И этнология

Түгесіліп болған соң

Тоқтататын адам жоқ,

Біршімбайдың соңынан

Ешкім шықпай қаладан,

Баспақты сиыр, танадан,

Алтын-күміс, чынадан,

Жүгін тиіп шанаға

Тоқтар бас болып көп қыпшақ

Шуылдап шықты қаладан,

Қалмай қатын-баладан 12, 142 б. .
Если исходить из этой версии, то эпос созданный в огузо-кыпчакский период лучшим образом демонстрирует раннесредневековое происхождение этого топонима. По всей вероятности Қара қала (Черный город) был один из многочисленных огузских поселений.

Сырлы қала – топоним восходящий своими корнями в огузскую историю. Город упоминается в связи с огузо-кыпчакскими взаимоотношениями на Иртыше. Популярен этот топоним в устных преданиях у казахов и туркмен. Так, в эпосе «Кобланды-батыр» говорится:

Қорғансыз сырты ашық-ты.

Атарман да, шабарман,

Беклері басын қосыпты

Қырлы қала маңынан,

Жау жүре алмас десіпті

Қырлы қала шәрінің

Бір жағы судың жағасы,

Алты қабат ор қазып,

Бекіткенін қарашы.

Қырық жерден қойдырып,

Болаттан соғып қақпаны…12, 29 б. .

Думать, что на казахской земле существовали безымянные озера, реки, горы, урочища настоящее невежество. Вместе с казахским народом здесь в едином пространстве существовали прекрасные топонимы, т.к. кочевой образ жизни требовал умения ориентироваться на местности. Одним словом, сам образ жизни, постоянные передвижения заставляли кочевника давать яркие и запоминающие названия местностям, объектам природы. По-другому не могло и быть. Пришедшие на Среднее Прииртышье в XVIII веке русские люди максимально использовали сформировавшиеся местные топонимы. Если мы вспомним названия крепостей, форпостов, поселений основанных русскими пионерами в XVIII веке, то заметим, что все они ведут происхождение от местных исторически сложившихся топонимов.

2 Арсланова Ф.Х. Памятники Павлодарского Прииртышья (ҮІІ-ХІІ вв.) // Новое в археологии Казахстана. Алма-Ата, 1968. С. 98-111.

3 Артықбаев Ж.О., Ерманов А.Ж., Дәуенов Е.Н. Орта Ертіс өңірінің топонимиялық мәселелері. Павлодар, 2006.

4 Әбдірахманов А. Топонимика және этимология. Алматы, 1975.

5 Вайнштейн С.И. Мир кочевников центра Азии. М., 1991.

6 Гольденберг Л.А. Хорографическая карта Сибири – Чертежная книга С.У. Ремезова // Вопросы истории . – 1962. № 6. – с.183 – 185.; Матвеев А.В.; Яворская Л.Я. Территория современной Омской области на листах «Хорографической книги чертежной Сибири» С.У. Ремезова /1697 – 1711 гг./. Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. 2003. № 10. – с. 147 – 162.

7 Гуревич И.С. Северо-восточные палеозиаты и эскимосы //Этническая история народов Севера. М., 1982

8 Дополнение к историческим актам. Т. 10. М., 1865.

9 Древнетюркский словарь. Л., 1969

10 Кашқари М. Диуан лугат ат - тюрк. В 3-х томах. Алматы, 1997.

11 Қазақ халық әдебиеті: көп томдық.Т. І Кобыланды батыр. Алматы, 1986.

12 «Қобыланды батыр» жыры. Алматы, 1986.

13 Көпейұлы М.-Ж. Қазақ шежіресі. Алматы, 1993. с. 51-52

14 Народы Средней Азии и Казахстана. Этнографические очерки в 2-х томах. Т.1 М., 1962.

15 Попова В.Н. Словарь географических названий Казахстана. Павлодарская область. В 2 – х частях. Павлодар 2001.

16 Проблемы этимологии тюркских языков. Алма-Ата, 1990.

