Джозеф Наэм психология и психиатрия в США

ФРЕЙДИЗМ И НЕОФРЕЙДИЗМ

А.Льюис в своей статье пытался дать объяснение безнравственной войне во Вьетнаме, но его утверждение свидетельствует о некоторых важных особенностях психологии и идеологии капиталистического общества: невроз вызывается "бессознательными мыслями и чувствами", войну можно объяснить такими же бессознательными силами; в его статье не содержится никаких рациональных объяснений индивидуального и социального поведения.

Использование фрейдизма и неофрейдизма для объяснения социальной патологии капиталистического общества (войн, насилия, угнетения, расизма) – избитый прием в Соединенных Штатах. И таким же образом пытаются объяснить борьбу народных масс против этих язв капиталистического общества. На этом поприще подвизается ученик Фрейда, уроженец Вены д-р Бруно Беттельгейм, который в специальной подкомиссии по образованию палаты представителей заявил, что воинственные студенческие лидеры "эмоционально фиксированы на стадии переходного возраста". В традиционном фрейдистском духе д-р Беттельгейм бросает тень на прекрасные поступки молодых людей, организовавших сидячие демонстрации протеста против расизма и войны, заявляя: "Великовозрастные дети – те, кто проводит сидячую забастовку, – все еще чувствуют себя маленькими мальчиками, но в то же время ощущают потребность "поиграть во взрослых", сидя в больших отцовских креслах"².

Теория Фрейда

Фрейдизм оказал самое большое влияние на психологию и идеологию, развив концепцию "бессознательного". Как говорит Гейнц Гартман, "объяснения поведения человека в терминах бессознательных психических процессов стали существенной частью и характерной особенностью психоанализа"³.

Исходя из этого основного своего принципа, согласно которому человеческое поведение нужно объяснять бессознательными психическими процессами, Зигмунд Фрейд разработал (чисто умозрительно) целостную теорию человеческой психики и психического развития. Он делит психику на три части: господствующее "оно" (id) с его двумя основными врожденными инстинктами – эрос (либидо) и танатос (влечение к смерти и разрушению), – подчиненное "я" (ego) – окно в реальность и "сверх-я" (superego), которое сдерживает необузданное примитивное "оно" (бессознательное), согласно принципу реальности⁴.

Развитие человеческой психики, по Фрейду, проходит три инфантильных психосексуальных стадии (оральную, анальную и генитальную). В дальнейшем решающее значение имеет Эдипов комплекс: врожденная и неизбежная сексуальная привязанность ребенка к родителю противоположного пола и ревность и враждебность к родителю того же пола. Эдипов комплекс сопровождается комплексом кастрации (у мужчин) и комплексом зависти к пенису (у женщин). Разумеется, динамика этого психического развития индивида направляется "оно", или бессознательными процессами.

Фрейд объяснял аномалию психики, то есть неврозы, тем, что она основывается на подавленных бессознательных детских воспоминаниях об извращенных сексуальных влечениях к отцу, матери, сестре или брату. Эти инфантильные сексуальные воспоминания, существующие в "оно", вызывают регрессию к более ранней стадии развития, когда не нужно было решать проблемы, связанные с реальной жизнью и приводящие к неврозу. Лечение невроза, согласно Фрейду, нужно проводить с помощью психоанализа и его методами: толкование снов как "царская дорога" к пониманию бессознательного, свободные ассоциации, трансфер, сопротивление, ошибки, невербальное поведение. Цель психоаналитического лечения заключается в том, чтобы сам больной проник в суть бессознательных психических процессов или, как указывал Фрейд, "психоаналитик вступает в союз с "я" пациента, чтобы подчинить некоторые неконтролируемые части "оно", то есть включить их в систему "я""⁵.

Таким образом, в своей теории психоанализа Фрейд объединил психологический (нормальный) и психиатрический (имеющий дело с ненормальной психикой) подход к психике. Если бы он ограничил свою теорию сферой этих двух наук, ее можно было бы рассматривать (доказав ее несостоятельность и отвергнув ее) в этой сфере. Но Фрейд претендовал на то, что теория психоанализа имеет универсальное применение: к истории, обществу, различным социальным группам (молодежи, женщин, психически больных, детей), культуре и к повседневной жизни.

Поразительным и ярким примером применения теории психоанализа к важному общественному явлению может служить ответ Фрейда на призыв Альберта Эйнштейна в 1932 году принять участие в борьбе за мир. В открытом письме Фрейд ответил, что "она [война], по-видимому, является вполне естественной вещью и, несомненно, имеет глубокие биологические корни и практически ее едва ли можно избежать". Фрейд далее объяснил Эйнштейну, что "инстинкт агрессивности или разрушения... проявляется у каждого живого существа и стремится к тому, чтобы разрушить его и вернуть жизнь к ее первоначальному состоянию неодушевленной материи"⁶. Рассматривая цивилизацию (как следствие сублимации подавленных бессознательных влечений), женщин (как жертв зависти к пенису) и сопротивление властям (как следствие бунта сыновей против личности патриарха – отца), Фрейд сделал другие широкие обобщения.

