Клайв Касслер, Грэм Браун

Ощущение многократно усилилось, когда она вошла в кабинет.

В комнате ее ждали двое мужчин в темных костюмах. Один, с широким лицом, сплюснутым носом и резкими чертами небритого лица, расположился у дальней стены. Он стоял, словно статуя, сложив руки на груди. Другой, лысый и приземистый, сидел за ее столом.

— Присаживайтесь, — предложил Лысый.

— Кто вы? — спросила Катерина. — Что вы делаете в моем…

— Мы из органов, — зловеще произнес Лысый.

Это никогда не сулило ничего хорошего.

Скрепя сердце Катерина села напротив. Какая нелепость находиться с другой стороны собственного же стола.

— Вы — Катерина Луцкая, — сказал Лысый, а затем указал на стоящего у стены мужчину со сплюснутым носом, — майор Сергей Комаров.

Катерина подождала, но свое имя Лысый так и не назвал. Внутри нее вдруг проклюнулся и пошел в рост безотчетный страх. Даже в сегодняшней России общение с людьми из органов могло иметь самые печальные последствия.

И все равно, как ни пыталась, Катерина не могла понять, в чем провинилась перед государством. Луцкая никакого отношения не имела к политике. Она не совершала ничего преступного. Она выполняла свою работу и платила налоги. Когда-то, занимаясь конькобежным спортом, она даже несла российский флаг на очередных зимних олимпийских играх. И хотя не получила медали, замечательно выступила, заняв четвертое место даже с надорванной связкой в ноге.

— Что вам нужно? — спросила Катерина. — Я не сделала ничего плохого.

— Ваш брат был десантником, — сказал Лысый, проигнорировав ее вопрос.

— Да. Он погиб два года назад.

— Мои соболезнования. Он был верным солдатом. Делал то, что просила от него его страна.

Катерина отметила то почтение, с каким были произнесены эти слова.

Мужчина наклонился вперед, сцепив пальцы в замок и глядя ей прямо в глаза.

— Мы знаем, что и вы преданы своей родине, — сказал Лысый. — И нам нужно, чтобы вы кое-что для нее сделали.

Его первое утверждение немного успокоило ее опасения, тогда как второе снова отдалось волной страха.

— Я всего лишь ученый и не занимаю здесь какого-то положения. Что я могу сделать, кроме моей работы?

— Нечто такое, что вам, с вашей биографией, физической подготовкой и известностью, будет совсем не трудно.

Лысый подвинул к ней какую-то папку, но Катерина даже не пошевелилась.

— Вы ныряете с аквалангом, — продолжал он. — В Черном море, каждый год.

Это было правдой. Дайвинг был ее хобби.

— Да, — ей не оставалось ничего другого, как согласиться.

— Тогда вы справитесь. — Лысый кивком указал на папку. — Откройте.

Катерина заглянула внутрь. Увидела фотографии каких-то островов, кораблей, несколько свежих газетных вырезок. И вдруг поняла, что подобранная информация имеет отношение к странному открытию на Азорах. Ее группа уже обсуждала эту тему.

— Мы хотим, чтобы вы отправились туда, — сказал Лысый.

Катерина представила себе пляжи, солнце, простые удовольствия островного отпуска.Оказывается, в работе на органы есть и свои плюсы.

— Вы хотите, чтобы я изучила этот феномен?

— Да, — как-то неубедительно произнес он. — По крайней мере, вы должны будете сделать вид, что заняты именно этим.

Катерине вновь стало не по себе.

— И чем же я буду заниматься в действительности?

— Взгляните на последнюю страницу.

Катерина пролистала никак не скрепленные страницы, дошла до последней и увидела несколько черно-белых фотографий. На первой был изображен загорелый пожилой мужчина. Сам снимок выглядел старым, как одна из сохранившихся у нее фотографий бабушки: слегка пожелтевший, немного не в фокусе. Вторым было фото двух ящичков из нержавеющей стали. На третьем снимке красовался винтовой самолет. Она отметила его необычный — тройной — хвост.

— Этот человек — Владимир Тарасов, — пояснил Лысый. — Когда-то он служил в Красной армии. Сражался против царя, воевал в Великую Отечественную, но в 1951 году предал нас.

— Что он сделал? — спросила Катерина. На фото мужчина походил на бедного крестьянина, проведшего почти всю свою жизнь в поле, и выглядел безобидным.

— Он пытался перейти на сторону врага, забрав с собой собственность, принадлежавшую народу Советского Союза. Собственность, которая теперь по праву принадлежит России.

— Какую именно? — спросила Луцкая и тут же об этом пожалела — столь неприветливым был ответный взгляд ее собеседника.

Лысый поджал губы, но затем, к ее удивлению, промолвил:

— Вам, конечно же, известна история Анастасии Николаевны.

— Анастасии? — спросила она. — Дочери царя Николая?

— Да, — сказал Лысый. — Когда Николая II расстреляли за его преступления против народа, та же участь постигла всю семью — его жену, сына Алексея, дочерей Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию. Вместе с ними погибли еще четыре человека.

Катерине показалось, что ей все это снится.

— На протяжении целого столетия находились люди, заявлявшие, что Анастасия выжила, — продолжал Лысый.

Она это знала. Как не знать.

— Помнится, я как-то слышала об одной женщине, которая много лет назад утверждала, что она и есть Анастасия.

— Да, — небрежно отозвался Лысый. — Это была какая-то немка, находившаяся в плену бредовых идей, а может, и вовсе сумасшедшая. Но то был не единичный случай: счет таких заявлений шел на десятки. Возможно, из-за того, что на самом деле случилось во время расстрела.

Лысый словно вытягивал из Катерины вопрос, словно вертевшийся у нее на языке: И что же там случилось?

Так или иначе, мужчина продолжил:

— В то время люди, отдававшие приказы, опасались, что сторонники Романовых узнают об этом раньше, чем они укрепят свою власть. Поэтому распускались слухи, что семью царя перевезли в безопасное место, подальше от консолидировавшихся приверженцев царского режима. Был отдан приказ закопать трупы в разных местах, чтобы никто не догадался, что случилось. Тела Анастасии и ее брата Алексея увезли. Их останки были недавно найдены, и проведенная экспертиза ДНК подтвердила их идентичность.

— Как это связано с американским самолетом посреди океана?

— Даже в день казни Романовы все еще тешили себя надеждой, что смогут купить путь к свободе. Их завели в одну из комнат, выстроили у стены и расстреляли в упор. Невероятно, но некоторые из них были живы после первого залпа и даже после второго.

Катерина знала эту часть истории.

— В их одеждах были зашиты драгоценности, а также небольшие слитки золота.

Майор Комаров наклонился вперед и добавил:

— Очень дорогие пуленепробиваемые жилеты, не находите?

— Да, — подтвердил Лысый. — В итоге их добили выстрелами в голову и штыками, но, естественно, охранники были в шоке. Никто не знал, откуда взялись эти сокровища, ведь все состояние царя вроде как конфисковали. Начались поиски, и один из слуг, которому сохранили жизнь, отвел солдат к контейнерам, доверху набитым ювелирными изделиями и золотыми монетами. Но в руки большевиков эти драгоценности так и не попали — исчезли, буквально растворились в воздухе. Спустя тридцать лет перебежчик, бывший в той расстрельной команде, выкопал их из тайника и попытался увезти в Америку.

Теперь Катерина поняла.

— Тарасов.

Лысый кивнул.

— Американцы готовы были принять его с распростертыми объятиями, но через официальные каналы действовать не могли, разве что он сам бы добрался до Америки. Они послали за ним человека по имени Хадсон Уоллас, одного из своих наемных агентов. Его самолет подобрал Тарасова в Сараево, посреди ночи, и тотчас же поднялся в небо.

— Как это связано с обнаруженной на Азорах аномалией?

Лысый ухмыльнулся, и его круглое лицо сморщилось, придав ему сходство с бойцовым псом.

— Уоллас не мог добраться из Сараево в Соединенные Штаты за один перелет — слишком велико расстояние, — пояснил он.

— И он направился на Азоры, — догадалась Катерина.

— Большинство наших агентов сглупили, взяв под наблюдение воздушные пространства Мадрида, Парижа и Лондона, однако один из моих более дальновидных предшественников предположил, что Уоллас мог выбрать для дозаправки и менее очевидное место. Нечто тихое и лежащее в стороне от главных направлений. Он послал шифрограмму нашим агентам на Санта-Марии. Большой серебристый самолет Хадсона приземлился там спустя несколько часов. Когда Уоллас и Тарасов попытались сбежать, наши агенты открыли по ним огонь, убив Тарасова. К несчастью, американцу удалось добраться до самолета и улететь — прямо в бурю.

— Не повезло, — добавил майор Комаров.

— Это уж точно, — согласился Лысый. — До Соединенных Штатов или до Ньюфаундленда с Канадой Уоллас не добрался, — продолжил он. — Ровно через девять минут полетаон передал сигнал бедствия, а затем потерпел крушение над Атлантикой. Каким-то чудесным образом Уолласу удалось выжить. Спустя неделю его обнаружили португальские рыбаки, и он рассказал странную историю об электромагнитном воздействии, которое вывело из строя все приборы, и внезапном отключении электропитания. Конечно, в эту историю мы не поверили.

— Так вы думаете, никакого крушения не было?

— Долгие годы мы полагали, что это ложь. Либо его, либо ЦРУ. Соединенные Штаты самолет не разыскивали, и наши собственные поиски тоже не увенчались успехом. Нам казалось, все это лишь хорошая легенда, придуманная для того, чтобы поскорее предать весь тот инцидент забвению. Однако теперь мы придерживаемся другой точки зрения.

Катерина вскинула голову.

— Посмотрите на нижнее фото, госпожа Луцкая.

Вновь обратив внимание на последнюю страницу досье, Катерина увидела неясное, слегка расплывчатое изображение. С пару секунд она не могла понять, на что смотрит. Но потом ее осенило: три металлические пластины, торчащие из ила. С ними было соединено то, что когда-то представляло собой фюзеляж самолета.

— Это самолет Хадсона Уолласа, — пояснил Лысый. — Как представляется, по большей части он остался цел.

— Поразительно, — сказала она, поднимая глаза.

— Да уж. И мы хотим, чтобы вы туда отправились. Скажете, что явились изучать тот странный магнетизм, который, как утверждается, обнаружили американцы. А когда представится возможность, обыщете самолет. Если ящики все еще внутри — или где-нибудь рядом, — поднимете их со дна и вернете в Россию.

В каком-то смысле Катерине было даже лестно услышать такое. Ее страна нуждалась в ней для выполнения важной миссии. Но почему именнов ней?

— Могу я спросить, почем вы не можете послать туда профессионального агента?

— Вы — известный член научного сообщества, — ответил Лысый. — Неоднократно прежде бывали за границей, и ваша деятельность всегда носила законный характер. Посылая вас вместо агента, действующего под прикрытием, мы существенно снижаем риск, ведь вас никто ни в чем не заподозрит.

— А что, если я не хочу туда лететь? — осторожно спросила она.

Сузив глаза, Лысый смерил Катерину долгим, пристальным взглядом. Не менее отчетливо она ощущала и присутствие за спиной майора Комарова. Они пришли сюда не просить. Ничего удивительного в этом не было. Государство редко обращается с просьбами.

— Иногда мы можем быть варварами, госпожа Луцкая, — сказал Лысый. — Но в данном случае в этом нет необходимости. Вы хотите туда отправиться. Хотите испытать себя. Я прочел это в ваших глазах.

Катерина вновь посмотрела на фотографии. Странная смесь страха и возбуждения охватила ее. Это чувство было так похоже на тот приток адреналина, который она ощущала перед важными соревнованиями. Она точно знала, что, сказав «нет», ничего не изменит, но главное заключалось в другом.

Лысый из органов был прав: ей действительно хотелось туда отправиться.

Глава 16

22июня

При обнаружении «Киндзара-мару» его обломки были нанесены на карту парочкой глубокоподводных аппаратов ДУА. Имея в своем распоряжении загруженные в компьютер данные, фотографии и трехмерную модель корабля, экипаж «Матадора» мог осмотреть судно и выработать стратегию для его обследования, даже не спускаясь на дно.

Идеальное задание для Рапунцель, но возникла одна небольшая проблема.

— Кто-нибудь захватил удлинительный провод? — проворчал Пол Траут.

— Мы не планировали заниматься глубоководным рыболовством, — сказала Гаме как можно более спокойным голосом. Она достаточно хорошо знала мужа, чтобы понимать — его нелегко разозлить, но трудно успокоить. — Глубоководное обмундирование уже выслали. Оно будет здесь послезавтра, а пока…

— Дирку все еще нужно, чтобы мы на это взглянули, — сказал он.

Гаме кивнула.

— Судно лежит на довольно-таки крутом склоне примерно на полпути ко дну. Дирк хочет, чтобы мы взяли кое-какие пробы, прежде чем оно опустится глубже.

Они оба знали, что это означает. Несмотря на опасность, им придется спуститься вниз на глубоководном аппарате.

— Мы можем подсоединить к аппарату Рапунцель и дать поработать там без страховочных фалов.

— Я спускаюсь с тобой, — безапелляционно заявил Траут.

— Да ты еле в нем поместишься.

— Значит, будет немного тесновато. Мне так даже нравится.

Спустя три часа Пол и Гаме уже кружили над затонувшим судном в глубоководном батискафе «Групер». Закрепленная на корпусе Рапунцель подзаряжала свои батареи. Супруги лежали бок о бок ничком, словно катающиеся на санках дети. Пол управлял «Групером», Гаме готовила Рапунцель к выходу.

Температура внутри батискафа колебалась в районе девяти градусов, забортная — здесь проходили глубоководные течения — держалась чуть выше точки замерзания. От тесноты и холода у Пола ломило все тело.

— Можно подумать, что сейчас ноябрь, и мы на острове Мэн, — буркнул он в интерком.

— По крайней мере, здесь нет дождя, — отозвалась Гаме. — Если начнется дождь, у нас будут большие проблемы.

Пол огляделся. «Групер» был самым прочным из всех глубоководных аппаратов НУПИ. Он мог опускаться на глубину в двадцать четыре тысячи футов, так что шестнадцать тысяч были для него чем-то вроде прогулки в парке.

— Все будет в порядке.

— Знаю. Просто думаю, до чего же нам повезло.

Они приближались к корпусу затонувшего корабля. Пол замедлил ход до самого малого.

— То есть?

— Курт и Джо сидят себе где-то на пляже, нежась в лучах солнца и вновь обретенной славы и, скорее всего, пожирают глазами тамошних красоток.

— Я одну такую пожираю глазами прямо сейчас, — заметил Пол. — И когда мы здесь закончим, вообще-то собираюсь тебя поцеловать.

— Обещаешь? — игриво спросила Гаме. — Буду ждать с нетерпением.

Покашливание в интеркоме напомнило им о том, что их разговор слушают другие и отслеживают все, что происходит в аппарате.

Внезапно Пол поймал себя на том, что не знает, как ответить, и залился краской — как всегда наедине с женой.

— Пол, твой сердечный ритм участился, — произнес голос по интеркому.

— Гм… мы на месте крушения, — проговорил он официальным тоном. — Проходим вдоль левого борта.

— Ближе к делу, — сказала Гаме.

Пол поднял «Групер» чуть выше и провел аппарат над палубой «Киндзара-мару». Большое судно, сильно накренившись, лежало на крутом склоне. Его массивные люки были распахнуты настежь, рыбы плавали туда и сюда, но море еще не оставило на сухогрузе своей печати.

У Пола возникло странное ощущение. Большинство затонувших судов, которые им доводилось исследовать, были старыми, покрытыми илом, усоногими рачками и прочей морской живностью. «Киндзара-мару» выглядел совершенно иначе — весь свежевыкрашенный, с рубцами лишь там, где металлическую обшивку повредил огонь.

— Все грузовые люки открыты, — сообщил Пол.

— Курт говорил, что пираты забрасывали отсеки зажигательными бомбами, — напомнила Гаме.

— Не было никакой нужды открывать их все.

— А не могли они что-то искать?

В таком предположении имелось свое рациональное зерно, хотя Пол плохо представлял группу пиратов на моторных лодках, напавших на судно ради его груза.

— Может, они просто хотели поскорее затопить корабль, — предположил он. — Как только вода начала поступать в передний люк, судно было обречено.

— Держу пари, они хотели что-то скрыть, — возразила Гаме.

До сих пор владельцы корабля и страховая компания вяло шли на сотрудничество. Ни тем ни другим явно не хотелось разглашать судовой манифест или даже раскрывать тип перевозимого груза. Ситуация, мягко говоря, странная.

— Мы так пока ничего и не получили от страховщиков? — спросил он.

— Ответ отрицательный, — ответил диспетчер. — Ничего, кроме молчания.

— Знаешь, с формальной точки зрения, это — погибший корабль. Стало быть, и весь спасенный груз — наш.

— Не думаю, что Дирк выделит на это деньги, — позволила себе усомниться Гаме. — Но ничто не мешает нам поводить здесь вокруг носом. Давай поищем какой-нибудь проход и посмотрим, получится ли провести внутрь Рапунцель.

Пол направил «Групер» к кормовой оконечности большого судна. Там находились помещения экипажа и капитанский мостик, частично развороченные, так как от сокрушительного удара о морское дно разрушилось не менее трети палубной надстройки.

— Похоже на поперечный разрез, — сказал Пол.

— Для нас, возможно, это и хорошо. Нет ничего лучше легкого доступа.

И вновь Пол покраснел, хотя Гаме, вероятно, даже и не заметила, сколь двусмысленно прозвучали ее слова. «Групер» завис примерно в двадцати футах над тем, что осталось от мостика. Спустя пару мгновений Рапунцель была уже в воде и направлялась к зияющей дыре в том, что когда-то было частью борта.

Позволив автопилоту удерживать батискаф в заданном положении, Траут повернулся к жене. Она лежала на животе в кормовой части аппарата. Привычный визор покрывал голову, на руках и ногах — перчатки и ботинки с отходящими от них проводами. Все остальное обтянуто неопреновым костюмом.

— Как ты? — спросил он.

— Немного непривычно лежать вот так. Я привыкла заниматься этим стоя.

Зажужжал интерком.

— Пол, у тебя вновь участилось сердцебиение. Все в порядке?

— Лучше не бывает, — лаконично ответил он и прикрыл интерком рукой. — Дорогая, ты не могла бы следить за своей речью, пока мы не вернемся наверх?

Гаме рассмеялась, и Пол понял, что она просто его дразнит. Жене мало того, что она с такой легкостью пробивает бреши в его броне новоанглийской сдержанности, ей это нравилось. И Траут понимал, что это была одна из множества причин, благодаря которым он так сильно ее любил.

— Прости, — сказала она с озорной улыбкой.

Пол бросил взгляд за стекло и увидел, как маленькая механическая фигурка приближается к разрушенному мостику и исчезает внутри. На небольшом, размером с сотовый телефон, мониторе отображалось то, что видела в визор Гаме: картинка «глазами» Рапунцель, продвигающейся все глубже внутрь корабля. В углу мостика они что-то заметили.

— Тело? — спросил Пол.

— Похоже, что да, — ответила Гаме.

— Что с ним случилось?

Рапунцель подошла ближе.

— Выглядит обгоревшим, — заметила Гаме. — Вот только…

Камеры Рапунцель передали панорамный вид помещения: стены чистые и гладкие, серая краска не повреждена. Даже стоявший рядом с телом стул казался целым и невредимым.

— Никаких признаков пожара, — сказал Пол.

— Я возьму пробы.

Придя в движение, Рапунцель вытянула небольшой бур с закрепленным на нем вакуумным шлангом. Бур уперся в бедро человека и начал проворачиваться, извлекая двухдюймовый образец ткани. Вакуумное устройство поместило его в герметизированный контейнер.

— Я веду ее дальше.

Пока Гаме управляла роботом, а автопилот удерживал в статичном положении батискаф, Пол тщетно пытался найти себе подходящее занятие.

Тоска дремучая, и это — на глубине в шестнадцать тысяч футов!Даже хуже, чем застрять в каком-нибудь пассажирском самолете.

Загудел интерком.

— Пол, мы уловили гидроакустические помехи.

Сердце снова застучало чаще, но уже по другой причине.

— Какого рода?

— Пока непонятно, — сказал диспетчер. — К западу от вас и очень слабые. Но быстро приближающиеся.

— Механические или естественные? — спросил Пол.

— Пока непонятно, — повторил диспетчер. — Это что-то не очень большое…

Полу и Гаме оставалось лишь ждать в тишине. Траут представил, как вглядывается в экран, прислушивается к наушникам и пытается определить природу цели гидроакустик.

— Черт, — произнес диспетчер. — Это торпеда. Даже две, движутся в вашем направлении!

Пол вытянул руку и отключил автопилот.

— Возвращай Рапунцель, — бросил он.

Гаме задвигалась, начав разворачивать небольшой ДУА быстрыми пассами руками.

— Шевелись, Пол, — предупредил диспетчер. — Они приближаются.

Отбросив мысли о Рапунцель, Пол дал задний ход, отводя «Групер» от затонувшего судна и пытаясь его развернуть.

— Я могу вытащить ее оттуда, — предложила Гаме.

— У нас нет на это времени.

Пол до предела отвел вперед рукоятку дросселя и сбросил немного балласта. «Групер» начал подниматься и ускоряться, но он сильно уступал в этом отношении «Барракуде» — семь узлов были его максимумом.

Внезапно в голосе диспетчера прозвучала паника.

— Цели над тобой, Пол. Ты поднимаешься прямо на них.

Пол вновь начал погружаться, думая, что было бы неплохо узнать об этом пару минут назад.

— Откуда они были выпущены?

— Не знаю, — последовал ответ. — Возьми чуть южнее. В направлении носовой части судна. Так ты останешься в стороне от их траектории.

Пол развернул «Групер». Не видя торпеды, он мог полагаться только на слова диспетчера.

— Продолжай двигаться, — произнес голос по интеркому. — У тебя в запасе десять секунд.

У «Групера» уже почти не оставалось шансов разминуться с приближающейся к нему торпедой, разве что попытаться сбить ее с толку. Пол решить подняться и провести «Групер» над палубой, постаравшись по возможности максимально приткнуться к «Киндзара-мару».

Гулкий звук дал понять, что они ударились о нечто выступающее. Отзвук был громким, и Пол не решился отделиться от большого корабля.

— Три секунды, две… одна…

— Пол? — позвала Гаме. Она испугалась, он слышал это в ее голосе, но ничего не мог с этим поделать.

С высоким завывающим звуком над их головами пронеслась первая торпеда. Спустя пару мгновений вслед за ней умчалась вдаль и вторая. Торпеды прошли мимо, и Пол, обратившись в слух, не слышал, чтобы они возвращались.

Траут облегченно выдохнул, но решил удостовериться.

— Они разворачиваются?

— Нет, — сказал диспетчер. — Идут дальше. По прямой.

Пол вновь вздохнул с облегчением, и плечи его резко опали. И тут пара раскатистых взрывов прогрохотала в глубинах Атлантики.

Ударная волна сотрясла «Групер». Пол ударился головой и почувствовал, как аппарат наклонился. Гаме сползла к нему, и «Групер» стукнулся о стрелу крана «Киндзара-мару».

Последовал еще один взрыв, более далекий, но все еще ощутимый. «Групер» накренился и выровнялся, когда прошла взрывная волна.

— Мы в порядке? — прокричала Гаме, стаскивая с головы визор.

Пол огляделся, но протечек нигде не заметил. Самое время подниматься на поверхность.

— Откуда, черт возьми, взялись эти? — крикнул он в интерком.

— Ну, извини, — сказал диспетчер. — Первые две послужили для них ширмой. Сонар у нас здесь не самый лучший. По крайней мере, не «си-вульф».

Пол знал, что их оборудование предназначено для обнаружения небольших предметов и картографирования океанского дна, а не отслеживания на большой глубине быстродвижущихся торпед. Пора бы уж заняться модернизацией, подумал он.

— Еще ожидаются?