Голубинцев В. О

Чань-буддизм - результат синтеза идей буддизма и даосизма, попытка сделать буддизм элементом повседневной жизни, а не средством ухода от жизни.

Родоначальником чань-буддизма был Бодхидхарма, пришедший в Китай из Северной Индии в V веке. Особенность этой школы:

1) независимость от слов и букв; особое откровение без посредства Святого Писания;

2) прямой контакт с духовной сущностью человека; постижение сокровенной природы человека и достижение совершенства Будды.

Первое означает, что чань-буддизм считает учение, т.е. слова, понятия, доводы, не имеющими основного значения для обретения состояния «просветления». Мы обычно производим на свет слишком много идей и слов, принимая их за действительность, они так глубоко укоренились в нашей природе, что мы воспринимаем жизнь только в оболочке слов. Дзэн-буддизм предлагает вернуться к непосредственному восприятию реальности.

Абсолютная истина - это продукт внутреннего опыта, даруемого божественной мудростью. Она выше всяких слов и разграничений, и поэтому не может быть достаточно выражена ими.

Для пояснения этого наставник дает ученику такое сравнение: «В громадной пустыне нет родников и колодцев. Жарким летом идет один путешественник с Запада на Восток, пересекая пустыню. Измученный жаждой, он встречает человека, идущего с Востока и спрашивает его, где найти место, чтобы можно было напиться и отдохнуть. Человек с Востока объясняет ему все самым подробным образом. Сможет ли измученный жаждой путник с Запада, слушая, как ему говорят о роднике и думая о том, как он пойдет туда, утолить свою жажду? Он утолит жажду только тогда, когда действительно доберется до того места.

Пустыня означает мир рождения и смерти, человек с Запада - все разумные существа, жара - различные жизненные трудности, жажда -зависть и неудовлетворенность, а человек с Востока, который знает путь - это Будда, проникший в основу всех вещей. Утолить жажду - означает самому достичь истины».

Достичь истины - не означает совершить интеллектуальное действие, акт познания. Истина предполагает «пробуждение», прыжок через интеллектуальный барьер, через все слова и противоречия к самой реальности. Это акт воли, а не ума. Но что такое эта реальность?

Погрузившись в глубину своего собственного духа, отбросив завесу слов и понятий, вы постигаете, что в действительности ничего не существует, кроме пустоты. «Я» - такой же мираж, как и все остальное. Ум приходит в состояние абсолютного покоя и человек начинает жить в абсолютной гармонии с природой. «Приведи свой ум в абсолютное спокойствие, оставайся совершенно невозмутимым в житейских бурях. Пребывая таким образом все время в абсолютной пустоте и спокойствии, ты будешь с Буддой», - говорил один из учителей дзэн-буддизма.

Идея пустоты выражена почти во всех сутрах Махаяны. В буддийских монастырях по утрам и перед едой ежедневно читают цитату из сутры: «Таким образом, Шарипутра, всем вещам присуще свойство пустоты. Они не имеют ни начала, ни конца. Они ни порочны, ни непорочны, ни совершенны, ни несовершенны. А потому здесь в этой пустоте нет ни формы, ни восприятия, ни имени, ни понятий, ни знания. Здесь нет разложения и смерти. Нет четырех истин, раскрывающих страдание, его происхождение, его устранение и пути к его устранению. Здесь нет представления о нирване, нет ее достижения или недостижения. Поэтому в связи с тем, что нет достижения нирваны, человек, приблизившийся к состоянию Бадхисаттв, пребывает в свободе, в сознании. Когда оковы сознания спадают, оно освобождается от всякого страха, всякого ограничения и условности и наслаждается конечной нирваной».

Идея мира как пустоты - одна из главных идей даосизма и буддизма. Любая форма в сущности есть пустота. Поэтому не за что цепляться и не к чему привязываться в мире. Но это не означает просто отрицания мира. Мир остается тем же самым, потому что не только форма есть пустота, но пустота есть форма. Мир форм как совокупность вещей и событий никуда не девается. Необходимо осознать его пустотность, не требовать от него постоянства, устойчивости, не привязываться и не пытаться контролировать. Мир остается тем же, но изменяется внутреннее отношение к этому миру. Нечего захватывать и нечего страстно желать. Следовательно, нет беспокойства и разочарований, нет «страдания». Буддизм как бы говорит человеку: все спокойствие, какое только можно пожелать, скрыто внутри нас. Надо только сбросить покров «омраченности» и увидеть мир таким, каков он есть: пустота, играючи рождающая мир форм. Мир, как он есть, обозначается термином «татхата». Будда - это «татхагата», «просто так идущий».
Сокровенная природа человека
Истинная человеческая природа, которая изначально чиста, сравнивалась чань-буддизмом с солнцем, сияние которого могут омрачить облака. Но само солнце при этом остается ясным и чистым.

Отсюда вывод, что человек не может испортить свою истинную природу. Учитель-наставник, собственно говоря, ничему не учит и не может научить, не дает ученику никаких специальных знаний. По преданию Будда передал тайный смысл своего учения ученику Махакашьяпе: «Не опираться на слова и писания». Чань-буддисты утверждают, что в их учении «нет ничего особенного», «непостижимого» и «сверхъестественного». Овладеть им совсем нетрудно и здесь не требуется специальной практики, изнурительного аскетизма, длительных тренировок. Нужно лишь искренне верить в изначальную чистоту своей истинной природы и находиться с ней в нераздельном единстве, непосредственно созерцать ее и следовать за ее движениями, безоговорочно доверяя ей.

«Человек, который зрит свою истинную природу, – говорит один из патриархов буддизма, – свободен всегда и везде, в любой ситуации. Ничто не связывает его, ничто не мешает ему. Он действует в соответствии с ситуацией. Он прибегает к многообразным формам самовыражения, но никогда не отходит от своей природы. Это и называется со­зерцать свою истинную природу».
Сознание "чистое" и "омраченное"
Омраченное, замутненное сознание не воспринимает вещи такими, какие они есть на самом деле, а искажает «то, что есть», классифицируя и раскалывая целостный и гармоничный мир на противоположности, выделяя в нем хорошее и дурное,добро и зло, прекрасное и безобразное и т.д. Это искажение объективной реальности, ее субъективизация является главным источником человеческих заблуждений и страданий, главной причиной постоянной неудовлетворенности (духкха), преобладающей в сознании обычных людей, не достигших «просветления». Поэтому воспринимать вещи «как они есть» - значит освободиться от неудовлетворенности и страданий, обрести «спасение».

«Загрязненное», «омраченное» сознание - такое сознание, которое противопоставляет свое «Я» миру, ненавидит или страстно желает заполучить что-то, создает понятия и категории, с помощью которых классифицирует мир.

Просветление приходит самопроизвольно и естественно, когда человек отбрасывает субъективные намерения, переживания и т.д. и начинает воспринимать вещи «такими, какие они есть», не внося в восприятие никакой концептуализации и дуализма.

«Просветление», преодоление «омраченности», «неведения» предполагает также преодоление неправильного представления о собственном «Я» как о независимой реальности. В обыденной жизни у человека формируется образ собственного «Я» с набором соответствующих внутренних качеств и внешних атрибутов, которые необходимо иметь. Это и приводит к «захвату» окружающей реальности, поступкам и действиям, направленным на достижение определенных целей, которые в свою очередь порождают новые цели и так до бесконечности. Отсюда основной привкус жизни  неудовлетворенность, озабоченность, страх и т.д., все, что несет с собой «дурная карма».

Что заставляет человека искать «освобождения», «просветления»? Это внутренняя неудовлетворенность, беспокойство, «страдание» - реакция на несовершенство и противоречивость окружающего мира.

Линьцзи, один из патриархов чань-буддизма, по его словам «12 лет носился по Поднебесной, не имея ни минуты покоя и не зная, куда приткнуть свое бренное тело, словно все нутро было объято негасимым пламенем, и непрестанно спрашивал всех о Пути». Как же достичь «просветления».

Выйти из состояния «омраченности» можно одним способом: избавиться от иллюзии отдельности «Я», от противопоставления себя миру, т.е. вернуться в состояние изначальной целостности и нерасчлененности мира. Уйти от всех субъективных разграничений и противопоставлений «хорошего» и «дурного», «добра» и «зла», «прекрасного» и «безобразного» и т.д. Это возвращение к исходному состоянию чистоты и ясности.

