Очерк о жизни и деятельности александра даниловича александрова

Академик Александр Данилович Александров. Воспоминания. Публикации. Материалы. – М.: Наука, 2002. С. 6–11.

После Октябрьской революции 1917 г. имение Александровых перешло к крестьянам, а гимназию Оболенской переименовали в 16-ю единую трудовую школу. В 20-х годах жизнь семьи складывалась сравнительно благополучно: отец стал директором 16-й школы и короткое время был членом Петроградского Совета, а мать – членом Ленинградского Совета и преподавателем биологии и географии в разных школах города и пригорода. Жили скромно, но не голодали, имея возможность работать в нескольких местах. Но наступивший к 30-му году тоталитаризм давал о себе знать во всех семьях. В 1930 г. отец был отстранен от должности директора школы по причине его беспартийности. Александр Данилович вспоминает реакцию отца после прочтения статьи Сталина «История большевизма» и его высказывание: «Что же и спорить (теперь) нельзя?». В 1937 г. был арестован младший брат матери, Владимир. Он умер в лагере. Были и другие потери.

Отец умер от голода в Ленинграде в 1942 г., мать же весной 1942 г. была эвакуирована к сыну в Казань. Она умерла в Ленинграде в 1984 г. Более подробно о родителях Александра Даниловича читатель может узнать из «записей устных воспоминаний А.Д. Александрова», продиктованных им его секретарю – Елене Дмитриевне Андреевой.

В 1928 г. Александр Данилович закончил среднюю школу и хотел поступать в университет. Родители сочли его (16-летнего) еще слишком юным для обучения в университете. Проучившись год в художественной школе («потеряв год» – по словам А.Д.), в 1929 г. он решительно подает документы и поступает на физический факультет университета. В университет поступила и Вера, ставшая впоследствии доктором биологических наук, крупным геоботаником, автором известных книг, опубликованных в России и в переводе за рубежом. Младшая сестра – Мария стала психологом, редким тогда специалистом по возрастной психологии.

В 1933 году, закончив университет экстерном, А.Д. получил диплом по специальности «теоретическая физика». Одновременно с обучением в университете он начал работать – сначала (декабрь 1930–1932 гг.) в ГОИ (Государственный Оптический институт) в качестве научно-технического сотрудника, а потом (1932, 1933 г.) в теоретическом отделе Физического института университета. В это время его учителем и начальником был Владимир Александрович Фок, один из ведущих физиков-теоретиков. А.Д. сделал несколько работ по физике и даже написал книгу по квантовой механике (к сожалению, она не была опубликована).

Уже в это студенческое время проявилась «нестандартность» поведения А.Д., сопровождавшая его всю жизнь – он отказался от выдвижения его в аспирантуру, сказав: «я не могу поручиться, что я всегда буду делать то, что полагается» (читай: «что прикажут»). В результате получил нагоняй и два комплимента: один от В.А. Фока: «Вы слишком порядочный человек» а другой от Б.Н. Делоне: «Александр Данилович, Вы слишком не карьерист».

В те же студенческие годы А.Д. начал посещать семинар Б.Н. Делоне по геометрической кристаллографии и сделал свои первые научные исследования по геометрии. Влияние Делоне оказалось более сильным, невозможно было устоять перед обаянием этого яркого талантливого математика, щедрого, замечательного учителя, одного из первых покорителей вершин Кавказа и организатора секции альпинизма в Советском Союзе, знатока и ценителя классической музыки. Он оказывал большое и благотворное влияние на людей, соприкасающихся с ним. Его учениками, а потом друзьями стали в Ленинграде Д.К. Фаддеев и А.Д. Александров, а в Москве – И.Р. Шафаревич и ряд других математиков. Свои первые исследования по кристаллографии, а затем по выпуклым многогранникам и выпуклым поверхностям А.Д. начал по благословению Делоне. Вскоре он защитил две блестящих диссертации: кандидатскую в 1935 г. и докторскую в 1937 г. – на тему «Теория смешанных объемов Минковского».

С 1933 года А.Д. начал работать ассистентом на математико-механическом факультете университета, а затем (с 1936 г.) – научным сотрудником. С середины 30-х годов он полностью переключился на математику. В октябре 1938 года его основным местом работы стал Стекловский Математический институт АН СССР (МИАН), его Ленинградское отделение. Параллельно, по совместительству, А.Д. исполняет обязанности профессора в ЛГУ, а после возвращения из эвакуации становится полным профессором университета.

В 1937 г. он женится на студентке физического факультета Марианне Леонидовне Георг, коренной петербуржанке. Ее родители тоже школьные учителя. Впоследствии она, работая в Радиевом институте АН, защитит кандидатскую диссертацию по ядерной физике. У них родятся дочь Дарья (1948 г.) и сын Даниил (1957 г.).

В ноябре 1941 г. А.Д. вместе с семьей и рядом других сотрудников Академии наук был эвакуирован в Казань. Семья вернулась в Ленинград осенью 1944 г. В 30-е годы А.Д., следуя примеру своего учителя Делоне, увлекся альпинизмом и даже стал мастером спорта. Во время войны, несмотря на полагавшуюся ему бронь, он сделал попытку войти в альпийский батальон, формировавшийся на Кавказе, но ему было отказано.

Во второй половине 30-х годов и в самом начале 40-х им были получены выдающиеся результаты по теории выпуклых тел, за которые в 1942 г. ему была присуждена Сталинская премия (затем переименованная в Государственную), а в 1946 г. он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Эти и последующие работы 40-х годов по теории выпуклых поверхностей, изложенные в его монографии «Внутренняя геометрия выпуклых поверхностей» (Москва, 1948 г.) вознесли его на вершины Математического Олимпа и принесли ему всемирную известность. Он получает престижную международную премию имени Лобачевского. В конце 40-х годов начинает работать его семинар по геометрии, привлекая со всех сторон талантливую молодежь. Начинает формироваться Ленинградская геометрическая школа.

А.Д. не ограничивается работой в области одной математики и общением только с математиками. Его интересует жизнь во всех ее проявлениях. Он полон желания активно бороться со злом и ложью, которые начали наступление уже и на далекие от политики науки – физику и математику. Для этого он штудирует социальные науки, овладевает искусством полемики с оппонентами, предававшими анафеме сперва генетику, потом современные разделы теоретической физики и топологии, затем кибернетику и прочие ''буржуазные науки». Он был одним из тех, кто сумел умно (и хитро) направить поток разгрома математики в русло «защиты интересов отечественной математики от Запада, умаляющего наши заслуги». В результате появилась книга: «Современные методы математики, ее содержание, методы и значение», вышедшая сначала мизерным тиражом «Для служебного пользования», а потом востребованная учеными всего мира и напечатанная у нас (в 1956 г.) и несколько раз за рубежом. Написанная ведущими учеными нашей страны, она воспринимается как глубокий, всесторонний обзор достижений русских ученых за большой промежуток времени. Еще больше выпадов делалось против физики. Статьи, объявлявшие теорию относительности и квантовую механику «несоветскими, идеалистическими учениями», печатались в главных газетах и журналах страны и могли послужить «руководством к наступлению». Александр Данилович и В.А. Фок защищали физику и физиков, как могли. Но, по-видимому, спасло физику и математику от разгрома, в основном, желание Сталина иметь атомную бомбу. А ее создавали талантливые физики и они объяснили Сталину и Берии, что надо не громить, а всячески помочь физикам и математикам жить и работать на благо Родины.

Возможно, что эти же аргументы оказали влияние и на назначение ректорами двух крупнейших университетов страны двух выдающихся ученых – Ивана Георгиевича Петровского (в 1951 г.) и Александра Даниловича Александрова (в 1952 г.). Опыта работы на больших постах не было ни у того, ни у другого. К тому же Петровский был беспартийным (да еще и верующим человеком), а Александр Данилович имел лишь одногодичный стаж членства в партии. Правда, оба они трудились по профсоюзной линии, добывая разную поддержку для коллег в рамках месткома. На этом поприще у А.Д. был почти десятилетний стаж.

