Поступательное движение человечества

В структуре вещества, как видно по росту крис­таллов, скрыты принципы образования жизни. Эта организованная матрица энергии, по мнению Тесла, принимает форму биологической жизни, достигая определенной степени сложности. Следующим ша­гом в эволюции планеты является создание мыслящих машин, и так Тесла создал первый прототип – свой «телеавтомат». Формы жизни не обязательно состоят из плоти и крови.

Будучи сторонником защиты окружающей среды, Тесла был озабочен вопросами личной гигиены, за­грязнения воды и воздуха и бездумным истреблением природных богатств. Решение можно найти, сосре­доточившись на проблемах энергии. Таким образом, многие изобретения Тесла создавались специально для того, чтобы максимально эффективно использо­вать энергию и подтвердить, что самоуправляемая мыслящая машина способна изменить ход цивилиза­ции, как только приобретет больший контроль над эволюцией планеты.

В середине сочинения ученый в ярких подробно­стях объяснял механизм действия своего беспровод­ного передатчика. Многочисленные снимки экспе­риментов в Колорадо-Спрингс делали статью еще более впечатляющей. Через тридцать пять страниц Тесла переходил к обсуждению иерархии познания и рассуждал о том, что «разумные обитатели Марса, если таковые имеются», скорее всего, пользуются беспроводной системой распределения энергии, связы­вающей все уголки планеты. В заключение Тесла писал: «Ученый не ставит целью достижение немед­ленного результата. Он не рассчитывает, что его пе­редовые идеи будут тотчас восприняты. Его работа напоминает работу садовника – для будущего. Его долг – закладывать фундамент для грядущих поколе­ний и указывать им путь».

Статья, появившаяся в июньском номере «Сенчури», произвела сенсацию. Тесла раздал сигнальные экземпляры своим друзьям, в частности миссис Дуг­лас Робинсон, одному из основателей Метрополи­тен-музея – Джулиану Готорну, Стэнфорду Уайту и Джону Джейкобу Астору. Для Астора Тесла также до­бавил свои беспроводные патентные заявки, напра­вив их «домой, а не в контору из соображений безо­пасности». «Патенты дают мне право абсолютной монополии в Соединенных Штатах не только в обла­сти электричества, – утверждал ученый в другом пи­сьме к полковнику, – но и в области телеграфного сообщения на любом расстоянии». Сторонники Тес­ла поддерживали его, журнал «Нейчер» принял ста­тью «благожелательно», а французы быстро перевели ее для своих читателей, однако противники Тесла те­перь располагали новым оружием для нападения.

Все началось в марте 1900 года, когда Карл Ге­ринг был избран президентом Американского инсти­тута инженеров-электриков, а профессор Пьюпин стал его заместителем. Геринг, который также был главным редактором «Электрикал Уорлд энд Инженир», задавал тон всему научному сообществу. Ге­ринг, поставивший под сомнение приоритет Тесла в создании системы переменного тока десять лет назад и поддержавший Добровольского, теперь сомневался в достоверности исследований Тесла в области бес­проводной передачи. Среди других противников были Реджинальд Фессенден, пытавшийся завладеть патентами на избирательные контуры, и такие постоянные оппоненты, как Льюис Стилвелл, Чарльз Штейнмец, Том Эдисон и Элайхью Томсон. Первые критические отзывы появились в «Ивнинг Пост», затем в «Попьюлар Сайенс Мансли».

Тесла предположил, что общая сумма человеческой энергии на планете, которую он обозначал буквой М, может быть умножена на ее «скорость» (V), определяющуюся технологическим и социальным прогрессом. Как и в физике, общая человеческая си­ла может быть посчитана как MVI. Если люди будут нарушать законы религии и гигиены, количество об­щей энергии уменьшится. В примитивном или аг­рарном обществе энергия будет возрастать в арифме­тической прогрессии. Однако если новое поколение будет «более просвещенным», тогда «общая сумма человеческой энергии» станет расти в геометриче­ской прогрессии. Тесла считал, что благодаря его изобретениям – индукционному мотору, передаче пе­ременного тока и роботам с дистанционным управле­нием, – человеческий прогресс пойдет еще быстрее.

