О жанровой номинации «Дон Жуана» Байрона в отечественном литературоведении

В немногочисленных доступных нам работах дореволюционных лет и первого советского десятилетия (Веселовского, Смирнова, Розанова, Гроссмана) «Дон Жуан» последовательно номинируется как поэма и нигде даже не встает вопрос о возможности иной атрибуции. Самый ранний подобный случай мы нашли в предисловии М. Заблудовского к изданию байроновских поэм (без «Дон Жуана») 1940 года – при этом в выходных данных указано, что в набор книга сдана еще 22 ноября 1937 года: «Дон Жуан» – первый реалистический роман XIX века, написанный в стихах» [2]. Как видим, это не механическая номинация, а осознанная атрибуция, но ее автор, к сожалению, ни утверждает свой приоритет, ни ссылается на какой-либо другой источник.

В 1941 году в Ученых Записках МГПИ появилась статья Б. Кузьмина «Жанр лиро-эпической поэмы у Байрона», где мы находим не просто осознанную атрибуцию, но краткую характеристику жанровой сущности «Дон Жуана»: «С точки зрения жанра это снова поворот к эпической поэзии, но уже к «эпосу» нового времени, то есть к роману. Правда, «Дон Жуан» – это роман в стихах, он еще проникнут лирической интонацией. Но, подобно «Онегину» Пушкина, он открывает собой ряд романов XIX века – за ним последуют уже романы в прозе» [3]. Непохоже, чтобы автор и тут полагал, будто высказанная им мысль является чем-то новым в науке. Но, поскольку иных случаев мы не нашли, приходится предположить, что начало рефлексии наших литературоведов над жанром «Дон Жуана» и атрибуции его как романа или романа в стихах относится к концу 1930-х годов.

С чем связано такое терминологическое новшество? Попробуем проследить логику сторонников романной атрибуции.

С чего вообще следует начинать жанровую атрибуцию спорного произведения? Очевидно, в первую очередь нужно выяснить, как осознавал и называл его сам автор. Байрон и в самом тексте произведения, и в письмах прибегает к самым различным жанровым номинациям: эпос, хроника, история, эпическая сатира, но чаще всего звучит самое нейтральное наименование – поэма. Термин «роман» ни в одном из его английских вариантов у Байрона применительно к «Дон Жуану» не встречается. Однако у позднейших сторонников такой его атрибуции все же есть косвенный аргумент, восходящий к самому Байрону. Друг поэта Медвин записал такие его слова о «Дон Жуане»: «Я называю его эпосом: это эпос настолько же в духе нашего времени, насколько «Илиада» была в духе времен Гомера» [4]. И отсюда, призвав на помощь известное гегелевское суждение, легко сделать вывод, что эпосом XIX века может быть только роман.

Однако этот силлогизм не может объяснить, почему романная атрибуция «Дон Жуана» распространилась так широко именно в отечественном литературоведении с середины XX века. При достаточной известности гегелевской эстетики этого не произошло ни в XIX веке, ни в западном литературоведении (занимавшаяся этим вопросом А. Беликова в начале 1980-х годов могла назвать лишь 4 случая такой атрибуции).

