Ф. А. Пушиной мз ур» рмбиц мз ур при имк «Юноше, обдумывающему житьё…»: (история медицины в лицах в мультимедийном формате) Сборник

Человек судьбы

Для молодых поколений жизнь Боткина поучительна еще и тем, что, будучи вся отдана на благо других, на облегчение чужих страданий, она служила для него самого источником полного нравственного удовлетворения и самых чистых наслаждений, так что и, умирая, он не переставал повторять, что нет большего счастья на земле, как этот непрерывный и самоотверженный труд на пользу ближних.

Будущий первый клиницист и терапевт родился 5 сентября 1832 года в Москве в богатой семье купца и заводчика. Главой семьи был отец Петр Кононович Боткин. В воспитание своих 14 детей он не вмешивался. Сергей Петрович был в семье по счету одиннадцатым ребенком. Предоставив это своей жене и старшему сыну Василию. Мать Боткина – Анна Ивановна Постникова, тоже из купеческого сословия, – заметной роли в семье не играла.

К поступлению в Московский университет Сергей готовился у студента-математика А.Ф. Мерчинского, а с августа 1847 года – в частном пансионе. Закончив только второй курс пансиона, Боткин решает его бросить и держать экзамены на математический факультет Московского университета, но указ царя от 30 апреля 1849 года: прием на все факультеты, кроме медицинского, прекратить. Боткин не сразу отказывается от математики в пользу медицины. Колеблясь в выборе, он заканчивает третий курс пансиона и лишь весной 1850 года решается подать документы на медицинский факультет.

Окончил медицинский факультет Московского университета в 1855 году и вскоре с отрядом Н.И. Пирогова уже принимал участие в Крымской кампании, исполняя обязанности ординатора Симферопольского военного госпиталя. 1 сентября 1854 года на горизонте у Севастополя показались сотни вражеских кораблей. Разгорелись бои на русской земле, был осажден город-крепость Севастополь. Количество раненых измерялось десятками тысяч человек.

В 1856-1860 годах Боткин находился в заграничной командировке. По возвращении он защитил докторскую диссертацию и в 1861 году был избран профессором кафедры академической терапевтической клиники. Сделавшись полновластным хозяином клиники, Боткин посвятил ей свои лучшие силы с таким рвением и с такой бескорыстной любовью к делу, что при необыкновенных способностях, трудолюбии и громадных познаниях он, поставил ее на такую высоту, на какой до него не стояла ни одна клиника у нас да едва ли и в Западной Европе.

Сергей Петрович также впервые широко использовал лабораторные исследования (биохимические, микробиологические); ввел измерение температуры тела термометром, аускультацию, перкуссию, осмотр больного и др. С беспристрастностью судебного следователя он собирал и анализировал собранные данные и давал студентам стройную картину болезненного процесса.

Боткин был воплощенная человечность и доброта: он так мягко и участливо обходился с больными, с таким искренним сочувствием проникался их страданиями, что одними этими врожденными своими качествами приобретал неограниченное доверие больных, и делала его клинику при всех прочих ее медицинских достоинствах самой образцовой школой для будущих врачей.

Боткин, не будучи «денежным» человеком, тем не менее, однако, с одинаковым вниманием относился и к высокопоставленному лицу, и к богачу, и к пациенту в больнице, и к приходившему к нему летом на дачу соседу-мужику. Среди его ежедневных городских консультаций из пяти-шести визитов редкий день он не имел одну или две бесплатных, откуда ясно, что работал за деньги только потому, что они ему были необходимы для поддержания и воспитания многочисленной семьи. В дни приемов, – а они в эти годы были пять раз в неделю, он едва мог протиснуться сквозь густую толпу, наполнявшую и переднюю, и лестницу, и не кончал его раньше одиннадцати часов, не успевая осмотреть значительной части ожидавшей в приемной публики. Лучшим отдыхом для него после такого тяжелого утомления была игра на виолончели, и к этой игре он питал не только страсть, но и смотрел на нее как на самое действенное средство восстановления своей умственной энергии, утомленной работой целого дня.

