285
никает значение. Ибо значение переживается лишь тогда, когда мы прекращаем «охоту за
целями». Это установление дистанции, отдаленность от взаимосвязи нашей собственной
деятельности делают возможным осознание значения. Дильтей подчеркивает — и здесь он,
несомненно, прав,— что еще до всякой научной объективации существует естественное воззрение
жизни на себя самое, которое образуется указанным образом. Оно объективируется в мудрости
пословиц и сказок, но прежде всего — в великих произведениях искусства, в которых «духовное
отрешается от своего творца»
41
. Искусство потому является особым органом понимания жизни,
что в его «промежутке между знанием и деянием» жизнь раскрывается в такой глубине, какая
недоступна наблюдению, рефлексии и теории.
Коль скоро сама жизнь сориентирована на осознание, то, конечно, чистое выражение переживания
в великом искусстве имеет особое достоинство. Но это отнюдь не исключает, что не в каждом
выражении жизни всегда уже действует знание и, значит, познается истина. Ибо господствующие
в человеческой жизни формы выражения в своей совокупности являются формообразованиями
объективного духа. В языке, в нравах, в правовых нормах индивид всегда уже возвышается над
своей партикулярностью. Великие нравственные общности, в которых он живет, представляют
собой нечто прочное, на чем он строит свое понимание перед лицом текучей случайности своих
субъективных побуждений. Именно самоотдача общим целям, вовлеченность в деятельность ради
общности «освобождает человека от партикулярности и бренности».
Нечто подобное мог бы сказать также и Дройзен, но у Дильтея эти слова имеют своеобразную
тональность. В обоих направлениях — созерцания, равно как и практического самоотчета, —
согласно Дильтею, обнаруживается одна и та же тенденция: «стремление к прочности»
42
. Отсюда
понятно, что он мог рассматривать объективность научного познания и философского
самосознания как завершение естественной тенденции жизни. В своих размышлениях Дильтей
отнюдь не руководствуется стремлением внешне приспособить методику наук о духе к
процедурам естественных наук, но он обнаруживает между ними истинную общность.
Возвышение над субъективной случайностью наблюдения — это сущность экспериментального
метода, и с его помощью познание достигает закономерностей природы. Точно так же науки о
духе стремятся к методическому возвышению над субъективной случайностью собственного
местоположения и над доступ-
Достарыңызбен бөлісу: |