Геннадій Балашов, Полина Кудієвська

• 
  Разве можно понять, чего ты стоишь на самом деле, насколько ты уникальная или заурядная личность? Ведь человек относится к себе очень субъективно...
  
• 
  Это так, но для того чтобы понять, насколько реально на данном этапе великое будущее человека в бизнесе, нужно подвести итог его массе, то есть тому, что он здесь и сейчас из себя представляет. Лист бу­маги и ручка - на стол. Напиши сверху: «Моя масса». А дальше начни записывать (без фантазии, только факты) существующие на данную ми­нуту твои личные ценности. Заполни графы «свободные деньги - сколь­ко?», «недвижимость - метры квадратные и где», «машина - марка», «реальные знания», «связи и знакомства: где и кто?», «друзья и их потен­циал», «место работы и ее оплата», «мечта (в нескольких словах)», «на­стоящее желание (в нескольких словах)». Писать нужно только факты! А вот теперь человек может попробовать оценить свою исключитель­ность, а заодно и свое будущее.
  

Эмоциональный интеллект

Так, по его словам, психологи пришли к выводу, что успех челове­ка не зависит от коэффициента интеллекта. Зато он очень связан с эмо­циональным интеллектом - умением понимать и контролировать свои эмоции, а также распознавать эмоции и мотивацию других людей. Есть еще одно интересное наблюдение. Люди подсознательно стремятся к тому, что способно вызвать у них эмоции, меньше всего их внимание привлекает обыденное, привычное. Поэтому эмоциональный бизнес всегда будет приносить огромные доходы, а тонкие житейские психо­логи - снимать сливки и блистать в лучах славы.

***

-Здравствуйте, Марья Ивановна! Как здоровьице? - старушки с умильными улыбками поприветствовали идущую мимо скамейки по­жилую женщину.

Зайдя в квартиру, Марья Ивановна застала свою дочь возле пусто­го кухонного стола за чтением очередного детектива и укоризненно на нее посмотрела:

• 
  Аня! Ну ты хоть бы ребенка покормила... Успеешь еще почитать-то свои дюдики. Вон целая стопка уже накопилась. Макулатура, а не кни­ги! - она ткнула рукой под стенку, где стоял аккуратно выставленный ряд разноцветных книжек в мягком переплете.
  

• 
  Во-первых, кто бы говорил. Твои сериалы - бредятина еще та, а у меня в книжках хотя бы логика какая-то есть. А во-вторых, малая не хо­чет есть. Худеет опять. Говорит, по сравнению с Ксенией Собчак она - ко­рова, - сняла очки и расхохоталась. Старушка засмеялась вместе с ней:
  
• 
  Ну и время настало! Мы хотели быть, как Ленин, ваше поколение, как Гагарин, а они на Собчак равняются... Ладно, Анька, накрывай на стол, она на запах сейчас придет. А я пошла, у меня сериал начинается.
  

• 
  А Славка сегодня опять с мужиками в нарды пошел играть? 7 спро­сила, прихлебывая щи, бабушка.
  
• 
  Угу, - кивнула с набитым ртом дочь.
  
• 
  Опять подвыпивший придет... - вздохнула та. - Внученька, как у тебя дела? Мать говорит, опять худеешь?
  

• 
  Ты мне, бабушка, пожалуйста, только не говори, каких мужчины любят, а на каких женятся. Это еще в позапрошлом веке было, а у нас все по-другому.
  
• 
  Это как же по-другому? - с хитрецой переспросила старушка, по­грузив в кастрюлю половник.
  
• 
  Это как в «Доме-2». Чтобы построить свою любовь, нужно быть яр­кой и стройной.
  

Балашов принялся объяснять. Заложив руки за спину, он расхажива­ет по кабинету, надиктовывая текст:

• 
  Людям стоит подумать о том, на что они обращают внимание в по­токе информации. Разве они замечают серость, обычность или повсед­невность? Нет. Их внимание может привлечь только яркое пятно - не­стандартное поведение, необычное предложение, необычные слова или незаурядный внешний вид.
  

Худшее, что может быть для успеха человека, - это быть незаметным, заурядным и не стараться понять мотивацию других людей. Неспособ­ность к эмоциональному единению и личному общению - прямой путь в бедность.

• 
  Как сделать из обычного бизнеса эмоциональный?
  

Объясню на примере. Глобальная сеть Интернет, вмещающая в себя океан информации, не реагирует на простые предложения. Просто соз­дать сайт - все равно, что бросить в океан маленький камушек. В волнах даже не увидишь расходящихся кругов. Простая подача информации не приводит даже к малейшему колыханию океана Интернета. В Сети на первое место выходят эмоции, потому что они передают больше сопут­ствующей информации, которая не поддается рациональному восприя­тию. Все, что вызывает чувства и эмоции - печаль, радость, страх, гнев, гордыню, зависть, обжорство, похоть, гнев, алчность и даже уныние, в

Сети и в жизни является суперпродуктом, востребованным потребите­лями без рационального анализа. На задний план отходят качество кар­тинки, достоверность информации, ее содержание. Этим объясняется невероятный успех развлекательных порталов и порно.

То же происходит и в киноиндустрии. Киностудии переключаются на съемки эмоциональных сериалов. Эмоции, растянутые на сотни серий и снимающиеся на протяжении нескольких лет, порождают новых звезд и огромные бюджеты.

Гуру мирового бизнеса и менеджмента день и ночь мотивируют свои креативные отделы на создание эмоций, называя, к примеру, мобиль­ные телефоны сексуальными штучками. Рекламные компании эксплуа­тируют эмоции, вызывая желание покупать.

Украинский бизнес уже выходит из состояния просто перераспреде­ления государственной собственности и тупой продажи металла и сы­рья тонновагонами. Нужны эмоции, и они появляются - и в ресторанах, и в гипермаркетах. Самые удачливые политики эксплуатируют эмоции избирателей, вызывают шквал эмоций, заставляя за себя голосовать, а олигархи способны так манипулировать личными эмоциями власти, что всегда получают преференции от того, с кем общаются. Это особый дар. Может быть, потому они и олигархи. Эмоциональный бизнес затраги­вает очень важную потребность человека - чувствовать, ощущать себя живым, испытывать злость, радость, счастье или печаль.

Наши граждане в большинстве своем в повседневной жизни оказы­ваются эмоционально обедненными: кто стесняется, кто боится, кто думает, что «так нельзя». Но суть одна - они не только скрывают свои эмоции, они не читают эмоции других людей. А ведь не нужно делать доклад, если по эмоциям видно, что он уже никому не нужен. Эмоцио­нальный интеллект позволяет человеку не только быть самим собой, но и внимательно следить за эмоциями других людей и находить пра­вильные места, правильные решения на интуитивном уровне в бизнесе, работе и в личном общении.

• 
  Как развить в себе эти умения?
  
• 
  Задать себе вопрос: на вас обращают внимание на улице, вы замет­ны в офисе? Вы вызываете у людей эмоции? И главный вопрос - вы сле­дите за эмоциями других людей, особенно тех, от кого зависит ваш до­ход?
  

Конечно, базовым является детство и то, насколько родители разви­ли у ребенка возможность самовыражаться, эмоционально влиять на события в семье, развивать свою эмоциональность, осознанно отно­ситься к своему настроению.

Привлекать внимание можно (и нужно) с помощью внешнего вида, мимики, языка жестов...

Вдумайтесь, сколько информации несет в себе мощная, интенсивная эмоция. Одно дело - тихо послать, и совсем другое - послать так, чтобы это запомнилось на всю жизнь. Одно дело объясниться в любви тихо в подушку, другое - сделать из этого незабываемое событие всей жизни. Одно дело покупать машину для передвижения по городу, другое - по­купать модель для имиджа. Одно дело премьер-министр в костюме и галстуке, другое - в /.ои/5 УшПоп и с косой.

Больше эмоций - больше денег. Больше эмоций - ярче жизнь и интереснее бизнес. А значит, больший доход.

Глава 33

Чудес не бывает

Шеф с радостью согласился рассказать читателям свою историю без приукрашивания и литературных приемов. Кстати, о том, как он суме; раскрутиться, я узнала во время первой же встречи с Геннадием Викторовичем, когда, представившись журналистом одного известного киевского журнала, пришла к нему устраиваться на работу...

