listen [`lIs(q)n] precaution [prI`kLS(q)n]
So he sat up at night instead, and played after the family had gone to bed, but that did not do, as it got the house such a bad name. People, going home late, would stop outside to listen, and then put it about all over the town, the next morning, that a fearful murder had been committed at Mr. Jefferson's the night before; and would describe how they had heard the victim's shrieks and the brutal oaths and curses of the murderer, followed by the prayer for mercy, and the last dying gurgle of the corpse.
So they let him practise in the day-time, in the back-kitchen with all the doors shut; but his more successful passages could generally be heard in the sitting-room, in spite of these precautions, and would affect his mother almost to tears.
She said it put her in mind of her poor father (она говорила, это напоминает ей о ее бедном отце) (he had been swallowed by a shark, poor man, while bathing off the coast of New Guinea (он был проглочен акулой, бедняга, когда купался у побережья Новой Гвинеи) — where the connection came in, she could not explain (откуда появлялась такая связь = ассоциация, она не могла объяснить)).
Then they knocked up a little place for him at the bottom of the garden, about quarter of a mile from the house (тогда ему сколотили маленький домик в нижней части сада = в дальнем углу сада, примерно в четверти мили от дома; place — место, сиденье; жилище), and made him take the machine down there when he wanted to work it (и заставляли его носить это устройство туда, когда он хотел заниматься с ним; machine — машина, механизм, аппарат, агрегат); and sometimes a visitor would come to the house who knew nothing of the matter (иногда какой-нибудь гость приходил /к ним/ домой, который ничего не знал об этом деле), and they would forget to tell him all about it, and caution him (они забывали все рассказать ему об этом и предупредить его), and he would go out for a stroll round the garden and suddenly get within earshot of those bagpipes (и он выходил прогуляться по саду и вдруг попадал в пределы слышимости этой волынки), without being prepared for it, or knowing what it was (не будучи готовым к этому и не зная, что это). If he were a man of strong mind, it only gave him fits (если это был человек с крепким разумом = психикой, звуки всего лишь вызывали у него истерику; to give; fit — припадок, приступ; порыв, вспышка /гнева, энтузиазма и т.д./); but a person of mere average intellect it usually sent mad (но особу с обычным рассудком они, как правило, сводили с ума; to send mad).
guinea [`gInI] knocked [nOkt] average [`xv(q)rIG]
She said it put her in mind of her poor father (he had been swallowed by a shark, poor man, while bathing off the coast of New Guinea — where the connection came in, she could not explain).
Then they knocked up a little place for him at the bottom of the garden, about quarter of a mile from the house, and made him take the machine down there when he wanted to work it; and sometimes a visitor would come to the house who knew nothing of the matter, and they would forget to tell him all about it, and caution him, and he would go out for a stroll round the garden and suddenly get within earshot of those bagpipes, without being prepared for it, or knowing what it was. If he were a man of strong mind, it only gave him fits; but a person of mere average intellect it usually sent mad.
There is, it must be confessed, something very sad about the early efforts of an amateur in bagpipes (нужно признать, что есть что-то очень печальное в ранних попытках любителя /играть/ на волынке). I have felt that myself when listening to my young friend (я сам ощутил это, когда слушал моего молодого друга). They appear to be a trying instrument to perform upon (/волынка/, по-видимому, трудный инструмент, чтобы играть на ней = играть на волынке, очевидно, тяжело). You have to get enough breath for the whole tune before you start (нужно набрать достаточно воздуха для всей мелодии прежде, чем начинать; breath — дыхание, вздох) — at least, so I gathered from watching Jefferson (по крайней мере, так я заключил из наблюдений за Джефферсоном; to gather — собирать/ся/; делать вывод, умозаключение).
He would begin magnificently with a wild, full (он начинал великолепно/величественно неистовой, богатой), come-to-the-battle sort of a note, that quite roused you (вызывающей /на бой/ нотой, которая весьма будоражила вас = слушателя). But he would get more and more piano as he went on (но он играл все тише и тише по мере того, как продолжал; piano — фортепьяно, пианино; пиано /тихо/), and the last verse generally collapsed in the middle with a splutter and a hiss (и последний куплет обычно обрывался на середине, /переходя/ в шипение и свист; to collapse — сильно ослабеть; обвалиться, разрушиться; hiss — шипение; свист).
