Церковь отцов до 500 года нашей эры

Собор контролировали ультра-монтанисты. Кардинал Маннинг (бывший евангельский христианин) и другие составили депутацию для выработки черновика решений по доктринальным вопросам и постарались сделать так, чтобы никто из представителей меньшинства, сопротивлявшихся непогрешимости, не был включен в ее состав. Фактически, лишь один из двадцати четырех избранных в эту депутацию в последнюю минуту изменил свою точку зрения и начал выступать против непогрешимости!

Само решающее голосование происходило в июле 1870 года. Во время предпоследнего голосования по тексту три четверти епископов проголосовали за это решение. Депутация от меньшинства отправилась к папе и умоляла его принять более умеренную формулировку, но мольбы были безуспешными. Противники непогрешимости решили, что они не могут голосовать за это решение (так как это уже будет неубедительным) и не могли также и голосовать против него (так как это может вызвать скандал). Они написали папе, подтвердив свое мнение по этому вопросу. Они предупреждали папу, что покидают собор, чтобы не голосовать против него и возвращаются в свои епархии "огорченными по поводу печального состояния дел, чтобы найти там мир и спокойствие для возмущенной совести". На последнем голосовании меньшинство отсутствовало и решение было принято 533 голосами при двух голосах против.

Верно придерживаясь предания, полученного от начала христианской веры, ради славы Господа нашего Спасителя, для возвеличения католической религии и спасения христианского народа, с одобрения священного собора мы [т. е. Пий IX] учим и определяем, что божественно открытой догмой является: римский понтифик, когда он говорит ех cathedra (а именно, когда исполняя обязанности пастыря и врачевате-ля всех христиан и по добродетели его высшей апостольской власти, он определяет доктрину, касающуюся веры или нравственности, которой следует придерживаться Вселенской церкви) божественной помощью обетованной в нем в благословенном Петре, он обладает такой непогрешимостью, которую пожелал божественный искупитель для Своей Церкви для определения доктрины, касающейся веры или нравственности. Таким образом, эти решения римского понтифика необратимы сами по себе, а не по одобрению церкви.

Если же кто (да сохранит Господь) будет противоречить этому определению, да будет ему анафема.

"Церковь Христа". Глава 4

Здесь следует отметить несколько пунктов. Во-первых, только торжественные высказывания папы ex cathedra ("с амвона", т. е. как пастыря всех христиан - прим. ред.) должны считаться непогрешимыми. Во-вторых, непогрешимость простирается только на сферы богословия и этики. В-третьих, непогрешимость папы непосредственна, то есть исходит напрямую от Бога. Данное решение не требует, чтобы он консультировался или прислушивался к церкви, и его непогрешимость не зависит от одобрения епископами церкви. В-четвертых, здесь есть утверждение, что решение следует преданию от начала, но это утверждение не стоит воспринимать серьезно. Возражения против непогрешимости как раз и основывались на том, что она противоречит преданию. Отношение Пия выявляется в его ответе на вопрос одного из епископов на соборе:

"Предание? Я и есть предание".

В свое время все епископы приняли определение непогрешимости, некоторые лишь после нескольких месяцев переживаний. Некоторые французские оппоненты заметили перед собором, что католики могут различаться между собой по вопросу или непогрешимости папы, или непогрешимости собора, однако не может быть и иного мнения по вопросу, едины ли они. "Соборное решение, облеченное в согласие понтифика, или высказывание понтифика, принятое согласием епископов, - или в этом непогрешимость, или ни в чем более". Логическим шагом для католика было принять это определение. Но не все католики сделали этот шаг. Один из ведущих оппонентов непогрешимости, великий немецкий историк церкви Игнац фон Деллингер (Ignaz von Dollinger) отказался подчиниться решению и был отлучен от церкви. Из тех, кто отказался признать это решение, сформировалась "старокатолическая церковь".

Только лишь одно непогрешимое решение было принято с 1870 года. Это было решение 1950 года

*Muniflcentissimus Deus, о вознесении Марии на небеса. Многие полагали, что I Ватиканский собор станет последним собором. В соборах уже не было нужды, так как папа приобрел абсолютную власть. Но в 1961 году папа Иоанн XXIII созвал *П Ватиканский собор. На этом соборе были предприняты шаги в пользу усиления роли епископов.

Доктрина о папской непогрешимости, конечно же, не была принята Восточной православной церковью и протестантами. Вместо потока новообращенных, как предрекал Маннинг, это решение, без сомнения, только лишь увеличило разрыв между Римом и другими церквями. Сегодня это решение оспаривается даже в рамках самой католической церкви.

*Ханс Кюнг жестко писал против этого догмата. В одном из недавних исследований утверждалось, что решения I Ватиканского собора являются недействительными, так как на соборе отсутствовала свобода выбора, но эта точка зрения не снискала большой поддержки.

MUNIFICENTISSIMUS DEUS (1950)

Идея о том, что Дева Мария вознеслась, или была взята на небо (как Енох или Илия в Ветхом Завете), впервые встречается в сочинениях четвертого века. Постепенно эта идея обрела поддержку, и к концу восьмого века ее стали придерживаться на Востоке, в основном благодаря усилиям "Иоанна Дамаскина. Западу потребовалось больше времени, чтобы все люди окончательно уверовали в нее. В более недавние времена, с семнадцатого века, начинается движение в поддержку возведения этой идеи в ранг догмы. Это и было сделано в 1950 году папой Пием XII в апостольской конституции Munificentissimus Deus. В конституции не отмечено, умерла Мария или нет, до того как вознеслась на небо, то есть избегла ли она смерти или же была воскрешена. Большая часть, хотя и не все, католических богословов считает, что она на самом деле умерла.

Так как [Иисус Христос] был способен сделать [Марии] великую славу - сохранить ее от могильного тлена, то мы должны верить, что Он так и сделал... Величественная матерь Божья наконец восприняла, как высшую корону своих привилегий, что она должна быть сохранена невредимой от могильного тлена и, как и ее Сын до нее, победив смерть, должна быть вознесена в теле и душе к небесной славе, чтобы править там как Царица одесную своего Сына, вечного царя всех веков.

Доктрина о вознесении не только свидетельствует о (предполагаемом) историческом эпизоде в жизни Марии. Это также основание и ряда других, касающихся ее верований, а именно, что она является Царицей Небес и Посредницей, связывающей нас с Богом. За последние несколько столетий роль Марии в католичестве сильно возросла, хотя на *11 Ватиканском соборе и существовала оппозиция утверждению новых, касающихся ее определений. В 1891 году папа Лев XIII высказал в своей энциклике, что "все изливается на нас только через Марию, так как этого хочет Сам Бог. И так же, как никто не может приблизиться к всевышнему Отцу, кроме как через Сына, так никто не может и приблизиться к Сыну, кроме как только через Его матерь".

Как и в случае с доктриной о непорочном зачатии, определенной в булле *Ineffabihs Deus 1854 года, эта доктрина имеет далеко идущие последствия. У этой догмы нет подтверждения в Писании, нет также подтверждения и в раннем предании, хотя эти два источника и приводятся в качестве "главнейшего основания". Апостольская конституция же выделяет "богословское соответствие" доктрины и согласие современной римско-католической церкви. Как и в случае с непорочным зачатием, это определение демонстрирует способность церкви объявлять что-либо догмой на основании собственного авторитета, не опираясь на Писание или раннее предание.