Сегодня мы обнаруживаем, что иные теоретики поддерживают капиталистическую идеологию аналогичными теориями. Так, Конрад Лоренц говорит об "агрессивных инстинктах, общих для всех высших животных"⁷. А Роберт Адри проповедует, что люди инстинктивно враждебны друг другу и соперничают между собой⁸. Однако и первоначальная теория Фрейда все еще сильна и приносит пользу эксплуататорскому классу: она легко вписывается в теорию поведения людей – "рабов инстинктов и влечений".

Классический фрейдизм не мог остаться и не остался неизменным в мире, где происходят значительные социальные изменения и развитие науки. Сохраняя фрейдизм в его первоначальном виде для тех, кто все еще мог принять его, нужно было устранить ненаучные и явно устаревшие аспекты фрейдизма, чтобы сделать его приемлемым для тех, кто находится под влиянием развития науки и социальной борьбы.

Экспериментальная психология уже сделала большие успехи в изучении восприятия, памяти, научения, психомоторной деятельности – в тех самых разделах, которым Фрейд не придавал значения. Наибольшее развитие из всего учения Фрейда получила эго-психология: Гейнц Гартман сконструировал более наукообразную теорию в той области, которую Фрейд называл "вторичные процессы "я" (эго)". Анна Фрейд также поспешила оказать "научную" помощь своему отцу, введя механизмы защиты "я": реактивные образования, регрессия, вытеснение, замещение, изоляция, проекция, интроекция, извращение отношений, направленность против самого себя.

Далее, подъем социальной борьбы, основанной на росте классового и национального сознания, наряду с крупными антропологическими находками, свидетельствующими о влиянии культуры на поведение человека, сделали необходимым отказ от фрейдовского понятия универсального, неизменного "расового бессознательного" (получившего более полное и даже еще более ненаучное развитие в концепции Юнга о "коллективном бессознательном"). Ревизионисты (Франц Александер и Абрам Кардинер) помогли осуществить эту операцию.

Освободившись от "расового бессознательного" и еще сильнее подчеркивая роль "я", фрейдизм принял теперь более современный и научный вид. Но этих изменений было недостаточно, чтобы сделать его более соответствующим требованиям современности. Ему нужна была видимость обоснования с позиций современной культуры, социального сознания; нужен был неофрейдизм.

Возникновение неофрейдизма

Ведущие антропологи Маргарет Мид, Рут Бенедикт, Кора Дюбуа и Франц Боас собрали данные, опровергающие предполагаемую универсальность таких основных фрейдовских понятий, как либидо и инстинкты разрушения и смерти, врожденные инфантильные сексуальные стадии и Эдипов комплекс. Кроме того, ряд этих концепций был подвергнут экспериментальной проверке и было обнаружено, что они ошибочны. Резюмируя и оценивая эти экспериментальные данные в своей работе "Обзор объективных исследований психоаналитических понятий"⁹, Роберт Сирс пришел к следующему заключению: "Согласно критериям физических наук, психоанализ не является подлинной наукой... немногие исследователи принимают целиком утверждения Фрейда. Причина того, что психоанализ не является истинной наукой, состоит в ненаучности его метода. Психоанализ основывается на методах, которые не позволяют повторить наблюдения, не обладают самоочевидностью, или денотативной валидностью, и несут на себе в некоторой степени отпечаток субъективных предубеждений наблюдателя. Когда такой метод используется для открытия психологических фактов, которые должны обладать объективной валидностью, он оказывается совершенно несостоятельным"¹⁰.

Другим сильным толчком для модернизации классического фрейдизма послужило сознательное движение рабочих, молодежи, фермеров и негров, начавшееся с катастрофического экономического кризиса 30-х годов и продолжающееся по сей день. Статичная, основанная на детской психосексуальности и инстинктах психоаналитическая теория не могла дать удовлетворительного объяснения этому сознательному движению, которое было реакцией на определенные социальные явления. Требовался совершенно новый взгляд, – и неофрейдизм не замедлил появиться.

Неофрейдисты во главе с Карен Хорни, Эриком Фроммом и Гарри Салливеном приступили к ампутации наиболее гротескных черт классического фрейдизма. Инстинкты смерти и разрушения, либидо, инфантильные сексуальные стадии, комплекс Эдипа – все было выброшено за борт. Называя свою новую, прилизанную теорию "культурный психоаналитический подход", они претендовали на то, что связали психику с культурой и обществом, в котором живет индивид. Они утверждали, что психическое заболевание есть следствие социально-культурных факторов. Они даже требовали коренных изменений в обществе для уменьшения числа психических заболеваний. Так, например, Фромм призывает к социализму, правда в его собственной версии.