You want to be in good health to play the bagpipes (необходимо обладать хорошим здоровьем, чтобы играть на волынке).
magnificently [mxg`nIfIs(q)ntlI] collapsed [kq`lxpst]
There is, it must be confessed, something very sad about the early efforts of an amateur in bagpipes. I have felt that myself when listening to my young friend. They appear to be a trying instrument to perform upon. You have to get enough breath for the whole tune before you start — at least, so I gathered from watching Jefferson.
He would begin magnificently with a wild, full, come-to-the-battle sort of a note, that quite roused you. But he would get more and more piano as he went on, and the last verse generally collapsed in the middle with a splutter and a hiss.
You want to be in good health to play the bagpipes.
Young Jefferson only learnt to play one tune on those bagpipes (молодой Джефферсон научился играть только одну мелодию на этой волынке); but I never heard any complaints about the insufficiency of his repertoire — none whatever (но я никогда не слышал жалоб на бедность его репертуара; insufficiency — недостаточность, нехватка). This tune was "The Campbells are Coming, Hooray — Hooray!" so he said (эта мелодия была «Люди Кэмпбелла идут, ура, ура!», как он говорил), though his father always held that it was "The Blue Bells of Scotland (хотя его отец всегда считал, что это «Синие колокольчики Шотландии»)." Nobody seemed quite sure what it was exactly (видимо, никто не знал точно, что это), but they all agreed that it sounded Scotch (но все соглашались, что звучит это по-шотландски).
Strangers were allowed three guesses, and most of them guessed a different tune each time (незнакомым предоставлялись три попытки угадать, и большинство из них называло другую мелодию каждый раз; guess — гипотеза, предположение; догадка).
Harris was disagreeable after supper (Гаррис был хмурым после ужина), — I think it must have been the stew that had upset him (думаю, это, должно быть, рагу расстроило его): he is not used to high living (он не привык к роскошной жизни; high living — жизнь на широкую ногу), — so George and I left him in the boat, and settled to go for a mouch round Henley (поэтому мы с Джорджем оставили его в лодке и решили пойти пошататься по Хенли). He said he should have a glass of whisky and a pipe, and fix things up for the night (он сказал, выпьет стакан виски, /выкурит/ трубку и подготовит вещи = лодку к ночи). We were to shout when we returned (мы должны были крикнуть, когда вернемся), and he would row over from the island and fetch us (и он приплывет с острова и заберет нас; to fetch — принести, достать; сходить за кем-либо).
repertoire [`repqtwR] island [`aIlqnd]
Young Jefferson only learnt to play one tune on those bagpipes; but I never heard any complaints about the insufficiency of his repertoire — none whatever. This tune was "The Campbells are Coming, Hooray — Hooray!" so he said, though his father always held that it was "The Blue Bells of Scotland." Nobody seemed quite sure what it was exactly, but they all agreed that it sounded Scotch.
Strangers were allowed three guesses, and most of them guessed a different tune each time.
Harris was disagreeable after supper, — I think it must have been the stew that had upset him: he is not used to high living, — so George and I left him in the boat, and settled to go for a mouch round Henley. He said he should have a glass of whisky and a pipe, and fix things up for the night. We were to shout when we returned, and he would row over from the island and fetch us.
"Don't go to sleep, old man (не засни, старина)," we said as we started (сказали мы, отправляясь в путь).
"Not much fear of that while this stew's on (попробуй засни: «не много опасения из-за этого», пока это рагу действует)," he grunted, as he pulled back to the island (проворчал он, гребя обратно к острову).
Henley was getting ready for the regatta, and was full of bustle (Хенли готовился к регате и был полон суеты). We met a goodish number of men we knew about the town (мы встретили много людей, которых знаем = знакомых в городе), and in their pleasant company the time slipped by somewhat quickly (и в их приятной компании время пробежало довольно быстро; to slip by — проскользнуть мимо; пролететь, пробежать /о времени/); so that it was nearly eleven o'clock before we set off on our four-mile walk home (так что было почти одиннадцать часов, когда мы пустились в нашу четырехмильную прогулку домой) — as we had learned to call our little craft by this time (как мы научились = привыкли называть наше маленькое судно к этому времени).
