Лекция этого курса и называется: «Основные причины зависимости и что с ними делать»
жүктеу/скачать 238.73 Kb.
|
|
Файл: Курс для новичка "Основные причины зависимости и что с ними делать" Длительность: 1:20:26 Осина Т.В.: Меня зовут Осина Татьяна Владимировна, в этом году я читаю курс для новичка и сегодня у нас вторая лекция этого курса и называется: «Основные причины зависимости и что с ними делать». Кто у меня был на первой лекции? Замечательно, давайте вспомним чего мы там прошли. Что мы успели понять из этой лекции? Мы знаем, что есть вещества, меняющие сознание и есть не вещества. Какие бывают зависимости. Ну, то есть у каждого из нас разные в семьях зависимости. И даже сегодня перед началом лекции говорили да, у меня там связано с «АЗАРИЕЙ» или не связано. У меня лично в семье вся классика: у меня алкоголизм, наркомания, насилие, созависимость, то есть в моей семье всё есть. Может быть да, у вас как-то по-другому, может быть у вас компьютерная зависимость, игровая, ну а созависимость у нас у всех. Вот это понятно, что сначала начинается созависимость, а потом возникает уже зависимость. Потому что созависимыми мы становимся в раннем детстве. Не рождаемся, помните - больными не рождаемся, все родились здоровые, и в этом наш ресурс. Мы с вами в программе выздоровление, и восстанавливаем эти ресурсы и восстанавливаем свое здоровье. Почему называется - реабилитация, восстановление возможностей. И можно это делать это в стационаре, но для созависимых к сожалению, нет стационаров. Но для близких есть, для химически зависимых особенно, а для созависимых есть масса групп по всему городу, у нас по крайней мере с вами. Большое счастье, что есть группы для созависимых, ну и есть «АЗАРИЯ» - матери против наркотиков, в которых каждый день вне зависимости от праздников, будних дней, праздничных, выходных, идут группы и можно в день попасть на две, на три группы, столько сколько у вас есть времени, и это все бесплатно. Я тоже член «АЗАРИИ» чем очень горжусь и сколько себя помню в программе столько «АЗАРИЯ» была рядом с нами. Мы правда занимались отдельно в «Ал-Аноне», но «АЗАРИЯ» туда приходила и рассказывала о своей деятельности, а потом это помещение замечательное появилось, я думаю, что в 2000 году. «АЗАРИИ» много лет, 25, если не больше. Бывают праздники и юбилеи, пожалуйста участвуйте – будете больше знать, я же сегодня рассказываю не совсем про «АЗАРИЮ», потому что я только рядовой член «Азарии», ничего больше. Я очень благодарна этой организации, поскольку она дает мне возможность вам рассказать о моем опыте, о том, что я знаю и делаю, потому что я теперь специалист по зависимостям. Меня в своё время Елена Николаевна Чеснокова и Андрей Леонидович Лихтарников выучили на этого специалиста и, в общем, таким образом, от проблемы я пришла к психологии. Многие спрашивают: «Что всю жизнь была психологом?». Нет, меня проблема привела в психологию, проблема моей семьи и видео я снимаю только для того, чтобы люди иногородние в других странах и в других городах могли тоже посмотреть эти лекции, ну и вы, в конце концов, можете тоже когда-то включить и что-то повторить для себя и может быть на чем-то остановить и что-то вникнуть еще. И много на самом деле лекций, поэтому я, особенно не останавливаясь в этом курсе для новичка да, что там созависимость, но всем понятно, что это заболевание. Возник комментарий в «Ютубе», что это неправда, что это не заболевание. Ну как всегда у нас да, есть люди, которые говорят: «Это дурацкая привычка, этого нет, на самом деле можно силой воли остановиться и, например, что-то не употреблять или не быть созависимым». На самом деле – нет. В международном классификаторе болезней: и зависимость как алкоголизм, наркомания, и созависимость внесены, как заболевания. То есть специально сделаны исследования, сделано изучение этого дела, течение болезни, выздоровление от неё, результаты этого выздоровления и даже есть случай, когда дают инвалидность. Большая редкость конечно, но есть такие случаи, когда людям дают инвалидность. Но мы с вами не в ту сторону смотрим, не в сторону инвалидности и укорочения своей жизни, а то что заболевание смертельно вы тоже все знаете. Даже созависимость. То есть мы с вами вроде не сразу умираем от вещества, но вот психосоматические заболевания – это наши, то есть обостряются разные наши острые, тонкие места очень сильно, потому что мы слишком сильно реагируем. Вообще созависимость - это слишком сильная реакция на внешний раздражитель. К сожалению, у нас так получилось, что мы здесь все сидящие видимо столкнулись с проблемами в семье и у нас есть близкий, который вызывает эти чувства, и вот основной причиной зависимости и созависимости как раз и является это чувство. Но ни одно. Вот как вы думаете, какие чувства испытывают зависимые и созависимые в своем заболевании? Может быть в самом даже начале. Как вы думаете употреблять страшно? Употреблять страшно. Мы с вами все в подростковом возрасте попробовали алкоголь, да. Не надо изучать тот момент, когда кого-то это миновало. Это большая редкость, на больших форумах обычно спрашивают: «Есть ли люди, которые никогда в жизни не попробовали алкоголя». Таких очень мало - это бывает одна рука на 1000 человек. На самом деле мы все с вами попробовали, и кто-то покурил в 6-7 лет и кто-то попробовал алкоголь, может быть подростковом возрасте, а может быть и раньше, и тогда мы вроде не боялись. Тогда у нас было, какое чувство? - любопытства. Понятно, что ребенок, он пробует все на язык и на зуб, все тащит в рот и все пробует. Ну вообщем это вот такой живой инстинкт попробовать и что-то запихать. Но когда мы с вами испытали страх при употреблении? - Когда мы задохнулись от первой сигареты и стало трудно дышать и возник такой кашель, когда ты не можешь остановиться. Возможно да, у кого-то еще что-то хуже - отравление наступило. А когда мы почувствовали страх от употребления алкоголя? - Когда-либо нас наругали родители, что увидели нас в измененном состоянии, либо мы вовремя не пришли домой. Поняли, как хорошие девочки и мальчики, вы поняли, что чего-то произошло, мы вдруг не управляем собственной жизнью. И другие разные последствия, возможно, тоже было отравление, может быть, кто-то попробовал смешанное и тогда это была и сильная рвота и все что угодно, и это еще не было зависимостью. Пока организм сопротивляется, пока организм ваш показывает, что вам плохо от этого - зависимости еще нет. Когда она возникает. Когда понравилось, а понравилось ведь, что. Ведь не это тяжелое состояние, «невкусное». А что понравилось. Вдруг стало полегче. Было как-то не так легко, а потом стало полегче. Вот возможно, что было как-то обидно, как-то неуютно – подростковый возраст же да, не очень себе нравился не очень был смелый, может быть не очень коммуникабельный, не знал, что сказать и как, и вдруг в какой-то момент ну вот как девочки, да, перед танцами: «Давайте девчонки, перед танцами и там свободней будем общаться». Почему-то посвободнее, то есть мы стали посмелее, по открытие да, по развязнее. И когда это все по чуть-чуть и не так много, вроде как нет зависимости, а возникает привычка. Я уже без этого не могу. Ведь почему. Что у нас с вами происходит после употребления психоактивного вещества? Любого, и первое у нас психоактивное вещество какое в жизни. Не один раз уже говорила в своих лекциях, который мы употребили для изменения состояния. Сахар, на самом деле сахар. Вот сахар — это первое вещество, которое сразу всасывается в кровь. Простой сахар, который вроде улучшает состояние. Почему дети так любят конфетки, булочки вот эти всякие да, вещи из прямых углеводов? - потому что становится веселее, легче. У нас так устроен мозг, если он получил глюкозы, то ему полегче, работать легче. Но бог с ним, с сахаром, не от сахара в конце концов мы с вами тут и созависимые то. Если даже вы очень любите сладкое и ваша поджелудочная железа выдерживает, дай вам бог и пусть оно будет, и ешьте это, и пожалуйста, и, если вес лишний не наращивается - тоже хорошо. Плохо, когда это приходит к тому, что мы с помощью вещества изменяем свое состояние. Какое? Вот вам удалось под вашей созависимостью понять основную причину, что вас привело в созависимость. Ведь вы же не знали, когда вы были маленькие и вас воспитывали родители, что это как-то не так, вот нас должны не так воспитывать. Для нас было норма: папа такой, мама такая, бабушка такая, если даже кто-то был трудоголик и вечно был в командировках или на работе, замечательно. Ведь почему дети учителей и военных в группе риска. Знаете, да, что группа риска - дети учителей и военных, ну я думаю, что дети судей, дети тех, кто служит ФСБ, дети тех, кто много в командировках - все равно группа риска. Почему. Потому что, человек там выложился весь на работе, там так профессия обязывает - выложиться на работе, а домой уже прийти «никакой», не дающий. Но мы-то думали, нормально