Библиотека

Такое описание невозможно выжать из наблюдений за НЛО в полете — особенно насчет «необычных свойств дверей», материалов, из коих могут состоять «иностранные аппараты», и тому подобных деталей. Подобные слова можно было написать только после того, как образец побывал в руках у военных, был изучен и осмотрен со всех сторон. Дж. Шульген хотел, чтобы разведка ВВС следила: не появятся ли у самолетов СССР или других стран такие же, «тарелочные» черты. Это обозначало бы, что произошла утечка информации — или на территории другой страны тоже разбилась «тарелка», и там быстрее американских ученых разобрались в ее конструкции.

Гарри Трумэн в 1948 году заявил, что Америка «находится на пороге открытия века» в летном деле. Это «открытие» с тех пор так и не проявило себя. По всей видимости, президент надеялся поднять в воздух эскадрильи собственных «летающих тарелок» — после того, как ученые разгадают тайну двигателей разбившегося «диска». Но время шло, а тайна так и оставалась тайной. Только в 1950-51 годах, поняв, что рискуют остаться ни с чем, военные начали программу работ над «аврокаром» — никчемной подделкой под настоящие «тарелки».

Когда американская верхушка приняла решение скрыть правду об НЛО от народа и военных, было положено начало нынешнего кризиса. Проекты, развернутые ВВС США в 1947-69 годах под кодовыми названиями «Знак», «Недовольство» и «Голубая книга», оказались всего лишь ширмой, после рекомендаций Комиссии Робертсона почти в открытую ориентированные на успокоение общественного мнения и массовую дезинформацию. А уфология вместо четкой линии исследований НЛО как кораблей внеземных цивилизаций столкнулась с тем, что ей пришлось доказывать реальность самого предмета исследований. Большинство исследователей так и застряли на этом уровне, продолжая доказывать очевидное — что «летающие тарелки» существуют и их вообще-то надо бы начать изучать.

В 1997 году Комиссия Старрока, изучив представленные свидетельства об НЛО, пришла к выводу: феномен существует, он заслуживает дальнейшего изучения. Но об этом те, «кому надо», знали еще пятьдесят лет назад! Это значит, что за истекшие годы уфология так и не продвинулась вперед...

Не имея четких свидетельств внеземного происхождения «тарелок» по вине американских властей, исследователям пришлось распылять свои силы в разные стороны, изучая сомнительные, тупиковые гипотезы происхождения НЛО и теряя время в бесплодных спорах. Не удивлюсь, если некоторые из них были подброшены американским уфологам сотрудниками ЦРУ, УСИВВС и других почтенных структур. Сегодня мы знаем, что за всеми видными уфологами следили, а в их организациях на ведущих должностях состояли сотрудники разведслужб, державшие ситуацию под контролем.

Созванная под эгидой ЦРУ Комиссия Робертсона порекомендовала всем правительственным структурам начать массовую «программу развенчания» для того, чтобы свести количество сообщений о «тарелках», поступающих не по военно-разведывательным каналам, к минимуму и создать у общественности несерьезное отношение к НЛО.

«В наше сложное время постоянное раздувание слухов об этом феномене становится угрозой нормальному функционированию охранительных органов государства», — гласило заключение Комиссии Робертсона. ЦРУ указало, что сообщения об НЛО могут повлечь за собой «...истерическое поведение общества и пагубное недоверие к законно избранной власти», особенно под воздействием вражеской пропаганды.

Чтобы этого не произошло, Комиссия Робертсона рекомендовала любыми способами снизить интерес к НЛО, вызывающим «...сильную психологическую реакцию. Средства массовой информации — телевидение, кино, газеты и журналы — должны взять на себя просвещение общества. Телевизионные передачи, популярные статьи должны рассказывать о действительно имевших место случаях, кажущихся на первый взгляд загадочными, с последующим их объяснением. Когда «секрет» известен, то, как и при разоблачении цирковых фокусов, интерес к нему намного снижается. Выполнение подобной программы уменьшит нынешнюю доверчивость публики, а, следовательно, и восприимчивость к умелой вражеской пропаганде».