Другим очевидным путем атрибуции жанра спорного произведения является аналогия. В рамках английской и вообще западной литературы подходящих аналогий не найдется. «Дон Жуан» – произведение достаточно уникальное по поэтике, и ему примерно в равной степени аналогичны, с одной стороны, «Неистовый Роланд», «Королева фей» или «Гудибрас», а с другой – «Дон Кихот», «Том Джонс» или «Уэверли». Но если привлечь в качестве источника русскую литературу, сразу возникает ближайшая аналогия, которая прекрасно объясняет рассматриваемый феномен. Вряд ли будет ошибкой полагать, что, не случись в русской литературе «Евгения Онегина» Пушкина, романная атрибуция «Дон Жуана» осталась бы мало кем разделяемой оригинальной концепцией. «Дон Жуана» стали определять как роман в пору интенсивного развития советской пушкинистики. Соблазнительно даже связать это с празднованием юбилея в 1937 году. Правда, просмотрев работы этого периода Томашевского, Цявловского, Гуковского, Виноградова, Благого, мы подобных номинаций не нашли – возможно, потому, что проблема жанра «Евгения Онегина» не была тогда в фокусе внимания. Тынянов, размышлявший на эту тему в статье «О композиции «Евгения Онегина» еще в начале 1920-х, Байрона, к сожалению, не упоминает. Но что является несомненным фактом – уже в 1940-е годы (самое позднее) романная номинация «Дон Жуана» проникла и в писательскую среду. В послесловии к своему переводу, опубликованному в 1947 году, «гениальным романом» называет его Георгий Шенгели [5]. Точных данных о том, как называла его Татьяна Гнедич, я не нашел, но есть косвенные. Романом называет «Дон Жуана» в своей книге о Гнедич ее любимая ученица Г.Усова [6]. Есть свидетельство и в самом тексте ее перевода. Последняя октава 2-й песни начинается у Гнедич так: «Тем временем я кончил, написав,/ Как в первой песни этого романа…» (песнь 2, октава 216). В оригинале никакого романа здесь, конечно, нет. Одно из достоинств перевода Гнедич – легкость и непринужденность - связано во многом с тем, что она очень удачно и точно воспроизвела стилистику и интонацию «Евгения Онегина», преимущественно 1-й главы, довольно сильно отличающейся в этом отношении от остальных и написанной с явной ориентацией на «Дон Жуана», причем именно на первые его песни (в 1823 году Пушкин знал их только пять). Неточность этого места перевода наверняка вызвана ассоциацией с пушкинским произведением, если не прямо с аналогичными по смыслу строками «…Покамест моего романа/ Я кончил первую главу».

Романная номинация «Дон Жуана» в 1950—1980-е годы не была преобладающей. Последовательно называют его поэмой Коган, Нусинов, Дьяконова (которую можно считать главным в этот период специалистом по английскому романтизму), Дубашинский (автор единственной советской монографии о «Дон Жуане»), Соловьева (редактор и соавтор одного из самых распространенных учебников по зарубежной литературе XIX века) [7]. Но случаи атрибуции романной не единичны и показательны. Во второй половине 1950-х вышли книги о Байроне М. Кургинян и Е. Петровой, в которых ДЖ везде назван романом безо всякой рефлексии по поводу этой номинации [8]. Особенно характерно, что брошюра Петровой адресована школьникам и по самому жанру должна отражать устоявшиеся, а не спорные концепции. Н.Я.Берковский в своих университетских лекциях по романтизму, прочитанных в начале 1970-х годов, называет «Дон Жуан» романом в стихах и даже романом путешествий, не останавливаясь на проблеме жанра специально [9]. Едва ли впервые анализ этой проблемы появляется в упомянутой монографии Дубашинского (1976), который сознательно отвергает романную атрибуцию. Как ни странно, на эту книгу, пусть и написанную не в академическом, а скорее в научно-популярном ключе, практически нет ссылок в более поздних работах, касающихся этой темы.

С начала 1980-х годов интерес к проблеме жанра «Дон Жуана» возрастает, появляются работы, посвященные этому вопросу как в связи с проблемой жанра «Евгения Онегина», так и безотносительно к Пушкину. Первой была статья А. Беликовой «Евгений Онегин» Пушкина и «Дон Жуан» Байрона как романы в стихах». Позиция автора по спорному вопросу недвусмысленно выражена в заглавии, но проблема жанра «Дон Жуана» обсуждается гораздо более детально и глубоко, чем в книге Дубашинского. Автор последовательно оценивает и отвергает наиболее правдоподобные нероманные атрибуции: «эпическая поэма», «комический эпос», «эпическая сатира». Основная мысль статьи заключается в том, что сходство формы авторского присутствия дает возможность оба произведения причислить к жанру романа, но другие элементы содержания и поэтики заставляют отнести их к разным видам: «Онегина» – к социально-психологическому роману, «Дон Жуана» – к роману-хронике.

Традиционность романной атрибуции ДЖ очевидна уже из названия опубликованной в 1989 году статьи М. Гузик «Жанровое своеобразие романа Байрона «Дон Ж» [10]. В отличие от Беликовой, Гузик ищет соответствий в типологии романа, свойственной не отечественному, а западному литературоведению (что логично), на Пушкина не ссылается вообще, а специфику жанра ДЖ видит в синтезе поэтик romance и novel. В конце 1980-х романную атрибуцию использует (и обосновывает) и А. Штейн в очерке о «Дон Жуане» [11].

