Артур Шницлер казанова, или развязка для одной новеллы музыкальный трагифарс в 2-х действиях
Устав от воздыханий, возвратилась
жүктеу/скачать 240.5 Kb.
|
Устав от воздыханий, возвратилась В комнату сестры… АНДРЕА. Я спешу опустить подробное описание бурного финала. Скажу лишь: они притязали на юношу обе! В порыве страсти они потеряли благоразумие… Одна – потому что он принадлежал ей, хотя и не знал, в чьих объятиях утопал в ту ночь… Случайным счастье младшая сестра не была, видимо, сыта… А старшая, которую он считал своею, терзалась неутоленной страстью… КАЗАНОВА. Жестокое заблуждение с его стороны… (Анине.) Впрочем, ошибаются не только посредственности. Вольтер переоценивает достоинства своей «Девственницы» в такой степени, что всерьез считает сочинения Мерлина глупостью. «Ах, милейший Казанова, я не на шутку на вас сердит. Разве могут меня интересовать сочинения господина Мерлина?» АНИНА. Шевалье де Сенгаль, я вынуждена защитить господина Вольтера, этого величайшего… КАЗАНОВА. Он безбожник!.. (Топнув ногой.) Болтун, велеречивый трус, и только! АНИНА (вспыхнув). Его безбожие – это всего лишь свидетельство его неутомимого и пылкого стремления к правде!.. Сомнение, ирония и даже неверие, если им сопутствуют столь обширные познания, должны быть более угодны Богу, чем смирение верующих, за которым большей частью кроется не что иное, как неспособность логически мыслить и даже нередко, чему есть немало примеров, трусость и лицемерие. КАЗАНОВА. Возмутительно! Высказанные вами взгляды не только угрожают власти церкви, но и могут подорвать самые основы государства… АНИНА. Я не питаю особого почтения ни к земным владыкам, ни к существующим формам государственной власти и убеждена, что корыстолюбие и властолюбие и в малых, и великих делах не столько управляют миром, сколько вносят в него сумятицу. КАЗАНОВА (его переполняет искренне возмущение, он бегает по комнате, размахивает руками). Когда-то и моя собственная мысль шла теми же путями, на которые вступаете теперь вы, синьора, но согласитесь – времена меняются и то, что казалось умным и верным раньше, сегодня выглядит не более, чем путаная и лживая болтовня софистов… ГУДАР (он вошел незаметно и слышал разговор). Ну, разве это была не счастливая мысль пригласить к нам в дом гостя, с которым можно поговорить о таких высоких предметах, к каким тебя, Анина, приохотили болонские профессора? АНИНА. Возможно, эта мысль и была счастливой, но среди болонских профессоров вряд ли найдется хоть один, который бы осмелился вызвать на поединок самого Вольтера! САНТИС. Побойтесь Бога, господа!.. Мы безнадежно уклонились от предмета. Мы ждем от господина шевалье развязки нашей новеллы… АНИНА. Пусть шевалье не обольщается… Каков бы ни был финал этой истории в трактовке господина Сенгаля, он, этот финал, мне неинтересен, как и все, что шевалье намерен высказать в защиту своих воззрений. Андреа, тебе не кажется, что мы теряем время?.. Тебе же еще надо отдать кой-какие распоряжения перед отъездом… ФЛАМИНИЯ. Скатертью дорога! Шевалье и без вас решит, какая из сестер горше обманулась… САНТИС (Казанове). Итак, напоминаю: каждая считает свои домогательства законными и, исчерпав все словесные доводы, кидается на соперницу с кинжалом… АНИНА. У вас богатая фантазия… Слава Богу, обе соперницы остались в живых… КАЗАНОВА. Обе они стали жертвами!.. Одна (с ненавистью смотрит на Анину) не соблюла верности любимому, другая… (повернулся в сторону Фламинии)… отдала свое имя той, с которой кавалер испытал блаженство. В результате прихотливой случайности горше всех обманут… кавалер! АНДРЕА. Обманут кавалер?! Ну, это слишком!.. Уж не пожалеть ли нам его?.. КАЗАНОВА. Безусловно, мы должны это сделать… Ведь если как следует поразмыслить над задачей, то выяснится, что ни одна