***

Разгар финансово-экономического кризиса, стою возле аптеки н; перекрестке улиц Шелковичной и Институтской, неподалеку от офиса ужасно болит голова, в руках - сигарета (имею на нее полное право - меня только что уволили с работы). Что делать?

Мой взгляд наткнулся на флаг Евросоюза, развевающийся над аккуратной зеленой лужайкой, я заметила офис в доме напротив, на первое этаже. Через дорогу в окне я разглядела деревянную золотистую мебель и дорогие багеты картин. «Эх! Была не была. Пойду-ка я к Балашову... О меня не раз видел на круглых столах... Кажется, как-то даже комментарий у него брала. Может, ему нужен пишущий человек?» Недокуренная сигарета полетела в сторону, я направилась в незнакомый офис.

Войдя в помещение приемной, обратилась к секретарше:

• 
  Я журналист «Фокуса», - наглая ложь. - У меня вопросы к вашему шефу, - не помня точно имени, сказала я.
  
• 
  Одну минутку, - девушка открыла дверь кабинета:
  
• 
  Журналист из журнала «Фокус».
  

• 
  Проходите, - пригласила секретарь.
  

1988 год, мне 27 лет. Прошел уже год, как я окончил экономиче­ский факультет Днепропетровского университета. Но на приличную работу экономистом устроиться так и не удалось: в 1987 году нача­лись сокращения экономических специальностей и новых людей не принимали на работу. Месяц бесплодных поисков привел меня в непо­нятное строение возле шинного завода с надписью «НИИ КГША «Научно- исследовательский институт крупногабаритных шин».

Поднялся на второй этаж, увидел надпись: «Начальник лаборатории экономики труда». Меня приняли на работу инженером-экономистом с мизерной зарплатой в 115 рублей. Ниже в то время зарплат попросту не было. Начальник так и сказал: «Зарплата у нас для декретчиц».

В курс дела я вошел достаточно быстро, но путь для себя я уже обо­значил - очень хотелось попасть в торговлю. Там, как я считал, сбывают­ся мечты о хорошей жизни, а институт - это пересидка.

Побывал у своего одноклассника, который на блатной точке разли­вал пиво в киоске, он казался мне очень богатым. Во-первых, он угощал меня пивом, а во-вторых, у него в руках были деньги. На эту работу его устроил отец, который работал на пивовозе. Точка давала хороший до­ход. Я бы тоже пошел на эту работу, но ценные вакансии разливщика пива были заняты. Я рассказал ему о своей идее идти в торговлю. Но он объяснил, что без блата, денег, это сделать невозможно.

Когда мне удавалось выбраться в город (жил я на самой окраине, дальше - только заводы и кладбище), продолжал ходить по торговым учреждениям, в отделы кадров продовольственных и непродоволь­ственных магазинов, по универмагам, но меня не брали даже продав­цом в овощной ларек. В отделах кадров мне говорили, что людей с выс­шим образованием не берут на должность продавца.

Тогда, в 1988-м, шел уже третий год перестройки. Речи Горбачева за­вораживали. В программе «Время» часто показывали про передовой опыт, в сюжетах появлялись какие-то арендные бригады и арендные коллективы в торговле. Я с завистью смотрел эти репортажи и думал, как же мне попасть в торговлю. В семье материальное положение скла­дывалось совсем плохо. Маленький ребенок съедал все ресурсы, часто не хватало на самое необходимое, даже на кефир, одежду донашивали старую. Перспектив не было никаких...

В тот год у меня случилось событие, которое я считаю знаменатель­ным. В апреле-месяце нас, инженеров-экономистов, отправили в Крым на ремонт и подготовку к сезону пионерского лагеря. Я здорово заго­рел, а по вечерам продолжал всем талдычить о своей мечте перейти в торговлю. Почему-то никто не верил, что это возможно.

