Амадей – музыкант Констанция – художница Месаллина (Салли)
Драматург: Тише, не горячись. У него другие приоритеты. Он старше тебя на два года. Сказочница
жүктеу/скачать 236.5 Kb.
|
Драматург: Тише, не горячись. У него другие приоритеты. Он старше тебя на два года. Сказочница: Да хоть на двадцать лет, я люблю его! Драматург: Конечно любишь. Ведь только семнадцатилетние фаталисты свято верят в то, что любовь зарождается в двух сердцах одновременно, греется теплом каждой встречи и крепчает день за днём, чтобы однажды расцвести, словно нежный цветок. А на самом-то деле она вот какая. Любовь. Когда спичка, сломя голову пытается разжечь искру о коробок, уповая на то, что все звёзды сойдутся ради её неистового желания. (Пауза) Ты понимаешь, что, ответив на твои чувства, он может сделать тебя единственной женщиной своей жизни и любить до конца дней, а может обмануть, воспользоваться тобой и бросить, растоптав все твои мечты? Сказочница: Да. Драматург: Твоё имя, малышка. Сказочница: Сказочница. Драматург делает запись в ежедневнике, медленно захлопывает его; глухой стук раздаётся по сцене. Драматург уходит. Сказочница (вслед): Ты презираешь меня, Драматург? Драматург (оборачивается): Милая Сказочница, если бы я знал, кто из нас с тобой достоин большего презрения. Сказочница: Что же мне делать? Драматург: Поплачься подружке. (Уходит) Явление VIII Веранда Констанции. Благородная девушка К о н с т а н ц и я стоит за мольбертом, рисует. Входит Сказочница. На заднем плане (крыше) Амадей лежит на постели, смотрит в ночное небо.
Сказочница снова кивнула. Констанция: Вот спасибо! Садистке мы всё рассказываем, а лучшей подруге нет! Сказочница (отчаянно): Ну, Станци, милая, не обижайся! Констанция садится на софу, берёт Сказочницу за руки. Сказочница кладёт голову на плечо подруги. Сказочница: Мне так плохо. Констанция: Успокойся, дорогая. Кто он? Сказочница: Предсмертник. Носит тёмно-красный галстук в косую белую полоску. Брюнет в очках. Зовут Математик. Констанция (с улыбкой): О, так я его знаю. Сказочница (резко поднимает голову, удивлённо смотрит на подругу): Правда? Констанция: Не то, чтобы лично знакома… видела пару раз в библиотеке. Сказочница: В моей библиотеке?! Констанция: Сказочница, ты живёшь в отделе глупых историй, туда он не заходит. Так вот, он однажды снял мне с верхней полки тяжёлую книгу, я сказала «спасибо». Сказочница (сияет): Значит, он умеет читать. (C нежной улыбкой): Какой он умный… Констанция: Что ты собираешься делать? Сказочница пожала плечами. Констанция: Если ты влюблена в него, как насчёт прямо подойти к нему и сказать об этом? Сказочница (испуганно): Нет! Что ты! Конечно нет! Я не такая, как Месаллина. Я боюсь. Может… ты скажешь ему, что он очень нравится одной девушке. И опишешь меня. А я будто не причём. Констанция: Хорошо. Сказочница: А мы точно говорим об одном и том же предсмертнике? Констанция: Его лучший друг – высокомерный мужчина в сером костюме с неизменной книжкой в руках. Драматург, кажется. Сказочница согласно кивает. Констанция: Ещё с ними часто бывает юноша в голубом галстуке. У него такие большие глаза, он кажется самым добрым из них. В это время начался лёгкий листопад. Амадей поднялся с постели, разгладил её, достал из-под кровати метлу, завёл граммофон. Пластинка заиграла. Амадей, словно Золушка, стал собирать листья, вальсируя с метлой и негромко напевая. Сказочница (посмотрев на крышу): Ещё красавчик Амадей. На чей талант с твоей веранды открывается потрясающий вид. Констанция (словно не замечая): Талант Амадея для меня как акварель или акрил. Сказочница (с сомнением): Расходный материал? Констанция: Я не могу без него жить. Но это не значит, что… я что-то к нему… Да, я восхищаюсь им. Но я вижу лишь его радужную палитру… откуда мне знать, что кроется за его улыбкой… Наверняка, он жуткий