Методические указания по курсу «Великая Отечесвтенная война советского народа в контексте Второй мировой войны»

Основы идеологии белорусского государства обуславливают необходимость учёта и разработки определённой системы ценностей, среди которых первостепенное значение имеет патриотизм как качество личности. В связи с этим содержание учебно-методического комплекса ориентировано на формирование у студентов чувства патриотизма как любви к Родине и реализацию государственно-политического аспекта патриотизма как готовности к обороне суверенитета нашей республики.

Учебно-методический комплекс включает в себя курс истории Великой Отечественной войны в контексте Второй мировой, предусмотренный для студентов 1 курса дневного отделения.

Цель курса – с максимальной полнотой осветить героические и трагические события Великой Отечественной и Второй мировой войн, их взаимосвязь и взаимовлияние, показать жизнь народа на оккупированной территории и в советском тылу, вклад белорусского народа в разгром германских агрессоров; раскрыть воздействие и влияние событий на фронтах Второй мировой и Великой Отечественной войн на судьбу народов Европы и Советского Союза; способствовать формированию национального самосознания, патриотических и гражданских качеств личности; воспитывать у студентов чувство ответственности за будущее своей страны и мирового сообщества.

В настоящем комплексе представлена структура лекционного курса, помещены темы семинарских занятий с разбивкой их на вопросы и с перечнем предлагаемой литературы. Также студенты найдут здесь списки экзаменационных вопросов с указанием литературы, необходимой для самостоятельной подготовки в течение семестра и для подготовки к зачёту. Комплекс завершается котрольным тестом, предлагаемым для проверки полученных знаний в ходе изучения данной дисциплины.

Последовательная работа студентов по темам УМК, выполнение ими заданий и требований позволит успешно освоить курс и получить знания, которые во многом могут быть использованы при написании работ реферативного плана.

Следует отметить, что данный учебно-методический комплекс написан на основе последних исследований отечественной и зарубежной историографии с привлечением архивного материала Национального архива Республики Беларуси, Государственного архива Витебской области, а также Зонального государственного архива в г. Полоцке.

Тема 1
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

1. 
   Распад Версальско-Вашингтонской системы договорённостей
   

К середине 1930-х гг. конфликтный потенциал европейского порядка стал стремительно возрастать. К этому времени в Европе существовали три глобальные линии политического развития. Одна линия была направлена на слом европейского порядка. Нацистская Германия и фашистская Италия не желали мириться с существовавшим статус-кво и намеревались осуществить его коренное переустройство. Две другие линии должны были стать ответом на вызов фашистских держав. Однако надо было сделать выбор между политикой коллективной безопасности, более рискованной, но в случае успеха и более эффективной; и политикой умиротворения, менее рискованной, но, как показала история, совершенно неэффективной. На протяжении всего лишь двух лет – 1936 – 1938 гг. – на европейском континенте произошло сразу несколько серьезнейших кризисов, спровоцированных в той или иной мере агрессивными державами.

Национал-социалистическая немецкая рабочая партия А. Гитлера пришла к власти на волне экономического кризиса, недовольства населения неэффективной политикой правительства и раздуваемыми идеями реванша Германии после поражения в Первой мировой войне. Основным источником бедствий для страны нацисты называли Версальский договор.

Так, на Парижской мирной конференции 18 января 1919 г. присутствовали представители 32 союзных и объединившихся государств, но судьба Германии решалась без неё. Всё послевоенное устройство Европы и мира, в том числе и Германии, определялись Советом четырёх (В. Вильсон, Д. Ллойд Джордж, Ж. Клемансо и В. Орландо) и «Большой тройкой» (В. Вильсон, Д. Ллойд Джордж, Ж. Клемансо)¹.

Немецкую делегацию возглавлял министр иностранных дел У. фон Брокдорф-Ранцау; в Зеркальный зал Версальского дворца её пригласили только в конце работы конференции – 7 мая – и вручили текст договора, согласно которому Германия теряла 13,5 % территории от её довоенной площади с населением в 7,3 млн. человек (из них 3,5 млн. немцев) – Эльзас и Лотарингия возвращались Франции, Северный Шлезвиг – Дании (после плебисцита), Бельгия получила Эйпен и Мальмеди и область Морене, где 80 % были немцы; Польше отходили основные территории провинции Познань и Западной Пруссии, а также небольшие территории в Померании, Восточной Пруссии и Верхней Силезии, чтобы обеспечить польскому государству выход к морю, в районе устья реки Висла и Данцига был создан коридор (польский или «данцигский» коридор), отделивший Восточную Пруссию от остальной Германии. Сам город был объявлен «вольным городом» под верховным управлением Лиги Наций, но включался в польские таможенные границы.

В особую политико-географическую зону была выделена территория Саара, которая передавалась на 15 лет под управление Лиги Наций, а её угольные шахты – временно Франции. Левобережье Рейна было оккупировано войсками Антанты, а на правом берегу создана демилитаризованная зона шириной в 50 км. Мемель (Клайпеда) переходил под контроль Лиги Наций, а в 1923 г. передан Литве.

Кроме того, Германия теряла все колониальные владения, которые позднее были поделены между главными державами-победительницами: в Африке – Танганьика стала подмандатной территорией Великобританией, район Руанда-Урунди – подмандатной территорией Бельгии, «Треугольник Кионга» (Юго-Восточная Африка) был передан Португалии, Великобритания и Франция разделили Того и Камерун, ЮАС (Южно-Африканский Союз) получил мандат на Юго-Западную Африку, Франция получила протекторат над Марокко, Германия отказывалась от всех договоров и соглашений с Либерией; на Тихом океане – в качестве подмандатных территории к Японии отошли принадлежавшие Германии острова севернее экватора, к Австралийскому Союзу – Германская Новая Гвинея, к Новой Зеландии – острова Самоа права Германии в отношении Цзяочжоу и всей Шаньдунской провинции Китая отходили к Японии (вследствие чего Версальский договор не был подписан Китаем). Также Германия отказывалась от всех концессий и привилегий в Китае, от прав консульской юрисдикции и от всякой собственности в Сиаме.

Далее, Германия признавала независимость всех территорий, входивших в состав бывшей Российской империи в 1 августу 1914 г., а также отмену всех договоров, заключённых ею с Советским правительством. Кроме того, германское государство признавало и обязывалось строго соблюдать независимость Австрии, а также признавала полную независимость Польши и Чехословакии².

Таким образом, территориальные потери Германии лишали её 10 % ежегодных производственных мощностей, 20 % объёмов добычи каменного угля, 75 % запасов железной руды и 26 % выплавки чугуна.

Вооруженные сухопутные силы Германии ограничивались 100-тысячной сухопутной армией при 4 тыс. офицеров, а флот – до 16 тыс. человек и мог включать 6 лёгких броненосцев, 6 лёгких крейсеров, по 12 эсминцев и торпедных катеров. Распускался Генеральный штаб. В итоге такая армия могла быть пригодной для полицейских функций, но не для обороны страны. Всеобщая воинская повинность отменялась, армия должна была комплектоваться путём добровольного найма³.