Когда приходит ощущение своего единства с миром, всякий «захват» вещей и явлений становится бессмысленным, а с ним уходят все отрицательные эмоции, неудовлетворенность, зависть, злость и т.д.. Поведение становится естественным и спонтанным, исключающим насилие и разрушение. Оно направляется к созиданию и творчеству, к «творчеству жизни», к спонтанному проявлению творческой жизненной силы.

Парадокс состоит в том, что «просветления» нельзя достичь с помощью преднамеренных действий, ставя своей целью и страстно желая этого. Если человек чего-то страстно желает, он находится в состоянии «омраченности» и не может из него выйти.

Как достичь "просветления"
Человек как бы попадает в замкнутый круг: чтобы обрести просветление», к нему надо стремиться и желать его, но если чего-то желаешь и к чему-то стремишься, твое сознание «омрачено» разделением явлений на положительные и отрицательные, на те, к которым надо стремиться, и те, которых надо избегать. Оно раскалывает мир на противоположности добра и зла, хорошего и дурного и т.д. Получается, чтобы обрести «просветление», нужно к этому не стремиться. Но тогда возникает новая цель – «не иметь стремления» и чем больше к этому стремиться, тем все более невозможным оказывается «просветление». Человек прилагает отчаянные усилия, чтобы вырваться из этой парадоксальной ситуации, пока неожиданно не обнаруживает, что неверным был сам метод решения, построенный на дуализации явлений действительности, разделении их на желаемые и нежелаемые. Если от этого отказаться, исчезает и сама проблема.

В одном из произведений чань-буддизма, автором которого считают Третьего Патриарха, говорится:

Отдавая чему-либо предпочтение,

Вы рискуете все потерять,

Если вы хотите его узреть,

Не имейте мыслей ни "за", ни "против".

Сравнение неприятного с приятным -

Это болезнь ума:

Если глубокий смысл (путь) неясен,

Нет покоя уму и нет достижений.

Совершенный путь подобен бездне небесной:

Там нет недостатка и нет избытка.

Фактически только потому, что мы выбираем,

Мы теряем из вида его суть,

Не привязывайтесь к чему-либо внешнему,

Но и не живите во внутренней пустоте.

Когда ум покоится в единстве вещей,

Двойственность сама исчезает.

«Просветление» - это такой момент, когда человек схватывает самое главное - нет разницы между «да» и «нет», «хорошим» и «дурным», «деянием» и «недеянием»; в действительности не существует никакого противоречия между ними, оно было мнимым, рожденным «омраченностью», «неведением». Это внезапное прозрение отбрасывает все проблемы, сомнения и колебания, неясности и двусмысленности. И тогда все это может показаться до смешного простым и ясным. Но в основе «прозрения» долгий путь сомнений и поисков, который необходимо пройти, чтобы разрушить сложившиеся стереотипы сознания, мир обыденных представлений и выйти на новый уровень осознания реальности. Линьцзи говорил: «Очень трудно по-настоящему постичь буддийскую дхарму, и Дао - это глубочайшее таинство, но если вы уже овладели им, то можете над этим смеяться».

«Просветление» дает возможность человеку «просто жить», быть естественным, действовать легко и свободно. В состоянии «омраченности» жизнь превращается в постоянную гонку за желаемым, в ряд проблем, которые постоянно надо решать, когда одна решенная проблема влечет за собой другие и так до бесконечности. Чувство неудовлетворенности преобладает, поскольку стремление достигать, хватать, контролировать ситуацию невозможно остановить и удовлетворить. Выход из этой ситуации «сансары», по мнению буддизма, есть - избавиться от «омраченности», прояснить сознание. Это радикальный переворот всей психики, когда отбрасывается прежняя картина мира, основанная на противопоставлениях, разрываются все «привязанности» и мир предстает «таким, каков он есть».

Что утрачивается в состоянии «просветления»? Отрицательные эмоции - гнев, злость, раздражение, страх, зависть, ненависть, неудовлетворенность и т.д.. Что приобретается? Спокойное, радостное восприятие жизни, легкость и свобода действий. Все остается тем же самым и одновременно становится другим.

