Ве­ли­мир, волхв язы­чес­кой общи­ны «Ро­до­лю­бие Ко­ля­ды Вя­ти­чей» 1

Суть де­ла в том, что При­ро­да есть сре­да оби­та­ния не толь­ко че­ло­ве­ка, но и бо­гов. Заг­ряз­не­ние вод — изде­ва­тельс­т­во над бо­га­ми рек и озер. Име­на рек и озер — их име­на. Уро­до­ва­ние зем­ли, ее отрав­ле­ние — боль и оскор­б­ле­ние Ма­те­ри-Зем­ли. До­пус­ти­мо ли пле­вать в ли­цо бо­ги­не? Выб­ра­сы­ва­ние в воз­дух во­ню­че­го ды­ма, вы­нуж­де­ние Пох­вис­та раз­но­сить эту грязь — не бес­со­вес­т­но ли? Дед наш Даж­дь­бог смот­рит на нас че­рез пе­ле­ну смра­да.

Та­кое же отно­ше­ние утвер­ди­лось у нас и к При­ро­де в ма­лом — к то­му, где оби­та­ют ма­лые бо­ги и ду­хи. По ма­лей­ше­му по­во­ду лю­ди ка­ле­чат при­род­ный лан­д­шафт. Лю­ди за­бы­ли, что если по­ва­лил де­ре­во, то изгнал его ду­ха. При этом все ду­хи ле­са гне­ва­ют­ся. В ре­зуль­та­те, где мно­го за­губ­лен­ных де­ре­вьев, там мно­гие лю­ди уми­ра­ют не сво­ей смер­тью. Это извес­т­но — ду­хи мстят. Мстят за неп­ра­вед­ные де­я­ния на­ро­ду, а не ка­ким-то отдель­ным чи­нов­ни­кам. Если уро­ду­ю­щий лес про­ле­та­рий ду­ма­ет, что он лишь испол­ни­тель и сам лич­но со­вер­шен­но ни при чем, то он глу­бо­ко оши­ба­ет­ся. В пер­вую оче­редь он сам се­бе уко­ра­чи­ва­ет жизнь.

2. Что есть месть бо­гов? Бо­ги и лю­ди мстят и про­ща­ют по ве­ли­чию сво­е­му. Мож­но стол­к­нуть идол Пе­ру­на в Днепр. При этом со­вер­шен­но не обя­за­тель­но, что свя­то­тат­ца по­ра­зит мол­ния. Мож­но ли нич­тож­но­му одним де­я­ни­ем оскор­бить бо­га? Но вот, по Хлеб­ни­ко­ву, свер­же­ние Пе­ру­на отра­зи­лось поч­ти че­рез ты­ся­чу лет по­ра­же­ни­ем при Цу­си­ме, ибо это оскор­б­ле­ние под­т­вер­ди­лось ты­ся­че­лет­ним по­ру­га­ни­ем. Ста­ло быть да­же лю­ди мо­гут до­печь бо­гов. Но жизнь орга­ни­зо­ва­на так, что это не вы­год­но за­ме­чать. Откро­ве­ние Хлеб­ни­ко­ва оста­ет­ся тай­ной. Исто­рик- праг­ма­тик вмес­то это­го ука­жет ряд при­чин, при­вед­ших к по­ра­же­нию, но общей, фун­да­мен­таль­ной при­чи­ны не пой­мет. Пос­ле­до­ва­тель­ное же исто­ри­чес­кое зна­ние по­ка­зы­ва­ет, что ху­ля­щая бо­гов Русь ока­за­лась лег­ко по­ко­ре­на та­та­ра­ми, в то вре­мя как в Лит­ве, где про­дол­жа­ли пок­ло­нять­ся Пе­ру­ну, ко­пы­то та­тар­с­ко­го ко­ня усто­ять не су­ме­ло.

Э­тот же ха­рак­тер про­яв­ле­ния во­ли бо­гов наб­лю­да­ет­ся и в слу­чае заг­ряз­не­ния При­ро­ды. Ве­ли­кие бо­ги вы­но­сят при­го­вор не по един­с­т­вен­но­му слу­чаю, испол­ня­ют его то­же да­ле­ко не сра­зу. Рас­суж­дая «на мой век хва­тит, а даль­ше хоть тра­ва не рас­ти», отрек­ший­ся от чув­с­т­ва вре­ме­ни и сво­ей древ­ней ве­ры обы­ва­тель ста­вит под удар бу­ду­щее сво­их по­том­ков. Бо­ги язы­чес­кие спра­вед­ли­вы, но, увы, не зна­ют жа­лос­ти. Отме­ны их при­го­во­ра нель­зя до­бить­ся моль­ба­ми и по­ка­я­ни­ем, ибо по су­ти это бу­дет ложь. У нас есть толь­ко один путь спа­се­ния — приз­нать, что выс­шая цель и цен­ность че­ло­ве­ка в слу­же­нии При­ро­де, а не про­мыш­лен­нос­ти и го­су­дар­с­т­ву. Приз­нать, и в рам­ках это­го дей­с­т­во­вать.

И­мен­но на этой по­зи­ции бес­ко­рыс­т­но­го язы­чес­ко­го де­я­ния во имя При­ро­ды, с по­ни­ма­ни­ем, что ина­че нель­зя, се­год­ня сто­ит боль­шин­с­т­во эко­ло­гов. Имен­но та­кую по­зи­цию раз­де­ля­ет язы­чес­т­во как при­род­ная ве­ра.

Слу­чай­но, на­у­гад, нам дос­тал­ся пос­вя­щен­ный эко­ло­гии «Бюл­ле­тень ИСАР» №9 за 1999 год. Там сра­зу же наш­лись, при­во­дя­щие к язы­чес­т­ву идеи мо­ло­до­го мыс­ли­те­ля В. Ли­ха­че­ва: «...ар­ха­и­чес­кий че­ло­век не отде­ля­ет се­бя от окру­жа­ю­щей его сре­ды и тем са­мым бе­ре­жет ее, так же как он бу­дет бе­речь лю­бую часть сво­е­го фи­зи­чес­ко­го те­ла». И К. Ко­бя­ко­ва: «...су­щес­т­ву­ет ко­рен­ное раз­ли­чие в отно­ше­нии к при­ро­де у сов­ре­мен­ной и тра­ди­ци­он­ной, или пер­во­быт­ной куль­ту­ры».

Ко­бя­ков ста­вит воп­рос о соз­да­нии ми­фа тра­ди­ци­он­ной эко­ло­ги­чес­кой куль­ту­ры, в прос­т­ран­с­т­ве ко­то­ро­го бу­дет спа­се­на на­ша При­ро­да и все на­ше куль­тур­ное дос­то­я­ние. Что­бы за­ло­жить осно­ву ми­фа, про­дол­жим мысль В. Ли­ха­че­ва, но не с по­зи­ции арха­и­чес­ко­го че­ло­ве­ка, а с сов­ре­мен­ной по­зи­ции. При­ро­да — есть плоть бо­гов. При сот­во­ре­нии Ми­ра, бо­ги вло­жи­ли в не­го час­ти са­мих се­бя бук­валь­но. И еже­ли мы свою плоть со­дер­жим в чис­то­те, то и плоть бо­гов обя­за­ны сох­ра­нять чис­той. Еже­ли мы вы­хо­дим чис­ты­ми на мо­лит­ву и свя­щен­но­дей­с­т­вие, то мо­жем ли мы со­вер­шать это в осквер­нен­ной на­ми При­ро­де? Ко­му же тог­да бу­дем мы мо­лить­ся? Мы и зо­вем свою ве­ру при­род­ной, по­то­му, что она есть ве­ра в бо­жес­т­вен­ность При­ро­ды, в ее искон­ную чис­то­ту и веч­ность.

3. Те­перь сде­ла­ем шаг от обрат­но­го. Рас­с­мот­рим, как про­ис­хо­дит отказ от эко­ло­ги­чес­ки при­ем­ле­мо­го ми­фа в исто­рии этно­сов.