Эта догма, как и другие, касающиеся Марии догмы, связана с определенным представлением об Иисусе Христе. Споры четвертого и пятого веков привели к признанию божественной природы Иисуса Христа. Теоретически была также утверждена и Его полная человеческая природа (например, на *Халкидонском соборе), однако на практике Его человеческая природа затушевывалась Его божественной природой. Он уже не выглядел как некто, испытывав ший точно такие же, как мы, искушения, но не согрешая (см. Евр. 2:17-18; 4:14-16). Народные чувства требовали, чтобы на небе находился кто-либо, кто мог бы понимать слабость человека и его падения. Излишние доктрины о Марии появились именно потому, что люди пренебрегли человеческой природой Иисуса Христа.

ПЬЕР ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН

Мистик-эволюционист

Мари-Жозеф-Пьер Тейяр де Шарден родился в сельском районе Франции в 1881 году. Учился он в школе иезуитов и в свое время присоединился к ордену. Он становится профессиональным палеонтологом (исследователем исчезнувших представителей животного и растительного мира), и это побуждает его задуматься о происхождении человека. Тейяр де Шарден участвовал в поисках "пекинского человека" в 1929 году.

Кроме своих выдающихся научных трудов, Тейяр де Шарден интересовался взаимоотношениями христианства с эволюционной мыслью. Теория эволюции Дарвина, изложенная в его книгах "Происхождение видов" 1859 года и "Происхождение человека" 1871 года, оставила христианским богословам три возможности принятия вероятного решения. Во-первых, они могли отказаться вообще от этой теории. Такого решения ныне придерживается меньшинство. Во-вторых, они могли приспособить эволюцию к традиционному христианскому богословию. Такого решения ныне придерживается большинство с большей или меньшей степенью орто доксальности. В-третьих, они могли постараться реинтерпрети-ровать христианское богословие в свете эволюции. Одной из самых известных является реинтерпрета-ция Тейяра де Шардена. В этом она просто удивительно походит на *теологию процесса.

Богословские взгляды Тейяра де Шардена не снискали ему уважения со стороны его иезуитского начальства. Его просьбы о публикации своих богословских и философских трудов настойчиво отклонялись. Ему также запретили занять должность преподавателя в Коллеж де Франс, что по тем временам было большой привилегией. Однако после его смерти в 1955 году его друзья стали публиковать его работы. Наиболее известными трудами являются сочинения "Феномен человека", "Божественная среда" и "Будущее человека", появившиеся на французском языке в период с 1955 по 1959 год. Ко времени *П Ватиканского собора, в обстановке открытости к современной мысли, Тейяр де Шарден сделался очень популярным в римско-католическом мире, но с тех пор его популярность несколько поблекла. Его мысли были также положительно восприняты и нехристианскими мыслителями. Агностик сэр Джулиан Хаксли (Sir Julian Huxley) написал очень теплое предисловие к английскому переводу "Феномена человека"'.

Несмотря на то, что многие ученые, как и я, сочтут, что за ним следовать невозможно во всех его галантных попытках примирить сверхъестественные элементы христианства с фактами и выводами эволюции, это нисколько не умаляет положительной ценности его общего натуралистического подхода. "Феномен человека". Введение

Тейяр считает эволюцию универсальным законом существования и смотрит на этот закон с христианской точки зрения. Это приводит к ошеломляющей реинтер-претации многих фундаментальных христианских тем:

Творение рассматривается в процессе эволюции. Грех истолковывается как неизбежное несовершенство, сопровождающее процесс эволюции. Эволюция и совершенство так же несовместимы друг с другом, как и идея о квадратном круге. Зло рассматривается как побочный продукт процесса эволюции. Как правильно замечает Хаксли, "богослов (может посчитать), что такое обращение с его проблемами греха и страдания неадекватно или, по-мень-шей мере, неортодоксально".

Тейяр не отвергает традиционного взгляда на историчность Иисуса как воплощенного Сына Божьего. Однако особый упор он делает на "космического Христа". "Полный Христос", или мистическое тело Христа, эволюционирует в обстановке человеческой эволюции. Искупление, таким образом, расценивается как эволюционный процесс.