Для того, чтобы освободить сознание ученика от обычных стереотипов, от двойственности, в чань-буддизме использовались различные методы «шокотерапии»: парадоксальные вопросы, испытания, загадки, нарочито грубые высказывания в адрес Будды и его учения. На вопрос ученика: «что такое Будда», учитель может ответить: «кусок глины» (или даже: «кусок сухого варварского дерьма»); на вопрос: «что такое Путь?», можно получить ответ: «три фунта льна»; - «что такое дзэн?» - «ветка цветущей сливы» (или – «набирать снег серебрянным кувшином»). Бывало, что вместо ответа на вопрос: «в чем смысл учения Будды», ученик получал пощечину или удар палкой по голове. В период возникновения дзэн (IX в.) некоторые наставники рвали в клочья свитки священного писания, а библиотеки устраивали возле отхожего места, чтобы показать, как мало значит написанное слово.

Все эти методы достижения «просветления» использовались для того, чтобы выбить из под ног ученика любую опору, за которую он пытался ухватиться: священное писание, авторитет Будды или авторитет учителя. «Только держась на ничем, найдете выход и свободу», - говорил Линьцзи. Человек только сам, своими усилиями может достичь «просветления». Нет всемогущего Бога, на милость которого можно возлагать надежды, нет бессмертной души. Есть только молчание пустоты, которое находит сознание, проникающее за многообразие форм. Но эта пустотность мира не пугает, а наоборот, дает ощущение радости и свободы. «Просветление» приходит в тот момент, когда ученик ощутит «пустотность» мира и перестанет «цепляться» за что-либо. Ощутит, что нет разницы между «хорошим» и «дурным», «священным» и «мирским», между «утверждением» и «отрицанием». Это и дает свободу и радость.

Человек в обычной жизни, в сансаре, напоминает попавшего в бурный поток. Он напрягает все силы, пытается плыть против течения, хватается за проносящиеся мимо обломки. Но стоит только понять бессмысленность сопротивления потоку и перестать сопротивляться, как спадает напряжение, и тогда можно просто наслаждаться движением в волнах потока. Главное в «просветлении» - перестать «сопротивляться». Это и самое трудное, т.к. весь опыт обычной жизни учит обратному - борьбе за жизнь и все, что она дает. Кроме того, здесь нужна решимость, как перед прыжком через пропасть. Изучение священных текстов не дает «просветления», потому что необходим волевой акт, «прыжок». Совершить его можешь только сам. Никакой наставник или учитель за тебя этого не сделают. Они могут подтолкнуть, когда внутреннее решение уже созрело. Для этого и применялись методы шокового воздействия: удары, пощечины, оскорбления и т.д. Иногда для «просветления» достаточно было вовремя сказанного слова или необычного действия. По преданию, один из патриархов дзэн спросил своего будущего преемника Мацзы, какую цель он преследует, сидя в медитации. «Цель в том, чтобы стать Буддой», - был ответ. Тогда учитель подобрал с пола плитку и стал тереть ее о камень. «Что вы делаете, учитель?» - спросил Мацзы. «Я полирую плитку, чтобы она стала зеркалом». «Как можно, полируя плитку, сделать ее зеркалом?» «А как можно, сидя в медита­ции, стать Буддой?» - был ответ учителя. В этот момент Мацзы достиг просветления.

«Просветление» подобно озарению при решении сложной задачи. Сознание напряженно работает, и вот в какой-то миг все становится на свои места и все ясно. Спадает напряжение и ситуация предстает в новом свете. «Просветление» не наступит, если сам не проделаешь тот же путь, что и Будда. Только испытав реальную жажду и пройдя по пустыне страдания, можно добраться до источника и испытать «просветление».
Чань-буддизм и боевые искусства
Чаньский психотренинг, направленный на стабилизацию психики, применялся в различных «прикладных искусствах»: стрельбе из лука, в различных видах борьбы и т.д. Учителя-наставники стремились освободить сознание ученика от субъективности восприятия, порождаемой чрезмерной привязанностью к своему «Я» и помогали ему обрести безличное и ясное состояние сознания, которое не искажает процесс восприятия, отражая мир таким, «какой он есть на самом деле». Происходило также освобождение сознания от чрезмерной рассудочности.

В обычной жизни поступившая информация, как правило, обдумывается, затем принимается решение и следует действие. Но в критических ситуациях реагирование должно быть немедленным и опираться не на «продуманное решение», а на интуицию. Действия становятся совершенно спонтанными и неосознанными, но быстрыми и точными. Здесь формируется «сознание, подобное воде».

Сознание можно уподобить поверхности воды. Зеркальная гладь спокойного озера отражает истинную, круглую луну. Дуновение ветра вызывает на его поверхности рябь, и луна раскалывается на тысячи золотых осколков. Так же и сознание. Спокойное, ясное и устойчивое может делать правильные оценки, а беспокойное, неустойчивое и хаотичное окажется неспособным отразить истинную форму и цвет того, что оно воспринимает.

Абсолютное внутреннее спокойствие, состояние «покоя в движении», концентрация и стабилизация сознания приводят к тому, что действие совершается как бы самопроизвольно, без сознательного участия субъекта действия, без попыток контролировать его со стороны. Преодолевается «барьер мысли» и действует лишь интуиция и бессознательная «мудрость тела», позволяющая быстро и точно реагировать на ситуацию. «Воин, художник и поэт не рассуждают. Они дерутся, рисуют и слагают стихи», - говорят чань-буддисты. Боец, который начнет рассуждать и высчитывать, как ему лучше провести прием, заведомо обречен на неудачу. «Боец перестает осознавать себя, подобно человеку, которому надо мгновенно поразить быка, неожиданно возникшего перед ним. Это состояние неосознанности реализуется только тогда, когда совершенно опустошенный и избавившийся от своего «Я», он сливается воедино с процессом совершенствования своего мастерства», - говорил Д. Т. Судзуки. Реагирование в этом случае превращается в совершенно непосредственный и самопроизвольный процесс, протекающий синхронно с изменением объекта действия.

В традиционной китайской системе военно-прикладного искусства существовали школы и направления как даосского, так и чань-буддистского происхождения. Особенно популярной была шаолиньская школа борьбы», которая сформировалась под сильным влиянием чань-буддизма.
Чань-буддизм и повседневная жизнь
Во многих школах и направлениях буддизма активная практическая деятельность считалась препятствием к достижению нирваны, означающей прекращение всякой активности. В буддизме Хинаяны благим делом считалось участие монахов в строительстве и ремонте храмовых сооружений. Но это считалось полезным для тех, чьи злые побуждения не подавлены окончательно. Монахи могли также выполнять мелкую хозяйственную работу, не проявляя при этом излишней активности, т.к. их могли обвинить в «склонности к деятельности». Особенно строгий запрет налагался на земледельческие работы, поскольку при этом уничтожались различные «живые существа», что приводило к нарушению закона «ахимсы», ненасилия и создавало «адскую карму» для нарушителя.

Единственная школа, которая не только не запрещала практическую деятельность, но считала ее важной обязанностью монахов, была школа чань-буддизма. Активно участвуя в различного рода работах, чань-буддист не должен был преследовать никаких личных интересов, но заботиться только о том, чтобы принести пользу другим людям и честно исполнять свой долг. Это был принцип «недеяния в деянии», который освобождал от «возмездия кармы». В любом деле чань-буддист должен был развивать и укреплять то безличное, спокойно-сосредоточенное состояние, которое он обретал в процессе психотренинга и медитаций. Это была «медитация в труде», активно-динамическая форма психотренинга и психической саморегуляции. Спокойно-сосредоточенное состояние сознания не означало "угасание" психической жизни, а освобождение психики от негативных эмоций, мешающих ее нормальной деятельности и максимальной реализации потенциальных возможностей.

Чань-буддизм хотя и рассматривал «просветление» как важнейший момент, но не считал его конечной целью всей жизни. Достижение «истины» в результате «просветления», освобождение сознания от эмоционально-психической «омраченности», сковывающей творческие способности, пробуждало новое отношение к жизни, к окружающему миру, свойственное поэтам, художникам и детям. И тогда обыденная жизнь превращалась в «произведение искусства». Чань-буддисты считают, что в любом человеке изначально живет художник, не обязательно поэт или живописец, а «художник жизни». Этот «художник», говорит один из современных учителей дзэн-буддизма Д.Т. Судзуки, «не нуждается, подобно живописцу, в холсте, кистях и красках... У него есть руки, ноги, туловище, голова и другие части тела. Его жизнь в дзэн выражает себя с помощью этих «орудий»... Его руки и ноги являются кистями, а вся вселенная - холстом, на котором он пишет свою жизнь».