Примерно в то же время на этом поле опять активизируются пушкинисты. О.В.Черкезова в кандидатской диссертации, защищенной в 1991 году [12], подробно исследует жанр «Евгения Онегина» в аспекте лирического авторского сознания и прибегает к сопоставлению с таким сознанием Байрона. Однако, подробно обосновывая, почему «Онегин» является именно романом, а не поэмой, как считает большинство западных литературоведов, по поводу «Дон Жуана» она этой проблемы не ставит, априорно полагая и называя его романом.

В середине 1990-х годов у пушкинистов тенденция поменялась. В 1996 году статью «Евгений Онегин» Пушкина и «Дон Жуан» Байрона» опубликовал В.И.Кулешов в которой жанровой рефлексии в работе нет, но «Дон Жуан» номинируется как поэма. Кроме того, автор высказывает мысль, в контексте нашей темы не столь тривиальную, как может показаться: «Никому в русской и мировой литературе не удалось написать второго романа в стихах» [13]. Статья В.Недзвецкого «Евгений Онегин» как стихотворный роман» для нас показательна как своего рода минус-пример. Автор специально ставит проблему стихотворной формы романа, перечисляет много романов, повлиявших на «Онегина», немало говорит о Байроне, но при этом ни словом не упоминает о «Дон Жуане». Для Недзвецкого присутствие Байрона в «Онегине» ограничивается типом Чайльд-Гарольда. Судя по всему, «Дон Жуана» Недзвецкий романом не считает [14].

В. Кошелев в монографии «Онегина» воздушная громада…» не раз в связи с генезисом пушкинского романа упоминает «Дон Жуана», называя его поэмой, но не останавливаясь специально на проблеме жанра [15]. Аналогичное находим в статье С.Лосева «Жуан» из «Онегинской энциклопедии» [16].

Особый интерес для нашей темы представляет вышедшая в том же, что и две предыдущие работы, юбилейном 1999 году статья В.С.Баевского «О присутствии Байрона в «Евгении Онегине». Неотрефлексированных жанровых номинаций в этой статье нет или почти нет. Романная жанровая форма «Онегина» возводится к романной жанровой форме у Байрона. Оригинальность мысли Баевского в том, что романную форму у Байрона он видит не только в ДЖ, но также в «Паломничестве Чайльд Гарольда» и «Беппо». Эти три вещи «образовали в сознании Пушкина триединый поэтический комплекс, противопоставленный восточным поэмам Байрона». Баевский условно называет его «романным, поскольку «Дон Жуана» сам автор осознавал как роман, а «Паломничество Чайльд Гарольда» и «Беппо» тяготеют к романной поэтике». К сожалению, Баевский ничем не подкрепляет своего утверждения относительно осознания Байроном «Дон Жуана» как романа, а мы явных свидетельств этому нигде не нашли. В статье Баевского содержится еще одна важная для нас мысль – ценная не столько оригинальностью, сколько точностью формулировки: «С точки зрения поэтики главное, что сделал Байрон «Чайльд Гарольдом», «Беппо» и «Дон Жуаном» - соединил стихотворную речь с прозаической интонацией непринужденной дружеской беседы, с синтаксисом, имитирующим разговорную речь, и с прозаическими бытовыми темами. Почти все многочисленные сближения между «Евгением Онегиным» и текстами Байрона идут по этой линии» [17]. Отсюда применительно к нашей теме можно сделать следующий вывод: называть «Дон Жуана» романом можно не с большим основанием, чем два другие упомянутые произведения Байрона. В. Викторович, автор статьи «Роман в стихах» из «Онегинской энциклопедии», полагает, что к этому пушкинскому неологизму «ближе подходит как раз «Чайльд Гарольд», имеющий авторский подзаголовок «A romaunt», отсылающий к традиции стихотворного рыцарского романа» [18].

Наконец, самое прямое отношение к нашей теме имеет монография Н.В.Драгомирецкой «А.С.Пушкин. «Евгений Онегин»: манифест диалога-полемики с романтизмом». Вторым главным героем книги является как раз Байрон, и вторая ее глава носит название «Два стихотворных романа: «с героем» и «без героя». Несмотря на это, автор последовательно номинирует «Дон Жуана» как поэму, даже там, где в жанровой номинации нет стилистической необходимости. Название же главы обосновывается таким пассажем: «Итоговую поэму Байрона «Дон Жуан»…, высшее достижение его движения к реализму критическому, можно назвать «романом без героя» [19]. Ясно, что здесь не идет речь о строгой терминологичности: «роман без героя» - это просто образ, обыгрывающий известный подзаголовок «Ярмарки тщеславия» с целью противопоставления «роману с героем» - «Онегину». Основная мысль главы заключается в том, что при всем движении к реализму Байрон и в «Дон Жуане» остается романтиком, а Пушкин – уже реалист. Видимо, поэтому «Дон Жуан» как бы недостоин еще называться романом, а «Евгений Онегин» такое право уже имеет.

Определим теперь тот подход к проблеме, который представляется нам наиболее адекватным. В обследованном нами материале некоторые критики (начиная с 1950-х годов) не сконцентрированы на варианте только «поэма» или только «роман», а используют их оба. Думается, это не небрежность и не разбросанность, а отражение объективной сущности предмета. Подобные случаи мы встретили у признанных специалистов по английской литературе: в трудах А. Аникста, А.Елистратовой, Е.Клименко, в известном очерке о Байроне Усмановой, а также в учебнике по зарубежной литературе XIX века 1991 года, английский раздел которого написан И.Шайтановым, наиболее глубоко, на наш взгляд, осмысливший такое употребление терминов [20].

Все эти работы отличаются следующим: для представления «Дон Жуана» используется номинация «поэма»; результатом же жанровой рефлексии становится уточняющая атрибуция «роман в стихах».

В этом нет противоречия. Жанровая типология литературных произведений имеет как минимум два иерархических уровня. Возьмем отвлеченный от нашего случая и популярный во все времена жанр комедии. Очевидно, что термин «комедия» отражает лишь первый, самый общий уровень теоретической типологии. Для исторического анализа следует уточнить разновидность жанра: комедия сатирическая, фарсовая, нравов, слезная и т.д. То же справедливо и для термина «поэма», и для термина «роман». И, по нашему мнению, атрибутировать «Дон Жуана» Байрона как роман в стихах вполне корректно, но лишь в том случае, если сознавать, что жанр романа в стихах относится ко второму уровню типологии и является разновидностью не романа, а поэмы. Возникновение этого жанра связано с общим явлением распада системы классических и романтических жанров. Г.Н. Поспелов в книге «Проблемы исторического развития литературы» отмечает как раз в это время возникновение феномена романизации поэмы [21]. О.В.Зырянов изучил явление новеллизации русской лирики в XIX веке [22]. Некоторые стихотворения Некрасова, Огарева, Полонского и других он относит к жанру «лирической новеллы» - но вряд ли было бы корректно номинировать их как просто «новеллы», а не «стихотворения». Думается, такая логика была бы верной и по отношению к «Дон Жуану»: называть его «романом в стихах» как разновидностью поэмы верно, просто же «романом» - некорректно.

Следует ли предъявлять это же требование к «Евгению Онегину»? Нужно ли буквально понимать ту знаменитую фразу из письма Пушкина Вяземскому, которая и ввела в культуру этот терминологический неологизм: «…не роман, а роман в стихах – дьявольская разница»? Значит, все-таки не роман? Тем более что во многих других письмах – Бестужеву, Дельвигу – Пушкин называет свой труд поэмой?

Чтобы уверенно отвечать на эти вопросы, требуется глубокий жанровый анализ, проводить который не входило в наши задачи. Можно сослаться на то, что поэмой «Онегина» неоднократно называл Белинский, романом-поэмой Поспелов, поэмой, демонстративно называемой романом, Карельский и Соболев [23]. Можно вспомнить, что Ю. Тынянов в программной статье «О композиции «Евгения Онегина» настаивал на принципиальнейшем, видовом отличии стихотворного романа от прозаического [24]. О. Проскурин в недавней монографии также склонен не преувеличивать романную природу «Евгения Онегина», а акцентировать его связь с собственно поэтическими жанрами [25].

Мы полагаем, что номинировать «Евгения Онегина» как поэму и как роман в стихах одинаково верно. Корректно ли называть его просто романом, не беремся судить. В заключение сошлемся еще на одну старую работу – статью Вяч. Иванова «Роман в стихах», впервые опубликованную в 1937 году в Париже, в которой содержится едва ли не первое сопоставление «Дон Жуана» и «Евгения Онегина» именно по жанровому признаку. Анализ Иванова ближе к эссеистическому типу, нежели к строгому академическому, но тем не менее это анализ, и вывод из него автор делает такой: «Дон Жуан» еще не был «романом в стихах», каким стал впервые «Онегин» [26]. При этом Иванов не различает принципиально «роман» и «роман в стихах», как это делал Тынянов.

