Пивкина С. В. «Образ богини анге-патяй-паз в мордовском фольклоре: к вопросу о мифологической природе персонажа»

Отличительной чертой мордовского пантеона является большое количество божеств женского пола. Русский писатель П.И. Мельников-Печерский, автор «Очерков мордвы», утверждает, что главная среди них – Анге-патяй.

Анге-патяй, по понятиям мордвы, высшее божество после верховного творца Чам-Паса. Она есть источник жизни, покровительница чадородии женщин, размножения домашнего скота и хлебных посевов. В её небесном доме находится неиссякаемый источник жизни: души ещё не родившихся людей, зародыши домашних животных, семена растений [1, 455].

По мифу, Анге-патяй появилась из яйца, раздавленного Чам-Пасом. Проспав на дереве тридцать лет, Чам-Пас проснулся от нестерпимой боли в правой ноге. Когда он поднял ее, увидел разбитое яйцо на земле. Из яйца вышла высокая стройная девушка. По велению Верховного бога она стала его супругой. Поэтому Анге-патяй в пантеоне занимает второе место после Чам-Паса [2, 107].

Высшая богиня живет на небе и на земле. По В. Н. Майнову, у неё нет определенного жилья. Считается, что она живёт на самой высшей точке неба, либо  за облаками, либо  на Большой Медведице (четыре звезды, блестящие в 4 углах дома богини, и 3 звезды цепочкой, находящиеся за изгородью, представляют это созвездие). Богиня столь подвижна, что не может оставаться без дела ни минуты. Когда во время разговора вдруг наступает тишина, то говорят: «А что разве Анге-патяй прилегла отдохнуть?» [3, 122-123].

На небе она молода и прекрасна. Спускаясь на землю, принимает вид сильной старухи. Здесь она как железная: ступит на землю – земля подгибается, ступит на камень – на камне след остается. Анге-патяй видят на земле то в виде птицы с длинным золотым хвостом, то в виде белоснежной голубки.

Любимцы богини – женщины и дети. Женщинам она помогает при родах, детей оберегает при помощи подчиненных ей духов-хранителей.

Сама богиня родила четырёх богов и богинь.

Первый сын Нишке-паз  бог солнца, огня и света, покровитель душ умерших, которые живут у него в небесном пчельнике; второй сын Свет-Вирь-Нешке-Велень-паз  устроитель человеческого общества по подобию пчельника, обладатель земли; третий сын Назаром-паз  бог зимы, ночи и луны, который принимает в свой темный пчельник души всех умирающих, затем добрых отправляет к Нишке-пазу, дурных – к Шайтану; четвёртый сын Волцы-паз  бог всего живого, кроме человека. Он покровительствует охотникам и рыбакам. Старшая дочь Анге-патяй  Нишкенде-тейтерь, покровительница пчеловодства, богиня судьбы, родила Пурьгине-паза – бога грома. Мордва-терюхане называли его Мельказо, Верьги Мучки-Мельказо, что, вероятно, означало – Менельпаз, Верде нучки Менель паз  Бог неба, Сверху напрямик спускающийся Бог неба). Вторая дочь  Норовава-парочи, богиня земледелия, родившая Мастор-паза  бога земли. Третья дочь  Пакся-патяй, богиня полей, лугов, огородов; произвела на свет Ведь-паза (Ведь-Мастор-паза)  бога воды. Четвертая дочь матери богов  Верья (Вирь)-патяй, богиня лесов, рощ и деревьев, родившая Варма-паза  бога ветра и воздуха. Кроме божеств, Анге-патяй-паз создала добрых духов – озаисов, которых она высекла из огнива, данного ей верховным богом - Чам-Пасом и кремня, принесённого ей сыном Нишке-пазом[4, 47].

Высшей богине устраивались моления. В жертву ей приносили белых овец, кур, свиней.

Таким образом, богиня Анге-Патяй является мироустроительницей, её дети и внуки выполняют определённые функции.