Этот искусный неофрейдистский подход привлек многих прогрессивно мыслящих людей и даже марксистов, поскольку марксисты связывают многие важные человеческие проблемы с социальной действительностью.

Новейшие усовершенствования психоаналитической теории

За последние двадцать лет теория и практика психоанализа подверглись серьезным нападкам. Им бросила вызов поведенческая терапия. "Движение самопомощи" привлекло многих бывших приверженцев психоанализа. Скептически стали относиться к дорогостоящему, требующему много времени и часто неэффективному психоаналитическому лечению. В предисловии к своей книге "По ту сторону интерпретации: к ревизованной теории психоанализа" Джон Джедо видит необходимость "дать ответ на широко распространенное ощущение кризиса в современном психоанализе. Аналитическое сообщество в немилости у публики, которая обманута большим количеством альтернатив, рекламированных как быстрые, дешевые и приятные... Возможно, более серьезен... кризис доверия с нашей стороны, касающийся эффективности психоанализа как метода лечения и адекватности наших теорий"¹¹.

Основной реакцией психоанализа было все усиливающийся упор на эго, или "я". Лидерами этого движения были Гейнц Когут¹², Арнольд Гольдберг и Мариан Толпин¹³. Существенному пересмотру были подвергнуты понятия предметных отношений, контрпереноса и идентификации.

Несмотря на эти попытки "обновить" психоанализ и приблизить его к миру человека и социальной реальности, основные фрейдовские принципы и методы остаются, в сущности, неизменными.

Фрейд сделал понятие "бессознательное" краеугольным камнем своей психоаналитической теории: "Бессознательное – вот подлинная психическая реальность..."¹⁴. Именно это понятие является важнейшим, как в общей теории, так и в методике психоанализа. Учение об инстинктах, инфантильной психосексуальности и комплексе Эдипа является лишь конкретизацией этого понятия. Неофрейдисты отбросили старомодную одежду и ту же самую суть украсили модными соблазнительно пышными нарядами (стремление к безопасности и удовлетворению потребностей, межличностные отношения и механизмы бегства от действительности и т.п.).

Так, например, в своей интересной работе "Школы психоаналитического мышления" Рут Манро пишет: "Хорни сохраняет с некоторой модификацией фрейдовские понятия тревоги, вытеснения и конфликта и решительно подчеркивает роль бессознательных процессов как таковых, исключая только их связь с инфантильным либидо"¹⁵.

В своей книге "Бегство от свободы" Фромм пишет: "Только психология, которая использует концепцию бессознательных сил, может проникнуть в неясные рационализации, с которыми мы сталкиваемся при анализе индивида или культуры"¹⁶.

Таким образом, неофрейдисты, как и фрейдисты, объясняют поведение человека деятельностью бессознательного. Кроме того, они также объясняют психические заболевания динамикой бессознательных процессов. Подобно Фрейду, неофрейдисты сохраняют понятия вытеснения и сопротивления и используют те же самые психоаналитические методы, изобретенные Фрейдом: толкование сновидений, свободные ассоциации, трансфер и т.д.¹⁷

Сходство фрейдизма и неофрейдизма (и новейших психоаналитиков "я") – в их общем пониманий бессознательного как двигателя человеческого поведения, в подчеркивании роли вытеснения и применении психоаналитической техники. Объединяет их также анализ культуры и общества, основанный на бессознательном. Таким образом, мы видим, что буржуазная идеология бесконечно изобретательна, предлагая одну и ту же идеологическую пищу под различными соусами. Неофрейдизм – приправа к главному блюду Фрейда – бессознательному, – учитывающая роль социальных и культурных факторов в детерминации нормальных и патологических явлений человеческой психики.

Подобно Фрейду, неофрейдисты применяют свою теорию как к психически больным, так и к здоровым людям. Карен Хорни заявляет: "Различие между невротиком и нормальным человеком чисто количественное"¹⁸. Эрик Фромм спрашивает: "Может ли изучение индивидов, которых обычно называют невротиками, принести какую-нибудь пользу при рассмотрении проблем социальной психологии?" Давая утвердительный ответ на этот вопрос, он говорит: "Феномены, которые мы наблюдаем у невротиков, в принципе не отличаются от таковых у здоровых людей"¹⁹.

Стирание качественного различия между нормальными людьми и душевнобольными – существенная черта психоаналитической теории. Она позволяет фрейдистам и неофрейдистам объяснять социально-политические явления и события, в которых участвуют нормальные люди, вытеснением инстинктивных сексуальных влечений и других бессознательных механизмов. Фромм, например, постоянно изобретает новые – но основанные на психоанализе – теории реформации общества и достижения его версии социализма. Он оценивает человеческие поступки и массовые движения как "механизмы бегства от действительности, которые являются движущими силами нормального поведения человека"²⁰.

Эти фроммовские "механизмы бегства" включают мазохистские и садистские стремления, уход от мира, разрушение и автоматическое подчинение. Конечно, эти механизмы действуют бессознательно, они находятся ниже порога сознания, в "более глубоких слоях личности"²¹.

Пятую главу своей книги "Бегство от свободы" Фромм посвятил объяснению "психологии нацизма". Признавая определенные объективные политические и экономические факторы, которые привели к возникновению нацизма, Фромм приписывает успех гитлеризма структуре характера и садистско-мазохистским стремлениям немецкого народа.

Можно сравнить такое объяснение успеха Гитлера неофрейдистом Фроммом с объяснением политической роли президента Томаса Вудро Вильсона, данным самим Фрейдом. Газета "New York Times"²², сообщив об издании книги "Томас Вудро Вильсон: психологическое исследование"²³, написанной Фрейдом в соавторстве с американским дипломатом Уильямом Буллитом, отмечала: "По мнению Фрейда и Буллита, Вильсон был эмоционально беспокойным человеком, над которым властвовал отец и которого защищала мать, у него не хватало мужской воли для проведения своей политики, и он стал верить, что он спаситель, который может "установить закон божий для людей"²⁴. Согласно Фрейду и Буллиту, именно "серьезные личностные проблемы помешали Вильсону добиться длительного мира после первой мировой войны".

Таковы объяснения, даваемые нацистскому диктатору и хищному империалисту. Классовая борьба и другие социальные факторы игнорируются (Фрейд) или им отводится незначительное место (Фромм), Для психоаналитической теории "могущественное бессознательное" является ключом к пониманию исторических событий.

При анализе природы и роли буржуазной идеологии как надстройки капиталистического базиса обнаруживаются некоторые элементы, функционирующие во многих сферах и пронизывающие, если можно так выразиться, всю идеологическую надстройку. Именно таким свойством обладает психоанализ. Когда фильм "Посредник", получивший Гранпри на Каннском кинофестивале в 1971 г., демонстрировался впервые в Нью-Йорке, критик газеты "New York Times" назвал его "классической фрейдовской историей о травмированном подростке, который затем превращается в бесполезного для общества взрослого"²⁵.

В Стратфорде, штат Коннектикут, была поставлена пьеса "Траур – участь Электры" Юджина О'Нила, и критик Уолтер Керр говорит о ней как об "адаптации греческой легенды о роде Атрея к упрощенным фрейдистским целям О'Нила и к Гражданской войне в Америке". Три ведущих американских драматурга – Артур Миллер, Эдвард Олби и Теннесси Уильямс пишут пьесы, насыщенные психоаналитической символикой и фрейдовской мотивацией наряду с экзистенциалистской виной и отчаянием. Фильмы, подобные фильму "Восемь с половиной" Феллини, полны символами сновидений и фрейдистскими темами.

Нужно отметить, что психоаналитическая теория предлагает писателям и драматургам необычайно драматичный материал: секс, отцеубийство, кровосмешение, извращения, садизм и мазохизм, символизм сновидений, озарение и бессознательная мотивация. И все же с сожалением следует признать, что эта теория предлагает все, кроме психологической правды.

В печати нередко появляются сообщения о новой методике в работах историков: "Возможно, быстрое увеличение числа новых методов (у историков) обусловлено психоисторией. Аналитики и историки, обученные психоанализу, адаптировали фрейдовский анализ в поисках скрытых психологических сил, мотивирующих поступки людей. Применяя фрейдовский "психоисторический" анализ к личности Ричарда Никсона, историк Брюс Мазлих из Массачусетского технологического института пишет, что Никсон "испытывал тревогу в связи с тем, что он желал смерти своим братьям, самому себе и Эйзенхауэру""²⁶.

Можно привести бесконечное число примеров проникновения психоанализа во все сферы жизни. Вот что отмечает газета "New York Times" в своем комментарии в связи с заседанием Международной психоаналитической ассоциации, состоявшимся в июле 1971 г.: "Принцип непокорного бессознательного и его важная роль в человеческом поведении нашли применение во многих родственных областях знания, в том числе в искусстве и литературе, сравнительном изучении религий, этике, социологии, антропологии, экономике и общественной деятельности"²⁷.

