Русские очень похожи на нас

вмещавших до 60 самолетов, и два малых, все с центральным

отоплением, прекрасно оборудованная командная вышка. Прямо с

аэродрома подземный туннель вел во все общественные здания -

офицерский клуб, кинотеатр, столовую, общежития.

В клубе и кинотеатре встречались и общались американские и советские

военнослужащие. Взаимоотношения были дружелюбные.

Вначале при посещении клуба возникли проблемы у переводчиц советской

военной миссии Лены Макаровой и Наташи Фенелоновой. По американскому

обычаю, девушка не могла прийти туда без сопровождения

офицера-мужчины, даже если и сама была офицером. Но вскоре

переводчиц сделали "почетными гостями офицерского клуба", выдав

соответствующие удостоверения. И они ходили туда самостоятельно,

опровергая расхожее представление американцев о том, что русская

девушка "всегда в красной косынке и непременно умеет управлять

трактором".

Американцы относились к нашим благожелательно. За исключением

некоторых, как отмечается в одном из архивных документов,

"реакционно настроенных". Но те открыто своей неприязни не

показывали, так как наше командование имело право ходатайствовать об

отзыве таких лиц. А простые люди сразу находили общий язык. Общая

цель борьбы с фашизмом сплачивала их.

Совместными усилиями был спасен штурман капитан Демьяненко, который

после летной катастрофы почти месяц провел один в безлюдной горной

местности Аляски. Его вывез небольшой американский гидросамолет,

севший на маленькое озерцо. Пилоту гидросамолета начальник советской

военной миссии полковник М. Г. Мачин вручил орден Красной Звезды.

Американские школьницы из города Буффало, где находилась

самолетостроительная фирма "Белл-Эйркрафт", на собранные ими деньги

купили истребитель и подарили его русским. Истребитель вручили для

перегонки одному из лучших летчиков 1-го перегоночного авиаполка

Н.Ф.Суворову.

Однажды, в 1943 году, переводчице Елене Макаровой принесли

выходивший на Аляске журнал "Северная звезда". Она стала переводить

статью "С кем мы служим":

"Те, кто имел предвзятое мнение, что русский - это обязательно

маленький человек с бородой и бомбой, обнаружили, что сильно

ошибались. Русские, которых мы встречаем в Фербенксе, Галене и Номе,

очень похожи на нас самих. Оденьте их в американскую форму вместо их

собственной экзотической, и можно сказать, что они из Миннесоты,

Алабамы или Нью-Джерси... Советские люди, работающие на Аляске,

вежливы, дружелюбны... Они быстро воспринимают шутку и любят

посмеяться, но, когда заняты работой, они более серьезны, чем

американцы. Потому что видели врага в лицо, слышали тяжелые

смертельные шаги к воротам Москвы".

В начале 1944 года гражданские организации Фербенкса устроили вечер

встречи советских и американских военнослужащих, на котором были и

штатские лица. Русские офицеры явились в новой форме с золотыми

погонами. Зал был полон. Танцы, песни... Лейтенант Константинов

исполнил песенку на английском языке. Затем наши офицеры хором спели

"Широка страна моя родная..." Американцы подпевали. Потом говорили:

"Русский народ - веселый народ". А одна известная фербенкская дама,

очарованная галантностью наших офицеров, сказала, что русские

офицеры - привилегированный класс в России.

Все это описал в докладе начальнику воздушной магистрали Москва -

Уэлькаль генерал-лейтенанту авиации А.А. Авсеевичу некий майор

Шахмин (особист?). А начальник этот доклад, озаглавленный "О

некоторых фактах положительного отношения и отзывов со стороны

американцев к русским военнослужащим, находящимся на Аляске",

направил членам Государственного комитета обороны Г. М. Маленкову и

А.И. Микояну.
Чисто одет и всегда выбрит
В обширной докладной записке от 26 октября 1945 года начальнику

штаба "1-й Краснознаменной перегоночной авиадивизии полковнику И.Я.