Некоторые ученые указывают на якобы очевидную вымышленность образа богини. И. Н. Смирнов отмечал: «Прежде всего, сомнение возбуждает самое имя богини Анге-патяй, по толкованию Мельникова, слово в слово означает мать-богиня. На самом деле слово анге не встречается ни в одном из мордовских словарей…, а слово патяй значит вовсе не мать и не богиня, как предполагает, по-видимому, Мельников, а тетка» [5, 240]. По словам У. Харвы, «Мельников публикует своеобразный и курьезный миф» [6, 15]. Подобного же мнения придерживаются М. Е. Евсевьев [7, 477], К. Т. Самородов [8, 8]. И.И. Гераклитов упрекает П. И. Мельникова-Печерского в исследовательском легкомыслии: «При спешной работе из-за куска хлеба писатель, быть может, рискнул и свои «Очерки мордвы» написать по памяти и в этом случае, как бы ни была она надежна, невольно сделал промах» [9, 102]. Весьма критично относится к презентации Анге-патяй Н. Ф. Мокшин [10].

Противоположную точку зрения имеют другие исследователи. В. Н. Майнов утверждает, что такая богиня существовала и представляет предание, записанное в селе Ревезень Княгининского уезда и в селе Кардавеле Ардатовского уезда, где упоминается Анге-патяй. Легенда гласит о том, как раздумывали Чим-паз и Анге-патяй о том, куда деть родившегося у них кривоногого Пургинепаза [11, 32]. А. И. Маскаев подчеркивал, что «эта система не выдумана автором «Очерков мордвы», а взята, как и богиня Анге-патяй, из фольклорных материалов» [12, 130]. Г. А. Корнишина считает, что «такая богиня существовала у терюшевской мордвы и у марийцев» [13, 9]. Н. Г. Юрченкова полагает, что в связи с полярностью точек зрения на предмет спора, «необходимо применять метод реконструкции в соответствии с принципом историзма. Аналогично создателю-творцу и Верховному божеству Анге-патяй «мать всех богов» могла появиться в мордовском пантеоне в период изменений в социально-экономической структуре общества» [14]. А. М. Шаронов отмечает, что «известный на сегодняшний день фольклорный материал снимает сомнения в отношении системы П. И. Мельникова-Печерского. [15, 58].

Мы считаем маловероятным факт того, что П. И. Мельников-Печерский, которому приходилось служить при Министерстве внутренних дел России, которому в 1855 году доверили составление всеподданнейшего отчета для императора Александра II, от которого требовали «правду, строгую правду» и кого просили писать так, как бы он «отвечал самому Господу Богу на страшном суде» [16,112], мог выдумать религиозные представления мордовского народа. Также сложно представить, что ученый мог сам сочинить тексты молений, обращённых к богине, которые представлены. В «Очерках мордвы» исследователем представлено более тридцати молитвенных текстов. Они записаны в то время, когда фольклор о богине еще жил, равно как проводились праздники и моляны в честь неё: «Анге-патяй-паз, почаще сходи из своего золотого небесного дома утешать внучков и деток. Дай матерям много молока выкормить внучков. Дай много детей, чтоб выросли большие и были здоровы!», «Чам-Пас, Анге-патяй-паз, матушка Пресвятая Богородица, умоли за нас Свет-Нишки-Пас, поднимай красно солнце, обогрей нас теплом, уроди нам много хлеба», «Чам-Пас, Нишки-Пас, Свет-Верешки-Велен-Пас, помилуй нас, Анге-Патяй-Пас, матушка Пресвятая Богородица, пошли на хлеб наш белую зарницу и теплую росу, Мастыр-Пас, есть хотим, Вед-Мастыр-Пас, пить хотим, Наррова-Апаручи, уроди хлеба, Мастыр-Пас, Корминец-Пас, корми нас, Вед-Мастыр-Пас, давай дождя, Нишки-Пас, свети на наш хлеб, Верги-Мучки-Мельказо, давай ведра, Варма-Пас, давай тихие ветра, Таст-oзаис, береги наш хлеб, Суавтума-oзаис, уроди много хлеба, Мастыр-Пас, уроди хлеба, овес, гречу, пшено. Дур-дур-дур, паре Мастыр-Пас!» [17, 458].

Надо признать, что эрзянский и мокшанский фольклор до сего времени остаётся слабо изученным, вне поля зрения учёных остаются Тамбовская, Рязанская, Владимирская, Московская области и другие территории, где проживали и проживают сегодня эрзяне и мокшане.

По нашему мнению, факт неповсеместной известности у эрзян и мокшан Анге-патяй объясняется приходом христианства. Языческие верования, адаптированные к православию, способствовали тому, что христианская Богородица вобрала в себя черты Анге-патяй. Сыграло роль также существование в течение длительного времени локальных различий в культуре. Из-за дисперсного расселения эрзян и мокшан в одной местности могли поклоняться Анге-патяй, а в другой  нет. Сам П. И. Мельников-Печерский отмечал, что не везде бытовало поверье об Анге-патяй[18, 124].

Имя верховной богини эрзян Анге-патяй созвучно с именем героини легенды Анке-потяй, существующей у жителей мордовского села Шелехметь, расположенного на южной оконечности Самарской луки в Самарской области. Легенда гласит: «В давние времена, на горе Ош-Пандо-Нерь жила мордовская царица по прозвищу Шелех, по имени Анка. Сначала, подчинённые к ней обращались: «Анка-потяй»». Эта богиня  главная героиня местных легенд, которая в краеведческой литературе именуется «легендарной мордовской царицей Анной Патерь». История записана местным краеведом Ю. Рощевским и журналистом О. А. Ракшиным [19].

Эрзяне с. Напольная Тавла Кочкуровского района РМ вспоминают имя Анге-Патяй когда идут в лес за ягодами и грибами. Дойдя до леса, они кидают вверх или в сторону леса лукошки, приговаривая: «Анге-Патяй, помоги» [20].

Образ богини Анге-патяй отчасти запечатлён в устно-поэтическом творчестве мордвы. Так в сказке «Сия пейне тейтерне» («Девочка  серебряный зубок») повествуется о единственной долгожданной дочке пожилых родителей, которая была обещана отцом Ведяве. Когда Серебряный зубок отправляется к Ведяве, то в лесу за ней гонятся злые старики и старухи. Девочка обращается к некой Патяй, при этом просит спустить ей с неба нитку и поднять её к себе на небо: « Патяй, патяй, патякай! Нолдак суре ведьмине, кепедемак менель лангс! Патясь каршонзо серьгедсь:  Ужо, ужо сазорнэм. Мон сокан, кансть видян!» ( Патяй, патяй, патякай! Спусти мне конец нитки, подними меня на небо. Патяй отвечает:  Погоди, погоди сестрёнка. Я пашу, коноплю сею!»). Лишь после того, как Патяй выполнила всю работу с коноплёй: посеяла, вымочила, помяла, сплела кудель, только тогда подняла девочку на небо, спустив ей конец нитки. Возможно, в этой сказке говорится об Анге-патяй, ведь она трудолюбива, любит растения, сама прядёт пряжу. Известно, что она особо покровительствует детям. К каждому ребёнку приставляет духа-хранителя. Поэтому к ней обращаются за помощью, как к самой близкой богине. Примечательно, что сказка была записана в 1911 году учеником Казанской инородческой учительской семинарии в Нижегородской губернии в с. Кильдюшево [21, 146].

Что касается имени богини Анге, то следует отметить исследования М. Х. Бакирова. Он, опираясь на теорию ностратики о древнейшем культурно-генетическом родстве различных языковых семей и рассматривая феномен параллелизма древнейших мифологических теонимов, отмечает, что отдельную группу составляют теонимы с основой ан / эн / ен / ин, восходящие к архаическому субстрату древних языков Средиземноморья и Иранского плоскогорья. «Мы имеем в виду то, что у шумеров небо называлось ан, бог неба – Анум, а «владычица небес», богиня плодородия – Инанна, слово же эн имело значения «бог», «владыка», «жрец». Примерами могут служить теонимы Энлиль – «божество ветра» - и Энки - «бог земли». Из соседних народов, у халдеев, небо именовалось ана, Ану – бог неба, аккадцев Анту – богиня неба [22, 13].

Подобная богиня с аналогичными функциями есть у других финно-угорских народов. В хантыйской мифологии Ангки Пугос является богиней-Матерью восточных хантов, а у северных групп хантов и манси богиня с аналогичной функцией называется Калтащ Ангки.

Богиня Анкги Пугос является дочерью (по другим вариантам  матерью) Верховного бога Нуми-Торума [23, 106]; [24, 204].

Ханты Ваха считали, что Ангки - Пугас обитает в стороне восходящего солнца. Там она «выкачивает» маленьких, на глаз незаметных детей и посылает их на землю. По другим представлениям, распространенным в целом у всасюгано-ваховских хантов, этот дух находится в чреве у каждой женщины и является «настоящей» матерью всех детей данной женщины.