It was a dismal night, coldish, with a thin rain falling (была унылая, холодная ночь, шел мелкий дождь; coldish — холодноватый; довольно холодный); and as we trudged through the dark, silent fields, talking low to each other (и, устало бредя по темным безмолвным полям, мы тихо разговаривали /друг с другом/; to trudge — идти с трудом, устало тащиться; продираться сквозь), and wondering if we were going right or not, we thought of the cosy boat (и задавались вопросом, правильно идем или нет; думали об уютной лодке), with the bright light streaming through the tight-drawn canvas (и ярком свете, льющемся сквозь туго натянутую парусину; to draw — тащить, тянуть); of Harris and Montmorency, and the whisky, and wished that we were there (о Гаррисе и Монморенси, о виски, и нам хотелось быть там).
regatta [rI`gxtq] bustle [`bAs(q)l] cosy [`kquzI]
"Don't go to sleep, old man," we said as we started.
"Not much fear of that while this stew's on," he grunted, as he pulled back to the island.
Henley was getting ready for the regatta, and was full of bustle. We met a goodish number of men we knew about the town, and in their pleasant company the time slipped by somewhat quickly; so that it was nearly eleven o'clock before we set off on our four-mile walk home — as we had learned to call our little craft by this time.
It was a dismal night, coldish, with a thin rain falling; and as we trudged through the dark, silent fields, talking low to each other, and wondering if we were going right or not, we thought of the cosy boat, with the bright light streaming through the tight-drawn canvas; of Harris and Montmorency, and the whisky, and wished that we were there.
We conjured up the picture of ourselves inside, tired and a little hungry (мы воображали, как сидим в лодке, усталые и немного голодные; to conjure up — вызывать в воображении; заставлять появиться как по волшебству); of the gloomy river and the shapeless trees (/воображали/ темную, мрачную реку и бесформенные деревья); and, like a giant glow-worm underneath them, our dear old boat, so snug and warm and cheerful (и, словно огромный светляк под ними, нашу милую старую лодку, такую уютную, теплую и веселую; glow-worm — жук-светляк; glow — свет, отблеск, зарево; worm — червь; snug — уютный, удобный; защищенный от непогоды). We could see ourselves at supper there, pecking away at cold meat (видели себя за ужином там = представляли, как сидим за ужином, едим неторопливо холодное мясо; to peck — клевать, отщипывать, мало есть), and passing each other chunks of bread (и передавая друг другу ломти хлеба); we could hear the cheery clatter of our knives (мы могли слышать радостный звон ножей), the laughing voices, filling all the space (веселые голоса, заполняющие все пространство), and overflowing through the opening out into the night (и выливающиеся через щель /в парусине/ в ночь = разливающиеся в ночи; to overflow — переливаться через край, переполняться; заливать, затоплять; opening — отверстие, дыра, брешь, щель). And we hurried on to realise the vision (и мы торопились претворить в жизнь это видение).
We struck the tow-path at length, and that made us happy (мы пошли, наконец, по тропинке вдоль берега, и это обрадовало нас; to strike a path — направляться к чему-либо; двигаться в направлении чего-либо); because prior to this we had not been sure whether we were walking towards the river or away from it (потому что до этого мы не были уверены, идем ли мы к реке или от нее), and when you are tired and want to go to bed uncertainties like that worry you (а когда вы устанете и хотите спать, такие сомнения тревожат вас). We passed Shiplake as the clock was striking the quarter to twelve (мы миновали Шиплейк, когда часы били без четверти двенадцать); and then George said, thoughtfully (и потом Джордж сказал задумчиво):
conjured [`kAnGqd] giant [`GaIqnt]
We conjured up the picture of ourselves inside, tired and a little hungry; of the gloomy river and the shapeless trees; and, like a giant glow-worm underneath them, our dear old boat, so snug and warm and cheerful. We could see ourselves at supper there, pecking away at cold meat, and passing each other chunks of bread; we could hear the cheery clatter of our knives, the laughing voices, filling all the space, and overflowing through the opening out into the night. And we hurried on to realise the vision.
We struck the tow-path at length, and that made us happy; because prior to this we had not been sure whether we were walking towards the river or away from it, and when you are tired and want to go to bed uncertainties like that worry you. We passed Shiplake as the clock was striking the quarter to twelve; and then George said, thoughtfully:
"You don't happen to remember which of the islands it was, do you (ты случайно не помнишь, который из островов это был = где наш остров)?"
"No," I replied, beginning to grow thoughtful too (ответил я, тоже становясь задумчивым), "I don't (не помню). How many are there (сколько их /вообще/)?"
"Only four (всего четыре)," answered George. "It will be all right, if he's awake (все будет хорошо, если он не спит)."
"And if not (а если спит)?" I queried; but we dismissed that train of thought (спросил я, но мы прогнали /от себя/ эту мысль: «такой ход мыслей»).
We shouted when we came opposite the first island, but there was no response (мы крикнули, когда встали напротив = поравнялись с первым островом, но ответа не было); so we went to the second, and tried there, and obtained the same result (тогда мы пошли ко второму, попробовали /крикнуть/ здесь и получили тот же результат).
shouted [`SautId] response [rI`spOns]
"You don't happen to remember which of the islands it was, do you?"
"No," I replied, beginning to grow thoughtful too, "I don't. How many are there?"
"Only four," answered George. "It will be all right, if he's awake."
"And if not?" I queried; but we dismissed that train of thought.
We shouted when we came opposite the first island, but there was no response; so we went to the second, and tried there, and obtained the same result.
"Oh! I remember now (я теперь вспомнил)," said George; "it was the third one (это третий остров)."
And we ran on hopefully to the third one, and hallooed (и мы с надеждой побежали к третьему и громко крикнули).
No answer (никакого ответа)!
The case was becoming serious (дело становилось серьезным). It was now past midnight (теперь /уже/ было за полночь). The hotels at Shiplake and Henley would be crammed (гостиницы в Шиплейке и Хенли наверняка переполнены); and we could not go round, knocking up cottagers and householders in the middle of the night (мы не могли ходить кругом, будя жителей посреди ночи; to knock up — поднять, разбудить стуком; cottager — обитатель хижины, коттеджа; крестьянин; householder — съемщик дома или квартиры; глава семьи; домовладелец), to know if they let apartments (чтобы узнать, не сдадут ли они комнаты)! George suggested walking back to Henley and assaulting a policeman (Джордж предложил вернуться в Хенли и напасть на полисмена), and so getting a night's lodging in the station-house (и таким образом получить ночлег в полицейском участке). But then there was the thought (но затем возникла мысль), "Suppose he only hits us back and refuses to lock us up (предположим = а вдруг он просто даст нам сдачи и откажется арестовать нас; to lock up — запирать, сажать в тюрьму)!"
We could not pass the whole night fighting policemen (мы не могли провести всю ночь, сражаясь с полисменами). Besides, we did not want to overdo the thing and get six months (кроме того, мы не хотели переборщить и получить шесть месяцев /тюрьмы/; to overdo — заходить слишком далеко, переусердствовать).
cottager [`kOtIGq] assaulting [q`sLltIN]
"Oh! I remember now," said George; "it was the third one."
And we ran on hopefully to the third one, and hallooed.
No answer!
The case was becoming serious. It was now past midnight. The hotels at Shiplake and Henley would be crammed; and we could not go round, knocking up cottagers and householders in the middle of the night, to know if they let apartments! George suggested walking back to Henley and assaulting a policeman, and so getting a night's lodging in the station-house. But then there was the thought, "Suppose he only hits us back and refuses to lock us up!"
We could not pass the whole night fighting policemen. Besides, we did not want to overdo the thing and get six months.