зазнайка. Сказочница: Напротив, он душка. (Хихикает) От него за три метра благоухает клубничным тальком и розовым мылом. Я сегодня познакомилась с ним случайно. Точнее, он со мной. Констанция: Ничего удивительного. Пусть тогда Амадей и расскажет Математику о твоих чувствах. Сказочница: Точно! (нежно смотрит на подругу) А хочешь, я вас познакомлю? Констанция (равнодушно): У него девушек знаешь сколько?.. Сказочница: Не знаю. И ты не знаешь. А вдруг ему одиноко? Констанция (с горьким сарказмом): Одиноко? Юноше с такой внешностью может быть одиноко? О, конечно, и долгими ночами он ждёт, когда я развею его поэтическую грусть. Господи помилуй, у Амадея есть Месаллина! Сказочница (уверенно): Месаллина ему не пара. Она же… Констанция (твёрдо): Месаллина живёт так, как она того хочет. Не боится своих желаний, не препятствует чувствам. И мы не вправе осуждать её только потому, что сами не можем позволить себе того же. Если Амадей её любит и принимает такой… Сказочница: Думаешь, Амадей её любит? Девушки переводят взгляд на крышу. Амадей, всё также кружась, поёт. Констанция, вздохнув, одним движением развязывает бархатные кисти штор, вид на крышу закрывает расписанная батиком ткань. Констанция (меняет тему): Сказочница? Сказочница: Да? Констанция: Почитай мне глупую историю. Сказочница (с улыбкой): Какую? Констанция (берёт в руки старую книгу с красивыми картинками и по слогам читает название): «А-ли-са-в-стра-не-чу-дес». Явление IX Библиотека Сказочницы. На авансцене беспорядочно лежат книги. Выходит Сказочница, в руке у неё канделябр с зажжёнными свечами.
Явление X Пустая сцена. На заднем плане сияют голубые звёзды. Математик сидит на краю сцены, смотрит ввысь зрительного зала, тупым концом ручки считает звёзды. Рядом с ним лежит шахматная доска.
Явление XI Ночь. Крыша Амадея. Прожектор направлен на большую кровать, рядом стоит ваза с розами. На кровати сладко спит Амадей в полурасстёгнутой рубашке, развалившись лицом к зрителям и обнимая подушку; из-под одеяла в витую спинку кровати упираются его белые чулки. С другого конца сцены подходит Математик, в руках у него шахматная доска и свеча.
В следующий монолог Математика Математик и Амадей играют в шахматы, Математик задумчиво, Амадей -сосредоточенно прищуриваясь. Математик: Меня всегда удивляло, как одни люди в темноте, сомкнув веки, могут видеть то, чего другим не дано даже при свете дня через очки, с широко раскрытыми глазами. Как можно слышать музыку, которой не слышит никто, и класть её на ноты? Писать стихи… Придумывать истории, читать книги, в которых даже нет картинок, и видеть голубое небо. Я помню, как ты учил меня читать. Глупо, но моя первая книжка была «Красавица и чудовище». Мне ужасно не хотелось учиться читать, я не верил твоим словам о том, что можно делать это ради удовольствия. Я рычал, словно то Чудовище и говорил, что болтливый длинноносый подсвечник похож на тебя. У этой красивой мягкой книги с красочными картинками был особенный запах. Ни одна библиотечная книга не пахла так. Такой краской, такой бумагой, такой пылью. (Пауза) Сорок восемь страниц в книге. Тридцать две шахматные фигуры на доске. Три паука в моей конторке. Все свои семнадцать лет я считаю, считаю, считаю… А есть ли кому-нибудь дело до того, что на небе в ясную ночь пятьсот двадцать одна звезда? Что от крыльца Дурдома до часов в саду ровно девятьсот двадцать шесть шагов? Что на твоей крыше пятьдесят семь роз… (Осторожно) Амадейчик… (поднял глаза на Амадея) что такое любовь? Амадей (с терпкой улыбкой): Шах и мат, мой милый Математик. Этой ночью ты чертовски плохо играешь. Явление XII Сцена ярко освещена. Выходит Амадей, самозабвенно напевая. Когда Амадей доходит до противоположного края, выбегает Сказочница, хватает его за лацканы пиджака. Констанция стоит за её спиной, восхищённо глядя на Амадея.