Германия обязывалась возместить в форме репараций убытки, понесённые правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в результате военных действий. Вокруг данного вопроса развернулся ожесточённый торг, в котором участвовали не только «Большая тройка», но и малые державы. Британский премьер соглашался отдать 50 % репараций Франции. 20 % – всем остальным и 30 % требовал для Великобритании. Он предложил взыскать с Германии 35 млн. долларов, тогда как Ж. Клемансо и его министр вооружений Л. Лушер требовали установить общую сумму репараций не менее 50 млрд., на что В. Вильсон отреагировал негативно. В итоге Совет четырёх достиг компромисса – решено общую сумму репараций не включать в статьи договора, а поручить установить её особой Репарационной комиссии. Так, в ходе международных переговоров 1920 – 1921 гг. для Германии была определена огромная сумма выплат – 132 млрд. золотых марок.

Наконец, 231-я статья Версальского договора возлагала на Германию единоличную ответственность за развязывание первой мировой войны⁴.

Таким образом, договор вступил в силу 10 января 1920 г. Его подписали, с одной стороны, США, Великобритания, Франция, Италия, Япония, как главные державы-союзницы, а также Бельгия, Польша, Румыния, Королевство сербов, хорватов и словенцев, Чехословакия, Бразилия и многие друге государства, а с другой стороны – Германия. Сенат США не ратифицировал договор ввиду нежелания вступать в Лигу Наций, статут которой входил составной частью в текст Версальского договора. В 1921 г. Соединённые Штаты отдельно подписали с Германией мирный договор, по существу почти идентичный Версальскому, но без статей о Лиге Наций.

В январе 1933 г. в Германии была установлена нацистская диктатура. Это стало переломным моментом в процессе непосредственной подготовки второй мировой войны и имело катастрофические последствия для немецкого и других народов.

А. Гитлер выделял два этапа завоевания жизненного пространства: первый – собирание немецких земель – претензии на территории Карла V (необходимо захватить часть Прибалтики, область Чехословакии, Эльзас, Лотарингию, часть Швейцарии); второй – восточный поход («Drang nach Osten»). Первый удар предполагалось нанести по Франции. Возможный союз с Великобританией, чтобы потом сделать ее вассальным государством. Иметь возможность контролировать мировые колонии. Итогом должно стать мировое господство Германии.

Приход к власти в Германии правительства, открыто заявлявшего о намерении изменить существующее положение дел в Европе, был сочувственно встречен в Риме. Италия, не довольная итогами первой мировой войны, давно искала случая поднять вопрос об их пересмотре. Однако её попытки наталкивались на неприятие более сильных держав. С приходом к власти А. Гитлера Италия могла рассчитывать на поддержку Германии. В конце 1920-х гг. фашистская диктатура была установлена в Италии. Внешнеполитические цели итальянского диктатора Б. Муссолини были схожи с идеями германских нацистов – экспансия и воссоздание древнеримского государства.

Но, несмотря на параллельные интересы итальянских фашистов и германских нацистов, внешнеполитические воззрения лидеров Италии и Германии совпадали не во всем. Итальянскому диктатору не была близка мистическая вера А. Гитлера в превосходство арийской расы. Он не претендовал на мессианство во всемирном масштабе. Дуче не стеснялся заявлять фюреру о том, что не разделяет и его грубый антисемитизм. Наконец, Рим никак не могла увлечь идея «национального самоопределения» немцев, поскольку её реализация означала бы включение Австрии в состав Германии, тогда как в Риме предпочитали иметь на севере границу со слабой Австрией, а не с мощной Германией. Италия была склонна видеть себя посредницей между соперничающими европейскими державами. Она не видела необходимости в полном разрушении Версальского порядка, но добивалась его модернизации с учетом ее требований. Итальянская дипломатия выступила с предложением подписать между Италией, Францией, Великобританией и Германией пакт, который бы зафиксировал признание принципиальной возможности нового мирного общеевропейского переустройства.

В то же время, Германия стала домогаться равных возможностей в области вооружений. Вопрос этот обсуждался в рамках Конференции по разоружению, но требования Берлина были встречены отпором западных держав. 14 октября 1933 г. правительство А. Гитлера заявило о прекращении своего участия в работе Конференции по разоружению, а 19 октября Германия вышла из Лиги Наций⁵.

18 декабря 1933 г. потребовала отмены всех военных статей Версальского договора, разрешения увеличить германскую армию до 300 тыс. солдат, возобновления производства всех видов вооружения.

13 января 1935 г. 90 % участников референдума в Саарской области, находившейся под контролем Франции, высказались за присоединение к Германии в соответствии с процедурой, установленной Версальским договором.

16 марта 1935 г. в Германии была восстановлена всеобщая воинская обязанность⁶. Одновременно было принято решение о создании германских военно-воздушных сил. В прессе началась открытая пропаганда идеи присоединения (аншлюса) Австрии к Германии. Эти шаги открыто противоречили условиям Версальского договора.

Осенью 1934 г. А. Гитлер выдвинул требования увеличения военно-морских сил Германии с целью установления господства на балтийском море и возможной военной угрозы Советскому Союзу.

Почувствовав нарастание угрозы со стороны Германии английские дипломаты начинают искать возможности сохранения в соотношении морских сил и сдерживания наращивания немецкой военно-морской мощи.

В январе 1935 г. в Берлине побывал видный английский политик лорд Аллен Гаршвурд, в марте – Джордж Саймон⁷. А в июне 1935 г. министр иностранных дел Великобритании С. Хор и посол Германии в Лондоне И. фон Риббентроп путем обмена письмами оформили двустороннее соглашение по военно-морским вопросам, которое было подготовлено втайне от Франции и оформлено вопреки ее официальному протесту. Данное соглашение предусматривало признание права Германии иметь флот, тоннаж которого будет составлять 35 % британского. Кроме того, разрешалось создавать германский подводный флот, который не должен был превосходить совокупный подводный флот Британского содружества; временно Германия обязывалась сохранять свой подводный флот на уровне 45 % от британского⁸.

Таким образом, Германия согласилась ограничить масштабы своей военно-морской мощи, признав преимущества Великобритании в этой области. Но одновременно с этим британская сторона фактически признала право немцев на односторонний отказ от ограничений, налагаемых Версальским договором.

В то время как Германия беспрепятственно развивала своё наступление в Европе, первой целью итальянских фашистов стала Эфиопия (Абиссиния), война с которой продолжалась с октября 1935 по май 1936 г. Эфиопия была одним из очень немногих государств Африки, которое сохраняло независимость. Выбор Б. Муссолини пал на неё по двум причинам: во-первых, в стране имелись ресурсы, которые были нужны итальянской промышленности, а, во-вторых, территориально она располагалась между двумя уже имевшимися у Италии колониями – Эритреей и Сомали. 3 октября 1935 г. итальянские части вторглись на территорию страны. Но это ещё не было полномасштабной войной. Правительство Эфиопии обратилось с жалобой на действия Италии в Лигу Наций. Рассмотрение итало-эфиопского конфликта затянулось. В итоге Эфиопия вместе с близлежащими Эритреей и Сомали были преобразованы в Итальянскую Восточную Африку. В мае 1936 г. императором Эфиопии себя провозгласил итальянский король Виктор Эммануил III, а Лига наций фактически признала захват Эфиопии Италией как свершившийся факт и в июле 1936 г. приняла решение об отмене санкций против Италии. На месяц раньше эмбарго на торговлю с Италией отменили США. Формально державы Лиги исходили из факта, что как независимое государство Эфиопия уже все равно перестала существовать⁹.

