139
шенства художественного произведения? Как бы рационально и практично ни рассматривалось
художественное «изготовление», но многое из того, что мы называем произведением искусства,
вовсе не предназначается для какого бы то ни было употребления, и вообще ни одно из них не
оценивается по мере готовности, исходя из такого критерия. В таком случае можно ли представить
бытие произведения лишь как окончание процесса его создания, виртуально простирающегося за
рамки самого произведения? Или оно само в себе вообще принципиально незавершаемо?
На деле так рассматривал положение вещей Поль Валери. Он не остановился и перед
напрашивающимся выводом о том, кто соприкасается с произведением искусства и пытается его
понять. Ведь если справедливо то. что произведение искусства незавершаемо в себе самом, то что
должно служить критерием соразмерности восприятия и понимания? Не может же служить
соединительным моментом случайный и произвольный обрыв процесса создания произведения
22
.
Тем самым отсюда следует, что нужно предоставить воспринимающему возможность в свое время
сделать из произведения то, что надлежит. В таком случае один определенный тип понимания
созданного не более законен, нежели другие. Масштаба соразмерности нет, и не только потому,
что художник сам им не располагает,— с этим согласилась бы и эстетика гениальности; скорее
дело в том, что каждая встреча с произведением обладает рангом и правами нового создания. Мне
это представляется недопустимым герменевтическим нигилизмом. Когда Валери в своей работе
выводит такие следствия
23
, чтобы вырваться из тенет мифа бессознательной деятельности гения,
на деле он, как мне кажется, только сильнее в них запутывается. Ибо таким образом он передает
читателю и толкователю всю полноту власти абсолютного творчества, которую он сам не желает
осуществлять. На практике гениальность понимания — это ничуть не более полная информация,
чем гениальность творчества.
Подобная же мыслительная безвыходность возникает, если исходить вместо понятия гения из
понятия эстетического переживания. Здесь проблема раскрывается уже в основополагающей
статье Дьёрдя Лукача «Субъектно-объектные отношения в эстетике»
24
. Лукач приписывает
эстетической сфере гераклитическую структуру, желая этим сказать, что единство эстетического
предмета — вовсе не подлинная данность. Произведение искусства — это всего лишь полая
форма, не более чем точка пере-
Достарыңызбен бөлісу: |