Гюстав Флобер 1821 - 1880

Воспитание чувств

Осенью 1840 г. восемнадцатилетний Фредерик Моро возвращался па­роходом в родной город Ножан-на-Сене. Он уже получил звание ба­калавра и вскоре должен был отправляться в Париж изучать право. Мечтательный, способный к наукам и артистичный, «он находил, что счастье, которого заслуживает совершенство его души, медлит». На пароходе он познакомился с семьей Арну. Муж был общительным здоровяком лет сорока и владел «Художественной промышленнос­тью» — предприятием, соединявшим газету, посвященную живопи- си, и магазин, где торговали картинами. Жена его, Мария, поразила Фредерика необычной красотой. «Словно видение предстало ему... Никогда не видел он такой восхитительной смуглой кожи, такого ча­рующего стана, таких тонких пальцев». Он влюбился в госпожу Арну романтической и в то же время страстной любовью, еще не зная, что это на всю жизнь.

В Ножане он встретился с Шарлем Делорье, своим приятелем по коллежу. Из-за бедности Шарль вынужден был прервать образование и служить клерком в провинции. Оба друга собирались жить вместе в Париже. Но средства на это пока были только у Фредерика, которого ссужала мать. В коллеже друзья мечтали о великих деяниях. Фреде­рик — о том, чтобы стать знаменитым писателем, Шарль — о том, чтобы создать новую философскую систему. Сейчас он предрекал ско­рую революцию и сожалел, что бедность мешает ему развернуть про­паганду.

Поселившись в Париже, Фредерик перебрал набор обычных свет­ских развлечений, обзавелся новыми знакомствами и вскоре «впал в совершеннейшую праздность». Правда, он сочинял роман в духе Вальтера Скотта, где героем был он сам, а героиней — госпожа Арну, но это занятие недолго его вдохновляло. После нескольких не­удачных попыток случай помог ему войти в дом к Арну. Расположен­ная на Монмартре, «Художественная промышленность» была чем-то вроде политического и артистического салона. Но для Фредерика главным оставалась его безумная любовь к госпоже Арну, которой он боялся признаться в своем чувстве. Делорье, к этому времени уже приехавший в Париж, не понимал увлечения друга и советовал ему добиваться своего или выкинуть страсть из головы. Он делил с Фреде­риком кров, жил на его деньги, но не мог побороть зависти к при­ятелю — баловню судьбы. Сам он мечтал о большой политике, о том, чтобы руководить массами, тянулся к социалистам, которые были в их молодежной компании.

Прошло время, и оба приятеля защитили диссертации, причем Шарль с блеском. Мать Фредерика уже не могла присылать сыну не­обходимую сумму, к тому же она старела и жаловалась на одиночест­во. Молодому человеку пришлось покинуть столицу, с которой были связаны все его привязанности и надежды, и устроиться работать в Ножане. Постепенно он «привыкал к провинции, погружался в нее, и даже сама его любовь приобрела дремотное очарование». В это время единственной отрадой Фредерика стала Луиза Рокк — сосед­ская девочка-подросток. Ее отец был управляющим крупного париж­ского банкира Дамреза и успешно увеличивал собственный капитал. Так прошло еще три года. Наконец умер престарелый дядюшка Фре­дерика, и герой стал наследником немалого состояния. Теперь он снова смог вернуться в Париж, пообещав матери сделать там дипло­матическую карьеру. Сам же он в первую очередь думал о госпоже Арну.

В Париже выяснилось, что у Арну уже второй ребенок, что «Худо­жественная промышленность» стала приносить убытки и ее при­шлось продать, а взамен начать торговлю фаянсом. Госпожа Арну, как и раньше, не давала Фредерику никаких надежд на взаимность. Не обрадовала героя и встреча с Делорье. У того не складывалась ад­вокатская карьера, он проиграл несколько дел в суде и теперь слиш­ком явно хотел присоединиться к наследству друга и слишком зло говорил о людях, занимающих какое-то положение. Фредерик посе­лился в уютном особняке, отделав его по последней моде. Теперь он был достаточно богат, чтобы войти в избранные столичные круги. Од­нако по-прежнему любил старых друзей, среди которых были и со­всем неимущие — например вечный неудачник, ярый социалист Сенекаль или республиканец Дюссардье — честный и добрый, но не­сколько ограниченный.