В статье «Наука и фантастика» анонимный автор под псевдонимом «Физик» язвительно оспаривал точку зрения Тесла. «К сожалению, мистер Тесла в своем стремлении к прогрессу забывает указать, в ка­ком направлении двигаться человеческой массе: на север, юг, восток или запад, к Луне или к Сириусу, или к дантовскому сатане в центр Земли. Конечно, вся эта идея в высшей степени абсурдна», – писал критик.

Редакционная статья в шесть столбцов ставила под сомнение изобретение Тесла – его «телеавтомат», его веру в то, что солдат на полях сражений за­менят машины («с таким же успехом можно рассуж­дать о международных боях быков или о «картофель­ных гонках»), его опыты в области беспроводной передачи и гипотезу о множественности миров. Ав­тор предположил, что «Сенчури» в будущем должен передавать подобные статьи на рассмотрение ученых советов «с целью критического рассмотрения и проработки – для зашиты от нашествия псевдоученых и безумных предприятий». Метая эпитеты, словно в битве со смертельным врагом, «Физик» в заключение писал: «Очевидно, редакторы «Сенчури» приписыва­ют своим читателям желание получить удовольствие любой ценой. Похоже, они не в состоянии отличить науку от бреда и даже не прилагают усилий, чтобы это сделать».

Атака продолжалась в журнале «Сайенс»¹⁰ и в сле­дующей редакционной статье в «Попьюлар Сайенс Мансли». На этот раз статья была подписана зага­дочным «Мистером X.».

«В журнале «Наука» (псевдо) напечатана статья X. «Физик» к ней не имеет отношения, – писал Тес­ла Джонсону, саркастически добавляя: – Эта статья очень хвалит редакторов вашего великого журнала». Другие ежедневные газеты также подвергли критике противоречивые утверждения ученого.

Однако Тесла оставался глух к проблеме досто­верности и из духа противоречия или из безрассудст­ва опубликовал в журнале «Кольерс» свою печально известную статью «Разговор с планетами», которая обсуждалась в предыдущей главе. Не скрывая своего имени, Реджинальд Фессенден, участвовавший в су­дебных тяжбах с Тесла, язвительно писал в журнале Геринга, что «источник так называемых марсианских сигналов уже давно известен, и только абсолютно невежественный человек может полагать, что они ис­ходят с другой планеты». Раньше они представляли «серьезное препятствие для работы множественных (многоканальных?) систем, но теперь они устранены». Фессенден говорил, что источниками сигналов «служат автомобили, вспышки молний и постепен­ная электрификация. Различные виды сигналов лег­ко отличить друг от друга. Те, кто незнаком с пред­метом, могут решить, что сигналы имеют отношение к внеземному разуму».

После возвращения в Нью-Йорк Тесла неодно­кратно пытался возобновить отношения с Астором, однако этого бродягу было трудно застать дома. Все лето Джонсоны пытались уговорить ученого отправиться с ними на отдых в штат Мэн, но он был слишком занят попытками привлечь к себе внима­ние мультимиллионера.

2 августа 1900 года

Дорогой мистер Тесла,

Я думала о вас весь день и весь вечер, как обычно. Днем я сидела на склоне небольшого холма, глядя на зе­леные луга и море и мечтая, чтобы вы увидели все это моими глазами и впитали всю красоту этого дня... От вас так давно не слышно ни слова. Пожалуйста, позво­ните нам.

Преданная вам,

Кэтрин Джонсон

12 августа 1900 года Моя дорогая миссис Джонсон, Решил написать вам строчку, чтобы вы поняли: я никогда не забуду и не смогу забыть Филиповых, они доставили мне так много хлопот.

Искренне ваш, Н.Тесла

Не в силах успокоиться, пока не будут решены дела с Астором, Тесла предпринимал все новые и но­вые попытки, отказавшись от отдыха.

Наконец Астор ответил: «...очень рад был полу­чить ваше письмо и встречусь с вами». Но это явно было сделано для отвода глаз, поскольку Астор про­должал уклоняться от разговора. Тесла забросал его письмами, рассказывая об успехах своих осциллято­ров и флуоресцентного освещения, «коммерческая ценность которых при правильном подходе практи­чески неизмерима», и «беспроводного» предприятия, но Астор продолжал молчать.

