Cергей Лукяненко
жүктеу/скачать 1.98 Mb.
|
| Или отправиться куда-нибудь в тёплые края – не слишком, впрочем, дальние. Вполне годилась Ялта, Одесса или Севастополь. Мартин как-то очень отчётливо представил себе Ялту, спускающиеся к морю улочки, маленький кабачок у нижней станции канатной дороги, где так приятно выпить розливного портвейна завода «Магарач» перед тем, как прогуляться по берегу уже прохладного, но все ещё доступного для закалённого купальщика моря… Мартин даже ухмыльнулся – криво, но с облегчением. Выбросить из головы Ирину. Завести лёгкий курортный роман – обязательно с замужней дамочкой, приехавшей на отдых и не настроенной на длительные отношения. Пить много крепкого вина. Курить старую вересковую трубку – бюджетный, но приличный «Stanwell» с серебряным колечком у чубука. Покупать у кавказцев съедобный лишь в горячем виде шашлык. Обязательно купаться голым по ночам. Кормить с балкона засохшим лавашем прожорливых чаек. Живописным южным нищим подавать мелочь, а детям покупать мороженое. Вечерами немножко смотреть телевизор, а может быть, даже ходить в кино и на концерты увядших поп-звёзд.
И через пару недель вернуться в Москву успокоенным, расслабившимся, выбросившим из головы чужие миры, чужие проблемы и чужие страхи. Все это Мартин обдумывал, стоя в очереди на паспортный контроль – уже за стенами московской Станции. Народу было много, большей частью люди, но встречались и занятные Чужие. Против обыкновения Мартин за ними не наблюдал в попытках почерпнуть что-нибудь полезное из внеземной психологии, а мечтал о Ялте, мимолётных радостях бархатного сезона… или октябрь месяц – это уже не бархатный сезон? Все равно только Ялта! Украинская горилка «Nemiroff», николаевское пиво, любимая трубка, горячие женщины всегда и погружение в прохладное море однократно. Паспортный контроль сегодня тянулся невыносимо долго. Мартина продержали минут двадцать – завис компьютер, и паспорт таскали к другому контрольному пункту, где тоже имелась своя очередь. Но Мартин, как и любой россиянин, хоть однажды прошедший через Шереметьево-2, был терпелив и на задержки не роптал. Наконец паспорт проверили, въездную визу поставили, Мартин прошёл за воротца и огляделся в поисках такси. Искать машину и торговаться не пришлось. Родина уже ждала его – в лице Юрия Сергеевича, одетого в лёгкий серый плащ и крутящего на пальце ключи от старенькой серой «волги». – Куда ехать? – строго улыбаясь, спросил Юрий Сергеевич. – Куда прикажете, – без спора садясь в машину, ответил Мартин. Рюкзак и зачехлённый винчестер он бросил на заднее сиденье. – Вот это вы правильно сказали, – кивнул чекист. Они покрутились немного по переулкам, как-то очень ловко выскользнули к храму Христа Спасителя и помчались в центр. – Что ж вы так, Мартин? – укоризненно спросил Юрий Сергеевич, нарушив неловкое молчание. – Мы к вам – со всей душой. Так хорошо поговорили, я начальство уверил – товарищ Дугин сразу сообщит, если что интересное случится. А вы? – А я не знал, что сообщать, – мрачно ответил Мартин. – Кем вы меня считаете? Ясновидящим? Возникла догадка… совершенно дурацкая… – Ну-ка, ну-ка! – подбодрил его Юрий Сергеевич. – Ирина в письме отцу передала привет собаке… назвав её Гомер. А собаку зовут Барт. – Не улавливаю связи, – признался чекист. – Это из мультика, – начал объяснять Мартин. – Там целая семейка… Он поведал Юрию Сергеевичу всю цепочку своих догадок, приведших его на планету Мардж. – Негусто, – признался Юрий Сергеевич. – Признаю, негусто. Вилами по воде писано. И всё-таки вам надо было позвонить мне. – Я решил проверить, – упрямо сказал Мартин. – А там… все закрутилось. Ко мне набился в друзья геддар… – Вот как? – оживился чекист. – Это вы отдельно расскажете, геддары – наши естественные союзники в галактике. – Юрий Сергеевич, – не выдержал Мартин. – Я все расскажу. Нечего мне скрывать, поверьте, кроме собственной дури и невезучести! Но сейчас я очень хочу есть. – И?.. – невинно улыбаясь, спросил чекист. – Вы как, в свободное от основной работы