Dreamer cat неопубликованный роман Стивена Кожаного
жүктеу/скачать 0.68 Mb.
|
| Я говорю да, не потому что я хочу подложить свинью Корпорации Си-Би-Эс, а потому что если у меня действительно случится какая-нибудь неприятность, тогда мне может понадобиться своего рода страховка.
Она гасит сигарету в пепельнице, и я следую за ней к двери, глядя на ее колышушиеся бедра. Она протягивает ее руку, я пожимаю её, чувствуя давление ее ногтей на мою руку, мы говорим доброй ночи, и затем она уходит. Когда дверь за ней закрывается, я понимаю, что я задержал дыхание. "Прелесть" - говорю я. "Вам нравятся такие," - шипит Рат. "Мы идём или как? " Здоровенный вышибала в запятнанном смокинге охраняет вход в бар, содержащем как минимум дюжину человек. Я пытаюсь пройти мимо него, но его рука опускается как гильотина, блокируя дверной проем на высоте моей шеи. Рат проскакивает внутрь бара. "У нас нет мест, сэр," - говорит вышибала, с акцентом на слове "сэр". Очевидно из-за моего пуловера или бейсболки, или возможно того факта, что я по крайней мере вдвое старше остальной части потенциальных гуляк, приходящих в его учреждение. "Жаль," - машинально говорит он. Я достаю мой бумажник и показываю ему черную карточку Корпорации. Его брови прыгают на лоб и он убирает руку. Он снова говорит "жаль", и на сей раз оно звучит так, что он действительно так думает. Фантазеры вообще большие расточители, но их работа стоит того. Рат ждет меня внутри, сидя на краю затемненного танцпола, наблюдая за танцующими мальчиками и девочками. Большинство из них - дети богатых родителей, несколько торговцев наркотиками, и молодые девочки, отчаянно дергающиеся на танцполе, как будто от этого зависит их жизнь. Ни один из них не похож на Фантазера. Музыка громкая и пульсирующая, и моя голова начинает пульсировать в такт. Рат поднимает мордочку. "Это место, где болтаются высший свет общества," - говорит она, и я могу видеть, что её это не впечатляет. В мигании огней мы подходим к краю танцпола. Слева длинная барная стойка с рядом табуретов, все они заняты. Мужчины выглядят элегантными и ухоженными, а женщины - доступными и дорогими. Я ловлю на себе несколько удивленных взглядов. Никто больше, кажется, не одет в пуловер и бейсболку. Попадается на глаза один из барменов, в свежей белой рубашке и черной бабочке, и я заказываю солод со льдом. Я даю ему свою черную карточку, что поворачивает несколько голов в баре. Внезапно я становлюсь большим, чем просто парень в забавной шляпе. Я потягиваю напиток и бреду по бару к скрытому во мраке полукругу кабин за танцполом. Рат идет спереди, заботясь, чтобы не столкнуться с кем-нибудь, ее уши насторожены, глаза осматривают вокруг, как будто она охотится. Двое в кабинке в дальнем конце, оба в юношеском возрасте, с отсутствующими взглядами, как будто они не уделяют внимания миру вокруг них. Как будто они знают лучший мир. Один из них высокий, с длинными, до плеч, желтыми волосами, и пестрыми усами. Он часто фыркает. Другой тоже блондин, но его волосы вьются, как у греческого бога, и он похож на девицу. Они хихикают с несколькими девчонками в коротких юбках и со множеством золотых драгоценностей, но понятно, что девочки там только для интерьера. Я выдерживаю паузу и стою некоторое время, играясь с моим напитком, пока более высокий из них не замечает меня. "Эй мужик, убери свое лицо из моей кабинки " – говорит он. "Поэт," - говорит Рат. "Настоящий поэт." Я достаю из заднего кармана черную карточку и показываю ему, он выглядит столь же удивленным, как вышибала. "Лейф Аблеман," говорю я. "Я могу присоединиться к Вам?" Эти два юнца смотрят на друг друга, и затем опять на меня. "Лейф Аблеман?" – говорит высокий. "Лейф Аблеман?" - говорит короткий. "Великое горе," - говорит Рат. "Да," - говорю я. "Я могу поговорить с вами, парни?" "Конечно" - говорит высокий и отстраняется от девицы. "Мы потом поболтаем с вами, девочки," говорит он. Девицы, уходя, смотрят на меня каменным взглядом. Они кажутся недовольными. "Закажите что-нибудь за наш счет," - говорит юнец, и девочки приободряются. "Очевидно они не знают, кто такой Лейф Аблеман," - мурлыкает Рат. "Садитесь, садитесь," - говорит короткий, представляясь как Робби Мензис. "А я Рик Макги," - говорит тот, что с длинными волосами. Я слышал о них обоих, Робби записал два диска, один о рок-группе, а другой о полицейской истории. Рик создал три, один из которых стал платиновым. "Эй, Ваш диск «Макбет» был самым великим," говорит Рик, фыркая. "Они заставили нас пройти тест в школе, и я думал, что слентяйничал, но остался вне поля их зрения. А приблизительно через шесть месяцев я прошел тест самостоятельно. Я собираюсь пробовать сделать что-нибудь из классики, возможно Гамлета, что Вы об этом думаете? " "Попробуйте," говорю я. "Трудно работать?" спрашивает Робби. "Да," говорю я. "Диск Макбет потребовал месяцы подготовки, но Гамлет тоже может оказаться хорошей вещью. Вы должны пробовать это ....., это хорошая тренировка. " Оба с энтузиазмом кивают, и Робби заказывает еще выпивки. "Вы хотите кока?" - спрашивает Рик, и он подразумевает не шипучий напиток. "Спасибо, нет," - говорю я. "Когда-нибудь пробовали это?" – спрашивает он, и я отвечаю, что я пробовал все, и это в моем списке удовольствий белый порошок стоит далеко не на первом месте. Я улыбаюсь, когда говорю, чтобы он понял, что я шучу, потому что я не хочу кока. "Когда вы двое собираетесь записывать ваши следующие диски?" – спрашиваю я. "Через четыре месяца," - говорит Рик. "Пять," - говорит Робби. "А Вы?" "Меньше чем через три недели," – отвечаю я, "это мой десятый диск" - и они оба смотрят друг на друга с открытыми ртами и затем назад ко мне. "Вау!" - говорит Робби. "Я никогда не встречал Фантазера, который сделал девять дисков!" И я никогда не встречал никого старше шести лет, кто говорит "Вау!". Рат смотрит на меня. "Он сказал Вау!?" - спрашивает она, и печально качает головой. "Эй, парень, ты должен радоваться," - говорит Рик, потирая нос ладонью. "Еще один, и ты свободен." "Вау!" - снова говорит Робби. "Я буду радоваться после записи," - говорю я. Приносят новую выпивку, я беру мою рюмку с подноса и поднимаю в приветствии. "Спать," - говорю я. "И во сне случайно фантазировать," - говорим мы хором, и пьем за здоровье друг друга. Это старая шутка. "О чем Вы собираетесь записывать диск?" - спрашивает Робби, и Рик тыкает его локтем в бок, проливая выпивку. "Неудачный вопрос" - говорит Рик. Робби выглядит пристыженным и извиняется, но я говорю, что ничего страшного, и обрисовываю основу моего диска. Черт, как будто кто-то может украсть фантазию. Они оба говорят, что это кажется хорошим, и желают мне успеха, но я вижу, что есть что-то у них на уме, они что-то хотят сказать мне, но не знают, как это сделать, возможно они слышали, что случилось с другими Фантазерами. Мы сидим, шутим и смеемся, выпивая, Рик дважды достает из кармана рубашки маленькую золотую трубку и нюхает кокаин. Никто не обращает внимания. Оба раза он предлагал это Робби, но тот отказался, возможно из уважения ко мне. Время от времени один или другой замолкали и смотрели куда-то вдаль, как будто были заняты тяжелыми расчетами в уме, и через несколько секунд возвращались назад, как будто очнувшись от сна, и пару раз Рик подскакивал, как будто кто-то уколол его в зад. Интересно, как они сумели оставаться нормальными, с фантазиями и наркотиками, и вдруг у меня внезапно возникает мысль, что мы трое сидим здесь с нашими собственными индивидуальными опекунами нашего здравомыслия. Я с моей рыжей рысью с карими глазами, а Робби и Рик с тем, что вызвало их воображение, столь же реальным для них, как Рат для меня. "Как Вы остаетесь нормальным?" спрашивает Рик, как будто прочитав мои мысли. "Что Вы имеете в виду?" – говорю я, поскольку не уверен, правильно ли я его понял. Он смотрит направо и налево, а затем наклоняет его голову вперед, почти касаясь моей. Он улыбается, и это злая улыбка, но его глаза добрые. Налитые кровью, но дружественные. "Иногда, Лейф, я вижу вещи. Вещи, которых там нет. Миражи." – скрипуче смеется он. "И иногда я не вижу вещи, которые, как я знаю, существуют." Робби похоже очень неуютно, он не знает, как реагировать на слова Рика. Возможно он волнуется, что я расскажу о нем в Корпорации, и его контракт будет расторгнут. Робби нервно улыбается мне и говорит, что Рик пьян и не знает, что он говорит. Рик стучит кулаком по столу, и говорит его другу заниматься его собственным делом. "Эй, успокойтесь," - говорю я. "Я знаю, что Вы имеете в виду. Это случается со всеми нами." "Я знаю," - говорит Рик. "Все мы об этом знаем. Но они не говорят нам, как остаться нормальным. Какого черта они не говорят нам? "Он наклоняется вперед и стучит по столу. Потом бьет по своей голове снова, и снова по деревянной поверхности стола. Его ноздри расширились от наркотика, и я сомневаюсь, чувствует ли он боль. Я мягко кладу руку на его плечо, но он игнорирует меня. Робби пожимает плечами. "Он часто видит миражи," - говорит он. "Все мы видим их," – отвечаю я. "Только у нас это выглядит по-разному." Робби выглядит благодарным, как голодная собака, которой бросили мясистую кость. "Вы имеете в виду, что Вы тоже видите миражи? " Рат глубоко и низко рычит. "Осторожно, Леиф," - говорит она. "Осторожнее в разговоре." Я знаю, что она имеет в виду. Но то, что они тоже Фантазеры, не является для меня поводом, чтобы открыться им, по крайней мере о Рат. "Вы должны контролировать свои чувства, Робби," говорю я, тщательно подбирая слова. "Вы должны знать, что реально, и что нет. И Вы должны удерживать это. " Он закрывает его глаза и встряхивает его голову. "Боже, мне жаль, что это не так просто," - говорит он. "Именно так я и поступаю. " "Заставьте кого-то быть вашими исходными данными," -говорю я. "Кого - то, кто может сказать Вам, что настоящее и что нет. Кого - то, кто может сказать Вам, когда Вы фантазируете." И это всё, что я могу сказать, не рассказывая о Рат, о моих исходных данных. Моя жемчужина мудрости, кажется, не помогает ему почувствовать себя намного легче, но Рик перестает стучать по столу и откидывается на спинку кресла, смотря на лампочки над танцполом и фыркая. Парочка в кабине рядом с нами, молодой человек в темно-синем итальянском костюме и светловолосая девочка в зеленом облекающем платье. Они сидят, положив руки на стол, надев наушники пси-диска и растянув улыбку до ушей. Робби видит, что я смотрю на них. "Пси-записи убивают искусство беседы," – смеется он. "Да," – соглашаюсь я. "Это убивает всё. Зачем трудиться в жизни, если Вы можете вместо этого купить мечты?" Он кивает. "Я думал о собаке," - спокойно говорит он. "Собаке?" "Да, домашнее животное. Я считаю, что она могла бы помочь, как Вы думаете? Она могла бы быть моими глазами в дни перед записью. Возможно, собака сообщила бы мне. " Я не знаю, что сказать ему. Рик похлопал его по спине. "У меня прекрасная идея," - говорит он. "Какая?" - говорит Робби, настораживаясь. "Я куплю тебе собаку," - говорит он. "И мы назовем её Приди. Великое имя для собаки. Каждый раз, когда ты захочешь, чтобы она пришла, ты будешь кричать 'Приди сюда, Приди. Приди сюда.' Она скоро станет такой же сумасшедшей, как мы." Он хихикает, и Робби отталкивает его с отвращением на лице, но потом он тоже начинает смеяться. Наши рюмки пусты, поэтому я машу официантке, и она подходит, виляя бедрами, в туфлях с четырехдюймовыми каблуками . Я думаю, что бармен рассказал ей о моей карточке. Она надувает губки и грудным голосом спрашивает меня, что я хочу. Похоже, что если бы я помахал у ней перед носом моей карточкой, то я смог бы поиметь ее. Рик потягивается и шлепает ладонью по ее грудям, она делает движение ударить его, но замечает черную карточку на столе перед ним, и она поворачивает к нему ее внушительную грудь. Непостоянная сука. "Сколько?" – спрашивает он, оглядывая ее с головы до пят. Она довольно долго выдершивает паузу, хлопая большими доверчивыми глазами и теребя её волнистые красновато-коричневые волосы. "Прошу прощения?" - говорит она, но очевидно, что она поняла, что он имел в виду. Рик наклоняется к стол и играет с его карточкой, слегка сгибая её. Он улыбается, поднимает брови и сопит. "Ты" – говорит он. "И я. В большой кровати на белоснежной простыне". Она резко вдыхает, и все мы наблюдаем, как поднимаются и опускаются её груди. "Почему Вы думаете, что я такая девочка?" - спрашивает она, но мы уже знаем, какая она девочка. "Десять тысяч," - спокойно говорит он. "Двадцать пять," - говорит она, совершенно не беспокоясь о своей публичной продаже. "Пятнадцать," - торгуется Рик, несмотря на то, что не имеет значения, какова будет заключительная цена, потому что счет оплатит Корпорация. "Двадцать две," - говорит она, и Рик откидывается назад на спинку. "Нет," - говорит он. "Я передумал. Лучше принесите нам ещё выпить." Ей кажется, что он шутит, и улыбается, приоткрывая губы и задирая подбородок, что бы мы увидели её длинную, гладкую, чувственную шею, и какой у неё длинный, приглашающий вырез на платье. "Спокойнее, Лейф," - лукаво говорит Рат. "Вы достаточно стары, чтобы быть ее отцом." Она вспрыгивает на диван рядом с Робби и сидит там, чистя ее усы. "Хорошо, пятнадцать," говорит она. "Пятнадцать – это нормально." Рик отстраняет ее, и улыбка сходит с его лица. "У тебя был шанс на любовь, но ты потеряла его. Теперь иди и принеси нам выпить" Она впивается в него ненавидящим взглядом, затем разворачивается и уходит, а мы наблюдаем, как ее задница корчится под натянутой юбкой. "Ты животное," - говорит Робби. "Ха," - говорит Рат, и я понимаю, что она имеет в виду. Животные не смотрят друг друга с таким презрением. Это прерогатива нас, людей. "Глупая сука," - смеется Рик. "Но у нее хорошая фигура. Возможно, я ещё передумаю." Он снова вдыхает белый порошок, и его глаза собираются в кучу. Интересно, это помогает полету фантазии, или препарат имеет более сильные побочные эффекты. "Как Вы стали Фантазером?" - спрашивает Робби у меня, и я пожимаю плечами. "Прошел тест, как и все остальные." "Но Вы...." Он колеблется, не зная сказать, но я помогаю ему. "Старше чем обычно," – заканчиваю я за него и он кивает. "Да," - говорит он. "Никаких проблем, но ...." "Ничего страшного," - говорю я. "Я никогда не собирался стать Фантазером. Я был писателем." "Книги?" - изумляется Робби, и Рат фыркает на его дедуктивные способности. "Да, веришь ли ты этому или нет." "Но ведь на книгах не заработать денег?" "Сейчас нет. Но раньше возможно. Я достаточно хорошо зарабатывал себе на жизнь, пока не появились пси-диски. К тому времени, когда мой агент сказали мне пройти тест, у меня были две бывшие жены и куча алиментов. Я не думаю, что кто-то из нас думал, что я окажусь способным, но так получилось." "На что это похоже, писать книги?" – спрашивает он. Он действительно выглядит впечатленным, и это удивляет меня, потому что он Фантазер, настоящий талант, использует воображение для построения фантастических миров, и он хочет знать, на что похоже помещение слов на бумагу. Сверхъестественно. "Тяжелая работа, действительно тяжелая," - отвечаю я, вспоминая о часах, проводимых перед монитором, когда не находил слов описать изображения в моей голове, но я просто не мог найти слова, я знал, что персонажи хотели сказать друг другу, но не мог написать диалог. Бессловесные дни превращались в бессловесные вечера, и я поворачивался к бутылке. В другие дни слова сами ложились на страницу, и тогда мне было еще хуже, потому что вымышленный мир, который я создал, был всегда намного лучше того, в котором я жил. Женщины были более симпатичными и больше любили, беседы всегда более остроумные, окружающая обстановке всегда прекраснее, таким образом я начал обижаться на несовершенство реального мира. И это тоже заставляло меня повернуться к бутылке. "Давайте честно, Лейф, Вы только искали оправдание, чтобы выпить," говорит Рат. Я хочу поспорить с ней и объяснить, что она неправа, что я был только жертвой постоянного сражения между восприятие и действительность, невинный свидетель, но что, черт возьми, возможно я просто обманываю себя. Робби все еще вслушивается в каждое мое слово, в то время как Рик резко откинулся назад на спинку дивана. "Это совершенно отличается от работы с пси-дисками. Когда Вы записываете фантазию, Вы должны держать все в вашей голове, но когда Вы пишете, Вам нужно сделать это постепенно, с большим объяснением, большим описанием." "С большей глубиной," - говорит Робби, и он прав. Больше глубины. Фантазии больше продаются, за них платят больше денег, но они мелки. Они находятся в трех измерениях, но у них нет глубины. Вы реально включаетесь в вымысел, но он не требует раздумий или анализа. Я забыл, что обычно я просматривал пси-диски Корпорации с тем же самым презрением, которое Рик выказал официантке. И я поклялся, что я никогда не буду заниматься проституцией таланта. Да, это было хорошо тогда, но не сейчас. Адвокаты моих бывших жен хотят чеки, а не неопубликованные рукописи. Официантка возвращается, сверкая глазами, и грохает выпивку на стол достаточно сильно, чтобы вызвать маленькое землетрясение, но Рик даже не замечает ее. Моя выпивка на вкус кажется металлической, по крайней мере в первый глоток, но второй проскакивает нормально. "Я пробовал писать роман, когда я придумывал мой второй диск," - говорит Рик, таким тоном, как будто он стыдится этого. "Я никогда не закончу его." "Ты должен," - говорю я. "В основном это только вопрос упорства, записывая слова, и затем исправляя и полируя их. Есть поговорка, там девяносто пять процентов пота и пять процентов вдохновения. " "Да, полная противоположность Фантазии," - говорит Рик. Все мы киваем, соглашаясь. Не имеет значения, насколько усердно Вы работаете над Фантазией, Вы или можете сделать её, или не можете, упорство в этом не поможет. Несомненно, Вы можете улучшить качество, исследуя места действий и тому подобное, но у Вас еще должна быть генетическая возможность, талант, и это отделяет Фантазеров от остальных людей. "Корпорация попросила, чтобы Вы усилили ваш следующий пси-диск?" – спрашиваю я у Робби. "Усилить?" – переспрашивает он. "Ну да, сделать более сексуальным и с насилием." "Да, мой куратор предложил, чтобы я сделал их более реалистическими, позволил зрителю принимать участие, вместо одного наблюдения. Это не запрещено инструкциями." "Ты имеешь в виду цензоров?" "Да, он намекнул, что законы могут скоро измениться, и что мы должны готовиться получить преимущество." "Обильный секс?" "Он не сказал нет." "И убийства?" "Убийства всегда были разрешены, Вы знаете это. Но зрителю не разрешено участвовать в них, это не собирается меняться, не так ли?" "Я понял. Что относительно тебя, Рик?" "Что?" - Рик, кажется, возвратился назад к реальности. "Мы говорили о сексе и насилии,"- говорю я ему. Рик поднимает его стакан. "Вот что," - говорит он. "Вам сказали поместить больше секса и насилия в следующий диск?" "Наверняка," он говорит и шумно пьет, затем вытирает его губу рукой и потирает переносицу. Пятна крови ниже его ноздрей. "Они сказали мне, что Корпорация предпочла бы, если бы я зашел немного дальше, чем обычно. И я должен сказать,. что мой материал всегда был с хорошим вкусом. Последний диск был с сексом и требовал цензоров, но они хотят позволить мне порвать с цензурой в следующем диске. Я с нетерпением жду этого. Эта официантка уже подала мне кое-какие хорошие идеи." "Рик, кто именно сказал, что ты сможешь позволить себе отсутствие цензуры?" "Луи Эйнтрелл, конечно," - говорит он. "Большой босс. Прямо с самого верха. Наряду с обещанием большой премии. " Вот значит как. Элен Гвайнн была права, Корпорация рассчитывает на изменение законов, и Луи Эйнтрелл тот, кто был бы весьма доволен изменениями закона, если они предназначены для повышения прибыли. "Что относительно Вас," - спрашивает Рик. "Они пытаются заставить Вас делать то же самое?" Я качаю головой. "Они считают, что я слишком стар и слишком близок к отставке," - говорю я. "Чепуха," - говорит Рат. "Вы всегда можете продолжить." Она выглядит раздраженной, ее когти медленно царапают кожу дивана, поскольку она сжимает и разжимает их. Лицо Робби внезапно хмурится, и он выглядит на 10 лет старше. "Вы думаете, что существует какая-то связь между новыми инструкциями и погибшими Фантазерами, не так ли?, " – спрашивает он. "Я не знаю," - говорю я. "Что ты слышал?" "Только то, что было несколько необъясненных смертельных случаев среди Фантазеров, и это все. Прошел слух, что было что-то не так с оборудованием, но никогда не станет точно известно. Я не верю начальству, ни одному слову." Рик фыркает, но я не знаю, является ли это признаком недоверия, или затвердевший порошок блокирует его ноздри. "Это не оборудование," - говорит он. "Фантазеры умирали постоянно, не только в этом случае в СИ-БИ-ЭС. " "Как ты думаешь, что это?" – спрашиваю я. Рик наклоняется к столу и опирается на подбородок. "Существует кто-то, недовольный Фантазерами. Чертов псих. Его поймают в ближайшее время. Или ее." "Перестань, Рик," - презрительно говорит Робби. "Фантазеры умерли в студии, они не были застрелены или зарезаны. Полное прекращение деятельности коры головного мозга, вот что я слышал. " "Я не позволю этому испортить мою жизнь," - говорит Рик. "У меня есть четыре месяца до записи, и я собираюсь остаться живым. Как сегодня, как завтра." Он достает кокаин и вдыхает его каждой ноздрей. "Если он продолжит, то для него не наступит завтра," - говорит Рат. "Сколько она говорила?" - спрашивает Рик. "Пятнадцать," - отвечает Робби. Рик вздыхает и сопит. "Я думаю, она может того стоить. Как Вы думаете?" - спрашивает он у меня. "Тебе решать," - говорю я. "Ты не узнаешь до окончания." Вы никогда не узнаете. Я когда-то заставил Герберта устроить мне секс с аравийской принцессой, и он обошелся мне в полмиллиона долларов. То есть он Корпорации стоил полмиллиона долларов. И нет, она того не стоила. Я оставался с ними до следующей выпивки и затем оставил их, потому что я узнал что хотел. Парочка за следующим столом все еще слушала их пси-диск, с глупыми улыбками на лицах и пустыми глазами. Вышибала желал мне доброй ночи, когда я выходил, сопровождаемый Рат. Я вызываю такси и позволяю Рат первой вскочить на заднее сиденье. Там есть проигрыватель и несколько пси-дисков с короткими записями, от пяти минут до получаса. Такие короткие записи, что бы Вы могли попробовать свободное падение, лыжный спорт, подводное плавание, и тому подобное. Корпорации стараются заполнить каждую минуту свободного время населения. Я уверен, они хотят видеть всех людей смотрящими пси-диски по 24 часа в день. Страшно. Рат разбудила меня, мягко бодая меня носом и облизывая мою щеку. "Просыпайся, ты опоздаешь," - говорит она, когда я открываю мои глаза. Она стоит на кровати, передними лапы на подушке, смотрит на меня, и я ощущаю лицом ее горячее дыхание на моем лице. Она наклонила голову на правую сторону, и я могу видеть кончик ее языка, высовывающегося из-за белых зубок. Я вытягиваю руку из-под одеяла и щекочу мех между ее бровями, она закрывается глаза и мурлыкает. Я иду в ванную и велю душу пустить холодную воду, пока полностью не проснусь. "Почему ты такой утомленный?" – спрашивает Рат. Она лежит на белом коврике в ванной и наблюдает, как я принимаю душ, она всегда так делает, не пристально, отводя взгляд, когда я смотрю на нее. "Я не знаю. Я не слишком много выпил. Я думаю, возможно это из-за пси-дисков, они потребовали слишком большого напряжения. Сильное возбуждение, я думаю." "Почему Вы не скажете им подождать некоторое время перед просмотром следующего?" Я говорю ей, что это не возможно, слишком многое под угрозой, и кроме того я хочу знать, что случилось. Я хочу знать почему. Я брожу по квартире взад и вперед, полотенце на мне высыхает, и она следует за мной в тишине, пригнув голову, держа нос только в дюйме от ковра. Мне попадается на глаза визитка Элен Гвайн, и я прошу телефон соединить с ней, и говорю, что хочу визуальное соединение. Линия соединяется, и Элен появляется на экране, с ее яркими светлыми волосами и широкими глазами. жүктеу/скачать 0.68 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|