Человеческая история эволюционирует к своей вершине и затем все достигнет высшей ступени во Христе. Эту вершину Тейяр де Шарден называет "точкой Омеги".

Все это подразумевает новую концепцию Бога, как и в теологии процесса. Бог рассматривается не как нечто неизменное и трансцендентное, наполняющее мир, но как нечто активное и развивающе еся в процессе эволюции и, фактически, неотделимое от него.

Тейяр де Шарден предпринимает законную попытку связать христианство с эволюционной мыслью. Цель его можно сравнить с целью

Августина, связавшего христианство с неоплатонизмом, или *Фомы Аквинского, связавшего христианство с учением Аристотеля. Однако Тейяр де Шарден слишком большое место отводит эволюционной мысли, христианский же элемент в ней сохраняется в весьма незначительном объеме. Свои мысли он считал пробными, открывающими новые горизонты, но не как мысли, призванные дать окончательные ответы на все вопросы. Может быть, его можно сравнить с *0ри-геном, другим великим первооткрывателем и мыслителем, чьи идеи также оказались неприемлемыми.

Иисус на кресте - это и символ, и реальность огромнейшей работы веков, которая мало-помалу воскрешала сотворенный дух и возвращала его обратно в глубины божественной среды. Он представляет собой (и в истинном смысле он им и является) творение, поддерживаемое Богом, вновь поднимающееся по склонам бытия, иногда цепляющееся за что-то, чтобы не упасть, иногда отрывающее себя от этих склонов, чтобы перейти через них и всегда ощущающий воздаяние через физические страдания за каждое отступление, вызванное нравственными падениями.

"Божественная среда"

И тогда наступит конец. Как огромная волна. Бытие будет господствовать над всеми дрожащими существами. Необычное приключение мира закончится в лоне спокойного океана, в котором, правда, каждая капля будет иметь свое самосознание. Мечты каждого мистика найдут в нем полное и истинное воплощение. И Бог будет всем во всем.

"Будущее человека".

Заключение

II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР

(1962-65)

Определение папской непогрешимости не положило конец спорам в римско-католической церкви. Во время правления преемника Пия, Льва XIII (1878-1903), зародилось движение "католического модернизма". Это был римско-католический эквивалент протестантского либерализма. Его лидерами стали Альфред Луази и Джордж Тиррелл (Alfred Loisy, George Turrell). Эти деятели поддерживали самые скептические утверждения библейского критицизма. Они вообще отвергали идею о том, что какая-либо догма может быть непогрешимой, исходит ли она из Библии, от церкви или от папы. С другой стороны, они защищали римско-католическую церковь от нападок "Гарнака и других, но делали они это, исходя из либеральных принципов. Преемник Льва, Пий X, осудил это движение, отлучил его руководителей от церкви и потребовал, чтобы духовенство приняло антимодернистскую клятву.

Это привело к тому, что свободная мысль и библейские исследования в римско-католической церкви практически прекратились. После второй мировой вой ны последовали некоторые смягчения этой политики, но мало что изменилось в целом. Затем в 1958 году новым папой избирается Иоанн XXIII. Пожилой, 77-летний человек, он воспринимался как "заботливый папа", который вряд ли мог сделать что-либо большее, чем просто сохранять существующий статус кво. Однако правление этого понтифика ознаменовало собой поворотный момент в жизни современной римско-католической церкви. Он настойчиво выделял мысль о том, что церковь должна быть приведена в соответствие с сегодняшним днем. Церковь должна успевать за современным миром. Несмотря на то, что догма неизменна, форма ее выражения может изменяться, и должна изменяться. Протестантов необходимо считать "отделенными братьями", а не нечестивыми еретиками. В 1961 году папа созывает II Ватиканский собор.

Собор заседал с 1962 по 1965 год. Когда епископы собрались вместе, то, к удивлению, оказалось, что большинство составляют люди прогрессивные.