время «бомбите» или по долгу службы? – спросил Мартин. – Если первое, то поехали в какой-нибудь ресторанчик. – Сейчас – исключительно по долгу службы, – не обидевшись, ответил Юрий Сергеевич. – Так что поедем мы, Мартин Игоревич, в большое серое здание со строгими дяденьками у входа. Мартин вздохнул и решил больше чекиста не подначивать. Но когда они остановились у большого серого здания напротив хорошего книжного магазина «Библиоглобус», куда Мартин каждый месяц выбирался за новой порцией чтива, в нём опять что-то взыграло. Он полез за бумажником и вопросительно посмотрел на чекиста. – Ну откуда в вас эта злость, это ехидство? – с горечью спросил Юрий Сергеевич. – У вас что, злое ГБ прадеда репрессировало? Дед в диссидентах ходил, Солженицына на антресолях прятал? Отец по делу шпионов-экологов срок получил? Или вы считаете, будто государство способно существовать без контрразведки? Если хотите знать, Мартин, я порой и впрямь «бомбить» выезжаю! В свободное от работы время. Потому что на службе получаю в десять раз меньше, чем вы имеете… конечно, если брать реальные заработки, а не сумму, с которой вы платите налоги… Мартину и впрямь стало стыдно. Он спрятал бумажник, помедлил секунду и честно сказал: – Простите. Завёлся… едва вышел из Станции – и сразу к вам в объятия. Меня ведь и в очереди специально задержали, верно? – Верно, – кивнул Юрий Сергеевич. – Но неужели официальная повестка обрадовала бы вас больше? Мартин подумал и покачал головой. – А накормить я вас накормлю, – все ещё с ноткой неодобрения отозвался Юрий Сергеевич. – Чтобы не кинулись, выйдя от нас, в ближайшую правозащитную организацию… рассказывать о ГБ, которое морит голодом задержанных. Чекист не соврал. Пройдя «строгих дяденек», оказавшихся на поверку строгими тётеньками, они спустились на старом лифте куда-то вниз, в подземные глубины Лубянки, и против ожиданий Мартина оказались не в мрачных застенках, а в уныло-казённом коридоре, который вывел их к вполне уютной столовой. С выщербленными коричневыми подносами в руках они встали в короткую очередь и двинулись обычной дорогой неприхотливого едока – от чисто вымытых, но мокрых вилок и ложек в пластиковых корытцах к компоту в стеклянных стаканах и облачённой в белый передник девушке за кассой. От давно забытой атмосферы общепита Мартин неожиданно пришёл в полнейший восторг. Он взял себе яйцо под майонезом – две половинки на тарелке, заляпанные ложкой майонеза; взял сельдь под шубой – хотя и был твёрдо уверен, что в сельди будут кости; салатницу с винегретом, на вид очень свежим и даже вкусным. На первое Мартин соблазнился украинским борщом – к нему полагались очень правильные на вид пампушки, щедро натёртые чесноком и посыпанные зеленью. В борще плавало несколько хороших кусочков мяса, да и шедший впереди Юрий Сергеевич взял борщ без колебаний – а уж он-то здесь был завсегдатаем. Второе разнообразием не блистало – полтавские котлеты, голубцы – представлявшие собой те же самые котлеты в капустном листе, неизменный общепитовский гуляш – ничего общего с правильным гуляшем не имеющий, и антрекот с тушёной капустой. Мартин взял антрекот. На десерт он, повинуясь все той же умилительной атмосфере давно забытого праздника вкуса, взял кекс, стакан компота и кусочек желе на тарелке. – Ну вы и горазды покушать, – глянув на его поднос, заметил Юрий Сергеевич. Сам он обошёлся борщом и голубцами. Кассиршу чекист попросил: – Нам вместе посчитайте, Людочка. Мартин решил запротестовать и полез в карман за деньгами, но когда увидел, что по ценам столовой его обед стоил меньше доллара, смутился и позволил себя угостить. В конце концов чекист имел право на ответную колкость. За едой, не сговариваясь, о делах не упоминали. Дружно съели борщ, потом салаты – покаявшись в чревоугодии, Мартин отказался от сельди под шубой и отдал её чекисту. Антрекот был вполне сносен, а компот из сухофруктов – в меру охлаждён и потому приятен. Желе Мартин только поковырял, после чего сказал: – Всегда так, когда голодный… глазами все бы