Издательство

89

КЛУБ ДЛЯ ПРОДЕЛАВШИХ ТРИ МИЛЛИОНА МИЛЬ

Общие цифры поражают. Например, в 1967 г. 108 000 000 американцев совершили 360 000 000 экскурсий с ночевками более чем за 100 миль от дома. Все эти поездки составили 312 000 000 000 пассажиро-миль.

Даже без учета парка больших реактивных самолетов, грузовиков, автомобилей, поездов, метро и т. п. наш социальный вклад в мобильность поистине удивителен. Общая протяженность дорог и улиц с покрытием, дополняющих американский пейзаж, возрастает невероятными темпами - более 200 миль в день, так по крайней мере происходит ежедневно на протяжении последних 20 лет. Это составляет 75 000 миль новых дорог и улиц в год, т. е. достаточно, чтобы трижды опоясать земной шар. В то время как население Соединенных Штатов увеличилось за этот период на 38,5%, протяженность дорог и улиц возросла на 100%. Если взять другой пример, то цифры еще более впечатляющие: пассажироперевозки в преде-

* Это рассчитывалось, исходя из продолжительности жизни 54 года. В 1920 г. средняя продолжительность жизни белых мужчин в Соединенных Штатах составляла 54,1 года.

90

лах Соединенных Штатов возросли по объему в шесть раз больше, чем население в последние 25 лет.

Помимо возросшего передвижения человека между домом и разными другими ближними местами, чрезвычайно увеличилось количество деловых поездок и путешествий во время отпуска с ночевками вдали от дома. Почти 1 500 000 немцев этим летом проведут свой отпуск в Испании, а еще сотни тысяч заполнят пляжи Голландии и Италии. Шведы ежегодно принимают более 1 200 000 туристов из нескандинавских стран. Более миллиона иностранцев посещают Соединенные Штаты, тогда как 4 000 000 американцев каждый год отправляются за границу. Автор одной из статей в "Фигаро" справедливо говорил о "гигантском человеческом обмене".

Такое оживленное перемещение людей - одна из характерных черт супериндустриального общества. Если сравнивать, то доиндустриальные страны кажутся застывшими, замороженными, их население прочно привязано к одному месту. Специалист по перевозкам Уилфрид Оуэн рассуждал о "расхождении между неподвижными и мобильными нациями". Он указывал, что для достижения той же пропорции соотношения протяженности дорог к общей площади, которая существует сегодня в Европейском Экономическом Сообществе, Латинская Америка, Африка и Азия должны наложить покрытие на 40 000 000 миль дорог2. Такой контраст дает глубокие экономические последствия, но существуют также еле уловимые, оставляемые без внимания культурные и психологические последствия. Переселенцы, путешественники и странники совсем иные люди, чем те, кто живет на одном месте.

91

ФЛАМЕНКО В ШВЕЦИИ

В период между мартом 1967 г. и мартом 1968 г. - за один только год - 36 000 000 американцев (без учета детей в возрасте менее одного года) сменили свое местожительство. Это больше, чем население Камбоджи, Ганы, Гватемалы, Гондураса, Ирака, Израиля, Монголии, Никарагуа и Туниса вместе взятых. Представьте, если бы все население этих стран внезапно поменяло место проживания. И такое массовое перемещение происходит в Соединенных Штатах ежегодно. Каждый год начиная с 1948 г. один из пяти американцев меняет свой адрес, забирает детей, кое-какие домашние вещи и перебирается жить на новое место5. В сравнении с этой статистикой даже великие миграции монгольских орд или перемещение европейцев на Запад в XIX в. кажутся незначительными.