Амадей доволен собою; Констанция лёгким толчком в спину Сказочницы напоминает о своём присутствии. Сказочница (немного отходит в сторону): Познакомься, это моя лучшая подруга. Амадей переводит взгляд на Констанцию и столбенеет. Соблазнительная улыбка смывается с его лица, губы приоткрыты, он заворожён. По свету, музыке и выражению лиц ясно, что Амадей и Констанция влюбились друг в друга. Амадей (протягивает руку, представляется): Амадей. Констанция (с улыбкой кладёт кисть на его ладонь): Констанция. Амадей, забыв, что джентльмену положено целовать даме руку, ласково кладёт сверху вторую ладонь. Сказочница (задумчиво): Я тут вспомнила… Жену Моцарта звали Констанцией. Констанция: Надо же. Какое совпадение. Я думала, так бывает только в романтических историях. Амадей: Видимо, создатель также умён, как и тот, кто пишет романтические истории. (Пауза) Прошу простить меня. Я должен поделиться радостной вестью с Математиком. Явление XIII Математик спокойно стоит, собираясь закурить; Амадей бежит на него.
Амадей резко подскакивает; его брошь слетает на пол. Амадей поднимает брошь, судорожно закалывает шейный платок и открывает рот, но Математик его перебивает. Математик (оттряхнув брюки и осматривая свой галстук): Наконец-то он порвался. Ненавижу красный цвет. Я люблю чёрный. Амадей (пылко): Ошибаешься, друг мой! Красный – цвет страсти, которая таится под твоей чёрной шоколадной глазурью, и галстук я тебе зашью! Но всё это неважно! Математик: А что важно? Амадей (вдохновенно, словно весь смысл его жизни заключается в следующей фразе): Я видел ангела! Математик (осторожно): Ты от своей музыки совсем умом тронулся? Амадей: Причём здесь музыка, я видел его наяву! Её… (уходя в прострацию) Самое прекрасное создание на свете! Воплощение вечной женственности! Меня словно молнией прошибло! Столько лет я пел и не понимал, о чём пою! Но теперь… (его озарило; переводит взгляд на Математика) Я влюбился. Я влюбился! (звонко засмеялся и хлопнул Математика по плечам кончиками пальцев; задумчиво) А ведь если бы не Сказочница, возможно, я бы так и не узнал, что на свете есть девушка, на которую я могу смотреть с таким восхищением… (Громко ахнул, вспомнив о своей великой миссии) Сказочница! Математик (недоумённо): Что? Амадей (торжественно): Математик. (Берёт ладони Математика в свои, улыбается, как заправская сваха. Математик не разделяет его нежностей, убирает руки, суёт их в карманы брюк. Амадей обижается) Уж не знаю чем, кроме своей грубой мужланской наружности, и как ты смог сразить столь невинное существо, но, тем не менее, это произошло. Математик (не понял; после паузы): Ага. Амадей: То есть, ты сейчас понял, что в тебя влюбилась девушка? Математик: Разумеется. (Равнодушно) И кто же это? Амадей: Значит так. Рост – мой без каблуков, волосы цветом на тон светлее моих… Математик (перебивает): Можно описывать девушку не по своему эталону неземной красоты? Амадей: …длиной до плеч, (выделяет слово, откровенно игнорируя замечание Математика) вьются. Задумчивое личико, тонкая белая блузочка, белая юбочка в складку, кремовый пиджак до колен, туфельки на невысоких каблучках. А, и на груди серебряный кулон с изображением Моны Лизы. Математик: Я, в отличие от некоторых, не смотрю девушкам в вырезы блузок. Амадей: Ну и дурак. Зовут её Сказочница, ласково - Сказка. Итак, подводя итоги всему мной выше сказанному… (Пафосно развёл ладони) Математик (растерянно): Надо подумать. Амадей (обескуражено подул на выбившуюся прядь своих волос): Ладно, пойдём. Драматург звал нас пить чай на моей крыше. (Уходят) Явление XIV Крыша Амадея. Математик и Драматург пьют чай – Математик равнодушно, Драматург с удовольствием. Амадей, держа в растопыренных пальцах вазочку, неприлично слизывает с ложки варенье. Входит Павел Евгеньевич, в руках у него записка.