Зимой 1872 года его деятельность еще значительно осложнилась приглашением стать личным врачом императрицы Марии Александровны и назначением его лейб-медиком. Вспыхнувшая в 1877 году русско-турецкая война снова увлекла его из Петербурга, и он в мае поехал по званию своему лейб-медика в свите императора на театр военных действий и провел на нем безвыездно около семи месяцев. Везде он постоянно ходил по военным госпиталям и лазаретам, помогал советами и снова пережил ощущения душевной муки и часто бессильного желания облегчить тяжелое положение больных и раненых, страдавших от неурядицы военного времени и неудовлетворительной организации военно-санитарной части, то есть пережил все то, что ему пришлось еще юношей испытать в Крымскую войну в Симферополе. Конечно, разница в постановке военно-медицинского дела в период между этими двумя войнами произошла весьма заметная: лазаретов было открыто несравненно больше и снабжены они были всем необходимым более доброкачественно и в достатке, эвакуация совершалась правильнее и целесообразнее, но вместе с тем оставалось еще желать многого, и сердце Боткина, отзывчивое всегда на людские страдания, мучилось вдвойне, и как врача, и как гражданина, когда ему приходилось видеть беспомощность больных и раненых воинов и сталкиваться с неумелостью, с поверхностным и равнодушным отношением администрации к положению страдальцев и, что хуже всего, с различными ее злоупотреблениями.

Закончилась война, он вернулся в свою клинику. С 1881 года к многосложным и постоянным занятиям Боткина прибавилось новое дело, на которое он затратил значительную долю последнего восьмилетнего периода своей жизни со свойственными ему добросовестностью и бескорыстием, – то была его служба в звании гласного Петербургской думы, связанная с разработкой множества разнообразных вопросов по организации больничной и врачебной работы.

Эта деятельность Боткина была так богата для города благотворными результатами, что дума по предложению городского головы В.И. Лихачева нашла достойным увековечить память его после смерти установкой его портретов как в зале думы, так и в восьми городских больницах, и, кроме того, одной из этих больниц, именно городской барачной, присвоить имя Боткинской.

Умер 11 ноября 1889 года во Франции, в Ментоне, от ишемической болезни сердца. Могила Сергея Петровича Боткина расположена на Новодевичьем кладбище в Санкт-Петербурге.

У Сергея Петровича родилось 12 детей. Два сына – Сергей и Евгений – наследовали профессию отца. Уже после смерти Сергея Петровича Евгений стал лейб-медиком при дворе. Когда император превратился в гражданина, он не оставил семью Романовых и последовал за ней в Тобольск. При переезде в Екатеринбург ему предложили уехать в Питер. Он остался. За два дня до гибели его снова просили оставить Ипатьевский дом. Он посчитал это для себя невозможным. Доктора Боткина расстреляли вместе с царской семьей.

1. 
   Артамонов, Р. Подчиняясь науке и разуму: к 175-летию со дня рождения С.П. Боткина / Р. Артамонов // Медицинская газета. – 2007. – № 7. – С.15.
   
2. 
   Будко, А.А. С.П. Боткин и его пациенты / А.А. Будко, Н.Г.Чигарева, Л.Д. Иванова // Врач. – 2007. – № 8. – С.81-84.
   
3. 
   Будко, А.А. Доктор С.П. Боткин глазами друзей и пациентов / А.А. Будко, Н.Г. Чигарева, Л.Д. Иванова // Клиническая медицина. – 2007. – № 9. – С.10-13.
   
4. 
   Комаров, Ф.И. Значимость научных идей С.П. Боткина для медицины XXI века / Ф.И. Комаров, Ю.С. Малов // Клиническая медицина. – 2007. – № 9. – С.7-9.
   
5. 
   Лазебник, Л.Б. С.П. Боткин как основатель геронтологических исследований в России / Л.Б. Лазебник // Клиническая геронтология. – 2008. –Т.14. – № 1. – С.3-7.