Астор никогда прямо не высказывал Тесла своего мнения. Его нежелание продолжать партнерские отношения указывает на то, что он был недоволен Тес­ла – тот не использовал свои осцилляторы и холод­ный свет в 1899 году, как обещал, а вместо этого от­правился в Колорадо-Спрингс для проведения экспериментов.

Безусловно, нападки газет повредили репутации Тесла, но автор полагает, что они не имели ничего общего с изменением позиции Астора. Тесла просто не оправдал его ожиданий. Астор был богат и хотел вкладывать средства в надежное дело. Осцилляторы и флуоресцентные лампы казались полностью готовыми к выпуску, но вместо того, чтобы заниматься их усовершенствованием, Тесла забрал весь капитал, пустился в авантюру и вернулся домой без единого цента. Астор был взбешен, но слишком хорошо воспитан, чтобы показать это Тесла. Ученому пришлось, при поддержке Стэнфорда Уайта и миссис Дуглас Робинсон, переключить внимание на другую фигуру.

Дом Моргана (1901)

Дж.П. Морган возвышался над всеми финансиста­ми с Уолл-стрит, как Самсон над филистимлянами.

Никола Тесла

В мае 1900 года Джим Корбетт был отправлен в нокаут Джеймсом Джеффрисом во время чемпионата по боксу, проводившегося на Кони-Айленде. Тес­ла – большой поклонник бокса, – вероятно, присутствовал на этой встрече. В гостинице для него бы­ло оставлено сообщение сербским юношей с хорошо знакомой фамилией. Это был сын Анны – единст­венной девушки, которую любил Тесла. Годами они поддерживали связь, так что Тесла знал о приезде юноши. Однако он не был готов к тому, какую карь­еру тот себе изберет.

«Хочу быть боксером», – заявил юнец. Расстроенный этим сообщением, Тесла посове­товался со Стэнфордом Уайтом, который помог определить юношу в боксерскую школу недалеко от Мэдисон-гарден. Тесла часто приходил в спортив­ный зал, чтобы осведомиться об успехах своего подо­печного, и наконец было решено, что он может вый­ти на ринг. Стэнфорд сделал все возможное, чтобы найти подходящего партнера, но юноша настоял на более сильном противнике.

После первого же удара юноша потерял сознание и вскоре умер в больница «Тесла оплакивал его, словно собственного сына».

Осенью 1900 года Дж. Пирпонт Морган объявил о свадьбе своей дочери Луизы и Герберта Саттерли – будущего биографа Моргана. Это было ослепитель­ное зрелище, а список гостей доходил до двухсот со­рока человек. Среди этого общества сербский вол­шебник чувствовал себя как дома, потому что там присутствовали многие его друзья, в том числе Джон Джейкоб и леди Астор, миссис Дуглас Робинсон и ее брат Тедди Рузвельт, которого Тесла встретил в доме миссис Робинсон на Мэдисон-авеню в марте 1899 года, Уильям Рэнкин, Эдвард Дин Адаме, Дарий Ог­ден Миллс, Чонси Депью и Стэнфорд Уайт. Среди других приглашенных были Джейкоб Шифф, Генри Клей Фрик, Гровер Кливленд, Август Бельмонт, пре­зидент Уильям Мак-Кинли и Томас Эдисон. Морган был в отличном настроении и лично приветствовал каждого гостя теплым рукопожатием. «Я прочитал вашу статью в «Сенчури», мистер Тесла, и был пора­жен».

По мере установления отношений с домом Мор­гана и после недавнего триумфального возвращения из Колорадо-Спрингс в почерке и росписи Тесла все чаще стали встречаться вычурные завитки. Хотя эти письма к Джонсонам были написаны в минуты весе­лья, они тем не менее указывают на подсознательные качественные изменения по сравнению с обычным скупым почерком ученого. Графологи отмечают, что «бумага часто выступает в качестве объекта замеще­ния. Таким образом, авторы с размашистым почер­ком обычно доминируют не только на бумаге, но и в своем окружении, а люди с ровным почерком, как правило, робки».