Эта программа вскоре была запущена на полную мощь, заставляя тех, кто видел НЛО, помалкивать.

Еще сильнее план ЦРУ сказался на отношении научного мира к НЛО: никто не хотел связываться со столь «сомнительной» темой, навлекать на себя насмешки коллег и риск потерять работу. Ученые не раз становились очевидцами, но отваживались рассказать о своих наблюдениях только при условии соблюдения полной анонимности. Исключения были редкими и только подтверждали правило. Неправительственную Комиссию Старрока, в которую входили выдающиеся ученые, удалось созвать только в конце ХХ века. Если бы не помощь Фонда Рокфеллера, выделившего огромные гранты и помещение, ученые не рискнули бы в открытую высказаться в защиту реальности НЛО.

Однако свято место пусто никогда не бывает, и там, где должны работать ученые-профессионалы, появились неорганизованные любители. По большей части уровень людей, называющих себя «уфологами», удручающе низок, а проводимые ими «исследования» не могут вызывать ничего, кроме заслуженной иронии.

В западной уфологии, таким образом, сложилась плачевная картина: над огромной массой непрофессионалов, занимающихся уфологией как хобби (поскольку никакой Рокфеллер денег за это платить не будет) возвышается звездная элита профессионалов, получающих за это деньги. Причем опять-таки не от дядюшки Лоуренса Рокфеллера: они получают гонорары за книги, статьи или за участие в различных шоу-конференциях. Эта элита прекрасно знает друг друга и никого в свой узкий мирок не пускает, чтобы доходами не делиться. Здесь поиск истины часто уходит на задний план, а потакание вкусам потребителей и погоня за деньгами — на передний.

Я думаю, что разгадка феномена НЛО им не нужна: если это случится, все «уфологи-профессионалы» станут безработными или, по крайней мере, очень много потеряют. Гораздо удобнее иметь дело с нынешней ситуацией: говори, что хочешь, выдвигай какую угодно гипотезу — все равно никто не проверит...

В России дела обстоят еще хуже. Сегодня, когда я пишу эти строки, изучению «летающих тарелок» у нас пришел полный конец.

На смену бездарно провалившимся военным и академическим проектам, о которых я писал в первой части, не пришел никто. Повальный энтузиазм начала 90-х годов схлынул во время жестоких финансовых кризисов, когда на первое место встали более насущные нужды. Многие из первых уфологов-энтузиастов разочаровались в проблеме, ударившись в мистику или, что еще хуже, религию, а оставшиеся запутались в бесконечной паутине гипотез. Кое-кто откровенно бросился зарабатывать деньги, отбросив в сторону поиски истины, или принялся ублажать свое самолюбие.

Как престарелый Брежнев с полуразложившимся мозгом, они принялись цеплять друг другу побрякушки в виде ничего не стоящих научных званий «альтернативных академий». Они выступают в кругу своих на бесконечно бездарных конференциях, где просто некому засвистеть и прогнать болтунов с трибуны. Если они когда-то и вели исследования, сегодня это время прошло. А оправданий у них тьма — от банального «нет денег» до «происков черных сил».

Российская уфология превратилась в зомби, в труп, который только притворяется живым, но это у него плохо получается. Она не учится и не хочет учиться на своих ошибках, то и дело наступая на одни и те же грабли. Молодое поколение вынуждено начинать с нуля и своими силами, без чьего-либо руководства. Вконец развалившийся «Союзуфоцентр» окончательно утратил контроль над ситуацией и стал рядовой псевдонаучной организацией с большими амбициями, но нулевыми возможностями. Про нынешние действия его начальства и говорить-то не хочется.

Я хотел написать: «А как все хорошо когда-то начиналось...», но вовремя опомнился. То, как начиналась наша уфология, может показаться светлым пятном только на фоне нынешнего мрака. Амбиции «отцов новой науки» еще тогда приводили к расколам на всевозможные группы и группки, враждующие друг с другом. В советских, очень специфических условиях все это на радость КГБ вылилось в бесчисленные доносы друг на друга. Имена доносчиков и то, что конкретно они писали, мне известно, но к уфологии как таковой вся эта мерзость никакого отношения не имеет.

