детективная история была разыграна не случайно. У меня не было местной прописки. А значит лечиться я должен у себя в райцентре. «Он же вот, совсем рядышком – меньше получаса езды на рейсовом автобусе. Так почему бы вам утром на нём и не отвести туда своего сына? И никаких проблем с определением на стационарное лечение не будет!» - вопрошали удивлённые врачи «скорой» у моей мамы. Едва уговорили медиков положить меня в стационар. Обычно всё это делалось через презент. Мужчинам коньяк, или водка (в нашем случае мускатное вино из винзавода), женщинам дорогущие сладости плюс коньяк. И без вариантов.

В больнице не понравилось. Да и как может понравиться, когда тебе каждый день каким-то шампуром всовывают в ухо вату, пропитанную лекарствами. Когда выполняли эту процедуру, мне казалось, что ещё немножечко, и до мозга достанут. То было впервые, когда я оставался сам без кого-то из своих родных, или знакомых. Тосковал жуть. Вплоть до слёз из глаз. Хотя в палате царила дружелюбная, даже весёлая атмосфера, и я с большим любопытством слушал рассказы старших о жизни. Особенно было много разговоров о женщинах и об ЭТОМ. Для меня подобная тема была не новой. Но одно дело слушать догадки одногодок и выдумки 15-16-летних пацанов. Совсем иное - истории из личной практики настоящих мужчин, которые уже понюхали жизнь со всех её сторон.

За 10 дней пребывания в больнице больше всего меня поразили три случая. В первый же "мой" день привезли двух ребят лет по 17-18. Они разбились на «Явах». При чём один умер во время операции, и я его не видел. А вот второй в ожидании своей очереди на операционном столе лежал весь побитый на кушетке в коридоре и всё плакал, буквально выл, как голодный волк на Луну. На заднем сиденье его мотоцикла была любимая девушка, с которой они должны были на днях пожениться. Так вот она погибла на месте, а он остался инвалидом на всю жизнь. Родственники пострадавших во время аварии заполонили весь коридор и так плакали, что становилось просто жутко. Тогда каким-то шестым чувствам я почувствовал смерть, которая находилась рядом. От такого "соседства" охладевала спина, и подгибались ноги. После увиденного я ещё несколько дней находился как бы под гипнозом и вообще не имел аппетита. Это очень взволновало врачей. Как это так, молодой здоровый растущий организм – и не хочет принимать пищу. Правда, в советских больницах она оставляла желать лучшего. И это ещё мягко говоря. Хотя по сравнению с теперешними временами та больничная еда – это дорогой заморский деликатес. Но тот «деликатес» просто не лез мне в горло. А что вы хотели – такие жути в больничном коридоре увидеть, да ещё всей своей сутью почувствовать, что смерть где-то рядышком ходит?! Когда через пару деньков моей «голодовки» Клавдия Афанасьевна и Александр Никитович приехали навестить своего киндера, то услышали жалобы на него врачей. Мол, если ваши сынок не будет питаться добровольно – мы это сделаем насильно! Тю, да такие проблемы решаются на раз! Кому же, как не родакам знать вкусы родных отпрысков? Вы спросите у любой мамы, что нравиться кушать её дитю. Минимум получасовой монолог о вкусовых пристрастиях своих кровиночек вам обеспечен!

В общем, мотнулись мои родители на «Сокол» (это район такой в Новой Каховке) к дяде Коле, на часик оккупировали кухню в его трёхкомнатных хоромах – и уже под вечерок ваш покорный слуга на лавочке в больничном дворе с пребольшим аппетитом уплетал за обе щеки дымящиеся котлетки с пылу-жару, да во всю шуровал ложкой в литровой банке, опустошая стеклянную тару от горячей картошечки-пюре. А вы говорите – проблема! Вот так вот у меня и прошла та напасть. Но память осталась навсегда. За руль авто или мотоцикла я не брался вообще. Разве что изредка. А когда делал это из каких-либо причин, то сразу же чувствовал холодное дыхание смерти. Такой же, как и в новокаховской больнице в 1980-ом году.