Отсюда напрашивается вывод, что Тесла в то время осознал свою значимость. Так же как он украшал свой почерк, он украшал и себя, покупая самые модные костюмы, шляпы, трости и белые перчатки. Он гордился, что является пионером в своей области и одним из самых больших щеголей на Пятой авеню. Стремясь к роскоши, изобретатель начал все более органично срастаться с миром богатства и власти, окружающим его.

Двадцативосьмилетняя Энн Трейси Морган, младшая сестра Луизы, была покорена блестящим ученым, и между ними завязалась дружба.

«Обед в честь Дня благодарения в доме Моргана был в тот год необычайно пышным и веселым, с тра­диционными четырьмя видами пирога». Тесла при-348 гласили и на следующий день, в пятницу. Энн использовала эту возможность, чтобы укрепить их отношения, и они продолжали переписываться в течение всей жизни. Однако приглашение Тесла прежде всего рассматривал с деловой стороны. С собой волшебник принес чудные разноцветные электрические я лампочки, испускающие блестящую паутину света, устройства статического электричества, при использовании которых у человека волосы вставали дыбом, я и другие беспроводные штучки. Ученый поприветст­вовал Дж.П.Моргана-младшего, которому тогда было чуть больше тридцати, и подарил Энн свои фотогра­фии из Колорадо-Спрингс.

После обеда Морган наедине с Тесла обсуждал возможное партнерство. Дух того времени хорошо описан у Герберта Саттерли, лично знавшего Николу Тесла. Запечатлев почти каждый день жизни Морга­на, Саттерли намеренно не упомянул о его связи с Тесла. Но в следующем параграфе, относящемся к этому периоду, он объясняет решение финансиста поддержать рискованное «беспроводное» предприя­тие. «Уходящий год стал свидетелем успешной рабо­ты многих металлургических компаний. Все они раз­богатели. Гейтс занимался делами на Уолл-стрит. Су­дья Мур начал покупать породистых лошадей. А Рейд и другие, наоборот, вложили средства в боль­шие сельские поместья. Морган поставил на ориги­нального ученого. В порядке вещей были ужины и роскошные развлечения в «Уолдорф-Астории», в «Шерри» и повсюду, где собирались представители элиты. Все они думали, что этому не будет конца».

Известный среди коллег богатой коллекцией лю­бовниц, Морган расширил круг интересов и начал собирать всевозможные сокровища, в том числе древние монеты, драгоценные камни, гобелены, ре­зьбу, редкое столовое серебро, картины великих мас­теров, статуи, старинные книги и оригинальные манускрипты. Среди самых бесценных экспонатов бы­ли первые наброски романов Чарльза Диккенса, портрет Николауса Рутса, написанный Рембрандтом, множество византийских медальонов одиннадцатого века и «Библия» Гутенберга. В кабинете висело последнее приобретение – картина «Христофор Колумб» кисти Себастьяно дель Пиомбо. Морган поме­стил ее рядом с изображением трехсотфутовой яхты коммодора, на которой предпочитал ночевать, когда она стояла в гавани недалеко от Уолл-стрит. Тесла с восторгом рассматривал картину дель Пиомбо.

«Миссис Робинсон уговорила меня передать ее в дар Метрополитен-музею. Конечно, мне ужасно жаль с ней расставаться, но вы же знаете, какой она умеет быть настойчивой».

Тесла уже встречал Моргана раньше, но никогда не разговаривал с ним с глазу на глаз. С юности маг­нат страдал разными кожными заболеваниями, и его свекольно-красный бесформенный нос (на официа­льных фотографиях подретушированный) часто рас­пухал и покрывался бородавками. Торговец произве­дениями искусства, встречавшийся с Морганом в момент подобного обострения, так описывал ситуа­цию:

«Я был не готов к встрече... Я уже слышал про его уродство, но увиденное так потрясло меня, что на какое-то мгновение я лишился дара речи. Если бы я не сделал глубокого вдоха, то изменился бы в лице. Мистер Морган это заметил, и его маленькие прон­зительные глазки зловеще уставились на меня. Я по­нял, что он почувствовал мою жалость, и какое-то время, показавшееся мне целой вечностью, мы стоя­ли друг против друга, не говоря ни слова. Когда я на­конец открыл рот, то смог лишь хрипло откашляться. Он хмыкнул».

• 
  Я хочу знать, мистер Тесла, как вам удалось выжить среди этих молний, – спросил Морган, разглядывая одну из фотографий ученого, сделанную в Колорадо-Спрингс.
  