Психоаналитическая теория об универсальном бессознательном, компульсивном поведении не только искажает историю, но также либо отрицает, либо искажает роль рабочих, негров, женщин и молодежи в классовой борьбе. Психоаналитик Герберт Гендин пишет о студентах, участвовавших в демонстрации против политики Никсона: "Эти радикально настроенные молодые люди страдали в семьях... которые игнорировали и фрустрировали их личные потребности, и поэтому они продолжают оставаться слепыми в оценке поведения других людей... Идентификация с бедными и угнетенными заставляет радикально настроенных студентов реагировать на бедность и угнетение, не осознавая того, насколько они лично обездолены, обмануты и доведены до ярости"²⁸.

В статье о женщинах, написанной в свете фрейдовской психоаналитической теории, Ричард Гилмен отмечает, что Фрейд приписывал женщинам черты неполноценности – истеричность, мазохизм, инфантильность, пассивность, тщеславие, завистливость, ненадежность. Гилмен далее пишет: "Ученики и последователи Фрейда, так же как еретики психоанализа (неофрейдисты. – Дж. Н.) оставили неизменными его основные суждения о женщинах"²⁹. Отсюда понятно, что женское движение в США отвергает большую часть фрейдистских и неофрейдистских суждений о женщинах.

Часто пытаются истолковать в духе фрейдизма движение негров за равноправие. Написанная в таком духе книга двух психиатров³⁰ была подвергнута резкой критике обозревателем-негритянкой Джанет Сакс в журнале "Black Scholar".

Едва ли нужно говорить о фрейдовском или неофрейдистском стереотипе сознательного рабочего или коммуниста как бунтовщика против власти (фигура отца) из-за конфликта Эдипа (Фрейд) или неспособного дать внешнее выражение своим неосознанным внутренним эмоциональным конфликтам (неофрейдисты) .

Теория психоанализа, таким образом, является опорой усилий правящего класса "обвинить жертвы" в том, что они сами виноваты, что стали жертвами капиталистического общества, и направить внимание рабочих, негров, женщин и молодежи на их внутренний мир, а не на внешний мир и действительные причины угнетения.

На страницах журнала "Psychology Today" можно найти вопиющие примеры ненаучного и реакционного характера психоанализа. Так, в рекламе одной книги указано 17 причин, по которым следовало бы купить эту книгу. Среди них упоминаются следующие: "Чувства неполноценности у лиц, стремящихся к корпоративной власти. Почему политические лидеры находятся в состоянии постоянной опасности свихнуться? Являются ли "ястребы" сексуально подавленными? Почему в азиатских странах политики лучше, чем в западных? Почему современных студентов привлекает насилие? Что говорят ваши сновидения наяву о вашей этнической принадлежности? Бунтуют ли активисты университетского городка против системы или против своих родителей?"³¹

"Синтез" Фрейда и Маркса

Одно из самых вредных течений фрейдизма находит выражение в попытке соединения Фрейда с Марксом. Лидерами этого течения являются Эрик Фромм, Герберт Маркузе и Вильгельм Райх. Поскольку дать всеобъемлющую критику их взглядов не представляется возможным, остановимся только на некоторых из них.

Фромм стремился соединить Маркса и Фрейда, исключив некоторые основные принципы марксизма, а именно: что люди разумны, что рабочий класс может построить социализм, что обобществление средств производства составляет суть истинного социализма. Фромм заменил эти принципы другими. "Иррациональные силы человека, – пишет он, – заставляют его бояться свободы и вызывают у него жажду власти и разрушения". Далее, Маркс "не видел, что лучшее общество не могут построить люди, не претерпевшие внутреннего нравственного перерождения"³². И наконец, "не владение средствами производства, а участие в управлении и принятии решений" нужны, чтобы достичь фроммовского "гуманистического коммунитарного социализма". Это действительно такой синтез, при котором Фромм и Фрейд поглощают Маркса.

В лице Герберта Маркузе, покойного философа из числа "новых левых", мы находим ярого защитника классической теории Фрейда, которую он считает социально радикальной, и беспощадного критика неофрейдизма. В своей книге "Эрос и цивилизация: философское исследование Фрейда" Маркузе развивает то, что правильнее было бы назвать "эротической теорией революции". Он концентрирует внимание на том, что он называет "прибавочной сексуальной репрессией... составляющей часть репрессии, которая является результатом особых общественных условий, поддерживаемых в особых интересах господства"³³. Это не просто остроумная шутка – заменить прибавочную стоимость Маркса прибавочной репрессией Маркузе. Заявляя, что исходная, основная теория Фрейда была радикальной критикой общества, Маркузе приходит к следующему выводу: "И эта критическая социологическая функция психоанализа проистекает из основной роли сексуальности как "производительной силы"; требования либидо стимулируют движение вперед – к свободе и всеобщему удовлетворению человеческих потребностей..."³⁴.

