Сергей Лукьяненко. Лабиринт отражений

101

     Я  запер  за  Шуркой  дверь,  очень-очень  тщательно навесил

     Пьяным  я  себя не чувствовал. Четыре бутылки пива - мелочь.

А коньяк вообще не в счет.

     По  пути к компьютеру под ноги все время попадались какие-то

провода,  старые  тапочки,  оброненные  с  полки книги. Это Шурка

запнулся и схватился за полку в попытке удержаться. С чего бы?

     - Вика, почта есть? - буркнул я.

     - Не поняла, Леонид.

     - Почта есть? - медленно повторил я.

     - Да.

     Может  быть,  два  литра  темного  пива,  выпитые  в ударных

ритмах - не так уж и мало? Если Вика не узнает мой голос...

     Я подавил приступ раскаяния и начал пролистывать почту.

     Всякая ерунда.

     Надо еще заглянуть на "доску объявлений".

     Разумеется,  никто  из  работодателей  или  друзей  не знает

моего  настоящего адреса. Если кто-то хочет связаться не просто с

Леонидом,  а с дайвером, то существует лишь один путь - поместить

объявление  на  станцию электронной связи. Это просто компьютер с

модемом  и  обширной памятью, куда может заглянуть любой желающий

и   прочитать   все   объявления.  Кодированная  метка  позволяет

отсортировать  нужные  депеши,  шифр  не дает ламерам возможности

подделывать  чужие  сообщения, а туманные фразы самих писем будут

понятны   лишь   адресату.   Полная   анонимность  и  надежность.

Попробуй,  выбери  среди  любовных  интрижек,  мелкого  бизнеса и

пустого трепа секретную информацию.

     Нечасто  я нахожу на "доске объявлений" письма в свой адрес.

Но сегодня их было два.

     "Иван!  В  канун путешествия по лесу жду тебя там же, где мы

занимались делением. Серый."

     Это  Ромка.  "Делением"  мы занимались в "Трех поросятах". А

канун операции в "Аль-Кабаре" наступил четверть часа назад.

     Я  неожиданно  протрезвел.  С  чего бы Ромке искать меня - и

так  срочно?  Письмо  он написал этой ночью. Интересно, сам - или

под диктовку... Человека Без Лица, например?

     Второе письмо я ожидал увидеть.

     "Семьдесят семь. Где обычно, как обычно. Братья."

     Семьдесят семь - мой номер. Братья-дайверы в гневе...

     Как  велит  Кодекс,  я  назвал Крейзи Тоссеру и Анатолю свое

дайверское (и настоящее, кстати) имя.

     Как  велит Кодекс, они подали на меня жалобу. Я вторгся в их

рабочее пространство. Применил оружие.

     Такого не прощают.

     -  Неудачник... - пробормотал я. - Мать твою... что же ты со

мной делаешь?

     Будь    проклят    миг,    когда   я   купился   на   Медаль

Вседозволенности и пошел тебя спасать!

     -  Вика,  погружение, - приказал я. - Личность номер семь...

Лекарь.

     Я  знаю три Ромкины личности. Включая волка, даже четыре. Но

всклокоченными   волосами.  Тот  стоит  у  стойки,  таращится  по

сторонам,  и  аккуратного Романа ничем не напоминает. Я узнаю его

лишь потому, что юнец в один прием выпивает стакан перцовки.

     - Ромка?

     - Леня?

     Мы пожимаем друг другу руки.

     - Пить будешь? - интересуется паренек.

     - Нет. Я уже... в реальности.

     -  Алкоголик,  - бормочет Роман. Кто бы говорил! Судя по его

стойкости к спиртному... - Ленька, ты в курсе, что влип?

     - В курсе. А во что?

     -  На  тебя подали жалобу. Какой-то Анатоль и Тоссер. Детали

обвинения еще не сообщали.

     Я киваю.

     - Об этом знаю.

     - А что, еще неприятности ожидаются?

     - Миллион.

     Мы  частенько  работаем  вместе.  Я симпатизирую оборотню, а

Ромка, похоже, мне.

     - Леня, в чем дело?

     - А ты подумай.