Прянишникову начштаба 1-го полка подполковник Б.М. Цейклин описывает

организацию летной работы в частях ВВС США, базирующихся на Аляске.

В ней же он обрисовывает быт и нравы американского офицера:

"Внешне он культурен, чисто одет, всегда выбрит и в обращении

вежлив, но по внутреннему содержанию во многом отстает (видимо, от

советских офицеров - В. Я.). Недостаточно начитаны (знают только

Джека Лондона), почти все увлекаются детективными романами.

Свободное время проводят за игрой в карты или кости, играют только

на деньги. Никаких организованных мероприятий, кроме выпивок, не

проводят. Почти все стараются копить деньги на "черный день", отсюда

заметна некоторая скупость и склонность погулять за чужой счет".

Тут же добросовестный подполковник добавляет: "Но все же необходимо

отметить их честность, если уже кто-нибудь из них что-нибудь обещал,

то постарается во что бы то ни стало выполнить".

Почти все американские военнослужащие увлекаются спортом.

Излюбленные виды - бокс или бейсбол. Но нет коллективизма: "Все они

занимаются этим индивидуально или обособленными группами".

Касаясь дисциплины, Цейклин отмечает, что американцы "установленные

законы и правила выполняют", и тут же добавляет: "Но не потому, что

считают их правильными или даже обязательными, а во избежание

денежного штрафа".

А вот характеристика служебно-деловых качеств: "Свои служебные

обязанности выполняют аккуратно, дело свое знают поверхностно,

основную работу у них выполняет сержантский состав, который в

техническом отношении гораздо грамотнее многих офицеров. Кадровых

офицеров на нашем участке работы было несколько человек, остальные

призваны из запаса, этим объясняется их слабая техническая и

строевая подготовка".

Понятно, из всего этого описания следует сравнительный вывод:

"Личный состав 1 перегоночного полка... с честью выполнил

возложенную на него партией и правительством задачу, показал свое

идеологическое и деловое превосходство офицерского и сержантского

состава РККА".
Без увольнения в город
В город Фербенкс, расположенный в семи километрах от аэродрома

Ладд-Филд, наших авиаторов обычно не отпускали. Видимо, во избежание

соблазнов и тлетворного влияния. За покупками в магазины выпускали

группами, с обязательным назначением старшего. Ресторан посещать

запрещалось. Отсюда самоволки и пьянки со скандалами и драками.

Обычно виновных, если они не заслуживали более строгого наказания,

откомандировывали из полка в распоряжение отдела кадров дивизии. А

уж там законопатят проштрафившегося в какую-нибудь глухую дыру

трассы, где ни магазинов, ни ресторанов. Или на фронт.

Тлетворное влияние "желтого дьявола" (так с легкого пера

пролетарского писателя М. Горького в СССР называли американский

доллар) побудило заместителя командира эскадрильи капитана Комара и

командира звена лейтенанта Трапезникова вступить в переписку с

частными лицами из американских торговых фирм для выписки различных

товаров. Не иначе - с целью спекуляции. Уличенных в этом ужасном

поступке, их откомандировали из полка. Нет человека - нет проблем.

Отдельные начальники и командиры в 1944 году, получив разрешение,

вызвали на Аляску семьи. Например, начальник военной миссии

генерал-майор Образков. С женой, конечно, служится легче. А каково

"простым" авиаторам?

Некоторые хоть летали на магистраль, отдельные счастливчики попадали

в Якутск, Красноярск и даже в Москву. Давали летчикам и

краткосрочные отпуска за пределы трассы. А наземный и технический

состав сидел безвылазно в гарнизоне. Без женщин. Хотя женщины были.