Первый председатель Комиссии по аномальным явлениям при Русском Географическом обществе Вадим Вилинбахов 8 августа 1982 года писал в Краснодарский край уфологу Георгию Полковскому: «...Отовсюду идут известия о сплетнях, склоках и подсидках. Странная и мало приятная публика подобралась в уфологии. Их интересует не проблема, а свое место в ней, отсюда это жуткое местничество. Беда и в том, что многие больше о себе воображают, чем значат на самом деле. В общем, в этом отношении дела, скажем прямо, неважные...» [2] Такими они остаются и по сей день.

Кризис, охвативший уфологию, я назвал бы «кризисом перехода». Она действительно нуждается в переходе на новый уровень, новую стадию своего развития, где перед объединившимися воедино исследователями откроется ясная и прямая дорога, а не преднамеренно запутанный кем-то лабиринт с тупиками и бесчисленными ловушками.

2. Синдром отторжения

Главная беда нынешней уфологии в том, что сложившийся негласный консенсус устраивает слишком многих. Уфологи привыкли к спокойной жизни, сытой кормушке и изображают борьбу за обладание «правдой об НЛО» скорее по привычке. Властям это не мешает, более того, уфологи для них являются удобным каналом для слива дезинформации и ведения психологической войны. Чтобы направлять их туда, куда нужно, разработано много приемов: один из них — строгое дозирование рассекречиваемых документов, которых, словно подачки с барского стола, ждут исследователи. Устраивает это и народ: людям не нужны шокирующие истины, им подавай «добрых инопланетян» или что-то расплывчатое, когда «истина где-то рядом». Да и кто, положа руку на сердце, хочет потрясений?

Можно себе представить, какое ошеломляющее впечатление когда-то вызвало осознание настоящего места Земли в космосе. Звезды перестали быть светильниками, заботливо развешенными Богом на хрустальной тверди небес для увеселения сердец человеческих, превратившись в пылающие шары чужих солнц. Земля оказалась ничтожной пылинкой среди бесконечного мрака, жалкой крошкой, затерянной среди величественных светил одной из спиралей Галактики. Да и сама Галактика со всеми ее 150 миллиардами звезд стала не более чем песчинкой, одним из атомов Метагалактики.

Однако иррациональный страх перед ледяной бездной, бесконечностью Космоса меркнет по сравнению с другим страхом: человечество не одиноко во Вселенной. За нами следят, к нам прилетают холодные, чуждые существа, для которых человеческая жизнь ничего не значит. И если мы все еще живы, значит, им это зачем-то нужно. Но кто знает, не захотят ли пришельцы со звезд стереть людей с лица Земли и засеять ее заново?

Психиатры знают, что самые тягостные события детства (а иногда и взрослой жизни) отторгаются человеческим разумом. Защитный механизм мозга действует так, что память о них вытесняется из сознания в область бессознательных пластов психики, где они продолжают жить и заявляют о себе необъяснимыми проявлениями страха и неврозами. В поведении толпы и любого общества усиливаются, как в мощной линзе, страхи и неврозы каждой отдельной личности. Подсознательный страх перед звездным небом, которое в любой момент может потемнеть от бесчисленных космических кораблей или свернуться, как свиток, породил феномен «эффекта отторжения». Наука и общество в целом начинают вести себя, как напуганные дети, которые прячут голову под подушку и шепчут молитвы, думая, что пугающие их вещи от этого как-нибудь сами собой пройдут. Это помогает, когда страх воображаемый, но от здоровенного маньяка с топором так не спастись.

Вадим Вилинбахов первым обратил внимание, что «эффект отторжения» имеет прямое отношение к НЛО: наша наука и общество склонны отторгать шокирующую информацию о существовании чуждого, могущественного разума, предпочитая закрывать глаза на очевидное. [3] Западная уфология обратилась к «эффекту отторжения» только десять лет спустя, но в гораздо более решительных выражениях: «Синдром отторжения слишком обычен в жизни людей и в истории, чему мы можем найти бесчисленные примеры, и не только в уфологии, — писал Хэл МакКензи. — Сравните, например, с трагическим и, увы, рядовым случаем, когда маленькая девочка рассказывает своей матери, что ее отец часто заходит к ней в комнату по ночам и насилует ее. Мать сурово обрывает ребенка и говорит ей, чтобы она прекратила «говорить неправду». Правда столь болезненна для матери, что ее мозг восстает против нее или блокирует: она находится в состоянии отторжения.