это все. А как же, мы еще тут и помогали всем своим родным, может быть, если вы были хорошими девочками - перфекционистами и мальчиками хорошими – мы и маме помогали, и папе помогали, мы считали это нормой. Когда мы поняли, что не норма то. Когда в своей семье что-то произошло. Возможно в своей, либо, когда вы стали немножко повзрослее и поняли, что что-то происходит все-таки не так. И вот когда мы знаем, что что-то происходит не так, какие мы чувства с вами испытываем. Тревога, разочарование, обида, страх – да, потому что, если папа бегал за вами с топором или мама, кто знает, может и мама с ножом. Так бывает, если в семье и тот и другой употребляют – то да, или дрались очень сильно при вас, или кто-то кого-то избивал и кровь текла, либо кто-то кого-то пугал, либо нужно было убежать из дома ночью проснувшись да, или ложились спать одетые. Я вам привожу примеры просто из практики да, моих клиентов, из моей жизни. Это все естественно, когда есть в семье химическая зависимость. То есть вот эту схему никогда не видели. Я, наверное, рисовала такую, как песочные часы. На самом деле мы с вами испытывали обиду, страх, стыд, вообще нигде нельзя было говорить еще об этом, если даже вы избитый приходили в школу или детский садик, то нельзя было говорить, что это вот там папа или мама, набили да, налупили и там рубцы или прочее. Нужно было скрыть, молчать, подружкам нельзя было говорить, соседям, хотя соседи уже все-все знали, потому что, ясно что крики, ясно что внешний вид меняется, ясно, что если они дрались, то у них тоже по фингалу, у каждого с разных сторон. Сталкиваетесь с этим ежедневно, вот если кто-то говорит, что меня это никак не коснулось – хорошо, если не коснулось вашей семьи, но на работе у вас точно есть человек, которому попадает по голове табуреткой периодически. Вот у меня на работе был случай, когда женщина очень приличная - она жила к сожалению, с военным и с алкоголиком и она приходила на работу с шишкой, синяком. Я говорю: «Что с тобой?» - табуреткой на меня замахнулся и треснул. Так мало замахнулся и треснул, так её еще и штрафовали на работе за эти дела: за то, что она вовремя не пришла на работу, не написала объяснительную, что с ней так происходит. Понимаете, да, круговой идет - круговой стыд идёт, круговая вина, что она же еще и виновата, что ей так попадает. Если так брать людей не программных, которые около нас – соседи, бывает, нас осуждают в этом: «Вот живешь с таким-сяким растаким, вот у тебя дети такие, вот ты упустила их». Нас же сажают на чувство вины. Даже полиция, если вы туда обращайтесь, может тоже вам сказать: «Вы плохие родители, раз у вас дети употребляющие или дети у вас попадающие да куда-то, не в те места». И мы с вами испытываем вот эти чувства. Кроме того, что естественно возникает и гнев на это все, и раздражение, и когда же это кончится. Но это уже открытое выражение чувств: под этим всегда страх, а под этим всегда боль. Вот я в прошлый раз говорила, что болезнь от слова боль, хотя мы с вами думаем, если физического воздействия нет, то вроде как нам не больно. На самом деле созависимый человек, он очень легко скрывает свою боль, он ее туда раз и зажал, и тогда она там копится-копится и достигает определенного предела, когда уже терпеть невозможно. Либо идет соматическое заболевание, когда становится плохо, когда повышается давление, может быть, еще какие-то обостряются болячки свои собственные, кому-то с сердцем плохо, у кого-то диабет обостряется, сахар поднимается, все что угодно. Именно от слова боль, потому что созависимость - это комок боли. Просто осознайте это, что боль - это основа нашего заболевания, причем она появилась очень давно. Мы с вами не заметили в детстве, когда что-то было не так, но нам как говорили, когда дома было не так, когда мама опаздывала с работы, или не успевала что-то нам приготовить, или погладить, поцеловать, если с нами сидела бабушка, может быть и соседка или старшая сестра: «Мама занята, подожди». Еще какое слово было: «Отстань, потерпи, потерпи и подожди». Слышали такие слова в своих семьях? – потерпи. Мало того, если вы попадали в детское учреждение - там тоже потерпи, даже если ты не хочешь в этот момент спать или не хочешь со всеми вместе там что-то делать - терпи и делай, стисни зубы и делай. И тогда какое чувство возникает на это потерпи? – обида, потому что я маленькая и я не могу этим взрослым сказать: «Я не буду терпеть». Запрет же на выражение протеста то. Кому разрешали протестовать? Но кто-то может быть из вас еще до какого-то периода времени протестовал. Вот я, когда вижу, на улице как какая-нибудь мамаша тащит ребенка, и он еще орёт на всю улицу. Вот она его тащит, а он орёт. Я думаю: «Еще сопротивляется, еще показывает, что ему нехорошо, ему плохо». Но это, до какого возраста? – до трех, потом получил свой негативный опыт, когда получил по попе или по голове, или еще на ругали, или еще наказали, и к трём годам уже перестает орать. И если орёт там уже дальше, понимаете да, подключаются кто угодно, даже педагоги и психологи: «Вот у нас такой нервный ребенок, вот у нас какой-то не такой, растакой». Это хорошо, если попадется грамотный специалист, он действительно его восстановит, но без родителей этого не бывает, и вот детские психологи обязательно говорят, если вы приходите за помощью с ребенком - обязательно получайте ее тоже причем и папы, и мамы, и бабушки, и старшие сестры - все, кто участвует в этом процессе, потому что восстановить ребенка без его близких - нереально. Его восстанавливаешь, он приходит семью, а там все тоже «невозможно». А испытывает боль и кричит, а мы с вами это могли делать, но, когда? Нам единственный раз дали от ораться в своей жизни – это когда мы родились. И все. Вот больше вы открыто никогда не орали так, как орали тогда. Просто запрещали. Кому куда попадало, кому рот закрой, кому так, а если еще там со всякими словами протестуешь вообще, как это можно - это нельзя. И вообще голова у всех болит, и все уже спать легли, и ты мешаешь соседям, людям, которые рядом, стыдно за тебя. И вот это все копится, копится, копится, становится этого много. Почему мы называем эти чувства негативными. Знаете, да, есть негативные чувства, есть позитивные чувства, мы почему-то их делим на минус и плюс, хотя эта химическая формула у нас в крови. Да, потому что это приносит страдания и даже на физическом уровне, то есть если мы дадим право своему телу в этот момент чувствовать, то оно нам выдаст - мне плохо. Оно может не выдаст вам название этого чувства, потому что кого бы из новеньких, например, пришедших в программу я не спрашиваю: «Что вы чувствуете, что вы ощущаете? Думаете, что все отвечают? - а ничего, всё нормально. Всё нормально. И вы знаете, вот в группу, если новенькие приходят, замечали да, что может быть кто-то и плачет, кто уже как бы готов открыться, а кто-то вообще молчит и говорит: «А ничего, я посмотрю, а мне всё в порядке и лицо такое-маска». Мы с вами в масках и ни в одной. Если брать Савину, у который роли в семье, и у Мелоди Бити это описано - роли в семье. Помните там четыре масочки, я особенно уверяю, у каждого из вас их четыре как минимум. Когда я стала в свое время читать и изучать, и примерять это к себе, думаю, конечно, я перфекционистка, но в какой-то момент я поняла, что я козёл отпущения, в какой-то момент я тихий ребенок, естественно, молчи, рот закрой, вообще не высовывайся, особенно когда папа пьяный, вообще молчи, не дыши даже, пока папа не уснул, не дай бог тебе попасть под раздачу. А когда-то я в изоляции, а когда-то я смеюсь не там, где надо. Шут гороховый – это он смеется не там, где надо, он старается юмором скрыть истинные чувства, которые у него там внутри кипят, болят и выходят наружу. Говорю о боли, потому что боль – это нижний уровень — это то, что мы обычно отрицаем, то, что невозможно чувствовать, то, что скрыто, то, что задавлено с раннего детства и то, что является основой заболевания. Основная причина заболеваний — это боль. И к этому же самому обращусь к вашим близким, которые все еще употребляют, либо сидят в компьютере, либо что-то другое делают да, может быть играют, может быть, какие-то другие имеют зависимости. В основе их зависимости тоже боль и ничего другого. Просто попав туда психоактивное вещество или стиль поведения, возможно да, компьютерная игра - она вызвала вдруг в какой-то момент что? - стало легче, облегчение. То же самое что сахар да, конфетку съел и уже весело. Но, к сожалению, не конфетка да, а появилось вот такое. Что там легче, там лучше и если мы с вами начинаем все тоже да, давить, запрещать, насиловать, отнимать, ругать, обижать, то мы делаем что? - усугубляем боль. Этой боли становится больше и зависимость становится больше. И его зависимость больше, потому что у него тяга больше, а нашей созависимости больше, потому что процесс то продолжается. Чего бы я не делала – все