Ground Zero: Санитары подземелий
жүктеу/скачать 0.6 Mb.
|
| Бой понемногу затихал, в углу бравая троица дружно, в шесть кулаков и столько же сапог. отчаянно дуплила последнего, самого с тойкого бандерлога. Не выдержав бешенного напора, строгг упал без чувств.
- Все живы?! - крикнул Гоблин - Да вроде... - озираясь и зажимая разрезанное плечо, ответил ПУШИСТЫтый. Пол был завален стонущими равными, молчаливыми трупами и обильно залит красной и оранжевой кровью. Тяжело дыша и бешено сверкая глазами, победители дико озирались, Дурным голосом заорал Угрюмый - В смертельной рукопашной манда ветеранов полка "Пернатый Змей" вырвала очко у команды багндер логов! - Так! - Гаркнул под дружный хохот Гоблин. - Быстро! Всех холодных и лежачих - в воду! Шатаясь от усталости, они принялись лись подтаскивать тела бандерлогов к краю и спихивать вниз. Угрюмый вое пел: Поеду в Тамбов и сорок зубов Из золота вставлю я в пасть! Куплю самовар, часы, портсигар Ну, где же мне такому пропасть! В воде началось такое, что описать словами невозможно. Рыбы как будтовзбесились, на нежданное угощение примчалась вся пещерная живность из самых дальних закутков, и поверхность реки бурлила как чан с кипятком. Через пару минут вода окрасилась в мутно-оранжевый цвет, а бойцы все бросали и бросали вниз, в бурлящую воду, тела. - Живых добиваем? - устало спросил Негатив. - Сейчас! — злобно рыкнул Гоблин. — Всех в воду, мразей! Живой, не живой - мне без разницы! Пускай со своими рыбами сами договариваются. Когда спихнули последнего, диверсанты отошли в сторону, на чистое место, и попадали на пол. Пушистый и Негатив стерегли, а остальные стонали и хвастались друг перед другом ранами и порезами. Тарзан, обладавший недюжинными познаниями в области полевой медицины, самолично обработал раны страждущим, прихватывая края разрезанной плоти скобами и сперва поливая разрезы заживляющим гелем, а потом закрепляя специальным клеем. Больше всего времени ушло на откушенный край уха Кабана. - Угрюмый, - хрипло позвал Гоблин. - У тебя помады, случаем, нет? - А зачем тебе?! - Да что-то я хреново выгляжу... Угрюмый засмеялся и перелез поближе к Гоблину. - Ты... эта... как там... гравицапа эта ихняя. Она на что хоть похожа? - Сейчас увидишь. - Нет, а все-таки? - Ну, на что похожи "ихние", - Гоблин показал пальцем на беснующуюся воду, - я не знаю, да и никто не знает. А наши, человеческие, похожи на китов. - Это кто такие - киты? - Блин, с вами не соскучишься! — покачал головой Гоблин. - Ты кирпич когда-нибудь видел? - А то нет! - Ну, слава богу, хоть что-то. - Кирпичи — они повсюду. Я, как только на рожу Крюгера посмотрю, — сразу кирпич искать начинаю. - Не отвлекайся. Так вот, если кирпичу слегка закруглить края и приплюснуть, то очень похоже будет. - На рожу Крюгера?! Не надо ничего закруглять, и так фиг отличишь! - Тьфу! Ты слушай и не перебивай! Я про генератор и кирпич говорю! И длинной он метров в сто. - А-а... Понятно. А кит — это кто? - Кит.... Ну, это такой монстр, на Земле живет, под водой. Очень большой, но безвредный. - Что-то я безвредных монстров пока не встречал... Разве что Крюгера. Пока он трезвый, конечно. - Ну, ты-то любой одинаковый: что трезвый, что пьяный, - вставил Крю-гер. - Кстати, ты там, у зергов, какую-нибудь зазнобушку случаем не оста- вил? Зеленую такую, с тухлыми глазами? А-а-а, то-то я сразу не сообразил, чего это ты так отбивался, когда тебя два взвода с сетями ловили! Выходит, к милой рвался! Смотри, как бы эта жабеня на алименты не подала. - Да ладно - "у зергов"! Тебе и зергов никаких не надо. Я же помню, какую шимпанзебру ты себе загарпунил. - Че-ево-о?! - Ну, это животное, с которым ты перед отлетом гулял. Я сперва подумал, что Годзилла на гарнизон напала, а это оказалась твоя телка! Ты, кстати, ее в Голливуд не пробовал пристроить, в жутиках сниматься? Ей ведь даже грима не надо, сплошная тебе экономия. - Я тебя сперва куда-нибудь пристрою, балбеса. Ничего в бабах не понимает, а все туда же! Женщина должна быть такой... - Крюгер сладко потянулся. - ...