Сказ первый о Святославѣ хоробрѣ кънязѣ Кіевскомь Пѣснь первая
жүктеу/скачать 166.39 Kb.
|
СКАЗ ПЕРВЫЙо Святославѣ хоробрѣ кънязѣ Кіевскомь Пѣснь перваяСлава Бозѣмь Земли Русскія, ко тье поможашуть а тщутся предь Сварогомь Дидомь Божіимь, Имже вся живитися! Кьнязь Игорь бя убіень вь Землѣ Древлянстѣй, а осташеся Олга на Кіевѣ княжити вдовоіу нетѣшенною, а имѣ сина млада егоже имя єсть Святославь Хоробрій, а тьій сіяшети вь неби яснѣмь, яко адманть посредѣ тмы ночныя, а и тма то не обьяшети доконца, а и тый єсть Русищомь вь славу а великость, яко первьый камень да вь основаніе а зиждительство Земли Руськія, а безь того не вѣжомь, якова быти могла Земля наша Руськая Славянская. Почтемо бо память его, яко горьди есьмы славою его а велельпіем Кьняжскіимь, а безь того нѣсьмы посредѣ народы, ниже есьмы прахь сельный, им же вѣру игратися, а до зракь людьскихь кидашети. Нѣбость тый Родищи до общенія нуждаче, а первій утворяша Землю Руськую Кіевскую от Кіева а до Дону, а до Волги Рѣки, отъ Данаю блакитна, а до Тьмутаракани, а до Двины Западныя и до Новаграда. Вспоминьмо того, кій главу Свою Къняжескую за ны Куртѣ Печенѣжичу даяше, тыимъ насъ утврди на Нѣпрѣ ширцѣй, а да намъ державность, еюже живемо а до днесе, а вольности нашея не утратиша. Красно бя лѣто в Землѣ Русьтѣй, а по цвѣтѣх бя мнозѣ плодовъ, а и жита со просы волновашеся, а и Бог Полевый ими ходяшети, а радоватися тѣмъ, а благословляти, яко буде досыть людѣмъ тый кратъ, а и гладомъ не будутъ терпѣти, а и съ нимъ ходяй Богъ Листичъ, Травичь-Бог, а Квѣтичъ со Стебличемъ, а Бози Кореничъ съ Зерничъ съ Росичемъ, а Богъ Кущичъ съ Лужичемъ а Овсяничемъ, а Пшеничъ съ Житничемъ а Просяничъ-Богомъ, а и тый Сонмъ Полевый Малый волнованіу житному радовашеся, а Богу Перуну доще подателю благодареніе веліе возсылаша.
один облакъ бѣлъ плывучъ близися, а оттудъ Богъ Перунъ Землю Кіевскую зря, блаженіе Боговъ слышаче, главу сіящу покажашети и тако грмѣти: – “Буде вамъ, Бози Малые, ублажати, яко Азъ есьмь, сѣдяй на облацѣ бѣлѣ, а шизѣ, а темнѣ, глаголю тако: Нищо той Землѣ не станется грозное, а буду нань доконца глядяти, а не дамъ злу донь търкатися, а грядите, каждъ, по дѣлы ваша, Азъ бо на то Самъ гляжю!"