из сестер не отдалась ему! АНДРЕА. Неслыханно!.. Уж не хотите ли вы сказать… ГОСТИ (за окном, в парке). Да где ж обед?!. Гроза надвигается… САНТИС. Прошу прощения, синьоры… (Подходит к окну, кричит.) Эй, подать блюда!.. Откупорить бутылки!.. КАЗАНОВА. За стол, господа! Мы рискуем прийти к обеду, когда от лососины в соусе останется один скелет. А вот этого я уж действительно не переживу… АНДРЕА. Не спешите, синьор! Вам не удастся уйти от ответа. КАЗАНОВА. Да разве я не ответил на вопрос?.. Обмануты все трое, а кавалер… (берет шляпу, шпагу, собирается выйти)… кавалер – вдвойне!.. АНДРЕА (начинает понимать, что Казанова прекрасно разобрался в ситуации, которая отнюдь не вымышлена). Если я вас правильно понял, кавалер считает себя обманутым… КАЗАНОВА. Безусловно. АНИНА недовольно повела плечами, повернулась и быстро вышла из комнаты. АНДРЕА (выхватывает шпагу). Легко сказать!.. Ваш приговор оправдывает этого пройдоху и снимает с сестер всякую ответственность? КАЗАНОВА. Да, я считаю, что ни одна из них не отдалась ему. Задача решена! ГУДАР. Господа, помилуйте! Стоит ли из-за какой-то задачи… КАЗАНОВА. Какой аппетитный запах в парке!.. Паштеты с трюфелями… Венгерское вино!.. АНДРЕА. Шпагу из ножен! КАЗАНОВА. А может, сначала глоток вина?.. Пропадет закуска! АНДРЕА. К столу подойдет один из нас! Другой сядет за стол в аду! ФЛАМИНИЯ (бросается между ними). С ума сошли!.. Сантис, что же ты стоишь? Эй, слуги! ГОСТИ (заглядывают в окно). Посмотрите!.. Кажется, дуэль?..
ГУДАР. Велите замолчать музыкантам! АМАЛИЯ (врывается в комнату). Какая дуэль?! Шевалье, я же вам говорила… Гудар, разними их!.. САНТИС. Я их разниму!.. Я придумал другое решение задачи! Пауза. Все смотрят на Сантиса. Из соседней комнаты выходит АНИНА. Она в дорожном костюме. КАЗАНОВА (подходит к окну). Бургундское играет… Смотрите, лорд откупорил бутылку! ОДИН ИЗ ГОСТЕЙ. Это уже вторая… ГУДАР. А третью – амстердамская вдова! САНТИС. Итак, по мнению Казановы, обманутый кавалер обязан восстановить справедливость… Такую же таинственную ночь он теперь мысленно должен провести с тою, с которой уже разделил блаженство… А другую, которая безуспешно прождала его всю ночь и с которой он был в своем воображении, он должен будущей ночью действительно прижать к своей груди!.. ФЛАМИНИЯ. Казанова – мой! (Бросается к Казанове, обнимает его, целует.) КАЗАНОВА смущен, но старается не показать своего неудовольствия. АНИНА и АНДРЕА поражены, смотрят на Сантиса, который все еще не понял реального смысла разгадываемого ребуса. САНТИС. Итак, я решил задачу как философ… И даже подписал ее как поэт… АНДРЕА. И доволен собой, как дурак… САНТИС. Что?.. Как?.. (Хочет броситься на него.) ГУДАР. Этого еще не хватало… Держите его, он вне себя! ФЛАМИНИЯ (Сантису). Оставь его… Повторяю, пусть все знают: Казанова – мой!.. САНТИС (до него, наконец, дошло). Фламиния?.. Так это к тебе он пробирался прошлой ночью?.. Недурно!.. С каких это пор я тебе не супруг и ты свободно выбираешь партнеров?.. (Обнажает шпагу, Казанове.) Вы гнусный соблазнитель и дадите мне удовлетворение! КАЗАНОВА (что-то увидел в окне, быстро отходит). Вы слишком экспансивны, а я обязан соблюдать очередь… (К Андреа.) Начнем! АНИНА. Шпагу прочь, Андреа! У тебя нет прав мстить за меня! АНДРЕА. За тебя?.. Здесь спор намного серьезнее! КАЗАНОВА. Вы переоцениваете случившееся… Но предоставим истории рассудить нас, а пока я готов освободить вас для праздничного обеда… Начинают фехтовать. ГУДАР. Остановитесь!.. Шевалье, я, право… (Бежит к окну.) Сюда, Тереза!.. Казанова здесь!.. Может быть, именно его вы ищете среди гостей? АМАЛИЯ. Казанова, я же просила тебя оставить Анину в покое!.. ТЕРЕЗА (появилась в дверях и бросилась к Казанове). Мой милый! Казанова! (Заключает его в объятия.) ГОСТИ. Баста!
