Антонов В. М. Эфир русская теория Липецк 1999 удк ббк

В отдельных случаях нарастание скорости вращения метазавихрения может оказаться таким большим, что приведет к резкому снижению плотности эфира в его центре, вплоть до потери избыточности. В та­ком центре не могут существовать даже самые устойчивые атомы. А если плотность эфира понизится там до разреженной, то такая среда не сможет даже проводить свет; это и есть та самая чёрная дыра, о которой уже говорилось.

Выгорание звездного вещества неизбежно. Постепенное сокращение объема распадающихся атомов уменьшит стремящийся к центру эфирный поток, который крутит метазавихрение, и оно начнёт притормаживать своё вращение. Покрутившись после плавного затухания звезды какое-то время по инерции, метазавихрение начнёт успокаиваться и рассеивать­ся в Пространстве. Те планеты, которые крутились вокруг звезды в этом метазавихрении, при его притормаживании будут в силу своих инерций разбегаться всё дальше и дальше от центра, и могут уйти в независимое странствование, и, скорее всего, среди этих планет выделится лидер — планета с наибольшим завихрением эфира вокруг себя, — и возникнет новая планетная система. А потом эта лидирую­щая планета рано или поздно превратится в звезду, и процесс продол­жится в направлении дальнейшего снижения эфирной плотности.

Самым главным параметром эволюции является, без сомнения, изменение эфир­ной плотности: сначала она резко возрастает (в момент столкнове­ния эфирных облаков) и становится избыточной, а затем медленно снижается до потери в конце концов своей избыточности. В пределах Солнечной системы в настоящее время засечь факт роста плотности, разумеется, нельзя; поэтому проследим эволюцию (по отдельным её фрагментам) с момента начала снижения плотности эфира.

Наибольшая эфирная плотность метазавихрения Солнца находится, конечно, на самых крайних точках её гравитационного влияния; это — где-то в районе кометного облака Оорта; заглянуть туда у нас нет никакой возможности, и поэтому будем искать для рассмотрения места не столь отдалённые.

Одним из таких мест является граница гравитационного влияния двух основных метазавихрений Солнечной системы: самого Солнца и крупнейшей планеты Юпитера; находится эта зона между Марсом и Юпитером. Всё, что осталось от момента рождения атомарного ве­щества, здесь могло сохраниться почти в первозданном виде. Место это не так уж и удалено от нас, и поэтому астрономами хорошо изу­чено; они назвали эту область Поясом астероидов.

Астероиды — это, по мнению учёных, сохранившиеся до наших дней представители многочисленного класса небесных тел, столкновение и слипание которых в своё время порождало большие планеты. По ос­новному составу химических элементов астероиды разделяются на кремневые, металлические и углеродные; кроме основных элементов они содержат практически всю таблицу Менделеева и, может быть, еще больше.

Самый большой астероид (Церера) имеет размер 974 километра; на­именьшие измеряются сотнями метров. Формы астероидов — самые раз­нообразные: от почти сферических, как Церера, до сильно вытянутых, как Евномия; значит, астероиды — твёрдые тела. Пояс астероидов пред­ставляет собой как бы гребень эфирной плотности; часть астероидов не удержалась на этом гребне и свалилась в сторону Солнца, — в мета-завихрение Марса, — другие — в сторону Юпитера, превратив­шись в спутники; и по химическому составу, и по формам эти спутни­ки не отличаются от астероидов; среди них — спутник Марса — Фобос, спутники Юпитера: Европа, Каллисто, Ганимед и другие. На некоторых из них в больших количествах присутствует вода в замёрзшем состо­янии, а она, как известно, состоит из кислорода и водорода. Таким образом, в Солнечной системе есть места, где избыточная плотность эфира ещё настолько высока, что удерживает в устойчивом состоянии, по крайней мере, все нам известные химические элементы, а, возмож­но, и более того.

Планета Земля расположена ближе к Солнцу, то есть к центру сол­нечного метазавихрения, и поэтому окружена эфиром с меньшей плотностью. И если в земной коре, то есть на поверхности планеты, со­хранились ещё все химические элементы таблицы Менделеева (правда, часть из них уже радиоактивна), то внутри планеты, где плотность ниже, многие из них уже распались, а другие интенсивно распадаются. Только этим можно объяснить обильное выделение тепла внутри плане­ты и жидкое состояние её сердцевины: по-настоящему твёрдой остаётся только оболочка планеты — корочка толщиной всего 20…40 километров. Количества химических веществ в земной коре распределены следующим образом: больше всего кислорода, далее идут с убыванием кремний, алюминий, железо, кальций, натрий, калий, магний и все прочие элементы, составляющие менее одного процента.

На нашей спутнице — Луне, состоящей из тех же веществ, но нахо­дящейся на склоне земного метазавихрения, то есть в зоне с большей эфирной плотностью, распад химических элементов не столь интен­сивный, и толщина твёрдой коры у неё поэтому составляет 700 кило­метров.

На более поздней ступени эволюции находятся такие метазавихрения, как у планет Юпитер и Сатурн: их центры находятся, можно счи­тать, в предкризисном состоянии и готовы в относительно скором времени превратиться в звёзды; об этом говорят многие факторы, но прежде всего — химический состав планет: из всего набора, нам известного из химии, там остались в основном водород и гелий (на Сатурне их соотношение 93 и 7 процентов, на Юпитере — 90 и 10); приблизительно такой же состав и на Солнце; все прочие химические элементы на этих планетах уже распадись. Скорость вращения поверх­ностей планет, свидетельствующая о раскрученности их метазавихрений, значительно превышает нашу земную: сутки на Сатурне при его диаметре, превышающем диаметр Земли в 9,44 раза, составляет 10,233 часа, а на Юпитере с диаметром 11,27 земных — всего 9,841 часа. О напряжённом состоянии планет говорят также их тепловыделения: Юпитер излучает в 1,7 раза тепла больше, чем получает от Солнца, а Сатурн - даже в 2,8 раза.

И, наконец, — Солнце: оно демонстрирует завершающий этап эволю­ции метазавихрений. Его метазавихрение раскрутилось уже настолько, что избыточная плотность эфира, охватывающего светило, не может удержать от распада даже такие очень прочные атомы, как водород и гелий. Если ядерные процессы распада на Юпитере или Сатурне идут только внутри, то на Солнце они уже охватили всю его внешнюю оболочку. В результате ежесекундно только в виде солнечного ветра светило теряет ориентировочно один миллион тонн веществ; сколько его исчезает внутри — трудно сказать. Сгорает на Солнце и весь тот космический мусор, который стягивается к нему метазавихрением.

Выше мы намекали на то, что наша родная планета Земля возникла как осколок в результате взрыва своей прапланеты. У нас нет убеди­тельных доказательств этого, но очень и очень многие факты гово­рят об этом; прежде всего — то, что планеты внутренней части Сол­нечной системы: Меркурий, Венера, Земля, Луна и Марс, — представляют собой особую родственную группу, отличающуюся от прочих планет тем, что они компактно расположены и у них схож состав химических эле­ментов. К такому же заключению подводят нас наши рассуждения об эволюциях метазавихрений. И всё же будем рассматривать историю Земли как наше смелое предположение, — не более того.

Проще всего сказать, что все перечисленные планеты земной группы оторвались от Солнца; но в принципе не исключается и такое, что они когда-то представляли собой другую единую планету, расположенную вблизи от Солнца и расколовшуюся впоследствии на отдельные куски. Оба эти предположения сходятся на том, что существовала огромная планета, собранная из первородной пыли в реликтовом метазавихрении, и она представляла собой идеальное космическое тело: идеальное по набору химических элементов, по их равновероятному процентному со­отношению, по их расположению и слоёности, по многим другим приз­накам и, в частности, по своей округлости. В самом центре этой прапланеты были собраны наиболее тяжёлые атомы и молекулы, а на её поверхности — наиболее лёгкие, — и среди них те, что определяют жид­кости и газы. Все прочие вещества в процессе формирования планеты и при её спокойном и продолжительном вращении выстраивались в соответ­ствии с тем же принципом: чем тяжелее их атомы, тем они смещались ближе к центру. В результате такого центрифугирования все вещества находили свои места и в конце концов оказались уложенными в виде слоёв. Не трудно догадаться, что такая планета представляла собой многочисленные сферические монолитные оболочки, каждая из которых охватывала предыдущую внутреннюю. Те из них , что были собраны из прочных материалов, например из металлов, образовывали в полном смысле слова панцыри; благодаря им планета представляла собой очень крепкую шаровидную конструкцию, разорвать которую, казалось бы, просто невозможно, и тем не менее она была позднее разорвана.

Примеры подобных внутренних структур можно наблюдать в извест­ных и достаточно хорошо изученных космических объектах, именуемых Галилеевыми спутниками Юпитера: некоторые из них, например Ганимед и Каллисто, представляют собой идеальные шары с толстыми водяными наружными оболочками. Остается предположить, что эти планеты также относятся к реликтовым и сохранились в первозданном виде только потому, что имели малые размеры и располагались в зоне относительно высокой эфирной плотности.

Радиоактивный распад на нашей прапланете коснулся в первую оче­редь самых тяжёлых трансурановых элементов, как раз тех, что были расположены в самом центре планеты; отсюда пошло образование её расплавленного ядра. Распад веществ вызывал раскручивание метаза-вихрения, а оно, в свою очередь, понижало эфирную плотность и спо­собствовало ускорению того же распада. В состояние интенсивного распада поочерёдно включались слой за слоем, оболочка за оболочкой, и в какой-то момент оставшиеся наружные из них не выдержали внут­реннего давления и дали трещины. Отметим то, что некоторые из обо­лочек, например базальтовые, имели очень малую теплопроводность и не пропускали внутреннее тепло планеты в наружные слои; это спа­сало воду и лёгкие фракции других жидкостей, располагавшихся на поверхности планеты, от испарения и улетучивания.

Первым откололся от прапланеты Марс; за ним поспешили Земля и Луна; позднее отделилась Венера, и самым последним ушёл Меркурий. Если рассматривать вариант с Солнцем, то после отделения Меркурия оставшаяся часть превратилась в звезду.

Пара Земля-Луна образовалась из одного куска прапланеты: Земля — как наружная его часть с сохранившимися на ней поверхностными веществами, и в том числе с водой и атмосферой; а Луна — как внут­ренняя его часть в расплавленном жидком и полужидком состоянии. Отделившись от прапланеты Луна сразу же приобрела свою округлость (каплевидность) и начала, остывая, постепенно затвердевать. В целом она должна состоять из более тяжёлых атомов, так как на самой прапланете располагалась глубже Земли.

Венера отрывалась от прапланеты тогда, когда её поверхность была уже достаточно разогрета, а Меркурий — ещё позднее, когда она уже кипела; поэтому на Меркурии нет атмосферы, и его внешний вид напоминает Луну; значит, он затвердевал, уже будучи оторванным от прапланеты.

В пользу того, что прапланетой было Солнце, говорит, в частности, согласованное направление вращения всех оторвавшихся планет и их метазавихрений: все они, кроме Венеры, вращаются против часовой стрелки (если смотреть на них с севера), и в том же направлении вращается Солнце. Оторвавшиеся планеты в первый момент сохраняли прежнее своё направление вращения, то есть то, что они имели, находясь в лоне прапланеты; такое направление можно назвать зародыше­вым: оно наследуется и определяет вращение возникающих вокруг пла­нет их собственных метазавихрений. Встречное направление вращения Венеры можно объяснить тем, что она оказалась зажатой между двух метазавихрений: Земли и Меркурия. Если даже её зародышевое направ­ление вращения было иным, оно не могло сохраниться по указанной причине.

Зародышевое вращение наиболее выражено у Меркурия: он отделился самым последним и благодаря своей быстро оформившейся округлости мало раскрутился от собственного метазавихрения. Поэтому можно предположить, что он сейчас вращается вокруг своей оси приблизительно с той же частотой, с какой вращалось Солнце в момент его отрыва, то есть с сидерическим периодом в 58 земных суток; сейчас Солнце вращается, как известно, в два раза быстрее.

Земля вначале имела далеко некруглую, угловатую форму; к тому же она унаследовала от прапланеты ярко выраженную слоёность, но не сферическую, а почти плоскую, то есть на одной её стороне, что была поверхностью Солнца-планеты, были сосредоточены лёгкие веще­ства, на противоположной — тяжёлые, а между ними слоями — все про­чие. Благодаря этому Земля очень скоро преодолела своё врожденное вращение и остановилась, повернувшись тяжёлой стороной к Солнцу. Подобное мы наблюдаем в ориентации Луны относительно Земли: она повёрнута к нашей планете всегда одной стороной; и в этом случае причина — та же: дисбаланс Луны.

Свою округлость Земля, как и другие планеты: Марс и Венера, — приобрела не сразу: удалившись от Солнца, она попала в более плот­ный эфир, и шедший до того у неё распад атомов притормозился. Только значительно позднее, когда давление эфира в окрестностях Земли снизилось, распад атомов снова усилился, и планета начала разогреваться и округляться: её сердцевина расплавилась, а твёрдая кора утоньшилась настолько, что не могла противостоять округляю­щим силам. В настоящее время Земля представляет собой круглое жидкое тело с очень тонкой твёрдой оболочкой. В образном представ­лении она схожа с сырым куриным яйцом, скорлупа которого сравнима с земной корой.

Сложная география Земного шара — свидетельство того, что планета была когда-то совсем некруглым телом: континенты и океаны — её родимые пятна; по их контурам, а также по расположению старых горных хребтов можно восстановить в общих чертах первоначальную форму Земли. Позднейшие смещения геологических плит и движения континентов нужно рассматривать как развитие всё тех же округля­ющих процессов.

Раскрутка Земли может быть разбита на несколько этапов, первым из которых было, как уже отмечалось, притормаживание исходного вра­щения до полной остановки; при этом Земля оказалась повёрнутой к Солнцу своей тяжёлой стороной; лёгкие фракции веществ, в частности вода и воздух, располагались на ночной стороне.

На втором этапе происходил медленный полуповорот планеты на угол до девяноста градусов. Причиной такого углового отклонения был мо­мент от действия ветров и океанских течений, явившихся, в свою оче­редь, следствием раскрутки эфирного метазавихрения. Если принять, что в те времена метазавихрение Земли было слабее теперешнего не более, чем в два-три раза, то создаваемые им ветры, дующие с за­пада на восток, имели скорость в десятки и даже более сотни метров в секунду. Такие ветры подымали тучи песка и пыли и гнали их вокруг планеты, сметая всё на своём пути; они как мощный абразив истирали самые крепкие породы выступающих гор. Создаваемые этим ветром ярост­ные океанские волны буквально смывали западный берег континента. И вся эта мощь пыталась повернуть Землю.

Этот этап знаменателен тем, что ему сопутствовал бурный процесс развития микроорганизмов и роста растительности. Осаждающаяся пыль представляла собой прекрасную питательную среду: в котловинах кон­тинента она питала леса (благо, что пыль эта была насыщена влагой), а в океане и морях кормила морские микроорганизмы. Наиболее благо­приятными местами для таких процессов были средняя и восточная часть континента и прилегающая к ней водная часть.