     Роман морщится, и вдруг нервно снимает очки.

     - "Варлок"... твоя работа? - шепчет он.

     - Угадал.

     - Значит... "Лабиринт"...

     -   Т-с.   -   Я   вспоминаю  слова  Шурки  о  растекающейся

информации. - Не надо об этом.

     Ромка  подзывает  бармена  - сегодня это не живой человек, а

явная программа, и наполняет свой стакан.

     -  Ну,  Ленька,  круто...  -  бормочет  он.  - Ты влип. Ты в

неприятностях по уши!

     Я  вдруг  понимаю,  что  оборотень вовсе не напуган размером

моих  неприятностей  и  не  переживает за меня. Он восхищен! Он в

восторге  от  такого  накала  страстей, от того, что и сам озарен

отблеском  скандальной  славы.  Если мы, эгоисты до мозга костей,

способны видеть в другом дайвере кумира - то я стал им для Ромки.

     -  Если на разборках потребуется моя помощь, - говорит он, -

то ты ее получишь. И не только от меня!

     Может  быть  и  потребуется... может быть, и получу. Роман -

мужик   контактный,   а   в   узком  кругу  дайверов-оборотней  -

признанный лидер.

     -   Мне  все  равно  придется  уходить.  Надолго,  -  честно

признаюсь я. Роман часто моргает:

     - Что? Из сети? Серьезно?

     Куда уж серьезнее... Киваю.

     - А как же ты будешь жить? - спрашивает Ромка недоуменно.

     Только мы, жители виртуального мира, поймем друг друга.

     Как   можно   жить   без  спрессованного  глубиной  времени,

мгновенных  перемещений  из  прохлады  ресторана  на  раскаленный

песок  пляжа,  без  нарисованных  джунглей и придуманных гор, без

бесконечного,  кипящего  потока информации, без древних анекдотов

и  только  что дописанных книг, без маскарада костюмов и тел, без

сотен, тысяч друзей и знакомых, живущих во всех уголках Земли?

     Как?

     Надо побывать в Диптауне, чтобы понять, что теряешь.

     - Не знаю, Ромка. Но "Лабиринт" и "Аль-Кабар"...

     Он  кивает.  Чего уж тут не понять - слоны боятся мышей лишь

в сказках. А мы перед этими корпорациями даже не мыши - тли.

     -  Леня,  если  тебе  нужны  деньги...  - неожиданно говорит

Ромка.  - Я могу отдать свою долю. В конце-концов, ты делал почти

всю  работу,  ты  же  и  пострадал.  Тебе пригодятся, если будешь

прятаться.

     Качаю головой.

     Ромка - молодец, но такого самопожертвования мне не надо.

     - Если можешь... лучше о другом тебя попрошу.

     - Все что угодно!

     -   Мне   придется   удирать.   Путать   следы.  Я  не  хочу

пользоваться   гостиницами...   если   возможно   пожить  у  тебя

месяц-другой, пока утихнет шум...

     Сам  не  знаю,  почему  прошу  об  этом.  Может быть, мне не

хочется  отрываться  от  глубины  до  конца?  Хотя  бы  Ромкиными

глазами   следить   за   виртуальным  миром.  Чувствовать  биение

электронного пульса, глотать информацию...

     - В тягость не буду... - добавляю я.

     Но по лицу Ромки уже видно, что предложение не прошло.

     - Нет.

     - Извини, - пожимаю плечами. - Я понимаю.

     Все-таки  мы  боимся  друг  друга.  Нам  проще  пожертвовать

огромными  деньгами  и  тем  успокоить совесть, чем раскрыть свою

личность.

     -  Ничего  ты  не  понимаешь...  - бормочет Ромка. - Хочешь,

скажу свой адрес? Реальный! Город, улицу, дом!

     - Не надо.

     -  Я  просто  не  могу  тебя принять, - он отводит взгляд. -

Это... семейные проблемы.

     В глубине мы строим себе дворцы. А в настоящем мире?

     Положим,  я,  несмотря  на  габариты квартиры, могу спокойно

принимать  гостей.  А если у Ромки на ту же площадь - жена, теща,

и трое сопливых ребятишек?