тоже. Опять разочарование, опять ужас, вообще ужас. Если вы когда-то сталкивались да, и поняли, что заболевание близкого, оно серьезно. Вы понимаете, что это уже болезнь, а не просто он поиграл там или куда-то попал в плохую компанию или просто дурацкая привычка, то вы поняли насколько это страшно, даже не будучи в программе, не зная никаких может быть еще примеров о том, что выбрасываются в окна, сходят с ума, попадают на долгие годы в полицию, убивают сами, убивают их, воруют и в общем вот всё с этим связанное. Последствия такие. Естественно, чтобы эту боль не испытывать мы ее давим, но страшно ужасно. Страшно и колотит внутри, и тоже сильный ужас, и сильный страх, а еще стыдно перед людьми, родственниками и многие скрывают даже от мужей. Вот мама знает и скрывает от папы, либо папа знает и скрывает от всех остальных тоже, там может быть знает сестра или брат и не говорят родителям, потому что страшно сказать, страшно, что будет, страшно какие последствия: страх, вина, стыд — вот это все сюда же. Единственное чувство, которое это дело давит - это гнев. То есть мы с вами злимся на кого угодно: на себя, на людей, на общество, на продавцов, на то, что происходит, торгуют на каждом углу, зачем это надо, да ничего не делается, плохая компания, соседи плохие, жена плохая, у кого кто, муж плохой, налили, приучили, не сказали вовремя. Начинаем злиться, но это все связано тоже с болью и это чувство, которое давит: боль и обида - это не выраженный гнев. Вот то, что мы испытывали с вами в детстве как маленькие, когда на нас давили и насиловали, ну я говорю уже да, не о сильном может быть физическом насилии, хотя вот если брать женщин да, я многих женщин спрашивала: «Переживали ли вы когда-нибудь физическое насилие в свой адрес? - даже если у вас в семье не били, то когда-нибудь кто-то все равно что-то совершал в ваш адрес. Вот не бывает по-другому. Так устроен весь наш период взросления, когда мы с вами попадаем под какое-нибудь насилие: куда-то не пускали, чего-то не давали, за что-то хватали, носом в тетрадку, учебником по башке, линейкой по пальцам, все что угодно. Моего сына, когда он в садике плохо себя вел - его запирали в темной комнате, там, где матрасы стоят, запирали туда. Хорошо у него психика — вот так вот в порядке, но насилие то совершено. Он даже мне не очень говорил, но он хорошо баловался видимо, поэтому он мне особо не жаловался. И в общем неизвестно какая была бы моя реакция, это я сейчас такая программная-правильная. А там, наверно, я бы тоже наказала: «Что ты балуешься, что ты меня позоришь на весь детский садик то? Я тут такая «хороший работник», а ты мне тут это устраиваешь, еще нервотрепку. Мне и так хватает всякого напряжения». Вот вам пожалуйста. Значит обида - это не выраженный гнев – это детская реакция, то есть если вы себя ловите на обиде, понимаете, что это ваша маленькая девочка, травмированная в раннем детстве, она таким образом терпит раздражение и гнев - поэтому выпускать. Сейчас буду говорить о том, как это делать цивилизованно. Просто правило да. Если мне плохо, я это обозначаю. Если мне страшно я это говорю, показываю, если я разозлилась и там раздражаюсь и что-то - я это тоже показываю, не терплю, не держу обиду. И следующий уровень - это тоска, то есть это мы идем в легкую сторону. Тоска, то есть такое вот неприятно чувство, когда саднит на душе. Когда очень неприятно и не знаешь, что с этим сделать и может быть какие-то неотвратимые вещи происходят и возникает такое тоскливое состояние. Ну и грусть, печаль - это уже совсем вот к переходному моменту конечно, сюда ближе из негативных. Я это сделала мазками, на самом деле если брать таблицу по чувствам - там вы знаете да, целая таблица. Можно еще её продолжить, написать еще два листа ваших чувств, ваших оттенков, и это можно делать - это хорошо, когда вы начинаете эти оттенки чувствовать, потому что, когда мы родились, мы это все чувствовали, а потом система воспитания, образования – нам это дело задвигает и поэтому приходя в «Ал-Анон» и в «Нар-Анон» мы говорим с вами что? – всё нормально, у меня все хорошо, у меня всё нормально, я работаю, я прилично себя веду. Как многие говорят: «у меня там близкий не алкоголик – он еще работает, и он еще домой приносит какие-то деньги, и он еще не развёлся. Я говорю: «А почему собственно у вас признак алкоголизма – это когда уже что? Когда уже бомж или, когда с работы уволили?» - на самом деле заболевание то не щадит никого. Помните, в конгрессе США своя группа? Своя группа в конгрессе, где сенаторы. Понимаете, да. Там не стыдно собраться между заседаниями на собрание анонимных алкоголиков и обозначить: «какая у меня проблема с алкоголем», высказаться по этому вопросу. А у нас стыдно признаться, хотя у нас алкоголь на каждом углу и в общем лица наших близких и не близких и соседей «желают лучшего». Но всё ещё стыдно, потому что приучили стыдиться, скрывать, закрывать и не обозначать это. Ну и дальше если брать да, положительные чувства. Как мы говорим, положительные, которые вызывают что? – обезболивание. Обезболивание они вызывают. И первое чувство я написала - «удивление». Как вы думаете, почему оно у меня тут первое в этой табличке? Несмотря ни на что можно всему удивиться, даже если что-то происходит не совсем хорошо. Понимаете, вот здоровое чувство, мы, когда с вами были маленькие и когда всё тащили в рот и на язык, и вдруг попадалось что-то несъедобное или что-то новое, а мы что, с вами страх испытывали? Когда ты в первый раз жука поймал и начал что-нибудь делать, как это он там делает, изучать его. Какое было чувство то? - интерес и удивление. Как у него все устроено, даже если кусался. Вот котенок - он царапается, он кусается, смотри, как интересно да. Удивление и интерес. И дальше конечно, ну если продолжать выздоравливать и если в вашей семье есть радость, и вы способны чему-нибудь радоваться, то радость это такое тоже - следующее чувство по силе. Сильнее чем интерес и удивление. Следующее написала «любовь, как чувство», как чувство и естественно «счастье, как чувство». Ну счастье высшее такое. Так же как здесь, самое тяжелое. Очень хорошее ощущение от счастья. Легко нарисовать. Понятно, что выздоровление будет «вот так вот». Сделать то нелегко. Потому что если бы вот эти два первых уровня, если бы это у нас в семье было и часто, то тогда зависимость никакая не возникает и созависимость тоже. При всех прочих равных условиях. При том условии что возможно мы жили в нищете, в каком-то там голоде, холоде, в неустроенности и даже у нас была может быть мама учительницей и папа военный, и даже кто-то может быть был не очень здоров из предков, но если бы мы вот так смогли сохранять состояние достаточно часто, то никакая зависимость не возникает. Вообще. И не надо выздоравливать. И не надо идти, но здесь все сидящие столкнулись не с этой ситуацией и возможно таких семей не очень много, где есть люди счастливые, любящие, с проявленной любовью друг к другу. Вообще помните да, вот у меня есть лекция «таблетка от зависимостей» - я там много говорю об этом, и ко мне же все приходят, например, на прием и говорят: «Дайте таблетку, дайте быстро таблетку, которую я съем и начнем все выздоравливать, и дам своему близкому эту таблетку, и он тоже будет выздоравливать». И понятно, когда я писала диплом у Лихтарникого он у меня спрашивал: «Что ты хочешь изобрести, что тебе надо от этого диплома?» - таблетку от созависимости и зависимости. Я понимаю, что я не была в иллюзии, что это таблетка так знаете, раз и поможет. Вот действительно легче всего налопаться лекарств и в принципе уйти на зависимость от лекарств, от успокаивающего, феназепам с алкоголем пробовали? Когда у меня клиент это пробует – я говорю: «Медицина бессильна, можете идти дальше». Вот не берусь вообще, если феназапам с алкоголем, не берусь. Потому что это не только нетрезвый человек, это просто уже не в себе человек - нужно обязательно сильно детокс пройти, чтобы потом восстановиться. Но ведь она же есть эта таблетка, её, правда, съесть не очень просто и создать её не просто, потому что это не химическое вещество. Знаете, да, химическим веществом химически зависимости не лечатся. Почему не одна наркологическая больница, ни один диспансер не может вылечить – он может провести детокс, восстановить нервную систему, физиологию да, естественно здоровье подлечить, потому что бывает, что у наших близких уже сдают на всех уровнях: и на физическом уже нарушении идут, и нервная система расшатанная, психикой там нейронные связи нарушены, вот это нужно сделать, чтобы человек потом выздоравливал. Но выздоровление только где? Где у нас с вами выздоровление? – в группах, там, где есть такие же уже выздоравливающие. Вот кто-то справился, и мне туда же, и таким образом идя за другими я смогу справиться, и никак по-другому. Вот очень многие сейчас, кстати говоря, с тем, что видео распространилось говорят: «А можно я сам, я почитаю литературу, я как-то попишу шаги?» Я говорю: «Попишешь шаги, даже если хорошую литературу взять, может быть и грамотно попишешь там, по правде попишешь шаги, но кому ты их перечитаешь, если ты там один». Если у вас нет групп там, где вы живете или вы не имеете возможности прийти на группы - обязательно должен быть человек, группа хотя бы малая группа, хотя бы два-три человека, которые вас услышат, то есть это должна быть скайп группа, интернет группа, ну какая-то должна быть. Причем та, которая выздоравливает с вами вместе - это не просто собрались с подружками, потому что, если у подружки нет такой проблемы, она никогда вас не поймет до конца. Почему подружка то не может помочь в поздравлении, а близкие тем более. Понятно, почему родственники не помогают? Родственникам всем в разные группы. Если жена ходит на «Ал-Анон» - мужу на свой «Ал-Анон», в другую группу, бабушки в третью, если есть, все члены семьи в разные группы. Лучше в разные. Либо так: если вы приходите на одну группу, значит один высказывается, второй в коридоре стоит, и наоборот. Этот высказался, второй зашел. И тогда можно так: можно прийти на одну группу, но всех остальных слушаем месте, а друг друга - просим выйти. Понимаете, да, эти правила? – анонимность, конфиденциальность даже в собственной семье. Тогда свобода выздоровления, тогда вы берете ответственность за то, что вы делаете и тогда идет в улучшение, потому что вот в этом не каждому признаешься. Близких бережешь, родственников бережешь, подружка не очень понимает, потому что она говорит либо: «у меня точно так же», а на самом деле неизвестно как у неё по-другому все-таки, либо: «ой как мне тебя жалко, какая ты бедная и несчастная», начинает реветь с вами вместе - тоже не то. Нам нужен человек, который говорит: «я такое испытал, я справился, у меня уже чуть-чуть полегче, а я уже знаю «как», а ты вот возьми эту литературу, а ты мне по пиши и принеси». И тогда вот такой немножко да, наставник, появляется в вашей жизни. Кстати говоря, не думайте, что наставник один и на всю жизнь: с кем-то пописали одно, потом может быть поменяли, пописали другое, что наставник тоже человек – он же не Бог. Понимаете, да. Тогда какое будет самое здоровое чувство? – счастье. Прямо вот охото очень. Я понимаю, что очень охото быть счастливыми и действительно в независимости от того пьёт алкоголик или нет. Помню у нас там в преамбуле: вне зависимости от того, пьет алкоголик или нет, употребляет наркоман наркотики или нет, а я уже прямо счастлива - это вообще реально, когда в вашей семье кто-то сильно болеет, кто-то испытывает это чувство? Быть счастливым? – нереально, потому что ну в какие-то моменты да, в своей жизни вы что-то достигли, что-то сделали – действительно, в этот момент вы счастливы, а потом ты мы сопереживаем, потому что, если близкий не выздоравливает - мы же не можем. Вот это иллюзия вообще не заболеть, живя рядом с химически зависимым, ну либо с любым другим зависимым, а также и психически нездоровым человеком. Нереально не заболеть. Понимаете, обязательно будете реагировать, даже вот человек, например, старый стал, и стал показывать признаки того, что он умирает, вот он чем-то тяжелым заболел, и вот у него все время там приступы, или он уже лежит, или видно процесс ухода - нереально не чувствовать этот процесс ухода и не подключаться. И даже не думайте, что вы когда-то сможете: «Я отстранился, книжек начитался, отстранился, всё, я прям не реагирую, человек программный» – это как будет называться? – равнодушие. Потому что подключаться мы будем, но будем ли мы разрушаться, то есть испытывать боль вместе с этим человеком, а может и вперед него. Может он и столько не чувствует, как мы уже думаем: «а ему вот так вот». Мы же преувеличиваем, у нас же катастрофическое мышление. Ловите на себе? Катастрофическое мышление у нас, да. Там еще только позвонили «еще как-то не так», а мы уже всё нарисовали там: всё, скорая стоит, все уколы поставлены, всё, уже ничего невозможно. То есть опускаемся сюда. А тогда какое будет чувство, когда вы рядом с зависимым, с тяжело больным, какое будет здоровое чувство? – печаль, грусть, мне жаль, что так происходит. Но не опускайтесь ниже. Конечно, когда горе и потеря, вот если вы столкнётесь с тем, что кто-то уйдет из жизни и действительно это реально или, предположим, разрыв отношений – тоже горе, тоже потеря. То все чувства важно прожить, там будет вот такой коктейль этих чувств, который будет выскакивать, вылезать и важно их, конечно, проживать, а не давить, потому что нас учили всю жизнь: терпи. И вот это слово «терпи» - оно где-то там, в бессознательном, нам еще никто ничего не сказал, а мы уже начинаем: ну ладно, ничего, ну ладно я потерплю, ведь это созависимость да. Ну ладно, кому-то же надо лучше, но вперед же надо, вот, но этот вот человек постарше, но ему же тоже надо лучше, ну я поберегу, я тут поберегу, там, и я в этот момент кого забываю? – себя. И таким образом я себя не люблю и не выздоравливаю, я опускаюсь сюда. Почему я вам говорю об этом? - потому что это основное. Вот основные причины в этом. Вот многие говорят, что в образовании зависимости и созависимости есть вторая причина да: нереализованные потребности, то есть мы с вами в свое время не получили, нам не дали ответственность за реализацию наших собственных потребностей, мало того: нам даже не объяснили, что у нас есть потребности. Я и сейчас вас спрошу: «какие у вас потребности?» Те, кто не вникал в программу и не смотрел на эту тему ничего, вы даже не отличите вот: желания, нужды, или это потребность или это мечта какая-то, вот у нас такой плавающий момент. А где это объясняют? - нигде не учат. Вообще быть здоровым нигде не учат. Вы вообще в курсе? Быть здоровым, кроме групп, нигде не учат. Учат несколько другому. И вы сталкиваетесь обычно, вот я говорила о насилии в семье, а на самом деле семья – это система. Система образования - это система образования. Государственная система - это тоже система. Строй, культура, верование, религия - это все системы, и они нас к чему приучают? - к терпению, к терпению именно. Вот даже про слово смирение никто не говорит. Это мы на седьмом шаге поймем. А вообще: «потерпи, ничего страшного, человек ко всему привыкает, человек - существо пластичное и гибкое, и в общем системы то поддавливают и никак иначе нельзя, иначе мы не можем вместе жить. Вы понимаете, да, если каждый из нас будет делать то, что он хочет: мы вместе не сможем жить. Будет хаос. Тогда нужно уезжать куда-то там в лес и жить среди природы, и тогда делай что хочешь, но там что возникает? Есть хороший пример на необитаемом острове если даже алкоголик вместе с алкоголем выезжает, то у него там что происходит? – он перестает пить, при наличии психоактивных веществ. В курсе почему? – потому что нужно брать ответственность за собственную жизнь. Ты можешь на лопаться конечно, как всегда. Упасть без сознания, но: крыши над головой нет, дикие животные, видимо есть, кушать нечего - если ты не добыл». Сразу не до питья, ты сразу начинаешь беречь свою жизнь, как зеницу ока. То есть заболевание то социальное, то есть если есть созависимый, то зависимость расцветает. Если того, кто подхватит твою ответственность нету, то зависимость уменьшается. Я всегда говорю, привожу пример: если у вас кто-то запил или за наркоманил - прям сразу надо гнать из дома и с работы, сразу, одновременно, в ту же секунду, по морозцу очень хорошо, когда человек оказался на улице и у него ничего нету, он сразу останавливается и ищет выходы. Может быть не сразу, потому что, примеры вот наших ребят, которые тут висят на фотографиях разные. У меня, например, пример моей семьи, когда восемь ребят росли все вместе в одном дворе, то все вместе начали употреблять и кто-то первый пошел выздоравливать, и первый был тот, кого мама выгнала на лестницу. Он пять дней просидел на лестнице, но лестница – тепло. Через пять дней был у Новиковой там в отделении и махал всем из окна: «Ребята приходите сюда». Они не все сразу пошли, потому что Новикова не брала никого из друзей: вот один отлежит, потом другой, но все восемь прошли, все нормально. Вы понимаете да? - Первый кто-то должен быть. Я не к тому чтобы все своих близких выгнали на лестницу, нет. У каждого свои есть методы, просто вот нужно дать понять, что я не участвую. Вот очень важно отделиться, но возможно ли отделиться, когда вы на таких чувствах? - когда вам страшно, стыдно, на лестнице вот это стыдно: там соседи увидят, что мой близкий там лежит пьяный. У меня мама не разводилась с папой никогда в жизни, потому что он же ляжет на лестнице и будет стыдно перед соседями. Там лежит, почему-то у нее было такое впечатление, что он там ляжет. Вот не факт кстати говоря, мог бы и не лечь. И естественно я буду виноватая, потому что все родственники позвонят и скажут: «он где?» - а он у тебя на лестнице лежит. А