• 
  Меня там не было, это фотомонтаж, – ответил Тесла, избегая смотреть Моргану в глаза.
  
• 
  Как умно. Уайт сказал мне, что вы хотите по­строить башню для беспроводной передачи.
  

• 
  Приборы?
  
• 
  Телеграфные ключи, телефоны, часы, дистан­ционная фотосъемка.
  
• 
  У вас есть возможности для передачи изобра­жений? – подняв брови, спросил Морган.
  
• 
  В телефотографии нет ничего нового. Эдисон работал над ней с тех пор, как на выставке 1893 года был представлен прибор Элиша Грея. Мои патенты просто позволяют обойтись без проводов.
  
• 
  Не испытывайте мое терпение, мистер Тесла. Насколько я понял, ваше предложение имеет отно­шение только к передаче телеграфных сообщений. Я простой человек и хочу найти способ подавать сиг­налы идущим навстречу судам во время тумана, от­правлять сообщения в Европу, возможно, узнавать цены на Уолл-стрит, находясь в Англии. Вы это мо­жете? Вы в состоянии передавать телеграфные сообщения на такие расстояния?
  
• 
  Безусловно, мистер Морган.
  
• 
  А как насчет секретности? Может ли кто-ни­будь получить свободный доступ к информации? Я не собираюсь предоставлять фору своим конкурен­там или общественности.
  
• 
  Я могу гарантировать абсолютную безопас­ность всех сообщений. У меня есть право монополии в Штатах и в Европе.
  
• 
  Каковы ваши финансовые запросы?
  
• 
  Хотя для осуществления проекта понадобился десяток лет, я знаю, что передо мной величайший филантроп, и поэтому без колебаний предоставляю вам право самому назначить сумму.
  

— Мне требуются две передающие башни: одна – для передачи сообщений через Атлантический океан, а другая – через Тихий. На строительство первой пойдет примерно сто тысяч долларов, а на вторую около четверти миллиона.

• 
  Давайте о каждом океане по отдельности. Что я получу после постройки станции на побережье Ат­лантики?
  
• 
  Ее мощность будет равна мощности по край­ней мере четырех океанских кабелей, а для строительства потребуется шесть-восемь месяцев.
  
• 
  А Маркони? Стетсон говорит, его расходы со­ставляют одну седьмую часть от ваших.
  
• 
  Верно. Но для достижения успеха ему не хва­тает ключевых элементов, которые имеются только в моих патентах, в приборе, отождествляющемся с мо­им именем, статьи о котором были опубликованы в 1890 и 1893 годах, когда Маркони еще держался за материнскую юбку.
  

• 
  Детская забава. Он использует оборудование, созданное другими, и неподходящую частоту. Малей­шие изменения погоды помешают передаче сообще­ний, и у него нет устройств для создания выделен­ных каналов. Я испытал его частоты Герца, мистер Морган, и поверьте мне, они не отличаются коммер­ческими достоинствами.
  
• 
  Что в них такого плохого?
  
• 
  Например, они не задействуют естественных электрических токов Земли. С другой стороны, токи Тесла настроены на частоты нашей планеты. Это не­затухающие колебания, а не пульсирующие сигналы. Короче говоря, мой способ лучше всего подходит для передачи независимой информации и обеспечения полной надежности.
  
• 
  У меня есть статья с фотографиями Маркони, которая противоречит вашим высказываниям. Британский почтамт пользуется методом Герца. Вот газетный репортаж, который мне дал в Англии адмирал, использовавший передатчики Маркони на расстоянии свыше восьмидесяти миль. «Наши корабли Я направлялись легко и уверенно, что было бы невозможно без этих удивительных сигналов. Это настоящий триумф синьора Маркони». У меня также есть статьи, в которых ставится под сомнение то, что вы отправляли сообщения за стены вашей лаборатории.
  

• 
  Вижу, что и так отнял у вас много времени. Благодарю за гостеприимство, – произнес ученый, глядя на часы.
  
• 
  Я не говорю, что мы не можем вести дела, ми­стер Тесла, просто мне нужно все обдумать.
  
• 
  Отлично.
  