съел…– Юрий Сергеевич усмехнулся, дотянулся до соседнего, пустого столика и ловко выдернул из вазочки тощий пучок разрезанных на треугольники салфеток. – А вы обуздывайте себя, Мартин. Не старайтесь откусить больше, чем сумеете переварить. Мартин, все ещё пребывая в виноватом настроении, на колкость не среагировал. Но следующую, если она последует, решил уже не спускать. На дворе, чай, не тридцать седьмой год! После обеда Юрий Сергеевич провёл его в кабинет – по ряду мелких признаков Мартин понял, что помещение это никому конкретно не принадлежит, а используется для работы с задержанными. Жалко, конечно, что чекист не пожелал вести его в свой кабинет – очень многое о Юрии Сергеевиче сказали бы такие детали, как материал письменного стола, размер портрета президента, наличие или отсутствие ковра на полу, количество телефонов и вид из окна. Пока Мартину никак не удавалось определить звание и должность чекиста, и это его огорчало. Всё-таки с капитаном и полковником, а именно в таких рамках Мартин числил Юрия Сергеевича, вести себя стоило по-разному. – Я подполковник, – сказал Юрий Сергеевич, будто уловил ход мыслей Мартина. – Мне сорок два года. Боюсь, полковника получу лишь перед пенсией. У меня трое детей, которых я почти не вижу, жена, которой давным-давно надоел мой график, старенькие родители в Пензе – второй год не соберусь проведать. И ещё у меня любимая работа. Дурацкая любимая работа – искать в галактике артефакты… чудеса. То, что может пойти на пользу родине. Я патриот, понимаете? Не бритоголовый нацист, не ультралевый, не ультраправый. Люблю свою страну – вот и все… Он сделал паузу и поинтересовался: – Вам смешно? Мартину было стыдно. Он опустил глаза. – Ключники, – неторопливо продолжал Юрий Сергеевич, – щедро кормят Землю технологиями. Благодаря им практически ликвидирован голод. Жизнь стала безопаснее, сытнее и, вот ведь парадокс, интереснее! России повезло – у нас три Станции, оттого и арендная плата достаточно высока… впрочем, вы все это понимаете не хуже меня. Мартин понимал. – Но я не верю в бесплатные пирожные, – продолжал Юрий Сергеевич. – Хоть убейте – не верю! Даже если для ключников эти пирожные – крошки с обеденного стола. Им что-то нужно, Мартин. От нас, от геддаров, от аранков, от гуманоидов и негуманоидов… рано или поздно они выставят счёт. – Это может быть эксперимент, – заметил Мартин. – Или развлечение. Мы заводим собачек, кошечек… а ключники завели себе кучку малоразвитых цивилизаций. И забавляются. – Есть такая версия, – согласился чекист. – Но и забавы могут наскучить. Тогда Станции исчезнут так же легко и быстро, как появились. Нам ведь не давали никаких гарантий, что транспортная сеть будет работать вечно. Самая старая из известных нам Станций построена восемьдесят шесть лет назад. Это секунды… по историческим меркам. – Я полагал… – начал было Мартин. – Восемьдесят шесть лет. Остальное – ложь, – обрезал Юрий Сергеевич. – Итак, мы живём в очень неустойчивом и ещё не сложившемся мире, полностью зависящем от ключников. Добры они или злы? Умны – или пользуются чужими технологиями? У нас нет ответов, и мы должны готовиться к худшему. – И начать производство святой воды, если вдруг запахнет серой… – процитировал Мартин. – Уважаю эрудицию, – кивнул Юрий Сергеевич. – Правильная позиция, замечательно изложенная. Мы, кстати, проводили эксперимент по воздействию на ключников освящённой воды и вина… Мартин вытаращил глаза. – Никакой реакции, – вздохнул чекист. – Впрочем, и это ничего не значит. Ключники в любом случае вне наших возможностей… приходится работать с другими расами. И мы кое-чего добились. Есть неофициальное торговое соглашение и неофициальный пакт о сотрудничестве с Советом мэров аранков. Есть контакты с патриархом геддаров. Есть ряд любопытных артефактов… неизвестно кому принадлежащих. Много чего есть, Мартин! Но ситуация с Ирой Полушкиной потенциально самая многообещающая. – Как-то слабо вы её разрабатываете в таком случае, – заметил Мартин. – А?.. Юрий Сергеевич отвёл глаза. – На свой страх и риск? – спросил Мартин. – Или грудь в крестах, или голова в кустах? – Да будь моя воля, – неожиданно завёлся Юрий Сергеевич, – все наши агенты с правом работы в галактике искали бы девчонку! Думаете, я сел задницей на дело и никого к нему не подпускаю? Мартин ждал. Неприметный человек среднего роста и заурядной внешности тоже ждал – пока Мартин ни сдался и не покачал головой. – Есть мнение, – сообщил Юрий Сергеевич, – есть мнение на самом верху… спустить дело на тормозах. – Почему? – Досье попало к Ирине через её отца. В прошлом он был одним из ведущих наших аналитиков и до сих пор иногда работает с материалами. Ещё до исчезновения Ирины он выдал своё заключение… и с ним согласилась большая часть руководства. Мартин внимательно слушал. – По мнению Эрнесто Семёновича, – устало сказал Юрий Сергеевич, – ключники не являются подлинными Предтечами… гипотетической древней расой, когда-то контролировавшей галактику. Они – случайные наследники, получившие доступ к базе данных, а возможно, и готовым устройствам подлинных хозяев Вселенной. Те исчезли – и пока бессмысленно гадать куда. А ключники нашли… – Юрий Сергеевич на миг задумался, – склад? Библиотеку? Учебный центр? Мемориал? Флотилию этих знаменитых «чёрных звездолётов», на которых они исследуют звезду за звездой? Выбирайте любой пункт. И сейчас ключники не знают, что делать с обретённым могуществом. Они частично выполняют план настоящих Предтеч, связывают галактику единой транспортной сетью. Частично – развлекаются. Частично – ищут ушедшую сверхцивилизацию. Осторожно так ищут… с испугом. Как человек, поселившийся в пустом доме и терзаемый страхом, что вернётся подлинный хозяин… Все загадки, известные нам и перечисленные в досье, просто следствие неумелого обращения ключников с могущественной технологией Предтеч. Неудачные попытки овладеть древним знанием, эксперименты, ошибки… И если начать сейчас прицельно исследовать эти загадки, ключники испугаются. Последствия нетрудно представить. – Уничтожение Земли? – уточнил Мартин. – В самом гуманном варианте – отключение земных Станций от транспортной сети. Изоляция и последующий за ней хаос. Вы представляете, что начнётся, если ключники уйдут? Куда большая паника, чем от их появления! – Так, значит, Эрнесто Семёнович рекомендовал не изучать все эти… э… загадки? – уточнил Мартин. – Верно. Не запрещать изучение, а лишь не изучать специально. Если какой-либо независимый исследователь будет рыться в тайнах – это его личная проблема. Если загадками досье займётся государственная структура – это приведёт к беде. С выводами Полушкина согласились. Более того, аналогичное решение приняли европейское и американское правительства… как всегда, имелось какое-то особое мнение у французов, но кто их станет слушать? И вот после того, как решение было принято, Ирочка Полушкина прочитала папин отчёт. Возмутилась. Сделала какие-то свои выводы… прямо противоположные папиным. И решила восстановить справедливость. – Это факт? – уточнил Мартин. – Нет, это лишь частное мнение. Я посетил Эрнесто Семёновича после нашего ночного разговора… мы поговорили начистоту. Когда он нанимал вас, то ещё надеялся, что все обойдётся. После третьей смерти эти надежды пропали. Он считает, что Ирочке удалось… неясно лишь, каким образом, обмануть ключников и копировать себя. После этого ключники насторожились… и теперь уничтожают девчонок одну за одной. Разумеется, неявным образом. – И его решение? – спросил Мартин. – Не вмешиваться, – коротко ответил Юрий Сергеевич. – Ого, – только и сказал Мартин. – Это же его единственный ребёнок! – Он надеется, что ключники уничтожат шесть «лишних» девушек, а седьмой позволят вернуться. Это единственный шанс Ирины. – Одной из семи Ирин, – заметил Мартин. Юрий Сергеевич кивнул. – Как-то гнусно, – сказал Мартин. – Лотерея. Да и неизвестно, возможно ли в ней выиграть. – А вы предложите лучшее решение? – спросил Юрий Сергеевич. – Как я понимаю, вы искренне старались защитить девчонку. И результат? Четыре смерти у вас на