За три дня до окончания командировки я не выдержал и решил по­ехать домой своим ходом, а денег хватало только на поезд. Чтобы сэко­номить на еду, я отправился до Алушты пешком. Мне казалось, что по берегу будет быстрее. В апреле на каменистом берегу никого не было, светило солнце, я устало шел по округлым камешкам крымского побе­режья, слушая плеск волн и продолжая думать о деньгах. Потому что очень хотелось есть. И представляете, на пустынном берегу увидел си­нюю бумажку - 5 рублей. Как они туда попали после зимы? Непонятно. Но аккуратненькие, они лежали под камешком и, казалось, ждали меня.

Такого счастливого заработка в моей жизни никогда не было. До­бравшись пешком до автовокзала, а затем на троллейбусе в Симферо­поль, я не только купил билет на поезд, но закуску и даже бутылку вина (очень дешевого - за 1 рубль 40 копеек). С каким удовольствием я ее выпил в тамбуре!

Я с упоением продолжал мечтать о торговле. На следующей неделе, появившись в институте в своей лаборатории, состоявшей в основном из женщин, на своем столе я увидел газету, в которой красными черни­лами была обведена заметка. Это соседка по столу подчеркнула мне за­метку о том, что Горпромторг №2 сдает помещение для арендных кол­лективов. Там же был указан адрес. Это было на другом конце города.

Утром, взяв с собой эту газету, одев костюм двухгодичной давности, купленный в комиссионке, вначале на троллейбусе, затем на экспрессе я добрался до Горпромторга №2. Он находился в здании общежития, за­нимая весь второй этаж. Узкий коридор и комнаты по сторонам, кабине­ты, отделы, бухгалтерия и в конце приемная. С заметкой в руках я вошел в маленькую приемную, в которой девушка деловито печатала что-то на машинке. «Вы к кому?»

Я покосился на дверь с надписью «Директор Кудряшов Иван Степа­нович». «К Ивану Степановичу по поводу аренды», - сказал я неожидан­но для себя. «Одну минуту». Она заскочила в кабинет, вышла и сказала: «Заходите». Небольшой кабинет всемогущего директора второго Гор­промторга, а это целая сеть магазинов и универмагов по всему городу. За столом - небольшой, как мне тогда показалось, пожилой мужчина.

«Здравствуйте, - говорю я. - Вот у меня ваша заметка. Я бы хотел взять у вас отдел в аренду». «Вы от кого?» - задал вопрос Иван Степа­нович, приглашая меня жестом присесть. «Да ни от кого... Вот в аренду хотел...» «Да мы не сдаем ничего в аренду», - сказал он. «А заметка?» - спросил я. «Это требуют от нас вышестоящие. Какие-то арендные кол­лективы открывать. Перестройка... Не знаю, кто это дал». «А как же за­метка?» - продолжал спрашивать я.

Он откинулся в кресле и начал с интересом меня рассматривать. «С чего вы взяли, что вам что-то дадут?» «Не знаю. Вот, прочитал». «Знае­те, молодой человек, торговля - это такая сфера, где просто так ничего не бывает. Если кто и берет в аренду, это... Понимаете?»

«Да? Ну, хорошо». Встал, хотел было уйти. «Хотя, - неожиданно ска­зал он, - там какие-то бумаги в плановый отдел пришли. Зайдите. Может, они вам подойдут по кооперативу». У меня появилась надежда. Вышел в коридор и сразу наткнулся на дверь с надписью «Плановый отдел». Туда зашел более уверенно. «Я от Кудряшова, - обратился к начальнице от­дела. - У вас документы по кооперативу». Она порылась на столе и вру­чила мне образец типового устава торгового кооператива, состоящий приблизительно из 30 страниц. «А можно я возьму его с собой. Перепи­шу?» - спросил я несколько растерянно. «Хорошо, только завтра при­несите».

Из Горпромторга я вышел с типовым уставом на руках. Присел на ближайшей лавочке, прочитал. Там было написано все, что было мне нужно. И даже указано, где регистрировать - в районном совете. Также требовались письмо от учредителя («подавать в восьми экземплярах»), образец протокола и т. д.

