ГЛАВА 1 НАЧАЛО ИСТОРИИ. ВЛИЯТЕЛЬНЫЕ СОСЕДИ

«Цветочные войны» ацтеков

Рассказывая о цивилизациях древней Америки, безусловно, нельзя не упомянуть и величайшую цивилизацию ацтеков. Их столица Теночтитлан располагалась на том месте, где сейчас находится Мехико, столица Мексики.

На языке науатль, родном языке ацтеков, слово «ацтека» означало «некто из Ацтлана» (Ацтлан – мифическое место, расположенное где-то на севере). Этот термин был предложен Александром фон Гумбольдтом, исследователем древней Америки XIX века, сами же ацтеки называли себя по-другому: или «мешика», или «теночка», или «тлальтелолька» – в зависимости от города происхождения или имени вождя.

Согласно легенде, разные народы пришли в долину, где теперь находится Мехико, и образовали единый народ, заговорив на одном языке. Современные исследователи затрудняются сказать, откуда пришли ацтеки, но, по одной из легенд, первые пришедшие в долину ацтеки появились с севера, из мифического Ацтлана. Они принадлежали к последнему из семи науатлаков (то есть «говорящих на науатле»). Привел их сюда бог Уицилопочтли, что означает «Колибри левой стороны» или «Колибри-левша». Посередине озера они увидели орла, сидящего на кактусе, выросшем на небольшом островке, который поедал змею. (Именно эта картина – орел, поедающий змею, – изображена сегодня на флаге Мексики).

Согласно пророчеству, это было как раз то место, которое должно было стать их новым домом.

Но ко времени появления ацтеков земли вокруг давно были поделены между прибрежными городамигосударствами. Поэтому, признав над собой верховную власть правителя города Аскапоцалько, ацтеки обосновались на двух небольших островах и построили Тлателолько. Теночтитлан (город Теноча) был основан позже, в 1325 году.

Легенда гласит, что ацтеки, когда пришли в долину Анауак, отличались от местных жителей низкой культурой, и местное население презирало их за это. Но вскоре пришельцы взяли от других народов все знания, какие только могли, – большей частью они заимствовали знания у тольтеков, и название этого народа стало в языке ацтеков синонимом культуры.

Довольно быстро ацтеки, благодаря своей воинственности, энергии, напору, из всеми презираемых пришельцев стали хозяевами положения и основали легендарную и могущественную империю. Правда, «благодаря» европейским завоевателям этой империи не суждено было просуществовать долго: ее славная история прервалась в 1521 году.

Подобно европейским империям, население империи ацтеков было весьма разнообразно этнически, но объединялось не системой управления, как в Старом Свете, а системой сбора дани. Ацтеки были мудрыми правителями, и их дань не грозила благосостоянию подвластных народов: сегодняшние исследователи считают, что, несмотря на выплаты, уровень жизни населения в империи регулярно повышался. Ацтеки на первое место всегда ставили бизнес, и известно, что они спокойно торговали даже с вражескими городами.

Была создана система коммуникаций между завоеванными городами, а так как колесных транспортных средств здесь не знали, то дороги строились исключительно для передвижения пешком. Дороги постоянно поддерживались в превосходном состоянии, охранялись, так что даже женщины могли путешествовать в одиночку, а через каждые 10–15 километров на обочинах располагались уборные и места для приема пищи. Помимо этих, поразительных для того времени, примет цивилизации по основным дорогам постоянно курсировали гонцы, сообщавшие ацтекам наиболее важные последние известия.

Даже из этих незначительных фактов видно, что жизнь в империи ацтеков была довольно комфортной для того времени (впрочем, такому дорожному сообщению многие позавидуют и сегодня). Обусловленный успешной экономикой, произошел всплеск рождаемости: за довольно короткое время население Месоамерики увеличилось с 10 до 15 миллионов человек.

Во главе миллионной империи стоял император, но, в отличие от Старого Света, этот титул здесь не передавался по наследству, а переходил после смерти правителя к другому аристократу.

C 1397 по 1487 год империю возглавлял Тлакаэлель (что означает в переводе «Отважное сердце»). В так называемой «рукописи (или кодексе) Рамиреса», предположительно написанной ацтеками уже после завоевания их испанцами, сказано о его методе правления так: «…и что приказывал Тлакаэлель, осуществлялось как можно скорее». Реформатор, каких мало в мировой истории (но хватает в России), Тлакаэлель создал не только новую структуру управления страной, но также приказал сжечь большинство ацтекских книг, утверждая, что все они лживы. История цивилизации, фактически, была написана заново. Подобным же образом император поступил и с религией: племенной бог Уицилопочтли был поставлен на один уровень с древними богами Тлалоком, Тескатлипокой и Кетцалькоатлем. Также считается, что именно суровый и непреклонный Тлакаэлель ввел традицию «цветочных войн» – ритуальные набеги, которые велись ацтеками против врагов и даже собственных вассалов ради захвата пленников, которых приносили в жертву. Население встречало вернувшихся с подобных вылазок воинов с цветами в руках, отсюда и произошло название «цветочные войны». (В цивилизации майя ритуалы принесения человеческих жертв были очень похожи: как все это происходило, очень точно показано в фильме Мела Гибсона «Апокалипто»). Ацтеки верили, что кровь и сердце человека, принесенные в жертву, заставляют Солнце продолжать свой путь и поддерживают Луну на небесах. Именно Тлакаэлель установил постоянные человеческие жертвоприношения для того, чтобы Солнце продолжало двигаться по небу.

Неизвестно, что именно – ритуальные жертвы, приводившие в ужас друзей и врагов, высокая культура, развитая экономика или все это вместе взятое, привело к тому, что ко времени прихода испанцев огромная империя ацтеков располагалась на территории от Мексиканского залива до Тихого океана, протянувшись от устьев рек Бальсас и Панукодо до земель майя. Помимо этого существовали и отдельные колонии на землях Гватемалы.

Социальное устройство гигантской империи было очень простым: общество разделялось на два класса: масеуалли (то есть «люди») и пилли (то есть «знать»). Статус знати в ранние годы империи не передавался по наследству, хотя и понятно, что сыновья пилли имели лучший доступ к ресурсам и обучению и, соответственно, гораздо больше шансов стать аристократами, как и их отцы. Но в итоге все эти выборы показались знати слишком сложными и необязательными, власть из рук выпускать не хотелось, и статус аристократа, так же как, например, статус чиновника или жреца в Древнем Египте, стал переходить по наследству. За одним исключением: аристократом мог стать воин, заслуживший этот титул благодаря своим выдающимся победам.

Цивилизация ацтеков была весьма воинственной, и юноша, например, не имел права стричь волосы, пока не захватит своего первого пленника. Быть воином с длинными волосами было для юношей-ацтеков позором. Интересно, что даже в те суровые времена находились «пацифисты», которые сознательно выбирали себе судьбу изгоя, отказываясь воевать. Это тоже многое говорит об уровне развития цивилизации и самосознания людей.

Благодаря обильным воинским трофеям в империи со временем появился и третий класс: почтека, или торговцы. Кто-то торговал с лотка, кто-то держал прилавок, кто-то странствовал, и многое прилипало к их рукам. Интересно, что сначала почтека не были купцами в изначальном значении этого слова. Почтека были военными лазутчиками, разведчиками, которые попутно обрели еще и такую специальность. Кстати, в армии к ним относились с большим презрением. Со временем власть почтека как класса становилась все сильнее, хотя аристократия долгое время этого не замечала: в обычаи представителей этого торгового люда входило носить старую одежду, привозить новый товар под покровом ночи, общаться только со своими и как можно тщательнее скрывать свое богатство.

Современные исследователи считают, что лишь 20 % населения империи работало в сельском хозяйстве, остальные же или ремесленничали, или воевали, зачастую совмещая то и другое.

Еще один социальный класс назывался тлакотин, или рабы. Рабы отличались по статусу от военнопленных. Рабство в империи ацтеков было иным, чем потом, в Старом Свете. Хотя рабы и были личным имуществом владельца, передаваемым по наследству, дети раба становились свободными. Сам раб мог обладать не только частной собственностью, но собственными рабами. Раб мог выкупиться; раб мог получить освобождение даже в том случае, если бы доказал (с помощью свидетелей или увечий), что с ним жестоко поступали или вступали (даже по обоюдному согласию) в половые отношения. Да и вообще рабство в империи ацтеков было весьма странным институтом.