В 1931 г. на путь военных захватов встала Япония. Стремясь вытеснить из Азии англичан и французов, японцы вторглись в Северо-Восточный Китай. В феврале 1936 г. серьёзные вооружённые столкновения возникли на монголо-маньчжурской границе. Тогда же было решено союзные отношения между Монгольской народной республикой и СССР оформить официальным протоколом о взаимной помощи для предостережения японской военщины, который был подписан 12 марта 1936 г.

В 1937 г. летом обстановка на Дальнем Востоке опять осложнилась. 7 июля Япония продолжила войну против Китая и в короткий срок оккупировала его северные, центральные и южные провинции – самые развитые в экономическом отношении. В ответ на японскую агрессию не последовало никакой международной реакции. Никаких мер не приняла и Лига Наций, хотя СССР побуждал её к этому. СССР был единственной страной, которая реально оказала поддержку Китаю (в 1938 – 1939гг. Советский Союз дал кредиты в объёме 250 млн. долларов США, снабжал вооружением и снабжением: было поставлено 1 235 самолётов, 1 600 артиллерийских орудий, свыше 14 тысяч пулемётов танки, бензин, боеприпасы; кроме того там к началу 1939 г. на территории Китая находилось 3 665 советских военных специалистов).

Советско-японские отношения в конце 30-ых гг. стали очень напряжёнными. 15 июля 1938 г. Япония через своё посольство в Москве предъявила советскому правительству претензии на ряд высот в районе озера Хасан, заявив, что в случае неудовлетворения этих требований будет применена сила. Эти требования были отвергнуты, а Наркоминдел СССР представил японскому посольству документы, подтверждающие принадлежность этих высот России согласно обозначению линии границы по Ханчунскому соглашению с Китаем 1886 г.

Но, 29 июля японо-манчжурские войска вторглись на советскую территорию в районе озера Хасан. Эти события были первым крупным актом агрессии Японии против СССР накануне второй мировой войны. 11 августа 1938 г. Япония вынуждена была заключить соглашение о ликвидации конфликта.

Однако напряжённая ситуация на Дальнем Востоке продолжала сохраняться. Япония предъявила претензии на часть территории МНР, на восточный берег реки Халкин-Гол, требуя перенести границу на 20 км западнее, на русло Халкин-Гола. 11 мая 1939 г. монгольские пограничники подверглись нападению со стороны японских солдат, а 28 мая Япония бросила против Монголии большие силы регулярных войск (75 тыс. чел., 182 танка, более 500 орудий, около 350 самолётов).

22 июня 1939 г. состоялся крупнейший воздушный бой того времени, продолжавшийся более двух часов, когда 120 японских самолётов встретились в воздухе с 95 советскими истребителями¹⁰.

В соответствии с договором о взаимной помощи советское правительство оказало поддержку Монгольской народной республике. В ходе ожесточённых боёв части японской армии были разгромлены (общие потери 61 тыс. чел.; Красной Армии – 20 801). В итоге переговоров 15 сентября 1939 г. в Москве было подписано соглашение между СССР, МНР и Японией о ликвидации конфликта у реки Халкин-Гол¹¹.

Таким образом, различные стратегические цели, преследуемые великими державами, разделили их на три политических центра.

2. 
   Гражданская война в Испании. Формирование блока «стран оси». «Антикоминтерновский пакт» (25 ноября 1936 г.)
   

Поводом явилась победа левых партий, входивших в Народный фронт, на выборах 16 февраля 1936 г. в Кортесы Испании. К середине месяца на юге и западе Испании ситуацию контролировали франкисты, на севере и востоке – сторонники Народного фронта. Большая часть военных поддержала Ф. Франко, хотя значительная часть руководства военно-морских и военно-воздушных сил сохранила верность правительству. Ни одна из сторон не могла одержать победу сразу. Страна оказалась в состоянии гражданской войны¹².

Существенную выгоду мятежники извлекли из позиции, занятой Францией, Великобританией и Соединенными Штатами Америки.

Французское правительство, возглавляемое Л. Блюмом, в первые дни мятежа в Испании находилось в состоянии колебаний и сомнений. С одной стороны, оно как правительство, опирающееся на Народный фронт, должно было бы оказать поддержку законному правительству Испанской республики, а с другой – опасалось, что под влиянием испанских событий и Франция пойдет по пути дальнейшего развития и углубления программы Народного фронта. К такой политике толкала правительство Л. Блюма и Великобритания, недвусмысленно заявившая, что если в результате помощи Испанской республике Франция окажется втянутой в конфликт с Германией и Италией, то Великобритания не окажет ей поддержки. После недолгих колебаний Франция запретила поставки оружия Испанской республике – сначала государственные, затем частные – и в начале августа по согласованию с англичанами предложила всем европейским государствам строго придерживаться политики «невмешательства» в испанские дела, а 15 августа правительства данных государств взяли на себя обязательство запретить экспорт оружия и военных материалов в Испанию. 9 сентября 1936 г. в результате международного соглашения возник Комитет по невмешательству, в который вошли представители 27 европейских стран. Соглашение предусматривало запрет экспорта и транзита оружия и военных материалов в Испанию, а также взаимную информацию участников соглашения о принятых ими с этой целью мерах. Правительство Соединенных Штатов Америки официально не примкнуло к соглашению, но всё же наложило эмбарго на экспорт оружия и военного снаряжения в Испанию на все время войны¹³. Работа Комитета по невмешательству выявила его неэффективность.

Вскоре стало ясно, что Великобритания, Франция, Соединенные Штаты только маскируются лозунгом «невмешательства», а на деле оказывают помощь мятежникам. Американские, английские и французские монополии продавали мятежникам нефть, автомашины и т.п. Так поступали, например, американская фирма «Тексасойл», французская «Рено», а английские финансисты предоставляли Ф. Франко займы.

Италия и Германия также осуществляли поддержку франкистам, переправляя оружие в португальские порты, а оттуда сухим путем в Испанию, преследуя свои цели: контроль над стратегическими путями, связывающие Атлантику со Средиземным морем, Великобритания и Францию с их колониями; создание возможности использования сырьевых ресурсов Пиренейского полуострова; превращение Испании в плацдарм на случай войны с Великобританией и Францией. Кроме того, борьба держав в Средиземноморье была выгодна А. Гитлеру и в том плане, что позволяла Германии заниматься перевооружением и подготовкой к войне.