В итоговом докладе о работе 1-го полка в разделе, озаглавленном

"Особо выдающиеся случаи аморальных явлений", названы командир звена

лейтенант Романов и пилот лейтенант Дегтярев: отчислены из полка "за

самовольный уход в город с посещением дома терпимости". Штурман

полка майор Кобин "за связь с американскими женщинами" тоже

откомандирован. Пусть теперь, если очень хочется, связывается с

женщинами отечественными. А вот пилот старший лейтенант Ягодкин

отделался дисциплинарным взысканием: всего-навсего

перефотографировал порнографические снимки.

Были дела и посерьезнее. Бортовой техник 8-го транспортного полка

воентехник 2 ранга Шишкин, будучи осенью 1943 года в командировке в

Фербенксе, выпил в баре и по ошибке забрел в незапертую квартиру

американского полковника Китчингмана, начальника местного гарнизона.

Открыв холодильник, увиденный впервые в жизни, изумился обилию

спиртного и закусок. Кое-чего взял и, усевшись за стол и повесив на

спинку стула купленный в фербенкском "шопе" пиджак, изрядно

употребил. Покидая изобильную квартиру, забыл пиджак (по которому

его и вычислили), но не забыл отметиться, чтобы вернуться, написав

на двери снаружи слово "тут". Простодушный Шишкин думал, что

квартира - "кого-то из наших..." Загремел под военный трибунал

трассы, в приговоре которого сказано, что он "допустил непристойное,

дискредитирующее высокое звание офицера Красной Армии поведение". За

что и получил два года лишения свободы с отбыванием в

исправительно-трудовых лагерях.

Однако сурово обошлись с воентехником Шишкиным. Но, учитывая его

хорошую службу, меру наказания постановили считать условной, с

испытательным сроком в один год.
Три летных дня за месяц
Погода на Аляске и Чукотке, понятно, северная. В декабре 1944 года,

например, за весь месяц было всего три летных дня, за которые успели

перегнать 111 самолетов.

Из "Характеристики синоптических процессов и погоды на маршруте

Фербенкс - Уэлькаль и ее влияния на полеты в марте 1945 года": "Дней

со снегопадом - 24, с метелями - 7, с туманами - 4, с низкою

облачностью - 24, с обледенением самолетов в облаках и осадках - 20,

с сильным ветром - 3, перевал был закрыт 13 дней. Полных летных дней

по маршруту было 5, нелетных - 3, ограниченно летных (на отдельных

участках) - 13". Несмотря на это, в марте перегнали 308 самолетов,

полностью выполнив план.

За три года, как записано в историческом формуляре 1-го

перегоночного авиаполка, произошло 11 катастроф, 13 аварий, 25

поломок. Потеряно 23 самолета, погиб 21 человек летного состава.

Первая трагедия произошла в декабре 1942 года в Фербенксе - во время

контрольного облета перед перелетом на Чукотку потерпел катастрофу

бомбардировщик Б-25, вместе с американским экипажем погиб инженер

полка майор Г.В. Кисельников. На Аляске при перегонке самолетов

разбились и похоронены девять летчиков 1-го полка. После войны

американцы перезахоронили их на национальном военном кладбище в

Форт-Ричардсоне близ Анкориджа. Делегация наших ветеранов АЛСИБа,

впервые после войны побывавшая на Аляске в мае 1990 года, нашла эти

могилы в идеальном порядке.

Несколько авиаторов 1-го полка погибли при катастрофах на Чукотке и

похоронены в Уэлькале. Об одной из таких катастроф начальник

Главного управления контрразведки "Смерш" наркомата обороны

генерал-полковник госбезопасности В. С. Абаккумов писал 4 июня 1944

года начальнику ГУ ГВФ Ф.А. Астахову:

"По сообщению сотрудника Главного управления "Смерш" тов. Стрижкова,

обслуживающего базу военной приемки ВВС Красной Армии в г.

Фербенкс(США), 30 мая с.г. в районе аэродрома Уэлькаль потерпел

катастрофу самолет Си-47, пилотируемый младшим лейтенантом

Даниловым. При пробивании облаков самолет упал в море и загорелся...