еще значит кто-нибудь наедет, а еще нарвусь на скандалы и на прочее, и вот эта вот мешанина, каша в голове катастрофического мышления, и вот на таких чувствах ничего нельзя делать. Согласны со мной? Когда вы не понимаете «что делать», а пока вы эти чувства испытываете вы какие? – нетрезвые, и вот это всё нетрезвость. Значит с чего начинаем? – осознаем, что я чувствую, в какие моменты. У меня есть лекция «дневник чувств». Кто не смотрел – посмотрите, может быть кому-то что-то поможет, подскажет, но в любом случае начинать работать с чувств. Я понимаю, что вот это не сразу увидите, не сразу почувствуете. Очень страшно чувствовать, но по крайней мере: гнев, страх, стыд, вина, обида - выписываем и смотрим, на какое событие я так среагировала, есть ли у меня это чувство и если оно есть, то я не могу ничего делать с близким, который выздоравливает, выздоравливает или не выздоравливает, употребляют или болеет. Я ничего не могу изменить пока я сам в употреблении. Называется употребление. Мы то с вами все непьющие и некурящие, это же понятно, что кто пришел в «Ал-Анон» или «АЗАРИЮ», естественно все побросал уже, уже ничего, уже обет во всех местах, но это же не решает проблему близких. Если у вас есть близкие употребляющие, значит надо же что-то делать с ними, а делать ничего нельзя пока «это». Четко осознавая, что у них тоже «это». В первой лекции я говорила: отделить себя от своей болезни, отделить близкого от его болезни, так вот его болезнь по крайней мере поймите, что там боль и увидьте её там в нем, хотя не всегда это очень заметно и знаете, да, там тоже есть бравада, там тоже есть маски, там вранья выше крыши, когда есть химическая зависимость или любая другая зависимость, там же все время враньё. И там очень трудно увидеть вот «это». Там очень тяжело, тяжело на душе, хотя любой зависимый знает, что он себя уничтожает. Его подсознание, оно ему сигналит: «ты себя уничтожаешь, ты себя убиваешь». Ваше тело то всю жизнь будет бороться за жизнь. Вообще понимаете, да, что тело на земле появляется из двух клеточек папы и мамы, растет и оно всю жизнь за жизнь борется. Даже если мы его травим, кормим не тем, не холим и лелеем, там мучаем на работе у компьютера, устаем и не отдыхаем, оно все равно за жизнь борется, оно обязательно будет сигналить о том, что хорошо, оно не хочет червяков то. Душа то бессмертна, ей вообще пофиг. Она всегда готова, а тело всегда будет за жизнь. Поэтому если через тело пойти к чувствам, то будет самый короткий путь выздоровления. Обратиться к телу, то есть отключить максимально голову и чувствовать тело - это короткий путь к выздоровлению, быстрый. То есть кроме того, что вы пишете программу, понятно, что читаем литературу, пишем шаги каким местом? - Головой, разумом осознаем, думаем на эту тему, меняем мышление, и это такой путь неблизкий, достаточно долгий, и кто начал выздоравливать, понимаете да: делаю, делаю - не получается, опять что-то надо поделать. Помните я часто рисую петельки, да, вроде пишу шаги и вроде осознаю. Вроде двигаюсь. Первый шаг, уже признала бессилие. Потом уже второй пошел. Уже тут молюсь, тут чуть доверилась Богу, может быть и был Бог в жизни - я уже знаю, как довериться, и вдруг к чему-то прихожу. Например, в третьем обычно очень непросто: раз, надо все доверить Богу, а никак - все еще контролирую, все еще лезу, все еще выясняю, ночь не сплю, а ночь не сплю - ясно третий шаг то не идёт и что надо сделать? - опять вернуться. Признать бессилие, что я ничем не могу управлять. Ничем: не собой, не им или ей, и опять чего-то пописать, поделать, но во второй раз писать уже быстрее, кто пробовал два раза писать – знаете да, что во второй раз уже легче, уже понятно. И вот пока ты не достиг какого-то шага, никак невозможно, а вернуться надо. Петелька: вернулся, опять пошел, опять вернулся, опять пошел. Это не я придумала – это от Самартина такие петельки нарисованы в лекциях кто смотрит в интернете видео. То есть это нормальный процесс восстановления срыва. У нас с вами срыв какой у созависимых. На чем срываемся то. Но не стакан же наливаем себе, не пол литра покупаем. Начинаем вот сюда уходить, вниз опускаться и начинаю опять бояться: а если я сейчас не сделаю, а если вот не сегодня, а если я отвлекусь, а все конец света наступит, если не я, то кто? Вот это вот: контроль, страх, тяжелое чувство — вот это наши срывы. Причем срываемся мгновенно: раз и не трезвая. Я часто привожу пример: у меня была такая клиентка, которая ходила ко мне на группы, и она опоздала на целый час. Я говорю: «А что ты опоздала? Ты же знаешь во сколько начинаются группы». Понятно, пол группы пропустил человек. Она говорит: «Представляете, еду на маршрутке и вдруг очухиваюсь, что я еду в обратную сторону, домой». Я говорю: «Каким образом пересела?» «Ничего утром не пила, не колола». Оказывается, рядом сидела мама с ребенком маленьким и мама на этого ребенка орала. И у нее, видимо детская травма какая-то - она вышла из этой маршрутки, не смогла это слушать и села в обратную сторону домой, под одеяло спряталась. Представляете. И когда она поняла, что она едет не туда - ей пришлось опять выйти, опять сесть на маршрутку и сюда. То есть прошёл какой-то период времени пока она протрезвела, а не трезвость возникла только от того, что кто-то орал на своего ребенка. Понимаете, как мы срываемся? Но уж если близкий у нас чуток косячит, то у нас сразу нетрезвое поведение. Тоже пример часто привожу: когда подслушала что сын говорит, вывернула эту розетку и туда да, ухо. Думаете, когда становилась? – когда током дёрнуло. Током дёрнуло, ухо заболело, поняла, что я не туда иду. То есть таких примеров у вас у каждого своих масса - это называется наш срыв – эмоциональный. Когда мы начинаем испытывать вот такое вещество, внутреннее свое, у нас всегда с собой кстати, чем не хорошо то? – когда наркоману нужно где-то добыть денег или где-то что-то украсть, добыть вещество, употребить - и тогда только полегче. А у нас всегда с собой. Чем тяжело то? - потому что мы это не замечаем даже, как это происходит. «Бац» и все, да, оно возникла на какой-нибудь мысли и поехало. Вот поэтому если вы сведете вот хотя бы к серединочке да, чаще всего я в серединочке, не надо в эйфорию. Вот как: хотим счастья, хотим счастья, хотим счастья и вдруг там что-то такое произошло, чтобы его хотя бы пристроили в реабилитационный центр, и мы с мужем взяли путевки и куда-то поехали – эйфория. Эйфория - это тоже не выздоровление. Понимаете, это тоже нетрезвое состояние, и мы с вами на эйфории тоже страшные вещи можем совершать. Деньги потерять, куда-то вляпаться - это тоже наше всё. Неуправляемость в разных местах - это наше всё Значит пока сюда нет, а вот остаемся на серединочке. С удивлением ко всему относимся, с интересом изучаем себя и близкого его поведения, и конечно если что-то происходит, то испытываем грусть, печаль. Жаль, мне жаль, что происходит. Но не только это. Я заикнулась сегодня про потребности: мы своих потребностей с вами не осознаем, если мы за них не берем ответственность вообще, так и задвигаем, думаем, что сейчас вот он или она поправится, вот сейчас перестанет употреблять и прям вот я заживу. Вот на самом деле – «нифига». Вот когда у меня муж перестал употреблять и пошел в «ЭЭЙ» и стал выздоравливать. Вот я часто рассказываю этот пример в своих лекциях: Со мной что произошло? Кто помнит? - врага то нету, враг-то зависимость. Папа то алкоголик тоже всю жизнь в борьбе. Папа там до какого-то возраста борьба, потом муж и вдруг «бац», а не с чем бороться-то. А в «Ал-Анон» то я не пошла. Я вам рассказывала да, когда он меня привел и посадил: «там они все ревут, а у меня выздоравливает. У всех ужасные примеры, а у меня даже что-то и сказать нечего – выздоравливает. Я ушла». Чем жить то. Смысла жизни нет. Это какие чувства то? - это вообще задавленное всё вот здесь - больше нету, стимула нет, я это не испытываю. У меня сплошная тоска. Всё подавлено. То есть если вы себе ловите на депрессии, ну мало ли такие случаи бывают, потому что мы же привыкли терпеть, терпеть, терпеть, давить и давить, нигде не выражать, нигде не показывать - не прилично же показывать. Значит тогда у нас что возникает? – депрессия, подавленные чувства. Хорошо если она только на этом уровне: когда я в маске ничего не чувствую - такой ходячий робот и больше ничего. Но к сожалению, уходит всё в худшую сторону: качество жизни меняется, становится хуже и хуже, уже ничего не хочу, никуда идти, о себе заботиться никак и ни о ком уже не хочу заботиться, и все становится неинтересно. В общем можно довести себя до психиатрии. И клиника неврозов нашими созависимыми наполнена почти вся. И не хорошо, потому что созависимость клиника неврозов не лечит, сразу говорю. Придете из клиники и придется все равно в группу идти и все равно с этих таблеток слезать и снова восстанавливаться. Поэтому не надо туда уходить. Если хоть