Ценностный аспект процесса модернизации: сравнение ценностей россиян и европейцев

Основные теоретические положения и выводы диссертационного исследования изложены автором в 7 статьях (в том числе в 3 статьях в журналах из списка ВАК РФ и одной публикации на английском языке) в научных журналах общим объемом 3 п. л., а также докладывались автором на конференциях: I Международной научно-практической конференции «Другое образование: взаимодействие общества, семьи и образовательных организаций в эпоху перемен» (Россия, г. Москва, 2013 г.); Международной заочной научно-практической конференции «Современные тенденции в образовании и науке» (Россия, Тамбов, 2013 г.) с двумя докладами; Ежегодной конференции Сообщества профессиональных социологов (Россия, г. Москва, 2013 г.); на IV Всероссийском социологическом конгрессе «Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие» (Россия, г. Уфа, 2012 г.).

Во введении обосновывается актуальность темы исследования; определяется степень научной разработанности проблемы; раскрываются цель, задачи, формулируются объект и предмет исследования, а также основные положения диссертации, выносимые на защиту; указываются научная новизна и практическая значимость работы, гипотезы исследования, а также эмпирическая база исследования.

В первой главе «Модернизация как процесс эволюции ценностей» рассматриваются теоретико-методологические подходы к анализу процессов модернизации, обсуждается роль культуры в социально-экономическом развитии, культурные различия россиян и европейцев в контексте модернизации, роль ценностей в процессе модернизации российского общества.

Диссертантом анализируется эволюция понятия «модернизация» от понимания его в классическом смысле, как перехода от традиционного общества к индустриальному в работах О. Конта, Г. Спенсера, М. Вебера, Э. Дюркгейма, Ф. Тенниса, до современных трактовок в работах Ш. Айзенштадта. В этих работах наблюдается отход от отождествления модерна с западным обществом, признаются возможности различных путей модернизации. Автор разделяет основы концепции «множественности форм модерна» (multiple modernities), предполагающей дифференциацию главных элементов культурных и ценностных систем. Основными целями политики модернизации являются безопасность государства и общества, устойчивое функционирование их структур, повышение качества жизни населения, реализация прав и свобод человека в качестве высшей социальной ценности. Концепция множественного модерна (multiple modernities) не исключает заимствования и освоения успешного опыта других стран, однако предполагает такие общие черты развития, как увеличение степени личной свободы, расширение областей человеческой деятельности, творчества и независимости.

Проведенный диссертантом анализ показывает, что модель «догоняющей» модернизации в современных условиях неприменима в отношении большинства обществ. Развитие не может рассматриваться только как достижение ряда производственных, экономических показателей. Модернизационные изменения проходят более успешно, если культура общества стимулирует у своих представителей стремление к высокому образовательному уровню и профессионализму, рефлексию по отношению к авторитетам и самому себе, рационализм, способность к сотрудничеству и взаимодействию, устремленность в будущее, стремление к самосовершенствованию, саморазвитию и самореализации. Если же национальный менталитет, институты, традиционные поведенческие модели не поощряют инициативу и экономическую активность, не поддерживают стремление к самостоятельности и творчеству, то развитие наталкивается на ограничения, поставленные культурой, и его темпы замедляются. Культура, выраженная в вековых, привычных моделях поведения, в основе которых лежат неосознаваемые привычные образцы поведения, может как содействовать этим процессу развития, так и притормаживать его.

Любой сценарий модернизации России не может игнорировать особенности национального стиля, такие, как низкая правовая культура, присущая российскому обществу, неуважительное отношение к закону и необязательность его исполнения у представителей власти, коррупция во властных структурах сверху донизу. Необходимо учитывать несовершенство начальных условий модернизационного проекта: последствия массового поточного производства, разрушение традиционных сообществ, и атомизацию населения, как следствие, снижение доверия, невозможность опоры на традиционные сложившиеся связи между членами сообщества. В планах развития должны быть учтены и сильные стороны культуры – способность людей идентифицировать себя с обществом, в котором они живут, заинтересованность в его усилении, ориентация на достижение.

В настоящей работе под культурой понимается «логически связанная система ценностей, установок и институтов, влияющая на все аспекты личного и коллективного поведения»¹⁸.

Автором показано, что в современных исследованиях культура неизменно включается в число условий модернизации в экономической и политической областях. Однако в исследованиях культура может выступать и в качестве зависимой переменной, объект трансформационного воздействия со стороны изменяющегося общества. Выделены две противоположные точки зрения: согласно одной, культура – определяющий, часто препятствующий фактор социального, политического, экономического развития, согласно другой – основой развития являются индивидуальные устремления граждан, признается приоритет личной выгоды, «рационального выбора».

Диссертантом сделан вывод о том, что культура формирует институты, которые затем влияют на экономическое поведение. Под «институтами» понимается устойчивое сочетание норм и санкций за их несоблюдение, а также практики их реализации. Обсуждается тезис Табеллини¹⁹ о том, что функционирование современных институтов определяют индивидуальные ценности и убеждения о границах норм хорошего поведения. Показано, что культурные традиции устойчивы, они в значительной степени формируют политическое и экономическое поведение граждан в современных обществах. В некоторых случаях устойчивые традиции могут затруднять успешное институциональное строительство. В связи с этим актуализируются проблемы соответствия традиционных ценностей требованиям модернизации российского общества.

В диссертационной работе делается вывод, согласно которому культура влияет на успешность того общества, представители которого являются ее носителями. Высказывается предположение, что, несмотря на разнообразие подходов, описывающих причины и сущность культурных отличий, существуют свойства, общие для различных культур, способствующие эффективности экономики, росту качества жизни населения. Поиск «идеального культурного типа» ведется исследователями различных научных направлений, эта задача находится в поле междисциплинарных исследований, результаты которых обосновывают положение о том, что социально-экономическое развитие стран зависит не только от наличия ресурсов и качества управления ими, но и от культурных ценностей, разделяемых населением.

Ценности – убеждения, руководящие принципы жизни, формирующие основы поведение и образ жизни человека. Ценности представляют собой элемент культуры и лежат в основе нравственных принципов. Становление ценностей – это социальный процесс, в котором задействован исторический опыт людей и устойчивые практики. Ценности формируются под влиянием конкретных условий жизни людей. Отсюда различия в иерархии систем ценностей поколений в рамках одной культуры.
На основе анализа работ Н. А. Бердяева, Л. С. Васильева, Н. Я. Данилевского, И. А. Ильина, К. Касьяновой, А. С. Панарина, Ф. А. Степуна, С. Хантингтона диссертант рассматривает особенности русской и западноевропейской культуры. Культурные отличия Запада и России объясняются различием географических, природных условий, традиционных типов хозяйствования, отношением к собственности и государству. Западный культурный тип характеризуется такими чертами, как педантизм, добросовестность, дедуктивная строгость, осторожный эмпиризм, индивидуализм и экономический рационализм. В основе благосостояния и конкурентоспособности Запада лежит рационалистическое мировоззрение, имеющее в основе научный метод изучения и осознания окружающего мира. В российской культуре поощряется удаль, риск, азарт, эмоциональность, открытость, обостренное чувство социальной справедливости. Положение России между западной и восточной культурными традициями привело к мобильности русской культуры в освоении и видоизменении различных инокультурных образцов.

В исследованиях А. С. Ахиезера отмечается другой эффект движения России между двумя культурами, представленный как раскол – «патологическое состояние общества, характеризуемое противоречием между культурой и социальными отношениями, между субкультурами одной культуры»²⁰.

Отмечено, что одной из ключевых особенностей российского общества является незавершенность в нем процессов социокультурной модернизации, несформированность экономической рациональности, характерной для рыночной экономики. В общественном сознании доминирует идея сильного государства. Слияние государственной власти и собственности по-прежнему воспринимается в России как норма. Сохраняется на ценностном уровне и приоритет интересов общности над правами индивида. Однако было бы неверно игнорировать изменения, происходящие в российской культуре: в России, уже сформировалась достаточно массовая (свыше 20%) группа приверженцев иной нормативно-ценностной модели.

Обобщая результаты современных междисциплинарных исследований влияния культуры на социально-экономическое развитие, в работе сделаны следующие выводы:

1. 
   Ценности – образование, стремление многого добиться в жизни, трудовая этика, личные заслуги, бережливость, аккуратность, пунктуальность, честность, обеспечившие лидирующие позиции стран Западной Европы, — определяют культурный тип, способствующий развитию.
   