А.Д. ринулся в ректорскую работу со всей присущей ему страстностью. За двенадцать лет пребывания на этом посту (с 1952 по 1964 гг.) он смог сделать многое для очищения университета от многолетней накипи. Он открыл двери талантливой молодежи, ставя на первое место не анкетные данные или комсомольско-партийный стаж, а способности человека к избираемой им профессии. Он бился за эти принципы, отстаивая право на работу в университете способным людям. Это дорого ему стоило, но он не уставал расплачиваться за важные дела всем тем, что имел. Защищал он и видных ученых, подвергавшихся тем или иным гонениям. Так, он сохранил и во много раз приумножил научный контингент университета, до сих пор составляющий основу его кадров.

Увы, вместо благодарности А.Д. «схлопотал» несколько партийных выговоров и в конце концов вынужден был уйти из университета. И это несмотря на то, что в 1953-1954 гг. он был депутатом Ленсовета и в 1956-1959 гг. членом Ленинградского обкома партии, а с 1959 по 1963 г. – депутатом Верховного Совета РСФСР.

Годы ректорства А.Д. – это годы его личного расцвета. С одной стороны, он не только не покидает математику, но и покоряет еще одну из ее вершин, объединенную под принятым теперь названием «Принцип максимума Александрова». Часть его замечательных результатов будет глубоко понята лишь спустя четверть века. Она является одним из краеугольных камней в построении теории разрешимости для полностью нелинейных уравнений эллиптического, а потом и параболического типов. При построении теории вязкостных решений будут востребованы эти и более ранние результаты А.Д. по выпуклым функциям. В 1975 году А.Д. избирается в старейшую Академию — Итальянскую национальную Академию «сорока».

С другой стороны, А.Д. управляет жизнью огромного разношерстного университетского сообщества. Он вникает во все, обогащаясь знаниями в разнообразных науках. Он часто выступает с лекциями и докладами. Организует диспуты и участвует в дискуссиях со студентами и преподавателями по многим животрепещущим проблемам. Нередко выезжает за границу и еще чаще принимает знаменитых гостей у себя, в университете. В Англии ему аплодируют на вечере, посвященном Шекспиру – там он выступает со своим переводом сонетов Шекспира.

Здесь он принимает знаменитых генетиков Англии, и они аплодируют Александрову, защитившему генетику и генетиков. Университет охотно навещают ученые разных специальностей, в их числе и знаменитый Хейердал, и Курант, наследник Гильберта и организатор одного из лучших математических институтов мира, получившего впоследствии имя Института Куранта.

А.Д. много сил и времени потратил на то, чтобы добиться расширения университета. Он мечтал получить для него всю территорию квартала, в котором находится главное здание университета. Основным камнем преткновения оказалась военная Академия Тыла и Транспорта, занимающая огромную часть квартала и одно из самых длинных зданий старого Петербурга. А.Д. обращался с увещеваниями и просьбами и в Ленинграде, и в Москве. Иногда казалось, что цель почти достигнута. Но тут разразились Венгерские события и связанные с ними выступления студентов и аресты. «Загремел» Револьт Пименов, ученик А.Д., обвиненный в организации подпольной партии студентов и желании свергнуть существующий режим. «Большой дом» снова навис над университетом всей своей громадой. И в какой-то злополучный день Александру Даниловичу предлагают «не шуметь и убираться со всем университетом подальше». Стало ясно, что планы провалились и надо выбирать из всех возможных зол меньшее. А.Д. выбрал Петергоф, так как главный архитектор города Каменский заверил его, что метро и прочее строительство города пойдет в сторону Петергофа. Скрепя сердце, А.Д. пришлось отступить от своего плана обогатить город новым университетским комплексом, расположив его на Васильевском Острове. Не реализованы и другие замыслы, а сверху сыпались выговоры. Пришлось покинуть родной город.