Опасаясь, что мадридское правительство падет под давлением мятежников, 23 октября 1936 г. советское правительство заявило о своем отказе соблюдать соглашение о невмешательстве и отменило эмбарго на поставки оружия мадридскому правительству. На коммерческой основе с оплатой в валюте СССР стал экспортировать в Испанию морским путем и по воздуху вооружения, самолеты и технику (с октября 1936 г. по январь 1939 г. было поставлено в Испанию 648 самолётов, 347 танков, 60 бронеавтомобилей, 1 186 орудий, 20,5 тыс. пулемётов, около 500 тыс. винтовок, большое количество боеприпасов). Кроме того, осенью 1938 г. республиканскому правительству Испании был предоставлен кредит в сумме 85 млн. долларов США, а советские граждане собрали 56 млн. рублей в фонд помощи Испанской Республике. В Испанию были направлены советские инструкторы и добровольцы численностью около 3 000 человек. Главным военным советником назначен П. Берзин¹⁴.

Действия СССР дали повод Германии и Италии резко активизировать помощь Ф. Франко, что изменило соотношение сил между врагами и защитниками Испанской республики и стало определяющим фактором военного превосходства франкистов. Война в Испании вызвала серьезные изменения в расстановке сил внутри самого фашистского блока. Италия, направившая значительные силы в Испанию и в то же время вынужденная держать большую армию в непокоренной Эфиопии, оказалась не в состоянии оспаривать гегемонию в фашистском блоке и впоследствии потеряла свое положение равноправного партнера. Однако, подписанное 25 октября 1936 г. германо-итальянское соглашение – ось Берлин – Рим – содержало «полюбовное» разграничение сфер влияния на Балканах и в Дунайском бассейне. Итало-германская интервенция создала непосредственный очаг войны в Европе. Если бы Испанская республика в соответствии с нормами международного права и устава Лиги наций получила поддержку государств, от которых во многом зависел мир в Европе, факел войны можно было бы погасить в кратчайшие сроки.

Таким образом, в национальных интересах Великобритании и Франции было стараться максимально дольше соблюсти нейтралитет, а Германии и Италии – иметь формальное прикрытие своих действий и связать соглашением Советский Союз.

Гражданская война в Испании ускорила оформление военного блока фашистских держав. Так, 25 октября 1936 г. был подписан германо-итальянский протокол о взаимопонимании¹⁵. Германия признала существующее положение в Эфиопии, стороны оговорили линии разграничения их экономических интересов в бассейне Дуная, и, самое главное, Германия и Италия договорились о проведении согласованной линии в испанском вопросе – по сути дела, речь шла о согласованном военном вмешательстве. Берлинский протокол оформил партнерские отношения между Германией и Италией без установления между ними формального союза. Тем самым была создана «ось Берлин – Рим».

Таким образом, политика «невмешательства», упорно проводившаяся Великобританией, Францией и США, значительно подорвала международный фронт антифашистских сил и дала возможность их противникам занять выгодные стратегические позиции для последующих агрессивных акций, непосредственно открывавших путь ко второй мировой войне.

3. 
   Аншлюс Австрии. Мюнхен и политика «коллективной безопасности»
   

Захвату Австрии способствовали внутреннее политическое положение в этой стране, а также развитие дипломатических отношений между европейскими государствами.

В 1936 г. нацистская дипломатия навязала Австрии соглашение, которое ограничивало суверенитет австрийского правительства: оно взяло на себя по секретному протоколу, обязательство «учитывать внешнеполитические интересы» Германии, привлечь в правительство нацистских деятелей, не препятствовать поступлению германской прессы в страну.

В начале 1938 г. нацистская дипломатия приступила к реализации плана аншлюса. Канцлеру Австрии К. Шушингу было официально предложено встретиться с А. Гитлером. Встреча состоялась 12 февраля 1938 г. в Берхтесгадене близ Зальцбурга. Фюрер потребовал, чтобы он принял продиктованные им условия, в противном случае германские войска вступят в Австрию для наведения «порядка»¹⁷.

10 апреля 1938 г. в Австрии было устроено большое театрализованное представление – проведение одновременно в Германии и «Остмарке» плебисцита по уже состоявшемуся аншлюсу. В результате за аншлюс в Германии проголосовало 99,08 %, а в Австрии – 99,75 % участников плебисцита¹⁸.

Таким образом, самым вероломным способом было захвачено государство в центре Европы, произошедшее при согласии западноевропейских государств. Так, Италия согласно положениям военно-политического союза двух государств, оформившегося в октябре 1936 г., отказывалась от позиции в отношении Австрии и признавала её немецким государством.

Франция в эти дни переживала правительственный кризис: не желая брать на себя ответственность за позицию страны в отношении Австрии.

Внешняя политика Великобритании также способствовала захвату австрийской территории. С середины 30-ых гг. в английских кругах стал активно обсуждаться антисоветский вариант разрешения противоречий. Этот вариант стал ведущим во внешней политике английского правительства. Осенью 1937 г. Великобритания предприняла очередную попытку договориться с Германией. 19 ноября лорд-председатель совета Э. Галифакс был принят А. Гитлером. В ходе беседы Э. Галифакс упомянул, что Германия преграждает путь коммунизму на запад, а так же что все противоречия между их странами могут быть устранены¹⁹. Австрия в таком случае выступала как частичное удовлетворение запросов нацистов.

Принципиально иной была позиция СССР. Советское правительство никогда и ни в какой форме не признавало захвата Австрии. Оно решительно осудило гитлеровскую агрессию, предупреждая о губительных последствиях, к которым может привести попустительство захватнической политике германских фашистов. Правительство Советского Союза настаивало на немедленном обсуждении совместно с другими правительствами в Лиге Наций или вне ее практических мер, диктуемых обстоятельствами. Но предложение о коллективных действиях с целью приостановить дальнейшее развитие агрессии не встретило поддержки других государств²⁰.

Чехословакия была следующим пунктом в списке территориальных амбиций А. Гитлера. Но, твердо намереваясь присоединить всю Чехословакию к рейху, из тактических соображений Гитлер решил провести аннексию в два этапа. На западе Чехословакии, в Судетах, проживало значительное (3,25 млн.) немецкое меньшинство, все более попадающее под влияние местной проберлинской партии. В Берлине рассчитывали, что ни Великобритания, ни Франция помощи Чехословакии не окажут.

22 марта 1938 г. правительство Великобритании направило Франции ноту, в которой сообщало, что последняя не может рассчитывать на английскую помощь в случае вступления в войну в целях оказания поддержки Чехословакии. Франция же, несмотря на то, что имела договор с Чехословакией о взаимопомощи, считала выполнение своих обязательств возможным только в том случае, если в её защиту одновременно выступила бы Великобритания. Французское правительство к этому времени фактически полностью отказалась от проведения самостоятельной внешней политики и послушно следовало в фарватере английской политики.

5 сентября 1938 г. президент Чехословакии Э. Бенеш, избегая конфронтации, принял все условия лидеров проберлинской партии в Судетах. Это было совсем не то, на что рассчитывал Берлин: агрессия против Чехословакии лишалась морального обоснования. По приказу Германии, переговоры с Э. Бенешем были немедленно прерваны. 12 сентября Гитлер выступил в Нюрнберге, где огласил 1 октября как дату вторжения в Чехословакию с требованием «справедливости» для судетских немцев²¹.