Математик усмехнулся, Амадей показал Драматургу кончик языка. Драматург: Может, это наш Амадей шлёт мне любовные письма? Вот и защищает себя так жарко. Амадей: Представь фантасмагоричную ситуацию – ты влюбился, а тебя издевательски отвергли. Драматург (с удовольствием отпивая чай): О, это была бы трагедия. Амадей: А если она по-настоящему тебя любит? Драматург (издав ледяной смешок): Любит? Во-первых, слово "любовь" не прозвучало ни разу. Во-вторых - я обращал ваше внимание на цвет чернил - чернила цвета не любви, а страсти. Входит Месаллина. Она очень красива и грациозна. На ней откровенное красное платье с лифом и короткой пышной юбкой, туфли на шпильках. Длинные локоны распущены, губы накрашены алым, в руке веер. Амадей (завидев Месаллину, оживился, встал и запел): Не нужна мне малина, не страшная мне ангина, не боюсь я вообще ничего! Лишь бы только Месаллина, лишь бы только Месаллина!.. обожала меня одного. Месаллина (подойдя, толкнула Амадея обратно в кресло и шаловливо улыбнулась): Шутник. (Всем) Добрый вечер, мальчики. Павел Евгеньевич (влюблено смотрит на Месаллину): Здравствуй, Салли. Драматург сделал приветственный жест чашкой, Математик наградил Месаллину ничего не выражающим взглядом. Месаллина (огибая Амадея, медленно подходит к Математику сзади): ФизМату нужно особое обращение? Математик молча пьёт чай. Месаллина (встаёт за Математиком, соблазнительно растягивает слова): Угрюм, тосклив, неразговорчив… (проводит кончиками пальцев по плечам Математика) Ссутуленные плечи… (гладит веером его щёку) потухшие глаза цвета горького шоколада. (Спускает руки на грудь) Тебе семнадцать лет, ты выглядишь на сорок. Зачем ты вообще живёшь? Ради чего бьётся твоё грубое сердце? Математик: Салли, вежливо – уйди, а? Месаллина (склоняясь над Математиком): Я ведь вижу, как остро ты нуждаешься в женской ласке. Математик (грубо): Обойдусь без тебя, Месаллина. Месаллина (ударив Математика веером по плечу; Амадею): Малыш, он опять меня обидел! Амадей (ласково улыбаясь, простирает объятия): Иди ко мне, моя радость. Месаллина возвращается к Амадею, садится к нему на колени, неспешно обмахивается веером. Амадей (с улыбкой смотрит на Математика, гладит ножки Месаллины): Не обижайся на него, Салли. Наш Математик абсолютно ничего не смыслит в девушках и считает романтические отношения уделом мотыльков, подобных мне. Математик, обладая совершенным отсутствием музыкального слуха, скорее споёт со своим лучшим другом дуэт, чем признается в том, что ему одиноко. Занавес. Конец первого действия. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Явление I Поздний вечер. Чахлый сад Дурдома. Тускло светит фонарь. Под фонарём стоит Математик, в руках у него красная роза. Входит Сказочница; увидев Математика, по лицу которого проходит добрая улыбка, застывает в нерешительности. Явление II Крыша Амадея. В кресле, скрестив руки на груди, сидит хмурый Математик. Вбегает Амадей.
жүктеу/скачать 236.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|