Для того чтобы позиционировать «Онегина» в ряду литературных жанров, с учетом высказанных соображений, требуется, видимо, более тонкий теоретический инструментарий, нежели тот, что достаточен для ДЖ Байрона.

1. См., например: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Зарубежная литература XIX века. М., 1996. С. 198–201 (автор статьи – Н. Пальцев); Энциклопедия мировой литературы. М., 1999. С. 592; Храповицкая Г. Н., Коровин А. В.. История зарубежной литературы. Западноевропейский и американский романтизм. М., 2002. С. 201–205; История западноевропейской литературы. XIX век. Англия. /Под ред. Сидорченко Л. В., Буровой И. И.. М., СПб., 2004. С. 133–135.

2. Заблудовский М. Поэмы Байрона // Байрон Дж. Г. Собрание поэм. М., 1940. С. 14.

3. Кузьмин Б. Жанр лиро-эпической поэмы Байрона // Уч. зап. Моск. гос. пед. ин-та. Т. XXXI, вып. V. М., 1941. Цит. По: Кузьмин Б. О Голдсмите, о Байроне, о Блоке… М., 1977. С. 71.

4. Цит. по: Беликова А. В. «Евгений Онегин» Пушкина и «Дон Жуан» Байрона – романы в стихах // Вестник Моск. гос. ун-та. Сер. 9. Филология. 1982. №2. С. 72.

5. Шенгели Г. Послесловие переводчика // Байрон Дж. Г. Дон Жуан. М., 1947. С. 522.

6. Усова Г. И Байрона в соавторы возьму. СПб., 2003.

7. Коган П. С. Очерки по истории западноевропейской литературы. М., 1943; Нусинов И. Н. История литературного героя. М., 1958; Дьяконова Н. Я. Байрон в годы изгнания. Л., 1974 (и многие другие работы); Дубашинский И. А. Поэма Байрона «Дон Жуан». М., 1976; История зарубежной литературы XIX века./ Под ред. Соловьевой Н. А. М., 1999 (и более ранние издания этого учебника).

8. Кургинян М. Джордж Байрон. М., 1958; Петрова Е. Н. Байрон. Л., 1959.

9. Берковский Н. Я. Статьи и лекции по зарубежной литературе. СПб., 2002. С.166,167.

10. Гузик М.А. Жанровое своеобразие романа Байрона «Дон Жуан» // Метод, жанр, поэтика в зарубежной литературе. - Фрунзе 1989.

11. Штейн А. На вершинах мировой литературы. М., 1988. С.234-237.

12. Черкезова О. В. Лирическое авторское сознание в жанровой системе романа Пушкина «Евгений Онегин». Дис. … канд. филол. наук. Свердловск, 1991.

13. Кулешов В. И. «Евгений Онегин» Пушкина и «Дон Жуан» Байрона // Русская словесность. 1996. №3. С. 30.

14. Недзвецкий В. А. «Евгений Онегин» как стихотворный роман // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1996. Т. 55. №4.

15. Кошелев В. А. «Онегина» воздушная громада… СПб., 1999. С. 23–25.

16. Онегинская энциклопедия. М., 1999. Т. 1. С. 406.

17. Баевский В. С. О присутствии Байрона в «Евгении Онегине» // Studia metrica et poetica. СПб., 1999. С. 216, 219.

18. Онегинская энциклопедия. М., 1999. Т. 1. С. 436.

19. Драгомирецкая Н. В. А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»: манифест диалога-полемики с романтизмом. М., 2000. С. 15.

20. Аникст А. А. История английской литературы. М., 1956; Елистратова А. А. Байрон. М., 1956; Елистратова А. А. Дневники и письма Байрона // Байрон Дж. Г. Дневники. Письма. М., 1963; Клименко Е. И. Английская литература первой половины XIX века. Л., 1971; Усманова Р. Джордж Гордон Байрон (1788–1824) // Байрон Дж. Г. Собр. соч. в 4 т. Т. 1. М., 1981; История зарубежной литературы XIX века./ Под ред. Н. П. Михальской Ч. 1. М., 1991. С. 85–87.

21. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. М., 1971. С. 205.

22. Зырянов О. В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект. Екатеринбург, 2003. С. 310–346.

23. А.Карельский, Л.Соболев. Золотой век романтической поэмы // «Свободной музы приношенье…»: Европейская романтическая поэма. М., 1988. С. 17.

24. Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 64-65.

25. Проскурин О. «Поэзия Пушкина, или Подвижный палимпсест». М., 2000.