Атеизм и критика христианства

В конце 1888 г. Ницше охватила мучительная тревога. С одной стороны, у него все яснее начинали проступать черты мегаломании: он чувствовал, что близится его звездный час. В письме к Стриндбергу в декабре 1888 г. Ницше писал: “Я достаточно силен для того, чтобы расколоть историю человечества на два куска”. С другой - у него возрастали сомнения и смутные опасения, что мир никогда не признает его гениальных пророчеств и не поймет его мыслей.

В лихорадочной спешке Ницше написал одновременно два произведения - “Сумерки идолов” и “Антихрист”.

Первые же свои серьезные претензии к христианству философ сформулировал в главе “Религиозная жизнь” книги “Человеческое, слишком человеческое”. Научные и особенно психологические знания, говорит он, теперь запрещают нам верить в христианские догматы:

“…при нынешнем состоянии знания уже более невозможно иметь что-то общее с ним (христианством), не замарав безнадежно свое интеллектуальное сознание...”

Вера в христианского бога –

“...лживое утверждение жрецов, что существует бог, которому угодно, чтобы мы делали добро; который является надзирателем и свидетелем всякого действия, всякого момента, всякой мысли; который любит нас...”.

в божественность Христа –

“...еврея, распятого две тысячи лет назад, который сказал, что он Сын Божий. Доказательства для подобного утверждения не существует”.

Христианская религия –

“...бог, который производит на свет детей от смертной женщины; мудрец, который призывает не работать больше, но внимать знамениям грядущего конца света; справедливость, которая принимает в искупительную жертву невинного человека; некто велящий своим ученикам пить свою кровь; молитвы о свершении чуда; грехи, содеянные против бога и богом отпущенные; страх перед потусторонним, вратами которого является смерть; образ креста как символ в эпоху, которая ужен не ведует назначения и позора креста...”.

Для мыслящего человека это уже не представляется возможным. По Ницше, влияние христианства оказалось также психологически вредным. Именно христианство привнесло в мир понятие греха.

Далее критика продолжается в “Рассвете”, где святой Павел назван “первым христианином, изобретателем христианскости”, а христианская церковь – “энциклопедией доисторических культов”.

Ницше считал, что нынешнее христианство – это порождение мысли апостола Павла.

“Бог, каким его сотворил Павел, есть отрицание бога”

По словам философа, Павел был заинтересован в жреческой власти, поэтому извратил всю идею христианства.

“…в лице Павла вновь рвался к власти жрец,- ему нужны были понятия, догматы, символы, с помощью которых можно было тиранить массы, сгонять людей в стада. Что впоследствии позаимствовал в христианстве Мухаммед? Одно - выдумку Павла, его средство утверждения жреческой тирании: веру в бессмертие, то есть учение о "суде"...”.

Христианское же отношение к проблемам пола казалось Ницше просто извращением. Ницше задается вопросом, не ужасно ли превращать неизбежные и постоянно повторяющиеся ощущения в источник внутреннего страдания? Ведь во время соития, один человек совершая то, что доставляет ему удовольствия, одновременно доставляет удовольствие другому человеку – столь великодушное взаимодействие не так уж и часто встречается в природе.

Как филолог он был особенно нетерпим к христианской манере библейской экзегезы и интерпретации. Ницше утверждает, что исходя из характера писаний учителей христианства, можно с легкостью оценить сколь мало оно воспитывает чувство достоинства и справедливости: снова и снова встречается речевой оборот “Я прав, ибо в Писании сказано”, а далее следует столь бесстыдное и спорное толкование, что любой филолог, который слышит это, “испытывает одновременно ярость и смех: возможно ли такое? Да достойно ли это? Да прилично ли это наконец?”.

В основе враждебности Ницше к христианству, таким образом, лежит мнение, что эта религия безрассудна: что просвещенный и разумный человек не должен верить в нее. Но критика христианства с этих позиций, в принципе, могла бы быть заявлена любым философом; но при этом существует единое мнение о какой-то особой, ницшеанской, специфике этого неприятия.

Эта специфика состоит в том, что корнями уходит в собственную философию Ницше и направлена (особенно в “Антихристе”), в первую очередь, против учения самого Иисуса Христа.

Таким образом, критика христианства у Ницше имеет две стороны.

Во-первых, это, собственно, критика учения Иисуса Христа. Сердцевина доктрины Христа, утверждает Ницше, состоит в оправдании тотального пацифизма, и эта доктрина должна быть выражением определенного состояния бытия: неаправданно преувеличенной чувствительности к страданиям. Если бы подобное состояние было пресуще в целом человеку , какие бы ценности ни производило человечество, - то тогда и “человечество”, как таковое, никогда не возникло бы, поскольку эволюция высших качеств выковывалась в конфликтах, как между индивидуумами, так и внутри индивидуумов, в недрах “души”. То есть, если все без исключения будут следовать доктринам Христа, то скоро наступит закат человечества.

Во-вторых, он критикует христианское мировоззрение как полностью абсурдное и противостоящее жизни.

“Поведение в каждый отдельный момент жизни, всякий инстинкт, любая оценка, становящаяся поступком,- все сегодня противоречит христианству, все - антихристианское: каким же чудовищно лживым уродом должен быть современный человек, чтобы, несмотря на все это, не стыдиться называть себя христианином!”.

Заключение

Драматична не только жизнь Ницше, но и судьба его наследия. Затравленный непониманием и одиночеством при жизни, он был извращен и оболган после смерти. Скандалы вокруг его рукописей и их фальсификация последовали почти сразу после его смерти. Трижды в 1892-1899 гг. начинало выходить полное собрание сочинений Ницше и дважды обрывалось.

Нельзя без возмущения смотреть на то, как зловещие всходы “ницшеанства”, а фактически осквернение его памяти, чертополохом разрастались в Германии и Европе. Словно предчувствовавший это, Ницше писал о зловонном рое ядовитых мух, которые

“льстят тебе, как Богу или дьяволу; они визжат перед тобою, как перед Богом или дьяволом. Ну что ж! Они - льстецы и визгуны, и ничего более”.

А между тем, что же такое ницшеанство? Этим термином обозначают по крайней мере три различных явления.

Первое - новое воспроизведение отдельных положений Ницше в творчестве таких философов, как М. Хайдеггер, К. Ясперс, К. Левит, Ж. Делез, Ж. Деррида.

Второе - современная международная школа ницшеведения со своим ежегодником “Ницше-штудиен”, издательскими центрами, научными организациями и периодическими конференциями или симпозиумами.

Третье - дальнейшая разработка тех проблем, которые вошли в современную культуру и философию через Ницше.

Но существует еще одно, четвертое и наиболее зловещее значение ницшеанства - политическое, которое сконструировали прежде всего нацисты. Ницше был любимым философом Муссолини и Гитлера, но фашистская интерпретация идей Ницше до крайности искажала его мысли, превращала мыслителя в шовиниста и человеконенавистника, каким он не был.

Вины философа в такой интерпретации его трудов нет; как говорится, Бонапарт не виноват, что в психиатрических лечебницах так много Наполеонов…

Если в чем и виновен Ницше, так это в том, что раньше всех заглянул в кошмарную бездну грядущего и ужаснулся от открывшегося ему.

Никто, как Ницше, не призывал с таким отчаянием к бегству в царство свободы интеллекта и никто с такой силой не почувствовал, что наступающий век несет с собою нечто новое и ужасное, что старая эпоха отмирает, а в ее предсмертных конвульсиях родятся тоталитарные режимы XX в.: национал-социализм в Германии, фашизм в Италии и большевизм в России:

“Грядет время, когда будут вести борьбу за господство над землей - ее будут вести во имя фундаментальных философских учений”.