АМАЛИЯ (Казанове). Твои причуды не имеют границ!.. Оставь Анину, она не твоя!.. Я не допущу!.. (Берет бутылку, выходит из комнаты. Слышен ее возглас за дверью.) Успокойтесь, дорогие гости!.. Продолжайте веселиться… ТЕРЕЗА (в объятиях Казановы). Наконец я нашла тебя!.. Беглец!.. (К остальным.) Надеюсь, общество простит меня… Ба!.. да здесь знакомые… Фламиния… Боже мой! Сантис!.. Нежданная встреча!.. САНТИС. Тереза!.. ФЛАМИНИЯ. Как я рада!.. ГУДАР. Позвольте представить… Синьор Андреа Басси, из Феррары… А это его жена, Анина. ТЕРЕЗА. Весьма рада. Тереза. КАЗАНОВА. Откуда ты? ТЕРЕЗА. Не спеши… (К Андреа.) Позвольте… (Обнимает Анину.) Вы прелестны!.. Три обнаженных клинка сразу?!. Видимо, я вовремя поспела?.. Казанова, что же ты молчишь?.. КАЗАНОВА. Ты еще не ответила на мой вопрос… ТЕРЕЗА (снова обнимает его). Оставим вопросы!.. Изменник!.. Что бы то ни было, клинки в ножны!.. Давайте все вместе лучше порадуемся!.. Ведь счастья на свете прибыло! КАЗАНОВА. Ты сказала – изменник? Это ты говоришь – мне?! ТЕРЕЗА. Конечно. Как только ты исчез, так пусто стало в моем бедном сердце… КАЗАНОВА. Кто же заполнил эту пустоту? ТЕРЕЗА. Не имеет значения… Ведь я снова с тобой! КАЗАНОВА. Так кто же? ТЕРЕЗА. Он мертв… как и все другие. КАЗАНОВА. Он в могиле? ТЕРЕЗА. В забвении. А это глубже. Ты снова мой – стало быть, все в порядке!.. Попрощайся с друзьями, мы уезжаем! ФЛАМИНИЯ. Позвольте, Тереза… Мы так рады видеть вас… у нас сегодня праздничный ужин… ТЕРЕЗА. Благодарю… Но у ворот стоит карета. Гудар, вы обратили внимание? ГУДАР. Карета прекрасная, но нам никак нельзя расстаться ч шевалье… ТЕРЕЗА. Я приглашена в Вену придворной балериной. Оклад – шесть тысяч гульденов. ФЛАМИНИЯ. Как дивно вы танцевали в Риме Рабыню в «Рамзените»!.. САНТИС. Мы помним и Роксану в «Александре»… ТЕРЕЗА. Для дебюта в Вене мне предлагают Рабыню… ФЛАМИНИЯ. Разумеется, мы будем первыми зрителями!.. ТЕРЕЗА (Казанове). Ну, ступай скорее укладываться… КАЗАНОВА. Ты всерьез думаешь, что я поскачу с тобой в Вену? ТЕРЕЗА. Не вижу серьезных причин, которые задержали бы твой отъезд. КАЗАНОВА. Меня ждут в других местах. В Брюсселе, например. ТЕРЕЗА. И в Мадриде, и в Петербурге… А потому поедешь в Вену! КАЗАНОВА. Кроме того, меня и здесь держат дела. Не правда ли, барон? САНТИС. Я все забыл. Вот моя рука! Счастливого пути!.. ТЕРЕЗА. Едем! КАЗАНОВА. Но меня есть еще обязательства… (Смотрит на Андреа, тот подходит, желая что-то сказать.) ТЕРЕЗА. Какие? Перед кем? ТИТО (быстро входит). Простите… САНТИС. Что тебе? ТИТО. Я должен кое-что передать знаменитой танцовщице Терезе из Неаполя… САНТИС. Говори. ТИТО. Это должна услышать только она сама. КАЗАНОВА. Что за секреты? Кто тебя послал? САНТИС. Однако промедление грозит нам остаться голодными. Лучшие куски, к несчастью, уже съедены… ГУДАР. А шевалье не может отправиться в путь без обеда. ТЕРЕЗА. Сейчас идем… (Анине.) Прелестное дитя, повторите мне ваше имя. ГУДАР. Ее зовут Анина. Весьма ученая девушка. Посвятила себя математике и другим мудреным наукам. ТЕРЕЗА (к Андреа). Кто мог противиться такому очарованью?.. (Анине.) Дайте