We despairingly tried what seemed in the darkness to be the fourth island (в отчаянии мы подошли к тому, что казалось в темноте четвертым островом), but met with no better success (но встретились с не лучшим успехом = результат был не лучше). The rain was coming down fast now, and evidently meant to last (дождь шел теперь сильнее и, видимо, собирался продолжаться). We were wet to the skin, and cold and miserable (мы промокли до нитки, замерзли и чувствовали себя жалкими; wet to the skin — промокший до нитки, насквозь, до костей; miserable — жалкий, несчастный). We began to wonder whether there were only four islands or more (мы начали сомневаться, только ли четыре острова или больше), or whether we were near the islands at all (находимся ли мы вообще рядом с островами), or whether we were anywhere within a mile of where we ought to be (или где-нибудь в миле от /того места/, где должны быть), or in the wrong part of the river altogether (или вообще в другой части реки); everything looked so strange and different in the darkness (все выглядело столь странно и необычно в темноте). We began to understand the sufferings of the Babes in the Wood (мы начали понимать страдания детей, /заблудившихся/ в лесу /из сказки/).
Just when we had given up all hope (и когда мы потеряли всякую надежду; to give up) — yes, I know that is always the time that things do happen in novels and tales (да, знаю, это всегда то время, когда вещи = перемены случаются в романах и сказках); but I can't help it (но ничего не могу поделать). I resolved, when I began to write this book, that I would be strictly truthful in all things (я решил, когда начал писать эту книгу, что буду строго правдивым во всем); and so I will be, even if I have to employ hackneyed phrases for the purpose (и я буду таким, даже если мне придется употреблять избитые фразы для этой цели; to employ — нанимать; употреблять, использовать).
wrong [rON] hackneyed [`hxknId]
We despairingly tried what seemed in the darkness to be the fourth island, but met with no better success. The rain was coming down fast now, and evidently meant to last. We were wet to the skin, and cold and miserable. We began to wonder whether there were only four islands or more, or whether we were near the islands at all, or whether we were anywhere within a mile of where we ought to be, or in the wrong part of the river altogether; everything looked so strange and different in the darkness. We began to understand the sufferings of the Babes in the Wood.
Just when we had given up all hope — yes, I know that is always the time that things do happen in novels and tales; but I can't help it. I resolved, when I began to write this book, that I would be strictly truthful in all things; and so I will be, even if I have to employ hackneyed phrases for the purpose.
It was just when we had given up all hope, and I must therefore say so (это было как раз тогда, когда мы потеряли всякую надежду, и я должен поэтому сказать так). Just when we had given up all hope, then, I suddenly caught sight, a little way below us (я внезапно заметил немного ниже нас; to catch sight of), of a strange, weird sort of glimmer flickering among the trees on the opposite bank (странный, таинственный огонек, мерцавший среди деревьев на противоположном берегу; glimmer — мерцание; тусклый свет; слабый проблеск). For an instant I thought of ghosts (на мгновение я подумал о привидениях; ghost — привидение, призрак; дух): it was such a shadowy, mysterious light (это был такой призрачный, загадочный огонек). The next moment it flashed across me that it was our boat (в следующий момент у меня промелькнула мысль, что наша лодка), and I sent up such a yell across the water that made the night seem to shake in its bed (я издал такой крик, /разнесшийся/ над водой, который, наверное, заставил ночь вздрогнуть в своей постели).
We waited breathless for a minute (мы ждали, затаив дыхание, мгновение), and then — oh! divinest music of the darkness (и затем — о божественнейшая музыка темноты)! — we heard the answering bark of Montmorency (мы услышали ответный лай Монморенси). We shouted back loud enough to wake the Seven Sleepers (мы снова крикнули громко в ответ, /достаточно/ чтобы разбудить семь спящих /из легенды: семь христиан спрятались в пещере от преследования, заснули и проснулись через 200 лет/) — I never could understand myself why it should take more noise to wake seven sleepers than one (никогда не понимал, почему требуется больше шума, чтобы разбудить семь спящих, чем одного) — and, after what seemed an hour, but what was really, I suppose, about five minutes (и через /некоторое время/, что показалось часом, но на самом деле было, думаю, где-то пять минут), we saw the lighted boat creeping slowly over the blackness (мы увидели, что освещенная лодка ползет медленно во мраке), and heard Harris's sleepy voice asking where we were (и услышали сонный голос Гарриса, спрашивающего, где мы).
Достарыңызбен бөлісу: |