Философия: Энциклопедический словарь

Наступление эпохи Просвещения способствовало дальнейшему переосмыслению наследия основоположников П. Особую роль сыграли воззрения И. Канта, разрушившего традиционные доказательства бытия Бога и утверждавшего приоритет морали над религией, а также Ф. Шлейермахера, доказывавшего, что основу религии составляет «чувство зависимости» от бесконечного. Причем влияние теологии и философии было взаимным. Яркой фигурой, напр., был С. Кьеркегор, который своей критикой Г.В.Ф. Гегеля подготовил возникновение уже в 20 в. как неоортодоксальной («диалектической») теологии, так и философии экзистенциализма.

К сер. 19 — нач. 20 в. доминирующее положение в П. получила либеральная теология. Ее ведущие представители (А.В. Ритчль, А. Гарнак, Э. Трёльч) при разработке собственных концепций внимательно учитывали новейшие достижения исторических наук, библеистики и герменевтики. Результатом было приоритетное внимание к этическому учению Христа, а построение Царства Божьего на земле рассматривалось как смысл истории, вполне достижимый усилиями нравственно обновленных людей. В нач. 20 в. эта установка стала ключевой для социального евангелизма, в ту пору ведущего течения протестантской теологии в США.

Общественные катаклизмы 20 в., прежде всего Первая мировая война и ее катастрофические последствия, подорвали социально-оптимистические упования либеральных богословов, предопределив растущую влиятельность диалектической теологии (К. Барт, Райнхольд и Ричард Нибуры, Р. Бультман, Э. Бруннер, П. Тиллих, М. Бубер и др.), попытавшейся по-своему вернуться к ортодоксии раннего П. Минувшие полвека характеризуются сложными конфронтациями и взаимовлияниями уже сложившихся богословских течений и возникновением радикальных протестантских теологических школ (Д. Бонхоффер, Дж. Робинсон, X. Кокс, вариации т.н. теологии родительного падежа), отразивших глобальные тревоги человечества, вступающего в третье тысячелетие.

Капелюш Ф.Д. Религия раннего капитализма. М., 1931; Соловьев Э.Ю. Непобежденный еретик. Мартин Лютер и его время. М., 1984; ЭнгельсФ. Крестьянская война в Германии // Маркс К., Ф. Энгельс. Соч. Т. 7. М., 1986; Ревуненкова Н.В. Ренессансное свободомыслие и идеология Реформации. М., 1988; Лёзов СВ. История и герменевтика в изучении Нового Завета. М., 1996; Митрохин Л.Н. Баптизм: история и современность. СПб., 1997; См. также литературу к ст. Кальвин Жан, Лютер Мартин, Нибур Р., Сектантство, Тиллих Пауль.

Л.Н. Митрохин

«ПРОТИВ МЕТОДА» — главная работа П. Фейерабенда (1975, рус. пер. в 1986). Она знаменует собой радикальную переориентацию в направлении смены методологических предпосылок и расширения горизонта философствования. Ей предшествовали статьи с показательными названиями «Об улучшении наук и искусств и возможном тождестве обоих» (1967), «Театр как инструмент критики идеологий» (1967), «Очерк плюралистической теории познания и действия» (1968), «Философия науки — феномен с великим прошлым» (1970). В 1970 выходит статья Фейерабенда «Против метода», послужившая основой для последующей одноименной книги. Подзаголовок последней — «Очерк анархистской теории познания» — говорит о стремлении автора дать представление о новых принципах философии науки.

Анархистский взгляд, по существу, включает историю науки в историю культуры и предполагает, что познание осуществляется стихийно, в хаотичном переплетении всех форм сознания и деятельности. Реконструируя галилеевское обоснование коперниканской картины мира, Фейерабенд полемически выделяет в качестве единственной универсальной нормы познания принцип «все дозволено» (anything goes). Последний означает, что ученые вправе использовать любые методы и процедуры, теории и подходы, которые им представляются удобными. Из него вытекают два следствия: во-первых, необходимо постоянно изобретать новые методы, поскольку ни один из них не является универсальным и безошибочным; во-вторых, нельзя достичь успеха, если время от времени не принимать один из методов и не придерживаться его, несмотря на его несовершенство. Это принципы пролиферации и упорства. Фейерабенд пересматривает традиционные методологические процедуры типа верификации или фальсификации, отстаивает значение психологического убеждения и политического вмешательства в науку как средств обеспечения прогресса познания. Каждая фундаментальная теория, с его т.зр., представляет собой замкнутый мир, выражающий мнение группы ученных, и потому для ее критики и опровержения недостаточно чисто научных средств. Эта «иррациональность» науки не позволяет считать ее некоторой образцовой и приоритетной формой знания по сравнению с мифом или магией. Обосновывая свою позицию, Фейерабенд блестяще использует свои обширные знания по истории науки и культуры. Написанная в прекрасном литературном стиле, ироничным и образным языком, книга вызвала большой резонанс, но одновременно и жесткую критику со стороны коллег — Дж. Агасси, А. Масгрейва, С.Э. Тулмина, Р. Харре, М. Хессе, Л. Лаудана и др.