Жизненную силу (ильт, лиль) новорождённый получал от Анки-Пугас. Богиня могла «изготовить» душу качнув семь раз семь колыбелей на золотой крыше своего жилища. Если колыбель опрокидывалась, «появлялась душа – ильт, которая будет жить долго» [25, 150]. Посох Анки-Пугос увешан нитями с завязанными на них узелками. На продолжительность жизни указывает расстояние от узелка до посоха. Судьбу новорождённого она предсказывала в тот момент, когда его впервые выносили на солнце[26, 106].

Богиня Калтащ-Ангки – одна из самых великих богинь северных хантов, мать или жена бога Торума; иногда выступает как божественное олицетворение Матери-Земли. Лебедь – священный облик богини Калтащ. Она является как бы самой главной матерью любого новорождённого. Именно отсюда её самая главная функция - быть покровителем беременных женщин. Она незримо присутствует при первом вздохе каждого появившегося ребёнка. Земные женщины вынашивают плоть ребёнка, а женщина Калтащ даёт ему душу. Каждому человеку Калтащ отмеривает срок его жизни. «Одною рукою детей вам даю, другою рукой назад забираю», - поётся в священной песне богини Калтащ. Продолжительность жизни она отмеряет на камне и делает зарубку [27, 37].

Как и мордовская богиня Анге Калтащ устанавливает миропорядок, посадив своих внуков на определённую территорию и распределив между ними функции. Старшего внука – духа болезней и смерти (Старик болезней и смерти) она поселяет в низовьях Оби. Второго внука (Старик ветра) – подателя погоды и духа ветра она сажает на протоке и поручает ему оберегать людей от шторма и бури. Третий внук (Середины Сосьвы старик) является покровителем Урала и одновременно оленьих стад. Четвертого внука она назначает быть посредником между миром живых и миром мертвых, он живёт в образе медведя, и место его обитания посёлок Вежакры (отсюда название божества – священного города Старик. Самого младшего из внуков она определяет богом верховьев Оби. Основная его обязанность – оказывать помощь нуждающимся; именно по этой причине он скачет на белом коне и осматривает землю [28, 152].

Очевидно, что финно-угорские богини Калтащ Ангки, Ангки Пугос и Анге-патяй выполняют схожие функции.

В наше время образ Анге-патяй вошел в ряд литературных произведений. В эпосе «Масторава» А. М. Шаронова в первом сказании «Масторонь чачома» («Сотворение земли») ей посвящена песня «Анге».

Образ богини Анге встречается в произведениях В. К. Абрамова «Серебряный всадник», О. Сусаревой «Анге»).

В изобразительном искусстве к этой теме обращался художник И. С. Горюшкин-Сорокопудов. Наблюдая обычаи мордовской народности, составлявшей значительный процент населения Пензенской губернии, И. С. Горюшкин-Сорокопудов написал картину «Рождественское моление у языческой мордвы к богине Анге-Патай» (1909). На картине изображено моление, которое в точности описал П. И. Мельников-Печерский. Художник Н. С. Макушкин, создавший цикл картин на мифологические сюжеты, богиню Анге представляет соответственно идее А. М. Шаронова, реализованной в «Мастораве».

Итак, иерархия богов в представлении мордвы сложилась в стройную систему взглядов на мироздание, выразившуюся в так называемом «мордовском Олимпе». Особое место в пантеоне занимает созданная верховным богом богиня Анге-патяй. Мифы, связанные с именем этой богини, праздники и моляны в ее честь были зафиксированы исследователем нижегородской мордвы П. И. Мельниковым-Печерским и представлены в «Очерках мордвы». Анге-патяй-паз не является результатом художественного вымысла П. И. Мельникова-Печерского, а представляет собой божество мордвы, о котором в народе до настоящего времени дошли лишь остаточные и размытые представления.

1. 
   Мельников П. И. Очерки мордвы / П. И. Мельников // Собр. соч.: в 7 т. Издание товарищества А.Ф.Маркса. – СПб.: 1909. Т. 7. – С. 410-486.
   
2. 
   Mainov W. Lez restes de la mythologie Mordvine / W. Mainov // Yournal de la Societe Finno–Ougrienne. Helsingissa, 1889. – S. 4–291.
   