Данилов - малоопытный летчик, впервые из вторых пилотов летевший в

качестве командира самолета без 2-го пилота... На борту находились

работники НКВТ Балабай и Николаев. Все погибли.

На борту был также срочный груз - 7 ящиков для Наркомфина"

Не стоит удивляться, что о катастрофе на трассе начальнику Главного

управления Гражданского воздушного флота при Совете народных

комиссаров СССР, заместителю командующего авиацией дальнего действия

ВВС Красной Армии генерал-полковнику авиации Ф.А. Астахову сообщают

не его подчиненные, а чекисты-особисты, "обслуживающие" эту трассу.

Для них запретных сфер не существовало, они считали себя вправе

самим определять причины летной катастрофы.

Собака зарыта, видимо, в пропавших (?) семи ящиках для Народного

комиссариата финансов. Доллары, что ли, везли?

- перегонки по ней американских боевых и транспортных самолетов,

использовалась и как грузовая, международная пассажирская и

дипломатическая авиалиния. Путь по межконтинентальной воздушной

магистрали от Москвы до Фербенкса был хоть и не близкий - более 10

тысяч километров, и трудный, зато по военному времени безопасный.

Первыми начали осваивать АЛСИБ военные пассажиры.

19 ноября 1942 года в Якутске, где размещались штаб перегоночной

авиадивизии и управление Красноярской воздушной трассы, приземлился

тяжелый американский бомбардировщик Б-24 "Либерейтор", на котором

командующий ВВС США генерал Филлетт Бредли возвращался из Москвы в

Америку.

Уже стояли сильные морозы, за ночь самолет промерз, и утром, чтобы

запустить четыре мотора "Либерейтора", нашим механикам и мотористам

пришлось здорово потрудиться. Но вскоре после взлета отказал

четвертый двигатель и стал давать перебои второй. К тому же началось

обледенение. Летчики - командир экипажа Ли Файджел и второй пилот

Томас Уотсон решили вернуться в Якутск. Тут начался сильный

снегопад, видимость резко ухудшилась. Едва хватило высоты перетянуть

через горную гряду. На четвертом развороте над аэродромом Б-24 едва

не задел крылом землю. Пилоты с трудом посадили тяжелый

бомбардировщик. Помогали американскому экипажу, состоявшему из

десяти человек, наши штурман и радист, находившиеся на борту.

Бывший командир 1-й перегоночной авиадивизии и начальник трассы

генерал-майор авиации в отставке Илья Павлович Мазурук, известный

полярный летчик и Герой Советского Союза, с которым мы беседовали в

Москве в июне 1986 года, накануне его 80-летия, вспоминал:

- Генерал Бредли, Файджел, Уотсон и их товарищи поневоле больше

недели были нашими гостями. Они знакомились с Якутском и нашей

работой на трассе, побывали в краеведческом музее. Сводил я их в

баню...

- Исправили самолет? - спросил я Илью Павловича.

- Сразу не получилось. Бредли попросил доставить его со спутниками и

экипажем на Аляску нашим самолетом.

- А "Либерейтор"?

- А "Либерейтор" они оставили нам. Наши инженеры и механики его

восстановили, перебрав все двигатели. Я облетал этот бомбардировщик,

потом перегнал его в Москву.

Нельзя сказать, что в тот раз полковник Илья Мазурук и капитан Томас

Уотсон познакомились близко, хотя встреча запомнилась. Оба были

молоды: Илье - 36 лет, Томасу - 28. В следующий раз они встретятся

через 36 лет в Москве, куда Уотсон приедет в качестве... посла

Соединенных Штатов Америки в Советском Союзе. Но об этом позже, пока

же - о других военных пассажирах.

Из сводки отдела перевозок управления воздушной трассы Красноярск -

Уэлькаль об иностранцах, проследовавших по АЛСИБу в 1944 году (всего

51 человек): генерал-майор Д. Дин, глава американской военной миссии

в Москве; Вильям Варенс, сотрудник штаба американской армии, и с ним

два сотрудника; китайский генерал Шу-Шимонг; помощник военного

атташе посольства Канады в Москве Окулич; генерал Нельсон, начальник

управления по делам военного производства США, и с ним три

советника.