17 Соколкин Э.Д. «Что в имени тебе моем?…» /Звезда Прииртышья. 27. 06.1992

18 Тарская мозаика. Омск, 1994.

19 Тереник М., Чмых Н. Павлодар: ступени роста (1720 – 2001 гг.) Павлодар, 2004.

20 Толеубаев А.Т. Реликты доисламских верований в семейной обрядности казахов. А.-А., 1991.

21 Тюрки таежного Прииртышья. Популяция и этнос. Под ред. В.П. Алексеева. Томск, 1991.

22 Усов Ф. Статистическое описание Сибирского казачьего войска. СПб., 1879.

23 Шипова Е.Н. Словарь тюркизмов в русском языке. А – А., 1976.

24 Эника Сий. Курс венгерского языка. Будапешт, 1981.

25 Этимологический словарь тюкских языков: Общетюрские и межтюрские основы на буквы «Ж», «Й». М., 1989.

Приложение Б

(рекомендованное)

На наш взгляд, целесообразно применить по отношению к средневековым памятникам Среднего Прииртышья такое сложившееся понятие как этнографо-археологический комплекс (ЭАК). В соответствие с определением, данным Н.А. Томиловым, этнографо-археологический комплекс - “это многокомпонентный социокультурный комплекс, выделенный по данным археологии и этнографии... фактический реконструируемый или сконструированный с помощью данных этнографии, археологический социокультурный комплекс. Его основу составляют этнический определяемые археологические материалы памятников, обогащенные этнографической информацией” 5. Важно отметить, что такой подход, прежде всего, предполагает привлечение этнического материала, этнографических деталей, этноисторической ретроспекции и т.д. В этом как раз и заключается преимущество этноархеологического подхода.

Как ранее, так и позднее средневековье Среднего Прииртышья имеет уникальные автохтонные особенности, сформированные под влиянием местных природно-климатических и ландшафтно-географических условий. Последнее позволяет нам рассматривать средневековые памятники Среднего Прииртышья как артефакты одной региональной культуры. Несмотря на отдельные отличительные элементы, средневековье огромного региона примыкающего к долине Иртыша и непосредственно береговой зоны сложилось под непосредственным воздействием фактора великой реки.

Вместе с тем в ходе исследовательских работ на территории Среднего Прииртышья нам удалось выявить несколько очагов средневековой культуры, по отношению, к которым мы считаем возможным употребление понятия “средневековый археолого-этнографический микрорайон”, который может быть тождественен понятию “этнографо-археологический комплекс”.

По отношению к раннему средневековью нами выделяются несколько комплексов созданных кимако-огузскими племенами. Эти микрорайоны располагаются вдоль берегов Иртыша от древнего урочища “Калабалгасын” (где находились развалины Калбасунской башни) на территории Майского района до местности “Кара откель” на территории Иртышского района Павдлодарской области 1.

Центры таких комплексов располагаются у известных с раннего средневековья переходов (бродов) через Иртыш т.е. в местах пересечения древних меридиональных караванных путей с рекой Иртыш. Безусловно, хотя эти очаги и имели автохтонное происхождение, влияние культуры Средней Азии и Восточного Туркестана здесь заметно ощущается. В определенной степени на развитие этого региона влияли и этнополитические процессы, которые нашли яркое отражение в топонимических параллелях. Таковы скажем средневековые топонимы «Сырла кала», “Казалы”, “Казан”, “Қалабалгасун” и др. встречающиеся как на территории Павлодарского Прииртышья, так и на юге (в частности в Присырдарьинском регионе). В этой связи уместно ставить вопрос об огузо-кимакских отношениях и о маршруте Великого движения огузских племен. Вместе с тем великий меридиональный путь это не только маршруты кочевания кочевых племен, но и купцов, путешественников, дипломатов и др.

В отличие от раннего средневековья позднесредневековые этнографо-археологические комплексы обнаруживаются не у берегов Иртыша, а в значительном расстоянии от реки. (100-150 км.). Это такие комплексы как “Силеты-Тениз” (в низовье р. Силеты), “Акколь-Жайылма” (в низовье р. Оленты), “Акжар-Сасай” (в низовье р. Шидерты), “Калмак кырган” (в низовьях р. Тундык) и др., связанные со степными озерно-речными системами.