Фейерабенд П. Избр. труды по методологии науки. М., 1986; Feyerabend P. Against Method. Outline of an Anarchistic Theory of Knowledge. London, 1975.

П. является одним из центральных понятий логики. Поскольку слово «П.» многозначно, пару отрицающих друг друга высказываний называют иногда «логическим П.» или абсурдом.

П. недопустимо в строгом рассуждении, когда оно смешивает истину с ложью. Но у П. в обычном языке много разных задач. Оно может выступать в качестве основы сюжета, быть средством достижения особой художественной выразительности, комического эффекта и т.д. Реальное мышление — и тем более художественное мышление — не сводится к одной логичности. В нем важны ясность и неясность, доказательность и зыбкость, точное определение и чувственный образ и т.д., может оказаться нужным даже П., если оно стоит на своем месте.
ПРОТОКОЛЬНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ — в неопозитивизме это предложения, образующие эмпирический базис науки и познания вообще. На первом этапе развития неопозитивизма предполагалось, что П.п. фиксируют чувственные переживания субъекта, напр., «Сейчас я вижу зеленое», «Здесь я чувствую теплое» и т.п. Считалось, что П.п. обладают следующими особенностями: 1) они выражают «чистый» чувственный опыт субъекта; 2) они абсолютно достоверны, в их истинности нельзя сомневаться; 3) они нейтральны по отношению ко всему остальному знанию; 4) они гносеологически первичны — именно с установления таких П.п. начинается процесс познания. Все остальные утверждения науки должны быть сводимы к П.п., ибо представляют собой не более чем сокращенную запись множества таких предложений. Благодаря возможности такого сведения вся наука оказывается воплощением абсолютно достоверного знания.

Перечисленные выше свойства П.п. связаны друг с другом и в основном зависят от свойства (1). Когда выяснилось, что «чистый» чувственный опыт невозможен или, по крайней мере, не способен сохранить свою «чистоту» при выражении его в языке, неопозитивистам пришлось отказаться от этого основного свойства П.п., а вместе с ним в значительной мере и от всего остального. Они приняли сначала физикалистский, а затем «вещный» протокольный язык, предложения и термины которого обозначают чувственно воспринимаемые вещи и их свойства. П.п. в новой трактовке уже не считались абсолютно достоверными, однако поскольку их истинность обосновывается наблюдением, то раз она установлена, в ней трудно усомниться. Т.о., твердый, несомненный эмпирический базис науки сохраняется. Термины наблюдения заимствуют свои значения из чувственного опыта; этот опыт, в свою очередь, определяется работой органов чувств, а т.к. органы чувств у людей не изменяются, эмпирические термины и состоящие из них П.п. оказываются нейтральными по отношению к теоретическому знанию и его изменению. Современная философия науки отвергает идею абсолютно достоверных и нейтральных по отношению к теории П.п. и обосновывает мысль о «теоретической нагруженности» всех терминов и предложений научного языка.

По-видимому, мы абстрагируем П. из когнитивной информации, содержащейся в нашей памяти, используя для этого неосознаваемые холистические стратегии правополушарного пространственно-образного мышления. Наиболее часто используемая здесь стратегия состоит в абстрагировании П. и сравнении степени различия между ним и соответствующими паттернами. Ряд проведенных когнитивными психологами экспериментов, в частности, показывают, что некоторые П. формируются на основе часто встречающихся признаков (напр., индивидуальные черты человеческого лица), которые имеют больше шансов сохраниться в памяти, если они чаще воспринимались. Мы также можем создавать П. на основе усредненных характеристик отдельных примеров или путем абстрагирования отдельных, перцептивно выделенных, «типичных» образцов. И, наконец, мы обладаем способностью формировать П. даже в условиях, когда сталкиваемся только с его разновидностями. Причем правила, соотносящие признаки в мысленном образе, не так хорошо удерживаются в памяти, как сами признаки. Поэтому можно предположить, что формирование П. включает в себя два относительно автономных процесса — выявление информации о признаках паттерна и информации об отношениях между признаками. Эти два процесса протекают с разной скоростью. Выявление взаимосвязей признаков — процесс более медленный, чем выявление самих признаков.

