Вот уже свыше полутора столетий Бородинское поле для народов нашей страны является символом преданности Родине, символом мужества и отваги

Совсем недавно, в марте месяце, я из Москвы ездил в Бобруйск, где он вскоре после войны начал службу в местном гарнизоне, которую не столь давно и закончил, уйдя в запас. Это я к тому, что сейчас Федор Григорьевич такой же стройный, абсолютно спортивной формы, как и тогда, когда мы в 1944 году воевали, освобождая Советскую Латвию. Конечно, появились на лице нежелательные морщинки, кое-где поблескивает в шевелюре матовое серебро, но, поверьте слову, никак не дать ему шести десятков.

Помнится, что на встрече ветеранов 10-й гвардейской армии в Москве наш бывший командир и гвардии генерал армии Михаил Ильич Казаков подошел к Шаплюку, обнял и с наигранной укоризной сказал:

• 
  Что-то не стареешь, полковник. Так не положено.
  
• 
  Разрешите на этот раз, товарищ генерал, впервые в жизни не соблюсти устава, - в тон ему ответил Шаплюк.
  

Было так: Шаплюк с двумя штабными офицерами отправился в первый батальон, который стоял в двух километрах. В это время полк, выведенный в резерв, уже готовился к дальнейшему наступлению. Было раннее утро. Под ногами похрустывал некрепкий ледок, сковавший болотистую почву. Кругом леса, перелески, рощи. Откуда ни возьмись, над головами появился «Мессершмидт». То ли за разговором не расслышали в воздухе характерного шума, то ли еще почему, но секунду отняло удивление, а ее оказалось достаточно, чтобы самолет развернулся и, пикируя, пошел к земле. Уже потом выяснилось, что в это же время с противоположной стороны рощи зенитчики выкатили на руках зенитную пушчонку, загоревшись желанием с открытой площадки сбить вражеский самолет. Это, конечно, было неразумно потому, что демаскировало, указывало на наличие в лесу войск. А «мессер» уже пикировал к земле, сея огненный град из захлебывавшегося огнем пулемета.

• 
  Ложись! – крикнул замполит и почувствовал, что кто-то на него повалился. Это был сопровождающий полковника Алексей Адамович, решивший прикрыть командира. Солдата пробило несколько пуль. Нужно ли лучшее доказательство интернационализма армии Советов?
  

Только за два дня до этого прибыл к нам в полк из госпиталя Алексей Адамович.

• 
  Леша, кажется, из Осиповичского района, - говорили солдаты его роты, - еще, сказывал, жалеет, что не совобождает свою Белоруссию.
  

Но теперь мы с Федором Григорьевичем помянули сердечным словом белорусского молодого солдата. И, вспоминая, перечисляли не только этого белоруса, но и других: татар, украинцев, евреев, чуваша, осетина, грузин, служивших в матросском полку наряду с русскими братьями и также самоотверженно дравшихся с фашистами за свободу и независимость нашей Родины.

Федор Григорьевич всю жизнь провел в армии. Сын бедного крестьянина, комсомолец, окончил военное училище. На Хасане воевал в знаменитой тогда роте лейтенанта Левченко. Рота, политруком которой был Шаплюк, первой приняла на себя удар превосходящих ее в количественном отношении японских самураев.

Задолго до Великой Отечественной стал Федор Григорьевич коммунистом.

Мне вспоминается невозмутимость, хладнокровие и выдержанность нашего комполка, когда в Лубанах, этой латвийской заболоченной трясине, к нам в тыл, в расположение штаба полка, где находились лишь штабные офицеры разведки, неожиданно вторглись гитлеровцы. Вынырнув из кустов на расстоянии полсотни метров, они с автоматами, пока не стреляя, шли на нас в полный рост, думая, что от неожиданности мы уже морально подавлены и сопротивления не окажем. Еще бы мгновение, и инициатива осталась бы за фашистами. Но Шаплюк не дал этому мгновению обратиться во вражескую победу. Вместе с начальником штаба майором Замариным он поднял в атаку взвод разведки и офицеров штаба, первым швырнув в сторону немецкого офицера гранату.

Находящаяся здесь старший врач, капитан медицинской службы Надежда Проценко с несколькими санитарами, стреляя из винтовок и пистолетов, младший лейтенант Борис Микрюков, кидая на ходу гранаты, бежали на врага с фланга. Немцы дрогнули, отступили, оставляя десятки убитых.

Этот короткий бой был выигран благодаря мужеству всех в нем участвовавших, но первым показал свою отвагу командир полка.

Вскоре Шаплюка ранило, и мы встретились с ним спустя десятилетия после Победы.

Несколько лет Федор Григорьевич был в Бобруйске заместителем начальника городского штаба народных дружин. Немало сделал, чтобы она справедливо считалась одной из лучших в Могилевской области. Избирался депутатом городского совета.

Работая старшим инспектором по кадрам вневедомственной охраны Городского отдела внутренних дел и заместителем секретаря парторганизации, Федор Григорьевич много времени уделяет лекторской деятельности в обществе «Знание».

• 
  Он остался матросовцем, - сказал мне о нем Валентин Алексеевич Пилипенко, заведующий отделом пропаганды Бобруйского горкома партии, - энергичен, инициативен, напорист. Вам повезло, что воевали с таким командиром.
  
• 
  Конечно, повезло, - согласился я, - и рассказал товарищу Пилипенко о характере Шаплюка, будучи не раз свидетелем храбрости и высокого чувства долга этого незаурядного человека. Когда в Латвии при переправе через реку Лиелупе командира полка тяжело ранило, он не дал себя отправить в госпиталь и, лежа на носилках, командовал, пока немцы не отошли.
  
• 
  Верно, уважаемый Валентин Алексеевич, ваш командир – настоящий «матросовец».
  

В дни жестоких боев с фашистами всегда впереди были верные сыны партии – политработники дивизии. Комиссары и политруки соединения покрыли себя вечной славой на Бородинском поле, в боях у деревни Акулово, в боях за Гжатск и Ельню и на последнем этапе боевого пути дивизии при освобождении от врага Советской Латвии. Политработники славного соединения унаследовали лучшие черты своих предшественников-комиссаров бригад и полков славной 27-й стрелковой дивизии, в которой выросли и возмужали все три огневых полка будущей бородинской дивизии.

Комиссаром 243-го стрелкового полка 81-й бригады 27-й дивизии был Александр Иванович Васюнкин. В тяжелые дни боев с колчаковцами он часто поднимал в атаки подразделения красноармейцев, а в короткие часы передышек рассказывал бойцам 243-го полка о будущей счастливой жизни. Несмотря на молодость, Васюнкин пользовался большим авторитетом среди красноармейцев. И не только за храбрость, но за умение в решающий момент вдохновить горячим словом бойцов своего полка. Когда в конце 1918 года Александр Иванович Васюнкин погиб в одном из боев смертью героя, все командиры 243-го полка, комиссары и красноармейцы переживали его смерть как большое личное горе. Военный совет 5-й армии, в состав которой входила 27-я дивизия, а значит, и 243-й полк, сообщал на родину комиссара Васюнкина в город Калугу: «Товарищ Васюнкин, комиссар Петроградского полка (то есть 243-го), в конце декабря пал смертью храбрых… Ваша партийная организация может гордиться тем, что из ее рядов вышел бесстрашный борец за счастье человечества…» (Партархив Калужской области, ф. 1, сп. 2, д. 238, л. 7.)

После гибели А. И. Васюнкина комиссаром полка стал Петров. Новый комиссар тоже умел поговорить с людьми, поднять их настроение. «Бойцы и командиры любили и уважали его за храбрость: он был отличным пулеметчиком, бил по врагу без промаха, и если случалось, что заедало пулемет, то только не у него» (А. П. Кучкин, «В боях и походах…», стр. 55).

Достойными людьми были комиссары знаменитой 27-й стрелковой дивизии. Один из них, Андрей Павлович Кучкин, до Октябрьской революции прошел суровую школу профессионального революционера-большевика. Вступив в партию в 1912 году, он вел революционную работу в Белорецке, Уфе и Вятке. Был несколько раз арестован. Сидел в царских тюрьмах. В мае 1917 года Андрею Павловичу Кучкину на первом съезде Советов посчастливилось встретиться и побеседовать с Владимиром Ильичем Лениным (БСЭ, изд. 3, т. 14, стр. 63).