Фредерик по натуре был мягок, романтичен, деликатен, он не от­личался расчетливостью и порой бывал по-настоящему щедр. Не ли­шенный честолюбия, он тем не менее так и не мог выбрать достойного применения своему уму и способностям. То он прини­мался за литературный труд, то за исторические изыскания, то обу­чался живописи, то обдумывал министерскую карьеру. Ничего он не доводил до конца. Он находил объяснение в своей несчастной любви, которая парализовала его волю, однако не мог противиться обстоя­тельствам. Постепенно он все больше сближался с семейством Арну, стал самым близким человеком в их доме, постоянно общался с мужем и знал все о его тайных похождениях и финансовых делах, но это только прибавляло ему страданий. Он видел, что боготворимая им женщина терпит обман не лишенного обаяния, но вульгарного и заурядного дельца, каким был Жак Арну, и ради детей хранит мужу верность.

Сердечная тоска, однако, не мешала герою вести светский образ жизни. Он посещал балы, маскарады, театры, модные рестораны и салоны. Он был вхож в дом куртизанки Розанетты, по прозвищу Капитанша, — любовницы Арну, и при этом стал завсегдатаем у Дамрезов и пользовался благосклонностью самой банкирши. У Делорье, который по-прежнему вынужден был довольствоваться обедами за тридцать су и поденно трудиться, рассеянная жизнь друга вызывала злость. Шарль мечтал о собственной газете как о последнем шансе обрести влиятельное положение. И однажды напрямую попросил на нее денег у Фредерика. И хотя тому потребовалось снять крупную сумму с основного капитала, он сделал это. Но в последний день отнес пятнадцать тысяч франков не Шарлю, а Жаку Арну, которому грозил суд после неудачной сделки. Он спасал от разорения любимую женщину, чувствуя вину перед другом.

В обществе накануне революции было смятение, в чувствах Фреде­рика — тоже. Он по-прежнему благоговейно любил госпожу Арну, однако при этом желал стать любовником Розанетты. «Общение с этими двумя женщинами составляло как бы две мелодии; одна была игривая, порывистая, веселящая, другая же — торжественная, почти молитвенная». А временами Фредерик мечтал еще о связи с госпо­жой Дамрез, которая придала бы ему веса в обществе. Он был дитя света — и вместе с тем уже успел почувствовать холод и фальшь его блеска.

Получив письмо от матери, он опять уехал в Ножан. Соседка Луиза Рокк к тому времени стала богатой невестой. Она с отрочества любила Фредерика. Их брак был как бы молчаливо решен, и все-таки герой медлил. Он вновь вернулся в Париж, обещав девушке, что уез­жает ненадолго. Но новая встреча с госпожой Арну перечеркнула все планы. До нее дошли слухи о планах Фредерика, и она была этим по­трясена. Она поняла, что любит его. Теперь он отрицал все — и увле­чение Розанеттой, и скорую женитьбу. Он клялся ей в вечной любви — и тогда она впервые позволила ему поцеловать себя. Они фактически признались в любви друг к другу и какое-то время встре­чались как истинные друзья, испытывали тихое счастье. Но сблизить­ся им было не суждено. Однажды госпожа Арну уже дала согласие на свидание с ним, однако Фредерик тщетно прождал ее несколько часов. Он не знал, что ночью тяжело заболел маленький сын госпожи Арну и она восприняла это как Божий знак. В специально снятые комнаты он со злости привел Розанетту. Это было февральской ночью 1848 г.

Они проснулись от ружейных выстрелов. Выйдя на Елисейские поля, Фредерик узнал, что король бежал и провозглашена республика. Двери Тюильри были открыты. «Всеми овладела неистовая радость, как будто исчезнувший трон уступил уже место безграничному буду­щему счастью». Магнетизм восторженной толпы передался и Фреде­рику. Он написал восторженную статью в газету — лирическую оду революции, вместе с друзьями стал ходить в рабочие, клубы и на ми­тинги. Делорье выпросил у новых властей назначение в провинцию комиссаром. Фредерик попытался выдвинуть свою кандидатуру в За­конодательное собрание, но был освистан как аристократ.

