Ваал и София сидят под деревом.
Ваал (лениво). Дождь давно перестал. Только вот трава, должно быть, еще сырая. Наши листья влагу не пропускают, хотя сами все мокрые. Здесь, у корней, сухо. (Со злостью.) И почему нельзя спать с деревьями?..
С о ф и я. А это, по-твоему, что такое? Ты слышишь?
Ваал. Это неугомонный ветер ворочается в сырой и черной листве, а кажется, что идет дождь.
София. Ой, мне за шиворот попала капля... Что ты со мной делаешь? Отпусти меня!
Ваал. Любовь, подобно урагану, срывает с тела платье и засыпает тебя мертвыми листьями после того, как увидишь небо...
София. Мне бы хотелось закутаться в тебя, Ваал. Ведь я почти раздета.
В а а л. Я пьян, а ты еще сопротивляешься... Небеса черны, и мы с тобой взмываем к ним на качелях любви. Небеса черны, и я тебя люблю.
София. Послушай, Ваал! Мать-то, наверно, все еще оплакивает меня. Думает, что я утопилась... А сколько времени прошло с тех пор? Тогда был конец апреля. Значит, недели три...
Ваал. Прошло три недели, говорит возлюбленная, валяясь под деревом. Хотя уже прошумело лет тридцать, и труп ее наполовину сгнил.
София. Хорошо так лежать... ну, как добыча. Над головой небо, и всегда есть кто-то рядом...
В а а л. А теперь я опять сниму с тебя рубашку, София...
В КАФЕ "НОЧНОЕ ОБЛАКО"
Гримуборная с побеленными стенами в маленьком грязном кафе. На заднем плане слева коричневый занавес. Справа — дощатая дверь в туалет, выкрашенная в белый цвет. Сзади еще одна дверь. Когда она открыта, видно, что на улице ночь. В кафе поет субретка. Ваал, голый по пояс, ходит по комнате кругами, насвистывает.
Лупу (юноша, толстый и бледный, с блестящими черными волосами, ниспадающими на потный лоб, открывает дверь, выглядывает во двор). Фонарь опять разбили.
В а а л. В это заведение приличные люди не ходят. Одни свинячьи рыла... Где моя порция водки?
Лупу. Свою порцию вы уже выпили.
В а а л. Не валяй дурака!
Лупу. Господин Мьюрк неспроста прозвал вас бездонной бочкой.
Ваал. Так, значит, я не получу свою порцию водки?
Лупу. Не получите. Тем более перед вашим выходом... Ничего не могу поделать, но мне вас жаль.
Мьюрк (из-за занавеса). Поторопись, Лупу!
Ваал. Где моя водка, Мьюрк? Я должен получить свою порцию, иначе не будет вам никаких песен...
Мьюрк. Послушайте, вам нельзя так много пить. В один прекрасный день вы и гитару в руках не удержите...
В а а л. А ради чего я, по-вашему, работаю? Мьюрк. Вы — гвоздь программы "Ночного облака", наряду с нашей субреткой, разумеется. Вы скоро просто разорите меня своим пьянством. А ведь обязаны мне всем — это я вас вывел в люди.
Ваал. Как же мне надоела эта мышиная возня из-за водки, положенной мне по контракту. Пора сматывать удочки.
М ь ю р к. Не забывайте, что у меня большие связи в полиции. Вы у меня на крючке... Послушайте, вам надо просто хорошенько выспаться... ну, хотя бы одну ночь. Вас уже ноги не держат. Гоните прочь вашу любовницу!
Шум аплодисментов.
Теперь ваш выход.
В а а л. Я всем этим уже сыт по горло.
Субретка (выходит из-за занавеса вместе с пианистом, бледным и апатичным человеком). Добрый вечер!
Мьюрк (накидывает на Ваала фрак). В моем заведении полуголыми на сцену не выходят!
Ваал. Идиот! (Сбрасывает с себя фрак, берет гитару, исчезает за занавесом.)
Субретка (садится, выпивает рюмку). Он все это терпит ради своей возлюбленной. Ради нее и работает. Он просто гений. Наш Лупу ему во всем подражает. Перенял все его манеры и тоже завел себе любовницу.
Пианист (прислонившись спиной к двери туалета). Песни у него чудесные, ничего не скажешь. Уже вторую неделю, каждый вечер, он воюет с Лупу из-за водки.
Субретка (снова пьет). Просто беда с нами.
Ваал (за занавесом). Пусть я с виду неказист,
Я артист.
Я сердцем чист.
Аплодисменты.
Ваал (Поет под гитару.)
Мельник спьяну в летний зной
Вздремнуть надумал под сосной.
Волчонок съел, что между ног,
А тело ветер уволок.
Аплодисменты. Ваал поет дальше. Так как песня становится все бесстыднее, шум и гам нарастают. В конце концов поднимается страшный гвалт.
Пианист (с апатией). Черт возьми, он так и не допел до конца свою новую песню. Мьюрк там соловьем разливается. Но они разорвут Ваала на части. Он их всех довел до белого каления.
Ваал выходит из-за занавеса, волочет за собой гитару.
Мьюрк (семенит за ним следом). Я вас проучу, скотина вы этакая! Вы у меня допоете свой номер до конца! Согласно контракту! Иначе я вызову полицию! (Возвращается в зал, пытается успокоить публику.)
Пианист. Вы нас разорите, Ваал. Ваал хватается за горло, бежит к туалету. (Преграждает ему путь.) Вы куда? Ваал молча отодвигает того в сторону и вместе с гитарой исчезает за белой дощатой дверью.
Субретка (ему вслед). Вы и в туалет ходите с гитарой? Вы божественны!
Посетители (высовывают из-за занавеса головы). Куда он подевался!
— Пусть сначала допоет свои песни!
— Где эта грязная свинья? (Возвращаются в зал.)
Мьюрк (выскакивает из-за занавеса). Фу-у-у! Я их еле успокоил. С полицией тоже как-нибудь договорюсь. Но его требует публика. Где он?
Пианист. Гвоздь программы торчит в туалете.
Слышны крики: "Ваал! Ваал!"
Мьюрк (барабанит по туалетной двери). Эй, вы там! Отзовитесь! Я запрещаю вам запираться на засов! В рабочее время, за которое я вам плачу! У меня все записано на бумаге. Эй, вы, мошенник! (Отчаянно барабанит по двери.)
Лупу (открывает другую дверь, выглядывает). Окно в туалете распахнуто. Наш коршун улетел. Без водки никаких песен.
Мьюрк. Что? Улетел? Из туалета? Душегуб! Я обращусь в полицию.
Из-за занавеса доносится: "Ваал! Ваал! Ваал!"
Достарыңызбен бөлісу: |