Существовал, например, закон, по которому человек, препятствовавший побегу раба (если он только не являлся родственником владельца или самим владельцем), становился рабом. Раба, будь то мужчина или женщина, нельзя было просто продать против его согласия. Если раб не хотел быть проданным новому владельцу, его дело решалось через суд. И раба продавали только в том случае, если суд решал, что это «непокорный» раб, то есть скандалист, который сопротивляется продаже не из каких-то там важных соображений, а просто из вредности.

Существовал уникальный способ освобождения рабов. Приведенный на рынок раб мог, если владелец не очень внимательно за ним наблюдал, выбежать на улицу и наступить на человеческие экскременты. Если рабу это удавалось, то считалось, что владелец плохо следит за своими рабами. Беглеца мыли, выдавали новую одежду и отпускали на все четыре стороны. А вот попасть в рабство мог даже ацтек, совершивший, например, убийство. Преступника или казнили, или отдавали в рабство в семью убитого. В рабство можно было попасть из-за долгов; отец мог продать своего сына в рабство, если власть (неким подобием суда) объявляла того «непослушным»; ацтек мог сам продать себя в рабство. Так поступали обычно неудачливые игроки и проститутки. Причем деньги выплачивались сразу, а прийти «сдаваться» можно было, допустим, через год, достойно прожив его на полученную сумму.

А развлечений в империи хватало. Ацтекам был, например, уже известен напиток пульке: сброженный сок агавы с невысоким содержанием алкоголя. Употреблять его, кстати, можно было всем, а вот напиваться до положения риз (или как там это у индейцев?) было нельзя. На вытрезвители ацтеки не разменивались, и того, кто напивался изо дня в день, карали смертью. Запрет этот, правда, переставал действовать, если человеку уже исполнилось шестьдесят лет. В таком почтенном возрасте можно было пить дни напролет.

Очень популярной у ацтеков была игра в мяч, поэтому в ацтекских городах обычно было даже два специальных комплекса для этой игры. Люди делали ставки на ее результаты, и порою в банк отправлялись рабы, наложницы, города и даже собственная свобода. Зрелище, думается, было весьма занимательным: игроки по полю не «гуляли», как это делают часто наши футболисты, а очень даже искренне старались забить мяч в кольцо противника. На кону стояли жизни игроков: проигравшая команда на наиболее важных матчах просто приносилась в жертву.

В пятнадцать лет юноши ацтеков отправлялись в школу. В империи существовало два типа образовательных учреждений. В тепочкалли обучали истории, религии, военному искусству, а также давали навыки торговли или ремесла, а в кальмекак, куда, по большей части, ходили сыновья пилли, растили чиновников, жрецов, ученых и писцов. Девушек же обучали лишь домашнему ремеслу, а искусство читать и писать считалось для них излишним. Были и школы для вундеркиндов: одних, соответственно таланту, отправляли в «дом песен и танцев», а других – в «дом игры в мяч». Эти занятия имели в империи ацтеков весьма высокий статус.

Каннибализм и любовь к поэзии

До сих пор идут споры, ели ли ацтеки себе подобных. Противники этой теории говорят о том, что в империи было весьма развито сельское хозяйство, а белок из выращиваемых маиса и бобов вполне заменял мясо. Например, на озере Тескоко ацтеки создали искусственные острова, или чинампы, на которых выращивали зерновые и садовые культуры – там собирали до семи урожаев в год. На мелководье располагались связанные друг с другом корзины с илом и водорослями, которые по краям обсаживали ивами. Каналы между искусственными островами служили для орошения и транспортировки грузов и поддерживали среду обитания рыб и водоплавающих. Подобные устройства были на многих озерах на территории ацтеков.

Однако чинампы и земли долины Мехико не могли прокормить быстро растущее городское население. В 1519 году в Теночтитлане проживало около 200 тысяч человек! Население современного крупного промышленного центра! В городе Тескоко население достигло 30 тысяч, а в других городах проживало от 10 до 25 тысяч человек. Следует отметить, что в городах была велика доля аристократии, а также значительную часть составляли те, кто также потреблял, но не производил продукты питания: жрецы и военачальники, ремесленники и торговцы, писцы и учителя.