Чтобы с ней надо было сперва бороться, а потом ее... побеждать! - Да-а-а... - тоже потягиваясь и кряхтя, мечтательно протянул Угрюмый. — Я бы тоже сейчас с кем-нибудь поборолся раза три без передыху... Эх, блин, вот разгоним всех монстров -и заживем счастливо! Как в песне чтобы: Так уж случается — служба кончается, Дедушки едут домой! Юноши-воины, будьте достойны Чести великой такой! Поселюсь-ка я в деревне, у речки... Чтобы каждое утро — свежие батистовые портянки и все такое! Демон с Крюгером громко заржали. - Ага! - Мечтал Угрюмый дальше. - А в свободную минутку буду прививать малину к груше, как дедушка Мичурин. А потом - спокойно околачивать результат! Ну и прочее там будьте любезны. - В какой деревне?! ~ грубо перебил его Крюгер. - Ты же там на трактор с вилами бросаться будешь! Тебя, рожу расстрельную, к мирным людям на пушечный выстрел подпускать нельзя. Жить ты будешь в зоопарке, возле деревни Нижнекальсоновка, это которая на Каннибальских островах, и нормальным людям тебя только за деньги показывать будут. На клетке табличка: "Рядовой Угрюмый. Убил народу больше, чем любой из вас за всю жизнь воробьев видел". Кормить будут три раза в день, через решетку и только с копья. По праздникам будут шимпанзе тебе приводить, а по большим праздникам - гориллу. А то куда там - "в деревню"... - Это твою, что ли — шимпанзе? — нагло осведомился Угрюмый. — Ревновать, случаем, не будешь? Или ты уже с ней не справляешься? - Я сейчас в лоб как дам — уши отклеятся. - Рот закрой — кишки простудишь. - Сам закрой — трусы видно. - А вот сейчас рожей об пол — спина не покраснеет? - Ты зубья спрячь свои - вырву. - Сдохни, жаба. - Еще раз вякнешь — и башня слетит, черт тупорылый. - Вы бы, чем валяться без дела, -вставил Демон, - лучше бы встали да подрались, что ли, а я бы поглядел. Заодно Гоблин зачеты бы кое-какие выставил. А то все лаетесь, лаетесь, а проку — ноль. Крюгер хрипло захохотал. - Наши зачеты во-он там плавают, - он ткнул пальцем в сторону бурлящей воды. - А как я главного запорол, а?! Гоблин, мне однозначно бронзовый бюст на родине должны поставить! - Бронзовый бюст — это вряд ли, разве что внеочередное воинское звание "старший прапорщик" выхлопотать могу, - мрачно сказал Гоблин под гнусное хихиканье Угрюмого. - Хорош вылеживаться, отцы! Пойдем, закончим дела наши скорбные, пока они не закончили нас. Все заряды — оставить здесь. - Это почему? - недоуменно спросил Крюгер. - Достаточно будет моего. Нельзя складывать все яйца в одну мошонку. Меня только одно беспокоит: как себя чувствуют механизмы взрывателей после этого гр<вырезано цензурой>ного импульса. Шлемам-то нашим, того... кранты... А ведь в них защита самая крутая. Он тяжело поднялся на ноги, взял свой рюкзак за лямку и, устало волоча его за собой по полу, побрел в сторону прохода. Остальные потянулись следом. Посматривая по сторонам, они двигались к конечной цели своего похода. Сперва они пошли через длинный прямой туннель, беспрепятственно открывая перегораживающие его отсе-катели. С левой стороны Гоблин заприметил дверь в технологический туннель и на всякий пожарный открыл и ее. Потом они подошли к небольшому шлюзу и, наконец, вышли в самую большую пещеру из всех, что попались им по пути. - Ну, вот и прибыли, - вздохнул Гоблин. — Объект "Папаня" собственной персоной. Со стороны они были похожи на шайку тяжеловооруженных гопников: немытые, оборванные, с разбитыми физиономиями, кое-где порезанные, перемазанные грязью и кровищей. Девять усталых, битых жизнью и войной мужиков стояли на площадке у входа в подземный зал. Стены его уходили верх, в непроглядную темень, и высоту потолка на глаз определить было никак невозможно. От их ног вниз спускалась пологая, широкая лестница с невысокими