Бат Йеор «зимми»: христиане и евреи под властью ислама
жүктеу/скачать 0.9 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- ЕВРЕИ ТУНИСА (1888)
- ИЗГНАННИКИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ В СИОН
ЕВРЕИ МАРОККО (1888)Увы, мне пришлось испытать не только радость во время моего пребывания в этом городе (Фесе), ибо солнце моего блаженства затмилось мрачной тучей, и покой мой был смущен. Мне пришлось быть свидетелем необычайного зрелища и постигнуть вещи, о которых я не имел понятия. Перо дрожит в моей руке и бумага увлажняется моими слезами, когда я вспоминаю ужасную картину, представшую перед моими глазами в первый день месяца нисан (апрель) 1888 года — в первый день весны, когда живые молятся за мир покоящихся во прахе, да почиют они в мире во веки веков. Но здесь, в этом городе, все было иначе, ибо здесь мертвых терзают и над останками их жестоко измываются. Мертвым, страдавшим от преследований при жизни, грозили преследования и после смерти. Первого нисана я, выходя из синагоги, обратил внимание на моих собратьев евреев, обитающих в Меллахе. В городе внезапно повеяло какой то жутью, мужчины, женщины и дети пустились бежать в сторону кладбища. Я подумал, что здесь это, может быть, такой обычаи — молиться в этот день за покойных, как мы делаем в Иерусалиме накануне некого месяца. Я последовал за ними, желая помолиться и приблизиться к могилам святых. Но когда я достиг кладбища, сердце мое перестало биться, кровь застыла в моих жилах, и я остановился как вкопанный при виде ужасной картины, которая навеки останется и моей памяти. Вся окрестность оглашалась жалобными стенаниями. Со всех сторон неслись рыдания и плач. Одни кричали, другие проливали слезы, иные же в неописуемой спешке мастерили мешочки из холста или небольшие ящички. Руки их дрожали, глаза переполнялись слезами, тем временем всюду поднимались клубы пыли, застилавшие солнечный свет. Что же означала эта горестная картина? На рассвете, вооружившись кирками, султанские стражники заполонили еврейское кладбище и поразбивали все надгробия. Султан, желал расширить свой дворец, а для этого решил увеличить свои владения за счет кладбищенской земли, примыкавшей к дворцу. Ему теперь не довольно показалось земли старого кладбища, очищенною по его приказу за три года перед тем. Кто не содрогнулся бы и не зарыдал при виде надругательств над могилами, при виде людей, собирающих в мешочки кости своих родных и близких, дабы захоронить их в ином месте? Под новое кладбище власти назначили заболоченный пустырь. Целый день над оскверненной святыней разносились стоны и плач. Я сам стоял том до самой ночи, словно опавшее дерево, и слезы струились из моих глаз. С этого дня вся красота этого города уподобилась для меня змеиному яду. Мне казалось, что я нахожусь в долине зла, откуда изгнано всякое милосердие. Исполненный горечи, я оплакивал судьбу моих собратьев, терпевших столькие бедствия и этой несчастной стране. Ибо еврей почитается существом омерзительным. Его дозволено мучить, вырывать его волосы и бить до смерти, и, хотя он якобы находится под покровительством властей, насильников накажут не более, чем если бы они убили бессловесное животное. И долго после этого я пребывал в унынии, и воспоминание об этой ужасной картине не выходило у меня из головы даже ночью, когда я лежал в постели. Душа моя поражена была более, нежели их души, ибо они примирились со своей судьбой… Такова горестная участь моих братьев в этой варварской стране. Я могу лишь молить Господа, дабы Он освободил их из этих оков, дабы Он вывел их из тьмы и привел в Сион, где их увенчают, наконец, свет и ликование (XI, XII). А.Бен— Шимон ЕВРЕИ ТУНИСА (1888)Целая книга понадобилась бы, чтобы описать жизнь здешних евреев и их отношения с мусульманскими соседями, и у меня не достанет времени, чтобы сделать это удовлетворительно. Но я все же должен упомянуть об этом предмете, чтобы он не остался за пределами моего отчета. Н прошлом были мусульмане, которые почитали евреев за добропорядочных соседей, другие видели в них не более чем рабов, тогда как третьи обращались с ними самым возмутительным образом. Религиозный фанатизм побуждает мусульман к скверному обращению с немусульманами, ибо, согласно их представлениям, последние считаются неверными. Л но тому наши братья подвергались бесконечным бедствиям, которыми осыпали их мусульмане, так что многих вынудили обратиться в ислам или допели до безумия. Были и такие, что покидали город или уходили в дикую пустыню и там пропадали, a других убивали средь бела дня. Некоторых казнили власти вследствие ложных наветов. Одного убили недавно за безнравственный поступок, а другого казнили за оскорбление ислама (европейцы приложили немало усилий к тому, чтобы добиться большей свободы и более цивилизованных условий жизни в этом смысле, и почти преуспели). Еврею в этой стране запрещается носить такую же одежду, какую носят мусульмане, и красную феску. Часто можно увидеть на улице, склоняющимся в глубоком поклоне перед мальчишкой мусульманином, позволяющим тому бить себя по лицу — традиционная мусульманская привилегия, которая может привести и к самым серьезным последствиям. Обидчик в таком случае действует с полной безнаказанностью, ибо таковы обычаи с незапамятных времен. И множество подобных мучении терпят наши единоверны: «Я предал хребет мой бьющим и ланиты мои поражающим; лица моего не закрывал от поруганий…» (Исайя, 50:6). Потому еврей есть жертва всяческих оскорблений, ибо таков удел Вечного Жида в странах изгнания.
И они справляли праздник [Кущей] с великой радостью. И во все время празднества, днем и ночью, мужчины и женщины говорили только об Эрец Исраэль, Земле Израиля!. И все евреи, бывшие в Сане, и все евреи Иемена сговорились между собой продать все свои дома и все свое добро, чтобы на эти деньги отправиться в свою страну. И почти никто из них не спал и не дремал но ночам от жгучего стремления и желания и страстного порыва любви к Эрец Исраэль. И так сильно эта любовь разгорелась в их сердцах, что они побросали все скоп деньги, продавая тома свои и имущество за восьмую часть их цены, лишь бы добыть денег на дорогу проезда по суше и по морю. Недавно прибывшие из Саны и окрестных гор застряли в Худайде. Турецкие власти запретили им выехать в Иерусалим. Приказ этот в высшей степени беззаконен, ибо генерал губернатор Йемена решил воспрепятствовать их отъезду только после того, как эти несчастные распродали мусульманам все свое небогатое достояние. К сожалению, я ничего не могу сделать для них без распоряжения из Константинополя. Необходимо также, чтобы эти несчастные люди как можно скорее покинули Худайду, где им нечем заработать себе на жизнь. Один из этих бедняков, стремясь избежать голодной смерти, вынужден был недавно обратиться в ислам. К несчастью, меня известили о его отступничестве лишь после того, как он стал мусульманином; я еще надеюсь спасти его, отослав его в Иерусалим, как только окончится карантин и пароходы начнут принимать пассажиров… В настоящее время в Худайде находятся сто семей несчастных, всего 300 мужчин, женщин и детей. Письмо 2 ноября 1881 от Александра Луччана, французского вице консула в Худайде, Йемен, к президенту в Париже. Архивы (Франция, VIII). Следуя на запад, йеменские евреи достигали Красного моря, откуда они добирались до Джедды, до Худайды и до Адена, где садились на пароходы, идущие в Египет, в Палестину и в европейскую часть Турции. Последнему каравану, покинувшему Хайдан, который находится на расстоянии одного дня пути от Саады, понадобилось три года, чтобы добраться до Яффы. Очутившись, наконец, на побережье, эти несчастные оказались без копейки денег и отправились на север пешком через весь Ассир; по дороге они работали на арабов — женщины шили, а мужчины делали ювелирную работу. Таким образом, прибыв в Джедду, они на брали себе денег на проезд морем в Яффу. жүктеу/скачать 0.9 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|