А вот другие два случая вызвали смех и солидарность всей мужской братии в больнице. Сначала привезли молодую девушку, влагалище которой было затрамбовано песком, и врачи его вычерпывали оттуда обычными ложками. Хотя это стало известно исключительно со слов «очевидцев» операции. Не успели насмеяться с этого случая, как привезли еще одну красотуличку. Случай аналогичный. Только вместо песка туда была полностью всунута здоровенная старая шишка. Здесь уже было не до смеха. Поговаривали, что там без скальпеля не обошлось. Причина такого безобразия одна на два случая. Девушки очень любили секс, но не страховались. Партнёров было много. Поэтому и заразили ребят неприятными болезнями. Первую наказали за трипак. Дело приобрело огласку в городе. Второе лицо пострадавшие решили наказать подобным способом, но намного жестче, ведь все они подхватили от красавицы сифилис. Обе девушки знали о своих болезнях, но не спешили в кожвендиспансер. Боялись ментов. Первая ещё училась в школе и не хотела огласки, что и неудивительно, учитывая тогдашние нормы морали (не забывайте – на улице цвело и пахло лето 1980-го). Вторая ненамного старше - нигде не работала и зарабатывала себе на жизнь именно платной обслугой мужчин. Тогда впервые, во время обсуждения этих случаев в палате, я услышал слово «проститутка». А также мне объяснили, что шлюха, это немножко другое, чем продажная девка. А для примера мужики показывали на пострадавших девушек и говорили: «Вот эта малолетка - шлюха, потому что у неё слишком чешется и ей ничего не нужно кроме еб..и. А эта красавушка - проститутка, потому что работать и учиться не хочет, а жить красиво не запретишь. Поэтому она за «это самое» берет «бабло». Но, как известно из народной мудрости, за всё приходится платить, рано, или поздно.

После выписки из больницы наша семья в полном составе поехала в Апостолово, где проживали родители моей мамы. У Клавдии Афанасьевны была большая семья. Кроме брата Николая были ещё две сестры, старшая - Мария и младшая - Лида. А у меня по линии матери есть четыре двоюродных сестры. Старшая - Валентина, и трое младших - Таня, Юля и Оля. Две последние - дочери дяди Коли и тети Тани, которые в то же время вместе с нами приехали в Апостолово. Добирались мы все на заказном микроавтобусе из «Сокола», предприятия, где работал дядя Коля. Водитель транспорта был молодым мужчиной и из динамиков звучал моднячий музон. Тогда я впервые услышал записи «Машины времени». Не могу сказать, что они меня сильно поразили. Конечно, я пристал к водителю с вопросами о неизвестных мне музыкантах. Парень с видом такого себе знатока рассказывал всё, что знал. А я с большими от удивления глазами никак не мог понять, почему их не «передают» по телевизору? Если же группа запрещена в стране, тогда почему они записываются, хоть и на магнитофонную плёнку, и выступают с концертами? Из этого я во всеуслышание сделал вывод, что они вовсе не запрещены, а просто музыканты средней руки, которых сотни тысяч в любом доме культуры. Водителя такие выводы просто возмутили. Он сказал, что я ещё жизни не нюхал и вообще не шарю в музыке. Когда я ему с гордостью сообщил, что учусь в музыкалке уже четыре года по классу фортепиано, дядя за рулем ответил, что классика, это отстой, и вообще, чему могут научить в селе? «Разве что игре на балалайке» - засмеялся молодой водила. Меня, в свою очередь, это оскорбило. «Если нужно, то и на балалайке заиграю» - ответил автор этих строчек и уселся на заднее сидение с надутым лицом рядом с младшим братом, который не отрывал взгляда от дорожной ленты и окружающих пейзажей. Водитель улыбнулся и врубил «Обручальное кольцо», самую популярную песню среди всех слоев населения того времени.

В Апостолово встретилась вся родня по линии матери. Бабушка Галя и дед Афанасий очень любили своих внуков. Как и годится, бабушка чересчур их ласкала, чего не скажешь про деда. Он воспитал своих детей в строгости и покорности, того же требовал и от внуков. Особенно это касалось мальчиков, то есть меня и младшего брата. Брат чаще бывал в Апостолово, потому и сдружился с дедом. Они вместе охраняли пасеку, качали из ульев мед, ездили на рыбалку, где Артур овладел вождением мопеда. Вообще брата всегда тянуло к технике, как магнитом к железу, в отличие от меня.

Дед, несмотря на напускную строгость, был очень хорошим человеком, но азартным и вспыльчивым. Играть в карты за один стол, с ним лучше было не садиться. В дурака он резался хорошо, но не настолько, чтобы быть постоянным триумфатором. Пока я был малым, то постоянно проигрывал деду. Тогда он с меня потешался, был в хорошем юморе и беззлобно подтрунивал. У себя на «Скэле» молодежь частенько проводила время за игрой в карты. Примкнул к этому и я. Значит, у меня была постоянная практика. С каждым годом по приезде в Апостолово я стал всё чаще оставлять деда в дураках, и это его не на шутку злило. Он сразу же менялся на лице и после каждого проигрыша перебирал весь отбой, ища какое-то несоответствие. Проигрывать он не любил никогда и никому. И не приведи Господь после победной игры как-то задеть деда неосторожным словом. Гнев деда Афанасия был тебе гарантирован.