а зряй жита, тако рѣкоша: – “Слава боть, а благодареніе Бозѣмь! Нѣсьмы нищи а сири то лѣто, а буде досыть тый кратъ не токмо людѣмъ, а токожде и звѣрѣмъ со птицы летящи, а буде Богомъ Веліе Празднованіе, яко тые придбали Землѣ Русьтѣй житы многая а пшеницы съ овсы, а проса, а травы на скоты наша, а будемо имъ благодарите, а хвалу Дажь-Богови возсылати, ако Тый призрѣ на сирость нашу, а с Перуномъ благимъ гремячіимъ мнозѣ бо старашеся на благо тое”. Отвѣща имъ Перунъ благій гремячій: – “Буде вамъ, Русищи, о томъ дбатися, а гобзитися, яко Самъ есьмь на облацѣ бѣлѣ, а оттудъ зрю Землю вашу Кіевскую, аще же вижю прахъ сельный, дощьми гремлю, аще же слышю моленіе твари малыя, до Мене а до Бога Велеса Мудраго, хляби Сварожія развержашу, а громы моя а молоньи вержу до Земле тыя, а твари со травы а злаки сельніи млекомъ а медомъ Быка Сварожія Землю тую напаяшу досыта а прахъ прибіу, а травамъ зеленятася повелю!" И шедъ огнищане съ полей сельныхъ, моленіе Бозѣмъ творяче усердное, а приправленіе до Жаргоны дбаша, абы тою Бози ублажити а хвалите. А в лѣсе Кудесницы приправлятися, бо преде тамо Свѣнѣльдо Дядь Къняжій, а рѣче, заутра Кънязя млада приводяти, якоже при Олзѣ не може тый быти, ана бо есть млада жена еще, а подлѣ тыя Греци Визанстіи ходяй, а може единъ изъ тѣхъ буде мужъ ей, а такожде Кънязя млада часъ есть вѣрѣ дѣдов наставляти, а моленіу, а Купалѣ мытися поучати, а Дажь-Богу Жаризну дбати правіу, абы та Бозѣмъ любилася абіе, а Триглаву учити, а Явь, Правь и Навь знати, а Перуна гремячаго утвержденія изучати, а разумѣти доконца. Бя бо въ лѣсѣ Кудеснѣмъ мужъ ветхъ, стар деньми, а знаяй еще Рурика, а тый мужъ бя Крысь Велездаръ, строгій Кудесникъ, а любечъ Божій, аковый бѣ угоденъ Бозѣмъ велицѣ, а тые дни его удлиниша чрезъ лѣта, а даша ему здравіе крѣпкое, а зракъ силенъ, плоть же суху, а силу велію во очесѣхъ его, а глас громокъ указуючъ, а тый имѣ силу врачевати словомъ, а поборяшети недузи людьскіи, а глаза лихого позбавити, а клятвы страшныя сняти сонь, а разслабленіе отвратити, а роженицѣмъ помогашети родити, а тако бя чтенъ огнищане и Кудесницы, а бѣ въ лѣсѣ томъ старѣйшій.
– “Азъ предержу Кънязя юна чрезъ зиму, а в лѣтѣ краснѣ буде тый ученъ, а буде Сонмы Божскіе знати, Сонмы Великіе а Малые, а Триглавы, а буде велѣнія Перуновы вѣдѣти, а можашети поучатися дѣлу ратну, конну, а къняжити надъ ны въ Кіеву, а веди того ко мнѣ заутра”.
а воутріе воспятишася до лѣса съ Къняземъ а юна Святослава Велездару препоручиша. Бысть Кънязь малъ еще а крѣпокъ, а до Вѣды Тайныя охочь велицѣ, а тако поученія Дида Велездара велицѣ борзо знаяй, а ходяй съ нимъ до криницы, идѣже видяй вся прошлая, а и вся будущая Земли Руськія. Дидъ же Велездаръ рѣче тако: – “Глянь-бо, Къняже малый а смѣшливый, гляди, како біется Олегъ с Дружиною противу Хазарамъ!.. И тые ворози бѣгутъ! А видишь, на Комони бѣлом витязя? То есть Олегъ Вѣщій, за Руську Землю себѣ жертву несущій безстрашно. А видишь рѣку Нѣпру? То Рурикъ Великій, идущъ до Кіеву, игдѣ же Хазари Словенами владаютъ, а помыкаютъ. А тый Рурикъ окруженъ есть старшими, а сѣдоусыми воями, а тый отрядъ есть совѣтъ Къняжій, иже рѣченъ Синеусъ, а Дружина рѣщена есть Троворъ, и колико есть днесе людей глупыихъ, . яки думаютъ, что