Несмотря на то что высокий темп географической мобильности в Соединенных Штатах, по-видимому, не имеет себе равного в мире (к сожалению, имеющиеся в распоряжении статистические данные неоднородны), даже в более традиционных из развитых стран вековые связи между человеком и местом были разрушены. Так, "New Society", издаваемый в Лондоне социологический журнал, писал: "Англичане более мобильная раса, чем сами они, возможно, о себе думали... В 1961 г. почти 11% населения Англии и

92

Уэльса жили на одном месте менее года... Оказалось, что в некоторых частях Англии происходили бурные миграционные процессы. В Кенсингтоне свыше 25% проживали в своих домах менее года, в Хэмпстеде - 20%, в Челси - 19%". А Энн Лапинг в другом номере того же журнала отмечала: "Новые домовладельцы в отличие от поколения родителей рассчитывают неоднократно сменить местожительство. Средний срок ипотеки - восемь или девять лет..." Это лишь немного отличается от того, что в Соединенных Штатах.

Они приезжали тысячами из Алжира, Испании, Португалии, Югославии и Турции. Каждую пятницу после полудня 1000 турецких рабочих в Стамбуле забирались в поезд, направлявшийся на север к земле обетованной. Похожий на пещеру железнодорожный вокзал в Мюнхене стал местом высадки многих из них; в Мюнхене теперь выходит газета на турецком языке. В Кельне на огромном заводе Форда четверть рабочих - турки. Другие иностранные рабочие осели в Швейцарии, Франции, Англии, Дании и даже на севере - в Швеции. Недавно в Англии, в городке Пэнбурн, история которого восходит к XII в., нас с женой обслуживали официанты-испанцы. А в Стокгольме мы посетили ресторан "Вивел". Расположенный в деловой части города, он стал местом встречи испанских переселенцев, которые за обедом жаждали слушать музыку фламенко. Из шведов здесь никого не было, только несколько алжирцев И мы, все кругом говорили по-испански. Поэтому неудивительно, что шведские социологи сегодня горячо спорят о

93

том, должны ли иностранные рабочие ассимилироваться в шведскую культуру или же следует поощрять их сохранять собственные культурные традиции, т. е. речь идет о том самом "тигле", о котором возбужденно толковали американские социологи во время массовой свободной иммиграции в Соединенные Штаты.

Тем не менее имеется существенное различие между теми, кто перемещается по Соединенным Штатам, и теми, кого "подхватили" европейские миграции. В Европе значительная часть миграции вызвана продолжающимся переходом от сельского хозяйства к промышленности, от прошлого к будущему. Пока только малая часть связана с переходом от индустриализма к супериндустриализму. В Соединенных Штатах, напротив, продолжающееся перераспределение населения уже не связано в такой степени со снижением занятости в сельском хозяйстве. Скорее оно вызвано распространением автоматизации и новым образом жизни, связанным с супериндустриальным обществом, будущим образом жизни.

Это становится понятным, если мы посмотрим, кто переезжает на жительство в Соединенные Штаты. Верно то, что некоторые технически отсталые и находящиеся в бедственном положении группы (такие, как городские негры) отличаются большой географической мобильностью, однако в пределах того же жилого района или округа. Но эти группы составляют лишь малую часть всего населения, и было бы серьезной ошибкой предположить, что географическая мобильность в значительной степени соотносится с бедностью, безработицей и невежеством. Люди, за плечами которых хотя бы год высшего образования (а их количество возрастает), передвигаются больше и дальше, чем те, кто не имеет образования. Специалисты и промышленные рабо-

94

чие - наиболее мобильны. Возрастает число высокооплачиваемых должностных лиц, которые ездят далеко и часто. (Среди работников концерна "Интернэшнл бизнес машин" есть ходячая шутка, что IBM держится только благодаря Кочующим администраторам.) В нарождающемся супериндустриализме возрастает абсолютная численность специалистов, промышленных рабочих и менеджеров, а также пропорциональное отношение к совокупной рабочей силе. Они придают обществу характерный отпечаток, как некогда в прошлом рабочие ткацких фабрик.