     -  Понял,  -  я  кладу  руку  ему на плечо. - Правда, понял.

Никаких обид.

     И все-таки Ромка отводит глаза.

     - Я пойду? - спрашиваю я.

     - На сходке будешь?

     - Конечно.

     - А сейчас куда собрался?

     Искушение  таинственно  промолчать  велико.  Да  это и будет

самым разумным поступком. Но я все же отвечаю:

     - Эльфов попугать. Я пойду, Ромка. Увидимся.

     Когда  я  выхожу  из  "Трех  Поросят",  он  берет еще стакан

водки.  Нет,  это чудовищно! Или он настолько сильный дайвер, что

не пьянеет от виртуального спиртного?

     Ролевики  себя  особо  не  афишируют. Есть исключения, вроде

"Эльфийских  Полян",  но  это скорее аттракцион для туристов, где

сказочные  герои  зарабатывают  себе на хлеб... точнее, на оплату

электричества и телефонных счетов.

     Сервер,  на  котором построен Лориен, принадлежит кому-то из

России,  это  все,  что  я  смог  выяснить, не нарушая законов. И

компания там тасуется в основном русскоязычная.

     Можно  было  бы и к Леголасу нагрянуть под видом туриста, но

кто  знает,  чем  такое  обернется?  Это  все  равно, что в Мекку

явиться   христианину  и  попереться  прямо  к  Черному  Камню  в

ботинках, шляпе и с золоченым крестом на груди.

     Нет  уж,  лучше  я  буду  новичком,  начитавшимся  Толкиена,

Говарда,  Перумова  и  всех  прочих  писателей,  отдавших должное

романтике мечей и драконов!

     Я  выбираюсь  из  такси  возле скособоченной развалюхи в два

этажа.   Надо   сказать,  убогость  здания  сделана  великолепно.

Имитировать  нищету  и  запустение  куда сложнее, чем богатство и

роскошь.

     Впрочем,  вся  улица  здесь  красотой  не  блещет.  Какие-то

глухие   строения,  склады,  закрытые  до  лучших  времен  офисы.

Ролевикам   шум  не  импонирует.  Вики  почему-то  нет.  У  входа

топчется  лишь  какой-то  эльф  -  хрупкое золотоволосое существо

невнятного  пола  и  возраста.  На нем салатные штаны в обтяжку и

зеленая курточка. За плечами эльфа лук и колчан со стрелами.

     Останавливаюсь  у  двери,  жду.  Эльф косится на меня, потом

сует   руку   за   пазуху,   извлекает   сигарету   и  зажигалку.

Затягивается, выпуская струю дыма.

     Курящие  эльфы  -  зрелище не для слабонервных. Кажется, что

он  помрет  после  первой  же  затяжки, наглядно иллюстрируя вред

никотина... Черт!

     - Ви... - начинаю я, и осекаюсь. А если - не она?

     -  Ви,  ви!  -  жизнерадостно  говорит эльф. - И ви, и ми...

Леня?

звуковой  коррекции.  Можно  подумать,  что в виртуальность попал

Робертино Лоретти.

     - Ты? - все-таки уточняю я.

     Вика понимает мои сомнения.

     -  Хоббит - это не только ценный мех! - весело сообщает она.

- Узнал?

     - Почему именно эльф?

     - Мы все-таки на их территории. Безопаснее будет.

     - А как тебя зовут?

     - Макрель.

     - Что?

     - А чем не эльфийское имя? Я из шотландских эльфов.

     У   меня   возникает   легкое   подозрение,  что  Вика  тоже

приложилось к чему-то веселящему.

     - Ну... а кто ты, он или она?

     -  Я  деталей  не прорисовывала, времени не было, - небрежно

заявляет   Вика-Макрель.  Отбрасывает  сигарету.  -  По  ситуации

посмотрим.

     Торчать  дальше  у  здания  глупо, и мы входим. Узкий темный

коридор,  стены изрисованы какими-то граффити батальных жанров. В

конце   коридора   полыхает   белое  сияние,  за  которым  смутно

угадывается человеческая фигура.

     - Кто вы? - окликают нас.