то два браты Къняжьи! А здѣ видиши Русищи связаны, а біены, до полону гонимы Хазарами жадными, а тѣ Хазари ихъ одерень продаютъ, а плачютъ Русищи слезами кровавыми... И три ста лѣтъ Хазары владѣют нами, а древлѣ быхомъ Родищи, а каждъ Родъ Кънязя своего выбирати имѣяй, а коли тый Кънязь добра не дба, по лѣтѣ изжененъ бя, а другаго волиша. А нынѣ зриши, яко быхомъ есьмы за горами великіими на Тишѣ Рѣцѣ, а на Черномъ Хоросѣ, иже съ горъ тече, а и тамо бя Велесградъ Старый, а Кіевъ есть Велесградъ Новый, а зри тамо, три вѣки такожде, на Тишѣ Рѣцѣ быхомъ, а идохомъ до Всходу, а днесе есьмы въ Кіеву Граду, а еще далѣе зриши лѣсы темные, а въ тѣхъ лѣсѣхъ темныихъ есьмы три вѣка такожде, а зри, здѣ Ромеи идучи до Земель иныхъ, на Русь идуть, а кидаемо домы наша, а течемо до лѣса, а тамо есьмы еще два вѣки, и здѣ есьмы Праотцемъ Ирѣемъ ведомы, а три сыны его Кій, Щехъ, а Хоривъ, а идемо съ Полудне до Полунощи, мимо горы снѣжныя, берегами морьскими, а идемо изъ Страны Чюдныя до Руси, а тамо, в странѣ той весна вѣщная, а квѣтіе, а звѣріе чюдные, а тамо тече Гана Рѣка чистая, а въ той рѣцѣ омыхомся передъ Исходомъ, а тую узримо, егда Яви рѣшимся а до Нави вѣна вѣнити пойдемо..”. А много еще рѣкъ Велездаръ Кудесный, а и Кънязь юнъ того послухалъ, а рѣкъ тако: “Хочу видѣти, Деде, якъ Перуница чистая до воевъ летитъ, а як тѣмъ воямъ пити даяшетъ, воды чистыя Ганьскія безсмертныя”. А Дидъ Велездаръ воду криничну замути, а тако рѣче: “Зри убо, узриши!" А Кънязь юнъ зряй, видъ конная до Сѣчи кровавыя течи, а спереди витязь на Комони бѣлѣ, иже скакавый. А рѣче Дидъ Велездаръ: “Тый витязь, егоже зриши въ криншгь, ты еси! А мнозѣ будеши зряти смерть, а будеши храненъ Перуномъ гремячіимъ, ажъ до часа твоего послѣдняго..”. А рѣче то, а криницу мутиша, Кънязю юну зряти далѣе не да. А водяй Кънязя отъ древа до древа, а рѣче Велездаръ въ наущеніе: “Тое древо береза бѣлая Руськая, а древо то Семиково есть, а съ того древа листъ сбирати, отъ лихоманки наваръ настояти а пити, а древо то есть зелено въ ярѣ, а зелено есть, а велелѣпо, а с него Клечевы беремо въ Великъ-День, а тый Великъ-День есть Радуница, а Радуница есть а Красна Горка. А здѣ есть слѣдъ птичъ, куропатощій, а по тому слѣду идти охотнику, а зри тамо перья лежяй, а тамо птица в листѣ сухомъ была, грѣлася, а тамо въ кущіѣхъ оночевала. Гляди же, Къняже, подъ нозѣ своя, а на коренѣ не преткнися, а не падни, а в нощи темнѣй ногу уломити можешь, а и Нави зрѣти такожде въ ночи. И тамо, виждь, Къняже, траву малую, егда очесами боляшети будеши, тую траву съ моленіемъ собирая, утвори наваръ, а очеса твоя умый, а умый многократнѣ а будеши здравъ. Тая бо трава малая очанка есть, а всякую хворь глазную своди, а здравіе тѣлу твоему даяшетъ волею Бога Травича нашего, кійже я ростяй про недузи наша, а тому благодареніе возсылаемо.
рѣче тому, а Кънязь слыша сице зань тое рѣче, а тако вѣдѣти оно наставляшеся въ вѣрѣ дѣдовстѣй.
Велездаръ вставашети, умытися до криницы студяные иде, а тамо, омываясь, моленіе Бозѣмъ творяй, Огнебогу же моляся, огнь возжигашетъ, а тый сухими вѣтвіями корми, а бысть явленіе Божіе абіе, а тый бо руку злату до вѣтвія да, а огнемъ объястъ, а дымами, а зги летяй, трескъ слышати, а огнище бя веліе, а кострище.