Ребенок, столкнувшись с такой стеной неприятия и, не в силах ничего изменить, тоже входит в состояние отторжения, чтобы выжить; она блокирует болезненные переживания, подавляя воспоминания о них, загоняя их глубоко в подсознание. Но воспоминания нельзя подавить навечно: когда ребенок взрослеет, они сами собой прорываются наружу, вызывая психозы.

Сегодня понимающий психотерапевт может помочь такому пациенту. Однако было время, когда жертвы инцеста наталкивались на стену отторжения даже у так называемых психоаналитиков. Покойный великий Зигмунд Фрейд часто имел дело с женщинами, которые вспоминали во время сеансов, что были изнасилованы своими отцами. Добропорядочный Фрейд просто не мог в это поверить — социальное табу, наложенное даже на обсуждение такой темы, было слишком сильным. Поэтому он отторгал правдивость рассказов своих пациенток и создал остроумную теорию, чтобы объяснить их: знаменитый Эдипов комплекс. Фрейд предполагал, что эти женщины, будучи маленькими девочками, движимые своим инфантильным либидо, фантазируют на тему интимных отношений с отцами...» [4] Однако то, что верно для общества в целом, не всегда подходит к каждой отдельной личности и даже большим группам людей. Кроме типичной «отторгающей» реакции большинства населения («я ничего не хочу об этом знать, мне это не нужно, мне страшно»), существует реакция нейтральная («ну есть они или нет, а мне-то что с этого?») и «позитивная» («я знаю, что они существуют и прилетают к нам»).

По всей видимости, здесь идет речь о аналогии с сознанием одного человека. Вытеснение болезненных впечатлений в глубины подсознательного у него может привести к расщеплению личности. В масштабах человечества этот разлом проходит не через одно сознание, а разделяет массы людей на разные группы по отношению к феномену НЛО.

Реакции полного или частичного отторжения, как и нейтральная, для нас неинтересны. Это примитивная позиция — позиция страуса, зарывающего голову в песок. Зато выверты «позитивной» позиции обычно таковы, что мы могли бы назвать ее «фанатичной».

Я имею в виду веру в «добрых инопланетян», которые должны нам помочь или уже помогают, обращаются к нам со всевозможными посланиями или «увеличивают нашу духовность». Для одних эта вера заслоняет, как розовое стекло, леденящий холод межзвездных бездн и взгляд немигающих глаз, смотрящих сверху вниз. Небеса в их сознании заселяются «почти людьми» — добрыми, вникающими, понимающими наши проблемы и в то же время могущественными существами. За свою веру в «благожелательных пришельцев» они готовы сражаться, а кое-кто — убивать или пойти на самоубийство.

Другие просто вставили «добрых инопланетян» на место доброго Бога, потесненного наукой далеко в сторону. Есть и такие, кто смешивают Бога и пришельцев в одно целое, создавая из двух столь разнородных элементов немыслимые конструкции. Безумные религии и «контактерские» культы то и дело зарождаются повсюду в мире, чтобы бесславно рухнуть или расцвести пышным пустоцветом. Весь этот хаос еще больше дискредитирует проблему в глазах «здравомыслящих» людей и ученых, не желающих, чтобы их ставили на одну доску с явными психами и паразитирующими на теме шарлатанами.

Этот разлом прошел даже среди уфологов, посвятивших жизнь изучению НЛО и внеземного разума. Многие из тех, кто смог отбросить веру в добрых пришельцев и взглянуть на проблему беспристрастно, не выдержали. Они сжигали свои архивы, ударяясь в религию, желая получить в церкви хотя бы видимость защиты — мол, Бог нам поможет. Другие цеплялись за гипотезы о «параллельных мирах» и «гармонии космоса». В таких гипотезах главной является одна мысль: параллельные миры взаимосвязаны (вариант: все в космосе взаимосвязано), так что нам не сделают ничего плохого и самим с собой тоже ничего не позволят сделать. Иначе на «них» наше несчастье может плохо отразиться.