В когнитивной психологии разработаны две теоретические модели формирования П. Первая — модель центральной тенденции — предполагает, что П. есть хранящийся в памяти абстрактный образ, представляющий собой нечто среднее из всех относящихся к нему примеров. Вторая — частотная модель — исходит из допущения, что П. содержит наиболее часто встречающееся сочетание признаков, свойственных некоторому набору паттернов (экземпляров). С этой т.зр. П. — это синоним «наилучшего примера» из некоторого множества паттернов. Обе модели нашли экспериментальное подтверждение, которое скорее всего свидетельствует о наличии у людей двух различных мыслительных стратегий формирования П. По-видимому, соотношение между этими стратегиями и относительное доминирование одной из них связано с когнитивной эволюцией, эволюцией пространственно-образного мышления.

Солсо Р. Когнитивная психология. М., 1995; Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М., 1999.

Меркулов И. П.
ПСЁВДО-ДИОНЙСИЙ АРЕОПАГИТ (Dionisios Areopagi-tus, т.е. член Ареопага, древней судебной коллегии в Афинах) — христианский мыслитель 5 или нач. 6 в., представитель поздней патристики. Трактаты и послания П.-Д. А. написаны от имени персонажа новозаветных «Деяний апостолов» — образованного афинянина 1 в., обращенного в христианство проповедью апостола Павла; но первое известие о сочинениях П.-Д. А. связано с религиозным собеседованием между православными и монофиситами в Константинополе в 533. Фразеология и стилистика П.-Д. А., бытовые реалии, упоминаемые им в контексте символических истолкований, наконец, следы прямого использования текстов Прокла, выявленные в кон. 19 в. Г. Кохом и Й. Штигльмайром, — все это в совокупности не позволяет датировать «Ареопагитический корпус» («Corpus Areopagiticum»), как его принято называть в науке, ранее втор. пол. 5 в.; некоторые дополнительные данные указывают на сирийскую среду. Ш.И. Нуцубидзе и (независимо от него) Э. Хонигман предложили идентифицировать П.-Д. А. с монофи-ситским церковным деятелем и мыслителем Петром Ивером, уроженцем Иверии (вост. Грузии), епископом Маюмы (близ Газы); высказывались и др. гипотезы (авторство Севера Антиохийского, круг Иоанна Скифопольского и т.п.), ни одна из которых, однако, не обрела общего признания. «Корпус» включает 4 трактата («О небесной иерархии», «О церковной иерархии», «О божественных именах», «Таинственное богословие») и 10 посланий; развиваемая в них доктрина — высшая точка христианского неоплатонизма. Усвоив и развив неоплатонические представления о безусловной неопределимости и неописуемости Бога (апофатическая теология — тема «Таинственного богословия») и об условной возможности восходить к богопознанию по иерархической лестнице аналогий (катафатическая теология — тема «О божественных именах»), П.-Д. А. связал онтологию неоплатонизма (и порожденное этой онтологией учение о символе) с социальной проблематикой; доктрина о «церковной иерархии» непосредственно подстраивается у П.-Д. А. к доктрине о «небесной иерархии». При этом в отличие от мистического историзма Августина (церковь как «град Божий») образ церкви у П.-Д. А. как идеального человеческого сообщества, находящегося в согласии с законами универсального бытия, предельно статичен: это иерархия людей, непосредственно продолжающая иерархию ангелов, отражение чистого света в чистых зеркалах, передающих луч друг другу, стройный распорядок церковных «таинств» (описываемых как «посвящения», при помощи лексики античных языческих мистерий); к.-л. драматизм и противоречия полностью отсутствуют. Символизм в истолковании всего сущего, эстетически переживаемая картина мира как иерархии света оказали всеобъемлющее влияние на всю средневековую эстетику (в т.ч. на теорию света и символа у Сугера, воплощенную в художественной практике готического искусства, поэзию Данте — «Рай», и др.).

Учение П.-Д. А. получило официальное признание в византийском православии первоначально благодаря его интерпретации Максимом Исповедником. Его влияние испытали Иоанн Дамаскин, Григорий Пала-ма и противник Паламы Варлаам Калабрийский, позднее Максим Грек и др. др.-рус. мыслители. На Западе «Ареопагитический корпус» стал известен с 9 в.; к нему писали комментарии многие мыслители Средних веков и Возрождения, в т.ч. Фома Аквинский и М. Фичино, сильное влияние его идей испытали Иоанн Скот Эриугена и Николай Кузанский.