Следовательно, революция происходит не благодаря борьбе рабочего класса (Маркузе, как известно, игнорирует ее), а благодаря либидо и его удовлетворению. Если требуется подтверждение этой маркузеанской теории революции, осуществляемой только путем сексуальной революции, то Маркузе сам предоставляет его, критикуя Вильгельма Райха, другого активного сторонника "синтеза" Фрейда и Маркса. Маркузе пишет: "Он [Райх] подчеркнул, до какой степени интересы господства и эксплуатации усиливают сексуальные репрессии и до какой степени сексуальные репрессии в свою очередь подкрепляют и воссоздают эти интересы. Однако райховское понятие сексуальной репрессии остается недифференцированным. Он пренебрегает исторической динамикой сексуальных инстинктов и их слияния с разрушительными импульсами... Следовательно, сексуальное освобождение как таковое становится для Райха панацеей от личных и социальных болезней"³⁵.

Марксист, рассматривая ссору Маркузе и Райха, может только воскликнуть: "Пусть чума поразит оба ваших сексуальных дома!"

Особо следует остановиться на идеях Эриха Фромма. В.И.Ленин отмечал, что субъективно-идеалистическая философия всегда открывает путь спиритуализму и мистицизму. Уильям Джемс, основоположник прагматизма, кончил тем, что стал увлекаться спиритическими сеансами, столоверчением и т.п. Фрейдизм – это субъективный идеализм в понимании психики, это "ментализм", то есть отрыв психики от ее физиологической основы и от объективной социальной реальности. Неудовлетворенный своими более ранними попытками реформировать Фрейда (и Маркса), Фромм обратился к дзен-буддизму и религиозному мистицизму³⁶.

Одним из приписываемых психоанализу целительных свойств является достижение пациентом состояния "озарения" (инсайта): "Все психоаналитические школы подчеркивают важность "озарения", вызывающего глубокие изменения в организации личности, что считается истинным психоаналитическим лечением... Исчезает ограниченность, вызванная бессознательными страхами, целями и установками"³⁷.

Фромм открывает в дзен-буддизме концепцию "сатори" – внезапное пробуждение, просветление. Теперь Фромм осуществляет действительный синтез – в отличие от его же попытки синтеза Фрейда с Марксом, – синтез фрейдовского "озарения" с дзен-буддийским "сатори". И он предлагает блестящую и соблазнительную цель: достижение внутреннего мира и истинного счастья для тех, кто недоволен капиталистической "юдолью слез". Фромм прошел долгий путь от умозрительной и социально реакционной фрейдовской теории до мистического и недостижимого "сатори" дзен-буддизма.

Оба варианта фрейдизма как часть идеологической надстройки играют двоякую роль: они искажают и представляют в ложном свете человеческое мышление, эмоции и поведение и они психологизируют социальные процессы. Что может быть более приятным для господствующего класса, чем концепция, убеждающая людей, что их проблемы вызваны бессознательными конфликтами? И что могло бы быть более привлекательным для него, чем идея о том, что современная человеческая история с ее войнами, расизмом и угнетением вызвана бессознательными разрушительными силами и силами либидо, а вовсе не капитализмом?

Психоанализ заставляет человека искать внутри своей психики причину личностных и эмоциональных проблем. Он мешает человеку объединиться с другими в реальной борьбе против их действительных причин.

Растет оппозиция фрейдизму в философских и научных кругах. На симпозиуме по психоанализу рядом философов были высказаны следующие соображения по поводу фрейдизма:

"Это самая изощренная форма метафизики, которая когда-либо получала поддержку как научная теория" (Майкл Скривен).

"Что касается самой фрейдовской теории как основы доктрины, в отношении которой можно разумно предъявить требование фактической валидности, то я могу только повторить шотландский вердикт: не доказано" (Эрнест Нагель).

"Фрейдовская доктрина... дает возможность языку говорить глупости так, что это производит большое впечатление" (Чарлз Френкель).

"Теория, которая объясняет все, которая не может быть опровергнута никакими фактами, недостойна называться научной теорией" (Рафаэль Демос)³⁸.

Эта критика вполне обоснованна, и ее нужно приветствовать. Но только марксизм дает самую исчерпывающую и эффективную критику фрейдизма.

Комментируя встречу аналитиков-фрейдистов в Вене, газета "New York Times" писала, что "принцип [непокорного бессознательного и его решающая роль в поведении человека] проник в психологию, психиатрию, уход за больными, педагогику, криминологию и медицину. Он служит основой для большинства попыток преодоления эмоциональных и личностных нарушений, которые не поддаются лекарственному лечению, в том числе для таких современных явлений, как психодрама, групповая терапия и сензитивные клиники"³⁹.