Это длинное письмо – одно из многих других – начиналась цитатой немецкого профессора Адольфа Слаби, который называл Тесла «отцом телеграфии», а также лорда Кельвина и сэра Уильяма Крукса, которые говорили о других изобретениях в этой области, в том числе об осцилляторе для генерации радиочастот. В письме также упоминалось, что позиция Тесла совершенно законна, так как все его изобрете­ния запатентованы в Америке, Австралии, Южной Африке и Европе, а также отмечались недостатки си­стемы Маркони, указанные выше. «Прошу проше­ния за отступление и умоляю вас помнить, что мои патенты в этой, все еще неисследованной области, если вы захотите их получить, обеспечат вам более устойчивое положение, чем мои патенты на передачу энергии при помощи переменного тока».

Тесла закончил письмо вызывающе: «Позвольте напомнить вам, что, если бы мир был полон одних малодушных и скупых людей, не было бы великих открытий. Рафаэль не создал бы своих шедевров, Колумб не открыл бы Америки, не был бы проложен атлантический кабель. Вы именно тот человек, кото­рый должен заняться моим предприятием, потому что оно принесет неисчерпаемые блага человечест­ву».

Первый миллиардный трест. Возможно, самой скандально известной личностью, проживающей в гостинице «Астория», был барон-разбойник и делец на рынке акций Джон (Бета-миллион) Гейтс – совладелец «Американ Стал энд Уайер Компани» и обо­жатель сигар. Для него в порядке вещей было проса­дить или выиграть 40 000 долларов в покер, а иногда сумма была в десять раз больше. Посовещавшись с Генри Клеем Фриком – еще одним жителем «Астории» и партнером по покеру, Гейтс принял участие в одной из грандиознейших сделок века.

12 декабря в «Юниверсити-клаб» был устроен ужин для магнатов в честь Чарльза Шваба. Средства на него выделил босс Шваба Эндрю Карнеги, а среди приглашенных были Дж. Пирпонт Морган, Эдвард Гарриман, Август Бельмонт, Джейкоб Шифф, Джон Гейтс и Генри Клей Фрик – первый менеджер Карнеги.

Сам Карнеги отсутствовал, и в речи-экспромте Шваб совершенно определенно говорил о преимуществах создания гигантского стального треста. После обсуждений, длившихся до трех часов утра, Морган начал осознавать всю возможную выгоду плана Шваба, и через несколько месяцев подготовил проект – объединения, сделав Шваба главой нового стального концерна с собственностью в 1,4 миллиарда долла­ров, – первой компании подобного рода. Карнеги получил около 226 миллионов, Фрик – 60 миллио­нов, а Рокфеллер за свои железодобывающие шах­ты – 90 миллионов. «Профессиональный игрок» Гейтс, как при партии в покер, тянул с решением до последнего, пока Морган не пригрозил ему создать компанию без него, и в конце концов Гейтс тоже по­лучил солидный доход. К марту 1901 года благодаря созданию новой корпорации Морган сумел добавить к списку своих доходов еще и стальную промышлен­ность, которая в то время включала электрическую, кораблестроительную, угледобывающую и энергети­ческую отрасли, а также телефон, железные дороги и страховые компании. В политических карикатурах Моргана изображали Атлантом, держащим на спине земной шар, или Голиафом, возвышающимся над менее величественными собратьями, такими, как ко­роль Англии, немецкий кайзер или президент Соеди­ненных Штатов.

Анархия стала вполне, реальной политической альтернативой «морганизации». Хотя Морган и выступал за силу и стабильность бизнеса, в действите­льности создание «Ю.С. Стил» было тоже своего ро­да великолепной азартной игрой. Карнеги это знал и говорил: «Пирпонт не фабрикант железных изделий. Он ничего не смыслит в изготовлении и продаже стали. Мне случалось вести с ним дела, при этом я получал не акции, а долговые расписки! Он провалит дело и не сможет выплатить проценты. Тогда я лишу его права выкупа заложенного имущества и верну свою собственность».

Шваб этого тоже боялся. Через два года лукавый миротворец покинул концерн и купил более устой­чивую и доходную «Бетлем Стил».