Но одновременно происходит "утечка мозгов" и внутри самих Соединенных Штатов; тысячи научных работников и инженеров движутся взад и вперед подобно частицам атома. Это движение отлично просматривается. Существуют два больших потока, один с Севера, а другой с Юга, оба они сходятся в Калифорнии и других тихоокеанских штатах с промежуточной остановкой в Денвере. Другой большой поток движется с Юга в направлении Чикаго и Кембриджа, Принстона и Лонг-Айленда. Встречный поток несет людей к предприятиям космической и электронной промышленности во Флориде7.

95

Вот типичный пример. Молодой инженер из числа моих знакомых оставил работу в космическом центре (RCA) в Принстоне и перешел в "Дженерал Электрик". Дом, который он приобрел только два года назад, был продан, его семья временно переехала во взятый внаем дом в пригороде Филадельфии, пока для них строился новый дом. Они переберутся в этот новый дом - четвертый по счету за пять лет, - если он не перейдет или ему не предложат лучшую работу где-нибудь в другом месте. И все время его манит Калифорния.

Такое перемещение должностных лиц из дома в дом, словно шахматные фигуры в натуральную величину на дос-

96

ке размером с континент, заставило одного психолога в шутку предложить обменную систему под названием "Модульная семья". По этому проекту должностное лицо не только

Помимо большой группы специалистов, техников и администраторов, которые вовлечены в постоянную круговерть переездов, имеются и другие достаточно мобильные слои общества. Многочисленной военной элите, включая десятки тысяч семей, и в мирное время, и во время войны приходится беспрестанно перемещаться. "Больше я не занимаюсь никаким украшательством дома, - с иронией в голосе заметила жена армейского полковника. - Занавески из одного дома никогда не подходят в другом, а ковер вечно не того цвета или размера. Теперь я украшаю свой автомобиль". Десятки тысяч квалифицированных строительных рабочих дополняют этот поток, плюс более 750 000 студентов, посещающих университет далеко от дома, плюс к ним сотни тысяч тех, кто находится далеко от дома, но ощущает себя в родных стенах. Для миллионов людей, а особенно для "людей будущего", дом там, где они находятся.

САМОУБИЙЦЫ И ПУТЕШЕСТВУЮЩИЕ АВТОСТОПОМ

Такие приливо-отливные движения людей дают все виды редко подмечаемых побочных эффектов. Бизнесмены, направляющие почту непосредственно в дома клиентов, тратят огромные суммы, чтобы поддерживать свои списки адресов на должном уровне. То же относится и к телефонным компаниям. В Вашингтоне из 885 000 абонентов, вне-

97

сенных в 1969 г. в телефонную книгу, более половины поменяли свои адреса. Различные организации и общества также испытывают большие трудности, сверяя списки своих членов. Только за прошедший год треть членов Национального общества программного обучения, организации, объединяющей педагогов-исследователей, сменили свое местожительство. Даже друзья с трудом поддерживают переписку, лишь приблизительно зная местонахождение друг друга. Можно лишь посочувствовать сетованиям бедного графа Ланфранко Распони, сокрушавшегося, что путешествия и переезды разрушили "общество". И нет в том никакого социального смысла, утверждал он. Высказывания милого графа стоят того, чтобы быть процитированными. "В прежние времена, если вам нужно было пригласить на обед двадцать человек, вы должны были приглашать сорок, теперь же предпочтительней 200".

В богатых странах, писал он, "большинство людей вполне сыты и достаточно хорошо обеспечены жильем. Достигнув этой тысячелетней мечты человечества, они тянутся к удовлетворению других потребностей. Они желают путешествовать, совершать открытия, чувствовать свою самостоятельность. Автомобиль - подвижный символ мобильности..."10 Действительно, при испытываемых финансовых трудностях всякая семья от автомобиля отказывается в

98

последнюю очередь, а самое худшее наказание, которому американские родители могут подвергнуть подростка, - это лишить его возможности пользоваться автомашиной.