Зимой 1919 года в боях с колчаковцами под Уфой комиссар 27-й дивизии Андрей Павлович Кучкин проявлял в повседневной боевой жизни мужество и находчивость истинного большевика-ленинца. После гражданской войны и до последнего дня своей жизни Андрей Павлович отдавал все свои силы научной деятельности, работая над историей Коммунистической партии. Он создал несколько научных работ, посвященных Гражданской войне. Однако большая научная работа не отгородила ленинца от стремительной жизни нашего общества. А. П. Кучкин и в преклонном возрасте (он скончался в 1973 году) вел общественно-политическую работу, часто выступал перед молодежью Москвы с воспоминаниями о гражданской войне и революции.

В межвоенный период комиссары дивизии не только вели политико-воспитательную работу среди бойцов дивизии, но и часто встречались с жителями городов и сел, в районе которых дислоцировалось соединение, выступали перед ними с лекциями и докладами и привлекали к этой благородной работе командиров и красноармейцев. Эта живая связь с народом в 20-е – 30-е годы была унаследована и в последующем.

В период боев у озера Хасан, летом 1938 года, комиссаром 32-й дивизии был Георгий Георгиевич Клинов. Вместе с полковником Николаем Эрастовичем Берзариным комиссар Клинов вел бойцов в атаку на японских захватчиков. Еще до войны полковой комиссар Г. Г. Клинов был переведен в другое соединение. Всю Великую Отечественную войну он находился на ответственных постах комиссара соединения, начальника политотдела корпуса и армии.

После ухода в отставку полковник ведет большую общественно-политическую работу, главным образом связанную с воспитанием молодежи. Являясь заместителем председателя Комиссии по пропаганде Советского комитета ветеранов войны, Георгий Георгиевич занимается организацией встреч с ветеранами, в том числе и с зарубежными. Например, в дни празднования тридцатилетия Сталинградской битвы полковник Клинов по заданию СКВВ вместе с Волгоградским комитетом ветеранов войны подготавливал встречу с борцами Французского движения Сопротивления, членами общества «Франция – СССР».

Комсомолец с 1920 года, Георгий Георгиевич и по сей день находится «в обойме» комсомольских работников. Центральный комитет комсомола командирует комсомольца двадцатых годов в районы, находящиеся «далеко от Москвы». Последняя его поездка по комсомольской командировке была в город Актюбинск, где он встречался с представителями молодежи, рассказывая им о днях войны.

Бывший комиссар знаменитой дивизии часто выполняет такие работы, которые, казалось бы, для полковника совершенно неприемлемы. В одном из ЖЭКов Москвы в течение многих лет Георгий Георгиевич был председателем общества «Охраны природы». И поскольку данный ЖЭК располагается в районе новостройки, то оберегать от гибели здесь было нечего: вся растительность строителями уничтожена. Бульдозеры и другая строительная техника измельчили верхние слои почвы. Нужно было не охранять природу, а восстанавливать ее. И вот под руководством Георгия Георгиевича жители микрорайона, среди которых были и дети, и пенсионеры, начали озеленение. Многие тысячи деревьев и кустарников были привезены и высажены на пустом месте. Не одна тысяча из них была посажена руками Георгия Георгиевич. Теперь, спустя несколько лет, шумят листвой молодые деревья комиссара-орденоносца.

В порядке партийного поручения, а больше по влечению своего сердца, в течение ряда лет Г. Г. Клинов работал пропагандистом на знаменитой московоской фабрике «Большевичка». Избирался полковник членом комитета содействия при райвоенкоматах города Москвы. Одновременно старый полковник, часто с больничной койки, приходил в школы и высшие учебные заведения города Москвы и Московской области и выступал перед трудящимися, избирая темой своих выступлений чаще всего боевые и героические традиции советского народа.