     -  Мы  услышали  призыв  пресветлого  Леголаса  и  пришли на

помощь! - кричу я.

     - Стойте, где стоите! Как ваши имена?

     -  Макрель,  из  светлых  эльфов  озера Лох-Несс! - заявляет

Вика.

     - Лекарь Элениум, из страны Транквилии!

придумано и названо.

     Человек, скрывающийся за сиянием, размышляет.

     - Вы пришли вместе?

     -  Да,  -  отвечает Вика. Она берет руководство на себя, и я

этому  рад.  Не то настроение, чтобы вдумчиво и серьезно морочить

кому-то голову.

     - И что же сдружило светлого эльфа и лекаря-человека?

     -  В  бою с орками меня предательски ранили тисовой стрелой!

-  восклицает  Вика.  Она  по-прежнему  избегает  обозначать свою

половую  принадлежность.  - Если бы не чудесная сила Элениума, ты

не видел бы меня сейчас, незнакомец!

     Стою с каменной мордой, но это стоит огромных усилий.

     - А что скажешь ты, Элениум?

     -  Шайка  гнусных гномов, построившись хирдом, - вспоминаю я

рассказ  малютки-хоббита,  -  предательски набросилась на меня! И

если бы не отвага Макрели, я... я...

     Не  знаю,  как закончить, и закрываю лицо руками. Беззвучный

смех очень похож на рыдания.

     Сияние  расступается,  и  в коридор выходит старец. Движения

так  порывисты, а голос так молод, что больше чем на двадцать лет

он не тянет.

     -   Я  рад  приветствовать  мудрого  лекаря  и  отважного...

отважную...  - он начинает мяться, - отважного эльфа! Теперь вы в

безопасности!

     - Спасибо, - шепчу я.

     -  Ты,  мудрый  Элениум,  получаешь десять очков мастерства,

пять  -  выносливости  и пять - силы, - сообщает старец. - Ты же,

э...  Макрель...  получаешь  десять  очков  мастерства,  десять -

выносливости, десять - силы, и десять - храбрости.

     - А почему я без храбрости остался? - возмущаюсь я.

     -  Слезы  не  к  лицу  людям! - важно заявляет старик. Но за

меня  вступается  Макрель, которой (или которому) привратник явно

симпатизирует.

     -  Элениум проливает слезы о старшем брате своем, Седуксене,

погибшем от лап гномов!

     Ой. Кажется, Вика переигрывает...

     По  счастью, юный старец то ли не знаком с фармакологией, то

ли имеет чувство юмора.

     -  Хорошо,  ты получаешь пять очков храбрости, - великодушно

решает  он.  - Войдите же в славный город Лориен и наберитесь сил

перед решающими боями!

     Повинуясь  его  жесту,  мы  входим в сияние и обнаруживаем в

конце коридора массивную железную дверь.

     - Старший брат Седуксен, говоришь? - шепчу я в спину Вике.

     - Да ладно, не сердись...

     И мы выходим на улицы Лориена.

     Минуты  две  я  стою,  озираясь.  Дьявол,  а ведь и впрямь -

красиво!

     Исполинские  деревья с белой, как снег, корой. Темная зелень

и  багряное  золото  листвы.  Дорожки,  мощеные  белым камнем. На

деревьях   устроены   какие-то  площадки  и  жилища,  соединенные

деревянными лестницами.

     -  Ничего поработали, - профессионально комментирует Вика. -

Молодцы. На голом энтузиазме такое выстроить!

     Я  мог  бы  заметить,  что  она и сама из чистого энтузиазма

создала  мир  гор.  Но  не  хочу напоминать ей о той, быть может,

навсегда утраченной стране.

     - Надо найти выход, - решает Вика.

     Мы   идем   по   белым   дорожкам,   наслаждаясь  окружающей

благостью.  Воздух свеж и сладок, легкий морозец пощипывает кожу.

Снега  нет, видно, эльфийская магия разгоняет тучи. Едва-едва, на

пределе  слышимости, доносится средневековая музыка. Жаль, народу

мало. Видимо, все ушли бить орков и гномов.