Таким образом, мы познакомились с основными особенностями буддийского мировоззрения. Буддизм интересен прежде всего тем, что его представления о мире и человеке непривычны и парадоксальны для нашего типа мышления. Это дает возможность по-новому взглянуть на наши собственные привычки и стереотипы мышления, взглянуть «со стороны» на наш тип мировоззрения и культуры, объективно оценить его достоинства и недостатки. Теперь, когда мы познакомились с буддизмом, есть смысл еще раз вернуться к началу и уже на более высокой основе сравнить и оценить «западный» и «восточный» типы мировоззрения.

История Китая начинается с иньских племен, расселившихся в бассейне реки Хуанхэ и образовавших в конце второго тысячелетия до н.э. протогосударственную политическую структуру Шан-Инь. Во главе этого раннего государства стоял правитель-ван и его администрация. Ему подчинялись правители местного уровня, назначавшиеся ваном из числа родственников и подчиненных. Иньское государство вело постоянные войны с окружающими племенами, одно из которых, Чжоу, сумело организовать коалицию против иньцев и разгромило их. С этого начинается период Западного Чжоу (1027 – 771 до н.э.). Система управления была сходной с иньской. Центральная власть во главе с ваном управляла столицами и прилегающими землями. Отдаленные территории, находившиеся под контролем Чжоу, делились на уделы, которые предоставлялись во владение родственникам и приближенным правителя. Таких наследственных владений было около семидесяти. Постепенно они превращались в самостоятельные государства, между которыми шли почти непрерывные междоусобные войны, приводящие к поглощению более мелких царств более крупными. К восьмому веку до н.э. определилось около десятка наиболее крупных государств, лидерство среди которых переходит к Восточному Чжоу. Период Восточного Чжоу (VIII – V в. до н.э.) подразделяется на две части: «Ле го» («Множество царств») и «Чжань го» («Воюющих царств»). Это тот период, когда совершается переход от древней мифологии к новой системе мировоззрения, основы которой были заложены философскими учениями даосизма, конфуцианства, моизма и др. В социально-экономическом плане период Восточного Чжоу – это развитие земледелия, ремесла, торговли, широкое распространение железных орудий. Это также разрушительные процессы внутри традиционной общины, междоусобные войны между царствами и постоянная борьба за власть внутри аристократической верхушки отдельных царств. Само название периода, - «Воюющие царства» - характеризует это время.

Проблема установления порядка и стабильности, эффективной системы управления, проблема выбора Пути, «образца» - важнейшие проблемы, осмысливавшиеся философской мыслью того времени.

Ситуация «потери образца», разрушения традиции и, как следствие этого, «свободный» индивид, нарушающий любые нормы во имя богатства и наживы, характерна для всех ранних государств, в том числе для Греции и Китая. Но выход из этой ситуации был найден различный. В Греции – неустойчивое равновесие в рамках демократического полиса, управляемого с помощью закона. В Китае – государство во главе с правителем, опирающимся на просвещенных чиновников, которые воспитывают народ и служат для него образцом. В историческом труде, написанном в Китае в первом веке, говорится о роли «совершенномудрых» древности: «мудрецы глубокой древности были первыми, кто с достоинством являл добродетель почтительной уступчивости и всеобщей любви, а народ, радуясь всем сердцем, следовал за ними». ¹

В этом проявлялось своеобразие китайского государства и сложившейся системы управления – опора на этическую норму, этикет-ритуал, почитание древней традиции, знатоками и носителями которой являлись «совершенномудрые», образованные люди, «благородные мужи», чиновники управляющие страной. Особая роль знания, «мудрости», в системе власти древнего Китая обусловили направленность философии на подготовку «благородного мужа», чиновника с особыми нравственно-этическими качествами, носителя «образца». Эта ситуация противоположна той, которая сложилась в греческом полисе, где философия выступила как разрушитель традиции, а философ – как свободный индивид, опирающийся на собственный разум, автор и исполнитель жизненного сценария.