металлическими ступеньками. А далеко внизу, метрах в ста, придавив своим непомерным ве-сом амортизационную подошву, равнодушно возлежала чернильно-черная туша гравитационного генератора. Сказать, что объект "Папаня" был огромным, значило вообще ничего не сказать. Он был циклопическим. И действительно походил на выброшенного на сушу кита или оплывший от жары кирпич. Солдаты молча смотрели на безобидный с виду агрегат, незаметно для глаз копивший силы для убийства их товарищей. А в это время в сотне тысяч километров от Строггоса командиры зависших над плоскостью орбиты рейдеров "Кингпин", "Янцзы" и "Че Гевара" закончили подготовку к залпу. В носовых частях военных звездолетов плавно раскрылись лепестки диафрагменных затворов, и чудовищные жерла гравитационных разрядников бездушно уставились на зловредную красную планету. На командирском мостике флагмана "Че Гевара" в креслах расположились три руководителя операции. В центре сидел угрюмый как туча гросс-адмирал Куки, слева от него -адмирал Майке, а справа — седой генерал Карабас. Приподняв черную бровь, гросс-адмирал внимательно посмотрел на свои именные командирские часы и перевел взгляд на корабельный хронометр. До критической отметки оставалось ровно десять минут. Он повернулся к Майксу и тихо спросил: -Ну? - Чо "ну"? — угрюмо ответил Майке. - Мочить пора, а не нукать! - Ты еще поучи меня! — огрызнулся Куки. - Вечно одно на уме - лишь бы мочить! - Можно подумать, у тебя что-то другое на уме, - криво усмехнулся Майке, щелбаном сшиб с лацкана кителя пылинку и, обращаясь к командиру корабля, сказал: - Заводи свою машину, кудесник! Командир флагмана кивнул в ответ, четко повернулся к пульту и дал команду начать обратный отсчет. Во чревах трех исполинских рейдеров одновременно врубились механизмы термоядерной накачки. Предупреждая экипаж о готовящемся разряде, на всех палубах оглушительно взвыли ревуны. Не занятый на вахте личный состав мигом разбежался по разгрузочным шахтам, а вахтенные намертво пристегнулись к сидениям. Командир быстро отдавал приказы, которые дублировались экипажами всех кораблей, взятых в захват, неприятелем. Захваченные звездолеты начали постепенно разгонять маршевые двигатели на полную тягу, чтобы в момент уничтожения планеты поиметь хоть какой-то шанс вырваться из гравитационного захвата и успеть отскочить в сторону от расколотого Строггоса. Гросс-адмирал краем глаза взглянул на сидевшего в соседнем кресле справа генерала Карабаса. Командующий дивизии "Мертвая Голова" враз постарел лет на двадцать. Лицо его не выражало абсолютно ничего. Только глаза стали совсем пустыми, как стеклянные синие пуговицы. Через десять минут где-то в глубине этой паршивой планеты должны были погибнуть все его лучшие люди, потому как датчики зарегистрировали только два взрыва. Десять минут... Переживает мужик... Гросс-адмирал Куки сочувственно вздохнул, осторожно наклонился влево, в сторону кресла Майкса, и тихо позвал: - Майке! - Чего тебе? — недовольно пробурчал адмирал, вытянув ногу и внимательно разглядывая отполированный до зеркального блеска ботинок. - На спор, что они успеют? В глазах адмирала загорелся зверский огонек, и он сел прямо. - На что забьемся? - Ящик "Балтики" номер один! Адмирал на секунду задумался. Ящик "Балтики" номер один здесь стоил ровно два его месячных жалования. Майке быстро посмотрел на часы, бодро кивнул и ударил с гросс-адмиралом по рукам. Стоявшие под тысячетонным сводом последней пещеры диверсанты молча смотрели на генератор. Гивардэйсы-дысантныкы! хрипло сказал Гоблин. - Нашу боевую задачу - обрубить волосатые щупальца строгговским милитаристам-агрессорам - считаю практически выполненной! Офицер вздохнул и с кряхтением сел на пол. Расстегнув рюкзачок, он выкатил наружу тяжеленный, черный, похожий на увеличенную капсулу с лекарством аннигиляционный фугас. Положив его на пол и нежно оглаживая полированный