В светских кругах шла стремительная смена политических симпа­тий. Все немедленно объявили себя сторонниками республики — от легкомысленной Капитанши до Государственного совета, Дамрезов и архиепископа Парижского. На самом деле знать и буржуа беспокои- ли лишь заботы о сохранении привычного образа жизни и собствен­ности. Провозглашение республики не решило проблем низших со­словий. В июне начался рабочий мятеж.

В это время Фредерик, уже остывший к политике, переживал что-то вроде медового месяца с Розанеттой. Она была взбалмошна, но ес­тественна и непосредственна. В Париже строились баррикады, гремели выстрелы, а они уезжали за город, жили в сельской гостини­це, целыми днями бродили по лесу или лежали на траве. Политичес­кие волнения «казались ему ничтожными по сравнению с их любовью и вечной природой». Однако, узнав из газеты о ранении Дюссардье, Фредерик бросился в Париж и снова попал в самую гущу событий. Он увидел, как безжалостно подавлялось восстание солдатами. «С тор­жеством заявило о себе тупое, звериное равенство; установился одина­ковый уровень кровавой подлости, аристократия неистовствовала точно так же, как и чернь... общественный разум помутился». Заяд­лые либералы теперь заделались консерваторами, а радикалы оказа­лись за решеткой — например Сенекаль.

В эти дни Луиза Рокк, умирая от тревоги за возлюбленного, при­ехала в Париж. Она не нашла Фредерика, который жил с Розанеттой на другой квартире, и встретилась с ним только на обеде у Дамрезов. Среди светских дам девушка показалась ему провинциальной, он го­ворил с ней уклончиво, и она с горечью поняла, что их брак отменя­ется.

У Делорье комиссарская карьера закончилась бесславно. «Так как он консерваторам проповедовал братство, а социалистам — уважение к закону, то одни в него стреляли, другие же принесли веревку, чтобы его повесить... Он стучался в двери демократии, предлагая слу­жить ей пером, речью, своей деятельностью, но всюду был отверг­нут...»

Розанетта родила ребенка, но вскоре он умер. Фредерик постепен­но остывал к ней. Теперь у него начался роман с госпожой Дамрез. Он обманывал и ту и другую, но в ответ их любовь к нему станови­лась лишь сильней. А в мыслях его всегда жила еще и госпожа Арну. Когда банкир Дамрез — один из самых крупных взяточников своего времени — умер от болезни, вдова над гробом мужа сама предложи­ла Фредерику жениться на ней. Он понимал, что брак этот откроет ему много возможностей. Но и этой свадьбе не суждено было осуще­ствиться. Снова потребовались деньги, чтобы спасти от тюрьмы Арну. Фредерик одолжил их у новой невесты, естественно не говоря о цели. Та узнала и решила отомстить с присущим ей коварством. Через Де­лорье она пустила в ход старые векселя и добилась описи имущества Арну. Да еще приехала на аукцион, когда вещи шли с молотка. И на глазах Фредерика, вопреки его отчаянной просьбе, купила безделуш- ку, с которой у него были связаны дорогие воспоминания. Сразу после этого Фредерик расстался с ней навсегда. Порвал он и с Капитаншей, которая искренне его любила.

Волнения в Париже продолжались, и однажды он случайно стал свидетелем уличной потасовки. На его глазах от руки полицейского погиб — с криком «Да здравствует республика!» — Дюссардье. «По­лицейский оглянулся, обвел всех глазами, и ошеломленный Фредерик узнал Сенекаля...»

...Фредерик путешествовал, пережил еще не один роман, но так и не женился, и «острота страсти, вся прелесть чувства были утрачены. Годы шли, он мирился с этой праздностью мысли, косностью серд­ца» . Через двадцать лет он еще раз увидел госпожу Арну, которая жила теперь в провинции. Это была грустная встреча старых друзей. Встретился Фредерик и с Делорье. Тот в свое время женился на Луизе Рокк, но скоро она сбежала от него с каким-то певцом. Оба приятеля вели теперь скромную жизнь добропорядочных буржуа. Оба были равнодушны к политике. Подводя итоги своей жизни, они признали, что «обоим она не удалась — и тому, кто мечтал о любви, и тому, кто мечтал о власти».