вас обнять! Мы следуем за вами. ГУДАР. Ее наставники – болонские профессора! Все свободное время Анина посвящает книгам. К сожалению, мы иногда мешаем ее занятиям своей излишней приверженностью к карточным играм… Но уверяю вас, мы играем по маленькой… САНТИС. Если мы будем вкушать еду с божественной Терезой, то нас ожидает царственный пир! ФЛАМИНИЯ, САНТИС, АНИНА выходят. ГУДАР (задерживается в дверях). Не смею утомлять вас, шевалье… Кажется, у нас сегодня тоже может составиться компания… Вот только господин аббат в отъезде… Его пригласила настоятельница монастыря… (Увидев в окне двух девочек, которые с любопытством разглядывали синьора в красивом камзоле.) Мария, Нинетта, смотрите, это шевалье де Сенгаль, старый друг вашего отца. Не будь его, вас бы… (Вышел; за окном слышен его голос.) Вы еще будете иметь возможность поцеловать руку шевалье, а пока поищите себе занятие… (Показался в окне.) Не будь вас, синьор Казанова, многое было бы иначе! (Скрылся.) ТЕРЕЗА (к Тито). Итак?.. КАЗАНОВА. Прошу, без предисловий… Тебя послал синьор… ТИТО. Два синьора… КАЗАНОВА. Как – два? ТИТО. Но они не вместе… Они прибыли почти одновременно, каждый в своей карете, и оба спросили, не в этой ли гостинице остановилась знаменитая танцовщица Тереза… Они ничего не знают друг о друге, да и друг друга они, кажется, совсем не знают. ТЕРЕЗА. Один из них – Рамзенит, другой – Александр Великий. Они в театре не здороваются друг с другом… Пошли их к черту! КАЗАНОВА (к Тито). Где эти синьоры? ТИТО. Они показались мне излишне возбужденными, и я поместил их в разные комнаты. КАЗАНОВА. Ты запер их? ТИТО. Разумеется. С полчаса их еще можно продержать под замком. Окна выходят во двор, и никто не услышит, если они поднимут шум. КАЗАНОВА. Что же хотят эти господа? ТИТО. Я хотел бы знать, какие распоряжения отдаст господин Казанова, узнав, что эти господа ищут госпожу Терезу. КАЗАНОВА. Ты сообразительный мальчик… Это приличные господа? ТИТО. Это знатные и красивые господа. ТЕРЕЗА. Мне нравится мальчишка! Мы возьмем его с собой в Вену! ТИТО. Знаменитая танцовщица Тереза хочет взять меня в услужение?! КАЗАНОВА. Сначала послужи нам обоим! ТИТО. Я не буду слишком дерзок, если напомню присутствующим, что они должны принять какое-то решение в отношении этих господ? КАЗАНОВА. Собирайся! Мы едем в Лиссабон! ТЕРЕЗА (к Тито). Ты едешь со мной в Вену! КАЗАНОВА. Сначала послужишь обоим! А потом выберешь между нами. ТЕРЕЗА. Что за выбор? Я твоя навеки! (Бросается в объятия к Казанове.) ТИТО. «Путь жизни долог, вечность – коротка!..» КАЗАНОВА. Укладывай мои пожитки! Мы едем через час!.. ТЕРЕЗА. Зачем тянуть? Отсрочка не всегда полезна… КАЗАНОВА. Я хочу есть! И даже если я поплачусь за свой аппетит прогулкой в ад, я двинусь в путь не раньше, чем через час!.. ТЕРЕЗА. Ну что ж… через час мы едем… в Вену! (Уходят с Тито.) АНДРЕА стоит у двери, через которую ушла Тереза, не решившись покинуть комнату, видимо, в ожидании продолжения дуэли. КАЗАНОВА двинулся вслед за Терезой, но увидев Андреа, задерживается. КАЗАНОВА. А вы? Там уже садятся за стол… АНДРЕА (отворачивается, на