2. 
   Общество экономической эффективности отличает взаимное доверие и взаимное уважение его членов, финансовая «прозрачность», строгие производственные стандарты, конкуренция. В нем распространено уважение к закону, обеспечена возможность инвестировать в свое будущее, созданы условия для внедрения инноваций. На индивидуальном уровне уверенность в своих силах, убежденность, что напряженная работа, обеспечит желаемый уровень и качество жизни, мотивирует трудовые достижения и стимулирует инновационную и экономическую активность.
   
3. 
   В культуре развития поощряется способность к установлению связей, стремление к получению актуального образования и новых навыков, терпимость и готовность к соучастию, ожидание того, что члены данного сообщества будут вести себя достойно и честно, готовность к взаимопомощи, соответствие его поведения общепризнанным нормам.
   

Диссертант обобщает выделенные отечественными исследователями аспекты отношения россиян к модернизации. Результаты исследования свидетельствуют о том, что россияне понимают необходимость модернизации, но не считают, что она обязательно должна идти по западноевропейскому пути.

Автор обращает внимание на то, что в последние десятилетия в результате появления и распространения информационных технологий, возникновения интернет-пространства Россия вовлекается в процессы глобализации. Умножаются контакты между странами, обостряется конкуренция между ними. Кардинально меняются условия эволюции менее развитых в экономическом отношении стран мира, что сделало невозможным анклавные модели развития, которые, по мнению Н. Е. Тихоновой до последнего времени реализовывала и Россия²¹. Автор предполагает, что повышение открытости и прозрачности государственных институтов, различных общественных структур средствами Интернет-технологий усиливает включенность граждан в процессы модернизационной изменений. Интенсивность взаимообменов между людьми возрастает, а значит, увеличивается влияние внешних дискурсов на их убеждения и ценностные установки. Современные технологии провоцируют изменения культуры, способствуют сближения разных культур в глобальном масштабе, но при этом разрушают синергетичность культуры, способствуют дифференциации культур в масштабах одного общества.

Вторая глава «Компаративный анализ ценностных структур россиян и европейцев» посвящена анализу результатов межстрановых исследований ценностей россиян и европейцев с позиции их отношения к модернизационной преобразованиям. Компаративный (сравнительно-исторический) метод позволил выявить общие закономерности культур и социальных процессов, провести сравнение ценностей населения европейских стран и России. Валидность сравнения достигается путем систематизации, классификации и типологизации ценностей как ключевых составляющих культур.

Диссертантом обобщены результаты наиболее значимых межстрановых исследований ценностей ²², которые, с одной стороны, констатируют схожесть ценностей россиян и европейцев, а с другой подчеркивают значимые различия в структуре ценностей россиян и европейцев. Результаты обобщения позволяют выделить тип среднестатистического россиянина — это человек, для которого (в сравнении с жителями других европейских стран) характерна более высокая осторожность и более выраженная потребность в защите со стороны сильного государства, слабее выражены потребности в новизне, творчестве, свободе и самостоятельности. Анализ результатов межстрановых исследований ценностей позволил показать отставание России от жителей западноевропейских стран по следующим позициям: европейцы более удовлетворены своим трудом и жизнью в целом, они чаще отмечают достаточность доходов, удовлетворены уровнем демократии во властных структурах.

Обобщая методологические подходы, использованные исследователями, автор отмечает, что современные направления исследований и сопоставления ценностей связаны с переходом от сравнения средних показателей по странам к изучению ценностей на индивидуальном, групповом уровне, выделению ценностных типов, классов, ценностных комплексов, при сравнении ценностей населения различных стран, учету их внутренней ценностной неоднородности.