металлический бочок, он поднял голову и спросил: - Угрюмый, ты с этой штукенцией знаком? Угрюмый отрицательно покачал головой, присел рядышком на корточки и сказал: - Неделю уже с такой же на горбу таскаюсь, а эти два паразита так ничего и не говорят. Я сперва решил, что они спецом ее мне подсунули, для прикола. Ну и выкинул незаметно. Так Демона чуть припадок не хватил! Пришлось возвращаться забирать. Я так понимаю, это бомба какая смертельная? Ядреная? - Бомба, Угрюмый, это то, что сверху бросают, - снисходительно сказал Гоблин. - Понял, понял. Значит, диверсионный фугас? -Он. - Смертельный? - Я бы даже сказал — особо смертельный. Не какой-то там шалляй-валяй, а с начинкой из антиматерии, экстерминационное устройство "Сатана", в народе именуемое "Мамочка" - Давай по половой принадлежности ее бомбой звать будем, ага? Угрюмый поднял глаза с бомбы на. Гоблина. После бандерложьего удара в лоб у того в глазах полопались сосуды, и все белки стали кроваво-красными. От этого лицо приобрело выражение настолько демонически-зверсвое, что смотреть без содрогания было невозможно. Гоблин улыбнулся, и Угрюмому почудилось, что тот сейчас прыгает вперед, набросится на него и вопьется клыками в горло. Угрюмый зажмурился, потряс головой и отвел взгляд. - Слушай, на тебя смотреть страшно! Прямо какая-то вампирская драку-ла! - А ты не жмурься тут, как майский сифилис, а слушай внимательно. Не то сейчас поцелую! - Ты прекращай уже" - не на шутку запереживал Угрюмый, отодвигаясь - Не бойся, без языка! - улыбнувшись, жутко подмигнул кровавым глазом Гоблин. — Смотри сюда. Время обратного отсчета выставляется миг здесь, - Гоблин ткнул пальцем в маленькую рукоятку возле индикатора.-Смотри, не ошибись! Вот эту вот. вторую, не трогай, иначе рванет сразу. Хотя чего вообще от нее после импульса- ждать — я уже не представляю. - В смысле? — вопросительно выгнул бровь Угрюмый. - Ну, тут такая ботва. Она или включится и сработает, как положено, через выставленный интервал, или сразу рванет. Тогда нам сразу кранты, вот. Знаешь анекдот про Золушку? - Похабный?! - сразу оживился боец. - Нет, учебно-познавательный. Слушай сюда. Значит, Фея к Золушке прилетает и спрашивает: - Золушка, а где твои сестры и мачеха? А Золушка в ответ: - На бал уехали... - А ты почему осталась дома? Золушка ноющим голосом: - Потому, что у меня понос, и я боюсь из дома выходить... - А ведь я могу помочь твоей беде, дитя мое! Вот тебе волшебная золотая затычка! Воткни ее себе в задницу и смело отправляйся на бал! Но помни: как только часы пробьют полночь, с двенадцатым ударом часов твоя волшебная затычка превратится в огромную желтую тыкву! Угрюмый громко захохотал, но тут же замолк, нахмурился и с подозрением посмотрел на часы.- Правильно, не смейся, потому как, чует сердце мое, мы все получим в задницу по огромной желтой тыкве. И ты, между прочим, первым. Как перспектива? - Ну, я даже не знаю... Безрадостная, блин. А ведь я себя, дорогого, завсегда берегу! - прогнусавил Угрюмый, ворочая пальцем в ноздре. - Не ковыряй в носу, мозги поцарапаешь! Угрюмый испуганно-резко выдернул палец из носа и внимательно его осмотрел. Не обнаружив на нем мозговых соскобов, он спокойно засунул его обратно в нос. - Угрюмый, давление на котлах? Не вынимая пальца из ноздри, Угрюмый скосил глаз на часы и прогнусавил: - Сто семьдесят девять - тридцать. - Слушай дальше. До перезарядки осталось всего полчаса. Точно определить момент готовности нельзя, приборов у нас никаких нет. Да нам на это уже наплевать, потому что ему для окончательной накачки именно полчаса и надо, а за это время мы его успеем ровно шесть раз взорвать. - Гоблин внимательно посмотрел на потолок — туда, где по его соображениям висели ударные силы земного флота. - Хотя я больше чем уверен, что наши гвардейцы шарахнут по нам из всего, что у них есть, не дожидаясь обозначенного времени. Ну да