Продукты доставляли в города в качестве дани (дань платилась раз в три месяца или в полгода), а также окрестными земледельцами для продажи на рынке. В крупных городах рынки работали ежедневно, а в небольших – раз в пять или двадцать дней. Крупнейший рынок государства ацтеков находился в городе-спутнике Теночтитлана – Тлателолько. Здесь, по оценкам конкистадоров, ежедневно собиралось от 20 до 25 тысяч человек, и купить можно было все что угодно – от маисовых лепешек или перьев до драгоценных камней и рабов. Тут же предоставляли свои услуги цирюльники, носильщики и судьи, следившие за порядком и честностью сделок.

Недостатка в продуктах питания не было. Кроме дани и товаров местных земледельцев, ацтеки добывали продукты, ловя креветок, изобилующих в озере Тескоко, собирая водоросль спирулину и разных насекомых: сверчков, червей, муравьев и личинок. Разводили ацтеки и домашних животных: в основном индеек и ицкуинтли (порода мясных собак), хотя это мясо предназначалось обычно для особых случаев – выражения благодарности или уважения. Не упускали и случай поохотиться, дичью считались лани, кабаны, утки…

Но все-таки жертвоприношения были неотъемлемой частью жизни ацтеков: людей приносили в жертву в каждый из 18 праздников годового календаря, то есть чаще, чем раз в месяц.

Каждому богу требовался определенный тип жертвы: молодых девушек топили для Шилонен (богини молодого маиса); больных мальчиков жертвовали Тлалоку (богу дождя); а говорящих на науатле пленников предпочитал Уицилопочтли (верховное божество, бог войны). Стать жертвой считалось почетным, и Тескатлипоке (бог ночи и холода, бог воздаяния) принимал ацтеков-добровольцев. Кроме этого каждый год выбирался здоровый красивый юноша, с идеальным телом, который на год становился воплощением Тескатлипоки на земле. С ним обращались как с божеством, предвосхищая и исполняя все его желания, а по прошествии года приносили в жертву богу, воплощением которого его считали.

Главный храм Теночтитлана имел в высоту 46 метров и выглядел как ступенчатая пирамида, увенчанная двумя башнями-святилищами, посвященными Уицилопочтли и Тлалоку. Главный храм громадой возвышался над своеобразной площадью, сформированной из храмов меньшего размера, храмовых школ и жилищ воинов.

Не все жертвоприношения делались у Главного храма, еще часть происходила на островке в озере Тескоко. Согласно разным источникам, в год приносилось в жертву от 300 до 12 000 человек. Но все эти цифры весьма приблизительны, так как установить хотя бы их относительную подлинность пока не представляется возможным.

Помимо людей в жертву приносились специально выращенные ламы, бабочки и колибри. Жертвовали в дар богам и любимые или ценные вещи: их разламывали в честь того или иного бога.

Нормой считалось и самоистязание, когда люди во время специальных церемоний наносили себе раны, выпуская кровь. Кровь в культурах Месоамерики всегда занимала весьма важное место: существует множество мифов, в которых боги науа жертвуют своей кровью ради помощи человечеству.

Но все-таки все эти жертвы – животные, вещи, собственная кровь – были лишь вступлением к жертве главной, человеческой. Кожу и волосы избранной жертвы красили синим мелом. Потом человека приводили на верхнюю площадку пирамиды, укладывали его на каменную плиту, после чего живот трепещущей жертвы жрец вспарывал ритуальным ножом, вынимал трепещущее сердце и поднимал его вверх, к Солнцу. Грудную клетку обсидиановым ножом, которые тогда использовались в империи, раскрыть сложно, и именно потому жертве взрезали живот. После демонстрации сердца его клали в особый каменный сосуд, а тело сталкивали со ступеней пирамиды. Далее тело поступало в распоряжение жрецов. Череп полировали и выставляли напоказ, внутренности скармливали животным, а остальное либо сжигалось, либо, разрезанное на мелкие кусочки, раздавалось в виде сувениров важным людям, либо, и в самом деле, съедалось. Определенно этого мы сказать не можем.

Существует лишь несколько сообщений о каннибализме во времена конкисты (периода испанского завоевания Америки), но ни одно из них не говорит о широком ритуальном людоедстве. Летопись Рамиреса намекает на то, что каннибализм связан с ритуальными жертвоприношениями: по окончании жертвоприношения мясо с ладоней жертвы отдавалось в качестве дара воину, захватившему ее. Но тут же следует оговорка, что мясо предполагалось есть, но фактически его заменяли мясом индейки.