Таким образом, у Моргана начались проблемы с монополией на сталь из-за затруднений на рынке, но в основном из-за споров с рабочими, в особенности забастовки, которая едва не разрушила компанию. Вероятно, главной причиной успеха концерна стало изобретение автомобиля, открывшего возможности для выхода на новые рынки.

Чтобы избежать крушения исполинского концер­на и увеличить возможный доход, Морган «поручил» известному игроку на бирже Джеймсу Кину вызвать к ним искусственный интерес. Кин купил и продал большие части собственности «Ю.С. Стил» псевдо­изобретателям, чтобы создать иллюзию игры на по­вышение. Схема сработала, и через несколько недель нью-йоркская биржа пережила самые бурные дни в истории. «Акции компании, выпущенные на рынок по цене 38 долларов, немедленно взлетели до 55, и Пирпонт Морган стал героем финансового мира и настоящим проклятием для тех, кто опасался и нена­видел монополию».

Сделка Тесла. Тесла встретился с Морганом в разгар переговоров по поводу стали, когда последний пытался упрочить сделку. Во время рождественских праздников ученый взял экипаж и направился в офис Моргана на Уолл-стрит, 23, где изложил фи­нансисту детали своего плана.

— Мистер Морган, благодаря моему плану и па­тентам, которые я предлагаю вам, ваша позицию укрепится больше, чем у держателей телефона Белла или владельцев патентов, основанных на моих открытиях в области передачи энергии с помощью пе­ременного тока.

• 
  Пришлите мне подробности на бумаге, и я подумаю.
  
• 
  Сэр, ввиду необычайной активности в этой области желательно, чтобы мои непосредственные – знания без задержки смогли приносить пользу.
  

— Если я соглашусь помочь вам построить вашу станцию для передачи через Атлантику, я хочу, что­бы вы знали, что я, – Морган повернулся к ученому и понизил голос почти до шепота, – пассивный компаньон. Вы понимаете, что это значит, мистер Тесла?

• 
  Да, сэр, понимаю.
  
• 
  Отлично, буду с вами откровенен. У меня о вас сложилось не очень хорошее впечатление. Вы проти­воречивы, хвастливы, и, не считая вашей сделки с Вестингаузом, вам еще только предстоит доказать жизнеспособность других изобретений. С другой сто­роны, я ценю ваш талант, поэтому выложу все карты на стол. Если мы станем партнерами, то твердо опре­делимся на конечной сумме, и вам не удастся угово­рить меня дать вам еще.
  
• 
  Мне нужны не деньги, хотя эти изобретения в ваших надежных руках с вашим отличным знанием дела приобретают несказанную ценность. Вы знаете цену научным открытиям и творческим изобретени­ям. Я согласен на ваши условия.
  
• 
  Этого недостаточно. Дайте мне конкретику. Дайте мне цифры.
  
• 
  Как я уже говорил во время нашей первой встречи, думаю, ста тысяч долларов хватит для строительства трансатлантического передатчика высотой девяносто футов.
  
• 
  Давайте поточнее. Вы имеете в виду сто пять­десят тысяч на возведение упомянутой передающей башни и половину капитала компании? – Морган полез за чековой книжкой, выписал чек и передал его изобретателю.
  

— Передаю вам управление предприятием, мис­тер Морган. Я настаиваю, чтобы вам принадлежал пятьдесят один процент капитала, а мне сорок де­вять.

— Вы странный человек. Ладно, по рукам. Когда подпишем документы, вы сможете обращаться в дом Моргана до окончания кредита.

3 января 1901 года

Дорогой полковник, Астор,

Мои самые сердечные пожелания в новом веке... Щедрая помощь мистера Моргана, за которую я буду благодарен всю жизнь, способствует моим успехам в области передачи беспроводных телеграфных сообще­ний и телефонных звонков, но я по-прежнему не могу вывести на рынок мои законченные изобретения (осцилляторы и флуоресцентные ламы). Я не в силах поверить, что вы, мой давний друг, не желаете помочь мне, когда я могу предложить вам в десять раз больше, чем кто-либо другой.

Искренне ваш, Н. Тесла

5 марта 1901 года

Дорогой мистер Тесла,

Прошу подтвердить получение письма от первого числа текущего месяца с ассигнованием на различные патенты, указанные в плане, а также подтвердить ваше согласие.

С почтением,

Дж. Пирпонт Морган

Финансовому спруту было недостаточно офор­мить партнерские отношения только в области беспроводной передачи. Без ведома ученого Морган хотел также получить осветительный концерн, а также я контроль за патентами Тесла. Они смело были прибавлены к соглашению. Тесла оказался в сложной ситуации, потому что Астор был главным спонсором другого предприятия, а ученый не собирался прилагать предыдущие патенты к новому контракту. «Когда я получил ваше официальное письмо, – писал Тесла три года спустя, – в нем указывалась доля в пятьдесят один процент на патенты этих изобрете­ний. Это совсем другое дело, хотя моя доля составля­ет столько же. Это была обычная продажа. Условия показались для меня несущественными, и я промол­чал, боясь обидеть вас. Вы постоянно ссылались на какой-то капитал, и возможно, была просто допуще­на ошибка». Вместо того чтобы прямо обвинить своего нового благодетеля, Тесла молча согласился.

Вместо того чтобы попытаться исправить поло­жение и устранить этот важный пункт, который, по

За месяц до этого (возможно, предчувствуя возникновение проблемы), Тесла вновь обратился к своему первому спонсору.

Неделю спустя Астор позвонил. Он сообщил уче­ному, что его беспокоит отсутствие у него основных патентов и что другие ученые могут доказать свой приоритет, особенно когда дело касается беспровод­ной передачи.

— Не верьте тому, что пишут газеты, полковник, все права у меня. Почему бы вам не присоединиться к мистеру Моргану и ко мне?

Астор уклонился от прямого ответа, и Тесла при­соединил свой осветительный концерн к сделке с магнатом с Уолл-стрит. Теперь Морган контролиро­вал все основные патенты в совершенно новых, независимых отраслях промышленности. Тесла было почти не на что жаловаться: он сам согласился на это предложение. Ему оставалось только оправдать вло­женные в его дело средства.

Тринадцатого числа, в излюбленный день суевер­ного ученого, Тесла вернул Вестингаузу 3045 долла­ров. Теперь он расплатился с долгами и мог продол­жать свой путь.

Всемирный телеграфный центр (1901)

Уважаемый мистер Морган,

Не могу найти слов, чтобы отблагодарить вас от лица представителей своей профессии и от собствен­ного имени, наш великодушный человек! Моя работа прославит ваше имя на весь мир. Скоро вы узнаете, что я умею не только оценить благородство вашего по­ступка, но и сделать так, чтобы ваш филантропиче­ский вклад принес в сто раз больше дохода, чем вы пре­доставили в мое распоряжение столь царственным же­стом.

От всего сердца желаю вам счастья и процветания.

С самыми искренними пожеланиями

Н. Тесла

В марте 1900 года в здании на Восточной Хьюс­тонской улице, где находилась лаборатория Тесла,

Один из старейших сотрудников корпорации Вестингауза. Генрих приложил к письму газетную вы­резку. «Те, кто не знаком с темой, – писал он, – не знают, что Тесла стоит в авангарде изобретате­лей-электриков».

На защиту Тесла также ринулся Т.К. Мартин, на­писавший в журнале «Сайенс» хвалебную статью. «Корабль сбился с курса, – писал Тесла, – но я ни­когда не терял веры в капитана».

13 декабря 1900 года

Дорогой Тесла,

Я восхищен вашим благожелательным отзывом от 12 декабря. Мое отношение к вам не изменилось за эти долгие годы. Я буду всегда гордиться своим скромным знакомством с вашими ранними работами...

Т.К. Мартин

К сожалению, между Тесла и Мартином по-прежнему продолжались споры относительно предыдущих нападок на Тесла в журнале Мартина и о мед­ленном продвижении более поздних изобретений ученого. О вакуумных лампах Мартин писал: «Я буду очень рад, если вы или другой человек откроет нам путь к прикладному искусству». Обеспокоенный Тес­ла прервал переписку, и отношения остались натяну­тыми.

Всего через три месяца, в марте 1901 года, Тесла пригласил в свою лабораторию почитательницу и ученицу Свами Вивекананды мисс Эмму Тереби.

«Освещение будет полностью установлено, и я при­глашаю вас и ваших друзей, особенно мисс Фармер, посмотреть».