хрен с ними, нам не привыкать. Хотя поторопиться не мешает. Как считаешь, Угрюмский? - Вообще-то, конечно. Я подыхать до срока не хочу. Ну, так чего там? - Вся ботва тут в том, что вокруг генератора при накачке появится мощное магнитное поле, скорее всего — уже появилось. Настолько мощное, что всех, кто подходит ближе пятидесяти метров, тут же выворачивает наизнанку. Основная масса стоящих рядом вообще вырубается напрочь. А непосредственно перед гравитационным импульсом напряжение поля не держит вообще никто, нет таких людей. Ты как сам-то? - Я и раньше никогда не жаловался, а когда курс лечения закончили, докторишка сказал, что с головой у меня теперь все в порядке надолго. Говорит, сможешь переносить такие удары, от которых даже шамблер сразу ласты заворачивает. - Удары - это одно, а поле - совсем другое. - Кто бы спорил! Да чего там, ты же знаешь, как я удар держу, не то, что какое-то вонючее поле. И нервы у меня железные, как веревки! Гоблин знал. Завалить Угрюмого было совсем непросто, равно как и спорить с ним было абсолютно бесполезно. Угрюмый беспокойно заерзал и спросил: - А может лучше все-таки эта... то-во... точок отключить? - Да нету в нем никакого точка, за-мумил ты уже! Он сам по себе работает, ничего не потребляя, и даже наоборот, точок этот самый наружу выдает. Чтобы грамотно выключить, полк ботаников надо пригнать и дать им неделю поковыряться. А тем временем эти уроды все транспортники на планету уронят да еще чего-нибудь испакостят. - Хм... Значит, вот этой пимпочкой включается? - Ага. Жмешь вот сюда - чик! А дальше - рэкс, пэкс, фэкс... - ...жесткий секс?! - радостно подхватил Угрюмый. - Ладно, давай, иди уже, маньяк. - Предлагаю все-таки посчитаться, кому идти, чтобы все по-честному! А не то - ишь, обрадовались! Так и норовят на меня все свалить! - сказал Угрюмый. И, начав от себя, принялся считать, по очереди тыкая пальцем в приятелей: - Эни, бени, рики... Рука застыла в воздухе, так и не ткнув в Демона. - Ну, и кто же у нас будет "фа-ки"? — саркастически осведомился Демон. - Да ладно, хрен с вами, я и сам все подвзорву! - Давай, вали уже, Угрюмский, -поторопил Гоблин. — Как говорил капитан известного парохода "Титаник": "Full steam ahead and fuck the icebergs!" Угрюмый закатил бомбу в пустой рюкзак, подхватил его, с усилием закинул на плечо и быстро двинулся к генератору. Место закладки не имело никакого значения, потому как радиус аннигилируемого пространства захватывал весь генератор целиком и даже выходил за пределы помещения. Остановившись на краю лестницы, он обернулся и спросил: - Крюгер, если она сразу рванет, что там от тебя богу передать? - Если сразу, то я и сам подтянусь следом за тобой, перетру лично. А вообще я сегодня рыл пятнадцать бан-дерлогов вперед себя с докладом заслал, пускай пока с ними за жизнь по-гутарит. Угрюмый поскакал вниз по лестнице, громко распевая на ходу: Все мы дети великой державы, Все мы помним заветы Отцов! Ради Родины, Чести и Славы, Не жалей ни себя, ни врагов! Гоблин безучастно смотрел сверху вниз. Сил о чем бы то ни было думать, уже не было. Бежавший далеко внизу Угрюмый казался ему муравьем возле грузового ангара. Диверсант подошел к гигантской подошве, на которой сонно покоилось огромное тело генератора. Угрюмый задрал голову и посмотрел наверх, пытаясь окинуть взором сразу весь агрегат. Крутой черный бок резко уходил вверх. Здоровенный, сволота! Присев на корточки, боец огляделся, положил свою винтовку на пол и принялся прилаживать бомбу: - Ну давай, "Маманя", пристраивайся к "Папане"! - под ровный гул генератора он ловко установил заряд. -Вот сюда. Тэк-с, вот у нас рубильничек. Давай-ка, родимая, включайся... Внезапно генератор загудел сильнее, и сразу страшно закружилась голова. Мир перед глазами плавно свернулся в узкую трубу с фиолетовыми стенками. Содержимое желудка стремительно поднялось ко рту и тугой струей