В Академгородок Новосибирска он приехал зимой 1964 г. и был зачислен старшим научным сотрудником Института математики СО АН, возглавляемого С.Л. Соболевым. В этом же году он избирается действительным членом Академии Наук СССР. В 1967 г. он возглавил в том же институте отдел математических проблем естествознания, собрав своих учеников и воспитывая новых. С 1965 г. он стал (по совместительству) профессором Новосибирского университета. Он по-прежнему ведет интересный научно-исследовательский семинар, расширяя его проблематику. В этом ему во многом помогает один из наиболее сильных его учеников – Ю.Г. Решетняк. А.Д. читает лекции студентам, причем не только по геометрии, но и по истории математики и даже по истории науки и культуры. На его доклады, как и раньше, приходит много народу. Однако большого поля деятельности в Сибири для него не нашлось. Он нередко вступал в схватки с власть предержащими, отстаивая того или иного талантливого сотрудника или хорошую идею. Начальство к нему не благоволило. Возможно, тянулись нити из Ленинграда. Он стал «невыездным». Его правозащитные действия, связанные с диссидентами и другими людьми, нуждающимися в поддержке, тоже вызывают неудовольствие у начальства.

К середине 1970-х годов А.Д. начинают преследовать тяжелые травмы и болезни: на горных лыжах он разрывает на ноге ахиллесово сухожилие и повреждает плечо, затем его укусил энцефалитный клещ, что не было вовремя обнаружено, тяжело болит поврежденная ранее в горах нога. Все это вместе чуть не сделало его инвалидом, но могучий организм победил. Здоровье его улучшилось, он снова начал работать, особо много внимания он уделял школе и написанию для нее учебников по геометрии.

В эти же годы он уходит из семьи и женится в 1980 г. на своей ученице Светлане Михайловне Владимировой.

Время от времени А.Д. приезжает в Ленинград, читает лекции в университете студентам и будущим учителям в Пединституте им. Герцена. Написал он и весьма ценное учебное пособие по геометрии для учителей (совместно с Н.Ю. Нецветаевым). Но возвращение А.Д. блокируется Горкомом партии да и кое-кем из людей, ставших влиятельными в Университете и Академии.

Наконец, после многих усилий его друзей, с согласия самого А.Д., удается его вернуть в родной город. В апреле 1986 г. он зачислен заведующим лабораторией геометрии в ЛОМИ (Ленинградское отделение Математического института им. В.А. Стеклова). С 1988 г. он освобождает это место и становится советником при директоре ЛОМИ, принимает участие в работе института и как член административного Совета института. Он продолжает работать над учебниками, несколько раз выезжает за границу.

В 1991 г. он получает одну из высших наград Академии – золотую медаль им. Л. Эйлера.

Но здоровье ухудшается, сказываются последствия укуса клеща, необратимо ухудшается зрение. К нему приглашают секретарем Елену Дмитриевну Андрееву. Она читает ему, записывает его устные воспоминания о родителях, сестрах, помогает в других делах. А.Д. очень переживает, по его выражению, попрание социалистических идеалов и ценностей новой перестроечной властью. Материальное обнищание большей части населения и, в том числе, интеллигенции, фактическая ликвидация законов, охраняющих права граждан и ограничивающих людей, имеющих власть, сумасшедшие траты на украшение дворцов и представительских домов, на шикарные банки и банкеты, а также на разные форумы, приводят его в бешенство. Огорчает и отъезд большого числа ученых, не вызванный политическими гонениями, что приводит к разрушению научных школ и научных коллективов.

Ругается А.Д. и на огульное очернение всего, что сделано за годы советской власти, всего, без разделения лиц и дел.

Постепенно болезни взяли свое. Он лег на операцию в академическую больницу, заверенный тем, что там есть хорошее оборудование и молодой врач, обученный новой технике оперирования. К огромному сожалению, обещания не оправдались, техника в недостаточно опытных руках не сработала, и А.Д., после четырех месяцев страданий скончался 27 июля 1999 года. Покоится Александр Данилович на Богословском кладбище.