руках. – Я вот думаю, – пробормотал Мартин, – нет ли в этом моей вины? Каждый раз Ирина умирала, когда я уже находил её. Каждый раз! Юрий Сергеевич не стал его щадить. – Возможно. Ключники все равно не позволят вернуться на Землю всем девушкам. Но у них был шанс прожить дольше – пока ключники не замечали, что вы опасно приближаетесь к разгадке тайны. – Надо их предупредить, – пробормотал Мартин. – Пусть две девчонки останутся жить в колониях? Вдруг их не тронут в таком случае? А одна вернётся… – Это я и пытаюсь сделать, – кивнул Юрий Сергеевич. – Это в моих силах. Все наши люди получили письма с инструкциями для Ирины. А вам, Мартин, больше вмешиваться не стоит. Это официальное пожелание. Даже если вас посетит очередная гениальная догадка – в каком мире находится девочка. Мартин кивнул. – Подписку с вас взять? – спросил Юрий Сергеевич. – Или так поймёте? – Я всё понял, – пробормотал Мартин. – Простите. Мне и впрямь очень… неловко. Юрий Сергеевич кивнул. – Знаете, что меня тревожит? – спросил Мартин. – Она вроде как наоборот… просила меня о помощи. Сказала, что их ещё три. Что хотя бы одна «должна». Не знаю уж, что именно должна… Сказала, что ключники «не властны»… не знаю, над чем. Что она пытается спасти галактику. – Ну и?.. – с иронией спросил чекист. Мартин кивнул: – Да, простите. Глупые детские фантазии. Я понимаю. Но Ирочка говорила серьёзно. – Мой семилетний сын очень серьёзно говорит, что будет президентом всей Земли, – сказал Юрий Сергеевич. – А старшая дочь… она чуть старше Ирины… уверена, что будет кинозвездой в Голливуде. – Но ведь вы всё-таки стали бы искать Ирину? – спросил Мартин. – Будь ваша воля – вы бы рискнули? Юрий Сергеевич ответил не сразу. – Я бы очень хотел, чтобы мой сын стал президентом Земли. Но пока он учится на тройки, картавит и иногда писает в постель. А дочь начисто лишена актёрских способностей. Между нашими желаниями и реальностью – пропасть, Мартин. И вы это понимаете! – Выпишите пропуск, – попросил Мартин. – Я всё понял. Юрий Сергеевич кивнул: – Надеюсь, что поняли… Очень надеюсь, что правильно поняли. Он посмотрел Мартину в глаза: – Если вы ещё раз помчитесь за Ириной – вас арестуют. – Я понял. Скажите, а откуда у вас информация о событиях на Дио-Дао? – Европейцы поделились, – мрачно ответил чекист, – союзнички… Кстати, сочли вас кадровым агентом. Очень возмущались, что не были информированы об операции. – Я больше не буду, – виновато сказал Мартин. Как должен чувствовать себя человек, узнавший, что по его вине погибли четыре ни в чём не виновные девушки? Мартин не знал ответа. Может быть, потому, что ему довелось преступить тот страшный рубеж, через который, к счастью, переходят немногие: он стрелял, желая убить, и желание его исполнилось. И что такое по сравнению с настоящим убийством цепочка случайностей, приводящая к гибели очередной Ирины Полушкиной? Можно ли вообще ощущать эту вину? Наверное, Мартина смог бы понять водитель «скорой помощи», который сбил пешехода, спеша доставить в больницу умирающего. Но у Мартина не было знакомых водителей, имеющих за спиной столь печальный опыт. Максимум – одна хорошая девушка, которой безумно не везло на старушек – те попадали под её машину каждые полгода, отделываясь, впрочем, переломами рук или ног. Девушке – грозе старушек – Мартин звонить не стал. И вообще чем больше он размышлял над своей ситуацией, тем в большее уныние приходил. Он совсем не чувствовал своей вины! Просто на душе (если допустить её существование) было погано… Хорошо бы, конечно, сходить в церковь и поведать свои печали мудрому батюшке. Такому, чтобы и пожурил, и успокоил… Но Мартин никогда не был человеком «воцерковленным», как это принято называть в России, а к тому же и мнение священника вполне мог себе представить. «Ты их не убивал? Ты не предполагал, что твои поступки приведут к их смерти? Так иди с миром и не греши!» Но нет, всё-таки хотелось Мартину почувствовать свою вину. Хотелось помучиться, покаяться и пережить катарсис. Неизбывно это стремление в русской