Константинов Михаил Сергеевич Институциональный аспект в политической философии М. К. Петрова

Иначе говоря, если представить наследие М.К.Петрова как научно-исследовательскую программу (в понимании И.Лакатоса), то она будет выглядеть следующим образом:

1. 
   человек есть исключительный субъект социального творчества и истории;
   
2. 
   в деятельности человека находят выражение две составляющих индивидуального сознания: социальный опыт и знание, интернализованные им в процессе социализации, и способность человека к творчеству;
   
3. 
   поэтому в основе анализа лежит методологический дуализм индивид-социальная структура;
   
4. 
   основой социума и социальной структуры является культура, понимаемая как «механизмы» трансляции и трансмутации социально-политического знания о том, «как жить сообща» и технологического знания о том, как производить необходимые для выживания общества материальные ценности;
   
5. 
   культура закрепляется в знаковой форме и интернализуется индивидом в процессе социализации;
   
6. 
   знак есть социальный аналог биологического гена и по сути является компенсацией биологической недостаточности человека;
   
7. 
   трансляцию знания в процессе социализации индивида осуществляют институты;
   
8. 
   так как знание фиксируется в знаке, то отбор нового знания и фиксацию в знаке для трансляции следующим поколениям конечных и смертных индивидов также осуществляют институты;
   
9. 
   поскольку государство активно вмешивается в процессы циркуляции знания в обществе и носителей этого знания (индивидов), выстраивая институциональные «интерьеры» человеческой деятельности и поскольку развитие самого государства сегодня детерминировано уровнем развития науки, постольку способы институциональной организации приобретают политическую значимость;
   
10. 
    следовательно, анализ культуры (непосредственно того, что зафиксировано в знаковой форме) заменяется анализом институтов, транслирующих и позволяющих трансмутировать социальное знание.
    

Результаты исследования институционального среза политической философии М.К.Петрова можно представить в следующих тезисах:

1. 
   Современные социально-политические науки испытывают кризис, характеризуемый М.К.Петровым как «поведенческий тупик современности». В основе этого кризиса лежит методологический актуализм, философски санкционированный Лейбницем в виде постулата: «…Свойства вещей всегда и повсюду являются такими же, каковы они сейчас и здесь» (3, с. 389). Методологический актуализм есть следствие исторического развития науки (её антично-христианских корней) и стремления европейского человека перекладывать ответственность за собственные действия на знаковые авторитетные инстанции. В результате социально-гуманитарное знание оказывается знанием о человеческом поведении в ущерб человеческому общению. Однако неоднократно имевшая место в истории философии критика актуализма (философия жизни В.Дильтея и Г.Зиммеля; неогегельянство Б.Кроче; неокантианство баденской школы  Г.Риккерта и В.Виндельбанда, современный постпозитивизм в версии П.Фейерабенда и релятивизм всех видов) либо недостаточна, поскольку не ставит под сомнение аристотелевский постулат тождества слова и бытия, либо разрушает смысл научных процедур. Более адекватным является методологическое тождество и телеологическое противоречие познания физического и социального мира, базирующиеся на признании результатов исследования средствами актуализма в качестве теоретического полупродукта с целью проблемообразования.
   
2. 
   Необходимость исследования институционального «интерьера» человеческой деятельности определяется фактом невозможности изучения творчества средствами науки: «Творчество есть то, что существует для нас в следах и позволяет себя изучать только по результатам» (13, с. 421). Поэтому М.К.Петров предлагает оригинальный ход: основное внимание он фиксирует на институтах трансмутации в обществе, на способах их включения в механизмы трансляции. Это сближает Петрова с современным неоинституционализмом, одним из корифеев которого является Д.Норт.
   
3. 
   Сравнительный анализ концепций институтов и институциональных изменений Д.Норта и М.К.Петрова¹ позволяет эксплицировать следующие сходные положения, составляющие ядро теоретических конструкций и Д.Норта, и М.К.Петрова:
   

 в каждом обществе действует принцип функциональной однородности, полноты и достаточности любого набора действующих в обществе институтов, который, с одной стороны, гарантирует их сравнимость по единому функциональному основанию, позволяя избежать релятивизма и, с другой стороны, объясняет «системные эффекты»  отторжение институциональной системой чужеродных институтов.

 институты есть зависимые переменные. Институты зависят от траектории предшествующего развития и от деятельности индивидов по изменению институтов, которая вызывается экзогенными (воздействие внешней среды) или эндогенными (накопление знаний) факторами.

 институциональная теория базируется на теории человеческого поведения, которая определяет зависимость стимулов к деятельности от институциональной организации и, следовательно, от субъективных ментальных моделей агентов деятельности (идей и идеологий), интернализованных ими в процессе воспитания, структурированного институтами. Другим определяющим деятельность индивида фактором является расшифровка информации, поступающей из внешнего мира. Способы расшифровки также зависят от институтов, от «интерьера» деятельности в силу сложности окружающего мира. В связи с этим пересматривается понятие рациональности,  она признаётся несовершенной, или ограниченной. При этом ограниченность рациональности может преодолеваться по-разному – в одних обществах институты позволяют обойти ограничения человеческой «вместимости» и накапливать знание в социальной памяти «независимо от размеров человеческой головы», сжимая этот совокупный текст накопленного знания непосредственно в процессе трансляции; в других обществах сам массив знания ограничивается человеческой «вместимостью» в отсутствие других каналов хранения и трансляции знания. Кроме того, институты определяют стремление общества к обучению и приобретению знаний, а также к поощрению инноваций и творческой деятельности. От степени эффективности институтов в указанной функции зависит способность общества к развитию и адекватному реагированию на изменения внешней среды.