Правительство Н. Чемберлена стремилось договориться с А. Гитлером за счёт Чехословакии, в связи с этим 19 сентября 1938 г. Великобритания и Франция потребовали от чехословакского правительства удовлетворить претензии А. Гитлера о передаче нацистскому рейху Судетской области²².

Совершенно другой была позиция СССР, которая была изложена И. Сталиным на XVIII съезде партии (март 1939 г.). Основная мысль его доклада сводилась к тому, что надо «соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками»²³. В условиях быстрого роста военно-экономического потенциала Германии западные страны должны были бы или создавать единый фронт против агрессоров или договариваться с ними за счёт других стран.

Советское правительство неоднократно заявляло правительству Чехословакии, а также Франции и Великобритании, что оно полно решимости выполнить свои обязательства по советско-чехословацкому договору о взаимопомощи от 16 мая 1936 г., согласно которому «… в случае, если… Союз Советских Социалистических Республик или Республика Чехословацкая явились бы предметом невызванного нападения со стороны какого-либо европейского государства, Республика Чехословацкая и взаимно Союз Советских Социалистических Республик окажут друг другу немедленно помощь и поддержку»²⁴.

Находясь в середине мая 1938 г. в Женеве (в связи с сессией Совета Лиги Наций), нарком иностранных дел М. Литвинов во время беседы с французским министром выдвинул предложение, чтобы представители французского, советского и чехословацкого генштабов обсудили конкретные военные меры, которые должны быть приняты тремя странами. Франция не откликнулась на данное проявление инициативы.

В беседе с французским поверенным в делах в СССР Ж. Пайяром 1 сентября 1938 г. М. Литвинов от имени советского правительства заявил: «При условии оказания помощи Францией мы исполнены решимости выполнить все наши обязательства по советско-чехословацкому пакту, используя все доступные нам для этого пути»²⁵.

На открывшейся в Женеве 9 сентября 1938 г. сессии Совета Лиги Наций советская дипломатия пыталась использовать этот форум для организации коллективных действий в защиту Чехословакии. Однако прибывший туда советский нарком иностранных дел М. Литвинов встретил глухую стену отрицательного отношения ко всем советским предложениям не только со стороны французских представителей, но и со стороны восточноевропейских союзников Чехословакии, таких, как Румыния. Было очевидно, что Лига Наций потеряла любую эффективность, даже как моральный фактор, в деле защиты мира. Инициативы СССР не только замалчивались, но и делались попытки извратить их смысл, подвергнуть сомнению советские намерения, решимость выступить в защиту Чехословакии. Весь ход работы сессии свидетельствовал о растущей международной изоляции СССР, а также о международной изоляции Чехословакии: никто не хотел поставить на обсуждение в Лиге Наций вопрос об угрозе агрессии против Чехословакии²⁶.

Всё же для оказания помощи Чехословакии СССР были предприняты необходимые меры: 21 сентября отдан приказ о приведении в боевую готовность и сосредоточения у западных границ СССР 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, 1 танковый корпус, 3 отдельные танковые бригады, 12 авиационных бригад и 7 укрепрайонов²⁷.

Правительства Франции и Великобритании выражали сомнения по поводу боеспособности советской армии, опустошённой чистками военных кадров, и не видели, каким образом СССР выполнит свои обязательства и как Красная Армия сможет участвовать в боевых действиях из-за отказа Польши и Румынии пропустить её через свою территорию.

Великобритания и Франция продолжали оказывать давление на Чехословакию, чтобы заставить её принять требования Гитлера. 21 сентября 1938 г. их посланники в Праге решительно заявили правительству, что в случае отклонения англо-французских предложений Франция не выполнит своих союзнических обязательств перед Чехословакией. Кроме того, прозвучало предупреждение о том, что они категорически против принятия помощи от СССР²⁸. В создавшейся обстановке правительство Э. Бенеша вынуждено было уступить.

Так, 29 – 30 сентября 1938 г. в Мюнхене состоялась конференция Великобритании, Франции, Германии и Италии, на которой было подписано соглашение об отторжении от Чехословакии Судетской области, переходившей к Германии, и некоторых территорий, передаваемых Польше и Венгрии²⁹. В итоге чего чехословацкое государство потеряла 20 % своей территории, в том числе наиболее значимые в экономическом плане районы; были перерезаны главные транспортные пути; более миллиона чехов и словаков оказались под властью Германии.

Мюнхенская сделка готовилась длительное время и в одночасье разрушила с таким трудом созданный каркас системы коллективной безопасности в Европе, основу которой составили советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимопомощи. Важно подчеркнуть три особенности мюнхенского соглашения: во-первых, это был согласованный диктат Германии и Великобритании, Франция и Италия следовали в фарватере своих партнёров; во-вторых, соучастниками мюнхенского сговора и раздела Чехословакии стали Венгрия и Польша. Польша оккупировала Тешинскую обл., Венгрия – Закарпатскую Украину; в-третьих, СССР оказался в изоляции. Предпринятые им меры в поддержку Чехословакии успеха не имели. Вместе с тем есть основание полагать, что советское руководство исключало принятие крайних военных мер без участия Франции и обращения за помощью самой Чехословакии, которая капитулировала в условиях диктата.

Из мюнхенского соглашения советские руководители сделали вывод, что «новая империалистическая война» за передел мира уже началась, «стала фактом», хотя, как уточнил И. Сталин, «не стала ещё всеобщей, мировой войной». Этот вывод был сформулирован В. Молотовым в ноябре 1938 г., а затем развит И. Сталиным в марте 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б).

В ночь на 15 марта 1939 г. А. Гитлер провозгласил независимость Словакии под властью марионеточного правительства, а чешские области – Богемию и Моравию в связи с «распадом чехословацкого государства» включил в состав Германии в качестве протектората. Утром 15 марта немецкие войска вступили в Прагу, что причинило советскому правительству известное беспокойство. Тревогу смягчил тот факт, что А. Гитлер, создав венгерскую буферную зону в Закарпатской Украине, счёл возможным не перемещать свои войска к советской границе. Германия и СССР по-прежнему не имели общей границы, которая, как это показывала германо-польская граница, могла стать неспокойной³⁰.

Из всех государств, только СССР в ноте Германии от 18 марта 1939 г. квалифицировал её действия как произвольные, насильственные и агрессивные³¹.

Далее, 22 марта 1939 г. под угрозой прямого насилия было подписано соглашение между Литвой и Германией о передаче последней порта Клайпеда (который немцы именовали Мемелем) и прилегающие к нему территории³².

В марте – апреле 1939 г. А. Гитлер резко активизировал дипломатическую и военную подготовку к нападению на Польшу. 21 марта 1939 г. Германия в категорической форме заявила свои претензии на Данциг (Гданьск), а также потребовала от Польши согласия на постройку экстерриториальной автострады и железной дороги в Восточную Пруссию через так называемый «польский коридор». Польское правительство, учитывая то, что случилось с Чехословакией, ответило отказом. Великобритания и Франция заявили, что гарантируют независимость Польши, то есть будут за неё воевать.

