Е. П. Блаватская разоблаченная изида том II

Старейшие назареи, потомки назаров Священного Писания, чьим последним выдающимся водителем был Иоанн Креститель, хотя и не считались очень правоверными у писцов и фарисеев Иерусалима, все же уважались и никто им не досаждал. Даже Ирод “боялся масс”, так как те считали Иоанна пророком [Матфей, XIV, 5]. Но последователи Иисуса, очевидно, принадлежали к секте, которая стала еще более причиняющим боль шипом у них в боку. Это выглядело, как одна ересь внутри другой, ибо в то время как назары старины, “Сыны Пророков”, были халдейскими каббалистами, адепты новой, держащейся особо секты с самого начала показали себя реформаторами и новаторами. Большое сходство, найденное некоторыми критиками между ритуалами и обычаями ранних христиан и ессеев может быть объяснено без малейшего затруднения. Ессеи, как мы только что отметили, были новообращенные буддийских миссионеров, которые со времен царя Ашоки, усердного пропагандиста, исходили Египет, Грецию и даже Иудею в одно время; и хотя очевидно, что ессеям принадлежит честь иметь назаретского реформатора Иисуса в качестве своего ученика, все же последний, как оказалось, разошелся со своими прежними учителями по нескольким вопросам формального ритуала. Его нельзя по-настоящему назвать ессеем по причинам, которые мы укажем в дальнейшем; также он не был назаром или назаритом старшей секты. Кем был Иисус, можно узнать в “Кодексе назареев”, в несправедливых обвинениях бардезанских гностиков. “Йешу есть Нэбу, ложный Мессия, разрушитель старой правоверной религии”, — гласит “Кодекс”.¹¹⁶

Он основатель секты новых назаров и, по значению самих слов, — последователь буддийской доктрины. В еврейском языке слово наба значит говорить по вдохновению; а есть нэбо, бог мудрости. Но Нэбо есть также Меркурий, а Меркурий есть Буддха в индусской монограмме планет. Кроме того, мы узнаем, что талмудисты считают, что Иисус был вдохновляем гением Меркурия [455, II, 2].

Назаретский реформатор, несомненно, принадлежал к одной из этих сект, хотя было бы почти невозможно установить, к которой. Но что само по себе очевидно, так это то, что он проповедовал философию Будды Шакьямуни. Осужденные позднейшими пророками, проклинаемые Синедрионом, назары — их смешали с теми другими назарами, “которые отделились от этого позора” (см. [Осия, IX, 10]) — тайно, если не явно, преследовались ортодоксальной синагогой. Становится ясным, почему с Иисусом сначала обращались так пренебрежительно, и неодобрительно называли его “галилеянином”. Нафаниил спрашивает: “Из Назарета может ли быть что доброе?” [Иоанн, I, 46] в самом начале его карьеры; и это только потому, что он знал, что Иисус — назар. Разве здесь нет ясного намека? на то, что даже старшие назары в действительности не были еврейскими единоверцами, но скорее представляли собою класс халдейских теургов? Кроме того, так как Новый Завет выделяется своими неправильными переводами и явными фальсификациями текстов, мы справедливо можем подозревать, что слово назария или нозар было подменено словом Назарет. Что в оригинале значилось: “Может ли что-либо хорошее прийти от нозара (или назарея)?”, то есть, от последователя Иоанна Крестителя, с которым мы его видим связанным с самого начала его появления на сцене действия после того, как почти на двадцать лет потеряли его из виду. Грубые ошибки Ветхого Завета ничто по сравнению с ошибками “Евангелий”. Ничто так хорошо не раскрывает систему благочестивых подделок, на который покоится надстройка мессианства, как эти самоочевидные противоречия. “Он есть Илия, которому должно прийти”, — говорит Матфей о Иоанне Крестителе, насильно затаскивая древнюю каббалистическую традицию в подстроенное доказательство [XI, 14]. Но при обращении к самому Крестителю, когда его спрашивают [Иоанн, I, 21]: “Ты Илия? Он сказал: нет”! Кто знал лучше: Иоанн или его жизнеописатель? И что здесь божественное откровение?