Дональд Д. Нельсон летал по АЛСИБу не раз. В августе 1944 года он на

новейшем транспортном самолете Си-54 со своими помощниками

направлялся через Уэлькаль, Якутск и Читу в Китай. В американский

экипаж, насчитывавший восемь человек, включили наших штурманов.

Годом раньше на Си-47 Нельсон через Уэлькаль, Якутск, Красноярск и

Москву летел в Тегеран, видимо, на первую встречу "большой тройки" -

Сталина, Рузвельта и Черчилля. Сопровождавший тогда по трассе

американцев штурман 8-го транспортного полка перегоночной дивизии

старший лейтенант Калиниченко докладывал начальству, что группа

Нельсона неоднократно пыталась уклониться от утвержденного маршрута,

проявляя большой интерес к району Анадыря на Чукотке...

Наши военные тоже использовали этот безопасный воздушный путь в США.

15 марта 1945 года временно исполняющий должность начальника ВВС

Военно-морского флота генерал-лейтенант авиации Бартновский просил

начальника ГУ ГВФ маршала авиации Астахова распорядиться о

переброске 20 экипажей (120 человек) ВВС ВМФ из Уэлькаля в Фербенкс.

Эти экипажи по решению правительства должны были перегонять из США в

СССР закупленные тяжелые морские гидросамолеты "Каталина". А 2

августа аналогичная просьба поступила от начальника Главного

морского штаба ВМФ адмирала Кузнецова - "в соответствии с решением

СНК СССР о посылке в США группы офицеров, старшин и краснофлотцев

для выполнения специального задания". Видимо, для приемки перед

началом военных действий с Японией десантных кораблей и торпедных

катеров, передававшихся нам по ленд-лизу.

Дальних бомбардировщиков американцы в СССР по ленд-лизу не

поставляли. Но два "Либерейтора" Мазурук у них заполучил. Первый -

уже упоминавшийся Б-24 генерала Бредли. Второй - в январе 1944 года.

Тогда на этом четырехмоторном бомбардировщике возвращался в Америку

из Китая через Советский Союз сенатор Уэнделл Уилки, номинальный

лидер республиканской партии и кандидат в президенты США - соперник

Ф. Рузвельта на предстоящих выборах. В Москве он был принят

Сталиным. (Кстати, старший штурман лидерной группы 1-го

перегоночного полка майор Николай Жуков заработал на сенаторском

бомбардировщике 1000 рублей - такой суммой премировал его Мазурук из

своего командирского фонда за выполнение спецзадания по проводке по

трассе самолета мистера Уилки). "Либерейтор" приземлился в Якутске.

За время двухсуточной стоянки Б-24 сильно промерз. Но американский

экипаж пренебрег советами русских авиатехников, отказавшись перед

взлетом прогреть моторы. У них-де машина ультрасовременная, имеет

специальное устройство "ди-айсер", разжижающее бензином холодное

масло в моторах. Не убедил их и главный инженер дивизии

инженер-полковник В. Лучников.

При взлете один за другим отказали все четыре двигателя, и

"Либерейтор", не успевший набрать высоту, рухнул в большой сугроб.

Только благодаря этому да мастерству пилотов американцы отделались

синяками и шишками.

- Исправили самолет? - спросил я Илью Павловича.

- Да они возиться с ним и ждать не захотели. Мистер Уилки пригласил

меня при случае быть его гостем в США и тоже попросил доставить его

со свитой на Аляску нашим самолетом.

- А бомбардировщик?

- Перед вылетом американцев ко мне подошел их второй пилот и заявил,

что дарит нам "Либерейтор", который ему купила его мать, очень

богатая миссис, чтобы он на нем воевал с фашистами. Ну, вызвали

нотариуса, оформили дарственный акт. Самолет потом отремонтировали

наши замечательные механики Островенко, Чечин и Коваленко, я его

перегнал в Москву.

Автор: Валерий Ярославцев

Кавалер "Легиона почета"

В августе 1942 года полковника Мачина отозвали с фронта и направили

на Аляску начальником советской военной миссии. 4 сентября четыре

краснозвездных Ли-2 с персоналом миссии перелетели Берингов пролив и

приземлились в Номе.

Американские солдаты и офицеры внимательно разглядывали

металлические заплаты на фюзеляжах наших самолетов, побывавших за

линией фронта у партизан. До Аляски война не дошла, ходили только

слухи о возможной высадке японского десанта. Позже там стали

приземляться издырявленные американские "летающие крепости" -

огромные четырехмоторные бомбардировщики Б-17, Б-24 "Либерейторы",

Б-34 "Гарпуны" и Б-29 "Суперфортрессы", бомбившие японские

укрепления на северных Курильских островах Щумшу и Парамушир.

- Мы перелетели в Фербенкс, где находилась главная авиационная база

Аляски, - рассказывал мне в Москве Михаил Григорьевич Мачин,

генерал-лейтенант авиации в отставке. - Командиром этой базы был

бригадный генерал Гаффни. Он честно выполнял свой союзнический долг

и всегда стремился помочь нам.

В декабре 1942 года от сильных морозов стала густеть жидкость в

гидросистемах американских самолетов. На аэродромах Чукотки и Якутии

скопились десятки замерзших боевых машин. После обращения Мачина

генерал Гаффни созвонился с учеными Аляскинского университета.

Американские химики буквально за двое суток нашли заменитель одного

из компонентов, что сделало жидкость более морозоустойчивой.

- Осенью 1943 года Гаффни получил повышение по службе, - продолжал

Михаил Григорьевич. - Его сменил полковник Келлер, немец по

национальности. Это был совсем другой человек, не питавший к нам

никаких симпатий. Правда, открыто он это не показывал. Но стали

возникать конфликты.

У Мачина был большой боевой опыт - воевал в небе Испании и Китая,

сражался с немцами под Москвой и на Воронежском фронте. И здесь, на

Аляске, полковник быстро освоил все типы американских самолетов,

поставлявшихся по ленд-лизу. Его даже упрекали в "излишней любви" к

союзникам, о чем упоминается в докладе полковника Мазурука о работе

трассы за начало 1943 года начальнику только что образованной

воздушной магистрали Москва - Уэлькаль генерал-майору авиации А.А.

Авсеевичу.

По свидетельству ветеранов 1-го перегоночного авиаполка и приемочной

комиссии на Аляске, начальники не ладили. Наверное, Мазурук

обиделся, что Мачин "отобрал" у него участок трассы Фербенкс - Ном -

Уэлькаль и 1-й полк. Всего три месяца, до начала 1943 года, этот

участок входил в состав Красноярской воздушной трассы. Затем по

распоряжению правительства вместе с личным составом 1-го полка был

переведен в самостоятельный участок с подчинением полковнику Мачину.

советской военной миссии на Аляске начальника сменили сначала его

заместитель, инженер-полковник П. С. Киселев, а после ареста

Киселева органами НКВД - генерал-майор Образков.

Вклад полковника М.Г.Мачина в общую борьбу с фашизмом отметил

президент Ф. Рузвельт, удостоив его медали "Легион почета". Это -

высшая военная награда Соединенных Штатов Америки, учрежденная в

1782 году генералом Джорджем Вашингтоном, первым президентом США. На

фронте Михаил Григорьевич стал Героем Советского Союза. Последняя

его должность перед выходом в отставку - командующий ВВС Московского

военного округа.

Генерал-лейтенант авиации в отставке Михаил Григорьевич Мачин до

последнего дня возглавлял секцию АЛСИБ в Российском комитете

ветеранов войны. Он умер в Москве в феврале 1995 года, через три