В этом году (2004 г.) мы провели комплексные исследования в одном из таких микрорайонов известного среди казахов как “Акколь-Жайылма”. Некоторые письменные источники раннего средневековья, а также проведенные нами этноархеологические исследования в этом регионе позволяют отождествлять этот регион с историческим «Андар аз- кыпчак» Однако обнаруженные нами памятники в большинстве относятся к золотоордынскому периоду Евразийской истории.

Әулиелі Ақкөл (Священный Акколь) является одним из интереснейших в историческом плане уголков Казахстана. Сведения об этом регионе встречаются в средневековых письменных и устных источниках. Опираясь на них можно с уверенностью констатировать, что Акколь-Жайылма занимает такое же выдающееся место в истории Казахстана как известные оазисы в Центрально-Казахстанском мелкоспочнике – Баянаул, Улытау, Каркаралы. Однако, в числе многих исторических оазисов, расположенных в маргинальной зоне между Иртышом и Центрально-Казахстанским мелкосопочником Акколь-Жайылма фактический выпала из поля зрения исследователей.

Акколь-Жайылма расположено в низовье р. Оленты (устье). Если брать за основу современные принципы административно-хозяйственного районирования она охватывает территории Экибастузского и Актогайского районов Павлодарской области. Понятие Акколь-Жайылма включает в себя нижние течение реки Оленты, само озеро Акколь (Аулиеколь), выходящее из озеро река Дуана и расположенную далее озерную систему (оз. Бәсентеин, Қылды көл, Сасық көл, Өмірзақ, Бозайғыр, Ашыкөл, Көктөбе, Тоққылы).

Оленты является третьей по длине рекой протекающей по Павлодарской области. Общая протяженность реки по территории области составляет 273 км. Беря свои истоки в 3-х км к югу от села Белоярское Акмолинской области, далее течет в северо-восточном направлении и недалеко от села Каражар, Екибастузского района раздваиваясь, впадает в озера Аулиеколь (Акколь) и Жаманколь (Коорд. озер: 52 11 с.ш. 74 45 в.д., 126,4 м. над уровнем моря). Оба озера расположены рядом.

Акколь наполняясь водами реки Оленты, далее рекой Дуана уходила в «Жайылма» (на данный момент из-за искусственных дамб вода в озера Жайылмы поступает в мизерном количестве). Акколь-Жайылма являлся местностью особо благоприятной для ведения скотоводческого хозяйства. Не зря на устах народа сохранилась поговорка «Шідертінің суы – бал, Өлентінің шөбі – бал» («в Шидерты вода как мед – в Оленты трава как мед»), а заросшие камышом берега озер Акколь и Жаманколь являлись удобными для зимних стоянок. Радиус летнего движения скотоводческих аулов здесь не велик и ограничивается с юга Баянаульскими и Ерейментаускими горами, а с севера рекой Иртыш. В материалах статистической экспедиции конца XIX – нач. XX вв. проведенной под руководством Ф. Щербины, мы встречаем здесь многочисленные зимовки зажиточных казахов. Места этих стоянок можно наблюдать и сейчас, на полуострове расположенном между озерами Акколь и Жаманколь. Камышовые заросли озер являлись зимой с одной стороны укрытием для скота от непогоды, с другой пропитанием, что в свою очередь позволяло здешним казахам всю зиму держать скот на подножном корму. Между прочим, жители села Каражар по нынешний день, выпасают скот таким образом. Сено заготавливается впрок, лишь на особые критические зимние дни.

Еще одна особенность, благоприятствующая для жизни казахов, является богатая на дичь и рыбу озера Акколь-Жайылмы. В изобилии встречающиеся здесь различные виды пернатых и рыб широко употребляются в пищу местными жителями. Даже в голодные 30-ые годы XX века казахи Акколь-Жайылмы спаслись только благодаря рыболовству.

В качестве объекта этнографического изучения нами был выбрано село Каражар. В селе Каражар традиционная организация кочевого аула (қотан) не наблюдается. Каждая семья расположена по отдельности, правда, некоторая концентрация наблюдается в расположении домов близких родственников. При этом каждое крупное хозяйство можно рассматривать для сравнения с традиционными казахскими кыстау.

Наблюдение показало, что в селе действует порядок установленный аксакалами. К советам и решениям Какен аксакала (74 года), много лет возглавляющего село, прислушиваются все жители. Каждый день старшие села, в обеденное время, собираются в доме Какен аксакала. Это своеобразный совет аксакалов, на котором решаются все вопросы, касающиеся аула Каражар (хозяйственные, общественные вопросы, взаимопомощь и др.). Нарушение внутреннего порядка строго карается. Например, два года назад из села был изгнан молодой человек (он с друзьями распивал спиртные напитки внутри казахского кладбища).

Основой хозяйства жителей села является скотоводство. Все нюансы этого рода деятельности, хорошо освоены жителями. Координаторами являются аксакалы. Круглогодичного кочевания нет, но принципы посезонной сменяемости пастбищ, сохранение пашенных угодий (корык) сохраняется. Обычаи и обряды, традиции связанные с хозяйственной деятельностью, хозяйственные инструменты требуют глубокого этнографического исследования.

Особого этнографического изучения требуют рыболовные и охотничьи традиции местного населения. Часть населения села с раннего утра (с 5-ти часов) уходят на озеро. Среди вопросов, на которые следует обратить особое внимание – умение понимать «язык» (повадки, характер, особенности) пернатых, диких животных и рыб, являющихся объектом охотничьей и промысловой деятельности, умение ощущать окружающую природную среду.

Большой этнографический интерес представляют охотничьи орудия. В Каражаре широко используют, сделанные местными умельцами, деревянные лодки (сайтан қайық). В перспективе необходимо выяснить следующие моменты – особенности использования деревянных лодок, действия и меры безопасности при штормовой погоде, оптимально разрешенный вес, скорость и т.д.

Среди рыболовных орудий особый интерес представляет так называемая «Қаза» - рыболовная снасть (типа мордушки), От «Қаза» берут начало средневековые топонимы «Қазалы». Она изготовляется из камыша и представляет собой конструкцию, состоящую из длинной (8-10 м.) камышовой, вертикально расположенной линии называемой «желі», заканчивающийся по обоим концам отсеками («қоржын»), в которую рыба, продвигаясь вдоль «желі», попадает через специальный вход («көмей»).

В Каражаре хорошо развиты различные виды ремесленной деятельности – деревообработка, изготовление сетей, прядение, ковроделие (кигиз басу, алаша току, кесте), кожевенное искусство. Больше всего в селе мастеров по дереву. В связи с этим нас интересовали региональные особенности организации работы, орудия труда, сырьевые ресурсы, подсобные материалы, методику и др. местных ремесленников.

Этнографического изучения требует также такая тема как особенности пищевого рациона (зимний и летний, в связи с широким распространением охоты и рыболовства), его влияние на организм человека, режим и предметы домашнего обихода (посуда и др.) Так как, местное население сохраняет все еще многие архаические черты культуры, есть возможность исследовать традиционные, обрядовые блюда (в связи с проведением различных мероприятий).

Во время этнографических исследований были собраны материалы по родовой структуре, родственно-родовым и семейным взаимоотношениям жителей села Каражар. Были зафиксированы местные легенды и исторические предания. На аудиоаппаратуру были записаны редко встречающиеся сейчас, образцы традиционного песенного творчества казахов (кисса-жыр), начаты исследовательские работы по этому направлению. Достаточно сказать, что одним из открытий комплексной экспедиции является запись поэмы (кисса) «Жумжума султан» золотоордынского поэта Хусам Катиб (XIII-XIV вв.). Был записан один из разделов этого доселе не известного в устном исполнении духовного сокровища. Доселе в литературной среде был известен только его письменный средневековый вариант. Сюжет об особенностях исполнения традиционных песен планируется включить в фильм о регионе.

Этнографические разведывательные работы 2004 года в селе Каражар показали, что данный населенный пункт все еще сохраняет многие реликтовые черты присущие казахскому традиционному обществу. В связи с этим можно констатировать, что этнографическая культура Акколь-Жайылмы, может быть использована для ретроспективного анализа этнокультурного облика населения региона более ранних периодов.

В 2-х км. от села Каражар, внутри старинного казахского кладбища на берегу озера Акколь, расположены памятники «Кара оба». На поверхности земли здесь встречаются неолитические каменные орудия труда, осколки керамической посуды эпохи бронзы, насыпи средневековых курганов. Нас особенно заинтересовали две земляные насыпи (Кара оба 1, Кара оба 2) расположенные в западной стороне кладбища.

Опираясь на найденную нами кладку мавзолея и находки можно дать предварительную архитектурную планировку сооружения. То, что мы наткнулись на останки двух средневековых мавзолеев не вызывает сомнения. По всей вероятности они являлись портально-купольными, прямоугольными сооружения с высокими архитектурно оформленными входами. Возможно они аналогичны мавзолею Жошы хана (Джучи – старший сын Чингис хана) расположенного в горах Улытау Центрального Казахстана. В то же самое время некоторые образцы найденных нами находок (облицовочный кирпич, облицовочные орнаментированные плитки, покрытые синей глазурью осколки кирпичей) по своей технологии изготовления и красоте значительно превосходят улытауский памятник. Данные факты свидетельствуют о том, что мы наткнулись на уникальный, доселе не встречавшийся в степных просторах Казахстана исторический памятник. «Караобинские» мавзолеи по ряду характерных признаков (типу строения, строительному материалу, арабской надписи и др.) можно отнести к памятникам золотоордынского периода.

От расположенного рядом с Акколем озера Жаманколь до реки Дуана наблюдается ров длинной в 2,5-3 км. (ширина 9-10 м.). Ров, является свидетельством древнего ирригационного или же оборонительного сооружения. Как бы там ни было место, где располагались Караобинские мавзолеи, со всех сторон было хорошо защищено.

Однако для восстановления полноценной картины позднесредневековой истории этого микрорайона вышеуказанные источники (т.е. археологические и этнографические) не достаточны. Выходом из данной ситуации может быть обращение к историческим источникам, и, прежде всего к устной традиции. В связи с этим мы обратились к казахским источникам.

Непосредственными информаторами на месте являлись для нас знатоки местной истории. Среди них: Ташимов Какен с села Каражар, Байниязов Кайыртай и Жылкыбаев Жарлыгапберды из села Тортуй.

По сведениям жителя села Каражар Какен акскала «здесь было сражение между калмыками и кыргызами. Эти насыпи остались с тех времен. События эти относятся к ногайлинской эпохе». Мы считаем, что информатор под «кыргызами» имеет в виду ногайлинские племена, населявшие степные просторы Казахстана в золотоордынский период. Интерес представляет и другой записанный нами рассказ: «Однажды калмыки, решив напасть на население «Кара обы», подошли к оборонительному рву. Правда, вражеские войска не смогли переправиться через него, и только оседланный конь их предводителя перескочил преграду. Местные жители, увидев снаряженного коня, догадались, что подошел враг, и за одну ночь снялись с места и перекочевали».

Этот рассказ (источник) напоминает историю, приведенную Ч.Валихановым: «Ногайцы в страхе каждый день ожидали нападения калмыков; калмыки, боясь силы ногайцев, не смели на них нападать. Вдруг ночью в улусах ногайских отрывается от привязи пестрый жеребенок и производит суматоху в стаде. Ногайцы… в страхе бегут, оставляя родную землю, скот… («намутил, как пестрый жеребенок»)» 2.