Ксероксов тогда не было. Полночи вручную я переписывал устав. Утром поехал опять в Горпромторг. В плановом отделе сказал, что внимательно изучил устав, вернул образец и заявил, что буду открывать кооператив от Горпромторга. В этот же день я отправился в исполком, там узнал, где реги­стрируют кооперативы - во вновь открывшемся отделе социального раз­вития. Они сказали, что нужно взять письмо из Горпромторга и предоста­вить устав в восьми экземплярах. Поехал обратно в Горпромторг. Опять к начальнику: «Я внимательно все изучил и готов от вас открывать коопера­тив». Он удивленно на меня посмотрел. По его поручению мне отпечатали письмо. С ним, окрыленный, я сел в троллейбус и поехал.

Проезжая на троллейбусе мимо огромного универмага «Дом торгов­ли», я подумал: «А не зайти ли мне и сюда». Более уверенным шагом я заявился к директору универмага, ведь у меня был устав. Секретарше объявил, что я буду открывать у них кооператив. Она отправила меня к заместителю директора. Когда заместитель увидел типовой устав, а я сказал, что хочу открывать кооператив при «Доме торговли», он бук­вально подскочил и потащил меня к директору.

Я застыл в проеме открытой двери на пороге директорского каби­нета, а зам, показывая на меня, говорил: «Вот то, что нам нужно!» Седов­ласый директор посмотрел на меня. Оказывается, у них давно лежали уставы кооперативов, но никто ничего не делал. Они меня спросили: «Вы что, можете открыть кооператив?» «Да, - ответил я. - Я специалист по открытию кооперативов». «И что вам для этого надо?» «Мне необхо­димо гарантийное письмо в райисполком от «Дома торговли».

Таким образом, у меня в руках оказалось второе письмо в другой исполком другого района. Шансы открыть кооператив увеличились вдвое. Дома и на работе я всем показывал эти два письма. Одно из них - из непреступного Горпромторга №2, а второе - из знаменитого «Дома торговли». Оставалось напечатать устав. Здесь возникла загвоздка. За эту работу нужно было заплатить 25 рублей. Дома мне наотрез отказа­лись выдать нужную сумму, заявив, что все мои авантюры заканчивают­ся плохо. Полночи я не спал, а утром из-под блюдца на кухне попросту украл 25 рублей и заказал печать устава. После этого еще четыре меся­ца я проездил по всевозможным инстанциям, подписывая кипы бумаг для открытия кооператива.

В то лето я прочитал больше литературы, чем за всю свою жизнь, по­тому что в каждой приемной приходилось проводить от часу до трех. Я привык брать с собой книжку. Приходил в приемную и терпеливо ждал, читая то, что взял с собой. Кстати, с Горпромторгом у меня так ни­чего не вышло, потому что в исполкоме началась бумажная волокита, а в «Доме торговли» дело пошло. И вот, когда все документы были собра­ны, мое заявление об увольнении из института было написано, я ока­зался на втором этаже в горсовете возле скромной надписи «Отдел ре­гистрации кооперативов».

Лето, жара, очередь. Стою, ожидаю, читаю книгу. Спустя три или че­тыре часа подходит моя очередь, сзади меня много людей, тоже ре­гистрирующих какие-то кооперативы. Секретарша говорит: «Следую­щий». Я захожу. За столом сидит чиновник с дорогими часами на руке. Я радостно заявляю, что кооператив «Союз» - это я (так я назвал свой торговый кооператив). Тогда наше государство называлось Союз Совет­ских Социалистических Республик. На титульном листе было написано «Торговый кооператив «Союз» при «Доме торговли». Чиновник припод­нял все восемь экземпляров, напечатанных за последние 25 рублей, и презрительно заявил, что мне отказано.