а всякъ просяй про себе, а про своя, а всяку Дидъ Велездаръ отвѣща, а тые идоша съ миромъ восвояси. А по моенніу еще одину Дидъ старъ хлѣбы дареные переломляй, первѣе верже до огнѣ въ Жертву Огнебогови, а другый кусъ да Кънязеви юну, а треть бере про себе, а ядый, Бозѣмъ благодареніе возсылашети, иде до лѣсу, до Камене древля, игдѣже ста молитися еще единѣ, а Кънязя мала у дому остави, а тый Комони изъ бренія лѣпи, а тыими Комоньми забавляшется.
– “Заутра идемо ранѣ до лѣсу, а тамо тя Богу Лѣсичу укажу, а Дивамъ Чюднымъ, абы вѣдѣли, яко еси Кънязь нашъ, а дбали тебѣ, а такожде и Землѣ Кіевстѣй”. Заутра бо веде Велездаръ Кънязя до лѣсу темнаго, до чащевого, а тамо взыва трикратъ: “Ау! Ау! Ауме!" А по третѣмъ крикѣ его Дидъ старъ выйде, а тый бя въ кору древесну одятъ, а власіе зелени на главѣ има, а браду со травы сельными, а тако ему рѣче: “Що волиши? Ащо Мнѣ, Богу Лѣсичу кричиши?" Отвѣща ему Велездаръ Дидъ Кудесникъ: — “Азъ пришедъ до Тебе, Боже, съ Къняземъ, а тый бо малъ еще, а не вѣди тя, а того защити въ животѣ а храни!" И смѣяся Лѣсичъ-Бог тому гораздо, а брадою помавая, тако рѣче: — “Вѣмъ бо, вѣмъ, Велездаре мой, яко роду Вряжска заступникъ еси!" Отвѣща же Кънязь юнъ Богови: — “Нѣсьмь Варяжичъ, ниже врагъ Руссовъ, но есьмь Кънязь Русскъ, а за тые умру!" Возсмѣяся, радуясь, Богъ-Лѣсичъ, а руцѣма своима, яко вѣтвіяма помава, а возгласи гласомъ веліимъ: — “Слава Диду Исварогу! А тый Кънязь первъ есть, иже есть крове Вряжскія а Русъ, а Словенъ есть сердцемъ! А буди влагословенъ еси, Къняже, а до конца день твоихъ буди храненъ Бози!"
березу Руську передъ себе, а Бога Лѣсича не видяй нигдѣ, а рѣче Велездарови: “Игдѣ есть?" А тый отвѣща: “Сокрыся въ Святовитѣ!" И взяше десницу Къняжіу до шуйцы, ведше юнаго къ дому восвояси.
Богу Полевому указати, а Богу Криничему, а Водяному, а Рыбичу, Тростичу съ Тиночемъ, а рѣкъ тако единѣ, ополунощи повести Кънязя указати Дивамъ Дивныимъ. А ведъ того въ ночи яснѣй до езера, а тамо вси Бози быша посредѣ, а Русалы Езерницы, а Берегыни, а Лѣсяны веселыя, а Всеницы, а Навки, а Мати Мокошь, Сама средь нихъ, млгу езерную ткущая на берези, а пѣсни Перуну славити поющая. А тый Богъ Водяный веселый рѣкъ: — “А покажи намо Кънязя юнаго? А може ли тый изъ лука стрѣляти? А може ли рыбу въ езерѣ бити?" И рѣче ему Кънязь юнъ тако: — “Еще мало вѣмъ дѣла ратнаго, А буду великъ, пойду до Сѣчи, а тамо, посредѣ буду пратися, а убіу витязя наболынаго!"