Свобода от закрепленного социального места настолько тесно связана со свободой от закрепленного географического места, что когда супериндустриальный человек чувствует, что жизненные обстоятельства тяготят его, его первым побуждением бывает поменять свое местонахождение. Подобная мысль редко приходит в голову сельскому жителю, выросшему в глубинке, или работающему в забое шахтеру. "Масса проблем решается при перемещении с места на место. Надо постоянно быть в движении. Путешествовать!" - сказал студент, изучающий горное дело, который стремился вступить в Корпус мира. Движение стало позитивной ценностью само по себе, утверждением свободы, а не только реакцией на окружающее или бегством от него. Исследование, охватившее 539 подписчиков "Redbook",

99

ставило целью выяснить, почему в истекший год у них сменился адрес. Среди таких причин, как: "Старый дом стал тесен для увеличившейся семьи" или "Желание жить в более приятном месте", 10% опрошенных указали: "Просто захотелось перемен".

Особенно горячо стремятся к путешествиям девочки-подростки, возможно, чтобы вырваться из семьи, где, как они считают, ограничивают их свободу. Так, исследования, проведенные среди девушек, читающих "Seventeen", показывают, что 40,2% опрошенных минувшим летом совершили одно или более "больших" путешествий. 69% составили поездки за пределы родного штата, 9% - поездки за границу. Но непреодолимое желание путешествовать возникает задолго до подросткового возраста. Так, когда Бет, дочь од-

100

ного нью-йоркского психиатра, узнала, что один из ее друзей вернулся из Европы, она была готова заплакать: "Мне уже девять лет, а я никогда не была в Европе!"

Однако человеку, перебирающемуся с семьей на новое место, скорее высказывают сочувствия, чем поздравления. Каждый считает своим долгом порассуждать о неудобствах переезда. Но все говорит о том, что тот, кто однажды сменил местожительство, скорее всего будет переезжать еще в отличие от того, кто никогда не двигался с места. Французский социолог Ален Турен объясняет: "Переселившись один раз и не будучи столь привязанными к окружающему, они более склонны к новой смене обстановки..."12 А английский профсоюзный деятель Р. Кларк в своем выступлении на международной конференции заявил, что мобильность могла быть привычкой, сформированной еще в годы студенчества. Он обратил внимание, что те, кто учился вдали от дома, действуют в не столь ограниченных рамках, чем не имеющие образования и более привязанные к дому работники физического труда. Люди с университетским образованием не только более подвижны в своей последующей жизни, утверждал он, но свои жизненные установки, склонность к перемене мест они передают детям. Тогда как для многих рабочих семей переезд - это тягостная необходимость, вызванная безработицей или иным жизненным испытанием, для среднего и высшего класса переезд большей частью ассоциируется с улучшением жизни. Для них переезд всегда радость. Повсюду в странах, переживающих пе-

101

реходный период к супериндустриализму, среди людей будущего движение является образом жизни, освобождением от ограничительных рамок прошлого, шагом в светлое будущее13.

Однако же "не передвигающиеся" люди кардинальным образом отличаются друг от друга. Речь идет не только о занятых в сельском хозяйстве жителях Индии или Ирана, которые большей частью закреплены всю свою жизнь на одном месте. То же относится и к миллионам рабочих, в особенности к тем из них, кто трудится в отсталых отраслях промышленности. Когда технологические перемены врываются в передовые экономики, делая целые промышленные отрасли не соответствующими современности и с невероятной быстротой создавая новые отрасли, миллионы неквалифицированных и малоквалифицированных рабочих оказываются вынужденными перебираться на новое место. Экономика требует мобильности, и большинство западных правительств, особенно таких стран, как Швеция, Норвегия, Дания и Соединенные Штаты, расходуют значительные суммы, поощряя рабочих выучиться новой специальности и перебраться в места, где они могут найти себе применение. Для шахтеров в Аппалачах, как и для рабочих текстильных предприятий во французской провинции, это оказывается мучительно трудно. И происходящий в больших городах процесс обновления вынуждает рабочих переменить место жительства пусть не столь далеко от прежнего дома, но это воспринимается также болезненно.