Это же касалось и футбола. Дед слыл заядлым болельщиком. Именно от него я постоянно слышал комментарии к футбольным матчам. Киевляне, тбилисцы, спартаковцы, горняки - эти слова меня завораживали. Они были какие-то таинственные и в то же время свои. А «Бавария», «Ливерпуль», «Селтик», «Реал», «Аякс», «Барселона», ФээРГэ - звучали, как приятная музыка. Англичане, бразильцы, аргентинцы отождествлялись у меня с инопланетянами. А о Пеле, Эйсебио, Мюллере, Круиффе (так тогда называли в СССР Йохана Кройффа), Вава, Диди, Гарринче, нашем Яшине и "Блохе" с Лобаном из дедовых уст слышал чуть ли не ежедневно. Именно в конце июля 1980-го года я наблюдал свой первый футбол в окружении взрослых. Дед был в центре внимания, постоянно соскакивал с места и громко выкрикивал: «Ну, давай, давай!». И наши давали. То был матч за 3-е место на московской олимпиаде между сборными СССР и Югославии. Наши победили - 2:0. Следовательно, завоевали «бронзу». Дед очень радовался победе советских футболистов и за ужином поднял за это дело тост.

Само же выступление на Олимпиаде наших футболистов руководители от спорта, и не только, признали успешным. Главного тренера Константина Бескова, как и всех игроков, наградили. Взрослые тогда злословили в адрес Блохина. Мол, играет плохо, и в сборную его не берут. Вон перед олимпийскими играми наши футболисты переиграли саму Бразилию на «Маракане» - 2:1, а его там не было. И на Олимпиаду Блоху не взяли. Вообще, он в настоящий момент уже не тот, которым был раньше. Заелся, заплыл от жира, тренируется, абы как, а деньги зарабатывает, не то, что простые рабочие. Вот как бы его на месячишко в межсезонье вместо отпуска бросили с нарядом милиции патрулировать по улицам, вот тогда бы он знал, как нужно играть!

То, что словам взрослых не всегда нужно беспрекословно доверять, и то, что они не всегда компетентны в некоторых вопросах, я понял через два года. Тогда автор этих строчек вплотную начал интересоваться футболом. Заделался настоящим поклонником «игры миллионов» и узнал, что на олимпийский турнир не допускаются игроки, принимавшие участие в матчах на чемпионате мира. Как в отборочных, так и финальной стадии. Так что Бесков просто физически не мог привлечь в свою команду Олега Блохина, как и других выдающихся мастеров советского футбола, которые позорнулись в отборе на Мундиаль-1978 в группе с греками и венграми. В турне по Латинской Америке в 1980 году ездила именно та команда, которая представляла нашу страну на олимпиаде. То есть тренер наигрывал состав. А вот на отборочные игры чемпионата мира 1982 выходили все самые сильные игроки Союза. Конечно, по мнению Константина Ивановича. Среди них был и Блохин, и Кипиани...

Через те же 2 года меня просто возмущало, почему «бронза» олимпиады-76 в далёкой Северной Америке считалась в стране провалом, а то же место сборной через 4 года уже у себя на родине непререкаемым достижением? Со времён перестройки и поныне на страницах украинской прессы я неоднократно читал, что причиной тому фигуры тренеров, которые руководили сборными на то время. Мол, Лобановского так не любили проклятые «москали», которые его сделали «козлом отпущения» «аж» за 3-е место на основном официальном спортивном международном турнире четырёхлетия на планете. Руководители советского футбола хотели, чтобы о Лобановском, как о тренере, забыли на поприщах СССР. Поэтому и спустили на него всех собак. А вот Бесков в доску свой, московский, поэтому и отметили его всевозможными наградами всего лишь за то же 3-е место на олимпиаде, да еще и у себя дома. Несправедливость на лицо. Вот проклятые москали. Ну не любят они нас, потомков казацкого рода. То Екатерина II Запорожскую Сечь разрушит, то Меньшиков весь Батурин вырежет и сожжёт, то голодом нас морят, то в Сибирь высылают. Вот долбанные кацапы!

А теперь погрузимся ненадолго в то время. 1975 год. «Динамо» Киев самая сильная команда Европы. Во всяком случае, так хотелось думать всем советским людям, хот немного разбирающимся в футболе, ведь Кубок обладателей кубков и Суперкубок обосновались в Киеве. А вот Блохин действительно стал сильнейшим игроком в Европе и получил от «Франс футбол» «Золотой мяч». Сборную СССР возглавляет Лобановский, и после провального начала отбора на Евро-76 киевляне в красных футболках с надписью «СССР» на груди занимают первое место в группе, победив всех своих оппонентов в ключевых матчах. На Лобановского с Базилевичем смотрят, как на небожителей. Они смогли поднять свою планку, как тренеров, на недосягаемую высоту на просторах СССР. К их мысли прислушиваются все специалисты советского футбола. Тренерам выдан карт-бланш и поставлены конкретные задачи на сезон - выиграть со своими коллективами как можно больше международных соревнований. У Лобановского к отечественной федерации футбола требование - нужно переходить на единый европейский календарь соревнований осень - весна. Ответ - пожалуйста. Наверху сразу же позволили это сделать. Значит, проведем короткий весенний турнир, а осенью начнем! Хотя, многие спецы утверждают, что на 1976 год было заранее предусмотрено проведение двух куцых чемпионатов – весеннего и летнего. Только вот что-то мало в это вериться.