Мотив Иисуса, очевидно, был тот же, что и у Гаутамы Будды — облагодетельствовать человечество в целом путем проведения религиозной реформы, которая дала бы ему религию чисто нравственную; истинное познание Бога и природы до тех пор оставалось исключительно в руках эзотерических сект и их адептов. Так как Иисус употреблял масло, а ессеи никогда не употребляли ничего другого, кроме чистой воды,¹¹⁷ то его нельзя назвать строгим ессеем. С другой стороны, ессеи также были “отделенными”; они были целителями (ассайя) и обитали в пустыне, как все аскеты.

Но хотя он не отказался от вина, он все же мог остаться назареем. Так как в шестой главе “Книги Чисел” мы читаем, что после того как священнослужитель завил часть волос назорита для приношения Господу, “после сего назорей может пить вино” [VI, 20]. Самое горькое обвинение людей, которых ничем нельзя удовлетворить, реформатор выразил в следующем восклицании:

“Иоанн пришел, не ел, не пил, а они говорили: “У него дьявол есть”... Сын Человеческий пришел, ел и пил, и они говорят: “Вот человек — обжора и винолюб””.

И все же он был ессеем и назареем, ибо мы находим его не только посылающим послание Ироду, чтобы сказать, что он один из тех, кто выгоняют демонов и совершают исцеления, но и действительно называющим себя пророком и объявляющим себя равным другим пророкам [Лука, XIII, 32].

Автор “Сода” показывает, как Матфей старается связать в одно название “назарей” с пророчеством,¹¹⁸ и спрашивает:

“Почему же тогда Матфей сообщает, что пророк сказал, чтобы его звали назарием?” Просто “потому, что он принадлежал к этой секте, и пророчество подтвердило бы его претензии на Мессианство... Но нигде не видно; чтобы пророки где-либо объявили, что Мессию будут называть назареем” [142].

Уже один тот факт, что в последнем стихе второй главы Матфей пытается подкрепить свое заявление, что Иисус обитал в Назарете лишь только для того, чтобы выполнить пророчество, более чем ослабляет аргумент, он опровергает его совершенно, так как первые две главы, как было достаточно доказано, оказались позднейшими подделками.

Крещение является одним из древнейших ритуалов и практиковалось всеми народами в своих мистериях в виде священных обливаний. Данлэп, кажется, производит название назары от назах — брызгание; Бахак-Зиво, говорят назареи, является тем гением, который вызвал мир к бытию [257, т. II, с. 233] из “темных вод”; и Ричардсон в книге “Персидский, арабский и английский лексикон” утверждает, что слово Бахак означает “дождь”. Но Бахак-Зиво назареев нельзя так легко проследить до Вакха, который “был богом дождя”, так как назары были величайшими противниками поклонения Вакху. “Вакх был воспитан хиадами, нимфами дождя”, говорит Преллер [456, т. I. с. 415], который в дальнейшем доказывает, что в заключение религиозных мистерий жрецы крестили (обмывали) свои монументы и помазывали их маслом [456, т. 1, с. 490]. Все это только весьма косвенные доказательства. Иорданское крещение не нужно выставлять как замену экзотерических ритуалов Вакха и возлияний в честь Адониса или Адони, к которому назареи питали отвращение, — чтобы доказать, что это была секта, возникшая из “мистерий” тайной доктрины; и их ритуалы ни в коем случае нельзя смешивать с ритуалами языческого населения, которое попросту погрузилось в идолопоклонство и в нерассуждающую веру всех плебейских масс. Иоанн был пророком этих назареев, и в Галилее его называли “Спасителем”, но он не был основателем этой секты, которая получила свои традиции из отдаленнейшей халдео-аккадийской теургии.

Ранние плебеи-израильтяне — это ханааниты и финикияне с тем же самым поклонением фаллическим богам — Вакху, Ваалу или Адону, Якху — Иао или Иегове; но даже среди них всегда имелся класс посвященных адептов. Позднее характер этих плебеев изменился вследствие завоевания ассирийцами; и, наконец, персидские колонизаторы наслоили фарисейские и восточные идеи и обычаи, от которых произошли Ветхий Завет и Моисеевы установления. Асмонеанские жрецы-цари провозгласили канон Ветхого Завета в противопоставление “апокрифам”, или тайным книгам, александрийских евреев-каббалистов.¹¹⁹ До Иоанна Гиркана они назывались ассидеанами (хасидим) и фарисеями (парсы), но затем они стали саддукеями или задокитами, блюстителями жреческих уставов в отличие от раввинистических. Фарисеи были снисходительны и рассудительны, саддукеи же — фанатичны и жестоки.

Сказано в “Кодексе”:

“Иоанн, сын Аба Саба-Захария, зачатый его матерью Анасабет в ее сотом году отроду, крестил уже в течение сорока двух лет,¹²⁰ когда Иисус Мессия пришел на Иордан, чтобы быть крещенным крещением Иоанна... Но он исказит учение Иоанна, изменив крещение Иордана и исказив изречения справедливости”.¹²¹

Крещение было изменено от крещения водою на крещение Святым Духом, несомненно, вследствие всегда преобладавшей у отцов идеи провести реформу, и сделать христиан отличными от назареев Св. Иоанна, набатеян и эбионитов, чтобы очистить место для новых догм. Не только в Синоптиках говорится, что Иисус крестил так же, как и Иоанн, но собственные Иоанновы ученики жаловались на это, хотя, наверно, Иисуса нельзя обвинять, что он придерживался чисто вакхического ритуала. Вводное предложение в стихе 2, гл. IV, “Иоанна”, “...хотя Сам Иисус не крестил”, настолько неуклюже, что сразу видно, что это позднейшая вставка. Матфей заставляет Иоанна сказать, что тот, кто придет после него, не будет их крестить водой, “но Святым Духом и Огнем”. Марк, Лука и Иоанн подтверждают эти слова. Вода, огонь и дух или Святой Дух ведут свое начало из Индии, как мы это покажем.

Но в отношении этого изречения имеется одна странность. Оно категорически отрицается в “Деяниях Апостолов”, XIX, 2-5. Аполлос, александрийский еврей, принадлежал к секте учеников Св. Иоанна Крестителя; он был крещен и наставлял других по учениям Крестителя. И все же, когда Павел, разумно используя свое отсутствие в Коринфе, встречается с некими учениками Аполлоса в Эфессе и задает им вопрос, восприняли ли они Святого Духа, — последовал наивный ответ:

“Мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый!” “Во что же вы крестились?” — вопрощает он далее. — “Во Иоанново крещение”, — отвечают они.

Затем Павла заставляют повторить слова, приписанные Синоптиками Иоанну; и эти люди “крестились во имя Господа Иисуса” и сразу проявили обычный дар говорения на многих языках, которым сопровождается снисхождение Святого Духа.

Что же это такое? Св. Иоанн Креститель, которого называют “предтечей” во “исполнение пророчества”, великий пророк и мученик, чьим словам должно придаваться такое огромное значение его учениками, провозглашает “Святого Духа” своим слушателям, вызывает стечение толп людей на берегах Иордана, где при великой церемонии крещения Христа обещанный “Святой Дух” появляется среди раскрывающихся небес, и толпа слышит голос, и тут вдруг находятся ученики Св. Иоанна, которые “даже и не слыхали, что существует какой-то Святой Дух!”

Истинно, те ученики, которые написали “Кодекс назареев”, были правы. Только это был не сам Иисус, но те, кто пришли после него, и кто состряпали Библию так, чтобы она подошла им, которые “исказили учение Иоанна, изменили крещение в Иордане и исказили изречения справедливости”.

Бесполезно возражать, что нынешний “Кодекс” был написан спустя века после того, как проповедовали непосредственные ученики Иоанна. Точно так же были написаны наши Евангелия. Когда эта поразительная беседа Павла с “крещенцами” имела место, бардезанцы между ними еще не появились, и эта секта не считалась “ересью”. Кроме того, мы в состоянии судить, как мало Иоанново обещание “Святого Духа” и появление самого “Духа” оказало влияния на его учеников, по тому неудовольствию, какое они проявили в отношении учеников Иисуса и чем-то вроде конкуренции, проявленной с самого начала. Мало того, у самого Иоанна настолько мало уверенности в тождественности Иисуса с ожидаемым Мессией, что после знаменитой сцены крещения в Иордане и устного уверения Самого Святого Духа, что “сей есть Сын Мой возлюбленный” [Матфей, III, 17], — мы вдруг находим, что “Предтеча” [“Матфей”, XI] посылает из тюрьмы двух учеников, чтобы осведомиться у Христа: “Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого”!!

Уже это одно вопиющее противоречие давно уже должно было убедить разумные сознания в мнимости боговдохновенности Нового Завета. Но мы можем задать другой вопрос: если крещение является знаком возрождения и таинством, установленным Христом, то почему теперь христиане не крестят так, как это приписывается Иисусу — “Святым Духом и огнем”, вместо следования обычаю назареев? Делая эти осязаемые вставки, какие цели мог преследовать Ириней, за исключением того, чтобы заставить людей поверить, что название назарей, которое Иисус носил, произошло только оттого, что отец его проживал в Назарете, а вовсе не от его связи с сектой назариа — целителей?

Эта уловка Иринея была весьма неудачна, так как с незапамятных времен пророки старины выступали против крещения огнем, как оно практиковалось их соседями, которое сообщало “дух пророчества или Святой Дух”. Но положение было отчаянное; христиан повсюду называли назареями или иессеями (согласно Епифанию), и Христа считали просто еврейским пророком и целителем — каким он себя называл, каким он был принят своими учениками и каким его рассматривали последователи. При таком положении вещей тут не было места ни для новой иерархии, ни для нового божества; а так как Ириней взялся за это дело, чтобы создать и то и другое, то ему пришлось пользоваться тем материалом, какой был под рукой, и заполнить пробелы своими плодоносными выдумками.

Для того, чтобы убедиться, что Иисус был истинным назареем — хотя и с идеями о новой реформе — мы не должны искать доказательств в переведенных Евангелиях, а в таких подлинных версиях, какие доступны. Тишендорф в своем переводе “Евангелия от Луки” с греческого языка в главе IV, 34 переводит “Йешоу назарей”; и на сирийском мы читаем “Йешоуа, ты назар”. Так что, если мы учтем все то, что запутано и непонятно в четырех Евангелиях, пересмотренных и исправленных в таком виде, какой они теперь имеют, то мы сами легко поймем, что истинное, первоначальное христианство, такое, как проповедовал Иисус, следует искать только в так называемых сирийских ересях. Только из них мы можем извлечь какие-либо ясные понятия о том, чем было первоначальное христианство. Такова была вера Павла, кого Тертулл, оратор, обвинил апостола перед правителем Феликсом. Он жаловался, что они обнаружили “найдя сего человека язвою общества ... и представителем Назорейской ереси” [Деяния, XXIV, 5]; и в то время, как Павел отрицает все остальные обвинения, он признается, что “по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов моих” [Деяния, XXIV, 14]. Это признание является целым откровением. Оно доказывает: 1) что Павел признал свою принадлежность к секте назареев; 2) что он поклонялся Богу своих отцов, но не тройственному христианскому Богу, о котором он ничего не знает, и который не был выдуман до его смерти; 3) что это несчастное признание удовлетворительно объясняет, почему трактаты “Деяния Апостолов”, вместе с “Откровением Иоанна”, которое в одно время совершенно отвергалось, так долго не включались в канон Нового Завета.

В Библосе неофиты, так же как и иерофанты, были обязаны после мистерий поститься и пребывать некоторое время в одиночестве. Были строгие посты и приготовления как до, так и после вакхических, адонийских и элевсинских оргий, и Геродот с боязнью и почтительностью намекает на озеро Вакха, в котором “они (жрецы) по ночам совершали представления о его жизни и страданиях” [356, II, с. 170]. В жертвоприношениях Митре во время посвящения неофитом отображалась предварительная сцена умирания, предшествующая сцене “его нового рождения посредством обряда крещения”. Часть этой церемонии до сих пор исполняется масонами, когда неофит, подобно великому мастеру Хираму Абифу, лежит мертвый и пробуждается от сильного пожатия львиной лапы.

Жрецы были обрезаны. Неофит не мог быть посвящен без того, чтобы не присутствовать на торжественных мистериях озера. Назареев крестили в Иордане; они не могли креститься в другом месте; их также обрезали и им приходилось поститься как до, так и после очищения крещением. Сказано, что Иисус постился сорок дней в пустыне немедленно после крещения. До нынешнего дня при каждом храме в Индии имеется озеро, проточная вода или резервуар, полный освященной водою, в котором брахманы и набожные индусы купаются ежедневно. Такие хранилища освященной воды необходимы каждому храму. Празднества купания или крещенские обряды происходят дважды в году — в октябре и в апреле. Каждое такое празднество длится десять дней, и так же, как в древнем Египте и Греции, статуи их богов, богинь и идолов погружаются жрецами в воду; цель этой церемонии заключается в том, чтобы смыть с них все грехи, принятые ими на себя от им поклоняющихся, которые оскверняют их, пока не смыты святой водой. В течение Аратти, церемонии обмывания, главного бога каждого храма несут с торжественной церемонией, чтобы крестить в море. За брахманами-жрецами, несущими священные образы, обычно следует Махараджа — босой и почти голый. Три раза жрецы заходят в море; в третий раз они несут с собой все образы. Держа их поднятыми, с молитвами, повторяемыми всем братством, Главный Жрец трижды окунает статуи богов в воду во имя мистической троицы, после чего они очищены.¹²² Орфический гимн называет воду величайшим очистителем людей и богов.

Согласно Плинию и Иосифу Флавию, известно, что наша секта назареев существовала приблизительно за 150 лет до Христа и проживала по берегам Иордана и на восточном берегу Мертвого моря [151, XIII, 9; XV, 10]. Но в “Гностиках” Кинга мы находим цитату из другого сообщения Иосифа, из стиха 13-го, в котором говорится, что ессеи поселились на берегах Мертвого моря “за тысячи веков” до времени Плиния.¹²³

Согласно Мунку, термин “галилеянин” почти является синонимом “назарея”; в дальнейшем он показывает, что связи первых с неевреями были весьма тесными. Вероятно, население, в результате постоянных взаимосношений; постепенно усвоило некоторые обряды и обычаи культа язычников; и презрение, с которым правоверные евреи взирали на галилеян, приписывается им по этой же причине. Их дружеские отношения, несомненно, привели их, в более поздний период, к принятию “Адонии” или священных обрядов над телом оплакиваемого Адониса, так как мы находим Иеронима справедливо горюющим над этим обстоятельством.

“Над Вифлеемом”, — говорит он, — “роща Таммуза, т. е. Адониса, отбрасывала свою тень! И в этой ПЕЩЕРЕ, где прежде плакал младенец Иисус, оплакивали любовника Венеры”.¹²⁴

После восстания Бар Кохба римский император учредил мистерии Адониса в священной пещере Вифлеема, и кто знает, не это ли есть та петра или пещерный храм, на котором церковь была построена? Вепрь Адониса был помещен над теми воротами Иерусалима, которые выходили в сторону Вифлеема.

Мунк говорит, что “Назиреат был институтом, учрежденным до появления законов Мусы” [457, c. 169]. Это очевидно, так как мы находим, что эта секта не только упоминается, но и подробно описывается в “Числах” (гл. VI). В заповедях, данных в этой главе Моисею “Господом”, легко узнать обряды и законы жрецов Адониса.¹²⁵ Воздержание и чистота, строго предписанные в обеих сектах, идентичны. Обе секты предоставляли волосам отрастать во всю длину [151, IV, 4], как это и доныне делают отшельники и факиры в Индии, тогда как другие касты бреют головы и в определенные дни воздерживаются от вина. Пророк Илия, один из назареев, описан во “Второй книге Царей”, а также Иосифом, как “волосатый человек, опоясанный шкурой”.¹²⁶ И Иоанн Креститель и Иисус оба представлены, как носящие длинные волосы.¹²⁷ Иоанн “одет в верблюжью шерсть” и опоясан шкурой, а Иисус носит длинное одеяние “без единого шва”... “и очень белое, как снег”, говорит Марк; и это то же самое одеяние, какое носили жрецы назареев, пифагорейские и буддийские ессеи, как описано Иосифом.

Если мы тщательно проследим термины назар и назарет по наиболее известным трудам писателей древности, мы встретим их в связи как с “языческими”, так и с еврейскими адептами. Так, например, Александр Полигистор говорит о Пифагоре, что он был учеником ассирийского Назарета, которого некоторые считают Иезекиилем. Диоген Лаэртский весьма решительно утверждает, что Пифагор после того, как его посвятили во все греческие и варварские мистерии, “отправился в Египет и впоследствии посетил халдеев и магов”; а Апулей утверждает, что Пифагора учил Зороастр.

Если бы мы высказали мысль, что еврейские назары, упрекающие пророки “Господни”, были посвящены в так называемые языческие мистерии и принадлежали (по крайней мере большинство их) к той же Ложе или тому же кругу адептов, что и те, кого считают идолопоклонниками; что их “круг пророков” был только побочной ветвью тайного общества, которое мы вполне могли бы назвать “интернациональным”, — какие взрывы христианского гнева посыпались бы на нас! И все же это дело выглядит весьма подозрительным.

Давайте сперва припомним то, что Аммиан Марцеллин и другие историки рассказывают о Дарии Гистаспе. Последний, проникнув в Верхнюю Индию (Бактриану), научился у брахманов чистым обрядам, звездным и космическим наукам, и передал это магам. Но история также говорит, что Гистасп раздавил магов и ввел — или, вернее, навязал им силою — чистую религию Зороастра — религию Ормазда. Но чем объяснить тогда, что на гробнице Дария была найдена надпись, сообщающая, что он был “учитель и иерофант магии и магианизма”? Очевидно, имеется какая-то ошибка в истории, и история ее признает. В этой путанице имен Зороастр, учитель и наставник Пифагора, не может быть ни Зороастром, на Заратуштрой, которые установили поклонение солнцу среди парсов; не мог он быть и тем, кто появился при дворе Гуштаспа (Гистаспа), признаваемого якобы отцом Дария; и не мог он также быть тем Зороастром, кто поставил своих магов выше самих царей. Старейшее священное писание зороастрийцев, “Авеста”, не выдает ни малейших следов, что этот реформатор когда-либо был знаком с какой-либо из тех наций, которые впоследствии приняли его образ поклонения. Он кажется ничего незнающим о соседях Западного Ирана, медийцах, ассирийцах, персах и других. Если бы у нас не было никаких других свидетельств о великой древности зороастрийской религии, как только открытие большой ошибки, совершенной в нашем веке некоторыми учеными, которые отождествили царя Виштаспа (Гуштаспа) с отцом Дария, тогда как персидская традиция прямо указывает на Виштаспа, как на последнего принца по Кайанитской линии, который правил Бактрианой, — это должно бы быть достаточно, так как завоевание Бактрианы ассирийцами произошло за 1200 лет до Р. X.¹²⁸

Поэтому будет вполне естественно, если мы это обращение Зороастр будем считать не именем отдельного человека, а общим термином класса, разбор смысла которого должен быть оставлен филологам. Гуру по-санскритски означает духовный учитель; и так как Зуруастара на том же языке означает того, кто поклоняется солнцу, то почему невозможно, что по ходу естественных изменений языка, вследствие большого количества различных народностей, обращенных к поклонению солнцу, — название гуру-астара, духовный учитель поклонения солнцу, столь напоминающее имя основателя этой религии, постепенно изменило свою первоначальную форму и превратилось в Зуруастара или Зороастра? Мнение каббалистов таково, что существовал только один Заратуштра, но было много гуру-астаров, или духовных учителей, и что один из таких гуру или, скорее, хуру-астеров, как его называют в старинных рукописях, был наставником Пифагора. Насколько верно это объяснение — пусть решает филология и читатели сами. Лично мы верим этому, так как по этому предмету мы больше доверяем каббалистической традиции, нежели объяснениям ученых, так как у них по сей день по этому поводу не было двух одинаковых мнений.