рванулось наружу. Угрюмый рухнул на четвереньки, и его вырвало прямо на пол. Стоя на карачках, он тупо смотрел на заблеванную бомбу. Где-то далеко-далеко. на выходе из фиолетовой трубы, на дисплее мигнули, запрыгали, и побежали с бешеной скоростью цифры. Сознание быстро покидало могучее тело. Однако годы тренировок не прошли даром, и в дело включилось ответственное за экстремальные ситуации подсознание. Каким-то уголком мозга оцепеневший диверсант понял, что взрыв произойдет не через пять минут, а самое большее - через полторы И звериный инстинкт, выручавший err всегда и везде, не подвел и на этот раз Отключающийся мозг погнал ослабшее тело обратно, прочь от смертельной опасности. Мигом забыв про головокружение и тошноту, Угрюмый схватил оружие, вскочил на ноги и побежал так, как не бегал никогда в жизни. Кровь кувалдой стучала в висках встречный ветер высушил на физиономии пот. Вверх по ступенькам Угрюмый прыгал как подстреленный тигр через пять за раз. Глядя на него, стоявшие наверху сначала заржали, но потом поняли, что здесь что-то не так и напряглись. Первым сообразил Пушистый: - Блин, щас ведь рванет! - и понесся по коридору. Всех сразу как сдуло. Отбежать надо было минимум метров на пятьсот иначе могло захватить всех. Это уже было серьезно, и солдаты рвали из всех сил. Последним бежал Гоблин и опускал за собой все двери. Зачем -непонятно, потому как никакие двери аннигиляцию остановить не могли. Проскочив шлюз, диверсанты вырвались в главный туннель и плотной группой понеслись вперед. Заметив впереди справа вход в технологический туннель, Гоблин заорал: - Поворачивай! Наклоняясь над полом и отчаянно буксуя, группа влетела в проход. Угрюмый вырвался вперед и даже поравнялся с Пушистым, соревноватьс-с которым в беге не мог никто и никогда.И как только лязгнула последняя закрытая Гоблином дверь, счетчик на бомбе показал четыре нуля. Тихо щелкнул выключатель, обесточивший генератор магнитного поля. До поры дремавшая, а теперь ничем не сдерживаемая, дьявольская начинка экстер-минационного устройства "Сатана" неудержимо рванулась наружу, неистово пожирая вокруг себя все и вся. Военные физики Империи свое дело знали, как следует, и работали на совесть: в течение доли секунды зловредный генератор без следа исчез в смертоносном пламени аннигиляции, а вместе с ним и вся пещера, на месте которой образовался аккуратный, начисто выеденный изнутри пустотелый шар со стенками из оплавленной стеклянистой массы. Ничего этого бегущие изо всех сил диверсанты не видели и ни за какие деньги смотреть бы не согласились. Зато сидевший в нескольких тысячах километров от взрыва дежурный орбитальной войсковой сейсмостанции зарегистрировал на экране третий пиковый скачок последнего взрыва. Сам он толчка при этом не ощутил, но от радости подскочил чуть ли не до потолка и оглушительным воплем немедленно доложил по инстанции о том, что в последнем квадрате зафиксирована сейсмическая активность предполагаемой мощности. - Ы-ы-ы-ы! — яростно взвыли все, кто находился на мостике, и громче всех орал седой генерал, мигом вскочивший на стол командира и пустившийся там в пляс, мощными пинками прыжковых сапог отсылая дорогие письменные приборы в разные концы помещения. - Успели, мать вашу растак! — орал скачущий по столу Карабас. Впрочем, ничего другого от своих бойцов он, в общем-то, и не ждал. Гросс-адмирал Куки пригнулся, пропуская над головой пролетающую чернильницу, и дал отмашку командиру. Командир флагмана продублировал команду, и гигантские корабли начали медленно разворачиваться прочь от планеты для разрядки генераторов. Гросс-адмирал повернулся к адмиралу Майксу, цинично подмигнул ему и прокричал в ухо: - Бегите уже за моим пивом, юноша! А несшиеся по туннелю солдаты разом услышали, как за их спинами ударил исполинской силы взрыв. Подземелье потряс страшный удар, и железный пол подбросил их в воздух. Воздух, сжатый