«Ты бы еще колхозом имени Ленина назвал. Переименуй и перепеча­тай», - сказал он, обратившись ко мне на ты. Дело в том, что на перепе­чатку у меня не было денег. Кроме того, я сильно устал от хождения по инстанциям в течение нескольких месяцев и еще был уволен с преды­дущего места работы. По телевизору постоянно пропагандировали пе­рестройку, а тут опять тупик. Я был достаточно голоден после четырех часов стояния в очереди. В общем, я перешел на ты с чиновником. И заявил ему, чтобы он немедленно регистрировал мой кооператив, или я отсюда никуда не уйду. Он попытался меня утихомирить, строго ска­зав: «Выйдите из кабинета». А я схватил устав и начал ему тыкать, требуя, чтобы он немедленно его подписал. В начале завязалась грубая словес­ная перепалка, дверь распахнулась, вбежала секретарша, очередь на­пирала сзади, требуя, чтобы я покинул кабинет, в то время как я пытался дотянуться через стол до начальника отдела и схватить его за пиджак. «Быстро подписал, сволочь!» - кричал я, потому что за словами уже не следил. Орал, что все они взяточники, разворовывают страну и что я требую немедленно подписать мой устав. Но очередь за моей спиной сплотилась, и меня с большим трудом начали выволакивать из кабине­та -у людей были свои проблемы.

В помятом пиджаке с оторванной пуговицей я оказался в конце оче­реди. В руках у меня был неподписанный устав, в голове - рухнувшие надежды. Так я оказался несостоявшимся председателем кооператива. Ту ночь я практически не спал. Очередной мой поход за деньгами за­кончился ничем. 27 лет - полный неудачник.

Встав рано утром, я уехал в горсовет. Занял позицию возле бассейна, чтобы видеть, как чиновники идут на работу. Движение началось где-то с половины девятого. Я увидел своего вчерашнего чиновника. Просто подошел к нему и сказал: «Можно с вами переговорить?» Он на меня тянул и сказал: «А-а-а... ну пойдем».

Секретарши еще не было. Он завел меня в кабинет, я сел напротив, опустив голову. «Как ты мог меня взяточником назвать? Я во Вьетнаме воевал!» Он мне еще что-то говорил, потом начал спрашивать, зачем мне кооператив, потом взял все мои восемь экземпляров и подписал. «Пригласишь на открытие», - сказал он мне в конце.

«Вот это да!» - думал я, выходя из кабинета. Теперь я мог открывать торговую точку и заказывать печать. Радостный, явился в «Дом торговли». Зайдя к директору, сказал, что кооператив зарегистрировал и что он может мне, как обещал, предоставить в аренду помещение.

«Помещений нет!» - отрезал директор. «Как?! - говорю я. - Вы же обещали! Я же ваш, я же при вас! Вот, в уставе написано!» Судя по всему, директор просто сжалился надо мной. «Пошли, - говорит, - по этажам пройдемся, может быть, что-то найдем».

Во всем «Доме торговли» свободных мест не было. Единственное ме­сто, которое привлекло мое внимание тем, что пустовало, было на вто­ром этаже под эскалатором. Тогда я попросил директора отдать мне это пустое место. «Бери», - сказал великодушно, однако без энтузиазма ди­ректор. Я говорю: «Но у меня же нет прилавков...» «На заднем дворе «Дома торговли», - говорит, - старые прилавки валяются. Соберешь - будут у тебя прилавки». Весь следующий день я из хлама собирал при­лавки и перетаскивал под эскалатор. Так на пустом месте под эскалато­ром образовался ряд прилавков. Но он был без товаров...

На следующий день с моим замом мы принесли из дому несколько собственных вещей. Сиротливо положили на прилавки. И вывесили та­бличку «Прием кооперативных товаров от населения». Через несколь­ко месяцев наши прилавки уже ломились от избытка товаров. Мой за­меститель Миша, который ушел из института с высокооплачиваемой должности, однажды, после очередной операции с партией товара, сидя за ширмочкой под эскалатором, рассыпав перед собой деньги и обхватив руками голову, произнес только одну фразу: «Гена, клондайк».

Это был действительно клондайк. Через 9 месяцев я уже ездил на но­веньких «Жигулях» шестой модели. Что там 500 рублей в месяц? Теперь у меня было столько же в день. Кстати, замдиректора «Дома торговли», который меня принял, через полгода перешел ко мне на работу заме­стителем. Главный бухгалтер того же «Дома торговли» тоже долгие годы работала моим бухгалтером. Там же я получил свой главный бонус. А ди­ректор через два года начал меня выживать из «Дома торговли», но это уже другая история... Остановить меня было уже невозможно.