 на содержательном уровне адаптивная эффективность Норта идентична понятию эффективности институтов, замкнутой на совокупную социальную потребность, у Петрова.

 функциональное понятие адаптивной эффективности позволяет выделить три типа институциональных изменений: path dependence (зависимость от траектории предшествующего развития), path determinacy – изменения, которые полностью определяются прошлым и path indeterminacy (path independence) (независимость от прошлого) – отсутствие явной связи между старыми и новыми институтами.

 нортовский анализ трёх форм обмена (персонифицированного, неперсонифицированного и неперсонифицированного с контролем третьей стороной) вполне соотносится с тремя формами коммуникации, трансляции и трансмутации знания в обществе у Петрова (лично-именной, профессионально-именной, универсальный). У обоих есть идея отсутствия необходимости вмешательства государства при персонифицированном обмене (Норт) и кровнородственной организации трансляции знания (Петров). Оба отмечают двойственную роль государства при неперсонифицированном обмене (Норт) и научной форме организации трансляции и трансмутации знания (Петров). Но если Петров на этом основании требует объединения мирового научного сообщества, устранения «национальных горшков» развития науки и категорического невмешательства бюрократии в дела науки, увеличивающей временные и качественные издержки научной деятельности, то Норт, отмечая рост трансакционных издержек при государственном контроле неперсонифицированного обмена, тем не менее считает государство «источником защиты и обеспечения прав собственности» (6, с. 54). Петров считал научное сообщество способным самостоятельно гарантировать и обеспечивать права собственности на интеллектуальную продукцию (путём институтов авторства и запрета на повтор-плагиат). Если учесть значимость (часто решающую) анализа информационных потоков и признание высокой стоимости информации в современном обществе Новой институциональной экономикой, то весьма важным представляется признание Норта в том, что он «не встречал работ, в которых целенаправленно изучалась бы связь между институциональными структурами… и стимулами к приобретению чистого знания. Между тем важным фактором развития Западной Европы явилось постепенное осознание практической пользы от чистой науки» (6, с. 99). Однако именно это было объектом исследования М.К.Петрова.

 сходство с институционально-эволюционной теорией обнаруживается на феноменологическом уровне – при анализе феноменов и факторов институциональных изменений. В описании функционирования институтов и их изменений у Петрова обнаруживаются разработанные сегодня в институционально-эволюционной теории явление самоусиления институтов и связанные с ним эффекты кумулятивной причинности, блокировки, хреодный, гиперселекции, обучения, координации и адаптивные ожидания во взаимосвязи институтов и организаций. Эти сходства усиливаются при проведении Петровым конкретного институционального анализа.

4. 
   В неоинституционализме сформулировано понятие «хреодный эффект», который проявляется в том, что в силу случайных обстоятельств то или иное явление, начав развитие по неоптимальному пути, продолжает развиваться по первоначальной траектории, даже если она в конечном счёте тупиковая. При этом формирующаяся внешняя среда блокирует действие селекции. У М.К.Петрова обнаруживается описание подобного феномена в отношении национального государства, являющегося самой неоптимальной (косной) формой социально-политической организации общества в современных условиях нестабильности среды и повышения уровня самосознания человека. Бюрократическая организация даёт неадекватные ответы на вызовы окружения и блокирует творческие потенции «онаученной» личности. Сравнительный анализ концепции бюрократии М.К.Петрова позволяет отнести его к линии К.Маркс-В.П.Макаренко-Д.Норт в противопоставлении веберовской теории рациональной бюрократии.
   
5. 
   В качестве альтернативы государственно-бюрократической организации М.К.Петров разрабатывает концепцию «Человек-государство», главная идея которой состоит в уничтожении субъект-субъектного властного отношения и политического отчуждения в условиях высокого уровня политического самосознания личности.
   

1. 
   Библер В.С. О книге М.К. Петрова «Язык, знак, культура» // «АРХЭ». Культуро-логический ежегодник; Кемерово: 1993.
   
2. 
   Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ // Кун Т. Структура научных революций. М.: 2002.
   
3. 
   Лейбниц Г.В. Сочинения в четырёх томах. Т. 3. М.: 1984.
   
4. 
   Неретина С.С. Михаил Константинович Петров: жизнь и творчество. М.: 1999.
   
5. 
   Нестеренко А. Современное состояние и основные проблемы институционально-эволюционной теории // Вопросы экономики. 1997. № 3.
   
6. 
   Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: 1997.
   
7. 
   Норт Д. Институциональные изменения: рамки анализа // Вопросы экономики. 1997. № 3.
   
8. 
   Норт Д. Пять тезисов об институциональных изменениях // Квартальный бюллетень клуба экономистов. Вып. 4. Минск: 2000.
   
9. 
   Петров М.К. Язык, знак, культура. М.: 1991.
   
10. 
    Петров М.К. Самосознание и научное творчество. Ростов-на-Дону: 1992.
    
11. 
    Петров М.К. Социально-культурные основания развития современной науки. М.: 1992.
    
12. 
    Петров М.К. Искусство и наука. Пираты Эгейского моря и личность. М.: 1995.
    
13. 
    Петров М.К. Историко-философские исследования. М.: 1996.
    
14. 
    Петров М.К. Античная культура. М.: 1997.
    

16 декабря 2005 г.