Аристотель утверждает, что Зороастр жил за 6000 лет до Христа; Гермипп из Александрии, который, говорят, читал подлинные книги зороастрийцев, хотя Александра Великого обвиняют в их уничтожении, — показывает, что Зороастр был учеником Азонака (Азон-ах или Азон-Бог) и жил за 5000 лет до падения Трои. Эр или Эрос, чье видение рассказано Платоном в “Государстве”, по мнению Климента, был Зордустх. В то время как маг, свергнувший с трона камбизов, был медянином, и Дарий объявил об отмене ритуалов магов с тем, чтобы установить ритуалы Ормазда, Ксант из Лидии заявляет, что Зороастр был главою магов!

Кто из них не прав? Или же они все правы, и только современные толкователи не могут объяснить разницу между Реформатором и его апостолами и последователями? Эта ошибочность наших комментаторов напоминает нам ошибочность Светония, принявшего христиан за некоего Христоса или Крестоса, как он пишет это слово, и уверявшего своих читателей, что Клавдий выслал его из страны за волнения, которые он поднял среди евреев.

Наконец, возвращаясь опять к назарам, Заратус упоминается Плинием следующими словами: “Он был Зороастр и Назарет”. Так как Зороастр называется princeps магов, и назар означает отделенного или освященного, то не есть ли это — еврейское обозначение мага? Волней думает, что это так. Персидское слово На-заруан означает миллионы лет и относится к халдейскому “Ветхому Днями”. Отсюда произошло название назаров или назареев, которые были освящены для служения единому высочайшему Богу, каббалистическому Эйн-Софу или Ветхому Днями, “Старейшему из Старейших”.

Но слово назар также можно встретить в Индии. На индустани назар есть зрение, внутреннее или сверхъестественное видение: назар банд-и означает чарование, месмерические или магические чары; и назаран есть слово для осмотра достопримечательностей или видения.

Профессор Уайлдер думает, что так как слова Зеруана в “Авесте” нигде нет, и оно встречается только в более поздних парсийских книгах, то оно ведет свое происхождение от магов, которые составляли персидскую касту жрецов в период сасанидов, но по своему происхождению были ассирийцами.

“Я считаю”, — говорит он, — “что Туран поэтов есть Атурия или Ассирия; и что Зохак (Аж-дахака, Дэйокес или Астиагес), Царь-Змий, был Ассирийским, Медийским и Вавилонским, когда эти страны были объединены”.

Это мнение, однако, нисколько не нарушает нашего утверждения, что тайные доктрины магов, до-ведийских буддхистов, иерофантов египетского Тота или Гермеса, и адептов какого-то бы ни было века и национальности, включая и халдейских каббалистов и еврейских Назаров, — были тождественны с самого начала. Когда мы употребляем слово буддхисты, мы не подразумеваем под ним ни экзотерический буддизм, установленный последователями Гаутамы Будды, ни современную буддийскую религию, но подразумеваем сокровенную философию Шакьямуни, которая в своей сущности несомненно была идентична с древней религией мудрости святилищ, с до-ведийским брахманизмом, “Схизма” Зороастра, как ее называют, является прямым доказательством этому. Ибо, строго говоря, это совсем не была схизма, а только частичное раскрытие публике строго монотеистических религиозных истин, до тех пор преподаваемых лишь во святилищах, и которые он узнал у брахманов. Зороастр, первичный учредитель почитания солнца не может быть назван основателем дуалистической системы; также он не был первым, кто учил единству Бога, ибо он обучал тому, что сам узнал у брахманов. И что Заратустра и его последователи, зороастрийцы, “селились в Индии до того, как эмигрировали в Персию”, также доказано Максом Мюллером.

“Что зороастрийцы и их предки вышли из Индии”, — говорит он, — “в течение ведийского периода, может быть доказано так же ясно, как и то, что обитатели Массалии вышли из Греции... Многие из богов зороастрийцев оказались... лишь только отражениями и отклонениями первичных подлинных богов Вед” [