В диссертации показано, что исследования, посвященные межпоколенным сравнениям ценностей россиян и европейцев, выявляют наибольшие, в сравнении с другими постсоциалистическими странами, различия между российскими молодежью и представителями среднего и старшего поколений. У российской молодежи сохраняются типичные черты национального характера, которые проявляются в выборе ими тех же ценностей («доброжелательность», «помощь и милосердие», «самопожертвование», «сострадательность» и др.). Молодежь более ориентирована на индивидуалистические ценности, более самостоятельна и нацелена на конкуренцию. Выявлена ориентация на мобильность молодых россиян, при этом их вектор мобильности направлен скорее на Запад, чем на перемещения внутри страны. Ориентация молодежи на самостоятельность не противоречит ее ориентации на универсализм и доброту, которые объединяют их с другими поколениями. Молодые россияне отличаются от своих европейских сверстников: они активнее, чем большинство европейцев, стремятся к признанию своих достижений, ориентированы на успех и материальную обеспеченность. У них менее выражено стремление к получению удовольствий от жизни, ниже, чем у европейских сверстников, стремление к взаимодействию с людьми на основе взаимопомощи, компромисса, взаимопонимания. По ценностям, связанным с обеспечением безопасности со стороны государства, приверженностью традициям, со стремлением самостоятельно принимать решения, рисковать, относиться ко всему творчески, на европейских сверстников чаще похожа российская молодежь, нежели пожилые россияне. По уровню стремления к успеху, материальному благополучию и власти, а также сотрудничеству и взаимопомощи, наоборот, на своих европейских сверстников пожилые россияне похожи чаще, нежели молодежь.

Третья глава «Ценности россиян и европейцев по показателям модернизации (на основе данных ESS)» посвящена обоснованию и описанию методики исследования, анализу ценностей россиян в сравнении с ценностями населения скандинавских стран.

В работе реализован вторичный анализ данных Европейского социального исследования. Преимуществом базы ESS является высокая надежность данных, их представительность для отдельных стран, а также общедоступность²³. 

На основе данных ЕSS (в работе использованы данные 5-ой волны исследования (2010 г.)) осуществлено сравнение ценностных предпочтений двух возрастных когорт россиян и тех же возрастных когорт четырех европейских стран (Финляндии, Норвегия, Швеция, Дания).  Для выделения стран-лидеров использованы данные доклада ООН об индексе человеческого развития, сведения о распространении образования, демократичности институтов, уровне доверия в обществе, уровне коррупции и справедливости распределения расходов²⁴, данные рейтинга по конкурентоспособности Международного экономического форума²⁵, данные А. Аузана²⁶, рейтинг стран, составленный английским деловым журналом «Экономист» (The Economist)²⁷. Ранжирование стран выявило, что лидерами социально-экономического развития в современном мире по всем индексам являются Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания.

Для выделения ценностей, способствующих модернизации общества в ее современном смысле, автором используется типология, разработанная аргентинским социологом Мариано Грондоной. В типологии выделено двадцать пять пунктов, по которым предлагается анализировать степень «содействия» культур социально-экономическому развитию. Культуры, благоприятные для экономического развития, противопоставлены культурам, противящимся такому развитию²⁸.

Из двадцати пяти пунктов типологии Мариано Грондоны подобран аналог базы данных ESS для одиннадцати пунктов (в авторской терминологии «факторов прогресса»), и вначале проанализированы значения средних величин по 11 пунктам в 5 странах (Россия и Скандинавские страны), а затем выполнен такой же анализ для двух возрастных групп: группы среднего поколения (40–45 лет) и молодежи (18–23 лет).

Применив однофакторный дисперсионный анализ ANOVA (с использованием критерия Тамхена), устанавливается, является ли различие средних в нескольких группах стран статистически значимым.

Для того, чтобы избежать громоздкости рассуждений, за которой может быть утерян их смысл, в работе дано краткое обозначение «факторов прогресса» и их смысловых аналогов в базе данных ESS: религия – религиозность, отрицательно коррелирующая с развитием; богатство – стремление к накоплению дорогих вещей и денег; моральный кодекс – поведение, порождающее доверие, стремление не совершать поступков, которые другие люди могли бы осудить, стремление соответствовать правилам; труд/достижение – труд как средство достижения благополучия и хорошей жизни; предприимчивость – способность к новаторству, творчеству; готовность к риску – стремление рисковать, в сочетании с готовностью учитывать факты оборачивается способностью оценивать шансы, просчитывать степень риска; новаторство – открытость к новому, готовность попробовать разные занятия; радиус доверия и идентификации — отождествление себя с другими членами общества, чувство общности, убежденность, что большинству людей можно доверять; общественные связи — способность людей к сотрудничеству, возможность получить помощь и поддержку от коллег, друзей, знакомых; власть — удовлетворенность демократичностью власти; взаимоотношение полов — равноправие мужчин и женщин, в том числе при найме на работу.