     Под  одним  из  белоснежных  деревьев  разведен  костерок  и

установлен   шлифовальный  круг.  Здоровый  волосатый  мужик  под

присмотром эльфа пытается заточить на круге меч.

     -  Не  проходите  мимо,  путники!  - окликает нас эльф, и мы

останавливаемся. - Вы впервые здесь?

     Вика кивает.

     -  Не  в  родстве  ли  мы  с  тобой,  о  высокорожденный?  -

интересуется эльф у Вики.

     -  Нет,  дивный  брат мой, - отмахивается Вика. - Укажи нам,

как выйти за городскую стену и догнать армию.

     Эльф мрачнеет.

     -  Мастерство  ваше  невелико.  Посидите  со мной, научитесь

затачивать  мечи.  Всего  три  часа  -  и  очки вашего мастерства

возрастут на пять пунктов!

     Вот  уж  радость.  Вертеть несуществующий шлифовальный круг,

чтобы получить несуществующее умение.

     - Мы спешим, - отказывается Вика.

     -  Тогда  поднимитесь  на этот мэлорн, - эльф кивает на одно

из  деревьев.  -  Всего  шесть  часов  физических  упражнений  на

лестницах - и вы получите по семь очков силы и выносливости!

     Мне   кажется,   что  эльфу-точильщику  просто  скучно.  Его

подопечный  явно  заканчивает приобретение пяти очков мастерства,

и эльфу придется сидеть здесь в одиночестве.

     -  Слушать  твои  речи  -  наслаждение, высокородный эльф, -

заявляет Вика. - Но мы рвемся в бой.

     -   Тогда   идите   туда!   -  эльф  мрачно  машет  рукой  и

набрасывается  на  мужика  с  мечом: - Как точишь? Ты как точишь?

Это что, столовый нож? Не засчитаю мастерство!

     Мы  поспешно  уходим  в  указанном направлении. Строго тут у

них.

     -  А  я  думала,  они тут только мечами машут... - удивленно

шепчет Вика.

     -  Нет. Они еще учат эльфийский и гномий языки, точат мечи и

кинжалы,  изучают  экономику  средневековья,  слагают  баллады  и

легенды.

     -  Так  бы  и  прикрыла  все  ролевичные  сервера,  - ехидно

подсказываю я.

     -  Нет,  это  их право, - Вика не поддается на провокацию. -

Просто тоскливо немножко. Еще одна жвачка для мозгов.

     -  А  мало  ли  таких субкультур существует? Эти, по крайней

мере, наркотиками не колются и революций не устраивают.

     -   Леня,   я  не  мечтаю  о  единообразии.  Каждый  находит

развлечение  по  своему  вкусу. Но это все - эскапизм. Бегство от

жизни.

политика,  и  маленькие  войны с соседями - все является бегством

от  жизни.  Не  существует  общих  ценностей  в  мире. Приходится

искать маленькие-маленькие цели. И жертвовать им свою жизнь.

     - Знаешь, так и в коммунизм захочется верить.

     -  Почему  бы и нет? Красивая и большая цель. А уж жизнью за

нее жертвовать - это совсем в традиции...

     Отважный эльф Макрель тоскливо смотрит на меня.

     -  Леня...  Элениум...  а  у  тебя  есть  в жизни цель? Хоть

какая-то?  Не своровать тысчонку-другую долларов, не повеселиться

в ресторанчике с друзьями, а именно - Цель?

     - Есть, - честно говорю я.

     - Это секрет?

     Молчу секунду.

     -  Знаешь,  я  хотел  бы  приходить  домой и не доставать из

кармана ключи.

     Вика, в своей эльфийской маске, отводит глаза.

     -  Это  совсем-совсем мелко и смешно, - говорю я. - Это даже

не  заточка  несуществующих  мечей...  и не изучение психопатов в

виртуальном  пространстве.  И  уж  никак  не  коммунизм и мировая

революция.  Но  мне  хочется  просто  позвонить  в свою дверь - и

чтобы ее открыли.

     -  Мне  тоже этого порой хочется, - отвечает Вика наконец. -

Но  мне  уже  приходилось  возвращаться  домой, когда дверь могли

открыть. И это... не всегда было здорово.