Собор выявил изменения во взглядах, которые подспудно происходили после I Ватиканского собора. Объемные документы II Ватиканского собора отражают совершенно иные настроения, чем документы предыдущего собора. Они более пастырские, чем догматические, примирительные по тону, настроенные доброжелательно по отношению к другим христианам, и к современному миру. Религиозные преследования, которые играли такую значительную роль в истории римско-католической церкви, были отвергнуты и появилась готовность признать теп факт, что церковь совершала ошибки. Два самых важных документа собора:

догматические конституции "О Церкви" и "О Божественном откровении".

В конституции "О Церкви" делается попытка исправить решения I Ватиканского собора, делавшего упор на абсолютный суверенитет папы. (Частично это было связано с тем, что собор пришлось преждевременно закрыть.) Если I Ватиканский собор особо выделял роль папы как преемника Петра, то II Ватиканский собор описывает последовательность епископов как "преемников Апостолов в авторитете учения и пастырского правления". Собрание епископов имеет высшую и полную власть над Вселенской церковью, однако "совместно с его главой, римским понтификом, и никогда - без участия его главы". Именно папа имеет полную, высшую и вселенскую власть над церковью и может пользоваться ею по своему усмотрению.

На соборе выявились разногласия между теми, кто хотел дальнейшего развития доктрины о Марии, и теми, кто сопротивлялся этому. Стороны разделились во мнениях, решая, стоит ли издавать отдельный документ, возвеличивающий статус Марии. Простым большинством (1114 голосами против 1074) собор проголосовал против такого документа. Статус Марии обсуждается в последней главе документа "О Церкви". В данном случае она рассматривается как часть Церкви, а не как нечто, отделенное от нее. Все традиционные доктрины о Марии были подтверждены, включая и непорочное зачатие и вознесение на небо (в определениях *Ineffabihs Deusu *Muniflcentissimus Deus). Некоторые хотели присвоить Марии статус "Соискупительницы" (то есть искупившей мир совместно с Иисусом Христом). Этот термин не был использован, однако роль Марии в искуплений была ясно подтверждена. Ее согласие было необходимо для воплощения Иисуса Христа, и она активно сотрудничала в деле спасения людей. Она также отдала жизнь свою за мир: "Смерть через Еву, жизнь - через Марию"; она была "едина со Христом в Его страданиях, когда Он умирал на кресте". Мария - это Посредница, связывающая нас с Богом. Однако утверждалось, что это "никоим образом не отменяет и не умаляет уникального посредничества Христа, но просто показывает Его силу".

Конституция "О Божественном откровении" вызвала еще более ожесточенное сражение между консерваторами и сторонниками прогресса. Было составлено не менее пяти черновых вариантов. Первый черновой вариант, ультраконсервативный, был категорически отвергнут более чем 60 процентами присутствовавших на соборе Отцов. Особенно неприемлемыми были пять пунктов этого документа: откровение дано просто как явление доктрин; предание и Писание являются двумя источниками откровения; предание - как добавление к откровению; бо-годухновенность - "абсолютная застрахованность всего Священного Писания от каких-либо ошибок"; задача богословия - согласование Писания с учением церкви. Папа Иоанн вернул текст новому комитету для основательной ревизии. Прошло три года и было составлено еще четыре черновых варианта, пока окончательный документ не был принят 2344 голосами против 6. Все пять спорных пунктов были пересмотрены:

Откровение теперь рассматривалось как явление Самого Бога (а не доктрин) через дела и слова:

Это домостроительство откровения совершается действиями и словами внутренне между собою связанными, так что дела, совершаемые Богом в истории спасения, являют и подтверждают учение и все, что знаменуется словами, а слова провозглашают дела и открывают тайну, содержащуюся в них. Но внутренняя истина как о Боге, так и о спасении человека, сияет нам через это откровение во Христе, Который одновременно и Посредник, и Полнота всего откровения.