В шежире знатока устной истории М.-Ж.Копеева Акколь-Жайылма упоминается несколько раз. В той его части, где приводятся события времен казахско-джунгарских воин (актабан шубырынды), М.-Ж.Копеев говоря о возвращении казахов Среднего жуза на территорию Сарыарки, пишет: «роды канжыгалы и басентеин первыми пришли и обосновались в Баянауле. После того как здесь стали заселяться суиындыкские рода, они спустились ниже в Акколь-Жайылму» 3. По сравнению с Баянаулом Акколь-Жайылма находится в низине, по этому М.-Ж.Копеев пишет «спустились» вместо «перекочевали».

О памятниках Акколь-Жайылмы М.-Ж.Копеев пишет: «В низовьях реки Шидерты в ногайлинскую эпоху находились города, ханские ставки Акжар, Сасай такие же, как в Бухаре, Коканде. В нижнем течении Оленты имеются две возвышенности под название «Кара оба», «Сары оба» - говорят, что здесь жили два казахских бая Карабай и Сарыбай. Место рождения единственной дочери Сарыбая Баянсулу – Баянаульские горы…» 4.

Третьи источник по нашей проблеме это написанная на основе данных степной устной историологии работа Утемиша хаджи «Чингис наме» (нач. XVI в):

«Был в то время сын Мангутая из потомства Шайбан хана, [которого] звали Хызр оглан. Юрт Мангутая, назначенный [ему] Саин ханом (Бату хан. – авт.), находился в [местности] под названием Ак-Куль. Мы упоминали уже выше, почему [Мангутай] отделился от прочих огланов [Йочи] и находился в своем юрте. Одним словом, упомянутая бегим (Тайдолла. – авт.) призвала Хызыр-оглана и сделала [его] ханом на троне Саин хана в вилайете Сарая» 6.

По данным Утемиша хаджи Шайбан (Сыбан, Шибан) в состав своего улуса получил земли Акколь-Жайылмы от Бату хана (Саин хана). В источниках говорится, что из семнадцати сыновей Джучи хана только трое получили уделы для управления. Старший Орда Ежен – от Сарыарки далее территория между Сырдарьей и Алтаем с центром в Улытау - «синяя орда с серебряным порогом»; земли к западу от Улытау и до тех земель, куда ступит копыта монгольских лошадей были вверены в руки Бату – «белая орда с золотым порогом»; земли же между владениями Орда Ежена и Бату достались Шайбану, то есть от Улытау до Иртыша и далее страна Ибирь-Сибирь (Западная Сибирь) – «серая орда со стальным порогом». Впоследствии после восточноевропейских походов войск Бату хана (1236-1242 гг.) для управления Восточной Европой, Русью и Кавказом на берегу реки Едиль (Волга) строится столица Золотой Орды - Сарай-Бату. По всей вероятности именно в это время расширяются земли Шайбанидов, Акколь же становится его центром.

Во времена правления Узбек хана все потомки Джучи были отданы в служение великому темнику Исатаю из рода кыйат, и только потомки Шайбана благодаря заслугам своих предков сохраняют свою независимость в местности Акколь. После смерти Бердибек хана (1359 г.) из-за отсутствия достойных кандидатов на ханский престол из потомков Бату хана, правителем Золотой Орды становится Хызыр хан - представитель династии Шибанидов, выходец из Аккольских степей.

Интереснейшие сведения о средневековом городище Аккуль содержатся в сообщениях арабского купца Бадр ад-Руми, неоднакратно путешествовавшего в степях Дашт-и Кыпчак в золотоордынскую эпоху. Он говорит о том, что границы Золотой Орды начинаются с берегов Жейхун (Амударьи) и охватывают следующие города – Хорезм, Сыганак, Сайрам, Жаркент, Жендт, Сарай, Мажар, Азак, Акшакерман в Крыму- Кафа, Судак, Саксин, Укек, Булгар, а также страны Сибирь (Ібір-Сібір), Башкырд и Чулыман (Чулымшан-?). хасан ар-Руми в отличии от многих своих современников дает четкие координаты и особенноти мест, которых он посетил: « от Железных Ворот /Темір Кақпа/ находящегося недалеко от Баку, до пределов Хатайских земель /Китай/ со стороны Сибири и Ибири, караван бывает в пути пять месяцев. Это длина этого государства, а (пространство) от реки Джайхун до реки Дунай – ширина этого государства- пишет купец « …от Джайхуна до Сайхуна –15 дней, от Сайхуна до Дуная- четыре месяца пути, от Джайхуна до Йайика-15 дней, и от Йайика до Итиля- десять дней. От Итиля до Дона – один месяц…».