Разбейте же розовое стекло! Космос сотрясается от бесчисленных катаклизмов, в которых гибнут звезды, планеты и целые галактики. В огне Сверхновых, стерилизованные чудовищными потоками излучений, полыхают мириады миров. Звезды гаснут, раздуваются, пожирая свои планеты, или втягиваются в черные дыры, понемногу проваливаясь за «горизонт событий». Планеты тормозят свой бег в космической пыли и падают по сужающейся спирали на обреченные светила, замерзают, гибнут, обстрелянные кометами и астероидами. Рядом с нами кружится Марс — планета-труп, треснувшая по швам, убитая чудовищными соударениями. Только жалкие ручейки в глубине бездонных трещин напоминают, что по ней недавно текли океаны, а на ее поверхности расцветала жизнь. За орбитой Марса лишь осколки разбитого вдребезги мира напоминают о Фаэтоне. Судя по метеоритам — его обломкам, падающим на Землю — на этой планете тоже была жизнь. Когда-то была...

Равнодушная Вселенная легко порождает жизнь и так же легко ее уничтожает. В химических соединениях межзвездных газовых облаков есть все необходимые компоненты для ее возникновения, и на смену стертых с лица Вселенной миров появляются новые очаги жизни. Только цивилизации, вышедшие на уровень космических полетов, могут какое-то время избегать космических катастроф и расселяться среди межзвездных просторов, изучая все подходящие миры.

3. Звездная иерархия

Все, кто не ослеплен «эффектом отторжения», понимают: люди не являются «венцом творения». Кто-то ведь к нам прилетает, а мы не можем не то что нанести им ответный визит, но даже помешать им прилетать. Но и пилоты «летающих тарелок» не слишком намного обогнали землян. У них все те же корабли, которые могут потерпеть аварию и даже разбиться, несмотря на все свое техническое превосходство...

А что, если звездная иерархия не заканчивается большеголовыми существами в «тарелках»? В наши дни это уже не просто предположение!

Настоящей сенсацией стала статья знаменитого астронома Н. С. Кардашева из Астрокосмического центра Института физики имени Лебедева, опубликованная в солидном научном журнале «Astrophysics and Space Science» [5]. Несмотря на осторожный тон, главная ее мысль более чем впечатляет: мы, быть может, соседствуем со сверхцивилизациями, обогнавшими нас на миллиарды лет! Рядом с нами — разум, по сравнению с которым мы не больше чем бактерии, копошащиеся в капельке воды...

«С самого начала поисков внеземной жизни во Вселенной сформировались два направления исследований, — пишет он. — Первое направление — систематический поиск несущих информацию радиосигналов, поступающих от ближайших солнцеподобных звезд. В его рамках предполагалось, что передающие цивилизации привязаны к планетным системам и что их технологический уровень не слишком отличается от нынешнего уровня развития Земли.

Второе направление — это изучение физических условий, необходимых для зарождения и эволюции жизни во Вселенной, теоретическое исследование развития цивилизаций, ограниченных физическими законами и поиск для дальнейшего исследования принципиально новых астрономических объектов, которые могут быть связаны со сверхцивилизациями...» Николай Кардашев предпочел пойти по второму направлению.

«Это направление поиска тесно связано с продолжающимся прогрессом в области обнаружения новых астрономических объектов и пополнением данных по уже известным объектам Вселенной, как находящихся поблизости, так и удаленных на космологические расстояния. В последние годы была получена очень важная информация об эволюции Вселенной и образовании галактик, звезд и планетных систем; были обнаружены первые внесолнечные планеты близ некоторых звезд и даже близ пульсаров — нейтронных звезд. Наконец, были найдены возможные останки примитивной жизни на Марсе. Новые данные наблюдений вместе с имеющимися моделями эволюции Вселенной в целом и ее отдельных объектов в частности позволяют нам оценить предполагаемое время первого зарождения жизни во всем объеме Метагалактики, а также время зарождения первых цивилизаций и их эволюции. Принимая во внимание благоприятные возможности и ограничения, обусловленные законами природы, это дает нам возможность спланировать программу по их обнаружению».

