Абциссор; от лат abscissio пресечение

Архетипы

в позднеантичной философии: прообраз, идея. В аналитической психологии К.Г.Юнга - изначальные, врождённые психические структуры, первичные схемы образов, воспроизводимые бессознательно и априорно формирующие активность воображения, а потому выявляющиеся в мифах и верованиях, в произведениях литературы и искусства, в снах и бредовых фантазиях. Тождественные по своему характеру архетипические образы и мотивы (напр., широко распространённый миф о небесных близнецах - см. Близнечные мифы) обнаруживаются в несоприкасающихся друг с другом мифологиях и сферах искусства, что исключает объяснение их возникновения заимствованием.

Однако А. - это не сами образы, а схемы образов, их психологические предпосылки, их возможность. Словами Юнга, А. имеет не содержательную, но исключительно формальную характеристику, да и ту лишь в весьма ограниченном виде. Содержательную характеристику первообраз получает лишь тогда, когда он проникает в сознание и при этом наполняется материалом сознательного опыта. Его форму Юнг сравнивает с системой осей какого-нибудь кристалла, которая до известной степени преформирует образование кристалла в маточном растворе, сама не обладая вещественным бытием. Процесс мифотворчества поэтому есть не что иное, как трансформация А. в образы, "невольные высказывания о бессознательных душевных событиях" на языке объектов внешнего мира. При всей своей формальности, бессодержательности, крайней обобщённости А. имеют свойство, "по мере того, как они становятся более отчётливыми, сопровождаться необычайно оживлёнными эмоциональными тонами,... они способны впечатлять, внушать, увлекать", поскольку восходят к универсально-постоянным началам в человеческой природе. Поэтому А. играют большую роль в художественном творчестве. Тайна воздействия искусства, по Юнгу, состоит в особой способности художника почувствовать архетипические формы и точно реализовать их в своих произведениях. "Тот, кто говорит архетипами, глаголет как бы тысячей голосов..., он подымает изображаемое им из мира единократного и преходящего в сферу вечного; притом и свою личную судьбу он возвышает до человеческой судьбы" (К.Г.Юнг). Едва ли не лучшая краткая формулировка концепции А. принадлежит Т.Манну:

"...в типичном всегда есть очень много мифического, мифического в том смысле, что типичное, как и всякий миф, - это изначальный образец, изначальная форма жизни, вневременная схема, издревле заданная формула, в которую укладывается осознающая себя жизнь, смутно стремящаяся вновь обрести некогда предначертанные ей приметы" (СС, т.9, М., 1960, с. 175).

Юнг предполагал, что А. присущи роду (человеческой общности или всему человечеству) в целом, т.е., по-видимому, наследуются. В качестве вместилища ("душевного пространства") для А. Юнг постулировал особенно глубокий уровень бессознательного, выходящий за пределы личности, - т.наз. коллективное бессознательное.

Юнг попытался наметить систематику А., формулируя такие, напр., А., как "тень" (бессознательная дочеловеческая часть психики, литературными выражениями которой Юнг считал Мефистофеля в "Фаусте" Гёте, Хёгни в "Песни о Нибелунгах", Локи в "Эдде" или любой другой образ плута-озорника), "анима" ("анимус") (бессознательное начало противоположного пола в человеке, выражаемое образом двуполых существ первобытных мифов, в китайских категориях инь и ян и т.п.) и "мудрый старик (старуха)" (архетип духа, значения, скрытого за хаосом жизни, выявляемый в таких образах, как мудрый волшебник, шаман, ницшевский Заратуштра). Архетипическое истолкование мифологемы матери в её различных вариантах ведёт к выявлению архетипа высшего женского существа, воплощающего психологическое ощущение смены поколений, преодоления власти времени, бессмертия. Архетипическое значение образов Прометея и Эпиметея Юнг сводит к противопоставлению в психике индивидуально-личностного начала ("самости") и той её части, которая обращена вовне ("персона").

Отдельные положения доктрины Юнга об А., само понятие А. оказали широкое воздействие на мысль и творчество исследователей мифа и религии, литературоведов, философов и теологов, даже учёных внегуманитарного круга, видных деятелей литературы и искусства, а также астрологов. Сам Юнг недостаточно последовательно раскрывал взаимозависимость мифологических образов как продуктов первобытного сознания и А. как элементов психических структур, понимая эту зависимость то как аналогию, то как тождество, то как порождение одних другими. Поэтому в позднейшей литературе термин "А." применяется просто для обозначения наиболее общих, фундаментальных и общечеловеческих мифологических мотивов, изначальных схем представлений, лежащих в основе любых художественных (и в т.ч. мифологических) структур (напр., Древо мировое) уже без обязательной связи с юнгианством как таковым.

Архангелы

по классификации ангелов, изложенной в сочинении Псевдо-Дионисия Ареопагита (V - нач. VI в.) "О небесной иерархии", А. есть название второго чина в третьем, низшем лике ангельской иерархии (1-й чин - ангелы, 2-й - архангелы, 3-й - начала). По другой, более древней классификации - в иудейском апокрифе "Книга Еноха" (II в. до н.э.) - существует семь А.: 1) Уриил, властвующий над небесными светилами; 2) Рафаил, властитель мысли человека и его исцелитель; 3) Рагуил, подвергающий наказаниям мир светил; 4) Михаил, покровитель израильского народа, он же главный А.; 5) Сариил, начальник над духами, соблазняющими и вовлекающими людей в грех; 6) Гавриил, страж рая и начальник над духами, оказывающими помощь людям; 7) Иерахмиил, наблюдающий за воскресением мертвых. Видимо, семь А. "Книги Еноха" соответствуют семи Амеша Спента зороастрийского пантеона и семи планетным духам вавилонян. Согласно мистическим преданиям иудаизма, каждый архангел соединён с одной из планет (см. Ангелы планет). Семь А. в качестве начальников над мириадами ангелов (небесного воинства) называются также архистратигами.

См. Астротеология, Еноха книга.