Кипчаки евразии: история, язык и
жүктеу/скачать 4.03 Mb. Pdf көрінісі
|
| идикутами, т.е. «августейшими государями» басмылов были князья из
династийного рода тюркских каганов — Ашина. Но власть и титул были отняты у басмылов уйгурами и карлуками. А в 60-х гг. IX в. уйгуры вытеснили басмылов из Джунгарии и те ушли в Северо-Восточное Семиречье — Махмуд ал-Кашгари помещает их на своей карте близ оз. Балхаш. Это были древние земли «желтых» тюргешей. В первой половине XI в. их восточными соседями были каи и ябаку, возглавляемые «великим змеем» Будрачем. Ко времени войн с караханидскими гази басмылы занимали по отношению к ябаку и их вождю явно подчиненное положение, точно также как и жившие между ябаку и басмылами каи. Было ли верховенство ябаку результатом военных событий, предшествовавших моменту, о котором пишет Махмуд ал-Кашгари, или же их связывали иные отношения, остается неясным. Но здесь уместно вспомнить одно вполне фольклорное повествование армянского историка XI в. Матфея Эдесского о нападении «народа змей» на «желтых». Со времен И. Маркварта принято отождествлять «желтых» или «рыжих» Матфея с шары, т.е. тоже с «желтыми», о которых писал Марвази и его компилятор Ауфи. Только у ябаку вождь именовался «великим змеем» и «народ змей» явно коррелирует с ябаку. У Марвази народ, подчинивший на одном из этапов западной миграции шары, назван кунами. И это название, известное уже ал-Бируни в паре с именем каи, странным образом опущено Махмудом ал-Кашгари, отлично знавшим этническую ситуацию на караханидской границе и не забывшего каи. Если в ситуации с шары Махмуд называет их по имени главенствующего племени басмылами, то пропуск имени кунов может означать лишь их обозначение иным названием. В контексте описываемых событий таким другим названием кунов было ябаку, что, собственно, является несколько презрительным прозвищем — так называли людей или животных с длинными и взлохмаченными волосами или спутанной шерстью. Куны — одно из древнейших тюркоязычных племен, занимавших почетное место в конфедерации токуз-огузов. После разгрома в 840 г. Уйгурского каганата они бежали на восток Монголии и вскоре попали в сферу влияния киданей. Когда и в связи с какими событиями они были вытеснены киданями из Монголии неясно, но уже у ал-Бируни куны и каи упоминаются рядом с енисейскими кыргызами. Каи принято отождествлять с монголоязычными си из племенного союза шивэй, но, по моему мнению, в эту гипотезу следует внести существенное уточнение. Кроме родственных киданям си из племен шивэй, китайские источники многократно упоминают белых си, которые уже в начале VII в. входили в состав тюркоязычного племенного союза теле, будущих токуз-огузов. Недаром Махмуд Кашгарский пишет о каи как об одном из тюркоязычных племен, имевших, впрочем, свой диалект. Несомненно, нуждается в объяснении появление этнонима шары. Как я уже сказал, здесь возможна связь с переселением басмылов в середине IX в. на территорию «желтых» тюргешей. Но возможны и другие гипотезы. Сами тюрки-туцзюе изначально подразделялись на группировки, обозначаемые цветовыми маркёрами. Так, после распада Первого Тюркского каганата в 630 г. китайцы выделяют среди покоренных и переселенных на юг племен кроме тюрков-ашина, т.е. кёк-тюрков, «синих» тюрков еще и тюрков-шели, т.е. тюрков-шары, «желтых» тюрков. Это разделение на группы устойчиво сохранялось и в 735 г., в донесении императорскому двору, китайский пограничный чиновник пишет о мочжо-тюрках (здесь личное имя кагана — Мочжо — заменило его родовое имя — Ашина) и желтоголовых тюрках. В тюркской этнонимике более известно деление родственных племенных групп на «белых» (ак) и «черных» (кара). Эти обозначения никак не связаны с антропологическими различиями. Они лишь маркируют структурные подразделения внутри союзов. Иногда возможны иные цветовые маркёры — «синие» и «желтые», «черноголовые («чёрношапочные»)» и «красноголовые». Обозначения со словом сары/шары преобладает среди племен кыпчакской группы — казахов, каракалпаков, киргизов, алтайцев. Обозначение кызыл преобладает среди туркмен. Первоначально, цветовые ономастические маркёры всегда парные. Обособление одного из них и превращение структурного маркёра в устойчивый этноним означает распад прежней племенной общности, рождение новой племенной группировки, цветовые обозначения которой утратили атрибутивную семантику. Итак, в первой половине XI в. крупная группировка тюркских племен (куны и каи), некогда входивших в племенную конфедерацию теле/токуз- огузов, вытесненная из монгольских степей киданями, продвинулась в Западную Сибирь, Северную Джунгарию и Северо-Восточное Семиречье. Там она слилась с другой группой тюркских племен — шары и басмылами. Потерпев поражение в войнах с караханидскими карлуками, обе группировки продвинулись далее на запад, по традиционному пути центральноазиатских миграций. Контакт с кыпчаками, земли которых лежали на пути миграции, был неизбежен, но характер этого контакта неясен. Академик Б.Е. Кумеков, изучивший арабские источники о кипчаках, установил, что в IX–X вв. между Северным Приаральем и Южным Уралом кочевала отдельная группа команов (куманов), которая в начале XI в. попала под политическое влияние кипчаков. В середине XI в. именно команы составили авангард западной миграции степных племен, вероятнее всего политически стимулируемой кипчаками, но возглавляемой, вместе с команами, кунами-шары. Именно среди кунов и команов сохранилось племя кытан, т.е. киданей, безусловно связанное с самым ранним и самым восточным этапом этой миграции. Очевидно, что в новом объединении племен сохранялись две основные группы — кунов-команов и шары- половцев. Уже в 1055 г., вытесняя огузов-торков, шары-половцы закрепились на южных рубежах Киевской Руси. В их составе оказались и тюркский династийный род Ашина (хан Осень/Асень, возможно был отцом Шарукана Старого), а вместе асенями — каи (каепичи) и йемеки (емякове). Судьба кунов-команов решалась к западу от кочевий половцев. А из дунайских половцев в 1187 г. выдвинулась династия основателей Второго Болгарского царства — Асеней. В приаральской части Дешти-Кипчака состав племен начал меняться в XII в. — появились многочисленные племена канглы, вошедшие в кипчакские объединения, но не слившиеся с ними. Главная ставка канглов была на Нижней Сыр-Дарье, а значение их в степи столь велико, что в начале XIII в. монгольское «Сокровенное сказание» (1240 г.) называет степи к западу от Иртыша «Страной канлийцев и кыпчаутов». Но с приходом монголов в истории Великой степи началась другая эпоха. Такова возможная реконструкция азиатского контекста половецкой истории и, как мне представляется, этот контекст мало связан с историей собственно кыпчаков, основные кочевья которых остались к востоку от Итиля и Приаралья, в Восточном Дешти-Кипчаке. Там в 30-е годы XII в. сложились две группировки кипчакских племен — приаральская и сыгнакская (сырдарьинская), которые по разному строили свои отношения с государством хорезмшахов. Сыгнакские группа попала в большую зависимость от Хорезма, но в целом этот вассалитет был достаточно условным. Ополчение кипчакских племен составляло основу хорезмийской военной мощи, а династия хорезмшахов была сведена с кипчаками теснейшими родственными узами. Но историческую судьбу и половцев- команов, и восточных кипчаков полностью изменило монгольское завоевание. |