интеллигенции, выпестовано великими писателями с девятнадцатого века и служит основной причиной алкоголизма, сердечно-сосудистых заболеваний и революционных настроений у лиц с образованием выше среднего. Так что, побродив по квартире с полчаса, мысленно поговорив с мудрым священником, шофёром-убивцем и Фёдором Михайловичем Достоевским, Мартин решительно взял трубку и позвонил Эрнесто Семёновичу Полушкину. Невольно многодетный отец взял трубку сразу. – Это Мартин, – коротко представился жаждущий катарсиса страдалец. Чем хороши редкие имена – не надо уточнять фамилию и отчество, не то что всяким Серёжам, Андреям, Димам и Володям. – Вы были на Мардж, – коротко сказал господин Полушкин. – Да, – признался Мартин. – Могу я подъехать? После короткой паузы Эрнесто Семёнович сказал: – Я вас не виню, Мартин. И понимаю, что вы хотели для Ирины лучшего. Но не попадайтесь мне на глаза… хорошо? Мартин представил себе Полушкина в гневе и кивнул: – Да. Конечно. Но я хотел бы рассказать, что случилось на Мардж… – Мне звонил… ваш куратор, – с лёгкой заминкой сказал Эрнесто Сергеевич. – Так что я в курсе случившегося. Вы, полагаю, тоже. Признаю, что это было и моей ошибкой – обратиться к вам за помощью и утаить часть информации. Мартин мысленно поблагодарил тихого подполковника Юрия Сергеевича и сказал: – Я очень виноват перед вами… – Вы ни в чём не виноваты, – отрезал Полушкин. – Просто забудьте о случившемся. А я буду ждать возвращения своей единственной дочери. Прощайте. И связь прервалась. – Железный мужик, – сам себе сказал Мартин, опуская трубку. – Железобетонный. Блин! Вот это нервы! Для успокоения собственных, более слабых нервов Мартин сходил на кухню и задумчиво смешал себе порцию джин-тоника. Дело это само по себе успокаивающее, пусть и нехитрое – тут главное взять правильный тоник с настоящим хинином, а не химическую отраву от ближайшей лимонадной фабрики. Но и порция благородного напитка успокоения не принесла. Мартин позвонил дяде. – Вспомнил-таки о старике, – сварливо поприветствовал его дядька. – Где тебя черти носят? Дома никого, мобильник отключён. Можно подумать, что ты по галактике шляешься! – Дела… – торопливо уводя разговор с опасной темы, сказал Мартин. – Прости, совсем я замотался. Слушай, мне совет нужен… Дядя сразу же подобрел. Давать племяннику советы он очень любил. – Ну? – Ситуация такая… – замялся Мартин. – Из-за меня погиб… один человек. – Ты идиот? – помолчав секунду, взревел дядя. – По телефону такие вещи? Надеюсь, не с мобильного звонишь? – Да нет, не беспокойся… – начал Мартин. – Поставил какую-нибудь хитрую штуку на телефон? – сразу помягчел дядя. – Скремблер вроде она называется? Большая любовь к хитрым технологиям сочеталась в дяде с некоторой наивностью в их отношении. Мартин это знал прекрасно. – Дядя… – Главное – избавиться от тела, – не стал впустую рассусоливать дядя. – Сможешь добыть литров десять концентрированной азотной кислоты? – Дядя, перестань! Я никого не убивал! Ты что! – в полной панике воскликнул Мартин. Ему даже почудился щелчок в линии, хотя он знал, что на его новой электронной АТС подслушивающее оборудование включается совершенно беззвучно. – Тут совсем другое. Ну… как ближайший аналог… я пытался помочь… не ввязаться в дурную историю. Меня не послушали. И прямо у меня на глазах… – Почему же ты говоришь, что виноват? – возмутился дядя. – Ну… не смог спасти. – Во Франции на днях экспресс TJV с путей сошёл, ты своей вины не чувствуешь? – деловито спросил дядя. – Это совсем другое! – возмутился Мартин. – Тут я был рядом, но помочь не смог. – А имел такую возможность? Поразмыслив секунду, Мартин твёрдо сказал: – Видимо, нет. – Так иди и больше не греши! – вынес дядя вердикт. Мартин понял, что всё-таки получил аудиенцию у здравомыслящего священника-самоучки. – Дядя, – попытался он снова воззвать к эмоциям. – У тебя такого не случалось – что умирает человек, ты вроде и не виновен, но чувствуешь себя виноватым? жүктеу/скачать 1.98 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|