В.И.Ленин в беседе с Кларой Цеткин в 1920 г. дал глубоко обоснованную критику фрейдизма: "Теория Фрейда сейчас тоже своего рода модная причуда. Я отношусь с недоверием к теориям пола, излагаемым в статьях, отчетах, брошюрах и т.п., – короче, к той специфической литературе, которая пышно расцвела на навозной почве буржуазного общества. Я не доверяю тем, кто постоянно и упорно поглощен вопросами пола, как индийский факир – созерцанием своего пупа. Мне кажется, что это изобилие теорий пола, которые большей частью являются гипотезами, притом часто произвольными, вытекает из личных потребностей... В партии, среди классово-сознательного, борющегося пролетариата для него нет места"⁴⁰.

С тех пор психология достигла больших успехов в накоплении знаний о психической деятельности. Подлинно научная психология и психиатрия должны открывать законы высшей нервной деятельности. В этом отношении следует сказать, что И.П.Павлов и его последователи действительно создали науку о высшей нервной деятельности. Другой важной областью психологии является изучение роли языка в поведении человека.

А.Р.Лурия, К.Гольдштейн и другие продвинули далеко вперед разработку научных знаний в этой важной области. Необходимо также понять формы и способы лечения психических заболеваний. И.П.Павлов положил начало исследованиям в этой области, и значительные научные достижения психологии и психиатрии в Советском Союзе, Соединенных Штатах и других странах принадлежат ученым, не являющимся сторонниками фрейдизма.

Существенное значение для научной психологии имеют законы научения, и в этой области во многих странах проведены интересные научные исследования.

Наконец, научного обоснования требуют принципы социологии и социальной психологии. В данном случае только марксизм-ленинизм может служить теоретической основой для конкретного изучения социальных явлений.

В каждом из этих крупных разделов психологии психоанализ не установил никаких научных законов. Психология была представлена как учение о бессознательных процессах. Научная психология изучает отражение человеком объективного мира. Это отражение является в своей основе несомненно сознательным, оно облечено в языковую форму. Открыв законы высшей нервной деятельности, Павлов доказал, что это человеческое отражение (психика) осуществляется мозгом и нервной системой в процессе деятельности человека в окружающем мире. Условные рефлексы, возникающие на основе безусловных, наряду с языком, играют важную роль в приспособлении человека к природному и социальному миру.

Маркс и Энгельс считали, что человеческое сознание развилось на основе языка, который в свою очередь возник, когда высшие антропоиды начали пользоваться орудиями труда⁴¹.

Для научной психологии общественная деятельность – основная и решающая причина формирования психики (отражения) каждого индивида. В формировании идей, эмоций, установок, поведения, взглядов и личности индивида важную роль играют родители, семья, школа, группы сверстников, товарищи по работе, различные общественные организации и общественная деятельность.

Следовательно, человеческое сознание как отражение социальной действительности, а не врожденное (фрейдовское) или приобретенное (неофрейдистское) бессознательное является подлинной психической реальностью и играет основную роль в поведении человека. И психика функционирует не во внутреннем пространстве личности, изолированно от повседневной действительности, как это представляют себе психоаналитики, а формируется в процессе деятельности в окружающем мире, позволяя человеку приспосабливаться к нему.

Научная психология не может отрицать и не отрицает существования бессознательных психических процессов. Эти процессы существуют в невербальной автоматической деятельности. Они являются основой концепции психологической установки, развитой в работах Д.Н.Узнадзе⁴². Они играют роль в мотивации и аффективной жизни детей и взрослых⁴³.

О таком понимании бессознательных психических процессов в советской психологии пишет Александр Петров: "... Советская наука не отвергает теории Фрейда о бессознательном, но она не согласна с его выводами о господствующем положении сексуальных влечений у человека, о его врожденной агрессивности и бесконечной борьбе сознательного и бессознательного. Проблема бессознательного имеет важное прикладное значение, например, при лечении, в процессе воспитания и взаимоотношениях людей в коллективе. Она широко обсуждается в научных кругах всего мира, включая СССР"⁴⁴.

Однако пока еще нельзя сделать вывод, что психология стала уже вполне сформировавшейся наукой. В 1909 г. Павлов писал: "Можно с правом сказать, что неудержимый со времен Галилея ход естествознания впервые заметно приостанавливается перед высшим отделом мозга, или, общее говоря, перед органом сложнейших отношений животных к внешнему миру"⁴⁵.

Следует подчеркнуть не только сложность мозга, но и сложность взаимоотношений человека и общества. Многое было достигнуто за более чем шестидесятилетний период, с тех пор как Павлов сделал это заявление. Но остается еще много нерешенных проблем. Слабо разработана область психологии личности, в гораздо более глубоком исследовании нуждается психология эмоций и чувств, а социальную психологию только начинают признавать важной наукой. Тем не менее важно само направление, в котором развивается психологическая наука. Психоанализ следует по пути бессознательного, который привел его в тупик. Кроме того, он был использован в качестве важного идеологического орудия. Научная психология находится на Пути, ведущем ко все более полным знаниям об индивидуальном и социальном развитии человека.

