Книга: Девиантный Король
жүктеу/скачать 1.37 Mb.
|
| Тетя Блэр:Доброе утро, дорогая. Сегодня выходные, так что поспи, ладно? Мы все еще наверстываем упущенное, так что, возможно, вернемся чуть позже вечером. Я проверю коробки с едой, так что не пропусти прием пищи.
Я смотрю на ее сообщение и обдумываю, что ответить. За исключением того, что я не хочу отвечать прямо сейчас. Сегодня суббота, так что я притворюсь, что сплю, как она мне велела. Но ты не думала, что, может, ты живешь жизнью своих тети и дяди, а не своей? Я бы хотела, чтобы Ким никогда не произносила этих слов, потому что теперь я не могу перестать их воспроизводить. Вчерашний кошмар напомнил мне о том, что я всегда откладывала на потом. Реакцию тети и дяди на мои кошмары. Зачем тете Блэр задавать вопросы? Почему дядя Джексон выгнал ее? Как будто они знают больше, чем показывают. Кошмары ненормальны, и они всегда следуют одной и той же схеме. В подвале. В воде. В темноте. Они стали такими с тех пор, как мне исполнилось семь. После смерти родителей. Я хватаюсь за стойку, когда щупальца страха пробегают по позвоночнику. В течение десяти лет я всегда думала, что прошлое должно оставаться там, где ему и место. Тетя и дядя предложили мне новую жизнь, и единственный способ принять ее это стереть всю прежнюю жизнь, которая у меня была до этого. Но опять же, игнорирование не означает, что оно исчезнет. Дрожащими пальцами я открываю гугл и печатаю. Пожар в Бирмингеме десять лет назад. Первые статьи, которые выходят, посвящены грандиозному пожару, произошедшему на медном заводе. Пятьдесят человек умерли на месте, двадцать оказались в больнице, а еще дюжина последовала за ними через несколько недель. Это был мощный пожар, потрясший страну и правительство. Причина: неосторожность с сигаретой. И дело закрыли слишком рано. Я проваливаюсь в кроличью нору и изучаю все статьи, комментарии и даже интервью. Несколько рабочих говорили, что Реджи, обвиняемый в том, что курил внутри объекта, никогда не курил внутри. Не то чтобы Реджи мог защищаться, учитывая, что он умер на месте. Я возвращаюсь к основному поиску. Требуется несколько страниц, чтобы найти статью о пожаре в доме . В моём доме. Нет. Как-то странно называть это домом. Пожар произошел через неделю после грандиозного пожара в Бирмингеме. Моя спина прислоняется к стойке, пока я читаю всю информацию, которую уже знаю. Неисправность плиты уносит жизнь семьи. Единственная выжившая — дочь, которая была снаружи у озера. Озеро. Пожар поглотил дом дотла, до самого подвала. Детективам было трудно собрать улики. Подвал. Останки мистера и миссис Стил были извлечены и идентифицированы. Останки. Не знаю, почему я продолжаю видеть только технические детали. Говорят, что сгореть заживо самая мучительная смерть. Я должна что-то чувствовать по поводу напоминания о том, что мои родители умерли в такой сильной боли. Однако эмоций... нет. Наверное, потому что я их толком не помню. Но разве это оправдание? Единственный свидетель — мисс Стил, семилетняя девочка. Она находилась под внимательным наблюдением врачей, как физически, так и психологически. Доктор сказал, что мисс Стил потеряла всякую память о произошедшем. После дальнейшего расследования полиция закрыла дело, как неисправность газа. Я выхожу из статьи, не желая читать дальше. Не помню, чтобы рядом с нашим домом было озеро или даже подвал. Но тетя и дядя ясно дали понять, что они никогда не отвезут меня обратно в Бирмингем. Не то чтобы я этого хотела. По крайней мере, в прошлом. Теперь не могу сказать. Готова ли я похоронить свою мысли за счет новых кошмаров? Я выдыхаю через нос. Мне, наверное, нужно снова увидеться с доктором Ханом. Как только я выхожу из ванной, я заворожена фигурой Эйдена на кровати. Он все еще в том же положении, в котором я его оставила. Его рука с татуировкой лежит на подушке, будто я все еще сплю на ней, а другая рука на кровати, как я ее оставила. Похоже, он крепко спит. В это время по субботам я обычно занимаюсь йогой. Не сегодня. Я подхожу на цыпочках, поднимаю руку Эйдена и прижимаюсь к изгибу его теплого тела. Моя голова покоится на его бицепсе. Я слишком быстро становлюсь зависимой от того, каково это находиться в его объятиях. Я обхватываю рукой его твердый, четко очерченный живот и толкаю его. Безошибочно узнаваемая выпуклость пронзает низ моего живота. Я замираю. Это, должно быть, то, что называется утренним стояком. Интересно, может ли он стать тверже, пока Эйден спит? Я провожу рукой перед его лицом, но ответа нет. Неуверенными движениями я касаюсь его. Черт возьми. Его член становится твердым, как камень, упираясь в его темные джинсы. Тепло растекается между моими бедрами, а кожа нагревается. Соски напрягаются под пижамой. Я должна остановиться, но не могу. Когда дело доходит до Эйдена, возникает постоянная тяга к большему. К большему контакту. К большим прикосновениям. Просто... к большему. Если я не могу убежать от зверя или приручить его, я могу, по крайней мере, исследовать его. Мои движения становятся смелее по мере того, как я увеличиваю скорость. С каждым движением вверх и вниз влага покрывает внутреннюю сторону моих бедер. Я подавляю стон тыльной стороной ладони. — Тебе лучше быть в сознании и хорошо осознавать, что ты делаешь, милая. Я замираю, уши нагреваются. Дерьмо. Разве он не должен крепко спать? — Я говорил тебе остановиться? Его хриплый, сонный голос посылает пульсацию прямо в сердце. Эйден медленно открывает глаза. Я всегда ненавидела его глаза. Этот серый цвет напоминает мне об облаках, бурях и металле. И разрушении моей жизни. Но говорить себе, что я их ненавижу, было всего лишь методом уклонения, не так ли? Потому что его глаза? Они чертовски великолепны. Душераздирающие. Он запускает пальцы в мои волосы и стягивает резинку, прежде чем поднести прядь волос к лицу и вдохнуть. — Хм, от тебя пахнет искушением. Я неловко улыбаюсь. — Доброе утро. — К черту утро. Я смеюсь. — Ты не утренний человек? Он пристально наблюдает за мной с таким любопытством, прежде чем прищуривается, когда его рука скользит вниз с моей талии, хватаясь за бедро. — Не смейся при других. Даже не улыбайся при них. — Почему нет? — Твои улыбки и смех принадлежат мне. Мне не нравится, когда другие смотрят на то, что мое. — Серьезно? — я закатываю глаза. — Что дальше? Запрешь меня в своей пещере и поместишь в меня дюжину младенцев? Его губы кривятся в усмешке. — Сможешь с этим справиться? — Справиться с чем? — С тем, что я помещу в тебя дюжину младенцев. — Ты серьезно? — Мы должны начать прямо сейчас. Мой рот отвисает, когда я ищу любые признаки того, что он шутит, но его лицо впечатляющее бесстрастное. Не помогает и то, что его эрекция давит на меня, и он даже ни капельки не извиняется за это. Но опять же, Эйден никогда ни за что не извиняется. Я пытаюсь высвободиться. — Не шути так. — Хм, любопытно, что я никогда не шучу с тобой, но ты все равно думаешь, что я шучу. — он переворачивает меня так, что я лежу на спине, а он нависает надо мной. — Для протокола, я действительно хочу спрятать тебя там, где тебя никто не увидит. — Зачем? Это такой глупый вопрос. Он только что признался, что хотел похитить меня, и все, что меня волнует, это знать причину. Я начинаю думать, как ученые из отдела поведения. Их не волнуют поступки, пока они знают, что за этими поступками стоит. — Мысль о том, что какой-то другой парень прикасается к тебе, сводит меня с ума, черт возьми. Тем более, что я еще не заявил о своих правах. — рука Эйдена обхватывает мое горло, и он ласкает точку пульса. — Пришло время это изменить. жүктеу/скачать 1.37 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|