Используя базу данных ESS, диссертант, проводит сравнение данных по России с данными, полученными по скандинавским странам (Финляндия, Швеция, Норвегия и Дания).

В работе выявлено шесть ценностных позиций (из одиннадцати рассматриваемых), по которым соответствующие им средние значения ценностей россиян отличаются от всех выбранных европейских стран. Россияне больше стремятся к накоплению материальных благ, что вполне объяснимо радикальным отличием в уровне благосостояния и нестабильностью жизни значительного числа россиян на протяжении последних десятилетий. У россиян, в среднем, менее выражено стремление придумывать новое и подходить ко всему творчески.

 Россиянам присуще более низкое, чем у европейцев, ощущение общности, взаимного доверия, взаимопонимания, что, как правило, свойственно периодам радикальных социальных трансформаций. Российские оценки удовлетворенности демократичностью власти значительно уступают западноевропейским. Россияне демонстрируют патриархальные установки по вопросу равенства полов, считая, что мужчины должны иметь преимущество перед женщинами при приеме на работу в условиях нехватки рабочих мест.

Две возрастные когорты россиян сравниваются по тем же шести ценностным позициям. Выясняется, что россияне советского поколения чаще, чем европейцы, стремятся всегда вести себя правильно, не совершать поступков, достойных осуждения. Российская молодежь считает себя более религиозной, чем западноевропейская, более ориентирована на достижение материального благополучия и «правильное» поведение, характеризуется меньшей открытостью к новым занятиям и неожиданным перспективам. В молодежной среде сохраняется тенденция к более низкой степени доверия и способности к сотрудничеству, более низкой оценке демократичности власти. Сохраняются и патриархальные установки по отношению к равенству полов.

Гипотеза о том, что представители среднего поколения россиян, по сравнению со скандинавами того же возраста, менее предприимчивы, меньше склонны к новаторству, демонстрируют более низкое ощущение общности, более низкую степень доверия, подтверждена частично, так как значимых различий по «новаторству» не наблюдается. По остальным позициям – «предприимчивости», «взаимодействию», «степени взаимодоверия» – гипотеза подтверждается: для россиян данной возрастной группы характерен более низкий потенциал сотрудничества с другими людьми для решения общих проблем, более низкий уровень доверия другим людям. Кроме того, анализ позволил выявить значимые различия россиянами и европейцами среднего возраста по таким позициям как «религиозность», «общественные связи», «демократичность власти», «взаимоотношения полов».

Гипотеза о том, что российская молодежь ближе к западноевропейской молодежи по оценке демократичности власти, ценностям равенства полов, потенциалу сотрудничества, творчества, открытости к новому, чем среднее поколение получила свое подтверждение. При этом необходимо отметить, что российская молодежь менее расположена доверять другим людям и взаимодействовать ими, чем их западные сверстники. Кроме того, мы выявили в молодежной среде значимые различия по позиции «новаторство». Молодые россияне обладают меньшей открытостью к новым занятиям, чем молодые скандинавы. Выявлено, что российская молодежь более религиозна, чем западноевропейская, более ориентирована на накопительство и «правильное» поведение.

Социализация в условиях радикальных общественных преобразований сделала молодых россиян менее доверчивыми и менее способными к сотрудничеству для решения проблем, чем средневозрастная и старшая когорта. Однако те же условия способствовали развитию в этой группе таких качеств как самостоятельность, стремление к материальному благополучию. Молодые россияне ориентированы на труд как средство достижения материальных благ. Они в большей степени, чем старшие группы склонны к риску, открыты для нового. Они менее религиозны, более критичны в отношении власти, но при этом менее предприимчивы, чем среднее поколение.

Несмотря на то, что по многим показателям молодые россияне все еще уступают западноевропейским сверстникам, они ближе к ценностям стран-лидеров, чем средневозрастная или старшая группа. Российская молодежь, в отличие от людей старших поколений демонстрирует большую готовность к принятию на себя ответственности, как за успехи, так и за неудачи совершаемых действий²⁹. Эта тенденция, если она утвердится как устойчивая, может оказать влияние на увеличение общекультурного модернизационного потенциала российского общества.