Кодекс Мальябекиано (собрание ацтекских кодексов, созданное во время конкисты) содержит два рисунка, на которых рядом с другой едой лежит человеческая рука. А в комментарии на испанском языке сказано, что индейцы весьма полюбили завезенную испанцами свинину, так как та напоминала им по вкусу человеческое мясо. Кортес в одном из писем сообщает, что солдаты поймали ацтека, поджаривавшего младенца себе на завтрак. Гомарра пишет, что во время осады Теночтитлана испанцы предложили ацтекам сдаться, поскольку у тех, по сведениям конкистадоров, не осталось еды. Ацтеки же ответили, что сдаваться противоречит их мужеству, но они ждут новой атаки с нетерпением, благодаря ей новые испанцы окажутся в плену и пополнят продовольственные запасы города.

Ацтекские хроники сообщают, что за четыре дня у Главного храма было принесено в жертву около 84 000 пленников. Элементарный подсчет показывает, что для того, чтобы убить столько человек за такой короткий срок, необходимо было убивать по 17 человек в минуту. Многие исследователи поэтому сомневаются в названной цифре, относя ее к военной пропаганде, и дают число жертв в районе около трех тысяч человек. Также они упирают на то, что вряд ли город с населением в 120 000 мог поймать, содержать такое количество пленных, а потом избавиться от такого количества трупов.

Но, с другой стороны, когда энтузиасты-любители начинают подсчитывать, сколько блоков египтяне должны были укладывать в минуту, чтобы за 20 лет построить Великую пирамиду, и получают не менее фантастические по скорости результаты, то их обвиняют в антинаучности. Так что оставим эти разборки без комментариев. Лишь вспомним испанского солдата Берналя Диаса дель Кастильо, утверждавшего в мемуарах, что видел в цомпантли («Стена Черепов» – место, где выставлялись черепа жертв, которые насаживали на шесты) около 100 000 черепов, а в цомпантли города Тлальтелолько, столь же важного, как и в Теночтитлане, было, по его же словам, 60 000 черепов. Однако многие ставят под сомнение и его слова, утверждая, что такое количество черепов не могло поместиться в постройке цомпантли физически.

Другие же сведения на этот счет весьма скупы, так как Кортес, придя в Америку, тут же запретил человеческие жертвоприношения, и испанцы их так и не видели. Также не совсем понятно, были ли человеческие жертвоприношения собственной выдумкой ацтеков, или они позаимствовали их со всей остальной культурой у своих соседей.

Когда же жертвоприношений и «цветочных войн» не было, то занятием, достойным воина, у ацтеков считалась поэзия. Во времена конкисты был проведен сбор поэтического наследия ацтеков, и именно потому небольшая часть стихов дошла и до нас. Одна из наиболее распространенных тем (среди сохранившихся текстов) подобных стихотворений «Что такое жизнь – реальность или сон?», а также возможность встречи с Создателем.

Исследователи ацтекской поэзии утверждают, что в империи существовала свобода слова, и стихи весьма часто противоречили официальной точке зрения на многие внешние и внутренние проблемы.

В подвальном этаже Главного храма находился «Дом орлов», где и собирались ацтекские военачальники, чтобы выпить пенящегося шоколада, покурить табак и посоревноваться в поэзии. Чтение стихов сопровождалось игрой на ударных инструментах.

Во время поэтических сборищ происходили и представления, но нам было бы сложно назвать это действо театром. Это, скорее, было похоже на акробатические этюды под музыку с одновременным прославлением богов – своего рода древняя пропаганда.

Стоит упомянуть и об архитектурных достижениях ацтеков. Через озеро Тескоко в середине пятнадцатого века ацтеки построили мощную дамбу, чтобы сохранить пресную воду для Теночтитлана и защитить город от наводнений. Учитывая то, что вьючные животные, колесо и металлические инструменты были ацтекам не знакомы, стоит признать их исключительно эффективную организацию труда.

Собственно, во времена существования империи ацтеков цивилизация майя уже пришла в полнейший упадок, но, тем не менее, рассказ о соседях интересующего нас народа весьма полезен, так как дает четкое представление о нравах и обычаях тех времен. Но сейчас все-таки давайте перейдем непосредственно к цивилизации майя.

жүктеу/скачать 1.24 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: