Акторы российской имперской модернизации

21
в текст Третьей Программы КПСС, принятой 
XXII съездом (1961).
С другой стороны, труд — деятельность, свя-
занная с удовлетворением потребностей тела. 
Поэтому носители православия не делали из 
прибыли самоценности, требовали соблюдать 
умеренность в труде, «надеяться больше на про-
мысел Божий». В этом смысле русские (пра-
вославные), с нашей точки зрения, принци-
пиально не отличались от западноевропейцев 
(католиков). Вероятно, несколько сложнее об-
стоит дело с взаимосвязью между конфессио-
нальной и политической культурой, однако этот 
вопрос требует самостоятельного осмысления. 
Выявление действующих акторов субъек-
тов модернизации невозможно без изучения 
социально­сословного устройства. В новей-
шей историографии высказываются разные 
мнения о социальном строе российского об-
щества имперского периода. М. Конфино по-
лагает, что сословий в России не существова-
ло, а общество делилось на многочисленные 
социальные группы.
28
Однако большинство 
современных историков, как западных, так и 
российских, исходит из того, что сословия со-
здавались государственной властью в России 
на протяжении XVIII в., первое законодатель-
ное оформление жалованными грамотами 
дворянству и городам получили в 1785 г.; по-
сле Великих реформ стали медленно превра-
щаться в классы и профессиональные группы, 
хотя этот процесс так и не завершился к 1917 г. 
(т. е. сословия оказались чрезвычайно устой-
чивыми и просуществовали до самого конца 
царского режима).
29
Cледствием длительного 
сохранения сословного порядка являлось пре-
бывание человека имперской России в рамках 
сословной парадигмы. При этом российская 
сословная структура была достаточно гибкой, 
подвижной, особенно после 1860­х гг. Как от-
мечает Г. Фриз, хотя дореформенное общест-
венное устройство поверхностно напоминало 
западную систему сословий, российская со-
словная структура была намного более диф-
ференцированной и «текучей», чем могла бы 
28
См: Confino M. The soslovie (estate) paradigm. Reflections on 
some open questions // Cahiers du monde russe. 2008.4, vol. 49. 
P. 681–704.
29
См.: Иванова Н. А., Желтова В. П. Сословное общество 
Российской империи (XVIII — начало XX века). М., 2010; 
Миронов Б. Н. Социальная история России... СПб., 1999. Т. 1. 
С. 76–157; Фриз Г. Сословная парадигма и социальная исто-
рия России // Американская русистика: Вехи историографии 
последних лет. Императорский период: Антология. Самара, 
2000. С. 121–162.
позволить жесткая «четырехсословная пара-
дигма», сословная система могла вполне адап-
тироваться к потребностям экономического и 
социального развития; многовариантная сис-
тема допускала специализацию и профессио-
нализацию деятельности внутри формальной 
системы наследственных сословий.
30
Отсутствие корпоративного статуса было 
наиболее заметным в случае с представите-
лями самых новых профессий — народными 
учителями, статистиками, агрономами, лес-
ничими, которые не получили юридического 
признания в дореформенной России, а после 
1864 г. работали преимущественно в земствах 
(«интеллигенция», «третий элемент»).
31
Тем не менее, сословный строй препятст-
вовал формированию равных возможностей 
для продвижения представителей различных 
сословий, тормозил социальную мобильность, 
процессы урбанизации и индустриализации. 
Необходимо также иметь в виду, что боль-
шинство населения в начале XX в. все еще 
проживало в деревне, относилось к крестьян-
ству, придерживавшемуся традиционалист-
ского уклада. Итак, человеческий потенциал 
одновременно являлся и предпосылкой, и 
индикатором динамики модернизации. В Рос-
сии человеческий потенциал демонстрировал 
достаточную гибкость и готовность адаптиро-
ваться к условиям модернизации.
В качестве методологического приема, по-
зволяющего «отслеживать» (локализовать) ак-
торов модернизации, можно было бы исполь-
зовать структурно­функционалистский подход, 
разработанный в начале 1950­х гг. Т. Парсон-
сом и Э. Шилзом и вошедший в состав так на-
зываемой теории социального действия Пар-
сонса. Речь идет о его концепции «типовых 
переменных».
32
«Типовые переменные» струк-
турируют проблемы выбора, которые встают 
перед актором, и классифицируют возможные 
пути их решения. По Парсонсу — Шилзу, су-
ществует пять наборов «типовых перемен-
ных»: 1)  аффективность VS аффективная 

жүктеу/скачать 348.67 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: