Душенко К. В. Д 86 Большая книга афоризмов. Изд. 5-е, исправлен­ное

ПИСАТЕЛИ

Плох тот писатель, которому не верят на слово.

Рассказать содержание слова — писательское ис­кусство.

Мы вовсе не врачи — мы боль.

Есть три причины, по которым становятся писате­лем. Первая: вам нужны деньги; вторая: вы хотите ска­зать миру что-то важное; третья: вы не знаете, чем за­нять себя длинными зимними вечерами.

Начинаешь писать, чтобы прожить, кончаешь пи­сать, чтобы не умереть.

Я стал литератором потому, что автор редко встре­чается со своими клиентами и не должен прилично одеваться.

Графоман пишет по внутренней необходимости, настоящий художник — ради денег.

Я написал шесть книг; они совсем неплохи для че­ловека, который прочитал всего две.

Литераторы (обоего пола) слепы как родители: они не отличают своих выкидышей от своих удавшихся от­прысков.

Каждый пишущий пишет свою автобиографию, и лучше всего это ему удается, когда он об этом не знает.

Оптимисты пишут плохо.

Я пишу кровью из носа.

Писателю спокойно живется только на минном по­ле, которое для него постоянно обновляет общество.

Некоторые писатели походят на того шарлатана, который вытаскивает из своего рта целые аршины лент.

Писатель талантлив, если он умеет представить новое привычным, а привычное — новым.

Великий писатель создает своих предшественни­ков. Он их создает и в какой-то мере оправдывает их существование. Чем был бы Марло без Шекспира?

Не верь художнику — верь повествованию.

Лучше писать для себя и потерять читателя, чем писать для читателя и потерять себя.

По сравнению с писательством игра на скачках — солидный, надежный бизнес.

Будь писатели хорошими бизнесменами, им бы хватило ума не быть писателями.

Писатели, чьих книг никто не покупает, быстрее всего продаются.

Известный писатель — тот, у кого берут и слабые вещи; знаменитый — тот, кого за них хвалят.

Образование погубило больше американских рома­нистов, чем пьянство.

Иные писатели напоминают мне берлинских дамо­чек, которые, приставая к вам ночью на улице, мурлы­кают по-кошачьи: «Я такая неукротимая...»

Фундаментом литературной дружбы служит обмен отравленными бокалами.

Писательство — приятная игра на нервах.

Эссеист: счастливчик, нашедший способ говорить, не опасаясь, что его перебьют.

Я отношусь к писателям, про которых люди дума­ют, что другие люди их читают.

Если читатель не знает писателя, то виноват в этом писатель, а не читатель.

Любить писателя и потом встретить его — все рав­но что любить гусиную печенку и потом встретить гуся.

Это свободная страна. Люди имеют право писать мне письма, а я имею право не отвечать на них.

Он утверждает, что в своих книгах спускается до читателя, а на самом деле читатель опускается вместе с

ним.

Веслав Брудзиньский

Кто-нибудь всегда смотрит из-за твоего плеча, как ты пишешь. Мать. Учитель. Шекспир. Бог.

Писатель должен писать.

Писатель должен много писать, но не должен спе­шить.

Чем больше человек пишет, тем больше он может написать.

Писатель всегда должен что-то писать, пусть даже это будет предсмертная записка.

Последним словом многих писателей должно было бы быть молчание.

Писать — значит читать себя самого.

Я пишу для того, чтобы понять, что я думаю.

Думать легко. Писать трудно.

Писать трудно, но еще труднее было бы не писать.

Писатель — это человек, которому писать труднее, чем остальным людям.

Для писателя-профессионала самая большая поме­ха — необходимость менять ленту в пишущей машинке.

Если мне хочется прочитать роман, я пишу его.

Каждый может написать трехтомный роман. Все, что для этого нужно, — совершенно не знать ни жиз­ни, ни литературы.

Жизнь чаще похожа на роман, чем наши романы на жизнь.

Вернемся к реальности — поговорим о Евгении Гранде!

Искусство романиста заключается в том, чтобы из короткой истории сделать длинную.

Истинный романист — это человек, наделенный отменной памятью и убежденный, что такой же памя­тью обладает читатель.

Хороший роман говорит правду о своем герое, пло­хой — о своем авторе.