Cовременная космология «...исходит из идеи, что Вселенная — это бесконечное пространство и бесконечное время. Большая часть этого пространства заполнена веществом в особом состоянии, называемом «сверхплотным скалярным полем» или вакуумом. В результате флуктуаций этого поля возникают участки Вселенной, отличающиеся от остального пространства...» Именно в таком участке мы и живем. Выделившаяся часть расширяется, и «скалярное поле» в ней превращается в «сверхплотный релятивистский газ», который, в свою очередь, по ходу дальнейшего расширения образует элементарные частицы. Звезды и галактики появляются уже потом, «...в результате последовательности гравитационных сжатий».

С момента обособления нашего участка Вселенной прошло никак не менее 13 млрд. лет, что гораздо больше времени эволюции Земли.

«Согласно современным данным, возраст Солнца и Солнечной системы — около 4,7 млрд. лет, причем на конденсацию Солнца ушло всего лишь около миллиона лет, — пишет он. — Возраст Земли — около 4,6 млрд. лет. Мировой Океан появился примерно в то же время. Возраст древнейших горных пород и древнейших микроорганизмов — около 3,8 миллиардов лет. Существование растительного мира предопределило состав земной атмосферы, насытив ее кислородом... Первые свидетельства существования Человека и цивилизации датированы возрастом примерно 3 миллиона лет назад. Главный вывод: имеющиеся на сегодня данные свидетельствуют, что наблюдаемая Вселенная существовала более чем 8 млрд. лет до того, как образовалась Солнечная система».

Это значит, что у Вселенной было достаточно времени для того, чтобы жизнь зародилась и развилась до высокого уровня задолго до того, как образовалась Солнечная система. Но были ли у нее для этого возможности? По мнению Кардашева — сколько угодно, и «...при скорости зарождения и развития жизни, примерно соответствующей таковой для Земли, мы можем ожидать появление первых цивилизаций нашего технологического уровня за 6 млрд. лет».

Он предположил, что самые развитые цивилизации должны быть неподалеку (конечно, по космическим меркам) от нас, поскольку чем дальше к краю расширяющегося участка Вселенной, тем моложе возраст имеющихся там небесных тел и, соответственно, цивилизаций.

«Наблюдательные данные и наши нынешние знания о космологической эволюции Вселенной говорят в пользу возможности зарождения и долгого развития цивилизаций, опередивших эволюцию жизни на Земле на много миллиардов лет» — утверждает Кардашев.

Это понимал и известный астрофизик И. С. Шкловский. Он утверждал: единственное объяснение, почему мы так и не увидели «космические чудеса» — зримые следы деятельности сверхцивилизаций, заключается в том, что ни одна цивилизация не доживает до этого уровня, уничтожая сама себя в войнах или разрушая свою среду обитания. В одной из последних статей, опубликованной в 1985 году, Шкловский писал: «Не является ли самоубийственная активность человечества (чудовищное накопление ядерного оружия и разрушение окружающей среды) таким же гипертрофированным развитием, как рога некоторых трицератопсов или клыки саблезубого тигра? Наконец, не является ли этот тупик возможным концом эволюции разумных видов во Вселенной, возможным объяснением их молчания? Исходя из точки зрения, что мозг — всего лишь одно из бесконечного множества изобретений эволюции и что он может заводить виды, обладающие им, в эволюционный тупик, мы можем, во-первых, лучше осознать место Человека во Вселенной и, во-вторых, объяснить, почему мы не видим «космических чудес».

«С тех пор, как эти строки были написаны, прошло более десятка лет, — отвечает Кардашев. — Это время было отмечено не только большими достижениями астрономии, но и великими социальными переменами». Иными словами, наша цивилизация уже не стоит на пороге ядерной войны. Может, и экологический кризис преодолеем. И почему мы должны думать, что другие цивилизации обречены повторять наши ошибки?