Сов­мес­т­ное раз­ви­тие этно­сов и би­ос­фе­ры рас­с­мот­ре­но Л.Н. Гу­ми­ле­вым, нап­ри­мер, в кни­ге «Эт­но­ге­нез и би­ос­фе­ра Зем­ли» на осно­ве мно­гих исто­ри­чес­ких при­ме­ров. Отме­тим, что Гу­ми­лев вов­се не апо­ло­гет язы­чес­т­ва. Он де­ла­ет сле­ду­ю­щий вы­вод. Воз­дей­с­т­вие этно­са на при­род­ную сре­ду опре­де­ля­ет­ся в пер­вую оче­редь его воз­рас­том, а не его ре­ли­ги­оз­ны­ми пред­с­тав­ле­ни­я­ми. Воз­дей­с­т­вие этно­са на при­род­ную сре­ду ока­зы­ва­ет­ся на­и­бо­лее раз­ру­ши­тель­ным в его зре­лом воз­рас­те, ког­да в этно­се на­чи­на­ет пре­об­ла­дать и ста­но­вить­ся при­ме­ром для под­ра­жа­ния тип испол­ни­те­ля с пос­ред­с­т­вен­ны­ми за­дат­ка­ми, на­це­лен­ный на слу­же­ние го­су­дар­с­т­ву, а не При­ро­де. Но вмес­те с этим, Гу­ми­лев при­во­дит мно­го при­ме­ров, из ко­то­рых сле­ду­ет, что воз­дей­с­т­вие этно­са и его го­су­дар­с­т­ва на би­ос­фе­ру тем бо­лее ща­дя­щее, чем луч­ше гла­вы го­су­дар­с­т­ва по­ни­ма­ют на­ци­о­наль­ную тра­ди­цию, воз­ник­шую на зем­ле, ко­то­рой они управ­ля­ют.

Ста­ло быть, исто­ри­чес­кий опыт зас­тав­ля­ет счи­тать, что в лю­бом слу­чае, будь го­су­дар­с­т­во язы­чес­ким или хрис­ти­ан­с­ким, оно исчер­пы­ва­ет при­род­ные ре­сур­сы и исто­ща­ет би­ос­фе­ру.

Бу­ду­чи враж­деб­ным При­ро­де, го­су­дар­с­т­во стре­мит­ся отка­зать­ся от вся­ких при­ро­до­лю­би­вых идей­ных пред­с­тав­ле­ний. В час­т­нос­ти, оно стре­мит­ся отка­зать­ся от сво­ей пер­во­на­чаль­ной язы­чес­кой ве­ры к при­нять ка­кую-ни­будь ми­ро­вую ре­ли­гию. Да­же если го­су­дар­с­т­во, нап­ри­мер Древ­ний Рим, ка­кое-то вре­мя сох­ра­ня­ло в зре­лом воз­рас­те свою ве­ру, эта ве­ра все рав­но дол­ж­ным обра­зом изме­ня­лась. Изна­чаль­ный эко­ло­ги­чес­кий миф при этом утра­чи­вал­ся. Отрад­ным исклю­че­ни­ем в этом ока­за­лась Япо­ния.

Та­ким обра­зом, зре­лый по Гу­ми­ле­ву, раз­ру­ша­ю­щий би­ос­фе­ру этнос, ча­ше все­го утра­чи­ва­ет или извра­ща­ет свою язы­чес­кую ве­ру. Соп­ро­вож­да­ет­ся это тем, что ре­ли­гия это­го этно­са утвер­ж­да­ет­ся ие­рар­хи­ей свя­щен­ни­ков — пос­ред­ни­ков меж­ду людь­ми и бо­га­ми. В за­да­чу этой ие­рар­хии тра­ди­ци­он­но вхо­дит отмы­ва­ние гре­хов всех бо­га­тых и тех, кто вы­нуж­ден со­вер­шать зло по во­ле го­су­дар­с­т­ва, (это мо­гут быть жер­т­вы или по­ка­я­ния, или са­мо­би­че­ва­ния — не суть важ­но). Важ­но, что та­кая ие­рар­хия отби­ра­ет у че­ло­ве­ка воз­мож­ность пря­мо­го кон­так­та с бо­га­ми, пред­ла­гая ему вза­мен по­мощь в сня­тии мо­раль­ной ответ­с­т­вен­нос­ти за со­де­ян­ные пос­туп­ки.

4. В язы­чес­кой при­род­ной ве­ре та­кая воз­мож­ность исклю­ча­ет­ся. Тут че­ло­век ока­зы­ва­ет­ся один пе­ред бо­га­ми, и ник­то не спа­са­ет его от их все­ви­дя­щих взгля­дов. Свою ви­ну он дол­жен иску­пать сам. В обя­зан­нос­ти жре­ца вхо­дит дать че­ло­ве­ку это явно по­чув­с­т­во­вать. Не снять грех, а нап­ра­вить че­ло­ве­ка на исправ­ле­ние ущер­ба При­ро­де.