В канун сезона 1976 футболистам киевского "Динамо" и одновременно национальной команды задают вопрос: "Кто, по вашему мнению, будет главным конкурентом сборной СССР за звание чемпиона Европы в финальной части соревнований?". На что игроки без раздумий отвечали, что Голландия и ФРГ. То есть ни у кого и сомнений не вызывал выход нашей националки в четвёрку самых сильных команд на континенте. Киевские динамовцы отмечали, что сделают всё возможное, чтобы привезти Кубок Чемпионов в столицу Украинской ССР. И все были стопроцентно уверены, что так оно и будет. При чём о "золотых" медалях на Олимпийских играх в Монреале никто и не заикался. Думаю, что туда вообще должна была поехать совсем другая команда, составленная из игроков московских клубов (плюс наши Трошкин, Буряк, Звягинцев и грузин Кипиани), которые в отборочных соревнованиях в блестящем стиле и добыли путёвку в Канаду. В шести играх с югославами, норвежцами, исландцами олимпийская сборная СССР одержала пять побед при одной ничьей с югами и разницей забитых и пропущенных мячей 14-2!

А дальше всё было, как в плохом сне. В четвертьфинале Кубка чемпионов с французским «Сент-Этьенном» после домашних 2:0 и кучей нереализованных моментов неожиданные 0:3 в дополнительное время в Париже. Прозвучал первый гром. «Все идёт по ранее намеченному плану» - говорит невозмутимый Лобановский. Хорошо. Пусть будет так. Опять четвертьфинал, на этот раз с чехами, за выход в финальную часть европейского футбольного форума. Будущие чемпионы Европы не оставили никаких шансов сборной СССР - «Динамо» Киеву - 0:2 в Братиславе и 2:2 в столице Украинской ССР. Отовсюду послышался гул недовольных любителей футбола, который звучал не только из Первопрестольной. «Все идёт по раньше намеченному плану, - успокаивал всех Лобановский с каменным выражением лица, - наша главная цель на сезон - «золото» на олимпиаде в Монреале! А эти игры были только подготовкой к самому главному спортивному форуму четырёхлетия». Этим самым он подписал себе приговор. Теперь любое другое занятое место, кроме первого, считалось провалом.

Дальше всё известно. «Бронза» на Олимпиаде и мятеж в киевском "Динамо". Игроки восстали против "космических" нагрузок, которыми их по самые уши загрузили Лобановский со своим напарником Базилевичем, вместо отдыха после тяжелых международных матчей. Футболисты под предводительством Матвиенко, Трошкина и Мунтяна требовали освобождения своих тренеров-диктаторов и не вышли на матч первого тура осеннего чемпионата против донецкого "Шахтера"! Это просто невероятный случай в истории советского футбола. Горняки после трудовой недели под завязку заполнили местный стадион в предчувствии праздника - открытия уже второго за год чемпионата, а на календарную игру в центр поля выходит динамовская команда в неполном составе, да ещё без тренеров и запасных!!! В Европе на такое среагировали бы мгновенно - дисквалификация виновных, снятие очков с команды, а возможно и из соревнований вообще. Но СССР, это вам не "дикий" Запад! Матч тихонько перенесли на конец сентября. Скандал замяли. Да и как было объяснить простым советским труженикам, что футболисты бастуют! Такое в Союзе просто невозможно!

Кстати, после провала в первой половине года команд под руководством тренерского тандема Лобановский-Базилевич, в федерации футбола страны решили не внедрять в жизнь идею Валерия Васильевича о проведении внутреннего чемпионата по системе осень-весна, как во всех футбольных странах континента, и оставили все по-старому. Поэтому в 1976 году и было проведено два коротких чемпионата - весенний и осенний. А жаль. "Европейский" вариант соревнований намного более перспективен. Пусть даже между первым и вторым кругом будет трехмесячный зимний перерыв. Зато клуб, который станет чемпионом в июне, не профукает своего мастерства до сентября, когда стартуют еврокубки, и будет с честью защищать престиж отечественного футбола. А то выходит, что в прошлом году коллектив играл, что глаз радовался и справедливо занял первое место в Союзе, а почти через год пасёт задних и с позором уступает какой-то там финской "Куусюси" ("Зенит" в Кубке чемпионов, 1985 год)... Но об этом попозже (с ударением на "е").