"О Божественном

откровении" 1:2

Евангелие - единственный источник спасающей истины. Она передана нам двояким путем: через предание и через Писание. Предание здесь является очень широким по значению термином:

"Церковь, в своем учении, жизни и поклонении хранит и передает всем поколениям все, чем она является, и все, во что она верит".

Были предприняты шаги, чтобы не говорить о том, что предание добавляет что-то к Писанию. Считалось, что именно в этом и состоит учение Тридент-ского собора, но в годы, непосредственно предшествующие II Ватиканскому собору, некоторые католические ученые яростно оспаривали такое истолкование. Собор поэтому оставил этот вопрос открытым. Однако он обращается к доктрине развития Ньюмена: "Так же, как века сменяют один другой, Церковь постоянно движется к полноте божественной истины, пока слова Божьи не достигнут совершенного исполнения". Это означает, что хотя семя всех доктрин сокрыто в Писании, его недостаточно, чтобы преподать католическую доктрину: "Не только из Священного Писания Церковь черпает свою уверенность в том, что было открыто". Это добавление было сделано в последний момент по требованию Павла VI (папа с 1963 по 1978 год).

Было дано определение концепции непогрешимости Писания:

Так как все, что богодухновен-ные авторы или священные писатели утверждают, должно почитаться как утверждаемое Духом Святым, то нужно исповедовать, что книги Писания учат твердо, верно и безошибочно истине, которую Бог, ради нашего спасения, восхотел запечатлеть Священными Письменами.

"О Божественном откровении"

3:11

На II Ватиканском соборе Библии дали новые права. Миряне должны читать ее, так как *Иероним говорил, что "незнание Писания есть незнание Христа". Католики должны сотрудничать с протестантами в деле перевода Библии. "Исследование священной страницы и сейчас является, как это и было прежде, душой священного богословия". Это очень ново по сравнению с не такими уж и древними утверждениями католических апологетов о том, что церковью прекрасно можно управлять и без Библии. Горячо поощрялось католическое библейское исследование. Однако все это должно происходить "при тщательном исполнении священной функции обучения Церкви" и "с лояльно настроенным сознанием по отношению к Церкви". Обучающая функция Церкви "не выше Слова Божьего, но служит ему", и все-таки "задача истинного истолкования Слова Божьего... доверена только живой обучающей функции Церкви". II Ватиканский собор движется далее, поощряя возрождение библейских исследований, однако окончательной нормой до сих пор является суждение непогрешимой Церкви.

II Ватиканский собор завершил 400-летний период "тридентского католицизма". Римская крепость стала церковью-пилигримом. Вместо преследований появилась возможность вести диалог. Враждебность к протестантизму превратилась в готовность учиться. Реформа пришла как в область богослужения, так и во многие другие сферы. Очень многое произошло так быстро, что возникло недоумение и смятение. Папы Павел VI и Иоанн Павел II пытались время от времени закрыть болтающуюся дверь, но лошадь из этой конюшни уже выбежала. Только лишь время покажет, каким путем пой дет римско-католическая церковь, ясно только одно: она не возвратится в период, предшествовавший П Ватиканскому собору.

КАРЛ РАНЕР

Анонимное христианство

Карл Ранер (Karl Rahner) родился в городе Фрайбург-им-Брайсгау в 1904 году. Он вступил в орден иезуитов и в 1948 году стал профессором догматического богословия в Инсбруке. После этого он также заведовал кафедрами в Мюнхенском и Мюнстерском университетах. Он является автором многотомной серии "Богословских исследований", каждое исследование представляет собой коллекцию тематически подобранных эссе. Он также написал труд по систематическому богословию, озаглавленный "Основания христианской веры", немецкое издание которого появилось в 1976 году. Он был величайшим католическим богословом своего поколения, но ныне его подход уступил место более радикальному подходу Шиллебекса (Schille-beeckx) и *Кюнга.