Та­ко­во раз­ли­чие меж­ду язы­чес­кой ве­рой, в рам­ках ко­то­рой прес­туп­ле­ние про­тив При­ро­ды есть раз­ру­ше­ние Хра­ма, прес­туп­ле­ние про­тив бо­гов и ду­хов, и «зре­лой» го­су­дар­с­т­вен­ной ре­ли­ги­ей, пос­т­ро­ен­ной на мно­го­бо­жии или на пок­ло­не­нии одно­му бо­гу.

Из рус­с­ко­го язы­чес­т­ва Вла­ди­мир не смог сде­лать го­су­дар­с­т­вен­ной ре­ли­гии. По­э­то­му он и обра­тил­ся к хрис­ти­ан­с­т­ву. В рам­ках хрис­ти­ан­с­т­ва не зап­ре­ща­ет­ся быть враж­деб­ным При­ро­де, ибо мир зем­ной вре­ме­нен и не­чист. Раз языч­ни­ки пок­ло­ня­лись кам­ням, де­ре­вьям, озе­рам и ре­кам, то рас­п­ра­ва со всем этим угод­на бо­гу, ибо есть рас­п­ра­ва с не­чис­тью.

По­э­то­му хрис­ти­а­не с ду­шев­ной лег­кос­тью и чув­с­т­вом пра­вед­но­го де­ла раз­би­ва­ли свя­щен­ные кам­ни, вы­ру­ба­ли ро­щи, сры­ва­ли хол­мы и кур­га­ны. Вот фраг­мент пись­ма нов­го­род­с­ко­го архи­е­пис­ко­па Ма­ка­рия к Ива­ну Гроз­но­му: «...Суть же сквер­ное моль­би­ща их: лес и ка­ме­нья и ре­ки и бо­ло­та, источ­ни­ки и го­ры и хол­мы, Сол­н­це, и Ме­сяц и звез­ды и озе­ра. И прос­то вся­ко­му су­ще­му пок­ло­ня­ют­ся яко бо­гу...»

У­бе­див за мно­гие сто­ле­тия наш на­род в том, что все прек­рас­ное в При­ро­де но­сит ха­рак­тер сквер­но­го моль­би­ща, хрис­ти­ан­с­т­во под­го­то­ви­ло этим поч­ву вар­вар­с­т­вам прог­рес­са. В ре­зуль­та­те мы сто­им ви­нов­ны­ми пе­ред сво­и­ми бо­га­ми. Мы за­бы­ли, что кра­со­та При­ро­ды есть кра­со­та свя­щен­ная — за­лог бес­с­мер­тия жиз­ни. Ког­да по во­ле го­су­дар­с­т­ва че­ло­век под­но­сит бен­зо­пи­лу к де­ре­ву, он гу­бит не толь­ко се­бя, но и сво­их по­том­ков.

Ты­ся­чу лет на­зад че­ло­век бо­лее за­ви­сел от при­род­ных ка­так­лиз­мов, чем от про­из­во­ла дру­гих лю­дей. Тог­да он пок­ло­нял­ся При­ро­де. Во вто­ром ты­ся­че­ле­тии со­ци­аль­ный гнет изме­нил си­ту­а­цию. Тог­да по­я­вил­ся бог, го­то­вый изба­вить от со­ци­аль­ной нес­п­ра­вед­ли­вос­ти че­рез смерть — Хрис­тос. Но гря­дет тре­тье ты­ся­че­ле­тие. Вновь че­ло­век за­ви­сит от При­ро­ды. Те­перь он уже по­до­бен Свя­то­го­ру. Зем­ля го­то­ва отка­зать­ся но­сить его. Ста­но­вит­ся все бо­лее ясно, что лю­ди ви­но­ва­ты пе­ред ве­ли­ки­ми бо­га­ми, и если они не приз­на­ют это­го в тре­тьем ты­ся­че­ле­тии, то не пе­ре­жи­вут его. Оче­вид­ность это­го вне­сет поп­рав­ку в мо­дель этно­ге­не­за Гу­ми­ле­ва.