Как показывают протоколы секретных заседаний английского кабинета, Великобритания не собиралась выполнять только что данные «гарантии» Польше и вступать в войну с Германией из-за Гданьска. Обсуждая на заседании кабинета 10 мая 1939 г. вопрос о захвате города Германией, Э. Галифакс не только допускал возможность этой агрессивной акции, но и советовал полякам в таком случае переключить польскую внешнюю торговлю с Гданьска на Гдыню. Перед английской дипломатией была поставлена задача сделать всё возможное, чтобы «гарантии» Польше в действительности не были осуществлены.

Все это воспринималось гитлеровцами как нежелание западных держав вступать в войну с Германией во имя выполнения «гарантий» Польше. Окончательно убедившись в этом, а также поняв, что английские и французские политики не хотят вести переговоры с СССР и заключать пакт о взаимопомощи, германские правящие круги начали непосредственную подготовку войны против Польши.

В соответствии с планом «Вайс» Германия завершила концентрацию своих войск на границах Польши, обстановка в которой резко обострилась. В «вольный город» Гданьск под видом «туристов» прибывали немецкие солдаты и офицеры СС, СА и армейских подразделений. Используя этот фактор, 23 августа гитлеровцы совершили переворот. Совет города назначил своим главой руководителя гданьских нацистов Ферстера. Фактически это превращало Гданьск в провинцию Германии³³.

А в это время Великобритания и Франция все еще надеялись сговориться с А. Гитлером, убедить его отказаться от войны на Западе и столкнуть Германию с СССР. Политические деятели Запада рассчитывали, что после захвата А. Гитлером Польши германские войска продвинутся к границам СССР.

Когда германская военная колесница безостановочно катилась на Восток, а на заседании британского кабинета вновь обсуждалась угроза нападения нацистской Германии на Польшу, Н. Чемберлен заявил, что, по его мнению, относительно вопроса о Гданьске «внимание должно быть направлено на политические действия с целью обеспечить передышку, а не на военные меры» ³⁴.

Создавшейся атмосферой безнаказанности не замедлила воспользоваться и Италия. 7 апреля 1939 г. её войска вторглись с моря в Албанию и в течение недели оккупировали всю страну. 14 апреля она была включена в состав итальянского королевства.

18 апреля 1939 г. из Лиги Наций демонстративно вышла Венгрия, которая встала на путь всё более активного сотрудничества с гитлеровской Германией.

В начале мая 1939 г. Германия выдвинула требование вернуть её бывшие колонии, отнятые Великобританией и Францией после Первой мировой войны.

Тогда же произошло другое важное событие – 22 мая 1939 г. между Германией и Италией был заключён договор о военно-политическом союзе, получивший название «Стальной пакт», согласно которому обе договаривающиеся стороны обязались «согласовывать свои позиции по всем вопросам, касающимся их совместных интересов или общего положения в Европе» ³⁵.

Таким образом, мюнхенская политика Великобритании и Франции потерпела полный провал.

4. 
   Советско-франко-английские и англо-германские переговоры
   

Для советского руководства существовала альтернатива: достичь договорённости с Лондоном и Парижем, которых поддерживали США, или с Берлином. Цель однозначна – не допустить втягивания СССР в войну, создать наиболее благоприятные внешнеполитические условия для обороны страны. Что же касается Великобритании и Франции, то 22 марта 1939 г. во время посещения английского государства французским президентом была достигнута договорённость о взаимной помощи в случае нападения третьей державы.

Французское правительство, равно как и английское, придавали большое значение обретению союзников в возможной борьбе. «В течение последних дней, – сообщил 29 марта советский полпред в Великобритании И. Майский, – между Лондоном и Парижем шли усиленные совещания, и в английских правительственных кругах сейчас создалось настроение в качестве первого этапа организовать блок четырёх держав – Англии, Франции, Польши и Румынии, причём первые две берут на себя обязательства силою оружия прийти на помощь Польше или Румынии в случае нападения на них Германии»³⁶.

Итогом англо-французских «совещаний» стало сделанное 31 марта Н. Чемберленом публичное, с парламентской трибуны, заявление о предоставлении британской гарантии территориальной целостности и независимости Польши³⁷

Таким образом, в марте – мае 1939 г. Лондон и Париж предоставляют гарантии малым странам Европы. Между тем на Западе понимали, что без советского содействия эти гарантии были бы неэффективны. В связи с этим англо-французская дипломатия обращается к Москве с просьбой взять на себя, в свою очередь, аналогичные односторонние гарантии по отношению ко всем странам, которые уже стали предметом покровительства Великобритании и Франции.

Совместные англо-франко-советские переговоры начались в апреле 1939 г. вслед за советским предложением о созыве конференции шести держав и встречным предложением англичан о подписании декларации четырех держав, предполагавшей консультации Англии, Франции, Советского Союза и Польши в случае агрессии против них. Эти предложения не были реализованы из-за отказа Польши принять в них участие.

17 апреля 1939 г. Народный комиссар иностранных дел СССР М. Литвинов выступил с предложением заключить трехсторонний пакт о взаимной помощи между Великобританией, Францией и СССР, который должен был подкрепляться военной конвенцией. Предусматривалось оказание помощи также государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями в случае агрессии против них³⁸. Это предложение было направлено обоим правительствам и шло гораздо дальше их первоначальных планов. Посол Великобритании в Москве У. Сидс, согласно полученным 14 апреля инструкциям, должен был сделать гораздо более скромное предложение: от советского правительства ожидалось обнародование декларации, обещающей помощь европейским соседям СССР в случае их согласия. Другими словами, Великобритании добивалась от Советского Союза предоставления гарантий Польше и Румынии по типу обязательств, взятых ею и Францией. Французы со своей стороны шли дальше, предложив реанимировать советско-французский договор 1935 г., добавив к нему гарантии взаимной помощи.

Таким образом, программа Советского Союза не устраивало французское и британское правительства, которые встали на путь дипломатического маневрирования, затягивая переговоры. Лишь 27 мая 1939 г., после того как Германия и Италия провозгласили создание «Стального пакта», в Наркомат иностранных дел был передан совместный французско-британский проект оборонительного тройственного соглашения, в котором говорилось о намерении заключить с СССР договор на условиях взаимности. Однако согласие сопровождалось такими оговорками и процедурными тонкостями, которые фактически тут же девальвировали эти предложения. Кроме того, по-прежнему оставался открытым существенно важный для СССР вопрос о гарантии Великобританией и Францией безопасности Прибалтийских государств.

С середины июня 1939 г. метод ведения англо-франко-советских переговоров несколько изменился. Было решено вместо пересылки друг другу очередных предложений перейти к прямым переговорам трёх держав в Москве.

После непродуктивных обсуждений Великобритания и Франция согласились, наконец, 23 июля 1939 г. начать переговоры военных в Москве с целью добиться взаимопонимания о том, как отразить германскую агрессию. Начались они 12 августа 1939 г. Советскую сторону возглавлял нарком обороны маршал К. Ворошилов, делегации западных стран – лица, занимавшие скромное положение в руководстве своих вооружённых сил: английскую – адмирал П. Дракс, французскую – генерал Ж. Думенк. Оба они имели лишь право вести переговоры, но не были уполномочены подписывать какое-либо соглашение.

