Жанр: драма/романс Герои: сс/гп и многие другие. Категория: слэш/гет Рейтинг: nc-17 Дисклеймер

– Ну как твой жилец? – спросила Гермиона, когда они вместе пили кофе в столовой министерства. – Сильно достает?

Гарри покачал головой, вынужденный признать:

– Совсем не достает. За ту неделю, что он у меня провел, мы почти не виделись.

Подруга заинтересовалась:

– Почему?

– Он практически не ночует дома. Уходит, как только я возвращаюсь с работы, а вчера, представляешь, оставил мне конверт с деньгами за стол и проживание. С маггловскими деньгами.

– Это странно, – кивнула Гермиона. – Ты же говорил, что он в категоричной форме отказался от предложения Кингсли.

Гарри кивнул. Дела Снейпа не давали ему покоя.

– Вот и я думаю, чем он занимается?

Гермиона попыталась обратить все в шутку.

– Может, банки грабит?

– Скорее, магазины мужской одежды. Профессор, как выяснилось, у нас модник. Накупил себе кучу вещей, правда, все черное, полагаю, даже трусы. Знаешь, меня его поведение уже не очень забавляет. Мало ли, во что он мог ввязаться. В конце концов, девятнадцать лет – немалый срок, мир сильно изменился.

– Ну так спроси Невилла, чем он занимается. Я уверена, он в курсе дел Снейпа.

Гарри хмыкнул:

– Я спрашивал.

– И что?

– Наш Невилл молчит, как партизан. Мне кажется, он не на моей стороне.

– Почему? Вы поссорились?

– Вроде, нет. Но он симпатизирует Снейпу и считает, что тот вправе делать все, что хочет. А если мне нужен отчет о действиях моего жильца, то я должен спросить у него самого, а не пытаться выведать все окольными путями.

– Так спроси у него?

– Еще чего. Не хватало, чтобы этот тип подумал, что я им интересуюсь, – Гермиона посмотрела на Гарри как-то странно, и он огрызнулся: – Это не так!

Она пожала плечами.

– Ладно, не злись. Как Лили относится к Снейпу?

– Нормально. Проявляет любопытство, как и ко всем новым знакомым. Он с ней разговаривает, рассказывает о Хогвартсе. Она больна школой. Очень хочет быть вместе с братьями, а я, если честно, не хочу ее отпускать.

Гермиона улыбнулась.

– Я и Розу не хотела, но что поделать – дети растут.

Гарри кивнул.

– Да, и тоска родителей по этому поводу неизбежна. Но ты, наверное, позвала меня, чтобы поговорить не о детях или Снейпе.

Она спокойно кивнула.

– Не об этом. Мы с Роном недавно поговорили и решили, что будет лучше, если кто-то из нас расскажет тебе, что происходит. Он хотел сам, но я выторговала себе это право. Вы, мальчики, очень эмоциональны, когда дело доходит до таких вещей.

Гарри мучили нехорошие предчувствия.

– Что именно, Гермиона?

Оно рассматривала салат в тарелке с таким видом, словно в нем были сокрыты все необходимые ей сейчас ответы.

– Мы разводимся. Это уже взвешенное и обдуманное решение. Никто из нас не хочет его отменить.

Гарри не мог найти слов. Рон и Гермиона разводятся? Те самые Рон и Гермиона, которых он всегда видел только вместе? Которые были важной частью его мира как друзья, как супружеская пара?

– Как же так…

Гермиона улыбнулась со своей обычной решимостью.

– Вот только не драматизируй, Гарри. Никаких измен, темно-магических проклятий или скандалов. Наш брак просто изжил что-то в себе, и мы решили, что пора двигаться дальше. Но мы оба по-прежнему будем друзьями друг другу и тебе, родителями нашим детям, просто станем жить разными домами.

Гарри почувствовал небольшую фальшь.

– У него кто-то есть?

Гермиона не хотела отвечать на этот вопрос, но все же кивнула.

– Есть, – он разозлился, и она это заметила. – Даже думать не смей о том, чтоб набить ему морду.

– Но он бросил тебя…

– Вот поэтому я хотела поговорить с тобой сама. Рон не изменял мне направо и налево. Не делал этого за моей спиной, он просто влюбился, и я узнала об этом раньше, чем его новая избранница. Я рада, что он счастлив, и ты, Гарри, тоже должен быть рад. Если люди перестают друг друга любить, то это хорошо, если хоть одному из них повезло, и он нашел новую привязанность.

– Но ты не нашла.

Гермиона покачала головой.

– Пока нет, но я занимаюсь боксом и посещаю хорошего психоаналитика. Жизнь не стоит на месте, и кто знает, что будет со мной через год, – она встала. – Ты пока не говори никому, ладно, Гарри? Рон сам хотел поговорить с матерью и отцом, а я пока подготовлю своих родителей.

Он кивнул.

– Не скажу.

– Ну, мне пора на работу.

Когда она уже сделала шаг в сторону, Гарри спросил:

– Тебе не страшно, Гермиона? Начинать все заново? Быть одной?

Она задумчиво улыбнулась.

– Иногда чертовски страшно. Но мы же никогда не пасовали перед трудностями, помнишь? Я знаю, что все наладится, потому что несу ответственность за свою судьбу и судьбу своих детей. Им не нужна грустная подавленная мать. Как бы мне ни хотелось позволить себе удариться в слезы и пустить все на самотек, но в моей жизни так не будет.

Он кивнул, потому что сам испытывал похожие чувства. Держался из необходимости быть сильным ради детей. Цеплялся за них, как за свой якорь, но что будет с ним потом? Когда опустеют комнаты нового дома и рядом не будет никого, чтобы отвлечь от грустных воспоминаний? Он понял, что боится одиночества. Боится, как пыльных стен старого чулана под лестницей. Его страшит этот меняющийся мир, где больше никогда не будет Джинни, где Рон и Гермиона уже не пара, а Невилл Лонгботтом порой отказывает ему в доверии и поддержке. Где жив Северус Снейп и мертв улыбчивый Чарли Уизли. Где Гарри Поттер снова может оказаться заперт в четырех стенах собственной беспомощности.

***

Он едва досидел до конца рабочего дня, листая дела, подготовленные Алисой. Та, чувствуя его мрачное настроение, шикала на коллег и старалась тревожить шефа как можно меньше. В конце дня заглянул Рон и долго мялся на пороге.

Он кивнул.

– Говорил.

– Послушай…

Гарри не мог вызвать в себе даже раздражения, а потому улыбнулся.

– Не сейчас, ладно? Давай завтра обсудим?

Рон кивнул с готовностью идти на уступки, которую проявляет человек, чувствующий свою вину. Гарри не знал, был ли его друг в чем-либо виновен, просто сейчас на его душе было как-то слишком пусто. Словно странная безликая тварь по имени будущее слизала все его чувства, кроме глухой апатии.

– Хорошо. Увидимся.

– Да, конечно.

В восемь часов не выдержала Алиса. Свет в аврорате горел только над столом дежурного, и она заглянула к нему, наматывая на шею шарф.

– Шеф, пора домой. Все уже разошлись.

Он кивнул, делая вид, что роется в документах.

– Ну, ты иди, а мне нужно еще поработать.

Алиса сделала шаг к двери, потом задумалась о чем-то, резко развернувшись на каблуках, подошла к его столу и захлопнула просматриваемую папку, едва не прищемив Гарри пальцы.

– Простите, но, по-моему, вам сегодня не над чем работать.

– Алиса…

Его тон явственно предостерегал ее от вмешательства в его дела, но девушка отличалась склонностью к риску и упрямством. Ей все же хватило ума заискивающе посмотреть Гарри в глаза.

– Выпить со мною не хотите?

Он покачал головой.

– Мне дочь надо забрать, и вообще проблем куча.

– Проблемы будут всегда, а один вечер можно отдохнуть и от отцовских обязанностей, – эта нахалка подмигнула ему, шагнув к камину. – Я быстро все улажу. – Прежде чем он успел ее остановить, Алиса уже кинула в огонь горсть дымолетного порошка, сунула голову в зеленое пламя и затараторила: – Добрый вечер, миссис Уизли. Я тоже очень рада вас видеть. Нет, у него все в порядке, просто у нас тут небольшая неразбериха в делах, боюсь, придется задержаться до глубокой ночи. Вы не против, если мистер Поттер заберет Лили завтра вечером? Отлично, я ему передам, что вы всегда рады помочь. – Она повернулась к нему, едва огонь погас. – Ну вот, можем предаться пьянству.

Эта девушка почему-то всегда его смешила. Алиса была как близнецы Уизли в молодости, только безобидная. Пропустить с нею стаканчик показалось вдруг не такой уж плохой идеей. Он встал, надевая пальто.

– Ну и куда идем?

Она взяла его под локоть.

– В гости. Я познакомлю вас со своей девушкой. Но она маггла, так что лишнего, пожалуйста, не болтайте. У нас еще не настолько доверительные отношения, чтобы совсем ничего друг от друга не скрывать. Вот если месяца три продержимся – тогда да.

Гарри почувствовал, что его желание угасает.

– Слушай, я не очень люблю проводить время с новыми людьми.

– Да ладно вам, она милая и у нее всегда весело.

***

Подруга Алисы, представившаяся коротким именем Ди, оказалась высокой и плечистой девицей, когда-то игравшей за сборную Англии по волейболу, но бросившую спорт ради карьеры фотохудожницы. Ее завернутая в сари фигура смотрелась несколько странно, но рукопожатие было твердым, а улыбка – приветливой.

Гарри с недоверием взглянул на подчиненную.

– Как много рассказала?

– Но, босс, – притворно заныла девушка. – Работать помощником частного детектива – это так интересно!

Ди ему улыбнулась.

– Ей, правда, с вами интересно. Ну, проходите уже.

Они сняли пальто в тесной прихожей и шагнули в напоминавшую восточный шатер гостиную. В воздухе стоял приторный запах благовоний, от которого у Гарри запершило в горле. Публика подобралась самая разнообразная: из пятнадцати человек, собравшихся в квартире Ди, младшему можно было дать лет семнадцать, а старшему – все семьдесят. Алиса помогла ему устроиться на мягких подушках в углу комнаты, представив присутствующим лаконичным: «Это Гарри». Никто толком не поздоровался в ответ и не начал проявлять к нему внимания, так что он почувствовал что-то вроде облегчения.

– Что принести выпить? Тут обычно все сами хозяйничают, но сегодня я, так и быть, о вас позабочусь.

– А что вообще наливают?

Вопрос поставил Алису в тупик.

– Сейчас гляну, но вообще-то мы пришли довольно рано, так что, думаю, напитки пока не кончились. Я мигом, – она вернулась через пять минут с бутылкой виски, парой упаковок китайской лапши и чайными чашками. – С посудой напряженно. – Алиса села рядом. – Ди недавно переехала, так что еще не до конца обустроила дом. Зато еда горячая. – Она показала на парня азиатской наружности. – Кио принес. Он днем работает в китайском ресторане, а по вечерам – моделью для художников бодиарта.

– Странные у тебя друзья.

Алиса пожала плечами.

– Я пока молода и могу сходить с ума в свое удовольствие.

Он улыбнулся.

– А я стар и не в меру зануден для таких тусовок.

Она улыбнулась.

– Вам еще понравится.

Виски был не так плох, и после третьей чашки Гарри решил, что все терпимо. По крайней мере, шумной и слишком разнузданной эта публика не была, да и шокирующей казалась так, самую малость. Старик читал неплохие стихи и то и дело сам себе хлопал. Какие-то юноша с девушкой в противоположном углу комнаты уже приступили к активному петтингу. Мальчишка модельной внешности демонстрировал всем желающим свои еще воспаленные соски, проколотые накануне, но к ним с Алисой никто не лез, и это делало атмосферу ненавязчивой.

– Часто у твоей подруги такие сборища?

– Редко, но сегодня по случаю. Должен прийти какой-то музыкант, с которым все хотят познакомиться. Видите того индуса? Он кинопродюсер и встретился с этим парнем в каком-то гей-клубе. Ему нужен был трек к новому фильму, и, услышав, как этот тип поет, Равви от него уже не мог отстать. Он показал Ди песню, которую они записали, она говорит, что это чудо.

Гарри почувствовал, как похолодели его ладони. Интуиция редко его подводила, хотя случалось и такое, поэтому паниковать он пока не спешил.

– Ты сказала, парень. Это молодой исполнитель?

Алиса пожала плечами.

– Не знаю. Только Ди говорит, что он странный. Любой бы ухватился за такой шанс, а этого типа Равви пришлось уговаривать. Он согласился, только прочитав сценарий, да и то за очень хороший гонорар. Его запись показали нескольким музыкальным продюсерам, и те готовы были писать с ним альбом хоть завтра. Но он отклонил все предложения. Сказал, что будет соглашаться только на разовые проекты, не требующие от него никаких рекламных обязательств.

Поттер почувствовал, что теперь знает, где Снейп берет деньги, а еще он ощутил желание немедленно уйти, чтобы не столкнуться с ним в этом доме. Что если профессор расценит его присутствие не как случайность, а как шпионаж? Снейп ведь только недавно отстал от него с разными глупостями. И хорошо. И не надо никаким обстоятельствам менять их почти комфортное редкое общение. Гарри встал. Принять вертикальное положение получилось не так грациозно, как он рассчитывал. Видимо, виски, которое он не стал заедать лапшей, давало о себе знать.

– Алиса, мне пора.

Девушка расстроилась.

– Но мы же только пришли. У вас весь вечер свободен!

Он искусственно улыбнулся.

– Я вспомнил, что обещал Кингсли на завтра пару сводок по последним происшествиям со своими комментариями и рекомендациями. Придется немного поработать. А ты отдыхай. Хорошего вечера и спасибо, что вытащила.

Алиса удрученно кивнула, но спорить не стала.

– Я провожу.

В дверях они столкнулись с Ди.

– Вы уже уходите?

– Да, было очень приятно познакомиться, но я вспомнил о неотложных делах. Оставляю на ваше попечение Алису.

Хозяйка дома обняла свою любовницу.

– Она сама кого хочешь опекать станет. Была рада знакомству.

Он кивнул.

– Да, я тоже.

Когда Поттер уже надевал пальто, кто-то позвонил в дверь. Ди поспешила открыть очередному гостю. Поттер обернулся и понял, что с побегом недопустимо замешкался. Его убедили в этом удивленно приподнятая бровь и замершие руки, так и не стянувшие до конца перчатку с одной из ладоней.

– Гарри?

Ему хотелось сказать: «Нет, это не я, тебе просто показалось», но вместо этого он, удивляя самого себя, коротко кивнул:

– Привет, Северус.

Не профессор, не Снейп, а вот так – как-то странно… Словно он не прятался, а стоял тут и ждал встречи. Удивительно. Так не похоже по ощущениям на то, как старательно он выбирал маршруты по собственному дому, чтобы не столкнуться с этим человеком.

– Мы уже уходим? – перчатка была водворена обратно на руку. Чужая усмешка снова вернула ему способность соображать.

– Мы?

– Ну да.

– Что вы там устроили, я вас спрашиваю? Со мной, между прочим, была девушка с моей работы, а я не хотел бы афишировать…

– Что живете в одном доме с «сыном» того самого профессора Снейпа?

Гарри злобно пнул ногой кучу золотистых кленовых листьев, щедро украсивших своими трупами мостовую перед домом Ди.

– Вы понимаете, о чем я!

Снейп разыгрывал удивление.

– Нет, искренне недоумеваю. Вы что, меня стыдитесь?

Гарри снова пнул ни в чем не повинные листья, руки в карманах короткого пальто сами собой сжались в кулаки.

– Недоумеваете? У вас, между прочим, в данных кругах репутация педика! Что эти люди могли подумать, когда на вопрос: «Вы знакомы?» вы ответили: «Конечно, я же с ним живу»? – его голос сорвался на крик. – Я попробовал объяснить, что вы неточно выразились, но вместо того, чтобы дать мне это сделать, вы схватили меня за руку, сказали всем, что не можете остаться, потому что у нас с вами планы на вечер, и вытащили на улицу.

Снейпу совершенно не шло это буддийское спокойствие, в гневе он выглядел естественнее, чем вот так – улыбаясь.

– Да полноте вам, Поттер, ну в чем трагедия, чтобы так из-за нее орать? Ну, объясните вы все своей коллеге завтра, уверен, она поймет. Я не хотел идти на эту вечеринку, но человек, с которым сотрудничаю, меня уговорил. Я намеревался солгать что-то про занятость, извиниться и уйти, а тут так удачно подвернулись вы.

Гарри немного успокоился. Он действительно сумеет все объяснить Алисе.

– Ладно. Идите куда вы там спешили, – он пошел к темному переулку, в который они аппарировали, направляясь в гости, и удивился, когда понял, что Снейп идет следом. – Вам от меня еще что-то нужно? Я отмазал вас не от всех знакомств на сегодня?

– От всех, и поскольку у меня больше нет никаких планов, я могу угостить вас выпивкой? В качестве извинений за причиненные неудобства и в кои-то веки действительно за свой счет.

Поттер обернулся и снова наткнулся на все тот же безмятежный взгляд.

– Я не собираюсь напиваться. А тем более – в вашей компании.

Снейп пожал плечами.

– Вас больше устроит общество собственного дивана? Полноте, Поттер, у вас вид человека, который хочет расслабиться и выплеснуть на кого-то собственное негативное отношение к миру. Почему не на меня? Это позволит мне в какой-то мере компенсировать вам оказанное гостеприимство.

Он согласился подозрительно легко, как-то не так все шло этим вечером с самого начала. Но Гарри решил, что не стоит создавать новые проблемы. Разумнее разобраться со старыми, раз уж ему выпал такой шанс.

– Давайте пить дома. Купим все и аппарируем.

Снейп удивился.

– Почему? Моих средств вполне хватит на приличный бар.

– Не сомневаюсь, но если честно, то я не умею пить. Когда речь идет о большом количестве алкоголя, мне лучше находиться поближе к собственной постели.

– Тогда я думаю, ваш план разумен.

Только намного позже он подумал о том, что в тот момент в глазах Снейпа промелькнуло что-то нехорошее. Или ему показалось, и это впечатление было полностью надуманным в свете новых событий.

***

Профессор, сидящий напротив, сделал глоток виски и разлил остаток в бутылке по стаканам.

– Мир меняется, Поттер, иногда в нем происходят вещи, которые никто не в состоянии предсказать. То, что я с вами пью, – лучшее тому подтверждение.

Гарри был не просто нетрезв, он едва удерживал себя в сидячем положении. Они допивали уже вторую бутылку, а пиццу заказали всего полчаса назад, когда профессор доходчиво объяснил, что ему нужно что-то съесть, иначе до своей спальни он не то что не дойдет, доползти не сумеет и подвергнется унизительной процедуре левитации. Люди пьянеют по-разному. Поттер пил мало, потому что пьянел быстро и некрасиво. Его настроение менялось со скоростью перемещения минутной стрелки. Он мог плакать, впадать в депрессию, злиться, смеяться, паясничать – и все это на протяжении получаса. Зная о таком действии алкоголя на свой организм, он никогда не превышал допустимой нормы – грамм триста виски. Иногда ему очень хотелось напиться. Пусть раз в году, но до одури и полного свинства. Но Джинни не позволяла. Вернее, даже не она сама, а тот длинный перечень своих прегрешений, что он выслушивал от нее наутро. И становилось так стыдно, что никакой пьяный дурман на грани удовольствия не стоил этого острого раскаянья. Сейчас было можно. Ужасно, что можно.

– Угу, вы пьете, а Джинни…

Снейп посмотрел в окно.

– Я не могу этого изменить. Никогда не мог.

Гарри откусил кусок пиццы и запил скотчем. Вкус, который получился во рту, был по-настоящему отвратительным, но он мужественно дожевал.

– Знаю. Я вас, правда, не виню.

Профессор усмехнулся, стакан сделал резкий поворот в тонких пальцах. Он посмотрел сквозь жидкость на просвет.

– Неправда, вините. Той ночью в доме Лонгботтома вы были в сто раз честнее, чем сейчас. Наши чувства не всегда согласуются с логикой или тем, что удобно произнести вслух, но именно этим они порою и прекрасны... Такие яркие, настоящие, ничему и никому, кроме нас, не подвластные, даже богу. Так что можете меня ненавидеть, Поттер, если это то, чего вам на самом деле хочется. Я не против.

Гарри с трудом подпер рукой подбородок и тяжело вздохнул. Мысли путались и, наверное, в силу этого он говорил какие-то странные непонятные вещи.

– Да не ненавижу я вас! Или ненавижу? Не знаю. Я отдаю себе отчет в том, что вы ни в чем не виноваты, но это так страшно… Потерять любимого человека. Остаться совсем одному и понять, что это навсегда.

– Вы еще молоды.

Он хмыкнул.

– Забываетесь, Снейп. Мы ведь теперь почти одного возраста. Это вы были молоды, когда потеряли ту, которую любили. Сработали ваши надежды и отговорки? Нет. Так чего же вы предлагаете их мне?

– Мы разные люди.

Он вздохнул.

– Да не такие уж и разные. Почему долгие годы вы были так жестоки ко мне?

Снейп посмотрел ему в глаза.

– А вы?

– Я в тот момент так чувствовал, – признался Гарри.

Профессор кивнул.

– Я тоже.

– Но вы ведь были совсем не плохим, вы могли бы…

– Не мог, – Снейп резко осушил свой стакан. – Поттер, почему вы все время хотите от меня невозможного? Кого я должен был, по-вашему, полюбить? Ее сына? Ребенка человека, который подвергал меня унижениям, а потом и вовсе отнял самое дорогое?

– Дело было не в нем…

Профессор вздохнул, отбрасывая с лица волосы.

– Быть может. Но скажите мне, на кой черт я должен был демонстрировать вам расположение? Чем вы заслужили? Что я получил бы за это, кроме новой боли и шанса проиграть в той партии, которую я дал слово довести до конца?

Гарри кивнул, признавая поражение.

– Вы правы. Не нужно было… Просто вы задали мне вопрос, почему я хочу от вас невозможного. Я отвечу. Потому что из всех знакомых мне людей только вы кажетесь на него способным. Всегда казались. Или теперь мне кажется, что всегда? Неважно. И я рад, что вы сейчас здесь сидите, потому что боюсь одиночества. Это единственное, чего я на самом деле боюсь. С детства, когда у меня еще не было друзей… Только четыре стены, тусклая лампочка над кроватью и знание, что я сын погибших в аварии алкоголиков. Что мой удел – одиночество и постоянное унижение нелюбовью. У вас было хоть что-то. Ваша мама, моя мама… Вы не росли в этом пресловутом постоянном унижении нелюбовью. Можете говорить что угодно, но давайте лучше выпьем.

Снейп поймал его руку, тянущуюся к еще не откупоренной бутылке.

– Каждый человек несчастен по-своему, и мерить, кому из нас было в жизни больнее, – это абсурд. Только счастливые люди бывают всем довольны примерно одинаково или по схожим причинам. – Он отодвинул бутылку. – Мне кажется, что выпивки на сегодня хватит. По-моему, вы набрались достаточно, чтобы высказать все, что хотели сказать. Теперь позвольте мне. Я презираю вас за ваши страхи, потому что не понимаю, как «хоть с кем-то» может быть лучше, чем «ни с кем». Но вы сказали мне в лицо, что я неблагодарная скотина. Может, и скотина, но что вы знаете о моем умении или неумении быть благодарным? Вас оскорбляет то, что я не бросился в ноги вашему отцу после триумфального спасения им моей персоны? Что ж, позвольте заметить, что один хороший поступок не всегда зачеркивает сотню дерьмовых. То, что я не попытался сразу убить его лучшего друга, который заманил меня в Визжащую хижину, и, как бы то ни было, сдержал данное Дамблдору слово, позволив Люпину окончить школу, говорит о том, что я, тем не менее, выразил свою признательность. Думаете, ваш благородный отец ее оценил? Нет, его издевки не прекращались до выпускного вечера. Мне рассказать, чего мне стоило не отомстить? Не воспользоваться теми козырями против него и его друзей, которые они мне так невдумчиво вручили? Я не буду. Вам не нужны такие откровения. Нам с вами хватит и того факта, что вы в который раз упрекнули меня в неблагодарности. Я не хотел никому и ничем быть обязанным, но, так или иначе, оказался. Отлично. В этот раз я развею ваши представления обо мне. Я буду благодарен.

Поттер смутился.

– Но я же объяснил, что наговорил…

Снейп его перебил:

– Вы сказали то, что сказали. Это было достаточно искренне, чтобы я поверил.

Гарри стукнул кулаком по столу.

– Хватит. Не можете же вы на самом деле желать…

Снейп ухмыльнулся.

– Да почему вы все время мните, что хоть что-то знаете о моих желаниях? – он встал так резко, что стул упал на пол. Профессор наклонился вперед через стол, впиваясь в губы Гарри почти болезненным поцелуем. Пальцы запутались в его волосах так безжалостно, словно хотели их выдрать. Зубы укусили нижнюю губу до крови, вырывая из горла Поттера болезненный, полный какой-то абсолютной беспомощности стон. Гарри разжал челюсти, готовый признаться, что ничего не знает о Снейпе и, наверное, слишком самонадеян, думая, что может его понять, но так и не родившиеся слова обернулись вкусом чужого языка во рту и вцепившимися в стол ладонями – последним якорем в попытке удержать ускользающую реальность.