а Русалы въ плясъ пускалися по езеру, а радовалися, пѣсни пѣли Мате Мокоши, а и тая рѣкла Кънязя благословити. А шедша вси Бози, а десницу на главу юну Къняжіу, вси возложиша нань, а лѣта многая ему предрѣкъша, а славу къняженія его на Кіеву, в дѣлах поспѣшеніе, на врази одолѣніе, а силу великую, а пріятность, а Гординство, а всѣхъ уваженіе. А до самыя зари чермныя плясы бя а веселіе въ лѣсѣ Кудеснѣмъ, а и птицы въ ночи спѣваша гласы многими, а и звѣрія чюдныя шедша донь, Дива Дивная зряти на езерѣ, яко тыя суть незримыя зракомъ тлѣннымъ, ни ухомъ смертныимъ неслышимы. Вопрошаша Дидъ Велездаръ звѣри тые: — “Камо грядете, а що зряти волити?" Отвѣщаша ему звѣри лѣсніи тако: — “Идемо Кънязя того чюднаго глядяти, а идемо его видѣти, а величати, яко нѣсть еще Кънязь подобенъ на Землѣ, а ни въ Русахъ, ни въ Варягахъ такій, ни въ Грекахъ, а ни въ Булгарахъ, а ни въ Обрахъ, ни въ Печенѣгахъ, ни въ Готахъ, ни въ Ляхахъ, ни Уграхъ, а ни въ Хазарахъ, ни Булангарахъ!" А рѣче им Дидъ Велездаръ абіе: — “Грядите бо, звѣри лѣсніи, до езера, грядите а зрите чюдо тое, Кънязя мала, а и будете зряти, рѣщите дѣтѣмъ, яко не было въ Русищахъ Кънязя равна, а не борзо еще такій буде!"
а видяй Кънязя Святослава юна, тако рѣкша: — “Здравъ буди, Къняже юный, а великъ буди! Яко будеши намъ защитоіу а прибѣжищемъ, поелику еси любичъ Божій, а буде слава предъ тебе течи, а шаги твоя упреждати всюду, а будеши борзъ, яко Комонь твой ратный, а легокъ въ шагѣ, яко пантеръ, а Хороберъ, яко левъ, Кънязь звѣрій, а буде имя твое сіяшети в небѣ, яко згвѣзда вечерняя, а згвѣзда утренняя, посредѣ тмы тыя людьскія а звѣрія, а тма твоего имене не объяшетъ, а покудъ буде Родъ Русовъ, будеши прехваленъ а преславенъ, яко тебѣ належитъ Къняжество утворити, а Землю Руськую укрѣпити, а врази на четыре концы разбити, а будеши единъ посредѣ иныхъ, яко скала въ морѣ, а тако стояшети, а нищо тебе не търкнется”. А тако Кънязь юнъ бя благословенъ и Бози Руськими, и звѣри, а тако бя тый величаемъ Русищи, а врази того бояшеся, яко льва рыкающа, а Грома Перуня, а никій тому противися, ниже Хазари поганіи, ниже Булангари, ниже Годь, ниже Чудь Сумьская, ниже Ляси Полянстіи, а ни ини, яко имя его едино страхъ носяй, а яко Громъ гремяшети въ ночи вешнѣй.