взрывом до такой степени, что стал плотнее стали, ударил в жерло туннеля. Под чудовищным напором раскаленных газов ударной волны, несшейся быстрее пули из рэйлгана, металл закрытых Гоблином дверей лопался как полиэтиленовая пленка. Главный удар взрывной волны прошел мимо ответвления технологического туннеля, но дверь под давлением газов лопнула, и через образовавшуюся дыру лохматым протуберанцем пыхнул длинный огненный язык. Волна как огромной рукой подняла бегущих бойцов на воздух и швырнула вперед. Оглашая коридор густым матом и отчаянными воплями, диверсанты пролетели метров пятнадцать на бреющем и кубарем покатились по полу. Бежавшего последним Гоблина бросило сильнее и дальше всех, с разгона загнав в самую кучу вперед головой. Вот это ништяк! — мелькнула у него на лету радостно-мстительная мысль. Образовавшаяся на месте пещеры добела раскаленная шарообразная полость жадной пастью всосала в себя воздух, и солдат проволокло метров двадцать в обратную сторону. Встать никто не мог, потому что пол плясал под ногами как сумасшедший и солдат подбрасывало словно семечки на сковородке. Жутко скрежетали металлические плиты, где-то что-то с грохотом падало. Внезапно тряска прекратилась, так же резко, как и началась. Затем тряхануло еще несколько раз, как будто подземелья били конвульсии. А потом стало совсем тихо. Все осторожно поднимались и трясли головами. - Ну, блин... Как в хреновом кино! -сказал Гоблин. - Угрюмый, ты как? - Ну... я даже не знаю... - мрачно глянув на часы, процедил солдат. - Все целы? — спросил Гоблин остальных. - Да вроде как... - отозвался Пушистый, аккуратно трогая свою белобрысую голову. - Пушистый, и тебя, что ли, волной догнало?! Я уж думал ты наверху, к столовой подбегаешь! - Да ладно! - огрызнулся Пушистый. — С вами разве толком пожрешь. - Кабан, как ухи? - То, что еще осталось — на месте. - Ну, бывало и похуже! - оптимистично сказал Гоблин, поднимаясь с пола . - Пушистый, ты на счетчик смотришь? - Да чего на него смотреть — валить отсюда надо, и побыстрее. Сюда ещё лет двести спускаться нельзя будет - Командир, быстрее надо уходить, - кривясь от боли и держась за ушибленный бок, сказал Тарзан. — Нет гене-ратора - значит, нет источника питания для тектонического стабилизатора. Если мы быстро не найдем подъемник. то не выберемся вообще, все подохнем под завалами. Кабан вопросительно посмотрел на Гоблина и спросил: - Валим? Гоблин строго поднял указательный палец и ответил: - Только не в штаны! И они побежали. Летом солнце в Заполярье за горизонт не заходит. Оно висит над покрытым- льдом океаном, то чуть поднимаясь вверх, то снова опускаясь вниз Светит, совсем не согревая. Каждый вечер старик выходил посмотреть на солнце. Он смотрел на него подолгу, смотрел, не щурясь и не мигая. Мысли его были далеко-далеко. Они были там, где он был молод и силен. Там, где были живы все его друзья. Он помнил их всех, помнил так, будто расстался с ними пять минут назад. Лопоухий Кабан с обкусанными ушами. Маленький, вечно хмурый Угрюмый. Огромный, неповоротливый с виду Крюгер. Добродушный весельчак Демон. Насмешливый Гастелло. Молчаливый любитель рэйлганов Негатив. Беззлобный Тарзан. Высоченный Лютый. И беспощадный, как само Зло, Гоблин. Они были ему ближе, чем родные братья. Сколько вместе было пройдено и пережито... Они погибли все. Все до одного. Погибли в разное время и при разных обстоятельствах. Только смерть все приняли одинаково: спокойно и мужественно, как и подобало мужикам и солдатам. Он помнил о них каждую минуту своей жизни. Помнил тогда, когда ему было плохо. Помнил тогда, когда ему было хорошо. Помнил всегда. Каждый вечер белоголовый старик не мигал смотрел на висящее над горизонтом холодное, чужое солнце. И маленькие, злые стариковские слезы бежали пи его изрезанным морщинами щекам. жүктеу/скачать 0.6 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|