Хасан ар-Руми показывает свою осведомленность и в таких вопросах, где другие путешественники постоянно совершают ошибки, так он говорит что «Джайхун поворачивает в Соленое озеро (т.е. Аральское өз.) приблизительно в 100 фарсахов длины (фарсах- 7-8 км.) в которое впадает и река Шашская (т.е. Сайхун). Кто же пологает, что Джайхун впадает в море Кулзумское, тот ошибается». В данном случае Кулзум – это Каспийское море, многие тогда предполагали, что река Амударья (Джайхун) впадает не в Аральское море, а в Каспийское. Хасан ар - Руми называет в другом месте Аральское море Хорезмским озером, по его рассказам в « центре өозера есть гора, называемая Джагыр» (Барсакелмес).

По поводу утверждения Ал-Ирбили о том, что «Булгар один из известнейших городов Кипчака, и что там самая короткая ночь (4,5 часа)». Хасан ар-Руми пишет «Потом я расспросил об этом Масуда, определителя времени (молитв) в Булгаре. Мы исчислили ее посредством астрономических инструментов и нашли, что она длится четыре с половиной часа с небольшим. Это крайняя убыль ночного времени там. Что касается касабы Аккуля касаба из перс. - маленький город то мы и там делали наблюдения над ним и нашли, что самая короткая ночь там длится три с половиной часа, короче Булгарской ночи на один час». Расстояние между Булгаром и Аккулем, как говорит ар-Руми 20 дней обыкновенной ходьбы, т.е. между Казанью и Аккуль. За Аккулем, говорит он, следует ибирь и Ибирь, потом за ними земля Чулыман. Когда путешественник едет от Чулымана на Восток, то он приезжает к городу Каракоруму, а далее в землю Китайскую.

Одним из последних упоминаний об Акколь-Жайылме в контексте его политического значения мы встречаем в российских документах. В 1817 году 30 мая в этой местности состоялась церемония выбора хана Среднего жуза Букея. Вот что пишет командир Отдельного Сибирского Корпуса генерал-лейтенант Глазенап на имя султана Чанчара Солтамамедова: «Благодарю Вас покорнейше, почтеннейший султан, за усердие Ваше; причем нужным считаю Вас, почтеннейший султан, не оставить своим приездом к 30 числу мая на озеро Джайылму для бытия при церемониале хана Букея, на котором я сам предполагаю присутствовать» 7.

Синтезируя данные этнографии, археологических исследований, устной традиции и письменных источников мы пришли к выводу о том, что:

Акколь-Жайылма – своеобразный этнографо-археологический комплекс с сохранившимися традициями средневековой культуры и регион особо благоприятный для ведения полукочевого скотоводства и в целом для жизнедеятельности людей.

Наши материалы доказывают, что Акколь-Жайылма в золотоордынский период являлся крупным культурным центром с городскими поселениями, культовыми сооружениями, письменной культурой;

В регионе Акколь-Жайылма, в том числе в селе Каражар сохраняются многие реликты традиционной этнографической культуры казахов, и своевременная фиксация и изучение этнографии этого региона позволяет воссоздать некоторые исчезнувшие ныне хозяйственно-культурные традиции этого уникального микрорайона.

Таким образом, преимущество этноархеологического изучения средневековья заключается в возможностях глубинной ретроспекции. Устная традиция и этнографический материал из изучаемого микрорайона вкупе с археологическими материалами не только свидетельствуют о своеобразной истории этого региона, но и показывают уникальные возможности комплексных исследований.