малейшая возможность есть не пить никакие таблетки, то не пейте и абсолютно все на всех группах: на анонимных наркоманах, на анонимных алкоголиках, на созависимых вам скажут: «Не пей никакие таблетки - приходи сюда, сиди на группах, пиши, читай, разговаривай». Много говорю о том, что выражайте чувства, а как выражать то? - не принято же, боятся, не принято, особенно если мужчина. Мужчина вообще ничего не боится никогда, ему и вообще признаться в этом нельзя. Да и мы, взрослые женщины, об этом не признаемся, что мы боимся. А на самом деле трясется же всё внутри, страшно же невозможно, потому что созависимость. Кстати говоря, как зависимость, так и созависимость нас останавливают в развитии. Вы знаете, если ваши близкие начали употреблять в подростковом возрасте - они такими остаются: вот в 12 лет первый раз принял - в 12 лет остался на уровне развития и так дальше остается. Вот выздоровление потом позволяет быстро нарастить эти года, но у нас с вами тоже эта маленькая обиженная девочка то сидит внутри и не думайте, что её там нет – она там есть. Вот у нас есть курс «работа с внутренним ребенком» - всех приглашаю. Потому что очень хорошо с ней поработать и увидеть хоть, что мы же еще не видим и мы же все взрослые. Какая маленькая девочка? - нет у меня ничего, у меня все нормально да. У меня все хорошо. Это вот он, это она, это вот они. Ой у вас как, у меня еще не так, как у вас. Абсолютно все люди, приходящие в первый раз на программу, хотят её переписать. Замечали, да? – ой, тут так переведено неправильно. Ой, тут так написано – можно по-другому написать. Ну горе от ума. Так как выражать боль? – реветь всё время, конечно, можно, но это всегда барьерное поведение. То есть если вы много плачете, приходите за помощью, либо идите ищите спонсора и говорите о том, что я все время плачу и плачу. Потому что я не могу шагнуть куда-то. Страх, как мы выражаем с вами страх? - но в общем нам тело подскажет. Я вот вам говорю да, если обратиться к телу, то оно знает, как оно, как там. Что во время страха? – напряжение, замирание, холодеет все, сердцебиение, задержка дыхания, руки и ноги трясутся. Так вот все это усиливать. Понятно, что не на людях, не среди транспорта, может быть даже не на группах где люди восстанавливаются, в отдельно взятом месте. У нас всегда с вами есть что? – туалет, ванна. Если кто сидит в отдельном кабинете на работе, значит чаще можно. Но вообще больше пейте воды, чаще в туалет, восемь раз пришли в туалет и восемь раз там выражаем эмоции. Никто вам не будет стучать: «выходи быстрее». Ну я вас уверяю. Потому что сколько сама пользовалась, всегда. Вплоть до того, что стелила газеты вообще около этого унитаза и стояла там на коленях, молилась и просила, и подыхала, и стонала. Вот потому что это через стон. Вот боль выходит через стон, не совсем через слёзы, а через стон. Вот если есть возможность стонать: город шумный и тёмный, вообще дела никому нет до вас - можете стонать хоть круглосуточно. Мало того, есть набережная, где без конца шумят машины, есть проспекты, где тоже всё шумно: выходите на улицу и там выстанывайте. Глубокое дыхание у нас тоже является здоровым дыханием: вот вдох-выдох, вот прям туда, в живот вдохнули и из живота выдохнули. Понятно, вдыхаем через нос, чтобы по холодному воздуху не заболеть, выдыхаем ртом со звуком. Вот это боль. Страх – трястись. И тоже усиливать, если у кого-то немеет или там зажимает, или напрягает – напрягайтесь. Гнев как по здоровому выразить? – кричать, кричать всё что угодно, писать можно все что угодно - бумага все стерпит, потом разорвете и выбросите - ничего страшного нет, швырять. Когда я помню испытывала гнев: в какой-то школе мы преподавали, там ну родители, понятно какие, им говори - не говори, они всё свое же. Я помню вышла. Я эти все сугробы вокруг этой школы разнесла все в пух и прах. Я специально пораньше вышла. Они, когда выходили уже снега не было вообще, потому что я все ногами и руками там расшвыряла. Понятно, вроде, как и почище стало. Если у кого есть заснеженные места - очень хорошо. В любом случае топать, напрягать руки, ноги, но не на людей! То есть цивилизованно. Ну и понятно, если тоска, то тоже можно поныть, постонать и погрустить можно, тоже попечалиться, но лучше, когда кто-то, кто вас поддерживает. Кто говорит: «Хорошо, давай». С кем-то можно даже договориться: «Давай вместе». Я тебя проговорю 15 минут, ты мне 15 минут проговоришь. Почему у нас есть телефонное право с вами при выздоровлении у нас, есть не только группы, не только наставник, не только бумага, шаги и литература - у нас есть групповые люди, у которых можно набрать телефонов: «Можно я тебе позвоню?» Вот есть у тебя пять минут, есть у тебя десять минут, и прям в одну сторону говорить, и говорить с жаром, у меня так, у меня это, понойте, постоните, и в ответ тот человек тоже: «давай ты теперь». Если у него в этот момент не такое состояние, значит ты можешь в следующий раз не позвонить. В этот момент, когда вам звонят, от вас ничего не требуется - только уши, я слушаю тебя внимательно и конечно, если что-то не слышно – переспрашивайте, чтобы было понятно. То, что у нас чего, когда мы на чувствах? - у нас с вами вязкая речь, у нас как каша во рту, и начинаешь там трындеть чего-то, голос повышать, визжать. Вот замечайте это. Вот сам-то не очень заметишь, а когда вам кто-то говорит - это заметно. Поэтому останавливаете и горите: «так, говори четче, говори громче, говори понятно!» И тогда идет выздоровление, идет восстановление. И тогда может быть появиться: «Что это я так». Вот самое хорошее, когда вы закончили эту работу над чувствами, когда появляется: «а что это я так среагировал то, надо же…» Ни в коем случае не ругайте себя, на вину не сажайте – на вине мы не выздоравливаем. Помните, что вина на четвертом шаге, мы с вами «для новичка», поэтому особо не останавливаюсь на этом. Все это тяжелое выстанываем, выплевываем, выписываем, выговариваем, но и молимся, конечно, если есть высшая сила, если есть «второй шаг», то можно уже: «Господи, что-нибудь сделай с этим, я уже не могу». Но не только это будет причиной нездоровья. Как вы думаете, что вызывает вот такую реакцию? - ведь не только же насилие, не только же то, что мы попали с вами в детский сад или в ясли, или там, мама была учительницей и слишком много работала, или родителям было не до меня, или там отдали. Вот очень много травм таких детских сталкиваюсь, когда отдали бабушке, например, в каком-то раннем возрасте до года воспитывать - очень нехорошо. Вот если у кого-то есть варианты - старайтесь сами быть рядом, вот особенно мама, уж не так папа до года там нужен, как мама. Ну так случилось, предположим, да, вот травма получилась. И что, вот прям эта травма непреодолима. Тогда бы все были вообще одинаково больные, вообще все бы уже употребляли наркотики прямо сегодня, и вы бы все были не здесь, а употребляли. Ведь не так же. Как вы думаете, что является причиной такой сильной боли и такой сильный травмы, которая не прошла в раннем детстве и невозможно было её преодолеть. Страх, да. Страх конечно. Страх что повторится. Травма обязательно будет потом. Ведь почему мы с вами все боимся нового. Вот очень многие боятся идти в группу. Вы знаете, как своего близкого трудно припереть в группу или куда-то на реабилитацию? Он же говорит: «Я не пойду, я боюсь, а что я там скажу, а вдруг на меня криво посмотрят». Вот это все да. Откуда у нас страх перед новизной. Ведь вот сегодняшний вечер мы не знали наступит, не наступит, через полчаса мы отсюда все выйдем, понятно. Значит первая причина возникновения такой острой боли - это отсутствие высшей силы в наших семьях. Вот я согласна с вами. Ну мой пример вы знаете да. Мои все кресты там поснимали в семнадцатом году и в общем не надевали, и даже когда маму отпевала, мне мои братья сказали: «ну и кто теперь тут верующий?». Ну неважно. Мне как-то не важно, как моя семья да, жила и выздоравливала или нет. Но вот эти вот годы безверия да, годы без религии и других учений - они очень серьезно в нас вот туда куда-то ввинчены, и даже если у вас были сильно верующие предки или там какие-то бабушки, то они так немножко скрывали это дело и особо вам может быть даже не рассказывали. Это редкая семья в которой сохранилось, вот это: жить правильно, вот это хорошо, это плохо. Ведь вера - это не просто соблюдение каких-то ритуалов религиозных - это же вот, жить правильно. То, что хорошо - делать, то что не хорошо - не делать. И свободный выбор вообще, осознанный свободный выбор. Ведь любая религия приводит к этому да. Осознанный свободный выбор. Никаких норм там подавляющих таких нет. Ты всегда свободен, а если есть грамотные батюшки, вы знаете, они к этому вас ведут. Всегда осознанно что-то делать. Значит вот еще, да, как основные причины зависимости – это боль да. Еще отсутствие веры. Ну веры, Бога, как мы его понимаем. Помните в программе, Бог – как мы его понимаем. Тоже меня осуждают кстати говоря, на «ютубе», что я много говорю о вере и о Боге. Ну честного говоря не знаю, как, Бог, как мы его понимаем. Я не говорю, что вы должны определенного какого-то бога найти, но то что не вы бог — это однозначно. Нужно к этому прийти. Что не я все это вершу в этой жизни и не я за все отвечаю. Иначе перегруз сверх ответственности, и выздоровление не наступает. А что еще. Чего еще не хватало в наших семьях. Любви. Вот я уже сегодня говорила, что если бы это было, то не было бы никакой зависимости. Значит в наших семьях не хватает любви. Вот вы все здесь сидящие, возможно, многие родители химически зависимых, или жены, или дети - невозможно вас обвинить в том, что вы не любите своих близких. Ведь любите однозначно, но как тогда можно говорить о том, что любовь отсутствует. Нас приучили не выражать истинные чувства, а выражать как-то по-другому. Причем это «автоматом», вот как нас с вами воспитывали - так мы воспитываем своих. Либо наоборот. Я свой пример часто привожу: у меня пищевое насилие, то есть в садике, когда мы все там сидели нужно было съесть эту всю порцию, какую дали, и не моги по-другому. Я и сейчас рассказываю часто примеры на группе. Я сейчас помню эту повариху, которая мне казалась – она огромная какая-то, двухметрового роста, в колпаке, вот с «такой» поварешкой приходила, которая была больше, чем моя голова и она вот этой поварешкой махала. Все может быть, что это вообще мое катастрофическое мышление, потому что, если туда вернуться и кого-то из моих же спросить - может все не так было. Но у меня вот такое впечатление и мне оказалось, что она сейчас даст по голове вот этой поварешкой. А есть то невозможно, потому что эту всю порцию не съесть - рассчитана то непонятно на кого. Были взрослые, были и дети, которые много ели. Я не могла. И при мне вот какого-то рядом сидящего мальчика докармливали, и я в ужасе сидела и думала: «сейчас меня тоже этим докормят». Мне не дали этой поварешкой по голове и не докармливали, но вот этот ужас, заражение, вот эта травма через другого человека. Однозначно, поскольку я уже была созависимая. Что я сделала со своим сыном. Я его никак не насиловала кормежкой. Я его даже водой не поила лишний раз, хоть маленького, хоть грудного. Вот вообще никак. Вот попросишь - да, не попросишь - нет. Он был такой худенький. Он и сейчас очень худенький и мои бабки меня чуть не сжирали: «У него нет сил, он у тебя худой, что ты делаешь?» Я конечно довольна, потому что, он совершенно свободно на любых там. Вот он там веган или что он хочет, он делает все что угодно, со своим этим. Он свободен в этом. Но сколько я за это получила – атас. Я даже врача спрашивала, говорю: «Посмотрите на ребёнка». Он и так еще много болел. Я говорю: «Он сильно худой?» – она так знаете, кожу оттянула и говорит: «Нет, видите сколько подкожного жира. Нормальный он у вас». То есть понимаете, я наоборот. Но если там пере нянчили, пере заботились, в ватку закрывали, тут нельзя, тут правильно, это неправильно, сюда ходи, сюда не ходи, это надо, это не надо, это можно, это нельзя. То есть я такая в нормах вся воспитана. То ему чего дано было – делай, что хочешь. И я помню бабки и даже прабабки мне говорили: «Он у тебя делает, что хочет, что ты ему все разрешаешь!». Он мне потом высказал: «Ты почему меня отпустила с этими вот тусоваться и там эту музыку писать. Там я в первый раз употребил и привык употреблять». Потому что мне не давали, а тебе все можно. Понимаете, как мы воспитываем: либо также, либо наоборот. Это тоже неправильно. То есть воспитание нездоровое. То есть у нас нет в семьях здорового воспитания. Что еще является причиной? Думайте наши родители что, специально это все сделали что ли? Во-первых, не знание: у нас и сейчас даже в педагогических вузах правильное воспитание не преподают. Книжки на эту тему сейчас правда появились, но это надо же сколько перелопатить, сколько себе в голове перевернуть чтобы правильно воспитывать. Вот что было с нашими родителями, почему они нас неправильно воспитывали. Их также воспитывали, либо еще что там было. Если брать моих родителей – детство военное, а может быть ваши бабушки-дедушки - детство военное. Там было до чего, до любви? - там лишь бы выжили, сыт и слава богу, что одел, то и одел, а сами где? - а сами «пятилетка в три года», «стахановское движение», страну восстанавливать, поднимать, бомбежка, голод. Я часто привожу пример: у меня второй муж был блокадник и я вот все искала, думала почему он то созависимый. Потому что он не зависимый человек был, но созависимость жуткая. И когда я поняла, то есть ему было четыре года - началась война, бомбежка, холод, голод, с бабушкой сидел, мама на работах, стройке, там и прочее, и конечно вот на этом страхе, ужасе вот такое воспитание. То есть наши родители не виноваты, что они нас так воспитывали. Даже если хотели, даже если знали, как правильно, просто мир изменился. Мир стал другой. Появились травмы. Ну а кто в перестройку родил детей и растил тоже знаете, что там было: с работы увольняют, зарплату не платят, надо работать еще где-то, на двух, на трех. Там было до какой-то любви, до внимания, до воспитания. Там тоже выжить. Покупали мешок картошки и пока он не кончится – у нас есть, что покушать. Приходишь в магазин, там карточная система. Ну я рассказываю для тех, кто не знает, а кто знает, вы помните. Приходите в магазин, а там и карточки отоварить нечем. Помните. Ну все может быть. И что у нас тогда нет с вами выхода что ли? У нас прямо, всё, хана? Все будут зависимые в будущем поколении? Благодаря чему. Вот это то, как нас воспитывали. То как мы сейчас воспитываем своих близких - не изменим, оно уже есть. А вот это. А вот это мы можем сохранить несмотря ни на что. Потому что это лекарство. Это лекарство от зависимости. Но если я вас сейчас спрошу, и вы все скажите: «я люблю», - но любовь какая. Может быть слепая, может быть подавленная, не проявленная, никак не проявленная. И очень многие спрашивают: «А то что такое любовь». Вообще действительно, приходят люди на консультации, даже на расстановки. Знаете, да, что такое расстановки по Хеллингеру. Метод основанный на любви. Когда любовь течет, и расстановка позволяет восстановить тот источник любви, который был в начале всей фамилии, и чтобы это любовь текла и текла через нас прошла и дошла до наших близких, до детей, до внуков, до мужей. Всех можно что называется до любить. Так вот любовь — это что. Это энергия. Это энергия - причем очень теплая. Теплая, насыщенная вот этим вот: радостью, счастьем, вот таки вот очень хорошим ощущением. Там сразу появляется безопасность. Что можно преодолеть все что угодно с помощью любви. Понятно, что можно взять Чепмена хотя бы, «5 языков любви» в интернете найти почитать, и, хотя бы выяснить какие языки любви у наших близких, но начните это с себя. Сначала вы почитайте и поймите «А как я-то, да. Я знаю, что меня любят, кто меня любит». Возможно у вас есть сомнения – мама любит, а папа нет, или возможно, что муж не очень любит, или дочка любит, а сын нет. Ну то есть от каждого вы получаете любовь на своем языке: от подружки, возможно от приятельниц, от начальника. Вот он меня любит, когда он премию мне выписал или он меня любит, когда на совещании не наорал. Вот он меня в этот момент любит. Я почему такие примеры привожу? - потому что легче всего на чужих. Помните да, когда вы начинаете выздоравливать в программе, сначала сработает там: на работе, с приятельницами, с малознакомыми людьми, друзьями может быть, и только потом сработает дома то, в острой ситуации, где боль. И тогда поймете: я чувствую, язык любви у меня вот здесь такой, здесь такой, здесь такой. А как-я-то выражаю любовь. И, например, поймете, что я кошку то люблю, когда я её глажу, когда на руки беру и глажу или, когда кормлю, или чистой воды наливаю. А мужа я конечно не так люблю. Не когда же я ему воды налила. А как я люблю мужа да. И поймете может, что не очень-то и люблю - тут уже вот столько обид и всего этого накопилось. Тогда так. Что-то сделать для этого надо, потому что любовь - базовое чувство. Если нет любви - выздоровление невозможно. Хоть сколько шагов пропиши. Хоть какое правильное поведение выработай, но если ты в этой маске правильности, то это одни границы. И дальше: «А как я детей своих люблю, а вот дочку люблю, а сына не очень или не знаю, как». Потому что, если подростки, они не дают ни обниматься, да, ничего, раздражаются. Я помню в свое время, вот сидела тоже так думала. И думаю: «Интересно, у меня сын вот. Ему слова вообще пофиг, хоть говори ему, не говори. Если подарки покупаю, вот никогда попасть подарки не могла. С двенадцати лет не могла купить подарок, чтобы я ему попала в потребности. Вот что ему нравится. Он всегда шел: «Ты, мама, не понимаешь! Не понимаешь!» - Я говорю: «Хорошие же ботинки. Смотри, вот такие, такие.» - «Нет. Нос