Марксистская философия и научная истина

В одной из своих ранних работ (1894 г.) В.И.Ленин писал: "Он, этот научный психолог, отбросил философские теории о душе и прямо взялся за изучение материального субстрата психических явлений – нервных процессов, и дал, скажем, анализ и объяснение такого-то или таких-то психических процессов"⁴⁶

Как мог Ленин предвидеть, что именно такое изучение "нервных процессов" необходимо для развития психологической науки? Ленин был философом-марксистом, материалистом, в совершенстве владевшим диалектикой. Он понимал взаимоотношения психики и мозга, мышления и материи. Он творчески развил с позиций диалектического материализма теорию отражения Маркса и Энгельса ("Материализм и эмпириокритицизм")⁴⁷. Обладая таким философским багажом, Ленин смог наметить материалистический путь, по которому должна следовать психология. В данном случае наглядно раскрыта методологическая роль философии для науки вообще и для психологии в частности.

Каждая наука должна иметь свои особые законы и факты. Научная психология должна разрабатывать свои специфические законы и факты, связанные с предметом ее исследования – человеческой психикой. Но существуют две крупные силы, которые определяют, будет ли наука развиваться все больше и больше или же она погрязнет в болоте мистицизма, спекуляции и иррационализма. Первая сила – это общество и его потребности. Прогрессивное, или социалистическое, общество стремится развивать науку. Капиталистическое общество заставляет науку служить его потребностям ради своей выгоды и обмана масс. Господствующий класс не может позволить психологии как поведенческой науке развиваться в полную силу. Она часто используется для введения людей в заблуждение и раскола масс. Так, вредную расистскую теорию о генетической интеллектуальной неполноценности негров провозгласил ведущий американский психолог Артур Дженсен⁴⁸. Как мы уже говорили, фрейдизм верно служит интересам реакции в области идеологии.

Но существует вторая крупная сила, которая определяет направление развития каждой науки, – ее философия. Каждая наука основывается, сознательно или нет, на какой-либо философской базе. В данном случае буржуазная психология строится главным образом на идеалистической или механистической основе. Фрейдизм идеалистичен по своей сути. Он отрывает мышление от материи, психику от мозга и нервной системы. Он также изолирует живых, деятельных индивидов от их социального окружения и превращает их в пассивные марионетки их бессознательного. Он также механистичен, потому что не может связать развитие психики с многосторонней, диалектически противоречивой действительностью. Фрейдизм принял окончательно идеалистический вид благодаря своим представлениям о вневременном, нерефлективном, нелогичном, символичном бессознательном, оторванном от социальной действительности и управляющем поведением. Корни фрейдизма – в идеалистических взглядах на бессознательное Шопенгауэра и Ницше.

Те же мощные силы способствуют развитию научной психологии и определяют ее исследования. Социалистическое общество, уничтожив капитализм с его погоней за прибылью, не заинтересовано в искажении истины в науке. Кроме того, его философия диалектического материализма выводит науку на правильный путь и помогает ей при оценке результатов ее исследований. При капитализме рабочий класс и прогрессивные силы должны бороться за истинную науку. Марксистская психология, основанная на диалектико-материалистическом мировоззрении и стремлении к истине, может только отвергнуть фрейдизм в его самых разнообразных формах.

В отличие от фрейдизма научная психология подчеркивает роль и адаптивное значение сознания, его рост и развитие. В отличие от ненаучной фрейдистской модели преследуемых, конфликтующих, невротических и беспомощных людей, научная психология оптимистична. Она согласна с высказыванием Павлова: "Главнейшее, сильнейшее и постоянно остающееся впечатление от изучения высшей нервной деятельности нашим методом – это чрезвычайная пластичность этой деятельности, ее огромные возможности: ничто не остается неподвижным, неподатливым, а все всегда может быть достигнуто, изменяться к лучшему, лишь бы были осуществлены соответствующие условия"⁴⁹.

Такие "соответствующие условия" для реализации "огромных возможностей" людей существуют в социалистическом обществе. В Соединенных Штатах борьба с психоанализом как с "наукой" и как с теорией, объясняющей развитие общества, является частью необходимой идеологической борьбы, которую следует вести, чтобы достичь таких "соответствующих условий". А достигнув таких условий, достигнув социализма, мы сможем реализовать то, что сказал Гамлет о человечестве: "Какое чудо природы человек! Как благороден разумом! С какими безграничными способностями! Как точен и поразителен по складу и движениям! В поступках как близок к ангелу! В воззрениях как близок к богу! Краса вселенной! Венец всего живущего!"

2