15 августа советское руководство представило детально разработанный проект плана коллективных действий. Но ни английская, ни французская миссии не имели никакого военного плана совместных операций против общего противника.

Провал переговоров был предрешён отсутствием политического стремления Лондона и Парижа заключить пакт такого типа, как предлагал СССР. Английская дипломатия, как потом выяснилось в итоге изучения документов, была намерена, прежде всего, воспользоваться угрозой союза с СССР для того, чтобы сдержать гитлеровские притязания и создать тем самым предпосылки для общего англо-германского соглашения.

Исследователи пишут о событиях, происходивших на тройственных переговорах в августе 1939 г.: «Англия и Франция в последнюю минуту могли одуматься, Польша – понять реальности, а германское предложение – рухнуть. Сталин оставлял обе двери открытыми. Однако постепенно приоритеты изменились в пользу Германии, союзникам была отведена вторая позиция…»³⁹.

В тоже время англо-германские переговоры по широкому кругу политических и экономических проблем начались по инициативе английской стороны в июне 1939 г. Они проходили в строжайшей тайне и продолжались до самого начала войны. Обсуждалось заключение между Англией и Германией договора о ненападении, соглашения, предусматривающего невмешательство Англии в дела, связанные с реализацией германских притязаний на «жизненное пространство» в Восточной, Центральной и Юго-Восточной Европе, в обмен на невмешательство Германии в дела Британской империи; снятие Великобританией с себя всех гарантийных обязательств по отношению к европейским партнёрам; отказ от переговоров с СССР и оказание давления на Францию с целью выведения её из системы договоров с другими странами Европы. Экономическая программа, предложенная Великобританией, была направлена на заключение соглашений по внешней торговле, использованию источников сырья⁴⁰.

Правительство Н. Чемберлена готово было пойти на новый сговор с Германией, но летом 1939 г. гитлеровцы уже не стремились к компромиссу. К этому времени в Берлине было принято решение о первоочерёдном развязывании войны против Англии, Франции и Польши, и подготовка к ней уже шла полным ходом. А. Гитлер запретил полёт Г. Геринга на Британские острова для достижения соглашений.

Вместе с тем немецкое руководство понимало, что все его планы могут быть сорваны, если между Великобританией, Францией и СССР будет подписан действенный договор о взаимопомощи. Вступая летом 1939 г. в секретные переговоры с английским правительством, гитлеровская дипломатия, поддерживая надежду правящих кругов Англии на достижение договорённости с Германией, тем самым подталкивала правительства Чемберлена и Даладье на срыв англо-франко-советских переговоров.

Таким образом, безрезультатность трёхсторонних переговоров в условиях приближающейся войны между Германией и Польшей с каждым днём с увеличивающейся определённостью ставила СССР перед перспективой международной изоляции. Вместе с тем по мере того, как приближалась назначенная Гитлером дата нападения на Польшу, немецкая дипломатия начинает предпринимать всё более настойчивые усилия по сближению с СССР.

5. 
   Советско-германское сближение 1939 г.
   

Немецкая сторона также ещё со времени мюнхенского сговора предвидела возможность определённого поворота во внешней политике СССР по отношению к Германии.

Великобритания и Франция в свою очередь были слишком убеждены в непреодолимости противоречий между Советским Союзом и Третьим рейхом.

Таким образом, объективное положение и поведение Великобритании и Франции, несомненно, подталкивали Советский Союз к попыткам сближения с Германией, поскольку Москва хотела остаться в стороне от надвигающейся войны. Можно понять, почему советское руководство не приняло слишком близко к сердцу судьбу Польши. Ведь вплоть до Мюнхена Польша была, с советской точки зрения, скорее потенциальным союзником немецкой экспансии на восток, чем её ближайшей жертвой.

Таковы были внешние предпосылки для заключения пакта о ненападении.

Однако, помимо объективно вынужденного положения, сталинскую политику отличал и нескрываемый цинизм. Кремлёвский вождь действовал абсолютно беззастенчиво: войну А. Гитлера с Польшей И. Сталин принял как должное, из которого можно извлечь выгоду.

Принципиальное решение начать серьёзные переговоры с Германией было реализовано январской директивой политбюро 1939 г. для наркоматов внешней торговли, авиапромышленности, путей сообщения, вооружений, боеприпасов, машиностроения и судостроения. Наркоматы 24 января 1939 г. должны были представить свои заявки. На их базе были составлены два списка: «А» – станки на 125 млн., военное оборудование на 28,4 млн., оборудование для системы производства синтетического бензина Фишер-Тропша на 13 млн.; «Б» – станки на 42 млн., химическое оборудование на 10,5 млн., военное оборудование на 30 млн. марок. Заявки были вручены германской стороне 11 февраля 1939 г. во время встречи А. Микояна с германским послом Ф. фон Шуленбургом⁴¹.

Так началась сложная дипломатическо-политическая процедура, которая завершилась лишь в конце 1939 г. Она, внешне имевшая экономический торгово-кредитный характер, шла на фоне запутанных политических переговоров: СССР с Англией и Францией, а также Германией и Польшей и Польши с Англией и Францией. Порой дело доходило до прямых разрывов переговоров.

До конца неясно, действительно ли в тот же самый день, 17 апреля 1939 г., когда В. Молотов предложил союз правительствам Великобритании и Франции, советский посол в Берлине А. Мерекалов в беседе с государственным секретарём Э. фон Вайцзеккером выразил надежду на нормализацию и улучшение политических взаимоотношений и тем самым сделал «предложение»⁴². Несомненно, однако, что в Москве в эти недели начали конкретно обдумывать возможность союза с Германией.

В мае 1939 г. Берлин стал зондировать почву для улучшения германо-советских отношений при условии отказа СССР от сотрудничества с Великобританией и Францией. Но СССР дал понять, что не намеривается менять своих позиций по вопросу о коллективной безопасности. Так, советский посол в Анкаре А. Терентьев 8 мая 1939 г. встретился с немецким послом Ф. фон Папеном, который выразил сожаление в связи «отсутствием сердечности» в советско-германских отношениях и подчеркнул, что «нет никаких вопросов, которые разделяли бы обе страны и создавали бы между ними противоречия». Ф. фон Папен хотел бы поддерживать с советским полпредством хорошие личные отношения. Однако советский дипломат отделался лишь «парой ничего незначащих слов относительно контакта, обычно поддерживаемого членами дипкорпуса»⁴³.

20 мая 1939 г. В. Молотов недвусмысленно дал понять послу Ф. фон Шуленбургу, что экономические отношения обеих сторон необходимо поставить на прочный политический фундамент. Для немецкой стороны такой поворот в рамках переговоров о торговле и кредитов стал полной неожиданностью и достаточно откровенной попыткой давления. Однако советская сторона имела в виду не примитивную сделку в духе «сырьё за политические уступки». Она настаивала на своём представлении о взаимовыгодных экономических отношениях и в следующие недели весьма сдержанно реагировала на настоятельные попытки Германии продолжить переговоры без конкретных уступок. В частности, А. Микоян резко сказал Г. Хильгеру, передавшему 17 июня 1939 г. официальное немецкое предложение по экономическим договорённостям, что переговоры производят на него «неблагоприятное впечатление», поскольку немецкая сторона не основывается на советских предложениях от 26 февраля 1939 г. У него складывается впечатление, что немцы используют переговоры для «политической игры»⁴⁴. И лишь после того, как немецкое руководство 7 июля 1939 г. во многих пунктах пошло навстречу советским требованиям, дело сдвинулось с мёртвой точки.

Особую главу в торгово-кредитных переговорах можно отнести к началу августа, когда Берлин особенно активно старался перевести весь переговорный комплекс на политический уровень. Советская же дипломатия упорно уходило от политических ответов, поскольку из Москвы Г. Астахов получал указания больше слушать, чем говорить.

Тогда 3 августа 1939 г. И. фон Риббентроп передал советскому представителю в Берлине желание германской стороны урегулировать германо-советские отношения, заявив при этом, что «от Балтийского моря до Черного нет проблемы, которой нельзя было бы разрешить к взаимному удовлетворению». Он также намекнул, что неплохо было бы достигнуть взаимопонимания с СССР относительно судьбы Польши. Москва оставалась недоверчивой: как Германия объяснит «антикоминтерновский пакт», поддержку Японии против СССР и исключение СССР из мюнхенского переговорного процесса⁴⁵.

Если нервничала Москва, то нервничал и Берлин. Советская сторона осознавала своё тактическое преимущество и по-прежнему стремилась выиграть время. Однако события стали развиваться очень быстро.

12 августа Москва согласилась принять германского представителя для политических переговоров. Сталин осторожничал. Советский ответ на германские предложения делал особый упор на постепенность переговорного процесса. Однако в Москве, очевидно, не знали точной даты нападения на Польшу – или неспешность Москвы была блестящим блефом. 15 августа посол Ф. Шуленбург передал Молотову, что И. фон Риббентроп готов вылететь в Москву. В. Молотов в ответ сказал, что визит должен привести к договоренностям, а не к обмену мнениями.

В числе таких договоренностей В. Молотов назвал пакт о ненападении, сдерживание Германией Японии, совместные гарантии прибалтийским странам. Гитлер немедленно согласился на все. Пакт о ненападении обеспечивал его восточный фланг, покуда он сам этого хотел (Гитлер был не очень высокого мнения о значимости подписанных документов), а что касается Японии и гарантий Прибалтике, то он был готов предложить гораздо более выгодную сделку. Москва в ответ потребовала подписать торговое и финансовое соглашения, а также особый протокол, обозначающий интересы обеих сторон по тем или иным международным вопросам, иными словами – договоренность о разделе сфер влияния.

Так, 19 августа 1939 г. между СССР и Германией было заключено экономическое соглашение, по которому предусматривает предоставление Германией СССР кредита в размере 200 млн. германских марок сроком на семь лет под 5 % годовых для закупки германских товаров в течение двух лет со дня подписания соглашения. Соглашение предусматривает также поставку товаров со стороны СССР Германии в тот же срок, т.е. в течение двух лет, на сумму в 180 млн. германских марок⁴⁶.

19 августа Кремль согласился на приезд И. фон Риббентропа, но даты были указаны как 26 или 27 августа. А. Гитлер потерял терпение. Он направил личное послание И. Сталину, в котором содержалась просьба принять И. фон Риббентропа самое позднее 23 августа.

Вечером 23 августа И. фон Риббентроп был уже в Кремле. Обменявшись антибританскими любезностями, стороны подписали пакт о ненападении⁴⁷ сроком на 10 лет и секретный протокол к нему, существование которого СССР отрицал вплоть до лета 1989 г.

К сожалению, до сих пор неизвестны ни черновые проекты, ни детали обсуждения секретного протокола. Но он фактически соответствует тому, что немецкая сторона в конце июля 1939 г. называла отсутствием неразрешимых проблем на всей территории «от Балтийского до Чёрного моря», и в целом максимально идёт навстречу советским пожеланиям.

Таким образом, секретный протокол предусматривал ошеломляющий выигрыш для Москвы. В ее сфере влияния оказывались Финляндия, Эстония и Латвия в Прибалтике, а также польская территория к востоку от рек Нарев, Висла, Сан. Точные границы разделенной Польши должны были быть уточнены позднее. И. Сталин также выразил свою заинтересованность в Бессарабии⁴⁸.

24 августа 1939 г. западные военные миссии попросили встречи с К. Ворошиловым с тем, чтобы уточнить судьбу переговоров. Возможно, даже подписав договора о союзничестве в августе 1939 г. между западом и СССР, могло бы остановить войну. А. Гитлер не решился бы воевать против такой коалиции. Но в данной ситуации такой союз был невозможен. На другой день К. Ворошилов объявил им, что продолжать переговоры нецелесообразно.

Что же получил Советский Союз от подписания пакта? Во-первых, в результате дипломатической игры, которая не стоила ему абсолютно ничего, И. Сталин приобрел право на сферы влияния, о восстановлении которых мечтал давно. Вернуться к границам Российской империи на 1913 г. было одной из основных его задач.

Во-вторых, внешнеполитическая изоляция СССР была прорвана. Впервые после 1917 г. страна была признана равной в кругу великих европейских держав. СССР вышел в высший разряд европейской политики.

В-третьих, на некоторое время страна оказывалась вне европейского военного конфликта. Другое дело, что И. Сталин переоценил длительность мирной передышки и не сумел в полной мере ею воспользоваться. Но то, что еще 22 месяца СССР будет находиться вне второй мировой войны, наращивая свой военный потенциал, было достижением.

В-четвертых, советская внешняя политика прочно стала на путь реальной политики, оставив теорию мировой революции лишь в качестве идеологической оболочки.

Для Европы советско-германский временный союз имел чрезвычайно важные последствия. В 1939 – 1941 гг. Германия воевала в привилегированных условиях без всякого давления с востока. Это позволило А. Гитлеру не только расширить границы рейха в Восточной Европе, но и успешно завершить военные действия в западной части континента. Первоочередной задачей Германии было избежать войны на два фронта, для чего необходимо было сокрушить Великобританию, Францию и их союзников. Кроме того, нуждались в усилении стратегические и экономические позиции Германии.
Вопросы для самоконтроля:

1. 
   Каким образом повлияла Версальско-Вашингтонская система на международные отношения 1930-ых гг.?
   
2. 
   Охарактеризуйте внутри- и внешнеполитические шаги Германии после прихода к власти А. Гитлера до 1938 г.
   
3. 
   Дайте оценку позиции Великобритании, Франции, Германии, Италии и СССР по отношении к Гражданской войне в Испании.
   
4. 
   Каким образом происходило складывание «оси Берлин – Рим – Токио»?
   
5. 
   Охарактеризуйте политику западноевропейских государств и СССР по отношению к Чехословакии.
   
6. 
   Дайте оценку советско-франко-английским переговорам.
   
7. 
   Что подтолкнуло советское руководство к подписанию пакта Молотова-Риббентропа? Была ли альтернатива у СССР?