должен быть шире вот на столько!». И я думала: «Вот какой интересно у него язык любви. Вот как он знает, что я его люблю». Я его спросила. «Когда суп сварен – это ты меня любишь». Думаю, интересно, а если не сварен. И потом, когда я этот суп сварила, то я не могла его вылить. Его не съели, но это же был мой язык любви. Я же носилась с этой кастрюлей. Выливать, не выливать. Потом все проще стало, потому что языки любви меняются, когда вы их проявите, когда вы их поймете - они будут меняться. Но вот хотя бы с этого начать любить. Да, например, что-то приготовить или наоборот не насиловать с едой. Мне было счастье великое, если мне не давали есть в этот день, например. Не насиловали с едой. Вот это просто прекрасно было, но это у меня. У кого-то другое. Значит, вот что я хочу сказать по поводу любви. Её нехватка, ее отсутствие и никто не виноват, потому что есть мы с вами да, предположим, мама и папа в семье, отец ребенка, есть наш ребенок. Если он заболел, то не мы с вами виноваты. Я имею ввиду химической зависимостью. Понятно, что если вы его голого на снег выпустили и он простудился, то да, может быть. Ну не думаю, что такие вас волнуют вещи. А вот здесь есть наши предки, да. Здесь есть свекровь, здесь есть свекор да, здесь есть тесть, есть тёща. И вот причина этого заболевания может быть: либо я вот этого ненавижу, потому что он пьяница или он изменщик, или он какой-то не такой, и я не того выбрала. Либо я вот этих вот ненавижу. Которые его воспитали, и они такие сякие растакие. И вот очень часто с этим сталкиваюсь и почему привожу вам этот пример, потому что очень часто сталкиваюсь с тем, что приходит мама, которая заботится о своем ребенке и хочет, чтобы у него было все хорошо, а на самом деле вот здесь она: и не дает общаться, и не встречаться, и не надо, потому что там одни пороки – в этой семье одни порочные люди. Ну либо наоборот: вот этот испытывает сюда нехорошее чувство, что реже кстати. Мужчина в этом смысле проще. И даже если вот здесь потомственный алкоголизм. Предположим вы столкнулись с тем, что здесь то наркомания да, а здесь вот алкоголизм и здесь может быть алкоголизм, может быть здесь алкоголизм, все уже умерли давно, может быть здесь кто-то в психушку попал - то они тоже не виноваты, а есть оттуда идущий «прерванный поток любви» называется. Они не виноваты, что они так страдают - они несут тяжелое, возможно создают не возможные условия проживания с ними и воспитания детей в этой семье, но они тоже не виноваты. Вот часто привожу пример да: может быть война, может быть еще что-то, тоже страшные вещи какие-то, преступления в роду. И вот это мы с вами не изменим. Вам это понятно, что мы не сунемся туда, и не скажем: «Живите так, вот здесь надо так, а здесь вот так правильно». Нет. Наше дело, как папы и мамы, если вы в программе и, если вы хотите, чтобы ваш близкий, родной, самый любимый поправился - туда поклон и всем благодарности. Слышали когда-нибудь - отпустить можно только с благодарностью. Слышали. Отпустить можно только с благодарностью. Поэтому писать благодарности туда, что очень непросто, потому что если есть обиды, если обвиняете, если ничего не знаете, то как писать благодарность, если я ничего не знаю. Вот узнавать. Узнавать и писать родовое дерево - это правильно, это хорошо. Вы группа риска, поэтому вы попали возможно в проблему, и хорошая книжка очень «Внуки алкоголиков» найдите её в интернете, почитайте. У кого такая есть проблема в семье, обязательно почитайте. Вы поймете, почему через поколение это действует. Но если вы выздоравливаете, то всё, на вас заболевание заканчивается. Мало того если вы вот начинаете выздоравливать, но хорошо бы и здесь выздоравливать, но, если даже здесь отказываются, полностью принять и сказать: «Ты хороший всё равно, ты несешь тяжелое, ты несешь свой рюкзачок и спасибо тебе за это». Понимаете. Он несет тяжелое, даже если он умер от алкоголизма, даже если он там в тюрьмах сидел всю жизнь - он несет тяжелое. Понимаете, вот, какой рост души должен быть, чтобы этому поклониться. И никак по-другому. Если мы продолжаем злиться, ненавидеть, испытывать обиды, обвинять, бояться, все тоже. Мы усугубляем с вами проблемы. Если вы хотите это восстановить действительно на серьезном уровне, вот всегда диктую фразу, которая помогает во всех случаях: у меня есть папа и мама, дедушки и бабушки, понятно, что там несколько, прабабушки и прадедушки - там уже армия, да, и вы все во мне - я ваш потомок, я наследую всё самое хорошее от вас, а все тяжелое оставляю вам с благодарностью и любовью, даже если там преступления, сумасшествия, алкоголизм, война, безвременные смерти, ну какие-то еще вещи страшные. Просто в расстановках, когда стою, узнаю очень много страшных вещей. Как раз выплывает, что, либо детей убивали, либо еще что ни будь, аборты, кто-то в тюрьмах кого-то съел или убил, но кто-то в конце концов в расстрелах участвовал и тоже во всяких карательных операциях. Всё тяжелое оставляю вам с благодарностью и любовью, и таким образом вы отдаете тяжелое. А силу, любовь… Потому что, то что есть вот этот человек, значит здесь есть любовь, которая течет, но до вас не дотекла, потому что здесь страшные вещи произошли. И тоже быстрый способ выздоровления. Да вот этот барьер мы с вами можем оставить, он есть, но сюда поклониться ему. И мы живем с вами в православном пространстве - это очень здорово, что есть церковь на любом углу - в часовенку зашли, даже если вы не очень верующие, даже если вы не крещенные, ну так бывает. Взяли, купили самую маленькую, поставили. И прямо, когда эту фразочку говорите прямо там, где умерших поминаете, прям туда поставить: «Тяжелое ваше, только ваше». Поставили и оставили. И оставили вот этом песочке или что там есть. Вообще бабушки и дедушки - это считаются дальними родственниками. Вообще тут по правилам наследования знаете, кто близкий родственник, кто дальний. Если вы, конечно, отдали туда на воспитание и не участвуете, тогда да, там влияние может быть, а когда при вас – нет. Важно, чтобы от вас шла туда благодарность. Вот понятно да, для вас свекор со свекровью не родственники - туда только спасибо и уважение, также как для вашего мужа ваши родители не родственники. И тоже хорошо бы уважал. Но это необязательно, что вы прям вместе все праздники, и там как говорят, с бутылками на столе и прочее. Тем более что если здесь где то есть химическая зависимость, то это особые правила уже жизни этой семьи. Вы же знаете. И если там не понимают, то мы просто не приходим на праздники, и не участвуем, и не принимаем подарки в виде психоактивных веществ. То есть - граница. Но о границах буду еще говорить обязательно. Знаете, вот ребенка, когда готовят к школе, то куда-то перед школой отправляют в учреждение, даже если не ходил там до шести лет ни в какие садики, то в шесть лет все равно отдают. Зачем. Адаптироваться к системе, потому что система будет давить. Школа вообще очень давящая система. Сорок пять минут для ребенка просто нереально в семь лет высидеть. Но это же система – мы ее с вами видимо не изменим в ближайшие несколько лет. Поэтому обязательно приучаем, но с любовью, с поддержкой, с тем, что пришел из школы и все, что там напряжение накопилось, то дома можно взять биту и поколотить все что угодно, выразить вот эти все чувства, которые там возникли. И мама поддерживает, и папа поддерживает. Физически, причем дети, которые действительно кричат, бьют и выражают - всё хорошо у них. Важно, что вы в этом их поддерживаете, очень важно, что если вы идете в школу или в садик разбираться с поведением ребенка, то вы на стороне ребенка, а не на стороне воспитательницы, учительницы, директора школы, стыда, вины и прочего. Вот это вот понимаете да. Ты у нас всегда хороший, но то что ты сделал - так не делают, иначе ты не выживешь в этом социуме». Это пока вы маленький, а когда вы взрослый. Вы сами выбираете в каких системах работать или как это называется - фрилансером быть. Пожалуйста, кто вам не дает. Не работайте нигде, не ходите ни в какие учреждения. Живите в свое удовольствие, покупайте хутор, живите там, дома стройте. Ну либо вы принимаете эту систему, потому что правила уличного движения вы приняли. Кто за рулем или, кто пассажир, вы же приняли эти правила уличного движения. Почему. Это безопасно, если мы все договорились – то мы безопасно все на улице. Мы друг друга не сталкиваем, не убиваем, потому что мы договорились. Вот дальше, как взрослые люди мы умеем договариваться. И это профилактика любого преступления и, естественно, зависимого поведения. Также и в семье: договариваемся, и договариваться можно с очень маленькими людьми - это профилактика зависимости. С очень маленькими детьми если умеете договариваться - будет очень здорово. Курс для новичка "Основные причины зависимости и что с ними делать" жүктеу/скачать 238.73 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|