Г. Г. Клинов – автор нескольких статей, посвященных боям у озера Хасан и годам суровых испытаний Великой Отечественной. Ему есть о чем вспомнить и о чем написать. Ведь он начинал службу в качестве ответственного секретаря бюро комсомольской организации 143-го стрелкового полка, которым командовал Александр Михайлович Василевский, будущий выдающийся советский полководец, Маршал Советского Союза. И по сей день помнит Г. Г. Клинов те счастливые для него годы службы в полку. В дни хасанских событий судьба сблизила комиссара Клинова с другим выдающимся военачальником и незаурядным человеком Николаем Эрастовичем Берзариным, будущим Героем Советского Союза, первым комендантом Берлина, генерал-полковником.

Но не только о выдающихся своих сослуживцах вспоминает на встречах с молодежью и на слетах ветеранов Георгий Георгиевич. В письме к автору он рассказывает о командирах и комиссарах 32-й дивизии, ведших воинов против самураев: «Отлично помню невозмутимого Чевгуса. Перед генеральной атакой (она состоялась 6 августа 1938 года – В. Ш.) я прибыл в полк Чевгуса, чтобы передать боевой приказ комдива Н. Э. Берзарина о наступлении и провести митинг. Личный состав полка, его командир В. К. Чевгус, комиссар А. К. Чеканов и другие руководители полка произвели на меня хорошее впечатление и поселили уверенность в том, чтоличный состав части не посрамит боевую славу дивизии. Все были бодры и уверены в своих силах, хотя только что закончили пятисуточный труднейший марш к месту боев и прошли сотни километров.

Хорошо помню секретаря партийного бюро 322-го артиллерийского полка Илью Порфирьевича Пустового. Он был бодрым веселым храбрым молодым политработником. Комиссар этого полка Гузанов прислал мне донесение, в котором докладывал о первом боевом крещении полка. Эта часть была передовым отрядом дивизии, первой вступила в бой и имела незначительные потери. Комиссар полка заверял, что все подразделения бой приняли мужественно и сражались отважно.

Навсегда запомнились мне боевой командир Отдельного разведывательного батальона Корепанов, комиссар 17-го стрелкового полка Павел Михайлов. Последний оставался в моей памяти деловым и скромнейшим политическим руководителем полка.

Запечатлелся в памяти и образ комиссара Отдельного танкового батальона дивизии Якова Ефимова. Это был боевой, неукротимой энергии, бесстрашный в бою, хорошо знающий боевую технику батальона партийно-политический руководитель, пользовавшийся безграничным авторитетом среди личного состава. Я хорошо помню и замечательного командира этого батальона, участника войны с фашистами на испанской земле Михаила Васильевича Алимова.

Запомнились на всю жизнь боевые комбаты 322-го полка Борис Зленко, Василий Щербаков, Михаил Бочкарев.

Погиб смертью героя у озера Хасан комсомольский вожак 113-го полка Дмитриев. Помню замечательных боевых товарищей В. Ф. Смирнова, С. Н. Зубкова, Бакшеева и других.

Прошло свыше 35 лет с тех пор, а все они стоят перед моими глазами как живые – истинные патриоты своей Родины, интернационалисты, воспитанные Коммунистической партией еще задолго до Великой Отечественной войны. И это стало решающим в нашей великой Победе над фашистской Германией в 1945 году» (архив автора).

Большинство из названных Клиновым командиров и комиссаров уже на Бородинском поле доказали свою преданность Родине и Коммунистической партии. После Великой Отечественной войны все из них, кто остался в живых, отдавали до конца силы своей основной работе и общественно-политической деятельности, без которой настоящие коммунисты жить не могли тогда и не могут сейчас.

Упомянутый Клиновым секретарь партийного бюро 322-го стрелкового полка Илья Порфирьевич Пустовой - страстный общественник, пропагандист боевых и трудовых традиций советского народа, участник слетов ветеранов дивизии. Бывший комиссар Отдельного танкового батальона, ныне полковник в отставке, Яков Иванович Ефимов, комиссар 154-го гаубичного артиллерийского полка Андрей Кондратьевич Чеканов – тоже полковник в отставке… Об их общественно-политической работе уже рассказывалось.

Комиссар дивизии в дни боев на бородинских позициях Георгий Михайлович Мартынов, генерал-майор в отставке, проживая в городе Ростове-на-Дону, тоже проводит общественно-политическую работу. Однако состояние здоровья боевого соратника В.И. Полосухина, сильно подорванное войной, не позволяет ему отдаться этой работе в той степени, как бы он хотел.