     Вот так, дайвер...

     По сусалам тебя, по сусалам.

     -  Леня,  пойдем,  надо  вытаскивать  Неудачника,  - говорит

отважный воин Макрель.

     И мы топаем к стене, опоясывающей Лориен.

     Здесь  народа  побольше.  Под присмотром эльфийских мудрецов

десяток  новобранцев  зарабатывают  очки  силы, фехтуя на мечах и

пуская   стрелы  по  мишеням.  Вдоль  ряда  лавок,  где  торговцы

зарабатывают  очки  мастерства,  прогуливаются  покупатели.  Тоже

чего-нибудь  достигают.  Оборванный художник рисует портреты всех

желающих,  фокусник,  наверное - мелкий маг, жонглирует огненными

шариками.  Жизнь  бурлит. Парень с гитарой, человек, но в зеленых

эльфийских одеждах, поет под гитару:

     Бродячий  менестрель  постучался в ворота замка, Ему открыла

двери молоденькая служанка...

     Маленькая  группка  слушателей  энтузиазма  не  проявляет, и

бард,  оборвав  балладу,  оглядывается  и  переходит  на какие-то

жуткие местные частушки:

     Эльф,  по кличке Леголас, Угодил назгулу в глаз! Из-за этого

назгул Чуть в реке не утонул!

     Эта   немудреная   песенка   толпе   нравится  куда  больше.

Менестрелю аплодируют, кидают мелкие монетки, хохочут.

     Мы тихонько отходим.

     - Нам что-нибудь надо? - Вика указывает взглядом на лавки.

     - А деньги?

    - Поищи в карманах.

     Сую руку в карман куртки - там и впрямь пять медных монет.

     -  Автоматически  добавляют всем входящим, - объясняет Вика.

- Я слышала про такое.

     В  одной  из  лавок,  азартно поторговавшись с продавцом, мы

покупаем  две  фляжки  с  местным вином и два коротких кинжала. В

бой  вступать мы все равно не собираемся, мечи, копья и алебарды,

в  изобилии  продающиеся  в  торговом  ряду,  нам  ни  к  чему. И

все-таки  тяга  к  оружию  -  это что-то генетически заложенное в

мужской  организм.  Под  укоризненным взглядом Вики я брожу вдоль

прилавков,  разглядывая  средства  искоренения  себе  подобных. В

лавке  полутьма,  лишь  под  стеклом  прилавков, рядом с оружием,

горят   свечи.  Отблески  света  на  лезвиях  -  кроваво-красные.

Вспоминаются  продавцы  цветов, которые зимой ставят свечи в свои

аквариумы с цветами.

     Жизнь   и   смерть  -  они  так  похожи.  Их  одеяния  почти

неотличимы.

     В  углу  лавки,  за  столиком, сидят двое людей. Незнакомые,

вначале я прохожу мимо, и лишь потом останавливаюсь.

     Приземистый крепыш в белых одеждах мне не знаком. Но...

     -  Блевать,  -  говорит  крепыш  за  моей спиной. - Дешевка.

Бульварщина. Полное вырождение во всем.

     На  меня  накатывает  такое  отвращение, как давным-давно, в

детстве,  когда  купаясь в реке я вынырнул - и увидел прямо перед

глазами, на берегу, здоровенную жабу.

     Крепыш   за   моей  спиной  поправляет  натянутую  на  глаза

кепочку. Продолжает:

     -  Раньше  твои  ролевки  были  необычны.  Содержали здравый

элемент. Сейчас - сплошное хрючество и жрачество.

     -  Ну,  слушай, ты перебарщиваешь... - отвечает Кепочке тот,

кто сидит с ним рядом. - Надо же молодежи развлекаться...

     -   Я   всегда  говорю  то,  что  думаю.  Говорю  истину,  -

безапелляционно  заявляет  Кепочка.  И  я  вдруг понимаю - это не

фигура  речи.  Не  оговорка.  Он  ведь  и  впрямь так считает. Не

разделяет себя и истину.

     Ой-ей-ей...

     - И за это тебя не любят, - возражает Кепочке собеседник.