Patrologiae cursus completus. Series I. T. 3. La hierarchie celeste, Paris, 1970; в рус. пер. — О божественных именах. Буэнос-Айрес, 1957; в кн.: Антология мировой философии. М., 1969. Т. 1.4.2.

Скворцов К.И. Исследование вопроса об авторе сочинений, известных с именем св. Дионисия Ареопагита. Киев, 1871; Нуцубидзе Щ. Тайна Псевдо-Дионисия Ареопагита. Тбилиси, 1942; Он же. Петр Ивер и проблемы ареопагитики. Тбилиси, 1957; Хомигман Э. Петр Ивер и сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита. Тбилиси, 1955; Данелиа С.И. К вопросу о личности Псевдо-Дионисия Ареопагита // Византийский временник. М.; Л., 1956. Т. 8; Roques R. L'univers dionysien. Paris, 1954; Pepin J. Univers dionysien et univers augustinien. Aspects de la dialectique. Paris, 1956; Vanneste J. Le Mystere de Dieu. Essai sur la structure rationelle de la doctrine mystique du Pseudo-Denys LAreopagite. Bruges, 1959.

C.C. Аверинцев

ПСИХИКА (от греч. psychikos — душевный) — специфический способ функционирования души. Традиционно психическая реальность противопоставляется, с одной стороны, физиологии организма, понимаемой биохимически, с др. — понятию «душа», воспринимаемому как метафизическая сущность. Посредством П. субъект строит картину внешнего мира, в которой упорядочены события настоящего, прошлого и возможного будущего, и, используя эту картину, регулирует и организует свою деятельность. П. есть и у животных, однако современная психология считает, что только у человека присутствует специфическая высшая стадия развития П. — сознание.

Обычно в качестве психических феноменов рассматриваются мысли, чувства, ощущения, восприятия, память, образы, переживания, представления, умственные акты, мотивации и желания и т.д. Выделяются следующие, не сводимые друг к другу категории психической реальности: 1) образ (через него выражается гносеологическое отношение П. к окружающему миру); 2) действие (единичный акт, сложной системой таких актов является поведение); 3) мотивация; 4) коммуникация (психосоциальное отношение, не сводимое к способам отношения отдельного субъекта к окружающему миру); 5) индивид, или личность (интегральное понятие, указывающее на уникальность каждой конкретной особи).

Проблемы психического функционирования, наряду с общим противопоставлением душевное — телесное, были в центре филос. дискуссий многих школ в психологии, вследствие чего невозможно выделить нейтральное определение П. Достаточно долго в философии использовалось только понятие души (духа), понятие «П.» возникло лишь сравнительно недавно, в кон. 19 в. У каждой школы психологии сложилось свое представление о том, какой частью целостного явления П. занимается она сама, и свое понимание П. как целого.

Западноевропейская рационалистическая традиция, которая берет начало с Аристотеля и важнейшим представителем которой был Р. Декарт, указывает на следующие признаки, присущие всем психическим феноменам: явления собственной психической реальности даны каждому с непосредственной очевидностью; такой прямой доступ возможен только к собственным психическим состояниям, в то время как об аналогичных состояниях др. можно судить лишь косвенно; в наличии у себя П. и в ее сознательном содержании каждый уверен абсолютно; все психические феномены не имеют пространственной протяженности и локализации (независимо оттого, какие свойства присущи их материальному субстрату); большинство психических феноменов характеризуется интенциональностью, содержательной направленностью (мысль о ч.-л., переживание ч.-л.).

В школах глубинной психологии подчеркивается многоуровневое строение П.: бессознательная часть (составленная преимущественно инстинктами), сознательная (доступная самонаблюдению и являющаяся источником волевой регуляции поведения), сверхсознательная (составляемая преимущественно социальными влияниями и установками). Гуманистическая психология подчеркивает динамику П. в процессе самоактуализации. В марксистской философии П. считалась формой отражения внешнего мира. Некоторые школы психологии изучают П. в той мере, в какой ее функционирование выражается внешне в доступных наблюдению телесных проявлениях (психофизиология, этология, бихевиоризм); фактически они примыкают к определению П. как отражения реальности. Некоторые современные школы, например трансперсональная психология, рассматривают П. как выходящую за пределы индивидуального Я.

Спецификой психического функционирования активно занимаются такие филос. направления, как феноменология, экзистенциализм и др.
ПСИХОАНАЛИЗ (от греч. psyche — душа и analysis — решение) — философско-психологическая концепция и часть психотерапии, врачебный метод исследования, предложенный З. Фрейдом для диагностики и лечения истерии. В П. проводится различие между техникой П. как методом психологического исследования бессознательных психических процессов, связанной с этой техникой терапией и основанной на них теорией П. — совокупностью разнородных предположений о строении и функционировании психического аппарата в целом.