3. 
   Mainov W. Lez restes de la mythologie Mordvine / W. Mainov // Yournal de la Societe Finno–Ougrienne. Helsingissa, 1889. – S. 4–291.
   
4. 
   Мельников П.И. Очерки мордвы / П.И.Мельников. – Саранск6 мордов. кн. изд-во, , 1981. –136 с.
   
5. 
   Смирнов И.Н. Мордва: ист.-этногр. очерк / И.Н.Смирнов. –Саранск, 2002. –296 с.
   
6. 
   Harva U. Die Religiosen Vorstellungen der Mordwinen / U. Harva. –Helsinki, 1952. – 456 s.
   
7. 
   Евсевьев М. Е. Мордовская свадьба / М. Е. Евсевьев // Избр. тр.: в 5 т. — Саранск, Мордов. кн. изд-во, 1966. Т. 5. – С. 7–341.
   
8. 
   Самородов К.Т. Мордовская обрядовая поэзия / А.К. Самородов. – Саранск: мордов. кн. изд-во, 1980. –168 с.
   
9. 
   Гераклитов А. А. Раздача мордвы «по жеребью» боярам «для крещенья» / А.Гераклитов // Избранное. В 2 частях. Ч.1. НИИ Гум. наук при Прав. РМ. под ред. В. А. Юрчёнкова. – Саранск, 2011, – С.99-103
   
10. 
    Мокшин Н. Ф. Религиозные верования мордвы: историко–этнографические очерки / Н. Ф. Мокшин. – Саранск: Мордов. кн. изд–во, 1998. –248 с.
    
11. 
    Майнов В. Н. Очерк юридического быта мордвы / В. Н. Майнов. – СПб. Тип. М-ва внутр. дел, 1885. –267 с. (Зап. РГО: т. XIV, вып. 1.).
    
12. 
    Маскаев А. И. Мордовская народная эпическая песня / А. И. Маскаев. – Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964. – 440 с.
    
13. 
    Корнишина Г. А. Традиционные обычаи и обряды мордвы: исторические корни, структура, формы бытования / Г. А. Корнишина. Саранск: МГПИ, 2000. – 150 с.
    
14. 
    Юрченкова Н. Г. Мифология в культурном сознании мордовского этноса / Н. Г. Юрченкова. – Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2002. – 156 с.
    
15. 
    Шаронов А.М. Масторава / А.М.Шаронов. – Саранск: Мордов. кн. изд–во, 1994. – 496 с
    
16. 
    Морохин Н.В. Незнакомый Павел Мельников (Андрей Печерский). Нижний Новгород, 2011. – 544 с.
    
17. 
    Мельников П.И. Полное собрание сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского), Т.7, СПб, М: Издание товарищества М. О. Вольфа, 1909. С.458-479.
    
18. 
    Мельников П.И. Путь Иоанна Грозного. Русский фольклор. Фольклор и историческая действительность Т.20. Под ред. Горелова. – Л.: 1981. – С.124- 137.
    
19. 
    Из личного архива г. Самара. Самарская область Ракшин О., Рощевский. Ю.
    
20. 
    Из личного архива г. Напольная Тавла, Кочкуровский район, РМ. Цыпина Ю.С.
    
21. 
    Евсевьев М.Е. Мордовские народные сказки и загадки. Избранные труды в 5 т. Т.3. Саранск: мордов. кн. изд-во, ,. 1964. - 412 с..
    
22. 
    Бакиров М.Х. Феномен паралеллизма древнейших мифологических теонимов. Филология и культура. № 1 (27). Казань. 2012. С. 13–17.
    
23. 
    Кулемзин В. М. Человек и природа в верованиях хантов. Томск, 1984. С. 144-147. С.106.
    
24. 
    Мифология хантов. Энциклопедия Уральских мифологий. Томск, 2000. 310 с.
    
25. 
    Кулемзин В.М., Лукин Н.В. Васюгано-ваховские ханты в кон. 19—нач 20 вв. Томск, 1977, 201 с.
    
26. 
    Кулемзин В. М. Человек и природа в верованиях хантов. Томск, 1984. С.106.
    
27. 
    Молданов Т., Молданова Т. Боги земли кызымской. Томск, 2000. С. 37-43.
    
28. 
    Мифология хантов. Энциклопедия Уральских мифологий. Томск, 2000. С. 152-153.