В МОСКВЕ И ПОДМОСКОВЬЕ

Бывший начальник политотдела дивизии, полковник в отставке Я. И. Ефимов, редактор «дивизионки» времен войны полковник запаса А. М. Бахрушев, бывший командир 154-го гаубичного полка полковник в отставке В. К. Чевгус и служивший в этом полку подполковник в отставке П. Ф. Цуканов, старший лейтенант запаса, бывшая работница медсанбата дивизии М. К. Калабухова-Никитина и другие ветераны-москвичи все силы, все свое свободное время отдают военно-патриотической работе среди молодежи. Их деятельность во многом отличается от работы алтайских ветеранов. Наличие архивов, научных библиотек, центральных музеев позволяет московским бородинцам углубленно заниматься историей родной дивизии. Исследовательская работа, направленная на выявление героических дел соединения, его частей и подразделений, его отдельных бойцов и офицеров, стала для значительной части московских ветеранов главным делом жизни.

В каждой школе (а таких школ по стране свыше сорока с числом учащихся в тридцать тысяч), коллектив которой занят изучением боевого пути полосухинской дивизии, имеется книга ветерана соединения, редактора дивизионной газеты «Ворошиловец» полковника Вахрушева «На можайском направлении». Изданная Воениздатом в 1959 году, работа Вахрушева стала первой книгой, в которой автор рассказывает о боевом пути своей дивизии с сентября 1941 года по февраль 1942. Каждый школьник, каждый учитель, приступающий к изучению героических подвигов полосухинцев, знаком с этой книгой. Ее достоинство состоит в том, что автор называет десятки имен бойцов и командиров полосухинской дивизии, беззаветно дравшихся с ненавистным врагом на Бородинском поле и под Акулово, во время контрнаступления под Москвой и восточнее города Гжатска. При всей ограниченности привлеченного А. М. Вахрушевым материала, его книга открыла читателю героические дни октября сорок первого года на Бородинском поле. Юные патриоты, да и сами ветераны-полосухинцы, прочтя книгу Вахрушева, узнали много такого, о чем раньше не имели понятия. Автор показал массовый героизм воинов дивизии, их беззаветную преданность Родине. В книге впервые было рассказано о талантливом бородинском комдиве полковнике Викторе Ивановиче Полосухине, о подвиге наводчика Федора Яковлевича Чихмана, о героической гибели капитана Василия Александровича Зеленова и многих других героях, чьи имена были незаслуженно забыты или вообще неизвестны. Однако не только литературно-исследовательская работа в орбите внимания А. М. Вахрушева. Он является председателем Совета ветеранов славной дивизии, присутствовал на ряде слетов, встречался с учащимися Москвы и Саратова.

Бывший начальник политотдела полковник Я. И. Ефимов в течение многих лет работает в московских архивах. Цель этой работы – найти как можно больше фактов, рассказывающих лучше всяких слов о боевых делах полосухинской дивизии. Кроме того, работая над историей дивизии, Я. И. Ефимов восстановил десятки имен солдат и командиров соединения, павших в боях за Родину. Новые данные о героях дивизии стали достоянием многих школьных музеев и уголков боевой славы, так как Я. И. Ефимов переписывается с десятками школ страны. Активная военно-патриотическая работа, проводимая Яковом Ивановичем, была отмечена газетой «Вечерняя Москва». В заметке, опубликованной в газете, отмечалось, что полковник Я. И. Ефимов – не только патриот своей дивизии, но и является связующим звеном воинов 5-й армии, в состав которой длительное время входила полосухинская дивизия.

Нелегко дается Я. И. Ефимову работа в архивах, переписка с учащимися, участие в слетах. Здоровье полковника подорвано ранениями, он часто и подолгу болеет. Свыше десяти лет прослужил он в 32-й стрелковой дивизии и справедливо считает себя ее воспитанником. Это вот чувство верности коллективу, сыгравшему решающую роль в становлении характера и всей жизни, помогает полковнику Я. И. Ефимову, преодолевая свои недуги, выполнять большую общественно-политическую работу.