Истоком П. является фрейдизм, который придал многим гипотезам бессознательного философско-антропологический статус. Рождение П. стало поворотным пунктом в судьбе психологии. Оно оказало воздействие и на философию, поскольку сложилось новое филос. направление. Отныне психологи могли не только описывать разрозненные механизмы психики, но и изучать внутренний мир человека в целом.

П. присущ динамический взгляд на все стороны умственной жизни, сознания и бессознательного. Фрейд опирался на богатую филос. и психологическую традицию. Гипотеза о неисчерпаемости психики выдвигалась многими мыслителями. Учение о бессознательных идеях можно обнаружить у И. Герберта, интуицию о психической энергии — у Г. Фехнера. Психологическая теория неврозов была разработана Ж. Шарко и П. Жане. Ключевое для П. слово «вытеснение» использовалось ранее А. Шопенгауэром.

Непосредственной предтечей П. оказался т.н. катарсический метод, развитый в 1882 венским психиатром Й. Брейером. Последний доказал, что тяжелые формы истерии могут излечиваться с помощью гипноза, если пациент сумеет вспомнить забытое травматическое переживание и соответственным образом «отреагировать» на источник невроза.

Фрейд заменил гипноз новым методом, который лег в основу П. В результате выяснилось, что травматические события, аффективные переживания, несбывшиеся мечтания только по видимости исчезают из психики. На самом деле они подвергаются вытеснению — активному удалению из сознания в сферу подсознательного. Вытесненное из сознания забывается человеком, но сохраняет в бессознательном присущую ему энергию влечения. Под влечением Фрейд подразумевал общую направленность движения живого организма, бессознательное стремление человека к удовлетворению своих потребностей. Фрейд отказался от использования гипноза, применив метод свободных ассоциаций, позволяющий неожиданно набрести на истоки травмы. Он разработал психологическую доктрину, призванную изучать скрытые связи и основы человеческой душевной жизни. Специфическое сочетание патологических впечатлений и представлений, особенно сексуальных, устраняется из сферы сознания. В сфере бессознательного, которая представляет собой резервуар сексуальных вожделений, разыгрывается сложная драматургия эмоций и устремлений. В результате содержание бессознательного проникает в сознание, создавая угрозу духовному единству Я, инкорпорированному в окружающий мир.

Т.о., в основании П. лежит гипотеза о преобладающей роли бессознательного в психике человека, о влиянии разнородных «комплексов», прежде всего либидо (энергии сексуальных влечений), на поведение, мысли и поступки человека. Вытесненное из сознания не угасает, не растворяется, а воздействует на психическую жизнь. Под всякими масками и облачениями бессознательное вновь проникает в сознание. Забывание, оговорки, грезы, ложные поступки, неврозы (истерии) и свидетельствуют об этом. Сознательное Я выставляет защиту против вытеснения влечений и импульсов. Так рождаются компромиссные психические образования.

Во время беседы, путем «анализа», через свободные ассоциации можно высветлить эти переживания, вытащить их на свет из глубин бессознательного. По мнению Фрейда, сновидения имеют и смысл, и значение. Нам не снится то, что не является существенным отражением нашей внутренней жизни. Все сновидения можно понять, если знать ключ к их разгадке. Главный путь к пониманию подсознательного и осмысление наиболее мощных мотивов как патологического, так и нормального поведения лежит через истолкование сновидений. Фрейд не только определил природу сновидений, он настойчиво и непреклонно подтверждал одно из старейших представлений: сон есть осуществление иррациональных желаний, подавляемых во время бодрствования.

Поначалу П. сосредоточился на учении о различных формах и обнаружениях психической энергии, уделяя особое внимание либидо. Предполагалось, что в отличие от влечений к самосохранению они обладают способностью к вытеснению и сложным преображениям. В процессе индивидуального развития либидо концентрируется в различных телесных зонах, что и обусловливает фазы психосексуального развития: от аутоэротизма через Эдипов комплекс к внешнему развитию. Инфантильные компоненты сексуальности в ходе индивидуального развития вытесняются, обладая вместе с тем наибольшим патологическим потенциалом. Будучи базой психоневрозов, они влияют на формирование характера.

Разделение психики на сознательное и бессознательное явилось основной предпосылкой П. и дало возможность с его помощью понять важные патологические процессы в психической жизни. П. не считает сознательное сутью психики, а смотрит на сознание как на качество психики, которое может присоединиться к др. качествам или может отсутствовать.