глазах слезы). Идите… Вас ждут… А меня… меня никто не ждет!.. КАЗАНОВА. Вы хотели мне что-то сказать? АНДРЕА. Возможно, я назойлив… КАЗАНОВА. Говорите прямо, я вам друг… АНДРЕА. Но я вам не друг, Казанова! КАЗАНОВА (не сразу). Я вас понимаю… И поверьте, весьма сожалею обо всем, что произошло… Нелепо! АНДРЕА. Для вас это всего лишь нелепый случай, а для меня… КАЗАНОВА. Я понимаю, ваша душа ранена… АНДРЕА. Что Казанове моя душа?.. КАЗАНОВА. Утешение вы найдете не в моих речах… АНДРЕА. Я не нуждаюсь!.. КАЗАНОВА. Не спешите. Вы будете тупым упрямцем, если не примете его из уст своей возлюбленной. АНДРЕА. Что вам до моих переживаний?.. КАЗАНОВА. Глупец!.. Нет, вы негодяй!.. О, если бы я мог избавить мир от глупостей, я должен был бы сказать, что Казанова настолько же велик, насколько господин Басси ничтожен! АНДРЕА. Не кипятитесь! Вам не удастся заставить меня схватиться за шпагу! КАЗАНОВА. Когда-то это было для меня весьма прозаичным делом. Но сейчас… сейчас речь о другом. АНДРЕА. Неужели вы думаете, что я могу вернуться к неверной женщине? КАЗАНОВА. Мне кажется, вы заблуждаетесь… АНДРЕА. Конечно, другие могут… в том числе и вы… КАЗАНОВА. Вы говорите о Терезе, вероятно? АНДРЕА. Из тысячи, что вам даны на выбор, вы избрали самую неверную… КАЗАНОВА. Вы не сомневаетесь в этом?.. Вы же ее впервые видите… АНДРЕА. Она сама, кажется, призналась… КАЗАНОВА. Да неужели, друг мой, вы не заметили верности любящего сердца Терезы?.. АНДРЕА. Вас всегда отличало богатое воображение… КАЗАНОВА. Да ведь она вернулась ко мне!.. Вернулась!.. Есть ли на свете иная верность?! АНДРЕА. Только возвращение являет собой верность?.. КАЗАНОВА. Да. В возвращении из любого странствия. АНДРЕА. Ну, возвращение под кров родной – это еще куда ни шло!.. КАЗАНОВА. Самообман!.. Отчизна и чужбина – пустой звук! Душа призвана скитаться вечно!.. Отчизна… То, что вчера согревало ласковым теплом, сегодня обдает холодном… то, что вчера еще мы называли отчизной, сегодня – всего лишь отдых в пути!.. АНДРЕА. Вы не философ, вы – софист! КАЗАНОВА. Возможно, но я не бьюсь в путах своей совести, не даю себя обмануть и не строю космических иллюзий. Мир изменчив, я могу впадать в ошибки, но все равно вижу его таким, каков он есть… (Достает из сумки письмо, которое получил от Марколины.) Вы только послушайте… они сочли меня годным для роли полицейского шпиона!.. (Читает.) «Дорогой Казанова, если бы вы согласились тотчас же по возвращении на родину завязать для блага государства знакомства в достаточно известных, но опасных кругах, поддерживать с ними дружеские отношения и обо всем, что покажется вам подозрительным, незамедлительно представлять Сенату обстоятельные донесения…». Каково?! Вот вам отчизна!.. О, я отомщу!.. Они еще не знают Казановы!.. Они хотят посадить еретиков в свинцовые камеры, но посидеть там придется им самим! Только бы мне скорее попасть в Венецию!.. О, я им покажу!.. АНДРЕА. Извините, шевалье, я, кажется, напрасно задержал вас… У вас неприятности, а мои сомнения… КАЗАНОВА. Советую вам пойти к своей возлюбленной и рассеять все свои сомнения… Входит АМАЛИЯ. Она возбуждена, заглядывает в другие комнаты, видимо, что-то ищет. Вы, кажется, чем-то озабочены? АМАЛИЯ. За столом веселье, и никому нет дела, … А я слышу какой-то шум… АНДРЕА. Очевидно, начали проявлять беспокойство господа, которых запер Тито… АМАЛИЯ. Какие господа? И зачем их заперли? АНДРЕА. Не беспокойтесь… Надеюсь, я сумею освободить их из заточения. КАЗАНОВА. Пригласите их к столу! Я хочу напоследок, перед отъездом с Терезой в Вену, изрядно повеселиться в большой компании. АНДРЕА (проникновенно). Поверьте, шевалье… радушнее и добрее вас я не встречал людей!.. (Вышел.) Пауза. АМАЛИЯ устало опустилась на стул. КАЗАНОВА. В чем дело, Амалия? АМАЛИЯ. Вас ждут к столу. КАЗАНОВА. Я получил письмо… И так как должен немедленно дать ответ, то прошу меня извинить… АМАЛИЯ. Как вам будет угодно… (Помолчав.) Ты все-таки негодяй, Казанова! Эта дуэль, этот скандал… Анина собирается уезжать… КАЗАНОВА. Не говори мне о ней, философка! Я мог бы обладать ею, когда только пожелаю. Недоступных женщин на моем пути не было… Ну, а если и бывали… Пожалуй, я даже встретил одну в былые годы, но тут же нашлась другая, более податливая… Я не стал терять время и понапрасну вздыхать хоть один день. АМАЛИЯ. О чем ты сожалеешь? Ты прожил свою жизнь как хотел… И теперь ты еще всюду находишь женщин, даже если они не безумствуют от любви в тебе, как когда-то я безумствовала… КАЗАНОВА. Вчера ты мне сказала, что и сейчас влюблена в меня как в прекрасного юношу… АМАЛИЯ. Я молила тебя подарить мне одну ночь, но ты отверг меня, видимо, полагая, что еще можешь выбирать женщин по своему вкусу. КАЗАНОВА. Видимо… полагая… Что ты хочешь этим сказать? АМАЛИЯ. Ты и сам все прекрасно понимаешь! КАЗАНОВА. Анина – не женщина! Она – ученый, философ, пожалуй, даже чудо природы, только не женщина! АМАЛИЯ. Не уговаривай себя. Иллюзии – не лучший способ удержать то, что теряешь… КАЗАНОВА. Я стар… Посмотри на эти волосы, на это изможденное лицо… (Подошел к зеркалу и, словно собираясь выступить на сцене в какой-то шутовской роли, взъерошил волосы, так что пряди их совсем спутались, показал язык своему отражению, опустил углы рта и замычал, как бы пугая своего двойника.) Посмотри, до чего я страшен… Но я – Казанова! Разве по жилам моим бежит не тот же огонь желания и не те же соки юности? Разве я и теперь не тот же Казанова, каким был тогда?.. А если я Казанова, то мною должен быть посрамлен жалкий закон, именуемый старостью, которому подчинены другие?.. (Кричит.) Еще не поздно! (Задыхается, бессильно опускается на диван, он бледен, руки дрожат.) АМАЛИЯ. Господи, воды!.. Скорее!.. (Бежит к окну, но в парке веселье и шум, и ее не слышно.) ТЕРЕЗА (зовет из парка). Казанова! САНТИС. Господа, добро пожаловать! АНДРЕА. Это же господа, которых запер озорник Тито! ФЛАМИНИЯ. Красивые ребята! САНТИС. Ты уже порхаешь? ГУДАР. Да где же Казанова? АНИНА. Андреа, мы тебя ждем!.. Фламиния, господа… Слышны хлопки открываемых бутылок, смех, музыканты начали играть бравурную мелодию. ГОЛОСА. Казанова! Казанова! жүктеу/скачать 240.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|