     -   Ха.   Любовь  -  это  уже  ложь.  Когда  фиксируешь  все

происходящее в динамике, то это становится очевидным.

     Лавочник  по  ту  сторону  прилавка  видит,  что я замер над

витриной,  и  оживляется.  Подходит,  тычет  пальцем в стекло, за

которым лежит меч.

     -  Очень,  очень  хорошее  оружие!  Но вы можете купить его,

только если уже заработали сто очков мастерства!

     Кепочка за моей спиной талдычит:

     -  Игра  опустилась  до  потребностей  быдла.  Потеряла свою

развивающую   роль.   Пункты   силы,   менестрели,   фокусники...

Хрючество! Подумай об этом.

     - Хотите подержать меч? - любезно предлагает мне торговец.

     Я  кидаю  взгляд  на Кепочку. Его собеседник, видимо, кто-то

из известных ролевиков, спрашивает:

     - Так что ты предлагаешь?

     -  Ситуация  уже  полностью  ясна,  -  вещает  Кепочка.  - Я

предпочту посмотреть, найдешь ли ты адекватное решение...

     -  Нет,  спасибо, - говорю я продавцу. - Мне очень далеко до

ста очков.

     Выхожу  из лавки. На свежий воздух, к поджидающей Вике. Она,

кажется, так и не заметила своего бывшего клиента.

     - Чего ты там искал? - спрашивает Вика.

     - Жизнь.

     - И нашел?

     Пожимаю плечами.

     - Кажется, нет.

     Когда    мы    идем    к    городским    воротам    -   мимо

менестреля-куплетиста,  мимо фокусника и фехтующих новобранцев, я

вдруг понимаю странную вещь.

     В  том, что говорит Кепочка - девчонкам ли в борделе, эльфам

ли  в  Лориене  -  очень много правдивого. Истина - маскировочная

одежда цинизма.

     Это,  наверное, тоже цель. Считать себя истиной. Идти сквозь

глубину  гордым  глашатаем  правды,  брезгливо  отряхивая с белых

обшлагов  грязь  людских  пороков.  Страдать за истину и обличать

ложь.

     И все - по одной-единственной причине.

     Я  вижу  этот  мир,  и  мне смешно наблюдать за мальчишками,

точащими  нарисованные  мечи, изучающими гномий язык и торгующими

пустотой.  Но  это  еще  не  совсем  то... Надо сделать лишь один

шаг... маленький, совсем маленький шаг - чуть дальше. Не любить.

     Таинственного   Неудачника,   глупого   маленького  хоббита,

виртуальную  проститутку  Вику,  торговца  в  лавке, менестреля с

гитарой, оборотня Ромку, Человека Без Лица...

     Никого.

     Ведь  это так просто - они все полны недостатков. На каждого

из  них  можно  злиться,  каждого  -  презирать. Нет, не то... Не

злиться, а просто - не любить.

     И  я  словно  приоткрываю  какую-то  узкую и тяжелую дверь и

заглядываю   в   иной   мир.   Стерильно  белый,  выстуженный  до

абсолютного нуля. Мертвый и чистый, словно машинный процессор.

     - Вика, - шепчу я. - Вика...

     Зачем  мы идем спасать Неудачника? К чему весь этот долгий и

утомительный процесс?

     - Вика...

     Она  заглядывает  мне  в  глаза - и я вижу ее сквозь обличие

эльфа, под золотыми кудряшками и бледным аристократическим лицом.

     Обычную, настоящую.

     Мою Вику.

     Которой не надо ничего объяснять.

     - Скажи "люблю", - говорит она.

     Я  мотаю  головой.  Не  могу,  я  ведь  еще  там, в холодной

белизне насмешливой истины. Правда и любовь - они несовместимы.

     - Скажи "люблю", - повторяет Вика. - Ты умеешь.

     И я делаю выбор.

     - Люблю, - шепчу я еле слышно.

     - Друзей и врагов...

     - Друзей и врагов... - повторяю я.

     - А я люблю тебя, - говорит Вика.

     Славный город, Лориен.

     Никто  не  смеется  над человеком и эльфом, что обнимаются у

городских ворот.