а Первый Снопъ въ углу краснѣмъ Богу ставити, заправляти, рѣче Дидъ Велездаръ Кънязеви: — “Скоро быти тебѣ, Къняже, въ Гридницѣ, скоро дѣлу ратному учитися, Дядь Свѣнѣльда слухатися, а заутра въ день Дажь-Божій придутъ до мене Кудесницы, а будутъ тебе пытатися, чему ученъ еси, а що вѣси, а яка вѣра есть наша Дѣдовская. А рѣщи ми, якъ вѣдеши, а що знаши, а що знати еще хочеши?" Отвѣща ему Кънязь юнъ Святославъ: — “Вѣмъ бо, Диде мой, все о Бозѣхъ, а хочу идти до Стана Ратнаго, стрѣляти учитися, а Меча познавати, а Свѣнѣльдово ученіе постигати”. Усмѣяся тому Дидъ Велездаръ, а рѣкъ: — “Заутра обсудимо вси Кудесницы, вѣси ли то все, небожъ хвалишься, а коли то вѣси, уйдешь до Стану, а не вѣси, еще будеши здѣ, черезъ зиму до лѣта красного”. Осердися Кънязь, а тако рѣче: — “Що глаголеши, Деде мой Велездаре, а и вѣси самъ, яко все учахъ, а вѣмъ все мнѣ повѣданное, а и Дива зряй очесы моя, а Боговъ, а не токмо вѣмъ, а могу рѣщи, а и траву всякую сельную, а и квѣты премногіе волшебные, а и коренія со стебліем, а якую хворость лечити тѣмъ, а и камо грясти въ лѣсѣ темньемъ, коли съ пути въ зимѣ сбитися, а и камо грести в ночи темнѣй, а и камо во полѣ во днѣ яснѣмъ, а яка трава есть яственна, а яка есть отравенная, а и камо звѣри идутъ воутріе, а и камо грядутъ во вечерѣ, а и кій звѣрь на мѣстѣ бя, а якъ птица зовется летящая..”. Усмѣяся тому Кудесникъ старъ, а рѣче Кънязю юному тако: “Пощо еси тако мнѣ протиставишися? Азъ волихъ добро едино, а хотяй рѣщи нужная тебѣ наставленія. А и що буде, коли Кудесникомъ не сможеши отвѣщати единѣ?" — “А и буде ли то, тамо узримо!" отвѣща ему Кънязь юнъ Святославъ: — “А не буде, до Стану волим! До Стану! Нѣсмь Кудесникъ старый, а Кънязь юнъ, а хощу дѣло Ратное знати, а васъ, Русищи, обороняти!"
а самъ Богъ Лѣсищъ смѣяся зѣло, а Русалы Лѣсняны, а Навы, а Берегыни, а и Богъ Плодичъ съ Кореничемъ, а и Богъ Листичъ съ Вѣтвичемъ, а Крыничимъ, а и Богъ Квѣтичъ съ Зерничемъ, а Ягодичъ съ Богом Звѣричемъ, а Травичъ со Стебличемъ, а и Богъ Водяный съ Бережичемъ, а Тростичъ съ Тиничемъ, а Рыбичемъ, а и Богъ Птичъ съ Велесомъ всеблагимъ, а и Тый съ Поляничемъ а Чащичемъ, а и Древичъ Богъ съ Кущимъ Богомъ, а и Грибичъ съ Норичемъ, а и весь Сонмъ Великій и Малый, а все Бози рѣкоша тако о томъ: — “А и Кънязь нашъ малъ Святославъ лихій! А и якъ того Дида Велездара взя! А и Комоне еще держати не може, а до Стану хоче до Ратнаго, а и хоче съ ворогами битися, а Меча еще не зна подъяти, а стрѣлы пущашети до ворога!"
а рѣче Кънязеви тако тый кратъ: — “Буде, буде, Къняже, смѣшити людіе, а такожде Бози вси Великіе а Малые, а и треба ти спати идти до утрія, а во утріе узримо то, якъ будеши!" А и тако тый Кънязя до ложа веде, а и тамо того кожухами укрывши, до моленія нощнаго ставися самъ, а проси Боговъ, а бы тые не слухали словесы Кънязя малаго, а не гнѣвались, яко малъ есть еще, а не вѣ що рѣче, а буде великъ, буде вѣдѣти, а знати, а Бозѣмъ потщаніе буде дѣляти.
яко Бози въ ночи смѣятися сташа, а не бысть еще того ни единъ кратъ, а и въ лѣсѣ бысть покой тихій, а въ кущѣхъ зеленыхъ благоговѣніе, а тый кратъ Бози смѣяся зѣло, а и що бы то знаменати могло? А и бысть въ лѣсѣ молчаніе звѣрія, а и бысть молчаніе лиственное, ниже вѣтвій качаніе, ниже шарудѣніе, ниже сука гнила трескъ нощный, а ни шума, ни звука не бысть ту нощь, яко лѣсъ Божеському смѣяніу дивися, а и травы сельныя а лѣсныя, а криницы тихія, а звонкія, а ключи гремячіе, а звѣрь малъ, а птицы нощныя а всякъ животъ. А тиха бѣ нощь та, яко тихость сама, а и вѣтры Стрибожьи легли спати. жүктеу/скачать 166.39 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|