Янко Слава
(Библиотека
Fort/Da
) ||
slavaaa@yandex.ru
207
требование предстает перед нами основанным на идеале завершенного Просвещения, на полном
преодолении границ нашего исторического горизонта, на снятии нашей собственной конечности в
бесконечности знания — короче, на вездесущности (Allgegenwürtigkeit) исторически познающего
духа. То, что историзм XIX века так и не дошел до откровенного признания этих выводов, не
имеет,
очевидным образом, никакого принципиального значения. В конечном счете именно
позиция Гегеля легитимировала его, даже если историки, воодушевленные
пафосом опытного
познания, охотнее ссылались на Шлейермахера и на Вильгельма фон Гумбольдта. Однако ни
Шлейермахер, ни Гумбольдт не продумали своей позиции до конца. Они могут сколько угодно
настаивать на индивидуальности, на
той преграде чуждости, которую должно преодолеть наше
понимание,— в итоге понимание находит свое завершение, а идея индивидуальности свое
обоснование лишь в бесконечном сознании. Именно пантеистическая включенность (Ein-
geschlossenheit) всякой индивидуальности в абсолютное делает возможным чудо понимания.
Также и здесь,
следовательно, знание и бытие взаимопроникаются в абсолютном. Перед лицом
спекулятивного завершения идеализма в гегелевской абсолютной диалектике ни шлейермахеров-
ское, ни гумбольдтовское кантианство не могут претендовать на роль самостоятельного
систематического утверждения. Критика рефлексивной философии, направленная против Гегеля,
в равной мере относится и к ним.
Если мы обратимся к сыгравшей столь значительную историческую роль критике Гегеля со
стороны младогегельянцев, мы
будем вынуждены спросить себя, не относится ли эта критика
также и к нашему собственному опыту исторической герменевтики, свободны ли мы от
метафизических притязаний рефлексивной философии и
удается ли нам обосновать
правомерность герменевтического опыта.
Для этого прежде всего необходимо осознать покоряющую силу рефлексивной философии и
признаться себе в том, что критики Гегеля в действительности так и не сумели разорвать
заколдованный круг рефлексии. Проблему исторической герменевтики
только тогда удастся
освободить от гибридных следствий спекулятивного идеализма, когда мы перестанем
довольствоваться иррационалистическими смягчениями этого последнего и научимся считаться с
истиной гегелевской мысли. Мы должны
Достарыңызбен бөлісу: