Сущность философии Оригена

В частности, концепцию Оригена формировали: теория христианства — как знания; Бога — как неизменного и непознаваемого бытия; Христа — как Божественного Логоса и как творца мира; мира — как вечного; души — только в случае падения соединенной с телом; зла — как отвращения от Бога; истории мира — как падения и обращения духов, спасения, получаемого посредством познания; конца истории — как апокатастаза. При целостном принципиальном неоплатонизме этой философской системы в ней проявились, однако, собственно христианские черты: так, например, вопреки античному универсализму, формировалось более индивидуальное понимание мира, а вопреки детерминизму — убеждение в свободе духа.

Несмотря на это, влияние Оригена было очень сильным. Все более поздние системы греческой патристики находились в общей конструктивной зависимости от его воззрений, хотя и высказывали гетеродоксальные взгляды. Прежде всего к последователям Оригена принадлежали Отцыкаппадокийцы. Он был образцом в стремлении к системе и в согласовании христианской истины с выводами философии. Все то, что в более поздней христианской философии было неоплатонизмом, явилось только разновидностью взглядов Оригена.

Церковная традиция, которая отвергла доктрину Оригена, вынуждена была создать другую, чтобы ее заместить. Речь прежде всего шла о принципиальном для христианства учении о Христе, Его божественности и человечности. В христологических идеях в первые века не было недостатка: существовал адаптационистский взгляд, в соответствии с которым Христос не был Богом, а был только человеком, которого Бог усыновил; имел место модалист. ский взгляд, по которому Христос был не отдельной личностью, а лишь проявлением единого Бога; докетический взгляд, в соответствии с которым Христос реально не существовал и как человек он был только явлением. Этим взглядам давалось философское обоснование. Например, адаптациане ссылались на Аристотеля, а медалисты — на стоиков и их номиналистские теории.

Над всеми этими идеями верх взяла эллинистическая теория платоновского типа. Она пользовалась понятием Логоса, модифицируя теорию Оригена, но строилась по той же схеме, на тех же самых основаниях, что и у него; она отбрасывала субординационизм Оригена, а это означало понимание Христа как подчиненного, более низкого по статусу, чем БогОтец. Удовлетворительную формулу нашел Тертуллиан: Бог и Христос являются двумя разными особами (гипостазами), но единой субстанцией. Первая часть этой формулы соответствовала взглядам Оригена, вторая — отличалась от них. Церковь приняла решение Тертуллиана, заменив единую формулу бинарной через тройственную. Она установила догмат Святой Троицы. С помощью этого решения христология и всё церковное учение не порвали с принципиальными устремлениями Оригена, а, напротив, разделили их; Церковь стояла на позициях эллинистической философии — с одним, но принципиальным ограничением: гомоузией, или сосубстанциональностью божественных особ. Гомоузия была результатом философских ожиданий, но для человеческого ума оставалась чемто непонятным.

Аналогично была решена вторая равнозначная проблема: отношение Богачеловека не только к божественной природе, но и к человеческой. Ириней указал путь решения, и нашел соответствующую формулу, выведенную с учетом юридической казуистики Тертуллиана, благодаря ему появилось учение о «двух природах» Христа. То, что Христос является одновременно Богом и человеком, что в одной особе действительно связывается божество и реальный человек, стало предметом веры, обязывающим христиан принять и другие догматы, такие как единство Бога, единство Бога и Творца, творение из ничего, появление зла из свободы, спасение с помощью Христа, воскрешение всего целостного человека.

Намерения Оригена были выполнены, хотя и не в том виде, который он им придал. Над верой Евангелия появилась спекулятивная надстройка. В ней сотериологическая точка зрения отошла на второй план, философские проблемы взяли верх над всеми остальными: прежде всего проблема познания над проблемой спасения, а философские абстракции над конкретными идеями Библии. Боялись того, что факты, которые давало Евангелие, будут переведены в символы, что Бог, понятый как истинное бытие и причина мира, заслонит собой Спасителя. Тогда могло случиться то, что христианское учение явилось бы лишь одной из разновидностей античного идеализма. Этому помешало особое моральное учение христианства, а также таинство Христа, заключенное в учении о гомоузии,— они сохранили христианство от грозящего ему в ГУ в. растворения в независимом от веры идеализме. Собственно и таинство, опирающееся в объяснении на помощь старой чисто рациональной философии, требовало и привело к созданию особой христианской философии.

Григорий из Ниссы

Процесс систематизации, который был начат Оригеном, продолжал развиваться, однако, начиная с ГУ в., в изменившихся условиях. Принципиальные догматы были установлены (прежде всего догмат Троицы в 325 г.), и с этого момента существовало уже правоверное учение, которое не надо было заново создавать, а следовало лишь объяснять и защищать. Поэтому начался новый период патристики. Главными систематиками Востока в этот второй период были Отцыкаппадокийцы, среди которых выделялся в качестве философа Григорий из Ниссы.

Главным произведением Григория были «Большие катехетические речи», которые представляли собой первую философскую систему правоверной теологии. Основное мистическое произведение носило название «О жизни Моисея».

Григорий сохранил после Оригена уверенность в полном соответствии веры свободному знанию. Он считал, что правильное понимание должно дать тот же результат, что и откровение, и в силу этого истины веры могут быть доказаны. Но в то же время выводы его и многих других мыслителей, которые шли его путем, были трактовками особого рода: они были объяснением (поскольку истины веры не требуют доказательств, а только объяснения (толкования) и, вместе с тем, они были одновременно доказательством (поскольку истины веры всетаки могут быть доказаны).

Григорий доказывал различные теологические положения. Но вначале — существование Бога: сложное строение мира побуждает принять существование Бога, поскольку мир без Бога объяснить не удается. Доказывая Его единственность, Григорий аргументировал, что Бог перестал бы быть совершенным, если бы Его особенности были разделены между многими богами. Доказывая бессмертие души, он подкрепил это положение тем утверждением, что Бог создал мир из любви, и из этого утверждения сделал вывод, что Он должен был сделать его наполненным благами и создать такие существа, которые способны пользоваться ими; существа, которые могут пользоваться божественными благами, должны быть в чемто похожими на Бога и поэтому должны принимать участие в божественной вечности. Более того, кроме этих доказательств, которые философы также находили независимо от христианства, он стремился доказать и те, которые христианство провозглашало вопреки любой свободной философии, как, например, догмат Троицы.

Григорий истолковывал все истины и все доказывал, для каждой из истин он искал и находил объяснение. Это была позиция рационалиста, но его рационализм был особого рода: он был гетерономтеским; разум должен решать любые задачи знания, но не самостоятельно, а только в соответствии с догматами веры. Такой рационализм стал типичным для схоластической философии.

Наконец, рационализм Григория не исключал мистического познания наряду с рациональным. Так обстояло дело у Григория, Платона, Филона и Плотина, так же и впоследствии это было у большинства Отцов Церкви. Основой мистики Григория было его убеждение в том, что душа является «образом и подобием Бога», Бог усматривается в ней, как в зеркале; если зеркало не утратило чистоты, то в душе можно непосредственно увидеть Бога и вечные истины.

2. Платонизм. Старые философские принципы, на которых Григорий основывал свои рассуждения, были платоновскими. Он вслед за Платоном принимал, что общие идеи существуют вне единичных вещей. Эти положения он применил сначала к догмату Святой Троицы. Могут ли божественные ипостаси составлять единую субстанцию? Могут, поскольку на самом деле каждая божественная ипостась является отдельной, но их божественность является единой и тождественной. Имя «Бог» означает не особу (в таком случае мы могли бы иметь трех богов), но сущность, которая едина. Восприняв платоновскую точку зрения, Григорий не усматривал в догмате Троицы ничего особенного и таинственного. «Если бы мы,— писал он,— название «человек» применяли не к отдельным людям, а к тому, что составляет их сущность, то Петр, Павел, Варнава были бы не тремя, а одним человеком».

Так же поплатоновски Григорий понимал сотворение человека. Вид он считал первичным по отношению к индивидууму, утверждая, что первым творением Бога был человек как вид, вечный и лишенный личностных черт; как вид он существовал не реально, а только идеально, в разуме Бога.

Платоновской была психология Григория. Он отрицал аристотелевское понимание души, и понимал ее как «простую и не сложную», для существования которой не нужно тело.

Неоплатоновской была эсхатология. Григорий провозглашал возвращение всего сущего к исходному состоянию или, в конечном счете, соединению с Богом. В христианской формулировке это означало спасение всех душ. Оно точно соответствовало апокатастазу Оригена и других александрийских "; философов. Григорий обосновал эту концепцию доказательством негативной природы зла, которое как негативное не может быть вечным видом бытия.

3. Имматериализм (идеализм). Из платоновского духа выводилась также космология Григория. Но она была его самостоятельным творением и определила для него особое место среди философов, в частности среди христианских философов. Это была имматериалистическая космология, или, как говорили, идеалистическая, и ее исходным пунктом было положение о том, что материя не реальна, то есть бытие имеет исключительно идеальную природу. Аргументация Григория была не менее оригинальной, чем само это положение: качества являются нематериальными, а из качеств складываются вещи, следовательно, вещи — нематериальны. Последующая аргументация носила религиозный характер: нематериальная сущность может создавать только нематериальные объекты. Бог же является нематериальным. Таким образом, мир, который есть его продукт, также должен быть нематериальным. Допущение, что он материален, приводит к утверждению, что мир не сотворен Богом, и, следовательно,— к атеизму, поэтому это допущение необходимо отбросить. Таким образом, на раннем этапе развития философской мысли были предприняты усилия для того, чтобы преодолеть дуализм идеального и реального мира в духе чистого идеализма, признающего только идеальный мир.

Взгляды Григория, хотя он выступал в защиту правоверного учения, сами оказались не вполне правоверными и нашли противников среди представителей Церкви. Августин откорректировал их по принципиальным позициям: не сохранились ни идеалистическая интерпретация Троицы, ни апокатастаз.

Тертуллиан

Кроме основного течения, которое стремилось, в соответствии с принципами античной науки, продемонстрировать, правильность христианского мировоззрения, среди апологетов существовало и другое, негативно настроенное не только по отношению к античной науке, но и вообще к любому светскому учению. Для этого течения христианство имело смысл, собственно говоря, вопреки принципам античной науки. В то время как основное течение развивалось главным образом на Востоке, среди еще живой греческой традиции, второе имело сторонников, по преимуществу на Западе, среди римлян; там, где работал главный мыслитель этого направления Тертуллиан.

В образных выражениях Тертуллиан описывал пропасть между христианством и философией: «Что может иметь общего философ и христианин, ученик Греции и ученик неба, тот, кто стремится к вечной жизни, и тот, кто стремится к земной славе, тот, кто говорит, и тот, кто действует? Наше учение говорит нам о поиске Бога в простосердечии, а не платоновскими или стоическими методами; после Христа не нужна никакая любознательность, и нет необходимости в каких бы то ни было поисках после Евангелия. Никто не может познать истины без Бога и никто не знает Бога без Христа. Каждый ремесленникхристианин нашел Бога и может ответить на любой вопрос, касающийся Его, в то время как Платон, самый великий из варварских философов, убеждает, что трудно обнаружить Строителя мира».

Негативную позицию по отношению к науке Тертуллиан обосновывал прежде всего тем, что ее цель — при помощи разума познать истину — является невыполнимой. Истина совершенно иная, чем ее представляет себе разум; то, что Для разума является невозможным и абсурдным, то, собственно говоря, и является истиной. Воскресение Христа «является истиной, собственно говоря, потому, что оно невозможно»; можно и нужно верить в то, что для разума представляется недоразумением («верю, потому что абсурдно»). Эта формулировка приписывается Тертуллиану, хотя она в его работах не содержится. Для познания истины недостаточно усилий разума, необходимо еще приготовление сердцем к откровению.

2. Негативный взгляд на природу человека. Вместе с наукой Тертуллиан отрицал человеческий разум, который ее создал. На всю человеческую природу он имел негативный взгляд: отказывал человеку во всех высших способностях, так же как и в способностях творить добро, познавать истину, сохраняя за человеком лишь низшие, телесные и чувственные проявления. Какаято разумная римская трезвость подталкивала его к необходимости противостоять спекулятивной фантазии поздних греков, не знавших границ в наделении властью и способностями человеческой души. Однако прежде всего Тертуллианом руководила особая интенция — принизить человеческую природу. Принижая ее, он лишал ее всех врожденных способностей, для того чтобы освободить место для сверхъестественной любви и откровения. Он стремился показать, что вся мудрость и вся доброта, которые есть в человеке, не проистекают из его собственной природы, а являются божественным даром. Все, что телесно,— плохо, в человеке же нет ничего, кроме тела. Тертуллиан унижал человека, чтобы выявить всесилие и любовь Бога.

3. Материализм. Прежде всего в человеке Тертуллиан видел только материальную и чувственную сущность. Его психология была материалистической, а теория познания — сенсуалистической. Хотя он и был противником греческой философии, однако он использовал в своих работах и ее аргументы; в то время как большинство христианских писателей шло за Платоном, Тертуллиан пошел вслед за стоиками. По их примеру он предлагал аргументы в пользу телесности души: если бы она не была телесной, то не могла бы воздействовать на тело.

Материалистическая концепция применялась им не только к человеку,— как и стоики, любое бытие он считал телесным: «Поскольку это так, то оно является телом особого рода; нет ничего бестелесного вне того, что не существует». Следовательно, и Бога он понимал как телесное существо: «Кто же откажется от того, что Бог является телом, поскольку он есть дух? Значит, дух является телом по происхождению». Этот факт заслуживает внимания в силу того, что среди различных философских доктрин, которые пытались приспособить к христианству, не было недостатка и в материалистических доктринах; материализм был у ранних христиан философией меньшинства, однако пользовался у них все большим признанием.

Тертуллиан везде проводил ту трезвую точку зрения, которая характерна для римского разума. В то время как Отцы Востока воспринимали учение Христа как философию, он понимал его как право, и религия получила от него правовые формулировки. Римлянин, не склонный к буйным спекуляциям Востока, делал и в религии акцент на том, что связано с жизнью и деятельностью, с обыденными человеческими потребностями. В то же время в этом восприятии религии основным элементом был не Бог на небе, а Церковь на земле. В то время как на Востоке рассматривались догматы, касавшиеся природы Бога, Тертуллиан сконцентрировал внимание скорее на тех из них, которые имели своим объектом человека.

Сущность тертуллианского восприятия христианства составляло:

1. Противопоставление религии светской культуре — вопреки преобладавшей среди философов тенденции к согласию со светской культурой.

2. Опора христианской философии на материализм и сенсуализм — вопреки преобладавшей тенденции к опоре на спиритуализм и рационализм.

3. Восприятие религии с точки зрения практической жизни, права, обыденных религиозных потребностей — вопреки ее восприятию с точки зрения спекулятивной философии и перспектив вечности.

И, наконец и прежде всего,

4. Взгляд на мир, дающий возможность возвысить Бога за счет принижения человека,— вопреки преобладавшей среди христиан тенденции показать величие Бога через величие Его дела.

Тертуллианизм никогда не был ведущей доктриной в христианской философии и теологии, однако как побочное течение он время от времени возвращался в различных видах: либо во враждебном отношении к науке (например, в антидиалектическом движении XI в.), либо в попытках согласовать христианство с материализмом и сенсуализмом (например, Гассенди в XVII в.), либо в юридическом и социальном понимании религии, либо в принижении человека ради покорности его Богу (наиболее крайнее выражение этого — у Паскаля в XVII вв.).

Августин

На Востоке христианские философы поддерживали старую греческую традицию, на Западе они пытались идти собственными путями; в то же время Восток сразу придал христианской философии высокую культуру, Запад же дал ей самостоятельность. Запад в большей степени был причастен к тому, что христианская мысль явилась новым началом в истории философии, не порывала с античной традицией (как того хотели Тертуллиан и другие эллинофобы), но также и не подчинялась ей (как это делали Ориген и его последователи). Запад выработал философскую концепцию, которая стала выражением особой христианской позиции по отношению к Богу и миру. Это произошло в конце IV и начале V в. и было заслугой Святого Августина.